Текст книги "Охота на Золушку (СИ)"

Автор книги: Владимир Барт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

В коридоре послышались шаги. Фрумкин-младший тотчас спрятал график в ящик стола и уткнулся в книгу. В комнату, предварительно постучав, вошла мама:

– Костик, может, пойдешь погуляешь? Все праздники дома просидел и теперь не выходишь на улицу.

– Я лучше почитаю.

– А что читаешь? Хоть что-то толковое?

– Толковое, мама, толковое.

Женщина взяла в руки книжку и прочитала:

– "Философские сказки или веселая книга о свободе и нравственности". В мое время мы Майн Рида и Жюль Верна читали.

– Нам рекомендовали эту книгу на факультативе.

– Ну читай, читай...

Когда мама вышла, Котя отметил сразу два кабинета, в которых за время разговора успели потушить свет. А затем вновь принялся за чтение, не забывая периодически поглядывать на соседнее здание. Большая часть окон была уже темна, но один этаж светился едва ли не полностью. Похоже, в этих кабинетах никто домой и не собирался. Котя уже знал, что здание занимает дочерние предприятие корпорации "Цесарь". Мальчик прикинул, не запросить ли ему с парня побольше. Ведь особнячок задним двором соприкасается с, выходящим на соседнюю улицу фасадом дома покойного Великого. Через контору можно ночью спокойно пробраться и во дворец Царя, смерть которого наделала немало шума в городе. Но, поразмыслив, Котя отказался от своего намерения.

Фрумкин-младший, как и остальные жители улицы, не догадывался что контора, за которой он следит, является офисом детективного агентства, ныне возглавляемого Тормисом. Не мог он знать и того, что его дублирует еще один наблюдатель. Еще двое, независимо друг от друга, следили непосредственно за дворцом Великого на Богоявленской.

Бачурину обложили основательно.

* * *

Парень зябко передернул плечами: следовало надеть теплую куртку. Но он ведь не знал, что придется проторчать на обдуваемом всеми ветрами углу целых тридцать минут. Ох уж эти девушки, никогда не придут вовремя. Ага, вот, кажется, и она. Парень подавил в себе нарастающее раздражение и, лучезарно улыбаясь, поспешил навстречу невесте.

– Что ты так долго, зайчик?

– Сегодня хозяйка неожиданно уехала в Москву. Пришлось собирать вещи, а после ее отъезда нас заставили убираться в доме.

– А разве нельзя было убраться перед возвращением хозяев? Кстати, она надолго уехала? – якобы невзначай поинтересовался парень

– Не знаю. Может, на день, а может – на неделю.

– За это время столько пыли еще сядет.

– Ничего ты не понимаешь. Когда хозяева в отъезде, мы укрываем большую часть мебели чехлами. Часть вещей убираем. Кое-что сдаем в химчистку. В общем, делаем то, что не можем сделать при ней. Завтра с утра опять иду на работу, а вот послезавтра – отгул.

– Отлично! Проведем вместе целый день.

– А на сегодня у тебя какие планы? – большими доверчивыми глазами девушка посмотрела на возлюбленного.

– Сперва зайдем в бар, кофейку попьем. Или шампанского, если хочешь. А дальше решим.

– Продрог, бедненький. Извини, я ведь и вправду не виновата, что меня задержали.

– Ничего страшного. Я не умею на тебя сердиться, ты ведь знаешь.

– Но у тебя такой обеспокоенный вид. Что-то случилось?

– Да ничего пока не случилось, – парень обнял девушку за талию и наклонился к ее ушку: – Но очень надеюсь, что сегодня вечером кое-что случится. Приятное.

– Бессовестный, – отстранилась девушка, смеясь.

