Текст книги "Топоры, вода и хвост (СИ)"

Автор книги: Владимир Смирягин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Глава 18. Ночной визитер

Заведение с двускатной крышей, из коей высоко выступала толстая, сложенная из камней печная труба, имело два этажа. На первом, кроме жилых комнат, располагалось просторное помещение для принятия пищи, с большим количеством деревянных столов и стульев. Освещение было неслабым, благодаря висевшим под высоким потолком кованым люстрам со множеством свечей. На них вообще не экономили, потому что так же ярко они горели и во встроенных в стены фигурных подсвечниках.

Больше половины столиков были заняты постояльцами либо просто путниками, заглянувшими пропустить стаканчик и перекусить. Присутствующие поглядели на вошедших орков без какого-либо интереса, равнодушно скользнув взглядами по нашим персонам, и вернулись к своим нехитрым делам. Кто пил, кто ел, кто резался в карты или подобную игру. Отовсюду слышались приглушенные голоса. Изредка позванивали монеты.

Вокруг столиков носились взопревшие слуги в длинных испачканных передниках, разнося блюда и кружки с напитками. В двух огромных каминах на вертелах запекались бараньи туши. Стоявший рядом с ними усатый человек, вооруженный огромным тесаком, отрезал крупные куски то от одной, то от другой и ловко бросал их на подставляемую слугами посуду.

По всему было заметно, что дорога здесь людная, оживленная, не зря она вела к столице.

На втором этаже постоялого двора имелись только жилые помещения.

Хозяин данного заведения, высокий плотный мужчина с постоянно улыбающимся лицом, принял нас радушно, однако сразу предупредил, что свободны только четыре комнаты на втором этаже. Две большие и две маленькие. Ркат сказал, что мы займем три. Одну из тех, что поменьше, он занял сам, вторую снял для меня, а в третьей, побольше, расположилась охрана орка – Барг, Дрок и Гларро.

Вряд ли ему так нужна была здесь помощь в случае чего. Думаю, что Ркат сделал это, чтобы разместить друзей с комфортом. Орки были привычными к походам и, я уверен, не стали бы роптать, отправь он их ночевать в чистом поле.

Остальные воины расположились прямо на траве двора, окружив телеги в несколько рядов и не выпуская из рук оружие даже во время приема пищи.

В снятой комнате было довольно уютно и почти не грязно. Как в каком-нибудь домике в сибирской глуши. Небольшая деревянная кровать, квадратный столик, два стула и невысокое трюмо со старым, но отполированным до блеска металлическим зеркалом в две трети человеческого роста. Настеленный добротными досками пол почти не скрипел под ногами.

Уснул я мгновенно, так как прошлую ночь почти не спал.

Несмотря на усталость, а скорее именно благодаря ей, не сразу услышал знакомый голос, вызывающий во мне чувство тревоги.

– Пу-у-усти-и-и ме-е-еня-я-я! Пу-у-усти-и-и!

Некоторое время я привычно слушал как кто-то жуткий требовал куда-то его пустить, а затем он перешел к окончанию, пообещав найти.

Проснулся я примерно в полночь, судя по расположению тонкого месяца в черном небе, на мокрых от пота простынях. И жара не являлась тому причиной. Да и в это время года, как мне объяснили ранее, здесь было довольно прохладно.

Спать более не хотелось, а захотелось выйти по всем известным природным делам.

Несмотря на то, что в комнате не горели ни факелы, ни светильники, глаза, привыкшие к темноте, видели вночи довольно сносно. Легкий свет месяца и звёзд, проникал в небольшое окошко без стекол, позволяя разглядеть абрисы окружающих меня предметов.

А так как я никогда не относился к категории людей, уважающих ночные вазы, то решил выйти во двор и найти что-нибудь похожее на нужник.

И уже было приступил к задуманному, но едва открыл дверь и попытался перешагнуть широкий порог, как дорогу мне преградила темная фигура.

От неожиданности я резко отступил назад, невольно впуская внутрь непрошенного гостя. Когда молчаливая тень вышла под слабый свет ночных звёзд стало видно, что она высокая, тонкая и остроухая.

