Текст книги "Ликвидатор"

Автор книги: Юлия Гутиева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

========== Глава 64 ==========

Земля

Быстрым шагом Моран вошёл в офис, на ходу сообщив об очередном убийстве:

– Небольшой пруд недалеко от «Тёплого стана». Почерк тот же, но, судя по выбору места и сообщениям местных экспертов, приёмы меняются, монстр экспериментирует. Возможно, в стремлении к чему-то.

Сотрудники замерли. Отчаяние и злость в словах шефа заставили каждого почувствовать горечь безысходности. Ничего подобного раньше не случалось. В течение долгих лет команда всегда знала, с чем имела дело и как с этим чем справиться. Будь это банда сбежавших на Землю оборотней или обезумевший вампир, решивший рассказать человечеству правду. Инцидентов хватало, но сейчас присутствующим казалось, будто они часть игры, идеально спланированной на много ходов вперёд. Силы, обрушившиеся на подразделение ликвидатора, породили не люди – слишком слабы обычные человечки для подобных шахматный партий. Против команды Берка выступил кто-то из Иного мира, только так можно было объяснить мощь, энергию и ловкость, с которыми совершались убийства. И всё началось со смерти Ричарда…

– Через пять минут едем, готовьтесь, – сурово произнёс Моран, но присутствующие не бросились врассыпную, спеша подготовиться к важной работе. Они хорошо знали своего шефа, ожидая продолжения фразы. И оказались правы.

Посмотрев в глаза каждого, Берк обратился не к подчинённым, а к друзьям:

– Я хочу, чтобы каждый из вас использовал потенциал на полную катушку: включите инстинкты, забудьте о стандартных решениях – мы имеем дело не с тем, кого привыкли видеть обычно…

Моран замолчал, бросив долгий, неоднозначный взгляд на Джули. И Фарион ощутила себя лишней… нужной, но лишней среди людей, объединённых большим, чем просто общее дело. Что ж, простых побед не будет. С вызовом посмотрев на шефа, девушка ожидала указаний… лично для себя.

Берк отвёл взгляд, вновь обратившись к присутствующим:

– Мы не можем просто прибывать на место преступления, оставаясь на несколько шагов позади урода, что превращает людей в фарш. Нужно изменить подход, с этой минуты что бы вы ни делали, о чём бы ни думали, помните, зло, с которым столкнулись – не отсюда… и его масштабы трудно представить… даже мне.

С последними словами в помещении повисло тяжёлое молчание, тишина наполнилась напряжением и тем самым видом тьмы, которая, крадучись, вползает в жизнь, превращая белое в чёрное и убивая надежду. Все поняли Берка, Джули могла только догадываться.

Сотрудники начали собираться. Моран молча смотрел на движущиеся фигурки, с трудом признав, он поздно осознал всю глубину происходящего на Земле. Взбесившийся, сбежавший карон – вполне решаемая проблема, но это было лишь маской, перед ним разыгрывали спектакль, и смерь отца не стала предупреждением. Почему? Почему иногда важное и лежащее на поверхности так сложно увидеть?

Фарион смотрела на мужчину, отмечая, как чёрные волосы в сочетании с почти чёрными глазами и мужественными чертами лица составляют образ опасного, тёмного человека, но с дикой силой и энергией, сопротивляться которым не имело смысла. Джули хотелось зарыдать при воспоминании о своих словах «с глаз долой из сердца вон». Ничего подобного. Глупое самовнушение развеялось в тот миг, когда он переступил порог офиса. Сила влечения, как тела, так и души увеличилась в разы, будто насмехаясь над попытками брюнетки абстрагироваться от чувств. Что ж, Фарион ничего не оставалось, как научиться жить с ними и скрывать их.

Подойдя к шефу, девушка твёрдо произнесла:

– Я хочу с вами.

Слова возражения готовы были сорваться с губ Морана, но что-то во внешнем виде Джули остановило его. А может, это были внутренние перемены, отразившиеся на поверхности. Берк посмотрел на подчинённую пронзительным взглядом, пытаясь определить причину просьбы.