Хотя парень и улыбался, но в душе действительно волновался. Это была его первая серьезная вербовка. Сегодня требовалось решить, какому из двух вариантов дальнейших действий отдать предпочтение. Попробовать, по рекомендации своей "невесты", устроиться на работу в интересующий дом, или решиться на использование в качестве агента самой девушки. Как первый, так и второй варианты имели свои минусы и плюсы. А шеф торопил. Приказывать всегда легко. Впрочем, сегодня начальство останется довольно. Нужно только улучить момент и передать сообщение об отъезде Бачуриной. И звонить осторожно, чтобы влюбленная дурочка ничего не заподозрила. Впрочем, не такая уж она и дурочка, к тому же довольно милая. Можно считать, с ней просто повезло. С такой приятно проводить время. Жаль только, что долго их счастье не продлится.

14

Прием, устроенный Бачуриной, отличался от прежних празднеств необыкновенной скромностью и чуть ли не аскетизмом. И главное небольшим числом гостей: всего-то двадцать приглашенных. Верхушка московского представительства корпорации «Цесарь», несколько близких друзей Великого, имеющих некоторый вес в мире бизнеса, двое политиков, способных помочь с получением кредитов – вот и все.

Для людей, привыкших к купеческому, а еще верней – княжескому размаху застолий Петра Великого с участием сотни и более приглашенных, нынешняя трапеза казалась едва ли не семейным ужином.

Гости по мере прибытия проходили в гостиную, где подавали апперитивы. Собравшись небольшими группками, они вполголоса разговаривали (главной темой, естественно, была трагическая гибель Великого). Все ждали приглашения в столовую. И все знали, что их пригласили, чтобы попросить денег.

Гайнанов, взявший на себя роль хозяина, переходил от одной группы к другой. Гости расспрашивали его, главным образом для поддержания беседы, о последних событиях в Ровске. На самом же деле никому не были интересны ни провинция, ни сам Гайнанов. Андрей Дмитриевич, считавшийся в Ровске значительным лицом, в окружении директоров банков и промышленных магнатов выглядел фигурой совершено незначительной. Было видно, что разговаривают с ним из вежливости. Кое-кто из приглашенных уже успел даже пожалеть о потерянном вечере.

* * *

Одна из дальних комнат дома была отведена под координационный и наблюдательный центр охраны. Отсюда при помощи системы телекамер, диспетчеры могли следить за происходящим в большинстве помещений здания и вокруг него, а также руководить действиями охранников, одетых в униформу, принявших облик официантов, швейцаров, слуг.

Гости Бачуриной, несомненно, были солидными и уважаемыми людьми.(убрать абзац)И никаких пакостей с их стороны не ожидалось. В прежние времена телохранители Великого старались не перегибать палку в своем усердии. Хотя бы потому, что детективные мании обходятся очень недешево, а предпринятые меры не дают видимых результатов. Так – игра в Джеймсов Бондов. Но после гибели Петра Алексеевича новый начальник охраны настоял не только на наблюдении за приглашенными, но и проведении некоторых специальных мероприятий, основной целью которых явилось снижение угрозы покушения до минимума. "Предают всегда друзья" – таким был основной довод Тормиса.

Кроме гостиной, диспетчеры следили также и за столовой, в которой в этот момент накрывали столы. Работа поваров и официантов не только контролировалась шеф-поваром и детективами, но и записывалась на видео.

Убранство зала отличалось великолепием. Интерьер был оформлен в стиле Золотого века Екатерины Великой. Впечатление усиливали ливреи и парики лакеев, одетых в соответствии с модой XYIII столетия, и даже манера официантов кланяться и подавать приборы. Но многие из гостей уже привыкли к роскоши подмосковного дома Великого, обставленного баснословно дорогой мебелью и увещанного картинами известных мастеров. А вот стол заслуживал особого внимания. Он тоже был произведением искусства. На скатерти из тяжелой золотой парчи красовались яркие пышные букеты в вазах золотистого цвета. Стены и мебель украшали гирлянды из живых цветов, так что создавалось впечатление, будто это не столовая, а оранжерея. Яства, выставленные на стол, тоже больше напоминали украшения, чем пищу.

* * *

Кроме операторов-охранников, за гостями из своего кабинета следила и сама хозяйка дома.

Готовясь к вечеру, Бачурина решила использовать то обстоятельство, что будучи Рюриковной по крови, она состояла в родстве с императорской фамилией. Раз нельзя похвастать мошной и связями, приходится выпячивать родовитость.

