Текст книги "Гарри Поттер и Фактор Неопределённости"

Автор книги: Vinter Miss_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)

– Неплохо сработано, – оценила она. – Заклинание не из простых.

– Показывает только то, что было спрятано, – сказала Гермиона, забирая у Квинн свой факел. – Скорее, пока не опало.

Пока они шли к светящейся части пола, стены стали терять прозрачность, и золотистый свет погас, но они успели.

– Тут, должно быть, люк, – предположила Квинн.

– Как хорошо спрятан. Я не вижу, где он вырезан, а ты?

– Нет.

Обе нагнулись к полу. Гермиона достала палочку.

– Ну, чтож, когда сомневаешься... – она постучала палочкой по доскам у ног. – Alohomora! – По полу словно прошла трещина, и люк распахнулся, обнаружив под собой винтовую лестницу. Гермиона вложила палочку в кобуру. – Это было чуть ли не первое заклинание, которому я научилась... порой точно может пригодиться.

Квинн рукой остановила Гермиону, бессловно прося пустить ее вперед, и пошла вниз. Она вытащила палочку – толстую, боевую и мощную на вид – и держала ее на отлете. Гермиона стала медленно спускаться следом за ней, светя факелом Квинн через плечо. Лестница привела их к узкому каменному проходу, темному, но на это у них были факелы.

Они медленно пошли вперед. Их шаги отзывались очень звонким эхом, и Гермиона была уверена, что слышит, как в каменной кладке жужжат букашки. Коридор с бесконечными поворотами и искривлениями плавно уходил вниз. Вдруг Квинн резко остановилась.

– Что? – прошипела Гермиона.

– Видишь это? – сказала она, указывая вперед, где справа был острый угол. Гермиона прищурилась и осознала, что в самом деле видит угол (которого в темноте, по идее, видно было быть не должно – прим. пер.). Впереди мерцал тусклый свет.

– Пошли, – решила Гермиона. – Не хочу провести здесь ночь, если этого можно избежать.

Они двинулись по коридору немного быстрее, и свет становился все ярче. Они зашли за угол и обнаружили, что стоят в переходе метров десять в длину, который потом снова уходил вправо и в общей сложности образовывал П-образный поворот. Посередине короткого перехода была дверь с прикрепленными к стене по обе стороны от нее факелами. Гермиона хотела было идти дальше, но Квинн неожиданно схватила ее за руки и утащила обратно за угол.

– Тсс, – прошипела Квинн. – Там еще кто-то есть.

– Откуда ты знаешь?

– Видела тень на противоположной стене, – она чуть-чуть высунулась из-за угла. – Ничего не вижу, – тихо прошептала она.

– Кто это может быть?

– Не знаю. И в том, что он от нас прячется, нет ничего хорошего, – она глубоко вдохнула. – Так, выходим на счет три.

– Выходим? А это разумно? – обе говорили как можно тише, практически читали слова по губам.

– Ну, двое на одного – мы в большинстве.

– А откуда нам это знать?

– Одна тень, звуки от одной пары ног. И нам лучше попытаться обездвижить его до того, как он попытается сбежать... или обездвижить нас.

Гермиона глубоко вдохнула.

– Ладно. На счет три. Раз. Два. Три!

Они с палочками наизготовку выскочили в коридор. В тот же момент их таинственный спутник выскочил из-за угла со своей палочкой наизготовку.

С секунду троица просто в шоке таращилась друг на друга; напряжение витало в воздухе как запах озона возле опор линий передач. Гермиона уставилась в зеленые глаза Гарри, раскрыв рот от удивления.

– Гарри! – выдохнула она.

Гарри опустил палочку.

– Черт возьми, – пробормотал он.

* * *

Трое усталых колдунов тащились по тропинке, ведущей к домику на холме недалеко от Карфакского Аббатства; принадлежал домик Гарриному “подельнику”, который сейчас где-то отдыхал.

Разговаривали они не много: все слишком вымотались. Гермиона прогоняла в мыслях последние события и пыталась сложить их в одну картину... хотя не была уверена, какого рода эта картина должна получиться.