Сегодня он вошёл в офис с плохими новостями, но, увидев Марью и Ивана, души коснулась уверенность, от Сеймы пришло спокойствие, а от Фарион – тоска, причём, какая-то выкристаллизованная, ощущение твёрдого кома, засевшего в сердце и мешающего ему биться.

– Я смогу, – вновь раздался голос Джули, настойчивый и упрямый.

«Да, с тобой будет сложно… Что ж, хочешь – получай».

– Хорошо, – спокойно сказал Берк, поместив на лицо гримасу – «твоё желание, я ничего не могу поделать».

Сейма, внимательно следившая за разговором, попыталась возразить:

– Нет, Джули, нет, – но, почувствовав силу, с какой упёрлась Фарион, оборотень обратилась к шефу, – Берк, не надо, это тяжело, больно, это…

– Ей пора привыкать, – холодно отозвался Моран.

– Ну не так же, – в сердцах выдала Сейма, понимая тщетность уговоров.

Ей хотелось крикнуть: «Да что с вами происходит?» Но вместо этого женщина предприняла ещё одну попытку:

– Джули, ты увидишь человеческие внутренности, разбросанные в радиусе метров пяти, а может, и больше. Ты увидишь изуродованное тело…

Внезапно Сейма осеклась, печально посмотрев на брюнетку.

– Ты не представляешь, что тебя ждёт.

– Почему ты видишь меня настолько слабой? – неожиданный вопрос с нотками горечи поставил оборотня в тупик.

– Поедешь со мной? – как бы невзначай спросил Моран.

– Нет, – быстро ответила Джули.

Внутри мужчины раздался слабый щелчок, тоска надавила сильнее. Но Берк приложил все усилия, чтобы не слышать этого.

– Можно я поеду с тобой? – выдала Фарион, обращаясь к Сейме.

Ликвидатор и его любимый дельфин переглянулись.

– Хорошо.

Отлично. План Джули по сближению с Сеймой начал воплощаться в жизнь. И девушку радовало, что первый пункт не противоречил её внутреннему состоянию – Фарион искренне хотела стать подругой для оборотня. А тихий звон колокольчика, говоривший о «порядочности» поступка, брюнетка предпочла проигнорировать.

За всю дорогу до пруда девушки обменялись только парой фраз.

Сейма подвела итог, выразив сожаление о решении Джули:

– Ты и представить себе не можешь, на что идёшь.

Фарион лаконично ответила:

– Я должна начать…

Первым, кого увидела Джули по приезду на место преступления был Леонид в белом халате с прозрачными, пока ещё пустыми контейнерами в руках. Взгляд, которым патологоанатом одарил брюнетку, оставлял желать лучшего. В глазах мужчины проскочил весьма обширный спектр эмоций, начиная от удивления и заканчивая искренним сомнением в умственных способностях некоторых присутствующих лиц. Лёня не постеснялся состроить глазки и Морану, на что получил суровый рентген, и, бурча себе под нос, удалился в сторону воды.

Оценив ситуацию, Берк пожалел о своём решении взять Джули с собой – слишком сильно для первого раза. Но, ненавидя себя за жестокость, произнёс как можно равнодушнее:

– Смотри и анализируй, только не путайся под ногами.

– Хорошо, – процедила Джули сквозь зубы и ринулась в бой.

Тело… точнее, то, что от него осталось лежало на берегу. Фарион остановилась, не доходя до него пары метров, но и этого было достаточно. Выпотрошенная девушка с идеально чистым лицом. А глаза… её мёртвые, открытые глаза прожгли сущность Джули страшной смесью сожаления и спокойствия. Брюнетка задрожала, испытав те чувства, что испытывала жертва перед смертью.

С трудом оторвавшись от изувеченного тела, Фарион посмотрела на пруд. Человеческие органы плавали на поверхности. И вокруг каждого из них вода была окрашена в различные оттенки красного.

Тошнота подкатила к горлу, брюнетка вдруг вспомнила фильмы про маньяков, но даже самые кровожадные не шли ни в какое сравнение с реальностью. Пытаясь абстрагироваться, выстроить стену между собой и происходящим, Фарион посмотрела в небо, туда, куда за несколько часов до неё смотрела жертва, и небо ответило усмешкой.