Сейчас она стояла у экрана, на котором была видна гостиная. Некоторые гости уже явно начинали скучать.

– Пора! – обернулась Татьяна к Зотову.

– Еще минутку, – старый адвокат с удовольствием смотрел на картинку. Казалось, ему нравится смешное и глупое положение, в котором оказался Гайнанов. Гости уже теребили его, спрашивая о хозяйке. – Еще минутка и они будут в надлежащей кондиции.

Аркадий Константинович знал толк в театральных эффектах.

* * *

Дверь отворилась, пропуская мажордома с церемониальным жезлом в руке. Трижды гулко ударил посох о пол, и в помещении воцарилась тишина.

– Их сиятельство графиня Бачурина, – бас колокольным гулом наполнил комнату, заставив всех обернуться к глашатаю.

Мажордом сделал шаг в сторону. В белом бальном платье в комнату вплыла Бачурина. Одеяние, обильно украшенное узорами из алмазной крошки, вполне подошло бы и императрице. Впечатление усиливалось бриллиантовой диадемой на голове женщины.

Вместо одетой в траур вдовы, просящей не забыть ее в несчастии, гости увидели Царицу, законную наследницу империи Петра Великого. Король умер, да здравствует королева! Все как-то забыли о тяжелом положении корпорации "Цесарь", которое минуту назад обсуждали.

– Добрый вечер, господа, – мелодично проговорила Татьяна, обводя зал ласковым взглядом. Никого не выделяя, но при этом каждого одаривая лучезарной улыбкой. – Прошу к столу. Василий Федорович, будьте добры, проводите меня.

Татьяна Николаевна подала руку Самойлову, старейшему и наиболее уважаемому гостю. Среди собравшихся он выделялся богатством и влиянием, поэтому большинство приглашенных крутилось вокруг него, стараясь вовлечь в беседу или каким-то иным образом привлечь внимание.

Василий Федорович, к которому обратилась Бачурина, в ответ поклонился и взял графиню за кончики пальцев, держа на весу, как бесценное сокровище. Все расступились, и Бачурина, сопровождаемая Самойловым, направилась в столовую. Стало ясно – это подлинная хозяйка. Василий Федорович, государственный человек, владелец многомиллиардного состояния, к слову которого прислушивались и в Думе, и в правительстве, вдруг добровольно, по собственной воле уступил первенство Бачуриной и отступил на второй план. Пусть даже на сегодняшний ужин. Это совершенно не походило на того Самойлова, которого знали присутствующие.

– Черт побери, – наклонившись к соседу, шепотом проговорил один из приглашенных, когда все разместились за столом. – Когда она вошла в зал, моя поясница едва сама не сложилась в поклоне. Как она это проделала?

– Порода.

– Какая еще к черту порода? У меня референтом работает один бывший аристократ. Специально взял для представительских целей.

– Кто-то сказал, не помню, кто, но очень умный человек: не бывает бывших князей, как не бывает бывших сенбернаров. Возможно, твой аристократ из потомственных придворных графьев, получивших титул за примерное исполнение обязанностей постельничего. А эта... совсем из другого теста.

– Тебе-то откуда знать?

– А ты сам взгляни – как держится! Это не игра. Ни у одного актера так не получится. Черт! Как я раньше ее не разглядел.

– Будто мало красивых баб. Да у тебя самого супружница не хуже – красавица.

– А эта – царица.

– Отхватил Великий себе "сиятельство". Знал покойник толк в женщинах.

На последнюю реплику собеседник не ответил, а только скосил глаза на скатерть, под которой могли быть скрыты микрофоны. Сосед понял этот безмолвный намек.

* * *

– Все в порядке? – к Тормису, вышагивающему по автомобильной стоянке рядом с домом, подошел Макс.

– Здесь надо бы добавить телекамеру и датчик, – Тормис указал на стоянку, где ожидали хозяев десятка три машин.

– Зачем? И без того вся площадка просматривается двумя камерами. Вполне достаточно, – пожал плечами Кузнецов.