Там, в коридоре, они все, мягко говоря, смешались. При виде Гарри Гермиону обуял страшный гнев оттого, что он так долго их избегал, и что вообще посмел уйти, хоть она этого и ожидала. Да Гарри и сам был не особо радостным: он ведь ушел отчасти для того, чтобы ее защитить, и вот, пожалуйста, она совсем не хотела подчиняться. Квинн требовала ответа, чего Гарри забыл в аббатстве, и не он ли послал им записку, которая их сюда привела, и минут пять они стояли и самозабвенно возмущались.

По конец Гарри жестом попытался их угомонить.

– Ладно, – сказал он. – Я здесь, потому что Аллегра сегодня должна подослать сюда колдунов, чтобы ограбить это хранилище.

– И что там?

– Сейчас покажу.

Дверь в хранилище была открыта: очевидно, кто бы его ни строил, он посчитал люк достаточной защитой. За дверью обнаружилась небольшая комната, в которой не было ничего, кроме квадратной тумбы, сильно напоминавшей картотечный шкаф. Он стоял посреди комнаты как ожидающий пробуждения голем. Гарри распахнул дверцы тумбы... но внутри оказалось пусто.

С минуту он стоял в полнейшем оцепенении.

– Ну, и что же? – поинтересовалась Квинн.

– Но... они все были здесь! – изумился он. – Я как только сюда добрался, проверил, и ... они были на месте!

Гермиона подошла и посмотрела внутрь через его плечо:

– Кто – они?

– Эм... ну, широкой общественности это не известно, но после восстания манделовцев несколько колдунов-протестантов, занимавшихся сугубо незаконным колдовством, спрятали свои записи и гримуары в этом хранилище. Я был не совсем уверен, зачем они нужны Аллегре, пока не нашел в одном свитке упоминания о тайных подземных катакомбах в Америке, где скрыты “ключи к метаморфозе”.

Гермиона резко вдохнула:

– К Обращению.

– Да, именно так, кажется, Аллегра и думает.

– Почему ты их сам не взял?

– Я хотел поймать воров и допросить, так что стал ждать за дверью, – он угрюмо взглянул на них. – До вас к двери хранилища никто не подходил... по крайней мере, я никого не видел.

Она посмотрела ему в лицо:

– Ты думаешь о том же, о чем думаю я?

– О том, что со своей магией для путешествий во времени они могли пробраться туда так, что я бы и не заметил, – он захлопнул дверцы и треснул ладонью по каменной стене. – Черт!

Он бросился прочь, и Квинн с Гермионой не осталось ничего, кроме как идти за ним. Гермионе было очень неловко... он казался таким разъяренным. Он не проронил ни слова, пока они ехали к дому, и сейчас удрученно плелся вперед. Ей очень хотелось прикоснуться к нему, или хотя бы поговорить с ним, но он слишком глубоко ушел в свои мысли.

Они дошли до дому, и Гарри, достав из рюкзака ключ, отпер входную дверь. Он зашел в просторную гостиную и резко остановился, повернувшись к ней лицом. Квинн деликатно удалилась в соседнюю комнату.

Гермиона, собираясь с духом, сделала глубокий дух:

– Ладно, Гарри, позволь мне объяснить. Знаю, ты все не так задумывал, но, правда, так будет лучше. Я знаю, что ты собираешься сказать, и я...

– Я тебя люблю, – плоско объявил он.

Гермиона застыла на месте с поднятыми руками и раскрытым ртом. Он сказал это впервые.

– Хорошо, я не думала, что ты собираешься сказать это.

Он сделал два шага к ней.

– Пока мы сюда шли, я только об этом и думал. Я должен злиться. Я хочу злиться. У меня есть миллион причин, почему я не желал видеть тебя рядом, и почему не желаю до сих пор. Мне должно было бы быть гораздо лучше, если бы ты сидела в безопасности в окружении стен Байликрофта, заклинаний и других колдунов... но теперь это не имеет никакого значения, – его губы медленно исказились в улыбке. Он схватил ее за плечи. – Я знаю, в Аббатстве не казалось, что я очень тебе обрадовался, но я устал, я злюсь на Аллегру и на положение, в котором оказался. Я и на тебя пытался разозлиться... но я слишком рад тебя видеть, ничего с собой не могу поделать. Думаю, в конце концов... каковы бы ни были причины, почему мне надо было уйти в одиночку, я... – он на мгновенье опустил взгляд, потом снова посмотрел ей в лицо. – В глубине души мне плевать на все эти причины: я хочу, чтобы ты была рядом, – он наклонился и мягко, но крепко, поцеловал ее, а потом прислонился лбом к ее лбу. – Мне нужно, чтобы ты была рядом.