Отбежав на несколько метров, Джули рухнула на колени, её вырвало на жёлтую траву. Сердце стучало в ушах, дыхание с хрипом вырывалось из лёгких, голова кружилась. Сквозь болезненную пелену тошноты девушка ощутила чьё-то присутствие. Подняв голову, она увидела Морана. Жалость во взгляде мужчины возымела прямо противоположный эффект – собрав волю в кулак, брюнетка грубо выдала:

– Не подходи. Я справлюсь.

Отдышавшись, Джули с трудом поднялась на ноги. Достала из кармана платок, вытерла рот. Затем медленно приблизилась к пруду. Не говоря ни слова, Берк подошёл к ней и встал рядом.

Они смотрели на воду с кусками человеческой плоти, на многочисленные оттенки красного, на мир, вдруг ставший другим.

В эту минуту мужчина и женщина поняли: молчание вдвоём красноречивее любых слов, их молчание вдвоём…

Жизнь очень жестока, открывая моменты истины среди крови и боли, а не в волшебстве лепестков роз.

========== Глава 65 ==========

Земля

Марья наклонилась над телом, внимательно изучая раны. Что-то было не так: в этот раз схема нарушена, изменена важная деталь процесса, но какая конкретно – Иванова не могла определить. Слова Берка о кароне и о тщательно спланированных убийствах монстра из Иного мира крутились в голове, кардинально перенаправляя вектор подхода к делу. Вампир опустилась на колени перед мёртвой девушкой.

«Всё продумано, хитро и скрупулёзно. Карон – оружие в руках опытного палача. Так, палач в руках палача… интересна технология убийства в понимании каждого», – с этой мыслью Марья коснулась рукой края раны, медленно провела указательным пальцем по ровному срезу, состроила недовольную мину.

– Мучительное ощущение, когда ты почти ухватила суть, но в последний момент она нагло вырвалась из иллюзорных объятий разума, – замечание Леонида заставило вампира поморщиться.

Похоже, доктор решил задачку, но ответом делиться не спешил. Спустя несколько секунд хитрый и одновременно умоляющий взгляд женщины метнулся в сторону патологоанатома.

– Сколько тебя знаю, Марья, а вот не могу разгадать – как у тебя получается: и просишь, и угрожаешь.

– Угрожаю? – наигранно невинно выдала Иванова.

Леонид уловил тень улыбки на идеальных губах.

– Ну, угрозы бывают разного характера. Например, перестанешь носить печеньки.

– Они всё равно тебе не нужны, – заметила вампир, поняв, что сегодня подсказок не будет, и вновь сосредоточилась на изуродованном теле.

– Нужны, – обиженно возразил Леонид, не сводя пристального взгляда с попыток сотрудницы найти отличительные черты убийства.

Он ценил в Ивановой умение рассуждать о печенье, улыбаться, а спустя мгновение настраиваться на работу. Холодный рассудок помогал выживать, всегда и везде, и не важно, какие ингредиенты приходилось для этого смешивать.

– Смотри внимательно, ищи.

Марья отключилась от внешнего мира: ни звуков, ни навязчивого тошнотворного запаха, бьющего в нос. Лишь оттенки красного на изуродованном теле жертвы. Ровные края вновь резанули восприятие… слишком ровные на человеке, который должен был хоть немного сопротивляться. Возможно, слово «края» здесь не совсем подходило: скорее повреждения, как единое целое, терзали восприятие, маня подсказкой, лежащей на поверхности. Слишком правильно, слишком просто и слишком изящно, как бы жестоко и зло не звучало описание содеянного… Мысль собралась улетучиться во второй раз, но пальцы вампира застыли на изуродованной плоти… детали и штрихи расчленили картину в голове Марьи на составляющие. Настороженно-озабоченный взгляд скользнул по патологоанатому.

– Она не сопротивлялась… вообще. Но как? – женщина задумалась на несколько секунд, затем чётко выдала, – он обездвижил её.