– Они установлены слишком высоко и не способны следить за тем, что происходит под машинами. Гости могут привезти на днище машин нежелательные сюрпризы сами не подозревая того.

– А датчик?

– Газовый анализатор взрывчатки. И такой же у въезда во двор, – добавил Тормис и сразу же пояснил: – Я обратил внимание, что Гайнанов выходит встречать некоторых гостей к самой машине. Может возникнуть ситуация, когда выйдет и сама Бачурина. Вы поручитесь за то, что кому-нибудь из приехавших не подложили взрывчатку?– Мы долго здесь не задержимся, а когда в следующий раз приедем – неизвестно.

– Но ты все же учти. И не расслабляйся. Предчувствия у меня какие-то... А предчувствие для телохранителя – все равно, что нюх для собаки. Не улыбайся. Отправляйся за гостями приглядывать. – Из "технаря" Тормис вновь превратился в руководителя всей службы безопасности.

Застолье было богатым. Перемены следовали одна за другой. Каждый мог выбрать блюдо по душе. За дичью, убитой в принадлежащих Великому охотничьих угодьях, следовала свежая рыба, выловленная в прудах Великого. Гарниры и салаты, включая самые экзотические, были приготовлены из овощей и фруктов, выращенных в оранжереях Великого. Одним словом – "а ля рус": то ли ужин по-деревенски, то ли барская трапеза по-русски. А уж барином Великий всегда был щедрым и хлебосольным.

Пользуясь благодушием насытившихся гостей, за них взялись доверенные лица Бачуриной из числа руководителей московского офиса "Цесаря". Москвичи, недолюбливавшие Казарина, целиком встали на сторону Татьяны Николаевны. И теперь они занялись обработкой потенциальных союзников, способных предотвратить крах корпорации. Прием, устроенный графиней, ее эффектное появление и уверенность, с которой женщина держалась, как нельзя лучше помогали расположить собеседников к Бачуриной и договориться о новых, уже чисто деловых встречах. Зотов довольно улыбался.

Самой же Татьяне с трудом удавалось сохранять маску радушной хозяйки. На лице то и дело появлялась черная тень печали. Гости, возможно, этого и не замечали, а вот Тормис, успевший хорошо изучить Бачурину, ясно видел, что ей с трудом удается сохранять беззаботный вид.

* * *

Воспользовавшись тем, что после обильной трапезы гости разошлись по разным комнатам, Бачурина поднялась в кабинет, где ее дожидался Самойлов.

– Что скажете, Василий Федорович?

– Вам удалось произвести на собравшихся впечатление!

– А на вас?

– Меня вы давно покорили. Но мы говорили о других... Конечно, среди них нет, способных оказать действительно реальную помощь, но и несколько миллионов займа, которыми могут рискнуть эти банкиры, "Цесарю" не помешают. Кое-что и я подброшу. Но вам сперва следует укрепиться в Правлении корпорации.

– Вы мне что-то посоветуете?

– Я уже передал рекомендации Зотову. Жалко, что не смогу лично присутствовать на собрании... Улетаю на неделю в Монреаль. Может, перенести? Хотя – нет. Тянуть с проведением собрания тоже не стоит.

– Во время последнего телефонного разговора вы обещали узнать, какими делами в последнее время занимался Петя, – напомнила Бачурина.

– Кое-что мне удалось раздобыть. Не знаю, насколько вам это пригодится, – Самойлов протянул женщине конверт.

Татьяна Николаевна села за письменный стол, вскрыла пакет и углубилась в чтение. Документы были отпечатаны на английском и немецком языках. Бачурина пробежала глазами английский вариант.

– В архиве мужа этого договора нет. А почему перевод средств осуществляется за рубежом?

– Это я не знаю. Могу лишь допустить, что таким образом Петя хотел уйти от налогов. В остальном – договор абсолютно легален. Если в нем и есть какой-то тайный смысл, он мне неизвестен. Можете оставить документы себе. А вот это, – Самойлов протянул еще один листок, – следует уничтожить сразу по прочтении. Человек, который передал мне сию бумагу, настаивал, чтобы это произошло в моем присутствии.

Бачурина взяла бумагу, как бомбу. И, едва прочитав ее, поняла: это и есть настоящая бомба.

– Кто это?..

– Не надо имен, – предостерегающе поднял руку Самойлов. – Все, что необходимо, мои люди уже передали главе вашей охраны.

Бачурина встала с кресла, намереваясь включить измельчитель бумаг в углу кабинета. Предугадывая ее намерения, Василий Федорович произнес:

– Лучше сжечь. Только будьте осторожны. Это специальная бумага.

– У меня нет спичек, – ответила Татьяна, положив, однако, листок в пепельницу.

Мужчина достал зажигалку. Документ вспыхнул, едва лишь он приблизил к нему язычок пламени. Бумага сгорела за доли секунды, будто была изготовлена из пороха, но при этом выделила на удивление мало света и тепла. Для верности Самойлов перемешал пепел карандашом, отчего в пепельнице осталась лишь серая пыль непонятного происхождения.

– Кстати, хочу поздравить: вам удалось заполучить отличного специалиста.

Бачурина поняла, что речь идет о Тормисе. Она не могла судить о степени компетентности Яна, но слова Самойлова немало для нее значили, и акции телохранителя резко поднялись вверх.

– Вас проводить? – предложила хозяйка.

– Благодарю. Я найду дорогу.

Самойлов ушел. Бачурина спрятала конверт в сейф и последовала за ним. Внизу ждали гости, и ей не хотелось, чтобы кто-нибудь заметил слишком долгое отсутствие хозяйки и самого почетного из приглашенных.

Уже у дверей зала она невольно услышала разговор двух мужчин.

– А Артур Христофорович, дружок Великого, не приехал... Обещался, а не приехал...

– Я звонил ему. Сказался больным. Зато Самойлов здесь и секретничает с вдовой.

– Может, из-за Самойлова Артур и не приехал? Недолюбливают они друг друга.

Заметив Бачурину, мужчины заговорили о другом.

Подойдя к Гайнанову, Татьяна Николаевна громко, чтобы услышали стоящие рядом, произнесла:

– Андрей Дмитриевич, перед отъездом нам еще следует навестить Оганесова. Свяжитесь с Артуром Христофоровичем и уточните время. И спросите, как его самочувствие.

Минут через двадцать после ухода Бачуриной дверь кабинета вновь открылась. Вошедший не стал включать свет. Пройдя в темноте к письменному столу, он опустился на колени и принялся шарить под сидением одного из кресел. Нащупав крохотную пластмассовую таблетку, приклеенную к дереву, человек оторвал ее и положил себе в карман. После чего так же тихо вышел, заперев за собой дверь.

* * *

Охотник в мощный бинокль, снабженный усилителем яркости, наблюдал за трассой. До появления кортежа оставалось минут двадцать. Но Охотник предпочел прибыть на место заранее, чтобы успеть подготовиться и держать дорогу под контролем. На случай, если «клиент» проследует с опережением графика.

Нынешняя акция была ему не по душе. Моральные соображения к этому не имели никакого отношения. Просто предстоящая операция была грубой и не продуманной в мелочах, а значит, опасной, как всякая срочная работа. Но предложенная сумма, вполне компенсировала риск. К тому же заказчик предоставил исчерпывающую информацию, что значительно облегчало задачу.

На дороге появилась черная "Волга", несшая на себе сразу три антенны: на капоте, багажнике и на крыше. Это обилие приемо-передающих устройств не понравилось Охотнику. Нехорошие предчувствия тут же получили подтверждение: "Волга" снизила скорость и остановилась на обочине.

Почти одновременно с этим завибрировал пейджер, прикрепленный к запястью Охотника: помощник засек активные радиопереговоры. Ликвидатор не нуждался в подобном предупреждении, он и сам догадался, что тщательно спланированная операция провалилась по какой-то глупой случайности. К тому моменту, когда на пейджере появилось кодовое слово, Охотник уже спускался в балочку, где был спрятал мотоцикл.

* * *

По окончании приема, когда все гости уже разъехались, Татьяна переоделась и спустилась во двор к поджидавшему ее «Мерседесу».

Этим вечером Бачурина и Гайнанов собирались навестить давнего приятеля и компаньона Великого, Артура Оганесова. Еще в Ровске, созвонившись с Оганесовым, они узнали, что банкир занемог и просит его извинить. Но если Татьяна Николаевна сочтет возможным посетить больного – он будет безмерно рад. При этом Артур Христофорович заверял Бачурину в своих симпатиях и полной ее поддержке.

По дороге на дачу Оганесова обсуждали прошедший ужин и возможное поведение его участников в будущем.

Беседу прервал Максим, сидевший рядом с водителем. После обмена по радиотелефону отрывистыми фразами с одним из коллег телохранитель обернулся к Бачуриной:

– Прошу прощения. У нас изменение маршрута.

– Что такое?

– По пути нас встретит Ян Эдуардович и все объяснит.

Темно-синий "BMW" начальника службы безопасности они увидели при выезде из города. "Мерседес" притормозил, и Кузнецова на переднем сидении сменил Тормис. Машины тут же сорвались с места.

– На трассе, по пути на дачу Оганесова, обнаружено взрывное устройство. Сейчас там работает следственная группа.

– Кто обнаружил мину? – нахмурилась Таня.

– В направлении дачного поселка двигался эскорт "членовозов". Датчики на передовой машине среагировали на посторонний предмет у дороги. Кто именно из министров или политических деятелей направлялся по этой трассе, пока держат в секрете. Известно также, что поездка была незапланированной.

– Так, может, покушение готовилось и не на министра? – вмешался в разговор Гайнанов.

– Поэтому я и настоял на встрече.

– Намекаете, что метили в Татьяну Николаевну? – бросил Андрей Дмитриевич, по-прежнему считавший Тормиса обычным специалиста по электронике.

– Не исключаю такой возможности.

* * *

Оганесов, увидев из окна дачи подъезжающий «Мерседес», выскочил встречать Бачурину на крыльцо. Он явно был испуган. И вовсе не походил на больного.

– Видели возню на трассе? Представляете, перед самым поворотом к моей даче была установлена мина! – возбужденно говорил Артур Христофорович.

Новости распространялись с удивительной быстротой.

– Мы ехали в объезд, по другой дороге, – ответила Татьяна. – Поэтому ничего на трассе не заметили.

– Да? А я успел проехать до того, как выставили пост и всех стали поворачивать в объезд. В сумерках различил несколько машин и людей в лесопосадке, но не придал этому значения. О мине мне только на даче рассказали. Что творится, а, что творится?! А если это на меня охотились? Как вы думаете? – энергично жестикулируя, Оганесов скороговоркой выстреливал фразы, затем запнулся... и продолжил еще более оживленно. – О! Приношу извинения! Татьяна Николаевна, прошу ручку. Надеюсь, вы простите меня, что не поздоровался сразу. Просто я слишком поражен случившимся. Вы только подумайте: почти у забора моей дачи кто-то установил мину! Представляете!? А я как раз должен был проезжать мимо этого места!

Бачурина и Гайнанов не стали задерживаться у Оганесова. Да и разговор получился какой-то скомканный. Возбужденный случившимся, Артур Христофорович никак не мог настроиться на деловой лад. Гости поспешили откланяться.

* * *

Поезд на Ровск отправлялся глубокой ночью. Домой Бачурина возвращалась без Зотова и Гайнанова, которые должны были остаться еще на некоторое время в Москве. Тормис, пропадавший неизвестно где, объявился лишь перед тем, как Татьяна Николаевна усаживалась в машину. Вид у него был значительно повеселевший.

– Появились новые сведения о вчерашнем инциденте на трассе, – доложил Тормис, когда автомобиль отъехал от дома. – Дело ведет ФСБ.

– И что вам удалось разузнать?

– Я встретился с одним из бывших сослуживцев. В лесополосе у трассы была обнаружена усовершенствованная радиоуправляемая мина. Точнее, две мины, установленных на расстоянии в несколько метров.

– Значит, там должен был прятаться и человек. Удалось кого-то задержать?

– Оператор-наводчик мог находиться на значительном удалении от закладки.

– Управляемая мина... Но почему не снайперская винтовка или, скажем, гранатомет? – удивленно спросила Бачурина.

– Посчитали более надежным.

– А почему мина оказалась в лесополосе, а не у дороги?

– Использовались усовершенствованные мины направленного действия. Аналог нашей МОС-50, хотя конструктивно и ближе к американской "Клеймор". Кстати, в комплект "Клеймора" также входят две мины с дистанционным управлением. Но в нашем случае это были более серьезные игрушки.

– Я не разбираюсь в оружии, – несколько раздражено ответила Бачурина, уставшая от переездов и встреч.

– При взрыве подобной мины десятки, а то и сотни тысяч осколков не рассеиваются вокруг, а выстреливаются в одном направлении. Такой взрыв способен уничтожить все живое в полосе тридцати метров. Эксперты утверждают, что начальная скорость осколков достаточно велика, чтобы пробить корпус небронированного автомобиля. Использование двух мин гарантирует, что при взрыве машина не успеет проскочить опасный участок.

– Серьезно подготовились. Вы уверены, что покушение направлено против меня?

– Нет. Но то, что мины были предназначены не министру, охрана которого их обнаружила, – совершенно точно.

– Не знаю... Не такая уж я большая шишка, чтобы использовать столь сложное оружие. Будто на Троцкого охотились. Это все равно, что стрелять по воробьям из пушки.

– Вы не воробей. А Троцкого, между прочим, – заметил Ян, – убили обыкновенным ледорубом.

– Тем более... Для того, чтобы ликвидировать меня, тоже не станут прибегать к слишком хитроумным штучкам. И, кроме того, я не понимаю: кто может столь сильно желать моей смерти?

– Хотел бы я знать ответ, – задумчиво проговорил Тормис.

– Ян Эдуардович, я не вижу вашего багажа, – удивленно проговорила Бачурина уже у самого вокзала. – Разве вы не едете с нами?

– Придется задержаться, но я встречу вас в Ровске. Воспользуюсь услугами Аэрофлота.

* * *

Километрах в сорока от пункта назначения поезд «Москва-Ровск», к удивлению пассажиров, сделал незапланированную остановку на маленьком полустанке. Пользуясь минутной задержкой, из спального вагона торопливо выпрыгнуло несколько мужчин, один из которых помог спуститься женщине в брючном костюме. Тотчас тепловоз дал гудок и поезд тронулся, торопливо набирая скорость. А странная группа, не имевшая с собой багажа, поспешно погрузилась в поджидавшие у перрона джипы. Свидетелями странной сцены стали лишь несколько пассажиров соседних со спальным вагонов, которые в момент остановки выглянули в окно.

15

На Богоявленской машины встречал Тормис, прилетевший утренним рейсом.

– Меня уже тошнит от поездок, – призналась Татьяна Николаевна, высаживаясь из джипа. – Не дождусь, когда наконец смогу принять ванну. Или я сперва должна выслушать ваш доклад?

– Доклад подождет, – заверил Ян Эдуардович. Несмотря на бессонную ночь, он выглядел все же куда лучше Бачуриной.

* * *

Когда Татьяна после завтрака и непродолжительного отдыха прошла в кабинет, ее уже дожидался Тормис.

– У меня к вам просьба. – Ян Эдуардович уселся в предложенное кресло, так как разговор предстоял долгий. – Хочу попросить вас ограничить свои выезды из дома.

Татьяна Николаевна некоторое время молча смотрела на Яна, будто пытаясь вникнуть в его слова. Наконец, произнесла:

– Для такой просьбы у вас должны быть серьезные основания.

– У нас имеются сведения, что на вас готовится покушение.

Женщина не выразила никаких эмоций и даже не удивилась. И опять, лишь через долгую минуту молчания, Бачурина спросила:

– Откуда поступили эти сведения? Есть какие-то доказательства? Или вы сделали вывод на основании московского случая с миной?

Вместо ответа Тормис достал из кармана небольшой диктофон и нажал кнопку. Из динамика раздался мужской голос: "Великий сыграл в ящик. Неплохо бы вслед за ним отправить и бабу."

– И это все?

– Мы располагаем записью всего разговора. Но разве не достаточно этого фрагмента, чтобы понять серьезность ситуаций?

– Я хотела бы услышать и остальное. – Бачурина не смогла скрыть раздражения. Ее покладистый характер за последние дни изменился не в лучшую сторону.

– Это будет нарушением правил оперативной работы, – спокойно объяснил Тормис.

– Секретность? Вы забываете, что находитесь не на государственной службе.

– Татьяна Николаевна, – примирительным тоном произнес Тормис, – я ни на секунду не забываю, кто мой работодатель. Но и вы должны доверять своей службе безопасности. Иначе наша работа лишится смысла. Позвольте, я вам кое-что объясню, а вы примете решение: стоит ли настаивать на своем. Хорошо?

– Что ж, попробуйте.

– Уже то, что я дал вам послушать отрывок, неосторожно с моей стороны. В разговоре со своими доверенными людьми вы можете сослаться на факт существования такой записи, а через этих людей ваши слова могут долететь до ушей заинтересованных лиц, которые проверят, не могли ли их подслушать. И в следующий раз они примут все меры, чтобы не допустить этого.

– Но если я уже знаю о существовании записи, почему не могу прослушать остальное?

– Вместо объяснений мне пришлось бы прочитать вам целый цикл лекций по оперативно-розыскной деятельности.

– Похоже, мне стоит ознакомиться с этой наукой. Хотя бы с ее азами.

– Вы это серьезно? – удивленно произнес Ян Эдуардович.

– Вполне.

– Что ж, я подготовлю вам пару брошюр для начала.

– Спасибо. Так что насчет записи? Вы говорили о доверии. Почему бы и вам не довериться мне?

Тормис замешкался, размышляя, и в конце концов махнул рукой:

– Бог с вами. Вечером я принесу полный вариант записи. Но предупреждаю: вы взваливаете на себя страшный груз.

Он поднялся с кресла, но Бачурина жестом остановила его:

– Раз уж мы заговорили о покушениях, Есть новости по поводу смерти Петра Алексеевича?

– Расшифровка "черного ящика" показала, что причиной катастрофы стал отказ двигателей. В ближайшие дни ждем окончательный результат анализа деталей моторов.

– У Великого в руководстве "Роллс-Ройса" имелись знакомые. Если вы достанете несколько образцов деталей, мы сможем переправить их в Англию. Пусть над ними поработают британские эксперты.

– Независимая экспертиза? Неплохая мысль, – Тормис с уважением посмотрел на собеседницу: хоть и капризная стерва, но котелок у нее варит.

– Не такая уж независимая, – заметила Татьяна. – На самолете были установлены двигатели именно этой фирмы.

– Тем более, англичане предпримут все возможное, чтобы выяснить истинную причину катастрофы и вернуть себе доброе имя.

* * *

Днем из Москвы прилетели Зотов и Гайнанов. После совещания с союзниками в руководстве ровской штаб-квартиры «Цесаря» они приехали на Богоявленскую и надолго заперлись с Бачуриной в ее кабинете, обсуждая детали предстоящего сражения за голоса акционеров.

Шансы Татьяны Николаевны занять пост председателя Правления можно было оценить как "пятьдесят на пятьдесят". И троица, подобно заговорщикам, просчитывала возможные ходы и интриги, с помощью которых можно было бы перевесить чашу весов на свою сторону. Из кабинета они обзванивали потенциальных союзников и колеблющихся противников. Разошлись глубокой ночью.

Тормис, учитывая занятость Бачуриной, посчитал, что сегодня им уже не придется встречаться, и свой рабочий вечер спланировал соответствующим образом. Тем больше он удивился, когда Татьяна Николаевна позвонила и напомнила, что они договорились продолжить утренний разговор.