Эльф.

Памятуя о том, что присутствие этих персонажей в моей жизни в данный период времени крайне нежелательно и обещает одни только неприятности, я потянулся к мечу, висевшему на поясе.

Но не успел даже вытащить его из ножен как ночной гость быстро поднес ко рту раскрытую ладонь и коротко дунул на нее в мою сторону.

Меня мгновенно окутало темное облако, тут же вызвавшее сильную резь в глазах. Навалилась жуткая слабость. Я упал на колени, судорожно пытаясь протереть глаза. Содрать с лица прилипшие к нему крупинки не выходило и я лишь тщетно тёр веки, раздирая лицо ногтями.

А после того, как это неизвестное вещество начало жечь глаза как чистый спирт, мне захотелось выцарапать и их. Я закричал.

Вдыхать то, чем меня угостил ночной гость, было также большой ошибкой. Ощущение сложилось такое, словно попытался вдохнуть пламя. Горло и ноздри обожгло напалмом.

Эта пытка продлилась, казалось, целую вечность, а затем в один миг разом пропали все негативные ощущения. Я очутился в полной тишине и перед глазами стояла непроглядная тьма.

И тут внезапно необычайно громко прозвучал торжествующий голос, успевший надоесть мне за последнее время и который я слышал последний раз буквально недавно:

– НАШЕЛ!

И в этот момент я почувствовал будто через рот, глаза, через всю кожу в меня вливается тягучая, вязкая жидкость. Схожая по консистенции с расплавленной смолой и такая же горячая она постепенно заполняла все тело.

Когда эта субстанция добралась до моего мозга – я вновь закричал, нет прямо заорал от боли.

Не знаю сколько продлилась эта пытка, но через некоторое время исчезли вообще все ощущения и я словно подвис в тёмном пустом пространстве, не видя и не чувствуя ничего.

А голос в голове звучал все громче и радостнее. Он рычал, он мурлыкал от удовольствия, как лев, рвущий на части и пожирающий поваленного им буйвола.

Это продлилось несколько мгновений, но внезапно, тональность изменилась, а потом в голове раздался дикий вой разочарования:

– НЕТ! НЕ-Е-ЕТ!

В этот момент у меня появилось чувство. Одно, небольшое, но приятное чувство. Словно на обожженное до этого огнем предплечье левой руки плеснули долгожданной прохладой.

Затем я будто ощутил как кристально-чистая жидкость по руке поднимается вверх, к плечу, а после растекается по всему телу, вымывая неведомую грязь, недавно влившуюся в меня извне и выталкивая ее через поры.

По мере того, как прозрачная вода поднималась к голове, неведомый голос принимался орать громче, а когда проникла в мозг – заверещал как заяц. Визг становился все выше и, наконец, когда я уже думал, что мои барабанные перепонки не выдержат – прервался и исчез.

Наконец все закончилось. Наступила полная тишина, а с ней пришел покой и беспамятство.

Очнувшись, я увидел, что лежу на досках пола в позе эмбриона. Тут же вспомнив, что в моей комнате находится гость, которого я не приглашал, попытался резко вскочить, одновременно выхватывая меч.

Кто-то очень сильный сзади обхватил мое горло рукой, а обнаженный клинок вырвали из ладони, не жалея пальцев.

– Зажгите факел! – услышал я знакомый голос.

Тут же помещение озарил яркий свет. Я закрутил головой и увидел, что меня держит Ркат, а вокруг стоят Барг, Дрок и Гларро. Лица их выражали тревогу.

– Пришел в себя? – спросил Ркат. – Могу тебя отпустить? Не наделаешь глупостей?

Я неуверенно кивнул.

Он отпустил меня, но продолжал смотреть в мою сторону настороженным взглядом.

Я сразу же зашелся в судорожном кашле до рвоты, исторгая из себя остатки какой-то черной слизи.

– Где эльф? – спросил, откашлявшись и протерев заслезившиеся глаза.

– Какой эльф? – удивился Ркат.

