Текст книги "Гарри Поттер и Фактор Неопределённости"

Автор книги: Vinter Miss_

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Глава 11. Длинный Путь до Ночи.

Гермионе показалось, что сердце у нее действительно подскочило в глотку, и она удивлялась, как вообще еще может дышать. Как только их накрыла тьма, сильные руки того, кто бы ее ни держал, отпустили ее. Она вжалась в угол, силясь разглядеть нового знакомого.

– Какого черта? – прохрипела она. – Кто вы?

– Просто невинная прохожая, – раздался голос... женский голос, гортанный, с американским акцентом – совсем как у Эрты Китт. Гермиона его уже где-то слышала.

– Чего вы хотите?

– Всего лишь помочь.

Гермиона выхватила палочку:

– Lumos! – крикнула она. На кончике палочки вспыхнул яркий свет. Гермиона выдохнула, облегченно сползая по стене. – Ну и напугала ты меня, Квинн.

– Извини. Как увидела, что ты идешь по улице, я...

– Ох, черт побери! – воскликнула Гермиона, вспомнив, чем вообще занималась. Она достала компас. Теперь он снова был просто белым. – Блин! Я его потеряла!

– Кого, Гарри?

– Да! Он был там... где-то там... а теперь его нет. Чтоб тебя, он был у меня в руках!

– Знаю! Зачем, как ты думаешь, я тебя остановила?

Гермиона уставилась на нее:

– О чем это ты?

– Ты что, думаешь, Сорри там один стоял? У Аллегры тут повсюду мелкие приспешники, следят, чтобы их импровизированная жаровня не слишком привлекала внимание волшебников. Гарри это знает, вот почему на нем был плащ-невидимка, если ты еще не догадалась, почему его не было видно, – Гермиона пристыжено промолчала... она и в самом деле об этом не догадалась. – Если бы ты поперла к ним с саблей наголо, ты бы открыла им Гарри и засветила прикрытие Сорри.

Гермиона поерзала от неудобства, вдруг почувствовав, что действовала, совершенно не подумав.

– Об этом я не подумала.

– Конечно нет. Ты же не ищейка, в твои обязанности не входит думать о таких вещах. Вот за этим-то я и здесь.

– Откуда ты узнала?

– Ремус Люпин послал мне сову и сообщил, что задумал Гарри.

– А он откуда узнал?

– О, они в Р.Д. все знают, и лучше не спрашивать, откуда. Сам он не много может сделать – Пфэффенрот заподозрит, вот и попросил меня посмотреть, что к чему. О том, что ты тут тоже замешана, я догадалась сама... хотя, долго гадать не пришлось... и только я сунулась – ты тут как тут, идешь по горячему следу. Мне показалось, что тебе помощь понадобится больше, чем ему, а раз сейчас летние каникулы – я к твоим услугам, – заявила она с озорным огоньком в глазах.

– Так ты не собиралась меня останавливать?

– Вовсе нет. А разве уговоры могут дать результат?

– Конечно нет.

– Тогда зачем тратить силы. Что это? – спросила она, указывая на компас.

Гермиона раздраженно бросила на него взгляд: она была уверена, что эта самоделка покажется Квинн безнадежно дилетантской.

– Ну... я подозревала, что Гарри отправится на эту “миссию” в одиночку, и когда он уходил, прицепила к нему наводящий талисман. Этот заколдованный компас улавливает сигналы.

Квинн ухмыльнулась:

– Здорово! Так будет в сто раз проще. Неплохая идея с наводящим талисманом. Куда ты его ему приделала?

– Прикрепила под капюшон плаща. Я немножко беспокоюсь – вдруг он отвалится и потеряется?

– Чтож, будем решать проблемы по мере их поступления. А сейчас предлагаю вернуться к поискам.

Гермиона кивнула:

– Ладно, – она направилась к двери, но Квинн схватила ее за руку и вывела через черный ход. – Спасибо за помощь. Хотя, я и сама бы его нашла.

– Конечно, – она снова ухмыльнулась и хлопнула Гермиону по плечу. – Пошли, миссис Пил (героиня шпионского телесериала “Мстители” – прим. пер.). Мы еще сделаем из тебя шпионку.

* * *

Гарри снилось, что он сидит в Гриффиндорской гостиной в своем любимом топком красном кресле. Вокруг больше никого не было, и лишь огонь полыхал в камине. Ему было уютно и совсем как дома.

