Текст книги "Тропа глупца (СИ)"
Автор книги: Xoma Sleepy
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)
– Антэрн, – Тишайя в ужасе воззрилась на свою пленительницу. – Умоляю, скажи, что с ним?
Малика улыбнулась еще сильнее и легонько, почти беззлобно, хлестнула Тишайю по губам.
– Пока все хорошо, но уже совсем скоро мы с ним встретимся, и вот тогда... – она плотоядно облизнулась, не договорив, что именно произойдет после этой встречи.
Тишайе, впрочем, и не требовались пояснения – она и так прекрасно поняла, что же имеет в виду Малика.
"Но пока он жив, он жив и идет ко мне на помощь"! – мелькнула у нее в голове мысль, от которой разбитые губы воительницы непроизвольно разошлись в едва заметной усмешке.
Увы, но Малика была весьма наблюдательной женщиной. Она злобно прищурилась и склонилась над покалеченной рукой своей пленницы.
– А знаешь, – зловещим голосом прошептала она. – Я собиралась приберечь тебя на сладкое, ну, когда прикончу этого урода, но вот что-то очень захотелось чутка повеселиться. Дай-ка свою сухонькую лапку.
С этими словами она легко, точно каждый день проделывала подобное, сломала мизинец Тишайи.
Да, та не могла даже сжать пальцы своей покалеченной руки, вот только боль она чувствовала превосходно. Тишайя заорала во весь голос и Малика, радостно гогоча, с хрустом вывернула ей в противоположную сторону еще один палец.
А затем еще один.
Кошмарная боль и рвотные позывы в пустом желудке одновременно ударили по Серебряной Молнии, которая еще не успела отойти от длительного сна, вызванного страшным ударом по голове, и она вновь провалилась в забытье.
***
Малика, дорвавшаяся до возможности отомстить противнице, которая не только унизила ее в бою, но еще и своим шикарным телом и прекрасным лицом вызывала у копейщицы жгучую зависть, не позволила той так просто забыться.
Она вновь и вновь приводила свою пленницу в чувства, чтобы причинять ей мучения. Сломав все пальцы на изувеченной руке, она принялась запихивать иглы под ногти, чередуя это с избиениями и глумлением.
При этом она сознательно не уродовала ни лицо, ни правую – здоровую – руку Тишайи. Малика хотело приберечь это удовольствие напоследок.
О да, она мечтала наблюдать за тем, как проклятая сука станет умирать! Как она будет орать, размазывая сопли и слезы, и молить о пощаде! Малика придумала десятки самых разных пыток, болезненных и унизительных, и лишение единственной работающей руки, а также обезображивание лица должны были стать финальным аккордом. Пальцы она собиралась отрубать медленно – по фаланге в день, а миловидное личико... С него можно будет содрать столько лоскутов кожи!
От этих мыслей Малику бросило в жар, и она ощутила пламя, разгорающееся внизу живота. Нервно кусая губы, чародейка принялась избивать в очередной раз потерявшую сознание женщину, стараясь поставить ей как можно больше синяков и ссадин, при этом, не сломав ничего и не повредив лица.
Та вяло стонала, харкая кровью, что лишь раззадоривало копейщицу и возбуждало ее еще сильнее. Ее забава была остановлена слугой, приоткрывшим большую железную дверь.
– Госпожа, к вам гость.
Малика приподнялась и стряхнула с кулаков капли крови. Ее сердце гулко ухнуло.
"Неужели он"?
– Кто именно?
– Он назвался Хис-Тиром, госпожа и прибыл в сопровождении самой настоящей свиты.
"Хис"! – Малика с огромным трудом сдержала рвущийся наружу ликующий клич. – "Значит, все-таки смог оторваться от дел! Смог"!
Когда она вернулась в столицу со своим ценнейшим трофеем, Малика с удивлением обнаружила целых четыре письма, скрепленных личной печатью северянина. Они смогли один раз встретиться в городе, но, увы, дела и заботы мешали как ей, так и ему, завязать более тесное общение. В горизонтальном положении, как рассчитывала копейщица.