– Высокий, худой и остроухий. Или бывают другие эльфы? Может – толстые и неповоротливые?

– Игр, – вмешался Гларро, – мы прибежали сразу, как услышали твои крики. Здесь не было никого, кроме тебя, лежащего на полу и стонущего.

– А потом ты вскочил и принялся размахивать мечом, – добавил Барг. – Ркату пришлось тебя обезоружить, чтобы ты не воткнул его в кого-нибудь из нас.

– Значит ушел сволочь.

Я оглядел себя. Вся одежда была пропитана какой-то черной гадостью, свидетельствующей о том, что случившееся мне не приснилось, а происходило на самом деле.

С удивлением отметил, что сейчас чувствую себя просто превосходно. Только пересохло горло. Хотелось пить. И сильно.

Подойдя к столику, схватил со стола кувшин с водой и в три глотка его ополовинил. Убрал от лица сосуд и оглядел освещенную тремя факелами комнату. Кроме меня и орков в помещении не было никого.

Невольно взгляд остановился на в том месте, где я недавно лежал. Оставшийся на полу влажный след имел смутные очертания человеческого тела.

Я посмотрел на левую руку и увидел, что на предплечье светится мягким золотым светом нанесенный в храме гарребрианским жрецом-художником символ в виде трех волн. Знак этот словно пульсировал, становясь то ярче, то слабее и, наконец, потускнел и пропал окончательно, растворившись где-то под кожей.

Орки наблюдали за мной пару минут не произнося ни слова. Наконец Ркат заговорил:

– Если хочешь, – сказал он, – я этой ночью останусь с тобой.

– Хочу, – вырвалось слово из горла сипло, с истерическими нотками.

Я действительно сейчас боялся остаться один. Взрослый мужчина, а присутствовало чувство незащищенности как у маленького ребенка, оставленного мамой в очереди и долго не возвращающейся. И люди понемногу уходят, а страшная тетка за кассой все ближе и ближе.

Барг, Дрок и Гларро тихо перешептываясь между собой покинули комнату.

Когда хмурые орки удалились я разделся, обмылся небольшим количеством присутствовавшей в комнате воды, натянул чистый комплект одежды и обессиленный упал на кровать. Ркат сел на стул и опёрся рукой на столешницу.

– Расскажешь, что случилось? – спросил он.

Я коротко пересказал ему недавние события, стараясь не упустить ни мельчайшей подробности. Ркат был первым и пока единственным, кому я поведал о голосе в голове.

– Да, – задумчиво произнес орк, скребя подбородок толстыми пальцами, – непонятно. Даже не знаю, что бы это могло значить.

– Сам теряюсь в догадках, – все еще подрагивая от пережитого сказал я, – но уверен, что ничего хорошего.

– Об этом нужно спросить мастера Нитради, когда мы будем в Дроале. Он наверняка знает что с тобой происходит. Про все непонятные штуки подобного рода лучше спрашивать у волшебников. Это по их части.

Некоторое время мы провели в молчании, думая каждый о своем.

– Ркат, – позвал я его через время, нарушив продолжительную тишину, – давно хотел тебя спросить – а что такого важного в этом черном луке с золотыми кольцами? После того, как мы упокоили тех эльфов по ту сторону гор, ты сказал взять именно его. Также я заметил, что оркам в замке Сатра Неистового несомненно понравилось услышать о смерти обладателя этого черного лука. Чем он такой особенный?

О том, что эта новость понравилась и Малите, я предпочел умолчать.

– Его вручают эльфам вроде награды, – ответил Ркат. – Только воин убивший своими стрелами не менее сотни орков имеет право его носить. Так что тот эльф, которого ты свалил с коня, скорее всего был знаменитым воином своего народа. Да и наверняка из благородных. Обладателей черных луков среди лесного народа знают по именам.

Вот так. Эльфийского дворянина да по мордасам ржавым мечом. Ну, не танцы же мне с ним тогда было танцевать.

– То есть, в этом луке нет ничего магического или он не отличается большой убойной силой? Просто как орден?

– Что-то вроде того. Кроме раскраски – обычный лук, не больше. Эльфы прекрасные лучники и все, что связано со стрельбой из этого оружия, имеет для них некий сакральный смысл. Я знал, что если ты возьмешь именно его, то в случае отсутствия меня рядом это может избавить тебя от проблем с моими соплеменниками. Даже наоборот – они приняли бы человека с черным луком как своего. Потому что ты не смог бы получить это оружие иначе как убив его хозяина. Такие луки людям не дарят и не продают.

– Заблаговременно позаботился о моем безопасном будущем? – усмехнулся я. – Ну спасибо большое, теперь я у орков обладаю некоторым авторитетом. А вот среди эльфов, как я понимаю, лучше с ним не показываться?

– Правильно понимаешь, – сказал Ркат. – Да, и когда будем в Дроале – лучше не держи его на виду. Там нам могут попасться эльфы. Люди к ним более терпимы, чем мы, а потому встретить остроухих в Лередии не такая уж редкость. Не из Западного Леса, конечно. С ними Бастарик дел не имеет.

– Да? И что, убьют на месте? А как же стража, торжество закона и все такое?

– От отравленной стрелы или ножа в спину в темном переулке тебя стражники не спасут.

– Ну, спасибо за совет, – поблагодарил я его. – Есть еще что-нибудь, чего не нужно делать в Дроале и что мне нужно знать уже сейчас?

– Просто не ходи никуда один, а держись с нами и все будет в порядке, – зевнул Ркат. – А теперь давай спать.

Я сразу уснуть не смог и некоторое время разглядывал потрескавшийся потолок помещения. Однако вскоре глаза закрылись сами собой.

Проснувшись на следующее утро, я ощутил удивительную легкость во всем теле. Будто никто меня не беспокоил в эту ночь и провел ее я летом на деревенском сеновале, дыша чистым, насыщенным кислородом воздухом.

Встал раньше Рката. Он так и спал за столом, склонив голову на сложенные руки.

Я не стал его будить, а спустился на первый этаж и заказал кружку местного отвара, на вкус напоминавшего травяной чай.

Заспанный хозяин за стойкой пожелал мне доброго утра и, отдав заказ, отправился по своим делам.

Я остался один, прихлебывая горячий напиток, и думая о своем. Вокруг меня не было ни души. И никто не мешал предаваться размышлениям.

Скорее всего, встал я раньше не только Рката, но и всех остальных. Нет ничего удивительного в том, что думалось только о событиях, произошедших сегодняшней ночью.

Некоторое время помучавшись от того, что так и не понял, что бы это значило, я решил выбросить из головы странности минувшей ночи и подумать о чем-нибудь другом, не таком загадочном и более приятном. Поневоле вспомнилась Малита, чему я был только рад.

Вспоминая красивую туземку, не заметил как допил чай. На дне осталась гуща из трав и небольшое количество напитка. Машинально покрутил чашку в руках и замер.

Мне показалось или остатки жидкости в ней будто потянулись к охватывающей посуду ладони?

Не отрывая глаз, я с удивлением смотрел как остатки отвара, отделяясь от гущи, немного поднимались по той стороне чашки, где ее касалась моя рука, словно стремясь выбраться наружу.

Не знаю сколько времени прошло за созерцанием странного явления, но из транса меня вывел довольно сильный шлепок ладони по плечу.

Я обернулся, ожидая увидеть Рката, однако это был Барг.

– Выспался? – веселым, вкрадчивым голосом спросил он.

– Да, – ответил я.

– А мы – нет, – орк стукнул кулаком по столешнице барной стойки и заорал так, что у меня заложило уши: – Хозяин! Три пива!

Тут же прибежал испуганный владелец постоялого двора и принялся наливать в огромные кружки пенистую жидкость янтарного цвета из небольшого бочонка, стоящего слева от нас.

– После твоей ночной истерики мы спали по очереди, – ответил Барг на мой вопросительный взгляд. – И я сейчас отвратительно себя чувствую.

Сзади послышались тяжелые шаги.

Я обернулся и увидел идущих к нам Дрока и Гларро. Лица обоих выглядели хмурыми. И если для первого это было обычным состоянием, то второго видеть таким непривычно.

Они поздоровались и приняли из рук Барга кружки, благодарно кивнув.

– Ребят, – я в извиняющемся жесте развел руки, – прошу меня простить. Выпивка за мой счет.

– Отлично, – сказал Барг, – теперь мы ненавидим тебя немного меньше.

И заказал еще три кружки.

В этот момент к нам спустился Ркат.

– Допивайте и оправляемся, – прохрипел он. – Поедим в дороге.

Барг кивнул, не отрываясь от пива, и показал хозяину указательный палец. Тот понял его верно и в руках только что присоединившегося к нам товарища также очутилась кружка с прохладным напитком.

Он осушил ее в один заход, поставил на стойку и, позвав расплатившегося меня, зашагал к выходу. Остальные орки, перед которыми стояло еще по полной порции, принялись усердно глотать хмельную жидкость. Видимо они не ожидали, что придется выезжать так рано. Но спорить со старшим никто не стал.

Глава 19. Столица

И снова нас ждала дорога под жарким солнцем Аркатара. Благо в этот раз она не отняла много времени и уже к раннему вечеру мы попали в Дроал.

Перед въездом в город я, послушавшись недавнего совета Рката, обвязал свой лук куском плотной ткани, предварительно сняв тетиву, и прикрепил к седлу. Он удобно расположился сзади, между двух сумок с овсом, предназначавшимся лошади, и, замотанный в грязную ветошь, не походил на оружие и не создавал впечатления чего-нибудь подозрительного.

У ворот, на стенах и на надвратной башне стояли воины в начищенных доспехах с преобладанием в одежде красных и белых цветов.

Внизу нас встретил караул настороженных солдат и пара усатых офицеров с цепким взглядом, при нашем появлении мигом собравшихся и побросавших все свои дела. Со стен в нашу сторону уставились с два десятка арбалетов.

Под их прицелом мы и стояли, пока служивые шустро осматривали драгоценный груз. Однако хоть в глазах на мгновение и блеснул алчный огонь, они не посмели даже прикоснуться к содержимому телег после продемонстрированного Ркатом им маленького свитка.

Может сопроводительную писал Асартэ, может мастер Валтор, а может даже и сам Гварг Блистательный, но и в этот раз, как и на границе, вояки довольствовались врученными им бумагами, взяв лишь относительно небольшую плату за въезд в город. Получив несколько серебряных монет, они расступились и пропустили наш обоз за стены.

Больше никто не чинил препятствий гостям Дроала, а потому я принялся разглядывать местные достопримечательности.

Не скажу, что столица Лередии, о которой так часто упоминалось в последнее время, произвела на меня огромное впечатление. Тем более после исполинского и во многих смыслах экзотического для землянина Гарребриана.

Обычный средневековый человеческий город, изображения которых можно увидеть в любом учебнике истории. Стены его были намного ниже, чем в орочьем, да и сложили их из серого, напоминающего гранит, камня.

Ожидаемым оказалось большое количество народа и неожиданным большое количество грязи. Помои в придорожных канавах, лошадиные яблоки на брусчатке, нестерпимая вонь, доносящаяся из отдалённых переулков.

На центральных широких улицах подобное замечалось реже, но общее впечатление от города сложилось гнетущее. Серость и убогость.

Разница между богатыми и бедными виднелась отчетливо. Особенно резко её подчеркивали катающиеся по грязным улицам позолоченные кареты и марширующие небольшими отрядами стражники в опрятной форме красного цвета с блестящими копьями и алебардами в руках.

Мы, что стало для меня уже привычным, сразу привлекли к себе внимание местных жителей. Они поглядывали на нас исподлобья, прижимаясь к стенам домов и стараясь не подходить близко. Те же, кто попадался на пути – мигом сворачивали в сторону.

К тому, что взрослые здесь совершенно не были похожи на американцев, я также быстро привык. То есть – улыбки на их лицах отсутствовали.

А вот детвору, в отличие от взрослых, совершенно не пугала толпа зеленых дикарей и они бегали вокруг нашей процессии, не стесняясь при этом громко обсуждать с друзьями то, что видят.

Я с любопытством разглядывал их в ответ.

Обычные дети обычных людей. Правда кричали они на незнакомом мне языке. Но такие же чумазые, с исцарапанными руками и сбитыми коленками, говорившими о том, что проводят эти ребята детство не за компьютером, а активно и на относительно свежем воздухе.

Дворец, видневшийся вдали и сильно возвышающийся над остальными зданиями, заметен был издалека. Крыши его башенок ярко блестели как купола храмов и церквей у меня на родине. Вместо крестов на маковках развевались красные с белым прямоугольные флажки.

Однако мы направились не к нему.

А поехал наш обоз, как сказал Ркат, на монетный двор Лередии. Точнее – к его управляющему.

И это показалось мне правильным. Так как для того, чтобы получить большую мобильность, первым делом необходимо было избавиться от телег с ценным грузом.

Жилище человека, которому предназначалось серебро, находилось почти в центре города, имело три этажа и изумительно украшенный фасад. Везде, куда только падал взгляд, неизвестные мне архитекторы напичкали башенки, статуи, барельефы, орнаменты и тому подобные изыски.

Окна, собранные из разноцветных кусочков слюды, добавляли и так яркому фасаду новых красок.

Нижняя часть дома скрывалась за двухметровой каменной оградой, на верху которой мастера наставили короткие отрезки металлических прутьев с заточенными концами. Через равные промежутки в кладке были проделаны щели, шириной сантиметров десять, что, особо не влияя на крепость конструкции, позволяло большему количеству света попадать внутрь.

По территории за забором ходили вооруженные копьями люди. Я насчитал около двадцати человек, пока нас держали у кованых ворот, где нам сказали подождать господина Атерея Самрута.

Хозяин дома появился минут через десять после того, как мы подъехали к его двору.

Он оказался невысоким, сухоньким старичком, лет за шестьдесят, одетым в разноцветные одежды, полы которых достигали земли и двум маленьким мальчикам приходилось постоянно приподнимать их над землей.

С худощавого лица господина Атерея на нас глядели умные, серьезные глаза прожившего долгую и тяжелую жизнь человека. Что никак не гармонировало с его пестрым нарядом.

Он был, наверное, единственным из людей, кто смотрел на нас без страха и неприязни с тех пор, как мы покинули земли орков. Напротив – его лицо выражало благодушие и учтивость, чего нельзя было сказать об окружающих главного монетчика то ли слугах, то ли помощниках, и стоявшей рядом стражи. Нам было не привыкать, а потому мы не обращали на них никакого внимания.

Поприветствовав друг друга, Ркат с господином Самрутом начали разговор о делах. Некоторое время они обсуждали товары, цены, сроки. Затем орк с Атереем подошли к телегам, чтобы покупатель оглядел груз. Тот взял один из слитков и, покачав тяжеловатый кирпич на ладони, бросил обратно, довольно цокнув языком. Он не стал пилить серебро или царапать ногтями, проверяя его блеск. Наверняка орки издавна и регулярно привозят добычу со своего рудника именно сюда и, я уверен, ни разу не подвели этого человека с качеством продукции. В чем – в чем, но в нечестности зеленых гигантов обвинить вряд ли было можно. А потому монетчик махнул рукой одному из своих приближенных, приказав завезти телеги внутрь двора и проконтролировать разгрузку.

Я не удивился когда Ркат подозвал Гларро и попросил его о том же. У людей понятия чести довольно размыты и ничто не помешает какому-нибудь нечистому на руку грузчику прикарманить один из блестящих слитков когда за товаром никто не будет наблюдать. Воин кивнул и, прихватив с собой из охранения четверых орков покрупнее, отправился с телегами к обратной стороне разукрашенного дома. Рката же хозяин любезно пригласил внутрь.

