Текст книги "Интерполицейский (СИ)"

Автор книги: Виталий Донцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 30 страниц)

– А как же поправка на его трудное детство, не сложившуюся жизнь, и вообще, где же ваше женское милосердие? – притворно возмутился я.

– Плевала я на милосердие! Он связал меня, словно какую-то деревенскую шлюху! Я его убью! Святая Мадонна! Клянусь!

– Тихо, тихо, умоляю! – предостерегающе поднял я ладонь. – Лучше давайте уберемся подальше отсюда, и поскорее!

– Я его из-под земли… Ой!

Я не сразу сообразил, чем было вызвано последнее восклицание испанки, потому что был слишком увлечен в тот момент увиденным в индейской лодке собственным ружьем. Весьма неосторожно было со стороны Легаро оставить его тут. Теперь у нас есть оружие…

Но ойканье журналистки и тихое, но внушительное рычание за моей спиной вынудили меня насторожиться.

– Что это? – оглянулся я. Девушку всю трясло, словно от страха. А заметив в окутанных ночным мраком зарослях горящие желто-зеленые точки, я понял, что повод для страха имеется вполне конкретный. Потому что точки мигнули, и поплыли в воздухе в нашу сторону.

На фоне растительности обрисовался поджарый корпус хищника. Крупного хищника. Насколько помнилось из школьных уроков географии и биологии, таковым здесь мог оказаться только ягуар.

Ягуар издал низкое, почти инфразвуковое рычание, и внимательно осмотрел нас обоих с головы до ног. Затем подойдя еще ближе, уселся в нескольких метрах от нас, не опуская своего внимательного изучающего взора. И похоже, что не собирался более предпринимать никаких действий.

– Сандра. – произнес я на одном дыхании, но огромная кошка чутко повела левым ухом, и прищурившись, стала следить за мной. – Не шевелитесь. Нам не стоит раздражать зверя. Он, видимо, сыт, вот и не кинулся сразу. В лодке лежит мое ружье. Когда я прикажу, как-нибудь отвлеките ягуара, а я добегу до лодки, и пристрелю зверя.

– И как я, по-вашему, должна его отвлекать? – дрожащим, но не теряющим едкости голосом осведомилась Алессандра. – Может, мне ему стриптиз станцевать? Ягуары любят стриптиз?

– Сомневаюсь. Только если в качестве приправы к первому блюду, – выдохнул я. – Лучше крикните, дикие звери не любят шума, и можете пробежаться несколько метров. Только не бойтесь. Я доберусь до ружья раньше, чем он до вас…

– Спасибо за заботу!

– А у нас нет иного выхода!

– Ладно, – обреченно вздохнула де Ла-Санио. – Я согласна.

Наверное, все бы произошло именно так, как я планировал. Если бы не одно но…

– Бегите! – крикнул я Сандре. Девушка сорвалась с места, дико заверещав, а я стартовал к лодке. Краем глаза я засек, что ягуар, беспокойно мотнув хвостом, и прижав уши к голове от звукового удара девушки, упруго качнулся на лапах, словно готовясь бежать, но не зная, за кем из нас. Я обрадовался замешательству хищника. И подбегая к долбленке, полностью уверовал в успех своей затеи.

Но едва я затормозил по мокрой траве, скользя к лодке, как вплотную к ней из этой самой травы поднялось на коротких ногах нечто, издающее жуткую смесь кваканья и клекотанья – практически непередаваемый звук. Это нечто, смахивающее на обросшее тиной бревно, раскрыло зубастую пасть, поворачивая массивную голову в мою сторону. И оно находилось точно между мной и ружьем.

Я застыл, будто примороженный. Да что за невезение-то на мою больную голову! За спиной разъяренный ягуар, а впереди многометровый аллигатор. И у меня создалось впечатление, что в отличие от ягуара рептилия хочет кушать.

– Алессандра! – как можно тише позвал я. – У нас огромные неприятности.

– Вы хотите сказать, что не смогли добраться до ружья? – в ее голосе послышалось раздражение, смешанное с подозрительностью.

– Здесь огромный крокодил. Откуда он тут взялся?

– Из реки, – остроумно ответила репортерша. – Я где-то читала, что крокодилы водятся в реках.

