Текст книги "Вариации на тему"

Автор книги: Витауте Жилинскайте

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

У ВРАЧА

С недугом своим я ознакомила врача сразу, едва переступив порог его кабинета, памятуя, что люди этой благородной профессии заняты по горло и для больных времени у них в обрез.

– Здравствуйте, у меня склероз мозга, – заявила я, прикрывая за собой дверь. – Все на свете забываю и вообще теряю последние остатки памяти.

Врач ответил на мое приветствие и пригласил сесть. Он даже поднял на меня глаза и ободряюще улыбнулся – такое хорошее впечатление произвело на него мое чистосердечное признание.

– Так-с, значит, плохо с памятью, – констатировал он. – Фамилия?

Узнав фамилию, он исчез за ширмой, чтобы вымыть руки. Мыл долго. Я поняла, что память мою будет он ощупывать стерильно чистыми руками, и еще раз убедилась, что открыла нужную мне дверь.

Наконец хозяин кабинета, пахнущий чистым полотенцем и яичным мылом, появился из-за ширмы. Долго рылся в карманах халата. Ничего там не отыскав, взглянул на меня и снова поздоровался:

– Здравствуйте.

– Здравствуйте, – ответила я.

– Что привело вас к нам?

– Да память же.

– Ах, память… И что же с ней случилось? – осведомился врач.

– Не помню ничего, – повторила я. – Сразу же все забываю.

– Вот как? Это нехорошо – сразу все забывать, – пожурил он меня. – Очень нехорошо… Ваша фамилия?

Я повторила фамилию, добавив к ней имя. Просто так, на всякий случай.

Сев за стол, он принялся разбирать истории болезни.

– Итак, на что жалуетесь? – поинтересовался он, продолжая рыться в бумагах.

– Память ослабла, – прошептала я.

– Ясненько, – пропел он, извлекая из груды пухлую папку.

Когда я увидела свою историю болезни, меня просто пот прошиб! Толстая, как том энциклопедии. Хоть убей, не помню, когда успела столько наболеть. Это еще раз подтверждало, что память у меня в самом плачевном состоянии.

Кое-как одолев этот трактат, врач развел руками:

– Ну, знаете ли, после двух инсультов нельзя требовать чудес от своей памяти. Да и возраст пенсионный…

– После двух инсультов?! – изумилась я. – Абсолютно не помню… А возраст… Не девочка, конечно, но…

– Ведь вы – Шпокявичене Броне Антановна, 1887 года рождения. Здесь черным по белому написано – перенесла два инсульта. – Голос стал строгим, брови нахмурились.

Я клятвенно заверила его, что никакая я не Шпокявичене, однако врач согласился с моим утверждением лишь после того, как раскопал наконец действительно принадлежащую мне историю болезни.

– А-а! – полистал он ее. – Ясно. Так на что жалуетесь, если вы не Шпокявичене?

– Память у меня, знаете, ослабла.

– Ясненько, ясненько, – закивал он. – Значит, память на обе ноги хромает…

Что еще приключилось с ногами моей памяти, я так и не успела услышать: врача позвали к телефону. Вернулся он не скоро. Зато, вернувшись, широко заулыбался и пожал мне руку:

– Здравствуйте, здравствуйте! Мы, кажется, с вами знакомы. Где встречались-то? Не у Каркласов ли?

– Да, – подтвердила я, – встречались. Только не у Каркласов.

– Да, да. У меня исключительная память. Один раз увижу человека – и на всю жизнь… Так что у вас? Нога, кажется, хромает?

– Нет, память, – шепнула я.

– Ах да, память! Сегодня, сдается, кто-то уже жаловался на подобное недомогание. Значит, память прихрамывает? Разберемся…

Но мне снова не удалось выяснить, что же случилось с моей памятью: в дверь сунулся какой-то пожелтевший субъект.

– Доктор, – просипел он, – вы мне рецепт…

– Помню, – успокоил его врач. – Вылечим вашу память.

– Желудок, – возразил желтый.

Когда, получив рецепт, он исчез, врач обернулся ко мне. На этот раз не поздоровался, и я даже немножко обиделась.

– Вот что, – сказал он решительно. – Сейчас получите направление и завтра, с самого утра, отправляйтесь в лабораторию. Сделаем зондирование.