Мой товарищ принял приглашение, спросив лишь не откажет ли в гостеприимности Атерей сопровождавшему его человеку и другу. Господин Самрут возражать не стал, а, улыбнувшись мне как старому знакомому, протянул открытую ладонь. Я вопросительно посмотрел на Рката и, увидев едва заметный кивок, ответил на рукопожатие старика, которое оказалось неожиданно крепким.

Поздоровался он со мной так, как это делают орки – разместив кисть руки на предплечье ближе к локтю.

После этого мы прошли в дом, где нас сразу усадили за стол.

Сказав, что он как раз намеревался отужинать, Атерей Самрут подозвал слуг и приказал им принести новые кубки. Как только это было сделано хозяин отослал их и мы остались втроем.

– Итак, – негромко произнес хозяин дома на орочьем, предварительно смочив горло глотком вина, – предлагаю обсудить список товаров, что вы получите взамен серебра, поутру, а пока не соблаговолите ли рассказать мне как идут дела в ваших землях? Нормально ли вы добрались и, Ркатидэм, представь мне своего друга, будь любезен.

– Игр, – коротко, как обычно, сказал орк, – воин, мой товарищ и будущий маг.

Атерей поглядел на меня с интересом.

Затем он спросил у меня что-то на незнакомом мне языке.

Ничего не поняв, я взглянул на Рката.

– Он недавно в этих краях и пока не знает вашего языка, – сказал мой товарищ.

– О, – вернулся Самрут к орочьему, – тогда, возможно, мы пообщаемся на вашем? Мне, знаете ли, за всю жизнь приходилось бывать во многих краях и говорить на многих языках.

– Это вряд ли, – сказал я, в отличие от остальных понимая бесперспективность предложенного.

– Но все же?

Из вежливости да и потому, что мне понравилось то, как ведет себя с нами гостеприимный господин Атерей, я не стал отказываться и поздоровался с ним на русском языке. Также спросил как дела, заведомо зная, что из этого ничего не выйдет.

– Да, – согласился гостеприимный хозяин, – действительно, звуки этой речи мне не знакомы. Отдаленно в некоторых местах напоминает речь орков, но я, хоть и знаю его в совершенстве, все же не улавливаю смысла. Однако интонация... Вы ведь поздоровались со мной, не так ли?

– Да, – подтвердил я, – и поинтересовался как ваши дела.

– Спасибо, – улыбнулся Атерей, – вполне неплохо. Однако не думаю, что это долго продлится.

– Что такое? – нахмурился Ркат. – Господин Самрут, не хотите ли вы сказать, что король заболел? Или случилось что-то еще?

– Не приведи Тысячеокий! – старик прикоснулся ко лбу кончиками пальцев, на пару мгновений прикрыв морщинистыми веками глаза. – Бастарик Телирийский в добром здравии. И пусть так продлиться еще много лет. Но кое-что действительно случилось.

Он наклонился к нам и тихим, доверительным голосом произнес:

– Вчера утром в город прибыла делегация от Талиана.

Ркат остолбенело вытаращился на Атерея, словно не веря своим ушам, а после, громко и забористо выругавшись, спросил:

– От Талиана? Король принял послов от этого хитрого старого пса?

– Политика, – развел руками хозяин дома, распрямляясь на стуле. – Не мне тебе говорить, что это значит. Сколько лет прошло. Немудрено, что ужасы последней большой войны успели забыться. Насколько я слышал, послы Талиана просят нашего короля позволить им пользоваться проливом Бердеф, в обмен на почти бесконечные подвозки дерева из Западного Леса. Также хотят, чтобы эльфов начали принимать в Академию Дроала.

После этих слов брови Рката поднялись еще выше.

– Пролив? Это я ещё могу понять. Но зачем им Академия? Магия эльфов считается древнее остальных. Что они забыли в Аверлоссе?