Иванова резко поднялась с колен, шокированная собственным открытием. Она перестала считать убийства давно, но с каждым новым усовершенствовала их. Были предпочтения, была и мерзость, но заставить наблюдать собственную смерть как бы со стороны… хотя, без боли…

– Это милосердие? – Леонид ждал вопроса, но легче не стало.

Воспоминания погрузили в кровавое прошлое, где маг участвовал в жестоких экспериментах с каронами и пленниками, приговорёнными к смертной казни. Он многого добился, прежде чем осознал, а затем научился с этим жить.

Холодный, отрешённый голос Леонида заставил Марью посмотреть на врача со странным любопытством, граничащим с лёгкой формой безумия.

– Этим монстрам чуждо милосердие… – мужчина запнулся, пытаясь подобрать слова, способные помочь понять самую суть. – Но они умеют любить и быть верными.

С этими словами Леонид задумчиво посмотрел на Берка и Джули, стоящих в нескольких метрах от них. Марья проследила его взгляд.

– Ничего необычного не заметили? – хмуро спросила Сейма, вторгшись в энергетику двоих. И это было к лучшему.

Марья мотнула головой, сухо заметив:

– Он использовал яд.

Оборотень прищурилась, затем медленно кивнула Ивану, сосредоточенно идущему вдоль берега.

– Похоже, сходится.

– Что? – тихо спросил Леонид, заранее зная ответ.

– Карон не просто убивал, он создавал. Во всех его действиях скрыт смысл. Монстр старался. Я бы даже сказала, трудился над чем-то. Потому и обездвижил девчонку, чтобы не нарушила картины.

Иванов подошёл к ближайшему дереву, ловко взобрался на него и посмотрел вниз, на воду, в которой плавали человеческие органы.

– О! – ахнул вампир, не в силах сдержать эмоций. – Практически идеально.

В эту минуту ветка, на которой стоял мужчина, не выдержала, и потрясённый Иван рухнул вниз. Джули бросилась к нему, попутно отметив, что остальные не двинулись с места. Кряхтя и чертыхаясь, брат Марьи медленно поднялся:

– Всё в порядке. Да что со мной вообще может случиться, ведь… – но поймав недовольно-красноречивый взгляд Берка, навалился на Фарион и, хромая, поплёлся к машине, увеличив громкость «охов» и «ахов».

– Что ты увидел? – не унималась Джули.

– А… знак, – нашёлся Иван, поймав ложь за хвост и приготовившись ловко навешивать её на уши Фарион. – Знак военных, что создали монстра. Фигня какая-то.

Пока Джули вытаскивала обрывки информации из вампира, Сейма подошла к Берку.

– Что он увидел?

– Думаю, знак карона или архаи, или что-то ещё в этом роде. Сделаем фото с высоты птичьего полёта… А Иван хитро выкрутился.

Оборотень смерила Берка тяжёлым взглядом.

– Долго ещё ты собираешься обманывать её?

Морану не понравился тон сотрудницы, шеф грубо ответил:

– Столько, сколько потребуется.

Сейма не сдавалась:

– Это – ошибка.

Быстро и жёстко ликвидатор задал вопрос, закрывающий одну тему, но открывающий другую:

– Ты подобрала жертву Неменцеву?

Женщина глубоко вздохнула. В такие моменты ей сильно не хватало Ричарда, но выбора не было.

– Да. Та мразь, что держит в страхе южный округ.

– Это нашумевшее дело о маньяке. Ты знаешь правила, нельзя вмешиваться в громкие дела.

Руки Сеймы непроизвольно сжались в кулаки.

– Правила, правила, правила… а женщин продолжают убивать… Ты обещал не ограничивать меня в выборе, и я выбрала… Берк, пожалуйста… – глаза его любимого дельфина умоляли, умоляли убить, – Берк, я хочу его, хочу увидеть смерть урода, что лишил жизни… – внезапно оборотень замолчала. Ей не хотелось называть цифру, как будто количество жертв, произнесённое вслух, могло причинить боль… а может, и могло.

«Она стала другой, оставшись прежней», – подумал Моран, затем глухо произнёс:

– Хорошо.

Ликвидатор нашёл взглядом Фарион, уже отставшую от Ивана и что-то усердно изучающую в воде, и направился к ней.