– Гарри, – раздался тихий голос. Он оглянулся... в кресле рядом с ним сидел отец. Он узнал его по фотографиям, которые когда-то дарил ему Хагрид, но сейчас отец выглядел старше. Он выглядел так, понял вдруг Гарри, каким был бы сегодня, если был бы жив. В черных волосах выделялись седые прядки, а вокруг глаз и рта было множество мелких морщинок.

– Папа, – отозвался Гарри. – Спасибо, что пришел, – почему-то Гарри не был удивлен видеть его здесь.

– Как я мог пропустить твой выпускной? – ответил Джеймс.

– Но... я окончил школу триста лет назад.

– Ты такой высокий, – сказал его отец, оглядывая сына с нежной улыбкой. Гарри опустил глаза и увидел, что действительно был высоким; каким-то уголком сознания он осознавал, что во сне был выше, чем в реальности. Его плечи торчали из-за спинки кресла, и ноги были очень длинными. – Ты не должен быть таким высоким. Ты всего лишь ребенок.

– Я уже не ребенок, пап.

Джеймс медленно покачал головой.

– Я должен был быть рядом с тобой, чтобы помочь тебе вырасти, чтобы показать тебе, как быть мужчиной, – грустно проговорил он. – Почему меня с тобой не было? Кто тебе помог?

– Эльфы, – ответил Гарри.

Отец кивнул, будто ответ был вполне адекватным.

– Твоя мать тоже знала эльфов, – сказал он, оглядываясь через плечо. Гарри обернулся и увидел, как через дыру за портретом входит его мать. Ее длинные рыжие волосы струились по спине, и на вид она была одного возраста с Джеймсом. Гермиона, облаченная в разлетающееся белое платье, шла с ней под руку. Они прошли между креслами Гарри и его отца, не заметив мужчин, потом остановились перед камином и встали друг к другу лицом.

– Ты бледная, – сказала Лили, проводя пальцем по щеке Гермионы.

– Сейчас зима, – ответила девушка. – Не позагораешь.

Лили нежно обняла Гермиону, одной рукой проводя ей по волосам.

– Нам пора идти, – сказал она.

Гермиона кивнула и отстранилась. Они с Лили взялись за руки, повернулись к камину и вошли в огонь. Гарри вскрикнул и попытался встать, чтобы вытащить их, но вдруг понял, что не может подняться из кресла. Он беспомощно наблюдал, как их тела превращаются в дым и исчезают в дымоходе. Он посмотрел на отца, наблюдавшего за всем с абсолютной беспристрастностью.

– Так будет лучше, Гарри, – сказал он. Потом повернулся к сыну, улыбнулся, и его лицо стало превращаться в дым, который растаял облаком пыли.

Гарри резко проснулся, тяжело дыша. Он сел в кровати и огляделся, силясь вспомнить, где он. Но вот все встало на свои места... он был в убежище, построенном Р.Д. в Северной Ирландии. Он потер руками мокрое от пота лицо, пытаясь прогнать образ отца, превращающегося в дым.

Какое-то время он так и сидел, прислушиваясь к стрекоту сверчков за окном. Было слышно, как Персефона во сне шуршит перьями, и как в деревьях гуляет ветер. Ты должен был быть со мной, папа, подумал он. Научить меня бриться, подарить первую метлу, обнимать, похлопывая по спине – как мужчины обнимают друг друга. Лекцию о-фактах-жизни мне пришлось выслушать от мистера Уизли, а быть достойным человеком я научился, наблюдая за Альбусом Дамблдором и другими профессорами. Моими достижениями гордились одноклассники, а рождественские подарки я получал от друзей и их семей.

Застарелая грусть навалилась на Гарри. Она была чем-то похожа на дальнего родственника, который не хочет идти домой и ночь за ночью спит у тебя на диване. Каждый раз, когда ему начинало казаться, что он переборол тоску по родителям, случалось что-нибудь такое, что напоминало, как сильно ему в детстве, да и не только, их не хватало. Ему хотелось бы, чтобы родители видели, как он становился волшебником, как выигрывал Гриффиндору кубки по квиддичу, как ходил со значком Лучшего Ученика, как одолел их убийцу и сделал еще кучу всяких дел, которыми гордился, и которыми, он знал, его родители тоже гордились бы.