Наконец, пару дней назад дипломат прислал гонца с предложением посетить ее имение с целью немного пофехтовать. Малика с радостью бы ответила согласием еще тогда, но, увы, не имела никакой возможности – слишком важные дела не позволяли ей отвлечься. И только сегодня утром она сумела-таки отправить ему приглашение – все равно до завтра было решительно нечем заняться.
Вот только Малика и не надеялась, что ответ последует столь стремительно!
– Быстро проводить в главный зал! – едва не сорвалась она на крик. – Всех служанок, которые умеют укладывать прическу и делать все эти бабские штуки ко мне живо, я буду в своих покоях!
Она бросила последний короткий взгляд на Тишайю и послала ей воздушный поцелуй.
– Не скучай, я вернусь, когда закончу с твоим дружком, и вот тогда нас ждет по-настоящему волнительная ночка.
Она понеслась наверх, перепрыгивая через три ступеньки, и чувствуя, как внутри закипает волна горячей животной похоти.
"Даже если он пришел просто поздороваться, затащу к себе и отымею"! – решила она, переступая порог своей комнаты. – "Но сперва нужно привести себя в порядок".
Она бросила короткий взгляд на окно. День был в самом разгаре, разведчики уже ждали в месте встречи – на случай, если этот тип сумеет добраться до трактира раньше. Ее личная гвардия – отряд в три сотни воинов, который расположился в особняке, также только ждал приказа. Все было готово, а значит, она имеет полное право на то, чтобы насладиться мужчиной. Первым мужчиной за долгие месяцы!
Наскоро сбросив одежду, Малика смыла кровь – служанки по утрам традиционно приносили лохань с горячей водой и оставляли ее в комнате госпожи, зная, что та с легкостью может пожелать искупаться посреди дня. То, что вода к тому времени остывала, никогда не волновало закаленную женщину. Она с детства купалась в ледяной речке, протекавшей рядом с деревней и не испытывала при этом ни малейшего дискомфорта.
К тому моменту, когда копейщица выбралась из лохани, подбежали несколько девушек, которые помогли Малике справиться с непослушными волосами и даже попытались нарядить ее в платье. Эта идея была отметена с яростью, и дочка Дракона нарядилась в свою любимую мужскую одежду, которая никогда не стесняла движений и позволяла в случае чего сходу вступить в драку. Немного подумав, она пристегнула пояс с коротким мечом и кинжалом, потом, еще немного подумав, слегка расшнуровала шелковую рубашку.
– Как шлюха, – прокомментировала свой вид Малика, посмотревшись в зеркало. – То, что надо.
И она спустилась к ожидавшему в главном зале Хис-Тиру, попутно выяснив, размещена ли его свита. Получив утвердительный ответ, копейщица рывком распахнула двери и решительным шагом направилась к послу, который был занят изучением многочисленных охотничьих трофеев.
Тот обернулся, одарив Малику одной из своих улыбок, и воительница почувствовала, как ноги начинают подкашиваться. Она кашлянула, чувствуя, как кровь приливает к щекам. И не только.
– Приветствую в моем скромном жилище, – хрипло произнесла она, пытаясь привести дыхание в порядок и, точно хищница, приближаясь к своей жертве.
Хис-Тир сегодня был одет еще лучше, чем в замке ее братца. Несмотря на то, что золота и драгоценных камней на нем было куда меньше, но при этом все смотрелось целостно и очень органично. И вообще, темных тонов штаны и камзол, из-под которого выглядывала белоснежная рубаха, делали северянина куда мужественней.
Малика оказалась напротив него, и Хис-Тир, каким-то невероятным образом завладев ее рукой, поцеловал ладонь, отчего Малику пронзил электрический разряд, и она едва заметно пискнула.
– Отличные трофеи, моя госпожа, – Хис-Тир кивнул в сторону головы большого борова.
– А-а-а, этого я прибила сама.
– Копьем?
– А как же иначе? – Малика, нащупавшая тему для разговора, приободрилась, и взяла себя в руки. – Это была отличная охота. Помню как сейчас – я отбилась от наших, и тут этот зверь попер на меня! Из оружия – одно копье. Я уперлась спиной в дерево, выставила копье и принялась материть эту тварь так, что, наверное, у нее уши в трубочки свернулись. И он прет! Глазищи горят, из пасти пена! Рычит, сука, что мужик с недотрахом! И я ка-ак насадила его на копье!
– Правда? – Хис-Тир неожиданно оказался совсем близко к ней. – А знаешь, моя госпожа, я тоже славный охотник.
Его губы каким-то образом оказались около ее уха, и горячее дыхание обожгло Малику, словно пламя.
– И на каких же зверей ты охотишься?
Его руки обвили талию воительницы.
– Только на самую достойную и прекрасную, – серьезно ответил Хис-Тир, и поцеловал копейщицу. – Я скучал по тебе, моя госпожа.
И вот после этих слов последние крупицы рассудка полностью покинули охваченную огнем голову Малики. Ни завтрашний бой, ни связанные с ним риски, ни чересчур своевременное появление красавца северянина, ни строгий приказ отца больше не могли пробиться к этой измученной одиночеством душе.
***
Хис-Тир тихо выбрался из кровати и быстро оделся. Что ни говори, а покидать чужие постели так, чтобы их хозяйка ничего не обнаружила, он научился еще в годы зеленой юности. И сейчас мужчина с полным правом мог считать себя настоящим профессионалом в этом деле.
Он посмотрел на крепко спящую Малику и с улыбкой подумал:
"Не ожидал встретить столь норовистую лошадку, объездить тебя оказалось весьма непросто".
Лучник подошел к двери и выскользнул наружу, аккуратно прикрыв ее за собой. Перед этим он бросил последний взгляд на спящую любовницу. Он ощутил укол жалости к этой изголодавшейся по мужскому вниманию женщине, будущее которой представлялось северянину только в темных тонах.
Стояла глубокая ночь, и большая часть обитателей усадьбы спала, а потому можно было передвигаться относительно безопасно.
"Жаль, что мы не встретились при других обстоятельствах, моя маленькая упрямая лошадка, потому что завтра ты умрешь", – подумал он, быстро спускаясь по лестнице.
Его люди уже ждали в главном зале, как и было обговорено.
– Ну? – требовательно спросил Хис-Тир.
– Нашли, господин, – ответил один из них, склонившись в глубоком поклоне. – Шар-Зим следит.
– Отлично, веди.
Они быстро добрались до лестницы, ведущей вниз, избегая многочисленных охранников и слуг. Хис-Тир полагал, что пока лучше не афишировать свои цели – он всегда успеет это сделать. Тут дежурили целых пять солдат. Точнее, они дежурили до того, как Шар-Зим вместе с тремя бурдюками вина подсел к ним поиграть в кости. Сейчас воины сладко спали – у Хис-Тира осталось немного сонного зелья, примененного Антом в замке герцога.
Слуга, оглянувшись по сторонам, открыл дверь, шепнув господину:
– Внизу охраны нет, пленница одна, я проверил. Мы будем ее вызволять?
– Нет, – покачал головой северянин. – Только удостоверюсь, что она жива, мы не сможем уйти с нею отсюда.
– Как тебе будет угодно, – поклонился воин.
Хис-Тир быстро пошел вниз, нетерпеливо перепрыгивая через ступеньки. Он распахнул отчаянно завизжавшую железную дверь и поморщился от этого звука. В подвале располагалось всего несколько камер, в одной из которой он и заметил Тишайю. Та выглядела отвратительно – распухшее и залитое кровью лицо, изуродованная левая рука, над которой поработал настоящий мастер своего дела, изорванная одежда.
– Тиша? – шепнул Хис-Тир, всматриваясь через прутья смотрового окошка. – Ты жива?
Некоторое время ничего не было слышно, затем раздался слабый стон. Тишайя с трудом открыла глаз, который заплыл меньше и, несколько раз моргнув, уставилась на Хис-Тира.
– Не бойся и потерпи немного, скоро мы вытащим тебя, – пообещал дипломат.
На разбитых губах пленницы заиграла слабая улыбка, и она что-то проговорила. Разобрать даже одно слово было невозможно, но Хис-Тиру и не требовалось слышать – он прекрасно понимал, о чем спросила Серебряная Молния.
– Да, Ант придет и спасет тебя.
Тишайя широко улыбнулась и закрыла глаза, а Хис-Тир вернулся тем же путем. За время его отсутствия ничего не изменилось и он, отдав соответствующие распоряжения воинам, вернулся к Малике.
– Где ты был? – прищурившись, спросила она, как только Хис-Тир закрыл за собой дверь.
Копейщица не спала и с подозрением смотрела на своего любовника, сидя на постели. Хис-Тир, спокойно, точно и не слыша вопроса, разделся, и забрался к ней, обхватив Малику за талию.
– Отходил поискать немного устриц, – скабрезно улыбнувшись, ответил он.
Та недоуменно посмотрела на собеседника.
– Чо?
– Устрицы, моя госпожа, очень полезны мужчинам, – Хис-Тир провел ладонью по обнаженной спине Малики, а затем повалил ее.
Подозрение в глазах копейщицы уступило место радости, и та обвила шею своего любовника руками.
– Нашел? – поинтересовалась она.
– Сейчас узнаешь, – ухмыльнулся тот.
"Что ж, никто и не говорил, что будет просто", – подумал он. – "Но я справлюсь, уверен".
***
Когда железная дверь лязгнула, отгородив Тишайю от всего мира, та с трудом сдержала рвущийся наружу вопль ужаса. Избитой и измученной женщине до невозможности хотелось крикнуть, остановить друга, попросить того сломать решетку и выпустить ее на волю, прочь от этой бешеной Малики, от запаха крови и нечистот, от тошнотворного чувства собственной беспомощности.
Но она не издала ни звука. Тишайя была слишком опытна и умна для того, чтобы поддаваться панике. Раз Хис-Тир сказал, что Ант придет, значит, так и будет. Более того, Тишайя предполагала, что именно собирается делать ее любимый – в конце-концов они знали друг друга много лет.
Эта мысль заставила Серебряную Молнию чуть заметно улыбнуться.
"Почему он опять спасает меня? Как тот раз. А ведь наша первая встреча была не самой приятной"...
***
– Повтори, что ты сказал? – Серебряная Молния лениво развалилась на кресле с резными ножками и подлокотниками, рассеянно отправляя в рот виноградины. – Он убил двоих просто так?
– Да, о несравненная! – хныкал невысокий расфуфыренный франт в дорогом камзоле.
По рядам последователей прославленной воительницы прошел ропот. Тишайя сменила позу и, прищурившись, посмотрела на просителя.
Этот тип входил в ее свиту. Кажется. Ну, по крайней мере, какое-то время назад он с друзьями прибился к Тишайе. Это ее не удивляло – вокруг нее постоянно крутились обожатели, подражатели, подпевалы и многие, многие другие. Кто-то рассчитывал получить от нее денег, кто-то – тело, кто-то просто хотел погреться в лучах славы, шедро льющихся на прославленную мечницу, получившую награду из рук самого короля.
И Тишайе, надо сказать, нравилось это – беззаботная жизнь, наполненная радостями и удовольствиями, постоянные пирушки и схватки, красивые мужчины у ее ног и в ее обьятях. Что может быть лучше? Последнее время она наслаждалась роскошью в небольшом, но очень приятном городке на востоке королевства, расположенном в живописной долине с отличным климатом. Хозяин этих земель – провинциальный барон – разрешил глубокоуважаемой воительнице, доказавшей право носить кольцо мастера, делать все, что та только захочет, и Тишайя пользовалась этим правом безо всякой застенчивости. Ее люди разгуливали по улицам с оружием на поясе, задирали любых проходивших через город воинов, а заодно немножко баловались с местными девчонками. В обмен на эти привилегии они истребили все банды, которые только сумели найти в землях барона, а сама Тишайя провела с сеньором пару весьма неплохих ночей.
– И зачем, спрашивается, мне нужно заступаться за вас? – лениво поинтересовалась она. – Хотите, попросите пару из моих учеников помочь.
Да, она называла своих прихлебателей учениками, хотя на самом деле не обучала их ничему, кроме, разве что, искусства праздного времяпрепровождения.
– Я так и сделал, о несравненная!
– И?
– Он убил еще троих.
Выражение скуки на лице Тишайи сменилось любопытством. Не каждый день она встречала бродягу, способного прикончить троих людей из ее свиты. Что ни говори, но драться умел каждый из них. Кто-то лучше, кто-то – хуже. Но она не могла сказать, будто бы ее окружают лишь полные бездарности.
– Он что-нибудь сказал?
– Нет, госпожа.
– И он все еще в городе?
– Да, госпожа, Гоол следит за ним.
Серебряная молния со вздохом поднялась со своего места.
– Мои мечи, – распорядилась она и двое молодых парней, назначенных ею хранителями оружия, тотчас же помчались к своей госпоже, чтобы исполнить распоряжение.
Они пристегнули ножны к поясу, при этом один, видимо, особо храбрый, как бы невзначай коснулся бедра Тишайи. Та одарила его многообещающей улыбкой и потрепала по голове – этот парень был достоин того, чтобы разделить с ней ложе.
– Веди, – приказала она, и вся толпа покинула постоялый двор, в котором они обитали последний месяц.
Место, в котором остановился загадочный обидчик, было недалеко, но того внутри не оказалось. Тогда Тишайе принесли кресло попроще, а заодно – бутыль вина, которую та и распивала, укрытая от палящего солнца зонтиком. Таинственный воин появился спустя пару часов.
– Вот он, госпожа, вот он! – заорал обиженный, тыча пальцем в подходящего юношу, за спиной которого сразу же материализовались четверо ее людей, держащих руки на рукоятях мечей.
Тишайя с интересом рассматривала продолжавшего идти – точно так и надо – незнакомца. Он был высок, очень худ и слишком бледен для человека, меряющего дороги Семи Королевств своими двоими. Но, при этом, она не могла не отметить – незнакомец был просто дьявольски хорош собой. Также обращала на себя внимание его одежда – простая, темных тонов, без единого украшения, но отлично подогнанная по фигуре и не стесняющая движений. На поясе его висел меч в простых ножнах, а также кинжал. Помимо этого к перевязи, перекинутой через грудь, было прикреплено несколько метательных ножей.
При виде толпы, собравшейся по его душу, воин не высказал ни малейшего удивления. Он лишь оглянулся, чтобы проверить, сколько противников зашли за спину, а потом совершенно спокойно подошел к Тишайе и замер напротив нее, с интересом разглядывая девушку.
– Слушаю, – коротко бросил он, закончив свой бесцеремонный осмотр.
– Понравилось? – чуть улыбнулась Тишайя, указав жестом на свою полную грудь.
Лицо воина осталось бесстрастным.
– Уважаемая, если ты хочешь драться, то будь любезна, поднимись и начинай, у меня крайне мало времени.
Слова эти были произнесены без тени насмешки в голосе, однако Тишайе показалось, что незнакомец издевается над ней.
– Ты видишь, сколько со мной людей? Что будешь делать, если прикажу напасть на тебя толпой?
– Убегу, – пожал плечами тот, не обращая ни малейшего внимания на тотчас же раздавшиеся оскорбления, свист и улюлюканье.
– Разумно, – не могла не согласиться Тишайя, поднимаясь со своего кресла. – Как тебя зовут, смертник?
– Антэрн, – незнакомец спокойно извлек из ножен клинок, который, как и предположила Тишайя, был просто великолепен. – Не ожидал, что сама Серебряная Молния придет мстить за дурака и хама.
– Хм? – приподняла бровь Тишайя, скрестив руки чуть ниже груди, чтобы подогнанная по мерке блуза лучше очертила ее форму.
– Вон тот, – Антэрн указал на затесавшегося в толпе франта, – нарвался на драку, получил по зубам, после чего его дружки взялись за мечи.
Его версия заметно отличалась от версии прихлебателя, имени которого она никак не могла вспомнить, вот только Тишайе уже не было до этого дела.
– Может быть, – она чуть повела плечами. – Разве это имеет хоть какое-нибудь значение?
– Никакого, – неожиданно для нее согласился воин. – Важно лишь то, кто будет стоять на ногах, а кто упадет, обливаясь кровью.
Тишайя почувствовала, что ей нравится этот странный парень, думающий так же, как и она. Но, как он и сказал, ни слова, ни чувства не важны. Воительница сделала шаг вперед и неуловимым движением извлекла свои клинки.
– Жнец с Милосердием хотят пить, – призывно улыбнулась она. – Поможешь им?
Не дожидаясь ответа, она атаковала со всей доступной скоростью – многие называли это безрассудством, однако Серебряная Молния полагала, что противника лучше всего убивать быстро, и обычно ей это удавалось. Но не сейчас. Сталь со звоном встретила сталь – Антэрн заблокировал оба ее меча, а затем, не медля ни секунду, ударил оппонентку в живот ногой.
Та разорвала дистанцию и метнулась в сторону, стараясь зайти во фланг странного мечника, и вновь ответом на атаку стал лишь звон металла. Этот Антэрн был феноменально быстр – Тишайя ни разу не встречала противников, которые могли бы с такой легкостью избегать ее молниеносных выпадов, принесших воительнице славу, почет и богатство.
– Да чтоб тебя! – коротко ругнулась она, продолжая смертельную пляску вокруг мечника.
Как же он был хорош! Причем не только внешне. Любая ошибка, любое неверное движение, любая небрежность тотчас же превращались в контратаку – опасную и выполненную с филигранной точностью. Тишайя уже получила несколько царапин и почувствовала, что устает, а на лбу проклятого бродяги едва выступило несколько капелек пота! Да, ее подбадривали как прихлебатели, так и случайные зеваки, а Антэрна, напротив, ругали, вот только и это ни капли не помогало. Нужно было что-то быстро менять. По спине Тишайи струился холодный пот, а в сердце закралось давно забытое чувство – страх поражения. Она закусила губу.
"Похоже, придется рискнуть и поставить все на один бросок костей"! – решилась, наконец, Серебряная молния.
Неожиданно она бросила одни из клинков в противника, но вместо того, чтобы сближаться с ним, воспользовалась моментом, и переместилась сперва вбок, а затем – за спину. Ноги дернуло от резкой боли – связки и суставы она напрягла до предела, но Тишайя и не думала замедляться
Оттолкнувшись от мостовой, девушка понеслась вперед, ощущая сладкий вкус победы.
"Сейчас я"...
Додумать эту мысль она не успела – красавчик неожиданно оказался где-то в стороне, и последнее, что она успела заметить, это падающую сверху ногу. Затем наступила тьма.
В себя Тишайя пришла на удивление быстро, и тотчас же поняла – что-то не так. Она попыталась подняться, но ничего не вышло.
– Приношу извинения за грубость, – раздался сверху голос Антэрна, – но я был вынужден поступить так, чтобы успокоить твоих собачек, госпожа.
Серебряная Молния грязно выругалась – мечник сидел у нее на спине, держа возле горла девушки кинжал. Понять ситуацию было нетрудно – как только она упала, прихлебатели решили тотчас же отомстить за честь госпожи, и лишь приставленное к ее горлу оружие успокоило их.
– Прощаю, – прохрипела она – юноша, несмотря на хрупкий вид, оказался не таким уж и легким. – Может, слезешь?
– Только после того, как услышу официальное признание поражения и обещание не мстить.
– Я проиграла, – процедила Тишайя. – Даю слово, что ни я, ни один из моих учеников, не станет мстить тебе. Наши разногласия улажены.
В этот же момент кинжал пропал, а затем исчезла и тяжесть. Антэрн протянул своей противнице руку и та ее приняла, решив, что если уж продула, то нужно хотя бы сохранить лицо.
– Тебе очень повезло, моя госпожа, – без тени улыбки проговорил юноша.
– Почему это?
– Обычно я убиваю своих противников, так проще.
– И что же пошло не так на этот раз? – фыркнула она. – То, что я женщина? Только не говори, что не сумел бы прирезать меня и сбежать.
– Пол не важен, – покачал головой Антэрн. – И я не могу ответить на твой вопрос, потому что сам не знаю.
– Буд считать, что тебя очаровала моя красота, – звонко рассмеялась Тишайя. Глаза же ее при этом смотрели на собеседника цепко и настороженно.
– Как пожелаешь, госпожа. – И снова в голосе мечника не было ни капли иронии, он даже поклонился в знак уважения, но почему-то Тишайя, как и в прошлый раз, была убеждена – над ней смеются. – Полагаю, что раз наши дела улажены, я могу отправиться к себе? Не так ли?