– Мозга? – ужаснулась я.

Он снисходительно улыбнулся. Видимо, обладал чувством юмора.

– Желудка, – подмигнул он мне. – Всего хорошего.

– Всего хорошего, – поднялась я.

Он исчез за ширмой. Снова запахло полотенцем и яичным мылом. Я поняла: если не сменю тактики, придется здесь заночевать. Хотя я уже очень привязалась к этому человеку, хотя день и ночь с удовольствием бы слушала его любезное «здравствуйте» и вдыхала аромат яичного мыла, все-таки следовало подумать и об интересах других больных, для которых у него совсем не оставалось времени.

Когда он вновь появился из-за ширмы, я уж и не помню, кто первый сказал «здравствуйте». Кажется, произнесли мы это слово синхронно.

– Так какая же хворь на вас напала? – поинтересовался он.

– Не помню, – пробормотала я, отступая к двери. – Забыла…

Он снова улыбнулся и подмигнул – безусловно, ценил юмор.

– Не помню, – повторила я, открывая дверь.

– Только не забудьте сделать зондирование желудка, – донесся до меня его заботливый голос. – Прямо с утра.

– Спасибо, – откликнулась я из коридора, – не забуду! Если только не охромею вконец…

СТАРОСТЬ МОЖНО ПОБЕДИТЬ

В наше время, когда стали появляться геронтологические кабинеты, от советов, как, старея, не стареть, нет отбоя. В общих чертах они сводятся к следующему: побольше двигаться, почаще гулять на свежем воздухе, воздерживаться от жирного и спиртного, питаться главным образом овощами и фруктами, раз в полгода показываться лечащему врачу (он, видите ли, просто мечтает о встрече с вами!), избегать отрицательных эмоций и стрессов (они, как известно, прежде чем обрушиться на вас, присылают свои визитные карточки) и вовремя ложиться спать.

Однако уже сам факт вашего интереса к подобным рекомендациям свидетельствует о том, что вы, как говорится, не молодеете и сами это признаете. Так вот, чтобы не стареть, надо не обращать внимания на советы, как не стареть. Какая от них польза? Прислушавшись к одному совету, последовав другому, вы вскоре все равно возвращаетесь к привычному образу жизни. Но если прежде с аппетитом ели, с удовольствием выкуривали сигарету и без зазрения совести валялись в постели, то ныне все эти маленькие радости отравлены сознанием, что вы роете себе могилу.

Нет, не надо слушать советы, и с другими своей мудростью делиться тоже не надо, особенно с теми, кто помоложе. Не секрет, что в конце концов зазвучит раздраженное «Разве я не говорил!» или «Если бы вы меня послушались!». Страсть давать мудрые советы – бесспорное свидетельство старения, и наоборот, пренебрежение к ним – признак вечной молодости. Посему одним из эффективнейших средств борьбы со старостью является такой стиль беседы с молодыми людьми: «И что же в данном случае предлагает ваш живой ум?», «Какой выход подскажет ваша свежая голова?». Вы только взгляните, как старчески морщатся их гладкие лбы, как заостряются носы, как откладываются соли в суставах пальцев, которыми постукивают они в такт своим советам! И напротив, каким улыбчиво-розовым становится ваше лицо, когда вы юношески беспечно пропускаете их разглагольствования мимо ушей! Ну, а если уж вам невтерпеж без советов, то в порядке исключения почитайте брошюрку «Советы молодоженам».

Прежде всего постарайтесь не поучать своих взрослых детей, как они должны воспитывать своих детей. Если вы столь прекрасно разбираетесь в вопросах воспитания, то, скажите на милость, каким образом вам удалось столь скверно воспитать собственных детей, что они не способны теперь воспитывать своих? Кроме того, ваши поучения могут привести (и это в лучшем случае!) лишь к тому, что молодые супруги милостиво переложат на ваши плечи все тяготы воспитания внуков, а сами будут наслаждаться жизнью и отдалять от себя старость в той же мере, в какой вы приблизитесь к своей.