Некоторое время мы просидели в полной тишине, смотря на яркие огни стоявших на столе свечей, а затем Самрут, став необычайно серьезным, ответил:

– Я давно знаю твоего отца, Ркатидэм. Да и тебя тоже. Потому могу с тобой быть откровенным. Так вот, послушай, что я скажу. Это все неспроста. Последнее время во дворце Бастарика очень... напряжённая атмосфера. Ты знаешь, что среди людей хватает полуэльфов. Сейчас в окружении короля их не меньше половины и он благоволит им сильнее, чем даже полгода тому назад. Большинство фаворитов сегодня у него именно из них. Они решают что и кому делать, король прислушивается к их советам более, чем к тем, какие слышит от кого-либо другого. И многие из людей, кто были еще недавно в фаворе, теперь находятся в опале. Пару раз слуги замечали как по ночам короля посещали люди. Странные личности, с ног до головы закутанные в плащи. Подозрительные вещи сейчас творятся, Ркат, и поверь моему жизненному опыту – в ближайшем будущем грядет что-то такое, что никому не принесет ничего хорошего.

Он говорил так тихо, горячо, будучи убежденным в своей правоте, а мы слушали так внимательно и сосредоточенно, что все трое синхронно вздрогнули когда за окном резко прокричала какая-то вечерняя птица.

– Если я правильно вас понял, – размеренно сказал мой рассудительный товарищ, – вы говорите о новой войне?

Некоторое время Атерей молчал, а затем ответил:

– Не знаю, Ркат. Возможно. Я сейчас ни в чем не уверен. Может война, может что еще. Но как бы там ни было я недавно отправил все свои сбережения подальше от Дроала.

Атерей сказал это таким тоном и с таким выражением на лице, будто сообщил о том, что он нашел у себя в спальне десять тонн золота.

Я поглядел на Рката. Он был серьёзен. Очень серьёзен.

В этот момент в дверь постучались и кто-то из слуг, слегка приоткрыв ее, робко сообщил о том, что разгрузка металла окончена и что "огромный орк с двуручным мечом" спрашивает что им делать дальше.

– Пусть ждут! – коротко рявкнул Ркат.

Дверь резко закрылась с громким хлопком.

– Не пугай, пожалуйста, моих людей, – мягко попросил его Атерей улыбнувшись. – Я недавно принял на службу несколько новеньких, не хотелось бы, чтобы завтра они попросили о расчёте.

– Простите, господин Самрут, – смутился орк. – Просто то, что вы сказали... Это требует раздумий.

– Не желаете ли остаться на ночь? – спросил хозяин дома.

– Мы благодарны вам за гостеприимство, однако мне нужно быть сейчас рядом со своими воинами.

– Понимаю, – сказал Атерей и не стал настаивать.

Когда мы шли по двору я спросил у Рката отчего он так напряжён. Орк пристально посмотрел на меня и ответил:

– Ты слышал, что сказал господин Самрут? Он подозревает, что страна готовится к войне. Думаю, что если она начнется, то к Лередии скоро присоединятся и другие человеческие страны.

– Тоже желаешь прибиться к ним и поучаствовать в битвах? Слава и трофеи прилагаются?

Мой товарищ, видя, что я все ещё не понимаю, объяснил:

– Игр, ты точно слушал Атерея? Он сказал, что с эльфами у них сейчас налаживаются отношения, дворфы же далеко и живут глубоко в пещерах, там особо не повоюешь, к адитам, в пустыни, также никто не пойдет, потому что ни одна армия мира не доходила ещё ни до одного их города, а кости тех, кто пытался, белеют в песках Кирчисы. Как ты думаешь с кем люди собрались воевать в недалёком будущем?

И тут я осознал какой идиот.

Если скоро война, то она будет с орками и ни с кем иным. И пусть видимых причин для этого нет – тот, кому потребуется, всегда найдет мотивы для ее начала, сумев вложить нужные мысли в неокрепшие умы.

Сначала это будет какой-нибудь небольшой приграничный конфликт. Не обязательно реальный, с головой хватит и придуманного. Прискачет от границы уставший всадник в испачканных кровью одеждах в столицу, упадет в пыль и «из последних сил» скажет людям, что, мол, орки напали. Мгновенно найдутся свидетели набега, затем пара грамотных ораторов с горячим сердцем, холодной головой и красивыми гневными речами, и пойдет народ на убой как миленький. На убой своих и чужих.