Гермиона шмыгнула носом и обвила его шею руками.

– Хорошо, потому что ты от меня не отделаешься, после того как я за тобой по всей Вселенной моталась.

Он отстранился, нахмурив брови:

– Кстати говоря, как ты меня нашла?

Она улыбнулась и запустила руку под капюшон его плаща, у самого шва... вот он, малюсенький комочек со шляпку чертежной кнопки. Она отцепила его и показала Гарри.

– Неужели ты думал, что сможешь меня обмануть, когда уходил тем вечером?

Он медленно покачал головой:

– Нет, не думал... но, похоже, я недооценил вашу изобретательность, доктор Грейнджер.

– Дважды ты так жестоко не ошибешься, – он хохотнул и крепко ее обнял. – Пошли, давай чего-нибудь перекусим, я умираю с голоду.

– Знаешь, в этом доме чудная хозяйская спальня с огромной удобной кроватью.

– Ты что, кто мне подлизываешься?

– О Боже, да.

* * *

Квинн лежала с открытыми глазами и наблюдала за восходом почти полной луны, прислушиваясь к ночному бризу за окном. Когда ей показалось, что уже пора, она поднялась и откинула покрывала: под ними она была полностью одета.

Она взяла в руки обувь и босиком прокралась в холл, через полуприкрытую дверь заглянув в хозяйскую спальню. Они оба спали, и их силуэты освещала единственная свечка. Гермиона лежала на боку, одной рукой и ногой обхватив Гарри. Простыни вокруг них были сильно скомканы. Квинн улыбнулась и бесшумно спустилась по лестнице.

Она натянула кроссовки и шмыгнула во двор, пытаясь разглядеть в темноте хоть что-то. Неясный силуэт отделился от теней у окраины леса и тихо подошел к ней. Квинн поспешно кинулась к нему, отводя назад, под покров деревьев.

– Ты опоздала, – прошептал силуэт.

– Нужно было убедиться, что они уснули, – она окинула взглядом притихший дом. – Гермиона знает о тебе. Она, как ты и надеялся, ездила в Спеллбаунд Букс. Гениальная идея с запиской.

Улыбка человека была практически незаметна в темноте:

– Это ее напугало?

– Не столько напугало, сколько огорошило, по-моему. А как бы ты себя почувствовал, если б узнал, что человек, с которым ты столько времени встречаешься, уже год как ушел из жизни?

Джеральд пожал плечами:

– Откуда мне знать. Но ей нужно было предоставить эту информацию, – он одернул себя. – Они что-нибудь подозревают?

– Ничегошеньки. Они слишком заняты Обращением.

– Чтож, скоро это все кончится.

– Спасибо за записку об Аббатстве.

– Без нее вы могли опять его упустить. А вам лучше было объединить усилия, и чем раньше, тем лучше. В длительных походах это полезнее.

– Как там Аллегра?

– Волнуется о Филадельфии. Свитки предоставили ей открывающие заклинания, но вот сами таблички... это отдельная история.

– Ты бы видел лицо Гарри, когда он понял, что свитки свистнули прямо у него из-под носа, – она замялась. – Я постараюсь вовремя привести туда их с Гермионой.

– Да уж, действительно. Им обоим надо быть там, чтобы все сработало по плану.

– Если не сработает, нам с тобой крышка, – вздохнула она. – А что насчет Сорри?

– Никто не знает. Думаю, этот козырь лучше попридержать до поры до времени, как считаешь? И потом, он нам нужен для Обращения.

– Он знает о Винтер?

– Казалось бы, пора ему уже понять, да? Но нет, он не знает. Простофиля, – сквозь зубы процедил он. – Аллегра все планирует заранее, ни дать, ни взять.

– Ладно. Возвращайся. Увидимся позже.

Джеральд улыбнулся на прощанье и растворился во тьме. Квинн поежилась от внезапного порыва ветра, сильнее запахнула кофту и пошла в дом.

Глава 12. Правда, Ложь и Тайны.