На глаза навернулись слезы, но он сдержал их, кривя лицо и приказывая боли проваливать в тот отдаленный уголок разума, в котором она обычно жила. Образ матери, обнимающей Гермиону, застыл перед глазами... Хотелось бы мне, чтобы они с тобой познакомились, подумал он. Они бы тебя тоже полюбили.

Это стало последней каплей. Он сдался, уронил голову на руки и зарыдал.

* * *

Гермионе снилось, что она смотрит на каменистый берег в серо-серебристых тонах. Солнце уже почти село, и буруны потоками пены и воды накатывали на покрытый галькой пляж. Где-то сбоку виднелись большие валуны. По кромке воды по направлению к ней кто-то приближался. Когда он подошел ближе, Гермиона поняла, что это Гарри. Хоть она и знала, что это только сон, сердце радостно зашлось при виде него, при виде, хоть и столь эфемерном, что он жив.

Он брел по мокрому песку, оставляя за собой следы, которые тут же смывал прилив. Руки он держал в карманах и смотрел на горизонт. Вдруг он посмотрел на кого-то у нее за спиной и ухмыльнулся, махая ему рукой. Он присел, раскинул руки, и к нему в объятья, размахивая ручонками, побежал маленький мальчик лет четырех. Гарри подкинул ребенка и встал, прижимая его к себе; мальчуган по-хозяйски обнял отца за шею... конечно, Гарри был отцом мальчика, как же иначе? Гермиона издали наблюдала за нежной сценой, как Гарри указал на океан и что-то сказал мальчику. Кто его мать? задалась вопросом она. Не я ли? Тогда где я?

Гарри обернулся через плечо, и его взгляд словно бы протаранил ее; она почувствовала, как падает куда-то вперед...

Вдруг она оказалась в Чертоге в Байликрофте, только в комнате не было стен. Вместо них был один туман, дым да чад, простиравшийся до кровати, на которой она была. Она сидела посреди ложа, разглядывая каменный пол, мох, разрастающийся в его трещинках (на самом деле пол в Чертоге был из твердой древесины), и сгустки тумана, лижущие кончики простыней. Она огляделась и обнаружила, что рядом с ней сидел Гарри, на самом деле, она была в его объятьях. Она опустила глаза и поняла, что они оба были абсолютно голыми, но чувствовали себя вполне комфортно. Гарри улыбнулся, глядя прямо ей в глаза, потом наклонился и поцеловал в шею. Гермиона расслабилась и улыбнулась себе под нос, обняв его за плечи... вдруг она ощутила, что крепко сжимает что-то в руке. Она посмотрела вниз и заметила какой-то металлический блеск, но не успела осознать, что держит очень длинный острый нож, как рука по собственной воле всадила его Гарри в сердце.

Она резко вдохнула и отшатнулась прочь, поднеся к глазам свою окровавленную руку. Гарри сидел на постели с широко раскрытым ртом и глазами, нож торчал у него из груди, а из раны лилась кровь. Он протянул к ней руку и упал лицом на простыни.

И вот Гермиона сидит на коленях на траве и смотрит на надгробие с надписью “Гарри Поттер: Мальчик-Который-Умер”. Ни дат, ни других надгробий рядом. Она огляделась и поняла, что находится на поляне недалеко от Хогвартса, на той самой, где они нашли тело Рона. Она оцепенело таращилась на могилу. Кто-то потянул ее за рукав, она обернулась и увидела мальчугана с пляжа. Ей показалось, что ее сердце сейчас разобьется – у мальчишки были зеленые глаза Гарри и ее волнистые каштановые волосы. Лицо его было мокрым от слез, и он держал в руках букет цветов. Он нагнулся, положил цветы рядом с надгробием, потом по-свойски взобрался ей на колени. Гермиона обняла мальчика, так как не знала, что еще сделать, и вообще, кто этот ребенок – может, какой-то мысленный образ, сочетающий в себе ее и Гарри, а может, воплощение ее внутреннего дитя.

– Папочка, – сквозь слезы пискнул мальчик.

Тут кто-то схватил ее за плечо и резко развернул. Она уставилась в зеленые глаза Гарри, полные ярости – он стоял рядом, весь в грязи и земле, в разодранной мантии и с торчащим из груди ножом. Он сильно встряхнул ее за плечо, потом еще раз, и еще, и еще, и еще...

Гермиона кое-как проснулась и обнаружила, что на краю кровати сидит Квинн и трясет ее за плечо. Она села, чувствуя, как по лицу в три ручья бежит пот.

– