Текст книги "Топоры, вода и хвост (СИ)"

Автор книги: Владимир Смирягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 25 страниц)

Дрок передал мне ковш с пресной водой. После работы в горле пересохло, так что это было к месту. Я сделал несколько глотков и отдал посуду Баргу. Тот допил содержимое и вернул пустой ковш лучнику.

– Всё-таки решил на север? – спросил Ркат.

– Да делать нечего тут, везде солдаты. А уж они всегда готовы на честного добытчика с оружием броситься да зарубить при случае.

Я улыбнулся. И почему все, даже самые отъявленные, преступники честными и безгрешными себя считают? Кистень с засохшей кровью на шипастом шаре, находившийся за поясом разбойника и матово бликующий на солнечном свете, словно посмеивался над удачной шуткой хозяина.

– А что вы воду хлещете, как кони какие? – Дарен только сейчас обратил внимание на то, чем мы утоляем жажду. – Солан!

Светловолосая голова тут же выглянула из-за ближайшей канатной бухты.

– Звал, командир?

– А не прихватили ли вы на барже чего ещё, кроме золота? – поинтересовался у него Белоглазый.

– Ящик у адита был какой-то, – с готовностью ответил тот. – Там ничего интересного. Бумажки да несколько ножей, которые для боя не годятся, потому что рукоятей нет. Ими даже репу не почистить.

– Я не о том спрашиваю, – сказал Дарен. – Может было там что-то, чем здорово напиться можно?

– А, вот ты о чём, командир. Нашлись там пару бочонков с вином, но мы пока не открывали. Не до того было, сам видел.

– Видел, видел. Так чего сидишь? Давайте вино сюда и мяса какого. Пить, есть будем. Отметим победу нашу, а то так и не выпили за то, что в живых остались. Ребят помянём. Да и расстаёмся мы с друзьями нашими хорошими, что помогли нам в живых остаться. Хоть они и зелёные. Так что живей давай, а то язык к нёбу прилип.

Солан будто испарился. Не прошло и минуты как он предстал перед атаманом держа в руках пузатый деревянный бочонок, литров, наверное, на пятьдесят. Сразу за ним стоял ещё один разбойник с таким же бочонком.

Остальные, разложив прямо на доски какую-то дерюгу, принялись присаживаться на палубу, выкладывая на общий стол незатейливую закуску: хлеб, мясо, сыр и зелень. Последними подсели те из раненых, что чувствовали себя лучше и могли поддержать нас в поглощении пищи и вина.

– Ну, утолим жажду! – провозгласил тост Дарен. – И да польются в наши карманы деньги так же обильно, как и это вино в наши глотки.

И мы утолили. Вино оказалось крепким и хорошим. Я бы даже сказал отличным, хоть и не эксперт в этом виде напитков. Некоторое время, правда, разбойники глядели на меня с опаской, но затем спиртное сделало своё дело и я перестал быть жутким в их глазах. По крайней мере, ел и пил то же, что и все остальные.

За нехитрыми байками выпит был весь принесённый алкоголь. И не будь с нами орков – несомненно что мы упились бы до чёртиков, а так как они поглотили большую часть содержимого бочёнков, каждый из нас лишь слегка захмелел.

Отойдя от весёлой компании, я спустился к нашему раненому, дабы посмотреть не очнулся ли он. Ящер, как и накануне, мирно спал.

Успокоившись на этот счёт, вернулся на палубу. Люди и орки о чём-то непринуждённо общались. То и дело за примитивным общим столом слышались взрывы хохота. Один Гларро, по своему обыкновению, сидел с печальным видом и лишь слушал собутыльников, жуя предложенную снедь, внимательно разглядывая очередного рассказчика.

Я обратил внимание, что Ркат снова отошёл от остальных и стоит у борта в гордом одиночестве. Подошёл к нему.

Пребывая в хорошем расположении духа от выпитого на свежем воздухе, задал орку вопрос:

– Слушай, давно хотел у тебя поинтересоваться, да всё как-то забываю. Отчего твой друг постоянно грустный такой?

– Ты о Гларро? – уточнил он.

– О нём, конечно. Или ты видишь, что кроме него ещё кто-то постоянно печален?