– Как там "наш" ягуар? – спросил я, чтобы хоть как-то замять тему крокодила, медленно ползущего вдоль лодки.

– Он уже наш? Наш ягуар сидит. Облизывается. А наш аллигатор?

– Ползет. А теперь остановился. Ощущение, что он не желает меня пускать к лодке.

– А ягуар, конечно же, сторожит, чтобы мы не сбежали в лес! – съязвила Сандра. – Это дикие животные, мистер Беркутов. Или может, доктор Кшиштоф Зайновский, великий биолог? Тогда попробуйте найти с этими милыми созданиями общий язык.

– Будь у меня в руках автомат, я бы нашел с ними общий язык…

– С оружием в руках не ищут понимания.

Я не сразу понял, чьи слова слышу. Меня начала донимать эта моя несообразительность последних суток. Может, можно списать ее на травму, полученную от рук проводника?

И еще меня стала бесить манера Легаро появляться абсолютно бесшумно. Ведь именно его голос мы и слышали. Вот и он – высокая осанистая фигура, бесшумно вышедшая на поляну. Я и не знал, что делать – благодарить судьбу, или проклинать? По крайней мере, индеец может помочь избавиться от хищников. Но как тоскливо вновь оказаться спутанным, и двигаться дальше к своему, очевидно, не очень приглядному будущему. Впрочем, меня связать, когда я в сознании – та еще задача…

Наверное, индеец угадал мои мысли.

– Не глупите, доктор Зайновский, или как бы вас там ни звали. Одно ваше лишнее движение – и ягуар порвет вам глотку. Это зверь послушен мне. Как и аллигатор, охраняющий лодку. Я уже, кажется, говорил, что сельва мой дом. А дома помогает каждая мелочь. Поэтому предлагаю не совершать непоправимых поступков. Звери голодны.

– Ваша взяла, – ответил я. А что еще тут скажешь, оказавшись на моем месте?

– Сандра. Подойдите ближе к вашему другу…

– Тоже мне друг! – как-то уж слишком пренебрежительно отозвалась девушка. – Чтобы меня связывали с этим солдафоном какие-либо отношения, кроме служебных – да я повешусь раньше!

– Вот и вешалась бы! Проблем бы меньше было! – не выдержал я.

– Успокойтесь. Мне абсолютно неинтересны ваши дрязги, – терпеливо проговорил Легаро. – Сандра, идите к нему. А теперь ловите…

Он что-то бросил нам под ноги. Сандра подняла – это оказалось новенькой веревкой.

– Свяжите его. Только без халтуры, я внимательно наблюдаю за вами.

Сандра плотно перемотала мои лодыжки и запястья.

– Что дальше, дикарь?

– Не пытайтесь оскорбить того, кто не желает вам зла.

– Тогда отпустите нас!

– Не могу. Хотел бы, но не могу. Я обязан выполнить долг, даже такой ценой.

Мне послышалось, или голос Чеко и правда наполнился какой-то нечеловеческой печалью. Впрочем, что нечеловеческая, неудивительно – так накоротке общаться хищниками, сам поневоле озвереешь. В смысле, одичаешь.

– Стойте, где стоите, сеньорита, – и индеец подошел к нам. Рядом с его ногой мягко ступал ягуар, подозрительно кося на нас с девушкой свои желтые глазища.

– Станьте вот так, – он прижал нас спинами друг к другу. После чего замысловато связал, да так, что мы даже пошевелиться не могли без посторонней помощи.

– Рассвет. Пора двигаться дальше. Да простят меня боги, – прошептал индеец, подняв серые глаза к вершинам деревьев. Тоже мне, Тарзан доморощенный, краснокожий повелитель сельвы! Злость на весь мир и отчаяние захлестнули меня с головой, и не вынеся этой пытки, я взвыл.

– Вам плохо? – забеспокоился Чеко. – Веревки излишне тугие?

– Нет, мне очень хорошо. Тащи, куда тащишь, индеец. Чтоб ты провалился!

Вздохнув, проводник потащил нас к берегу речушки.

17

"Берн"

Эквадор, сельва: индейская деревня —

пределы поместья «Дель Лока»,

отсчет – четыре часа спустя

исчезновения Беркутова и де Ла-Санио.

Со стороны, наверное, полицейская колонна сейчас напоминала ту же самую бандитскую шайку. Впереди ехал новоприобретенный джип М151 "Матт", следом его собрат пикап "Додж" (тушу убитого тапира пришлось бросить на месте), оба изрядно потрепанные и с выстекленными фарами, а уж следом рыл породистым колесом рыхлую влажную почву "ооновский" "Дефендер". Места всем хватало, тем более, приобретя одного лишнего седока, команда "избавилась" от двух совсем не лишних, хотя все бы предпочли наоборот.

В "Матте" сидели Ганс, Чарли (как обычно, за рулем), Джеф, как командир группы, и новый проводник-калека. Да еще на корме притулился видеооператор Кайл, осиротевший без руководительницы, но тем не менее исправно продолжавший свои съемки. Он, собственно, не смущаясь практически отсутствием места в коротенькой машинке, и сел в нее, чтобы воспользоваться круговым обзором, да еще и присутствием начальства, раздававшего ценные указания подчиненным.

Кстати, с этим странным человеком, имеющим некоторые особенности бесплотного духа, оказалось все не так просто. Ранее он сумел порядком всех удивить. Во-первых, Кайл, помогая перетаскивать контейнеры со снаряжением бойцов, обратил всеобщее внимание на одну не сулящую ничего приятного деталь – на одном из металлопластиковых ящиков была взломана и затем аккуратно возвращена на место крышка. Под крышкой были выложены фальшпанели, изображающие несуществующее оборудование экологов, а уже под ними – истинная начинка контейнера. И то, что крышка вскрыта, четко говорило, что под нее кто-то заглядывал, кто-то чужой и не в меру любопытный. И первое, что приходило в голову в свете последних событий – неумеренное любопытство проявил недавний проводник группы, бесследно исчезнувший вместе с командиром и журналисткой. Обрисовывалась, пусть и достаточно смутно, причина, которая предположительно толкнула индейца на похищение. Но цели его оставались неясны. Кто-то вначале должен был отдать приказ, ведь на кой черт Легаро нужны двое белых людей, весьма крупных фигур в команде? Он не подходил на роль рядового бандита, крадущего людей с целью выкупа. В общем, все произошедшее с Беркутовым и де Ла-Санио во время аварийной стоянки, было окутано густым туманом… Джеф предположил – а не на Гарсию ли работал индеец? Весьма интересный аспект.

Вторая особенность Рейджи, удивившая бойцов, проявилась, когда занялись разбором трофеев. То есть, осматривали машины, оттаскивали и обыскивали трупы, и собирали вражеское оружие. Во время этой процедуры Кайл, подобрав возле мертвого водителя "Матта" автоматическую винтовку, вдруг профессиональным движением вскинул ее к плечу, прицелился в сторону подлеска, выискивая через прорезь прицела несуществующую мишень. Ганс совершенно случайно обратил на это внимание, и сразу толкнул локтем стоящего рядом Керка:

– Смотри, что репортер вытворяет!

Кайл, продолжая манипуляции, четко передернул затвор, но при этом сразу включил предохранитель. После чего что-то поправил на прицельной планке, еще секунду поцелился в листву, и опустил автомат. Его движение были отточены, не похожими на движения решившего поиграться с оружием дилетанта… уж в этом Ганс понимал.

Тут Кайл наконец перехватил устремленные на него внимательные взгляды, но если и смутился, то не показал виду. Побаловав оружие в широких ладонях, сказал только:

– Испанская "СЕТМЕ Л", калибр 5.56 НАТО, прицельная дальность – четыре сотни метров. Ну и так далее, и так далее… достаточно неплохое оружие.

– Где служил? – спросил пытливо Ганс, вглядываясь в непроницаемые, но добродушные глаза оператора. Он вдруг понял, что за весь период их, с позволения сказать, знакомства, фактически не замечал этого человека, невзирая на его постоянное присутствие. И это нельзя объяснить одной только неприязнью к журналистам, насильно навязанным полиции. Репортер сам, сознательно, не бросался в глаза. Такую черту можно приобрести только при очень немногочисленных условиях…

– Разведка морской пехоты, Канада. С тысяча девятьсот восемьдесят восьмого по тысяча девятьсот девяносто пятый. Был уволен за грубое нарушение субординации в звании сержанта.

– Да ты та еще штучка, – присвистнул Чарли. Ганс вдруг увидел, что все оторвались от своих занятий, и вслушиваются в разговор с Кайлом. И теперь репортер не смог сдержать своего смущения от всеобщего внимания.

– Так, отставить! Почему бросили работать? – вмешался Джеф командным тоном, выручая Кайла. – Ночевать тут хотите? Заканчиваем, до темноты мы должны оказаться как можно дальше отсюда.

Бойцы, с интересом оглядываясь на преподнесшего сюрприз репортера, оказавшегося своим парнем, вернулись к делам. Кайл вскинул камеру на плечо…

Значительно позже, когда группа уже выехала, Кайл рассказывал:

– Меня как уволили в запас, я первое время на гражданке не мог определиться, чем заниматься дальше, я и не умел-то больше ничего, кроме как воевать. Много всего перепробовал, собирался одно время даже наемником завербоваться в Иностранный Легион, раз уж мирная жизнь не складывалась, пока мне один знакомый не дал в руках профессиональную видеокамеру подержать. И все, понял – это мое! Смог с помощью друзей устроиться в одну небольшую телекомпанию. Но скоро скучно стало, сюжетов стоящих мне особо не попадалось. А тут услышал, что есть какая-то сумасшедшая стрингерша, и что она ищет себе оператора, потому что ее партнера убило осколком авиабомбы. И слава за ней тянется такая, что все крутили пальцем у виска, и говорили, что скорее в пасть гризли заглянут, чем вместе с де Ла-Санио станут искать приключений на свои задницы… А я подумал – ну чего я теряю, что я в той телекомпании не видел? Нашел Сандру, и предложил ей свои услуги. И вы знаете, до сих пор не пожалел ни разу. Конечно, нервов, а то и крови на наши репортажи много ушло, но зато все голая, невыдуманная правда. Такая жизнь мне больше по нутру, чем мелочное бюргерство на прежнем месте работы. А Сандра, передаю с ее слов, наконец-то нашла сорвиголову чуть ли не большего, чем она сама. Действительно, нужно иметь окончательно снесенную башню, чтобы совать свою шею в петлю ради сотни метров пленки…

– Да, я смотрю, у вас жизнь не скучнее нашей, – проговорил Джеф. – И все же было бы гораздо лучше обойтись в операции без вас. Извини за откровенность.

– Да я понимаю все, – махнул рукой Кайл. – Сам служил в спецназе, знаю тонкости… Но не я, так кто-нибудь другой был бы сейчас на моем месте, ведь так? Решали ведь там, куда ни нам, ни вам не допрыгнуть. И я точно знаю, что Сандра от такого подарка не откажется ни за какие коврижки, чем бы ей не грозили. Конечно, теперь все оборачивается другим боком… – закончил он философски. Затем наставил круглый радужный зрачок камеры на трясущегося рядом с водителем Джефа. – По крайней мере, можете за меня не беспокоиться – и тайны я ваши сберегу, если что, пленку подрежу, и о безопасности своей я смогу сам позаботиться, – он чуть коснулся ладонью вороненой стали испанской винтовки.

– Главное, не слишком засматривайся в свой аппарат, а то схлопочешь, и не успеешь позаботиться, – с легкой улыбкой сказал Чарли, не отрывая глаз от чудовищно плохой дороги. Настолько, что порой машины по самые колеса уходили в мутную застоявшуюся воду, а то и просто жидкую грязь. Но слава богу, пока обходилось без очередных ДТП.

После еще пары часов муторного путешествия, совершаемого по дерганым указаниям захваченного бандита, колонна совершенно неожиданно вынеслась на улицу. Самую настоящую улицу, принадлежащую не обозначенной на карте деревушке. Только что автомобили ехали по представляющей раздолбанную колею проселочной дороге, плотно сжатой стенами джунглей, и мгновение спустя они уже в селении. Без какого-либо значащего перехода!

Чарли затормозил, вынуждая последующих повторить свой маневр.

– Так, – задумчиво пробормотал Джеф. – Где мы? – обратился он к проводнику, которого звали Карлос.

Парень нервно заозирался, и стал торопливо говорить.

– Он говорит, что это место нужно миновать как можно быстрей. Лесные индейцы не любят непрошеных гостей, тем более белых. А объехать деревню нет возможности, единственная нормальная трасса идет через нее, – перевел Ганс.

– Черт, руки бы повыдергать тем, кто нам эти "предельно подробные" карты сделал! – выругался Джеф. – С той поры, как Легаро начал водить нас по местным закоулкам, я почти потерял ориентацию! Ничего не понимаю, но уверен, что все дороги, по которым мы ездим последние двое суток, на ней не обозначены!

– Амазония. – пожал плечами Чарли. Он изучающе рассматривал индейские жилища, которые, казалось, мог развалить любой неосторожный чих. Эти дома представляли собой жерди и нетолстые бревна, скрепленные между собой в различных сочетаниях, явно без использования линейки и гвоздей, и обвешанные какими-то блеклыми циновками и высушенными связками широких листьев.

– А что, индейцы здесь уже вымерли? Как-то тихо очень, не видно никого… Не похоже, чтобы у них был на нас томагавк войны…

– Да, странно… – согласился Ганс в ответ на реплику Иглстона. – Такое чувство, что деревню буквально только что покинули.

– М-м. – задумчиво промычал Джеф. – Чарли, трогай. Посмотрим, что будет дальше.

Джипы осторожно двинулись по узенькой колее, ведущей между ветхих лачуг к центру деревни. По-прежнему в ней царило полнейшее запустение. Кого могли аборигены так напугаться? Их, что ли?

Впереди вновь поднималась стена джунглей – селение заканчивалось. Похоже, полицейским так и не узнать, что здесь произошло недавно. В том, что недавно, никто не сомневался – еще чадили очаги и парили кое-где глиняные и медные горшки и котелки.

Но совершенно внезапно, в тот момент, когда от бампера первой машины оставалось менее двух метров до лиственной завесы, аркой смыкающейся над проселком, перед капотом выскочил полуголый, длинноволосый и коричневокожий человек, с непонятным длинным предметом, зажатым в правой руке. Он дико верещал, вращал глазами и размахивал руками. Лицо и тело его были скупо, но ярко раскрашены и татуированы. В общем, это был типичный индеец. Под занавес припадка он приставил свое оружие неясного действия к губам, и резко выдохнул в него. Коротко свистнуло – и в деревянную планку, которой было обшито одно из лобовых стекол, вонзилось короткая стрела с цветастым оперением. Если бы этой планки не было, то стрелка угодила бы Карлосу в глаз.

Томагавк не томагавк, но…

Не сговариваясь, все наставили на безумного парня стволы ружей. Оператор, даже не прикоснувшись к автомату, самозабвенно снимал.

Через секунду после выстрела индейца между ним и бойцами Интерпола выбежал очень немолодой метис в развевающейся одежде, похожей на ночную рубаху, выкрикивающий по-испански:

– Нет, сеньоры! Сеньоры, не стреляйте! Ютаро не знает, что творит, простите его, именем Христа! Святая Мария, только не убивайте его!! – он развел руки в защищающем жесте.

– Ганс, ты его понял? – тихо спросил Джеф. – Что ему надо?

– Он говорит, чтобы мы не стреляли.

– Опустить оружие, – приказал Джеф. – А теперь, Ганс, пусть этот дед потрудится, – он кивком показал на пожилого аборигена, – объяснить, какого дьявола этому психу было нужно? Почему он бросился на нас? И почему все люди оставили деревню?

Ганс выполнил указание Клифтона.

– Благородный сеньор, мы оставили дома, потому что боимся. Мы думали, что вновь вернулись, – тут метис произнес нечто непереводимое, но по его тону капитан понял, что речь шла о тех бандитах, с которыми они столкнулись в сельве несколько часов назад. – Теперь я вижу, что вы – не они. Но вот он, – старик указал на съежившегося под его взглядом Карлоса, – он один из тех! И этот слуга сатаны совершил насилие над женой Ютаро! Поэтому Ютаро и напал на вас. Простите его, ради Господа нашего…

Видимо, этот старик был кем-то вроде миссионера здесь. На его тощей сморщенной шее болтался большой, потемневший от времени металлический крест.

– Ублюдок, – прошипел Ганс, захватывая в кулак шиворот побледневшего Карлоса.

– Что такое? – встревожился Джеф. Ганс объяснил. Негр помрачнел, тяжело взглянув на "проводника". Тот чуть не целиком вжался в куцее сидение.

– Эй, дед! – подозвал Джеф старика, для верности поманив его рукой. Тот опасливо подошел. Джеф, состроив самое мирное выражение лица, обратился к Гансу:

– Переведи – мы не причиним никому вреда. А этого преступника накажем по всей суровости. Пусть жители возвращаются, и больше не боятся тех бандитов. Да, и еще – мы движемся к усадьбе Гарсии Ларинчи, так спроси у него – Карлос правильно нас ведет? На всякий случай, я больше ему не доверяю.

Внимательно выслушав, и то и дело сдерживая пытающегося броситься на насильника молодого индейца, старик произнес:

– Благодарность наша не имеет границ, сеньоры. Но если вы собираетесь к усадьбе дона Ларинчи, то вам нужно совсем в другую сторону. А вы идете к пути, по которому люди дона Ларинчи везут коку. Тут недалеко их большой лагерь, много людей, много оружия, не ходите туда! Но дон Ларинча – страшный человек, к нему тоже не стоит ходить. С тех пор, как он пришел в сельву, нет ей покоя!..

– Падре, нам очень нужно попасть к дону Ларинче. Думаю, после этого сельве станет полегче. Я сюда отправлен, чтобы его арестовать, – ответил Ганс.

Выслушав Ганса, Джеф свирепо прожег трясущегося бандита, чуть не заманившего команду в ловушку глазами, и сказал:

– Если они могут провести нас к Ларинче, то пусть помогут нам.

– Хорошо, сеньоры, мы дадим вам проводника, – сообщил Гансу миссионер.

– Можно, я проведу белых людей? Я знаю самые глухие тропы… – вызвался Ютаро.

– Ну уж нет, – воспротивился инициативе Джеф. – Мне только мстителей под боком не хватает. Пусть с нами идет более уравновешенный человек. Нам будет достаточно, если он доведет нас до пределов поместья, а дальше воспользуемся Карлосом. И, Ганс, скажи Карлосу, что если он рискнет еще раз обвести нас вокруг пальца, то я лично ему яйца оторву. Если он еще хочет сохранить свою поганую шкуру, то должен будет провести группу по территории своего бывшего босса мимо всех возможных постов охраны. Иначе я оставлю его на милость этих добрых людей, – он указал на сгрудившихся вокруг машин жителей деревни, вышедших из сельвы, едва они поняли, что опасности нет.

На просьбу Клифтона миссионер вызвал из толпы рослого зрелого мужчину, и велел ему провести спасителей по лесу. Мужчина сдержанно согласился с просьбой.

Карлоса от греха подальше отправили в "Лендровер", тем более Гаро вновь попытался обстрелять его из своей духовой трубки. Вместо него в "Матт" забрался Рамон – так звали нового проводника.

Тепло попрощавшись с жителями деревеньки, интерполовцы двинулись дальше.

Направление сразу взяли в противоположную указанной пленником сторону. Индеец оказался очень немногословным, чрезвычайно скупым на движения, что видимо, являлось наиболее характерной чертой аборигенов. Но досконально знающим окрестности. В течение нескольких последующих часов он вел людей почти звериными тропами, вообще переставшими походить на проезжие пути, и порой борта вседорожников непосредственно скреблись о жесткую тропическую растительность и даже стволы циклопических деревьев. Но машины ни разу не подвели, и ближе к вечеру полицейские наконец достигли точки. Индеец на удивление хорошо понимал карты, и вывел группу к запланированному еще в Кито пункту, от которого начиналась завершающая фаза операции.

Попрощавшись с покидавшим их Рамоном, бойцы выволокли из "Дефендера" Карлоса. Напомнив на всякий случай еще раз о нависшей над преступником угрозе кастрации, повторили приказ тайно провести как можно ближе к самой фазенде, и желательно со стороны, где обретается наименьшее количество людей дона. Карлос, уже почти откровенно рыдая, согласился.

Перед тем же, как выступить, предстояло сделать две вещи – подготовить снаряжение и оружие, и выйти на связь с полковником.

Чарли развернул свой комплекс связи, и защелкал клавишами ноутбука. После минутной сосредоточенной работы он нахмурился, чертыхнулся, и начал все сначала. Джеф, понимая, что что-то идет не так, осведомился:

– Проблемы, Чарльз?

– Связь потеряна, – растерянным голосом ответил тот. – Ничего не пойму. Их маяк должен постоянно быть в эфире, но даже его не слышно. Ерунда какая-то.

– Ну что-то делать надо! – сказал Джеф.

– Все что могу, я делаю! – огрызнулся радист. Он с остервенением выбил дробь на клавиатуре, потом развернул вторую чашевидную антенну, и подключил усилитель сигнала. Из динамиков рации доносился лишь скрежет и свист атмосферных помех.

Но неожиданно, словно из невообразимой дали, послышался разорванный встресками и ноющим свистом едва понятный человеческий голос. Чарли воспрял, и молниеносно запорхал пальцами над приборами. Голос стал громче.

– …"форс эй", слышите?! "форс э…"…"Вулкан"… у… пробл… полча…наз. д…напали… неизвестные, челов… десять…..вооружены и подготовлены… окруж… со всех сторо…, мы приняли бой… потеря… троих, полковн… тяжело ранен…, машины уничтожен…, осталась лиш… портатив… рация, еле смогли уйти, но не оторвались… ти уроды где-то поблизос… последний приказ Коуни – не прекращ… шейх должен быть взят! Возможно, операция на гра… срыв…, но они не знают, где вы… я сумел перехват… передачу. Они и нас вы…слил… по предыдущ… и похоже, связ… с Акбарс…

Чем дальше, тем усиливались помехи. Все пораженно слушали слова неизвестного связиста из группы поддержки, которой больше не существовало, пока в конце концов шипение и вой окончательно не заглушили ставшую абсолютно неразборчивой сбивчивую речь.

Чарли, бешено заколотив по кнопкам, пытаясь создать канал обратной связи и сохранить прием, сдался только через пять минут. Стянув наушники, обреченно посмотрел на друзей.

– Это конец, – медленно произнес Керк. Жильбер зло обжег его взглядом, а Джеф что есть мочи стукнул ногой по борту джипа, и выругался самыми грязными выражениями, что были в ходу среди жителей Гарлема. Ганс переглянулся со своей невозмутимой напарницей – ситуация становилась непонятной до неприличия. Где-то погибали их сослуживцы из группы полковника, погибал сам полковник, группа оставалась без поддержки, группа лишилась командира и потеряла вверенного ей гражданского – есть от чего растеряться.

– Вы все слышали, шеф приказал продолжать акцию, – тихо проговорил Ганс. Он, в силу своего происхождения, как и Герда, сохранил трезвую голову.

Висела тяжелая пауза.

Берн настойчиво произнес:

– Джеф, решай. Что дальше?

– Будь проклят этот день! – вновь взорвался Джеф. – Впрочем, он, видимо, уже проклят! Мы потеряли почти все, единственное, что у нас осталось – это мы сами! Очевидно, что пребывание "форс эй" в Амазонии и наши цели для кого-то являются открытой книгой, и этот кто-то самозабвенно этим пользуется, разваливая все наши действия. Нам сейчас придется носом землю рыть, чтобы уцелеть! Хреновое задание! Ну почему… на хрен… у нас все преимущественно через задницу выходит?!! А?! – он сам, похоже, не замечал, что остервенело лупит после каждой фразы ни в чем не повинный джип.

– Джеф… – тихо позвал Жиль.

– Да? – внезапно успокоился замгруппы. И тут же схватился за голову обеими руками. – Ну за что, господи милостивый? – тяжело выдохнул он, и на этом его запал кончился. Клифтон поднял ставший свинцовым взгляд.

– Разбираем снаряжение. Маскируем машины. Выступление через полчаса. Устроим ублюдкам адекватный ответ.

18

"Лайон"

Поместье «Дель Лока»,

отсчет – 13-е,13:58 м. в.

– Шеф, мы смогли вычислить координаты приема вчерашнего сигнала.

Сидящий на верхней террасе в удобном легком кресле Лайон слегка повернул голову

к докладывающему "серому берету".

– Отлично. Пусть туда немедленно отправляется команда Немалера. Постарайтесь взять их живыми, особенно полковника, он наверняка там.

Человек Лайона сидел за невысоким столиком, на котором был развернут портативный компьютерный терминал. Именно на этой аппаратуре вчера вечером был совершен перехват не поддающейся дешифровке передачи. Джек справедливо предположил, что одним из абонентов приемо-передачи мог быть только его нынешний тактический соперник – полковник Коуни. И приказал определить местоположение источника сигнала и тех, кто его принимал. Удалось лишь последнее. Прячущаяся где-то в лесах небезызвестная агенту Лайону опергруппа Интерпола "форс эй" под началом Беркутова осталась вне досягаемости, и Джек, как человек разумный, прекрасно отдавал себе отчет в том, что искать их в настоящее время бесполезно. Да и ни к чему – они сами придут к нему, почти как Магомет к горе. И гора тихо, спокойно их подождет.

Но вот лишить полицейских технической поддержки, стационарно закрепившейся на склоне потухшего вулкана и легко поддающейся выслеживанию – святое дело. Для этого необходимо ликвидировать группу связи, которую старый пес Коуни неожиданно для всех решил возглавить лично. Тем хуже для него – упертый англичанин, смешно смотрящийся на фоне нынешнего тесного сотрудничества Великобритании и США, он неизбежно обречен проиграть. Льюис уже давно не тот Джеймс Бонд, что раньше.

Он перестал быть соперником Джеку с тех пор, как сменил холодный профессионализм на расслабляющий огонь эмоций. Он десятки раз сам проделывал операции с приманкой и подсадными утками, но не смог понять, когда американские спецслужбы проделали то же самое с ним во время совместной работы. В конце концов, гибель семьи Льюиса – не более, чем трагическая ошибка, случайность. Но полковник обвинил во всем их, американских агентов, объявив им нечто вроде вендетты. К его чести будет сказано, он достойно держался, сменив место работы – уйдя в Интерпол, и по мере сил ставя палки в колеса ЦРУ и АНБ, хотя возможностей у него поубавилось. И людей подобрал похожих на себя, бескомпромиссных, честолюбивых и честных – чего стоит лишь только Беркутов, сумевший-таки тогда, в Мьянме, разгромить Лю Сен Чу, хотя его победа больше была обусловлена чистым везением. С улыбкой агент вспомнил, как ничего не знающий, напоминающий слепого котенка русский майор случайно, походя вырвал его из цепких лап братца Лю, Хуня. Хунь, узкоглазый черт, смог вычислить тогда, на чью мельницу льет воду (один бог видит, как ему это удалось) добрый друг режима "АЕ" Джек Л. Лайон. Ему, Лайону, благодарить нужно Беркутова, что тот сорвал раскрытие агента АНБ. Может быть, при случае, если… если майор, нет, теперь уже подполковник, попадется ему в руки живым.

Внезапно агенту вспомнилось нечто, произошедшее уж совсем давно, еще когда Советский Союз был достойной уважения и ненависти сверхдержавой… Джек чуть изогнул уголки тонких бескровных губ в подобие улыбки. Знал бы уважаемый подполковник…

Джеку надоело сидеть бездельно, и он упругим рывком поднялся на ноги. Подошел к работающему за терминалом подчиненному, в режиме открытой линии принимающему и передающему сигналы через военный спутник. Что ж, здесь указания Лайона будут излишними, парень знает свое дело. Он отошел к краю крыши, огороженному резными перилами. Агент, являющийся исполнителем и частично организатором сверхсложной системы операций, сплетенных совместными усилиями спецслужб США в густую сеть, ловящую и мелких мошек, и весьма крупных мух, стал наблюдать, опершись на перила, как "Ирокез", взяв на борт группу перехвата-ликвидации, руководимую сержантом Немалером, хватко взлетел в воздух, и по плавной дуге устремился в сторону виднеющегося где-то на самой грани затуманенной дали вулкана. Что ж, Немалер отлично знает свое дело, в нем можно быть уверенным. Нельзя быть уверенным до конца в людях, но сержанта уже трудно было назвать человеком. Это был скорее продукт военных биотехнологий Пентагона – без сомнений, без эмоций, не чувствующая боли, безжалостная и послушная боевая машина. До скорой встречи, полковник… если ты будешь в состоянии встретиться со мной.