Гермиона стояла под душем, вода стекала по ее шее и плечам. Несмотря на то, что ночью удалось хорошо выспаться, она чувствовала глубокую усталость, каждая клеточка тела протестующе выла из-за недостатка отдыха в последние дни. Этот душ был лучшим из всех, в которых ей доводилось мыться. Просторная кабинка, выложенная кафелем, с хорошим, сильным напором воды, была отделена от самой ванны, внутри были пристроены полочки и даже небольшая скамейка.

Она мыльными руками водила по телу, крепко зажмурившись и подставив лицо под струи воды. Мы с Джеральдом как-то вместе принимали душ, вспомнила она. Мне казалось, что это его руки ко мне прикасаются, его губы меня целуют... а чьи же они были на самом деле? Какому ужасному, злому человеку я позволила узнать себя с самых интимных сторон? Какой лик он скрывал под лицом Джеральда? Смеялся ли он надо мной, когда понял, что обвел вокруг пальца?

Она сорвала с полки мочалку и стала тереть сильнее, словно пытаясь содрать с кожи призрачные следы прикосновений незнакомца. Она открыла рот, давая воде спокойно затекать внутрь, и поперхнулась, когда та попала ей в нос. Потом схватила шампунь и намылила волосы, одной рукой яростно мочаля пальцами мокрые пряди, а второй скребя мочалкой по телу... кожа постепенно раздражалась и краснела.

Мне тошно, встрял какой-то голосок в голове. Запоздалая реакция. Она швырнула мочалку на кафельный пол и уперлась руками в стену, чтобы они не дрожали.

– Гарри? – тихо позвала она. Нет ответа. – Гарри! Она изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал не слишком умоляюще. Как глупо, звать его на помощь из душа! Но, глупо или нет, он был ей нужен.

Из спальни послышались шаги, и дверь в ванную открылась.

– Что слу... – он запнулся, увидев ее лицо. – Ладно, держись, – он взял с полки большое пушистое полотенце и зашел в кабинку, не обращая внимания на текущую на одежду воду. Он вывел ее из-под струй и обернул ее трясущееся тело в полотенце. – Тсс, просто расслабься, – он вывел ее из кабинки в спальню и усадил в шезлонг, стоявший лицом к окну. Потом присел перед ней на корточки, поплотнее запахнув ей полотенце. – Хочешь рассказать мне, что не так?

– Не могу перестать думать об этом, – выпалила она.

– О чем?

– О том, что Джеральд ко мне прикасался, – Гарри нахмурился, изумленно хлопая глазами. – О нет, не так, как ты подумал! – поспешила добавить Гермиона, осознав, как прозвучали ее слова. – Это... так ужасно.

– Что? – в смятении переспросил он.

Гермиона сделала глубокий вдох и рассказала ему все про записку о Спеллбаунд Букс и о том, что настоящий Джеральд мертв. К концу рассказа он ошеломленно, выпучив глаза, таращился на нее.

– Я была так сосредоточена на тебе, что это просто вылетело у меня из головы... полагаю, я только утром начала об этом задумываться.

– Не могу поверить, – осипшим голосом произнес он. – Ты понимаешь, что это значит?

Она кивнула:

– Что, по всей вероятности, некто следил за нами все время, пока я с ним встречалась».

Гарри покачал головой:

– Вот сразу он мне не понравился. Но я-то думал, что просто ревную.

Гермиона улыбнулась, уже чувствуя себя лучше:

– Ты ревновал?

Он застенчиво на нее посмотрел:

– Конечно, ревновал, просто это выражалось как неприязнь к нему в целом, – он поднялся и сел рядом с ней. Гермиона уселась ему на колени, и он обнял ее. – Видимо, мои чувства намного умнее меня самого: раньше меня все поняли. Мне было больно видеть тебя с ним, так же как и с Горацием, и с Руфусом, и с тем идиотом доктором Килроем, – Гермиона поцеловала его в скулу у самого уха и опустила голову ему на плечо. Какое-то время они молчали. – Когда найду Джеральда... или кем бы он там ни был... я его по стенке размажу, – мрачно пообещал он.

– Тсс, не надо так говорить, – возразила она. – Это ничего не решит.

– Нет, зато мне будет спокойнее, – она ничего не сказала, вдруг поняв, что в то время как ей Джеральд сделал больно очень поличному, он совершенно по-другому сделал больно и Гарри тоже. – Тебе лучше?

Он прошелся ладонями по ее голым рукам, будто пытаясь ее согреть.

– Да, – вздохнула она. – Но мне будет еще лучше, когда я узнаю, кто он на самом деле, – она отстранилась и взглянула ему в лицо. Он невидящим взглядом уставился куда-то ей за плечо. Она тепло улыбнулась, погладив его по щеке, на которой проступала короткая утренняя небритость. – Ты весь напряжен, – сказала она, сквозь рубашку чувствуя, как скованы мышцы его шеи и плеч.

– Я чувствую напряжение. Что бы нам ни предстояло в следующие несколько часов, можно быть уверенным: оно не даст нам расслабиться.

– Ты раньше так нервничал перед очередной конфронтацией или каким-нибудь соревнованием. Ты никогда не верил в свои силы.

– Я по-прежнему нервничаю в таких случаях, просто я научился это скрывать. По крайней мере, раньше мне всегда помогали вы с Роном.

– Бедный Рон. Ему всегда приходилось по восемь раз подставляться под поражатели, – они оба грустно улыбнулись. Гермиона заметила, как лицо Гарри приняло обеспокоенное выражение. Неожиданно он ее отпустил и отодвинулся от нее. – Что-то не так?

Он замялся.

– Он был моим лучшим другом, – мягко проговорил он.

Гермиона вздохнула, задаваясь вопросом, смогут ли они когда-нибудь забыть об этом.

– Знаю.

– Более того. Он стал мне братом, которого у меня никогда не было.

– Он тоже был мне другом, Гарри... даже больше.

– Да, но... ну, у мужчин особая дружба. Рон первым из моих сверстников, мальчишек одного возраста со мной, полностью меня принял, – он на мгновенье задумался. – Все время, пока мы были в Хогвартсе, я чувствовал себя виноватым за то, что отнимал у него вещи, принадлежавшие ему по праву. Я отнял у него признание, которое он, как Уизли, должен был получать. Я отнял у него независимость, ведь люди видели в нем только моего оруженосца. Я отнял у него даже привязанность матери, хоть и был ей рад, – Гермиона ничего не говорила... да и что она могла сказать? Это все была правда. – Он никогда не жалел о дружбе со мной... ну, почти никогда. Он всегда стоял рядом и приглашал в свою жизнь, семью, – он посмотрел на нее полными боли глазами. – И теперь я снова отнимаю у него то, что принадлежало ему. Что бы он обо мне подумал? – он уставился на ладони, сильно сжав челюсти.

Гермиона взяла его за руку, опасаясь, что все ее будущие отношения с этим человеком зависят от того, насколько она сейчас сумеет подобрать правильные слова.

– Гарри, посмотри на меня, – он поднял глаза. – Я хочу, чтобы ты внимательно меня выслушал, – она уставилась ему в глаза с самым искренним выражением, на какое только была способна. – Рон мертв, и мы с тобой скорбим по нему уже десять лет. Ты сейчас чувствуешь себя виноватым потому, что на твою долю выпало то счастье, что не досталось ему. Не надо таких удивленных взглядов, я тоже так себя чувствую. Но кто может сказать, как бы все обернулось, если бы он бы все еще жив? – Гарри отвел взгляд. Гермиона взяла его за подбородок и снова повернула его лицо к себе. – Я тебя люблю, – мягко проговорила она. Гарри на секунду прикрыл глаза и шумно выдохнул, будто у него с плеч гора свалилась. – И я не могу вспомнить, когда я тебя не любила, пусть даже мне не хватало мозгов этого понять. Важно то, что я не могу представить себя без этого чувства, кто бы рядом с нами ни был, или кого бы там не было.

– Что ты имеешь ввиду? – моргнув, спросил он.

– Я имею ввиду то, что, хоть Рон и был мне очень важен, даже если бы он был с нами, мне не кажется, что мои с ним отношения были бы романтическими. Если бы Рон был жив, мы бы с тобой все равно были вместе... только нам не пришлось бы говорить на эту тему, потому что Рон бы тоже бы здесь, и он бы нас обнял, и сказал, как за нас рад.

У нее к глазам подступили слезы оттого, как бы ей хотелось, чтобы это было так. Гарри смотрел на нее подозрительно поблескивающими глазами.

– Знаешь, это я должен был тебя утешать, когда вытащил оттуда, – сказал он, плотнее закутывая ее в полотенце. В его взгляде все еще виднелась неуверенность, оставшаяся с детства, в котором ему так не хватало любви и внимания... где-то глубоко внутри он до сих пор не верил, что достоин счастья. Он рассеянно теребил кончик полотенца, избегая ее взгляда. – А ты и правда?.. – прошептал он.

Она улыбнулась:

– Да. Так что привыкай. Он улыбнулся в ответ.

– Попробую. Это просто новая грань.

Он поцеловал ее в лоб у самых волос... и его лицо скривила гримаса отвращения.

Он испуганно отстранилась, когда он стал пришлепывать губами, высовывая язык, будто ему в рот попало что-то жутко невкусное.

– Что? Что такое?

– Ааа... шампунь! Тьфу! Бее! – он вскочил и кинулся в ванную, а Гермиона захохотала, не в силах себя сдержать.

* * *

Гермиона встала и понесла тарелки в раковину, по пути чмокнув Гарри в макушку. Квинн улыбнулась им с другого конца стола:

– Вы так мило смотритесь, – сказала она.

Гарри закатил глаза:

– Это она милая, я тут просто работаю.

Квинн отодвинула тарелку:

– Нам нужно обсудить, что мы собираемся делать.

Гарри положил руки на край стола, а Гермиона села рядом с ним.

–Теперь свитки из Карфакского хранилища у Аллегры. Где она сама, вот в чем вопрос. Сорри говорил, что на прошлой неделе она уезжала в незапланированную поездку в Штаты, скорее всего, нужные ей материалы по Обращению – там, – он покачал головой. – Чертовы колонисты, – пробубнил он, подмигнув Квинн, чтобы показать, что просто шутит.

– Страна-то не маленькая, – сказала Гермиона. – Было бы неплохо сузить область поисков.

– До вашего появления я успел изучить свитки. Там специальные заклинания для открытия чего-то, предположительно какого-то тайника или хранилища, где скрыты ключи к метаморфозе... но к счастью для нас, они завязаны на времени. Их можно использовать только в определенное время суток в определенный период лунного цикла. Первый шанс их использовать у Аллегры будет в полночь по западному времени, или в пять утра по нашему... что оставляет нам меньше двадцати четырех часов, чтобы найти эти ключи раньше нее.

– Гермиона не рассказала тебе, что я думаю о твоих припадках? – спросила Квинн.

– Рассказала. Интересная теория, но мне не кажется, что я получал во время них какую-то информацию, да даже если бы и получал, как знать, что за ней стоит?

– Маловероятно, что Аллегра или кто-то на нее работающий стал бы тратить столько сил и мысленно с тобой связываться, только чтобы отступить, когда понял, что навредил тебе.

Гарри все еще был настроен скептически.

– Милый, я могу ввести тебя в транс, – предложила Гермиона. – Хоть попробуем извлечь то, что тебе послали, если это вообще так. А потом будем думать дальше.

Гарри задумался:

– Ладно, попытка не пытка, – Гарри встал и понес в раковину свои тарелки, улыбнувшись ей. – Кстати, спасибо, что назвала “милым”.

Они быстро вымыли посуду и переместились в гостиную. Гермиона усадила Гарри в кожаное кресло, а сама расположилась на стуле рядом с ним.

– Ладно, теперь просто расслабься, – тихим спокойным голосом проговорила она. Она достала палочку и прошептала несколько слов – кончик палочки засветился нежно-лиловым. Она держала его на уровне глаз Гарри.

– Hypno ad dormirum, – прошептала она, водя палочку небольшими кругами у него перед лицом. – Sophias ad oculum... – взгляд Гарри устремился куда-то вдаль, и нежно-лиловый свет заслонил его зеленые глаза. Она опустила палочку – его взгляд остался на месте.

– Гарри, ты меня слышишь? – мягко позвала она. Он кивнул. – Хорошо. Я хочу, чтобы ты мысленно вернулся к первому припадку и…

Вдруг он глубоко вдохнул и стал говорить, очень быстро, что-то, напоминавшее заклинание. Гермиона придвинулась ближе, но не смогла разобрать слов.

– Хватит, – сказала она. Он прекратил говорить. – Это заклинание? – он кивнул. – Где ты его слышал?

– Боль, – промямлил он. – Оно было за болью. – Гермиона с Квинн обменялись взглядами. Гермиона достала кусок пергамента и перо.

– Можешь написать?

Он схватил перо с пергаментом, и она подложила ему под пергамент книгу, чтобы он смог писать. Его рука сама собой летала по пергаменту, и слова быстро выходили из-под пера. Гермиона стала читать через его плечо: действительно, похоже на заклинание. Наконец он бросил перо.

– Ладно, – сказала она. – А теперь…

Это все, что она успела сказать. Он вдруг громко вскрикнул и резко выпрямился, прижав обе ладони ко лбу.

– Гарри! – воскликнула она, хватая его за руку. Он вырвался из ее хватки и вскочил на ноги, крича от боли и сжимая голову. Потом он упал на колени, а затем плашмя на ковер, корчась от боли и выгибая спину. Лицо ему сводило судорогой. Гермиона плюхнулась на колени рядом с ним, протягивая к нему руки, но боясь дотронуться. Квинн выхватила палочку.

– Сделай что-нибудь! – крикнула Гермиона, потому как слишком волновалась, чтобы придумать что-то самой. Квинн подняла палочку и открыла было рот… но, не успела ничего сказать, как Гарри неожиданно расслабился и затих. Гермиона тут же нагнулась к нему, проверяя пульс и зрачки. Потом облегченно расслабилась.

– Он в порядке, – прошептала она. Она уселась у его плеча и осторожно потрогала лоб. – Гарри? – тихо позвала она. – Ты меня слышишь? Гарри? – Его ресницы дрогнули, он открыл глаза и посмотрел на нее.

– Почему я на полу? – каркнул он. Гермиона помогла ему сесть, и сама осталась сидеть рядом с ним, обхватив его за плечи. – Что случилось?

– Мы не уверены, – ответила Квинн. – Ты был под гипнозом. Записал заклинание, и потом свалился от ужасной боли.

Он пробежался пальцем по шраму:

– Ничего не помню. Значит, заклинание?

– Да, – подтвердила Гермиона, показывая ему пергамент. – Оно тебе знакомо? Мне нет.

– Я думал, тебе известны все существующие заклинания.

– По всей видимости, нет.

– Мне оно тоже не знакомо… но, похоже, оно для двух человек. Видите? – он указал на написанное. – В двух частях, по одной на каждого колдуна.

– Чтож, заклинание нам ничем не поможет, пока мы не выясним, для чего оно. И ото всех основных источников мы отрезаны.

Гарри встал:

– Не ото всех, – он взял другой кусок пергамента и нацарапал на нем записку. – Я пошлю его Библиотекарю.

– Той малышке из Исследовательского? – нахмурилась Гермиона.

– Она не малышка, – глянул на нее Гарри.

– Тогда что она есть? Как долго она уже там?

– Я не знаю, что она есть – никогда не спрашивал. И, думаю, она там, по меньшей мере, с начала времен. Если она не сможет объяснить, что это значит, тогда никто не сможет. Персефона! – позвал он. Прошуршав крыльями, крошечная сова-невидимка приземлилась ему на плечо, чтобы он смог привязать к ее лапке записку. – Отнеси это Библиотекарю, только не показывайся никому, – Персефона ущипнула его за ухо и вылетела через открытое окно, растворяясь в воздухе. – Библиотекарь не связана политическими предрассудками, она не обязана будет сообщать в Р.Д., что я с ней связывался. Пока все в порядке, она будет молчать, – он сел в кресло, потирая виски пальцами. Гермиона уселась на подлокотник дивана поближе к нему, словно пытаясь оградить, а Квинн расположилась на тахте перед ними.

– Ты еще что-нибудь помнишь? – спросила она. – Мы по-прежнему не знаем, где Аллегра.

Он нахмурился, уставившись в никуда и пытаясь сконцентрироваться.

– Да. Есть образ города… – он прижал указательный и средний пальцы к точке над левой бровью, зажмурившись и размышляя. – Города у воды… что-то о братьях? Любовь братьев? – он поднял глаза на Гермиону, вид у которой был столь же озадаченный. Но вот Квинн улыбалась. – Тебе это о чем-то говорит? – спросил он ее.

– Филадельфия, – сказала она. – Город Братской Любви.

Гермиона закивала:

– Филадельфия когда-то была пристанищем множества колониальных колдовских сообществ. Они тогда там довольно сложной магией занимались.

– Под городом есть сеть тайных катакомб, – сказал Гарри. – Они скрыты от глаз магглов и даже волшебников, большинство которых и догадываются об их существовании. Если Аллегра ищет что-то в Филадельфии, вероятнее всего, оно там. Те туннели просто бесконечны… большая их часть не исследована: кто знает, какие секреты скрыты под этим городом, – он поднялся, всем видом давая понять, что пора действовать. – Давайте соберем вещи и встретимся тут через пять минут, – предложил Гарри. – Аппарируем туда вместе.

И, как по выстрелу стартового пистолета, троица сорвалась с места. Квинн направилась в гостевую, а Гарри с Гермионой в хозяйскую спальню.

Гермиона вбежала в ванную, скинув в сумку щетку для волос и зубной порошок.

– Поберегись! – крикнула она Гарри, кидая ему его набор для бритья. Он схватил его на лету и впихнул в рюкзак.

– Это твой свитер?

Она высунулась за дверь:

– Неа.

– Хмм. Должно быть, Данин.

Гермиона протерла тряпкой столик и свои мокрые следы на полу.

– Что за Дана?

– Она Аврор. Подруга Сабиана… точнее, его бывшая жена, одна из многих. Это ее дом, а сама она в отпуске в Китае.

Гермиона вернулась в спальню с сумкой в руках:

– А Авроры разве не входят в Р.Д.?

– Нет. Нас со всего света нанимает Федерация, а они работают на свои Министерства. Мы занимаемся всем, что связано с разведкой, а они просто охотятся. Иногда нам случается работать вместе. Они гораздо прагматичнее нас. Они склонны сначала стрелять, а потом задавать вопросы… а мы только тем и занимаемся, что задаем вопросы.

– Помнишь, Моуди говорил, что из нас выйдут неплохие Авроры?

– Это был не Моуди, – мрачно поправил Гарри. Он редко говорил о тех событиях, а Гермиона старалась о них вообще не вспоминать.

Она застегнула сумку и одела плащ.

– Эй, – позвала она, подходя к нему. – Ты все еще нервничаешь. Можно подумать, что ты раньше ничего такого не делал.

Он выдавил улыбку:

– Ох, конечно, делал. Просто… тогда любимая женщина не была на линии огня.

Он взял рюкзак за лямку и снял со спинки стула плащ.

– Слушай, только меня не заражай, ладно? Если ты будешь трястись, то я буду трястись, и у нас будет одна сплошная трясучая буффонада.

– Я не трясусь, я пытаюсь быть реалистом, – он посмотрел ей в глаза. – Если бы с тобой что-то случилось... ну, не знаю, как бы я это перенес.

Она обвила его руками за талию и обняла.

– Ничего со мной не случится, ладно? Я же не вчера палочку купила. Все будет хорошо, – она оттолкнула мысль о том, что что-то может случиться с ним… что, в самом деле, было бы то же самое, как если бы беда постигла ее саму, если не хуже. – Давай поторапливаться.

Они отстранились и пошли вниз, где их уже ждала Квинн. Все втроем вышли в портик и встали рядом.

– Готовы? – спросила Квинн. – На счет три. Раз… два… три.

Они исчезли, но через долю секунды появились на том же месте.

Гермиона посмотрела вокруг:

– Хмм. Что-то больно Филадельфия на Кент похожа.

– Мы вернулись обратно, – объявила Квинн.

Гарри со вздохом огляделся:

– Я этого опасался. Давайте попробуем еще раз, просто чтобы убедиться.

Он снова досчитал до трех, и они дезаппарировали… и снова появились перед домом Даны.

– Так чего ты опасался? – спросила Гермиона.

– Она поставила вокруг города охранные заклинания. Попытаешься аппарировать туда – отскочишь назад. Вокруг Хогвартса и Р.Д. установлены подобные. Аппарировать мы не сможем.

– Тогда у меня вопрос, – заявила Гермиона. – Как, черт возьми, мы туда попадем? – Гарри с Квинн обменялись ничего не выражающими взглядами. – На метлах лететь слишком далеко. Билеты на самолет без маггловских денег мы не купим, а колдовские на них не обменять до понедельника, пока Гринготтс не откроется, и даже если бы мы сейчас могли обменять деньги, у меня с собой столько нет, и даже если бы было, мы никогда не получим мест в такой короткий срок!