Сейма в очередной раз глубоко вздохнула.

– Тебя тоже это беспокоит? – вопрос Леонида заставил девушку вздрогнуть.

– Да, – тихо ответила оборотень, не сводя грустного взгляда с Джули и Берка. – Он играет с ней, не понимая последствий. И это не детские игры, и не флирт, это – нечто большее, они – словно две силы, вышедшие на тропу войны и замершие в ожидании удара друг друга. Подобное до добра не доведёт.

Леонид удручённо хмыкнул:

– Говоришь, он играет с ней… А по мне, так она играет с ним. И не понимает, что Моран рано или поздно разозлится и ответит. И будет больно.

– Ага, но не только ей, – вступила в разговор Марья. – И это несмотря на то, что ликвидатору чуждо сострадание.

– Ты ошибаешься, – печально заметил Леонид.

– Что, пора делать ставки.

Сейма с интересом посмотрела на киллера, задав немой вопрос: «Тебе же подобное безразлично». В ответ Иванова пожала плечами, равнодушно добавив:

– Мне скучно.

Оборотень улыбнулась, одновременно весело и грустно.

– Ладно, пойду, проверю с дерева упавшего… И это существо считается вампиром.

========== Глава 66 ==========

Земля

Джули внимательно смотрела на воду, с трудом сдерживая рвотные позывы и давая себе команду сосредоточиться.

– Нашла что-то интересное? – голос Берка отвлёк от борьбы с собственным организмом.

– Не знаю, у меня такое ощущение, будто что-то постоянно ускользает в тот миг, когда я приближаюсь к… О, силы небесные, как же сложно это объяснить, – выдала Джули, демонстративно посмотрев на небо. Взгляд мёртвой девушки пригвоздил к Земле, заставив закрыть глаза.

Моран скорее почувствовал, чем заметил, как мелкая дрожь охватила тело Фарион.

– Отец понимал тебя лучше, чем я, – он не знал, почему сказал это, просто захотел вызвать брюнетку на откровенный разговор, неосознанно пытаясь приблизиться.

Злость на свою слабость, на ложь, которой её кормили и которую она с удовольствием проглатывала, не задавая вопросов, злость на беспринципного, постоянно что-то скрывающего босса и даже на Ричарда на миг завладела сущностью, заставив гневно выплюнуть:

– Да, лучше, но на результате это не отражается. Я топчусь на месте в полной темноте с завязанными глазами, а ощущение близкой разгадки дразнит палитрой цветов и звуков. И мне постоянно мешают.

Берк тяжело вздохнул, вспомнив слова Сеймы об ошибке насчёт неведения Фарион, но, поразмыслив минуту, предпочёл ошибаться и дальше.

– Что ж, удаляюсь. Если понадоблюсь, позови.

Джули попыталась расслабиться и одновременно сосредоточиться на том, что ей не давало покоя – из всех органов, плавающих в пруду, девушку влекло сердце в ореоле багряной воды. Вокруг него образовался странный круг, цвет которого дразнил память, пытаясь прорваться сквозь слой нанесённых жизнью картинок. Фарион уставилась на человеческий орган, отметая всё лишнее: звуки, обстоятельства, чувства, оставив только восприятие, беззащитное, но открытое неведомой силе, способной пролить свет.

Постепенно изображение вокруг сердца стало размытым и блеклым, медленно превращаясь в чёрную массу, а комок плоти, напротив, излучал свет, идущий изнутри. Брюнетка не отрывала взгляда от воды, замерев на границе реальности. Секунда, вторая, третья… удар, ещё один и ещё… оно билось, надрывно и отчаянно, словно обречённый пленник за несколько секунд до страшного конца. И это странное существо, называющееся кароном – дикий, жестокий эксперимент военных – он тоже был там, в игре разума. Чудовище ждало смерти загнанного человеческого сердца, оно желало её, сильно, на грани безумия, с холодным терпением регулируя процесс. Сочетания воли и контроля страшного монстра захлестнули Джули, она ощутила его силу и энергию. Фарион задохнулась от внезапно нахлынувшего ужаса, но, погрузившись слишком глубоко, не смогла вернуться. Со стороны брюнетка напоминала каменное изваяние, только первобытный страх плескался в карих глазах, не находя выхода. Память разбила блок, накрыв лавиной – тело Ричарда в морге… его сердце, проигравшее в смертельной битве разума. Бой не был равным, но бывший ликвидатор сам сделал выбор, поставив на кон собственную жизнь. Почему? Простой вопрос стал последней каплей для истерзанного разума, Джули погрузилась во тьму, но её тело не сдвинулось, замерев на берегу пруда.

– Иван пусть займётся фото, на Леониде анализ, – Берк раздавал указания, бросая тревожные взгляды на Фарион.

– Марья, попробуй воссоздать каждую минуту последней недели жизни жертвы. Он не мог не следить за ней.

Иванова кивнула, прикидывая, с чего следует начать. Сейма тихо произнесла:

– Я попробую узнать всё, что можно о несчастной девушке: привычки, особенности личной жизни, психологическое состояние, – женщина запнулась, но решила продолжить, несмотря на то, что дальнейшие слова понизят градус и без того упавшего настроения группы, – но боюсь, это мало что даст.

Берк странно хмыкнул, звук никак не сочетался с яростью, на секунду вспыхнувшей в глазах мужчины. Сейма вдруг спросила себя: боится ли она Морана? Откровение поразило – ответ был положительным. На вопрос: как и когда это случилось, оборотень предпочла не отвечать.

Ликвидатор уловил напряжение, охватившее команду. Но чувство не было чистым, смешавшись с чем-то ещё, навязчивым и будто созданным искусственно. Неужели это последствия работы с Фарион, раньше ничего подобного не было.

В очередной раз посмотрев на Джули, Моран ощутил чужой страх, липкий и тяжёлый, способный свести с ума. Мощная энергия завладела брюнеткой. Сила казалась порождением чьего-то сознания, она жила и дышала, впиваясь в Фарион и разрушая хрупкую сущность, но она не смела ползти дальше, остановившись у ног Берка. Сейма стояла ближе к воде, её губы дрожали. Моран бросился к Джули, ощущая лёгкое сопротивление, словно волна разбилась о камень. Когда Сейма оказалась позади ликвидатора, напряжение исчезло. Женщина тряхнула головой, поразившись глупым мыслям, посетившим голову несколько секунд назад.

Джули ощущала тепло, покачиваясь на волнах пробуждающегося сознания. Ей не было страшно, наоборот, ощущение уверенности и чужой силы, под защитой которой она находилась, успокаивали. Знакомый запах одеколона навевал нечто приятное. Спустя секунду Фарион осознала опасность манящего аромата, сознание наполнилось тревогой, что-то болезненное, но очень желанное коснулось сердца. Джули открыла глаза, утонув в глубине взгляда, полного тьмы и сочувствия. Контраст отрезвил, девушка вырвалась из рук ликвидатора, застонав от сильной боли, пронзившей затылок. Она осталась сидеть на коленях, обхватив голову руками.

Берк властно прижал брюнетку к себе, не оставив шанса на сопротивление. Теперь она полулежала на его груди, не в силах пошевелиться от боли.

– Я, конечно, понимаю твоё нежелание приближаться ко мне, но шарахаться, как от прокажённого тоже смысла нет. Тем более, когда ты физически не в силах подняться на ноги.

Фарион промычала в ответ что-то нечленораздельное. Морану оставалось лишь тяжело вздохнуть от ослиного упрямства этой женщины. А может, от неприятного ощущения, возникающего всякий раз, когда от тебя шарахаются те, кто тебе не безразличен.

Поднявшись с холодной земли, Берк осторожно взял Джули на руки и отнёс в машину, устроив на заднем сидении. Попрощавшись с командой, Моран бросил последний взгляд на пруд, на место, где минуту назад сидела Фарион, каменная и напуганная. Ярость вновь отразилась в чёрных глазах, и в этот миг ликвидатор услышал смех. Он звучал тихо, но уверенно, как тогда, в туннеле метро… смех его врага, всегда оказывающегося на несколько шагов впереди. Из груди Морана вырвался едва слышный рык, дёсны прорезали острые клыки, глаза загорелись синим цветом. Ликвидатор идеально контролировал себя, бросив вызов врагу, но последний исчез… возможно, он не был игроком, а возможно, время ещё не настало…

Они ехали в полном молчании.