Далее. Ни регулярный сон, ни прогулки на свежем воздухе, ни даже стояние на голове по системе йогов не спасут вас от груза лет, если вы не сумеете удерживаться от высказываний типа: «Когда мне было столько же, сколько вам сейчас…», «Доживете до моих лет, тогда…». Коли уж сорвались невзначай с ваших уст подобные слова, постарайтесь завершить начатую фразу так: «Доживете до моих лет, тогда поймете, что я могу вести себя как мне нравится!» или «Когда мне было столько же, сколько вам сейчас, мои предки вытворяли все, что им на ум взбредало!». А если, не дай бог, у вас в сердцах вырвалось: «Ох, уж эта…», то хоть язык откусите, но закончите: «старость!» И увидите, какими дурацкими станут физиономии у ваших юных слушателей – точно так выглядели бы вы сами, если бы произнесли «молодежь».

Протестовать по поводу того, что ваши юные домочадцы запустили свои стереопроигрыватели на полную мощность, – дело безнадежное. Тем более грозить им, что убежите из дому. Вместо того чтобы глотать валидол, затыкать уши и ворчать, восторженно возопите: «Ну и клёвый же рок!» – и крутаните ручку громкости до отказа, чтобы полопались барабанные перепонки и посыпались стекла. Уверяю вас, вскоре вы сможете наслаждаться тишиной и хитро посмеиваться, когда ваши потомки начнут жаловаться своим ровесникам: «Наши-то старики совсем обалдели от АББЫ… не считаются… дома сущий ад… могли бы послушать классику, Баха, к примеру… но где там…»

Вывод ясен: с молодыми надо и самому быть молодым, с детьми – ребенком (только не впадать в детство!), на улице можно поработать локтями, влезая в автобус, дома – пригрозить, что выпрыгнете в окно, если вас не вырядят в вельветовые джинсы или не достанут билет на модного певца…

Общеизвестно – к старости начинает хромать память. Чтобы укрепить ее, есть куда более надежные средства, чем таблетки или вонючие лечебные ванны. Вместо того чтобы постоянно тереть лоб и беспомощно лепетать: «О чем бишь это я?..», «Не помню, хоть кол на голове теши…», вы с невинным видом вопрошаете:

– Так на каком месте вы меня прервали? Что хотели услышать? Помните, о чем я вам только что говорил? Так извольте повторить! Ах, вы не расслышали? Не поняли? Зачем же я тут с вами время теряю?!

Перевалив таким образом склероз с больной головы на здоровую, вы получите возможность долго и весело смеяться над извинениями собеседника и его жалобами на слабеющую память – а смех, как известно, укрепляет здоровье.

Забыли вы, к примеру, куда сунули нужную вещь. Выбросьте пропажу из головы – ничего, сама отыщется, Даже самую безнадежную ситуацию всегда можно повернуть в свою пользу:

– Прекрасно помню, что положил очки вот сюда, на полку. Куда же они, черт побери, делись?

– Они у тебя на носу, дорогой папочка!

– Благодарю, – саркастическая усмешка превосходства, – именно это я и хотел проверить: способны ли вы хоть разок глянуть дальше собственного носа?

Поскольку подобные стычки освежают лучше, чем целый ящик свежих фруктов, рекомендуется как можно чаще прибегать к ним ранней весной.

Короче говоря, существует целый арсенал средств, помогающих сохранять молодость. Знавала я одну женщину, которая с первых же дней супружеской жизни обращалась к мужу не иначе как «старик». «Эй, старик!» – не сходило с ее уст. И посмотрели бы вы, как этот «старик» – мужчина в расцвете сил! – заслышав такой зов, горбился, кряхтел, хватался за левый бок. В конце концов он настолько одряхлел, что жене пришлось найти другого, помоложе. Это закон: форма задана, содержание волей-неволей приспосабливается к ней.

Особенно старит привязанность к старым вещам, а также стремление тащить в дом ненужное барахло: а вдруг пригодится? Прибавьте мысленно: «наследникам» или «на том свете», и плюшкинская страсть заметно поубавится. Тут уместно перефразировать известное изречение: покажи мне свой шкаф – и я скажу, сколько тебе лет!

Характерный признак постарения – растущая оседлость, нежелание и даже боязнь сдвинуться с насиженного места, а на службе – с занимаемого кресла. Если уж не можете преодолеть своей инертности, то хотя бы не ленитесь подгонять других: «Двигаться, больше двигаться, товарищи! Нельзя превращаться в стоячее болото! Мне самому до чертиков надоело сидеть в одном и том же кресле. Когда же наконец найдете мне замену? Ведь незаменимых людей, товарищи, нет!» Разглагольствуя подобным образом, вы с легкостью замените того работника, который мог бы заменить вас.

К признакам постарения относятся также педантизм, мелочная аккуратность. Вообще-то, конечно, совсем неплохо, когда каждая вещичка лежит на своем месте и всегда знаешь, где ее найти. Но для омоложения стоит иногда нарушать установленный порядок, разбрасывать все вещи (разумеется, не свои, а чужие), а когда последуют упреки, хладнокровно пожимать плечами:

– Милые мои, ну к чему такая мелочность? Так и до маразма докатиться можно!

Но особенно яростно обрушивается старость на тех, кто с утра до ночи просиживает над анатомическим атласом собственных недугов, по-генеральски переставляя флажки:

– Сегодня соли из левой пятки перекочевали в правую… Кислотность желудочного сока выше вчерашней, но ниже позавчерашней… Снова третий позвонок!..

И наконец:

– Никто меня не жалеет… Никому до меня дела нет… – На карту с флажками шлепается крупная слеза.

А к чему заботиться о том, кто так о себе самом заботится? Зачем жалеть того, кто достаточно жалеет себя? Не лучше ли так:

– Ну, юные богатыри! Как спалось? Как самочувствие? Йонас, пятка не беспокоит?

– Пятка? Какая еще пятка? Откуда вы взяли, что у меня должна болеть пятка?.. Вот шутник! Надо же, пятка… (Через полчаса.) Гм, вроде бы и впрямь покалывает эту чертову пятку… Не дурите мне голову, с меня хватает и моей пятки! Нет ли у кого-нибудь таблетки от пятки? Ох, кажется, перекинулось на другую… А вам и дела нет ни до меня, ни до моих пяток… (С подозрением.) Кстати, куда девалась ваша больная пятка?..

Впрочем, я уже слышу раздраженный (отрицательная эмоция!) голос геронтолога, предупреждающий читателя:

– Не вздумайте следовать этим дурацким советам!

Прошу прощения, а кто первый посоветовал вам не слушать никаких советов?

И все-таки от одного совета не могу удержаться: пусть какой-нибудь геронтолог постарается дожить до ста лет. Тогда хоть один столетний будет долгожителем согласно рекомендациям геронтологической науки.

КАК ПОДНЯТЬ НАСТРОЕНИЕ

Никогда прежде не относились мы так внимательно к своему настроению, как нынче. Открой любой журнал, любую газету, включи радио – и непременно прочитаешь или услышишь, что кому-то где-то испортили настроение. Поговори с любым знакомым – и он обязательно пожалуется, что тот или иной так ли, этак ли взял да и огорчил его. «Поездку я, конечно, продолжил, но уже безо всякого настроения», «Сдачу все-таки получил, но хорошее настроение потерял», «Телевизор в конце концов исправили, но кто исправит испорченное настроение?», «Бог с ним, с прокисшим молоком, хуже, что настроение скисло», «Стоит этой санитарке влететь в палату, как у больных мигом улетучивается хорошее настроение», «Пришло новое начальство – ушло настроение работать» – такие или похожие жалобы сыплются, как горох из дырявого мешка. Но самое странное, что, если поглубже вникнуть в существо жалоб, становится ясно: никто человеку настроения не портил – напротив, его пытались улучшить. Вся беда в том, что он этого не заметил или не пожелал заметить…

Поскольку считается, что чаще всего настроение портят в магазинах, с этого и начнем.

Вот я вхожу в овощной магазин, кладу на весы несколько лимонов.

– Два рубля девятнадцать копеек, – говорит кассирша, посоветовавшись с электронной системой.

– Рубль восемьдесят три, – возражаю я без всякой системы. И оказывается, моя правда!

Другой ушел бы отсюда, возмущаясь и кипя злобой, а я покидаю магазин довольная и радостная: уложила на обе лопатки электронный мозг, помогла кассирше, разбудила в себе Эйнштейна и сэкономила тридцать шесть копеек! Так почему бы не угостить себя на сэкономленные средства чашечкой чая, тем более что чайная рядом? Становлюсь у столика таким образом, чтобы видеть все сверкающее великолепие самовара, и приближаю к губам чашку, то есть тот ее край, который без щербатины и без следов помады. И с каждым глотком настроение все лучше и лучше – оказывается, чай я умею заварить куда вкуснее. А когда еще фирменную булочку надкусишь, то и совсем воспаришь: где ей до моей, нефирменной!.. А уж рыбку бы как я приготовила, думаю, поглядывая на костлявый плавник, торчащий из соуса в тарелке соседа, и настроение подпрыгивает до потолка… Да и потолок я бы лучше побелила, да, пожалуй, и поштукатурила бы лучше… Вот я какая!

Неподалеку от чайной, как назло, магазин готового платья. Нет, покупать я ничего не собираюсь, но захожу, не могу не зайти – как упустить такой случай поднять настроение! Кашу маслом не испортишь. И нате вам: и пуговицы бы у меня не на честном слове держались, и швы я бы аккуратнее заделала, а что касается моделей – разве стала бы такое немодное старье шить?! «Видишь, – верчусь в кабинке перед зеркалом. Не подумайте, что платье-мешок померить зашла, просто собою полюбоваться, – видишь, какая ты? Снимите шляпки, швеи-профессионалки!»

Ну, а если еще в парикмахерскую, к мастерам причесок заглянуть? Нет, я сдерживаю шаг, не надо: стоит только вспомнить о запахе прокисшего пива, грязных полотенцах и бездонных карманах, как впору заболеть манией величия…

Так что куда ни завернешь, куда ни сунешься – всюду ощущаешь искренние усилия внушить тебе веру в свои силы и чувство собственного достоинства. Сколько специалистов для того только профилируются, квалифицируются, совершенствуются, чтобы доказать тебе, что ты лучше их и пек бы, и стирал, и ухаживал за больными, и чистил пятна, и воспитывал, контролировал, организовывал, снимал фильмы, писал стихи… Одно только непонятно: откуда берутся люди с комплексом неполноценности? Может, думаю, это те самые спецы, которых мы походя скручиваем в бараний рог? Но, с другой стороны, они ведь тоже скручивают специалистов из других областей деятельности, так что обиженных нет, всем хорошо…

И так мне весело, такое хорошее у меня настроение, что иду и пою – кажется, не хуже иного специалиста в области вокала, и так задираю нос, что земли под собой не чую – как иной специалист сельского хозяйства… Только вдруг – хлоп! Запнулась о косо уложенную тротуарную плитку и растянулась во весь рост. Лежу и жду, когда кто-нибудь подойдет, протянет руку, поможет встать – но, оказывается, и в этических вопросах одна я на всю улицу разбираюсь… Наконец с трудом поднимаюсь на ноги, со всех сторон осматриваю плитку, сыгравшую со мной такую злую шутку, и – вы только взгляните! – мой повисший было нос задирается еще выше, к самому небу: ведь и плитку, хо-хо, и плитку, братцы мои, я смогла бы лучше уложить – так уложить, чтобы споткнувшийся на ней специалист по фельетонам с последними зубами распрощался… вот как!

А раз уж вы поняли из моего хвастливого заявления, что я специалист по фельетонам, то и у вас небось поднялось настроение: ведь вы бы написали про все это куда лучше – художественнее, хлестче, остроумнее, не правда ли?.. О чем и речь…

ВКУСНО И СЫТНО

Ничто так не мешает человеку вкусно, и сытно поесть, как указания, что именно и сколько ему надо съедать.

Помнится, раньше я всегда пила перед сном кефир. Бывало, в постель не лягу, пока не опорожню стаканчик прохладного, свежего кефира. Теперь видеть его не могу! Оказывается, хочешь не хочешь, а должен ты перед сном пить кефир: продукт этот чрезвычайно полезен для кишечника, уничтожает расплодившихся там вредных бактерий, стимулирует деятельность пищеварительного тракта и так далее. Стоит мне теперь взглянуть на бутылку кефира, как тут же возникает перед глазами кишащий бактериями кишечник и тарахтящий, как несмазанный трактор, пищеварительный тракт. Может ли, скажите, такая картина вызвать аппетит?

Разонравилась мне и морковь – поставщик каротина. Оказывается, только враг собственной печени может позволить себе пренебрегать этим корнеплодом. Ну и пусть будет одним врагом больше, но печеночной моркови мне не надо. Хочу обыкновенной, натуральной каротели, без комментариев и каротинов. Увы, таких морковок уже нет и никогда не будет…

А картошечка с квашеной капустой? Господи! Доводилось ли вам едать что-либо вкуснее? У меня до сих пор слюнки текут, стоит лишь вспомнить дымящуюся тушеную картошку и пахнущую дубовой бочкой капусту с тмином! И что же? Разве получишь удовольствие от современной кислой капусты – белков с аминокислотами, без которых организму грозит авитаминоз? Аминь теперь аминокапусте! Лучше уж буду бочку грызть – влияние дуба на организм, слава богу, еще не исследовано!

А желудок? Все, что отправляешь в него, должно быть строго нормировано, распределено: вечером ничего лишнего не закладывай – отдай, как говорится, врагу, утром грузи, словно в рефрижератор. А во время обеда положи на стол счетчик и суммируй калории. Запомни: отправлять туда на ночь трудно перевариваемые продукты, например крабов, строго запрещается, так как эти крабы остаются в желудке целых семь часов… О боже, да пусть остаются они там хоть семь суток, было бы где достать этих крабов!

Знавала я одного типа с больной почкой. Как же послушно выполнял он все до единого предписания врачей, не за своим здоровьем следил, только за этой самой почкой. Ни крошки не позволял себе съесть из того, что нравилось ему самому, но было не по вкусу почке; цацкался с ней, нянчился, словно с капризным младенцем, не знал, чем угодить, как ублажить. Может, почке и было хорошо, может, она как сыр в масле каталась, но во что превратился сам мой знакомец? В загнанную клячу, в раба крепостного!

Возможно, моя точка зрения устарела или я просто не могу приспособиться к трезвому и рациональному взгляду на усвоение пищи (мерзкие, отбивающие всякий аппетит слова!). Возможно, новое поколение будет есть – извините, «усваивать пищу» – иначе.

– Сынок, – говорю, подавая своему отпрыску жареные грибы с гарниром из овощей, – сынок, в этой тарелке тысяча сто двадцать калорий! Знаешь ли ты, что в белых грибах семь десятых процента целлюлозы? А без целлюлозы, как известно, невозможно изготовить даже школьные тетради. Кроме того, в грибах содержится железо, и поэтому тебе не придется грызть ложку, о которую можно сломать зубы. Из железа делают сталь, из стали – мотор самолета: помнишь, как летел ты на высоте в девять тысяч метров, усваивая леденец? И еще, сынок, в килограмме грибов – полтораста граммов углеводов, а без угля и воды остановились бы электростанции, и пришлось бы тебе усваивать пищу в полной темноте. А сколько тут кальция! Знаешь ли ты, что такое кальций? Ведь это только благодаря ему, кальцию, в вашей школе имеется прекрасно сохранившийся скелет человека. Так что бери ложку, сынок, и усваивай!

Сын берет ложку и, выпучив глаза, смотрит в тарелку, как на крыло самолета или турбину электростанции. Вдруг ложка выпадает у него из рук, глаза наполняются слезами.

– Не хочу скелета, – всхлипывает он.

– Не плачь, – утешаю я его. – Все меняется. Когда-нибудь образумится и наука о питании. Она скажет: наплюйте на все эти амины, почки и турбины! Думайте о себе! Пейте кефир не для уничтожения бактерий! Уплетайте грибы, не заботясь о будущем целлюлозной промышленности, – разве мало лесов со всеми грибами слопала она сама? А в праздник так закусите, чтобы печень перевернулась, – пусть и она, бедняжка, почувствует, что такое праздник!..

И еще один совет: если вам когда-нибудь удастся раздобыть крабов и пристроить их в желудок – не порите горячку! Держите их там до тех пор, пока не достанете новой банки – пусть хоть целое семилетие! Только так!