– Ну, Дрок тоже не любитель улыбаться, – заметил Ркат. – Но я тебя понял. Да, Гларро… Я тебе могу рассказать его историю, если хочешь послушать. Только просьба – с ним на эту тему не говори.

– Могила, – сказал я и провёл у рта большим и указательным пальцами правой руки, воображаемо закрывая губы на застёжку-молнию.

– Что? – переспросил орк.

Ах да.

– Понял тебя. Не скажу ему ничего.

Ркат обернулся, удостоверился, что к нам больше никто не подходит, и начал свой рассказ.

Глава 27. Гларро

– Чтобы ты смог увидеть всю картину целиком, начну, пожалуй, с предыстории, – уставившись куда-то за меня, задумчиво произнёс орк. – Были мы тогда ещё мальчишками. Я имею в виду себя и Гларро. До четырнадцати лет нас вместе воспитывали во дворце. Меня, как перед этим и двух моих братьев, готовили к правлению страной, а ему, как сыну одного из наиболее богатых и чтимых представителей нашего народа, пророчили как минимум командование войском. У нас были лучшие учителя, заказываемые из других земель, на которых мой отец никогда не скупился. Среди наших наставников были орки, люди, даже один дворф. Отдельно мной занимался еще и Асартэ, по своему желанию, хотя и был он всегда сильно занят. Возможно, если бы у него нашлось еще время и на Гларро, тот бы не рос таким беспутным.

– Что ты имеешь в виду? – попросил уточнить я.

– С самого детства ни одна более или менее крупная драка не обходилась без его участия. В любую потасовку влезть пытался.

– Ты точно про него рассказываешь? – я с сомнением взглянул на сидящего на палубе печального орка, за все время нашего пути производившего впечатление хладнокровного, уравновешенного индивидуума.

– Да, про него. Про кого же еще? Слушай дальше. Итак, Гларро постоянно искал на свою голову приключений. Более настырного и упрямого подростка я за всю свою жизнь не видел. Он влезал во все драки без оружия, не чурался и боев с оружием. Помню, рассказывал мне, что хочет быть воином, могучим вождем. Я тоже тогда не избегал драк, у наших подростков, а когда и у взрослых, это в почете – чуть что и сразу на кулаках отношения выяснять. Однако не искал их с тем упорством, как это делал Гларро. Но тут нужно отдать ему должное – он никогда не обижал того, кто был слабее его, а всегда норовил подраться с тем, кто крупнее.

Когда ему исполнилось четырнадцать лет он зарезал взрослого орка, ударившего его за то, что Гларро шел впереди него из Храма и не уступил дорогу.

Его отцу тогда пришлось заплатить много денег родственникам убитого, чтобы они не шли к королю просить справедливого суда. Мой отец хоть и был дружен с родителем Гларро, однако к смертям в своем городе относился серьезно и никому поблажек при разбирательстве не делал, даже своим близким друзьям.

Отец Гларро, все же, опасаясь, что кто-нибудь из обозленных на его сына воткнёт тому в спину нож, упросил моего родителя отправить своего отпрыска в числе уезжавших на обучение в Дроал.

Про годы учебы в гимназии рассказывать нечего. Некоторое время привыкали жить среди людей, затем жили как живут обычные люди – днем постигали науку, а вечером весело проводили время с теми из местных учеников, кто не боялся нашего не совсем привычного для них вида. Больше всего как-то сразу таких друзей появилось у Гларро – он всегда был компанейским, можно сказать душой компании. И с ним никогда не было скучно.

Так пролетело несколько лет учебы в Лередии.

Когда пришла пора заканчивать гимназию, мы были уже довольно взрослыми. Я в то время, добравшись до главной библиотеки Дроала, штудировал труды по военному делу, готовясь к поступлению в Военную Академию, не сильно обращая внимание на то, чем занимается мой товарищ.

Барг и Дрок следовали за мной тенью, охраняя мое драгоценное тело по приказу отца.

Остальное, о чем я тебе расскажу, я знаю со слов самого Гларро, потому что он об этом поведал мне в ту же ночь.

В одну из весенних ночей мой друг сидел как-то в местном кабаке, расположенном на околице Дроала. Мы нашли его как-то почти случайно, а потом часто появлялись там, потому как туда завозили хороший длийский эль. Вкус его я помню до сих пор.

Так вот, сидел там Гларро, попивая этот самый эль тихо, скромно, в тёмном уголке и никого не трогал. Городских в кабачке в это позднее время было не так уж много, обычно их собиралось больше днем либо ранним вечером. В дальнем от Гларро углу сидело четверо мужчин и пили пиво, о чем-то тихо разговаривая.

Так сложилось, что именно в этот день Гларро остался один и никто не составил ему компанию. К орку, даже если он молод и сидит в одиночестве, задираться желающих мало, потому чувствовал он себя спокойно. Разве что ему было несколько скучно.

И вот сидел он так, выпивая одну кружку за другой в своем уголке, когда в кабак зашел человек, которого он меньше всего ожидал увидеть в подобном заведении в это время суток.

Это была женщина. Закутанная в плащ так, чтобы никто не мог увидеть и, как оказалось позже, узнать её. Однако капюшон не полностью скрывал бледное лицо, да и по фигуре было видно, что новый посетитель не мужчина.

Она подошла к хозяину заведения, о чём-то пошепталась с ним и через некоторое время кабатчик подал ей бокал красного вина, затем позвав одного из слуг, что-то ему сказал. Тот сразу выскочил за дверь, а женщина присела за свободный столик и Гларро, наблюдавший за ней с того самого момента, как она вошла, за неимением иных занятий принялся внимательно ее рассматривать. Пару раз во время движений девушки плащ на короткое время распахивался и мой друг увидел, что одета она богато, а когда однажды она подняла голову Гларро заметил, что это совсем юная девушка.

Примерно полчаса не происходило ничего нового. Пили пиво в углу четверо, мой друг потягивал эль, а за столиком в одиночестве сидела посетительница, склонившись над бокалом. Видно было, что она кого-то ждет. Девушка нервно теребила завязки плаща, почти не прикасалась к вину и часто поглядывала на висевшие на стене часы.

Прошло приличное количество времени и в зале появилось новое лицо. Лицо имело большие щёки, тучное тело, и коричневую рясу монаха. Зайдя в помещение, толстяк окинул его взглядом и, увидев сидящую за столом одинокую девушку, направился к ней. Она также подняла голову и, заметив монаха, слегка привстала, приветствуя его.

Гларро от скуки принялся следить за их разговором, который выдался довольно оживлённым. И, хоть мой друг не слышал ничего и понять о чём они говорили было трудно – само представление, как он выразился, было интересным.

Начав беседу тихо, через некоторое время двое за столиком перешли к разговору на повышенных тонах.

Пару раз собеседница порывалась вскочить и уйти, однако монах ей что-то говорил и она оставалась. Когда она встала в третий раз тот придержал её за локоть. Девушка вырвала руку и вытащив из под плаща толстый кошель, продемонстрировала его монаху, сразу же спрятав обратно.

И вот с этого момента для следившего за парочкой Гларро происходящее вообще стало непонятным.

Монах раскрыл сумку, висевшую у него на плече, будто с намерением из нее что-то извлечь, но вдруг поднял руку, взмахнул ей и резво отпрыгнул от стола.

Тотчас к девушке подлетели те четверо, что до этого тихо и мирно пили в углу. Они схватили её за руки и намеревались было уже потянуть к выходу, когда вмешался Гларро. А ты помнишь, что я говорил, что он никогда не обижал слабых? Так вот – не обижал сам и не позволял делать этого другим.

В тот момент он подумал, что девушку решили ограбить и решил этому воспрепятствовать.

Хоть людей было больше и они были при мечах, Гларро даже не потребовалось доставать оружие. Мой друг разбросал этих людишек как матёрый волк разбрасывает напавшую на него свору охотничьих псов. Он просто взял в руку тяжелый табурет и через несколько ударов посреди зала стоял только Гларро да поправляющая плащ и непонимающая пока что произошло девушка. Хозяин кабака спрятался лишь только началась заварушка, а монах упал в обморок когда увидел разъяренного орка занесшего над его головой табурет.

Поняв, что после того, что он натворил, делать ему здесь больше нечего, Гларро вышел из кабака и быстрым шагом двинулся подальше от этого места. Проблемы со стражей города ему были не нужны.

Он отошел уже довольно приличное расстояние, но вдруг услышал за спиной легкие шаги. Мой друг обернулся и с удивлением обнаружил, что ночная посетительница кабака следует за ним. Ну ладно, возможно им по пути, подумал тогда он и прибавил шагу.

«Подождите, – послышался мелодичный голос за его спиной. – Я не могу идти так быстро. И я уже несколько утомлена для того, чтобы бежать».

Гларро остановился и медленно обернулся. Девушка подошла к нему.

«Я хотела вас поблагодарить, – сказала она. – Простите, вы ведь – орк, верно?»

Гларро стоял, смотрел на эту маленькую человеческую женщину и не знал, что сказать. Мы привыкли, что на нас смотрят с ужасом, некоторые с неприязнью, но девушка стояла перед ним без какого-либо проявления страха и смотрела на него, ожидая ответа.

«Да, орк», – наконец хмуро произнес он.

«Спасибо вам, господин орк, – сказала она и улыбнулась. – Вы избавили меня от очень неприятных моментов. Могу ли я немного пройти с вами?»

Капюшон плаща теперь лежал у нее за спиной и при свете городских фонарей Гларро смог разглядеть ее лицо. Оно было бледным, но красивым.

«Пойдёмте», – пожав плечами, сказал мой друг.

Некоторое время они шли в полном молчании. Редкие ночные прохожие торопились перейти на другую сторону улицы лишь завидев силуэт орка. Гларро свыкся с тем, что идёт не один и ему показалось вежливым спросить у этой девушки что она делает в этом месте в столь позднее время. Добавив, что тут небезопасно находиться одной.

«Я знаю это, – просто ответила она, – однако дело, по которому мне пришлось прийти в столь интересное заведение, не позволяло привлечь кого-нибудь еще».

На языке Гларро вертелся вопрос – что за дела заставляют юных девушек бродить ночами там, где не каждый взрослый мужчина осмелиться появиться, но он сдержался, посчитав его нетактичным.

К тому времени мы уже прошли правила человеческого этикета, а потому Гларро, как и я, мог вести себя достойно среди представителей высшего сословия Дроала, а девушка эта, как он отметил, была не из простолюдинок.

«Я хотела купить Акафеллон, – ответила девушка на незаданный вопрос. – Вы знаете что такое «Акафеллон»?»

Гларро сказал, что не знает.

«Это книга Ниишагла, – как ни в чем не бывало продолжила она. – Вы знаете, кто такой Ниишагл?»

Кто такой Ниишагл орк знал. Богословие мы уже также проходили в гимназии.

«Ну так это его книга, – объяснила девушка. – Ее очень сложно найти. Почти невозможно. Тем более в Дроале. К тому же это противозаконно и за одно упоминание о ней могут упечь в Фастарат».

«Тогда зачем она вам? – заинтересовался Гларро. – Если уж одно обладание ей подразумевает заключение в темнице?»

Она посмотрела на здоровенного орка как на несмышленыша.

«Вы что, это же «Акафеллон»! Где еще можно прочесть противоположную точку зрения на вопросы создания мира?»

Первый раз в своей жизни Гларро так долго разговаривал с представительницей прекрасного пола человечества. И хоть он не полностью сейчас понимал её, эта маленькая женщина показалась ему забавной.

«Вот смотрите, откуда взялся человек? – спросила девушка. – Ой, что я говорю. Вот орки. Откуда взялись орки?»

«Это известно всем, – сказал Гларро. – Их принес ветер».

«А откуда? – встрепенулась попутчица. – Откуда-то он должен был вас принести, ведь так?»

Гларро задумался. Вопрос был небезосновательным.

«Наверное», – с сомнением произнес он.

«Ну вот видите! – обрадовалась девушка. – Чтобы что-то взялось в нашем мире, оно сперва должно где-то появится. Вот, например, книга Тысячеглазого говорит нам о том, что человека создал Всевидящий, а орков – Ниишагл. Вас создал Ниишагл?»

«Нас принес ветер», – упрямо повторил Гларро.

«Вот, я тоже считаю, что Ниишагл вас не создавал, а все это придумали священники».

Орк с удивлением посмотрел на неё в который раз. За то время, какое мы прожили в Дроале, нам уже было ясно, что только за одни эти слова девушку могли сжечь на костре.

«А дворфов? – спросил он у неё, не озвучивая свои мысли. – Или эльфов?»

«Что?» – не поняла девушка.

«Ну, у вас написано, что их тоже создал Ниишагл?»

«А, нет, – ответила она. – Про них в книге Тысячеокого ничего не написано. Вот совершенно ничего. А я ее несколько раз прочитала».

«Тогда их тоже принес ветер, – удовлетворенно кивнул Гларро. – Только другой».

«Интересная теория, – сказала девушка и продолжила: – С вами интересно. Вы не проводите меня домой? Тут недалеко. Ну, далековато, в общем-то, но не совсем. Конечно невежливо просить об этом, но все-таки мне хотелось бы ещё с вами поговорить».

Гларро нужно было возвращаться. В комнату, где мы жили вчетвером – он, я, Барг и Дрок. Однако дома было скучно. Он подумал, что может вернуться туда позже.

«Если это не принесет вам проблем, – сказал он, – мне не составит труда прогуляться с вами по городу».

«Вот и хорошо. Меня Алития зовут, а вас?»

«А я Гларро», – сказал Гларро.

«Красивое имя, – девушка повторила его несколько раз, будто покатала его на языке: – Гларро, Гларро, Гларро. Интересно звучит. Необычно так. Вы давно в Дроале?»

Мой друг посчитал в уме количество дней, проведённых в столице, и ответил:

«Четыре года».

«Значит привыкли уже и местными достопримечательностями вас не удивить, – сделала вывод девушка. – А как у вас там, дома?»

«Дома хорошо, – честно сказал он. – Дома степи, ветер, антилопы и высокая трава, зеленая летом и желтая осенью. А когда наступает зима и снег покрывает степи, все вокруг становится белым».

Он вспомнил родные просторы и высокие стены Гарребриана, отца, мать. Ему стало грустно.

«Здорово, – задумчиво произнесла Алития. – Красиво у вас, наверное».

«Красиво, – подтвердил Гларро. – И опасно. А что за люди пытались схватить вас в том кабаке?»

Девушка смутилась.

«Я… Я предполагаю, что это были представители тайной стражи Дроала, а отец Тлиней предал меня. Он обещал мне продать единственный хранящийся в их библиотеке экземпляр Акафеллона, но видно в последний момент решил отдать меня стражникам. Странно, ведь я предложила ему хорошие деньги, а насколько я слышала он жаден до золота».

«А может и не было у него никакой книги и ему нечего было вам продать, – предположил орк. – А стражники ему предложили хоть небольшие деньги, но за то, что у него есть. То есть за вас».

«Может и так, – задумалась Алития. – Я об этом не подумала. Вот же негодяй. Но ничего, он все равно не знает моего настоящего имени. А благодаря вам я осталась на свободе и впредь буду осторожнее».

Во время всего разговора они резво передвигали ногами и когда добрались до улицы с двухэтажными зданиями, девушка остановила его.

«Вот мы и пришли, – сказала она. – Я тут живу. Через два дома отсюда. Я пройду через задний двор. Не хочу, чтобы наши люди тебя видели. Мой отец может доставить неприятности даже такому большому и сильному орку. До свидания, Гларро. Благодарю ещё раз. Я обязательно найду вас».

Она слегка поклонилась ему и бодро зашагала вперед, скрывшись через время за одной из узорчатых оград.

Гларро несколько мгновений постоял на месте, затем развернулся и пошел в направлении нашего жилища. Я ещё не спал, зачитавшись правилами боёв пещерных отрядов, и вернувшийся друг поведал мне о ночном знакомстве. Я тогда не придал этому значения. И, видимо, зря.

Потому что с этого самого момента я перестал узнавать своего товарища. Он потерял покой. Все мысли его были о ней.

Если бы мне кто-то когда-нибудь сказал о том, что мой друг Гларро, с детства ратующий за традиции орков, перестанет нормально спать, будет отказываться от пищи и доброго эля и примется отправляться на другой конец города следить за воротами дома, с одной лишь надеждой увидеть человеческую женщину – я бы никогда в это не поверил. Но об этом он мне позже рассказывал сам, а потому я не сомневаюсь, что так и было. Мой друг говорил мне, что Алития удивила его тем, что поступила не так, как вели себя другие благородные дамы в нашем присутствии. Те обычно морщили носы, стремясь быстрее отойти подальше, либо убегали в ужасе, прячась за спины своих кавалеров.

Для Гларро не составило большого труда узнать, что девушка является дочерью местного графа Ратнетиса Сканского, главного псаря Его Величества. Просто так прийти к ним в дом мой друг не мог. Ему довелось несколько раз видеть Алитию, но была она в сопровождении слуг и охраны.

Через половину луны он получил письмо. Его принес человек в одежде без отличительных знаков.

Они встретились в одной из городских гостиниц и в этот день много говорили, а потом Алития читала ему. Она имела страсть к наукам, была грамотной и очень образованной девушкой. Ее интересовало все новое. Но для женщин на Станире учебных заведений не предусмотрено, потому она черпала все знания из книг в отцовской библиотеке.

Ей нравилось общаться с Гларро, учить чему-то этого грубого орка, делиться с ним своими умозаключениями и дискутировать на разные темы. Он, в свою очередь, рассказывал ей об обычаях орков, их жизненном укладе, войнах и битвах с эльфами. Сначала нехотя, боясь показаться неуклюжим, потом, увидев, что она внимает каждому его слову, стал смелее и через время понял, что у него никогда не было более внимательного собеседника.

Он не заметил и сам как стал любоваться ею. Ничего, что эта девушка – человек. Она милая, добрая и так смешно сжимает губки когда хмурится.

Встречи их были редки по причине того, что Алития не всегда могла покинуть отчий дом, а большую часть времени находилась под присмотром служанок.

Так Гларро и человеческая девушка провели лето.

Но как они не скрывались от людских глаз – через время все равно по городу поползли слухи, что Алития Сканская общается с орком и скоро он увезет ее к себе в степи.

И когда сплетни дошли до графа, тот запер свою дочь в доме, никуда не выпуская и приставив охрану. Он стал много пить. Слуги же почти не стесняясь, шептались за его спиной, что дескать носит уже под сердцем дочь его внука зелёного. И граф от того еще больше стал сходить с ума.

В конце концов он не выдержал и в одну из своих пьяных ночей, так и не допытавшись от дочери имени орка, с которым она проводила время, задушил ее в порыве гнева.

Гларро узнал об этом от того человека, что как-то приносил ему письмо от Алитии. Мой друг собрал все свои ножи (а их у него было всегда немало) и выследив графа, когда тот гулял в парке с небольшим количеством слуг, вспорол ему живот, не оставив в живых и свидетелей.

Потом он вернулся к нам и пил целую луну не просыхая.

Когда же пришла пора нам поступать в Военную Академию и я, было думал уже, что Гларро не явится, он пришел. Бледный, но трезвый. Офицер, которому преподаватели гимназии донесли, что Гларро почти не появлялся на последних занятиях, задал ему несколько вопросов, касающихся окружающих нас вещей, ожидая, что орк не ответит на них.

Гларро поразил его своими знаниями. Меня, кстати, он удивил тогда тоже.

Когда мы закончили Академию – нас отправили на восточные границы Дроала вместе с остальными выпускниками, для отражения нападения короля Мафиса. Гларро вел себя очень грамотно в тех боях, с небольшим количеством воинов атакуя большие отряды противника. Он будто искал смерти. А потом, когда мы вернулись, его ребячество куда-то пропало. И вот с тех пор он такой, каким ты привык видеть моего друга. Ты знаешь, я считаю, что безрассудство Гларро умерло еще раньше, вместе с Алитией.

Ркат закончил. Я некоторое время стоял и переваривал услышанное. Потом огляделся. Как-то незаметно пришли сумерки.

– Земля! – послышался громкий крик Белоглазого и все принялись готовиться к высадке.