– Да, конечно, – Тишайя дала знак своим людям и те начали расходиться, вместе с ними редела и толпа зевак.
– Примет ли прославленная Серебряная Молния совет? – неожиданно спросил Антэрн.
Тишайя моргнула – это было неожиданным. Она надеялась на признание в любви, или предложение поужинать вместе, но никак не на совет.
– Слушаю.
– Ты тратишь слишком много времени на ерунду, оттого и слабеешь. Эти жалкие создания ничем не помогут тебе, когда ситуация выйдет из-под контроля, как сегодня, к примеру. Мой совет: брось их и, если ты действительно любишь фехтование и приведи себя в форму. Эти люди используют тебя, но как только ты окажешься в настоящей беде, они разбегутся, предварительно обворовав тебя.
Щеки Тишайи покрылись багровыми пятнами гнева, однако она видела – странный тип не желает ее оскорбить, он говорит то, что думает.
– Я приму твой совет, – выдавила из себя Серебряная Молния.
– Хорошо. И вот еще что.
– Да?
– Алкоголь вредит здоровью, иногда – фатально.
С этими словами он поклонился и отправился к себе в таверну. Истинность слов этого таинственного воина Тишайя проверила на собственном опыте спустя каких-то три месяца, когда, вернувшись в столицу, в пьяной драке она повздорила с одним из Красных Псов.
Глава 19
Малика была счастлива, как никогда. Таких удачных ночей у нее, пожалуй, было немного. Она потянулась, точно сытая кошка, и поправила рубаху, скрывая засос. От воспоминаний о том, как он был поставлен, копейщица слегка покраснела и хихикнула, точно девочка.
Сейчас Хис-Тир отправился в баню – северяне очень трепетно относились к гигиене, и ждать его раньше, чем через час, не следовало.
"Ну да ничего, зато его стручок вновь станет твердым", – скабрезно подумала Малика и облизнулась. – "Еще есть немного времени, а значит, можно провести его с пользой. Потом оставлю его тут, а сама быстренько разберусь с этим Антэрном и назад. Ох и славно же мы покувыркаемся сегодня"!
Малика посмотрела на поднимающееся солнце, радуясь, что лето хотя бы чуть-чуть ослабило свой кошмарный жар. Да, определенно, северянину ни к чему знать о том, чем она занимается – он и так слишком много вынюхивает и выспрашивает.
"Но как же Хис хорошо в постели"! – губы копейщицы опять расплылись в довольной улыбке. – "Да, пожалуй, надо будет повторить, и как можно скорее".
Ей было так хорошо, что даже не возникло желания проведать пленницу и сломать той что-нибудь. Она решила, что раз сегодня такой хороший день, то однорукая сучка может спокойно повисеть до завтра. А вот уж следующим утром можно будет прийти с башкой ее дружка и поглумиться всласть.
Малика погладила древко копья, намереваясь покинуть балкон – во дворе уже строились бойцы, и ей пора было выдвигаться к месту засады, тем более разведчики докладывали, что возле него крутилось пара каких-то странных типов. Видимо, умник прибыл заблаговременно и решил учудить что-нибудь этакое.
"Ну-ну, так я тебе и позволила", – хмыкнула она. – "На каждую хитрую жопу найдется свой хрен, и один такой я держу в руке".
Она довольно рассмеялась, крутанула копье, и спустилась во двор, где уже ждал оседланный боевой конь. Все ее люди были верхом. Копейщица уже была готова запрыгнуть на черного боевого жеребца, когда со сторожевой башни раздался панический вопль:
– Враги!!!
Малика моргнула и, передав поводья слуге, забралась наверх, оттолкнув в сторону испуганного лучника. Она огляделась... и ахнула. Со всех сторон к ее дому приближались фигуры воинов. Десятки, сотни! И намерения этих людей понять было совершенно нетрудно.
Грязно выругавшись, Малика сбежала во двор.
"Ах жеж он говно лошадиное! Ну ни хрена себе"! – думала она, машинально отдавая приказы.
Малика не была бы собой, если бы растерялась и выпустила нити управления из рук. Она четко раздавала приказы, усилила группы стрелков на башнях, а всех оставшихся лучников отправила на крышу усадьбы – там как раз было неплохое место для стрельбы. После этого женщина облачилась в бригантину и даже успела нацепить наручи с поножами и легкий шлем.
Действовала она спокойно, без спешки и паники, но не могла не признать – паскудный братец оказался еще более изобретательным типом, чем она думала. Вместо того чтобы пытаться сделать засаду на месте встречи или еще что-нибудь столь же неразумное, он попросту привел небольшую армию к ней в дом.
– Хм-м, какое на удивление бодрое начало дня, – раздалось из-за спины.
Малика не смогла сдержать улыбку, оборачиваясь к любовнику. Хис-Тир стоял, опершись на свой лук, и задумчиво рассматривал солдат, разбегающихся по двору и занимающих свои посты.
– С балкона открывается прекрасный вид на окрестности, – продолжил он. – Их куда больше. Полагаю, во дворе тебе делать особо нечего, ворота падут минут через пятнадцать. Советую сконцентрироваться на сражении внутри.
Он был совершенно спокоен и собран, точно говорил о какой-то ерунде вроде охоты или рыбной ловли.
– Когда они ворвутся, то не станут разбирать, кто у меня гостит, – напомнила копейщица.
Северянин пожал плечами.
– И?
Малика раздраженно фыркнула.
– Это – не твое дело, уходи, пока можешь.
Хис-Тир приподнял брови.
– Уходить? Мы, кажется, окружены.
– В доме есть потайной ход, бери своих людей и вали нахрен, вот он, – копейщица ткнула пальцем в сторону одного из десятников, замершего неподалеку от нее, – покажет, куда бежать. Это – мой бой, тебе тут делать нечего.
– Людей отведу, им тут, действительно, делать нечего, – коротко ответил Хис-Тир, и махнул рукой десятнику. – Отправлю их, а сам – на крышу. Держись.
С этими словами он пропал, заставив копейщицу снова улыбнуться – северянин дал понять, что сам бежать не намерен.
"Может, у нас что-то получится"? – подумала она. – "Но сперва нужно пережить этот день"!
Солдаты врагов подошли поближе, но на штурм не спешили. Они, разбившись на пары, состоящие из арбалетчика и воина с большим ростовым щитом, прикрывавшего стрелка, принялись методично забрасывать двор болтами. При этом отряды копьеносцев, разместившиеся напротив всех ворот, намекали на бесперспективность контратаки.
– "И где это он набрал столько народу"? – подумала Малика, глядя, как с вышки падает очередной ее солдат, пораженный арбалетным болтом. – "А откуда узнал обо мне"?
Первый вопрос был действительно сложным. Со вторым все обстояло куда легче – этот тип, наверняка, подпоил кого-то из ее людей еще в замке. И ей следовало учесть это!
А бой, меж тем, продолжался. Ее воины были опытны и умелы, но у них катастрофически не хватало стрелков, а потому защищать частокол больше не было ни малейшей возможности. Точно в подтверждение этой мысли ворота ощутимо задрожали – в них начали лупить тараном. Тоже ничего удивительного – если у тебя есть несколько сотен стрелков, почему бы не использовать их для прикрытия?
Когда таран ударил в ворота снова, Малика отчетливо поняла – пора отводить людей в здание. Часть их уже возводили баррикады внутри и готовили особняк к обороне.
Лучники с крыши, принялись осыпать стрелами нападавших, и это немного остудило их пыл – стук в ворота на какое-то время прекратился, и Малика смогла перевести дух. Она коротко раздала команды, и оставшиеся во дворе бойцы начали спешно перебираться в сам дом. Остались лишь лучники на вышках, чьей задачей было попортить кровь нападавшим. Сама Малика вернулась на балкон, откуда открывался просто отменный вид на окрестности. Шальной стрелы она не опасалась – расстояние было достаточным, но копейщице больше всего хотелось понять, где же этот проклятый Антэрн? Она обвела взглядом ряды нападавших, которых было действительно не меньше пяти сотен, но так и не смогла отыскать знакомый силуэт. И тут ей в голову пришла мысль.