Берк осознал ошибку: нельзя было брать Фарион на место такого преступления. Укоризненные взгляды Леонида и Сеймы терзали чувством вины.

Прислушиваясь к дыханию Джули, Моран улавливал его рваный ритм, ощущал жар, исходящий от тела, слышал сильно бьющееся сердце. Брюнетка не могла успокоиться, а он ничем не мог ей помочь.

– Он хочет убивать, ему это нравится.

От неожиданности ликвидатор проехал на красный сигнал светофора, глупо спросив:

– Что? – и бросив тревожный взгляд в зеркало заднего вида.

– Встретившись с кароном в метро, я думала, что он – палач, выполняющий свою работу. Но ему это нравится. Палач, с удовольствием и изощрённой жестокостью делающий дело, наслаждается процессом убийства. И осознание этого почему-то причиняет мне боль, – она говорила с закрытыми глазами, по щекам текли слёзы.

Берк нажал на тормоз.

– Пожалуйста, не останавливайся. Не надо, – в голосе прозвучали нотки мольбы. Моран поехал дальше.

– А ещё…обещай, что не станешь ничего спрашивать… сейчас, я объясню позже.

Ответом стало сухое:

– Хорошо.

Джули всхлипнула, вытерла слёзы, судорожно сглотнула, затем тихо произнесла, будто на последнем вздохе:

– Ричард поставил свою жизнь на кон, ведя с ним какую-то игру… с тем, кто постоянно находится рядом с кароном… И проиграл.

Джули не смогла сдержать рыданий, вырвавшихся отчаянием и тоской.

– Он знал цену, но пошёл на это… Почему? Что может заставить… – она не договорила, судорожно глотая воздух.

Морану казалось, что он сходит с ума: откровения Джули об отце раскололи мир, раскалённый кинжал возможной истины пронзил существо и застрял, выжигая внутренности дикой болью. И сдавленные рыдания девушки на заднем сидении…

– Ты можешь отвезти меня на станцию «Воробьёвы горы»? Я хочу увидеть реку.

Берк развернул машину. Им двоим надо было успокоиться.

Фарион неотрывно смотрела на тёмную воду. Берк стоял в двух шагах от девушки, слыша биение сердце, которое с каждой минутой становилось спокойнее.

Странная правда об отце, а было ли это правдой? Слабое утешение, как лекарство от боли. Мысли о восприятии сотрудницы не давали покоя. Насколько можно верить её ощущениям?

Моран остановил взгляд на реке, сегодня она казалась враждебной и мрачной, пряча под тёмными водами чужие тайны. И почему женщина, чьи чёрные волосы треплет ветер, находит здесь покой? Ответ обжёг откровением. Мрак, что скрывается в реке, скрывается и в этой хрупкой девушке.

В минуту, когда пронизывающий порыв ветра коснулся лица Берка, одна его часть возликовала, ощутив пробуждение тёмной силы, ещё утром спящей внутри Фарион. Возбуждение и азарт заполнили сердце, предвкушая игру и погружение в ночь. Желание обладать стоящей перед ним женщиной попыталось вырваться и подчинить себе сущность, но Моран слишком хорошо контролировал себя. Волна жара пронеслась по телу, растворившись в наступающих сумерках. После этого Берку стало трудно дышать – свет, что остался где-то внутри, напомнил о себе. А может, это плакала душа, тоскуя по девушке, стоящей рядом, но находящейся так далеко. Другое желание, более скромное и робкое, тронуло сердца. Ликвидатор хотел поцеловать Фарион, нежно, едва коснувшись губ, ведь поцелуй – слияние душ…

Не в силах находиться рядом с ней, Берк отошёл к машине и сосредоточился на словах Джули об отце.

Спустя полчаса Моран отвёз Фарион домой, по дороге не сказав ни слова… Завтра, все вопросы он задаст завтра.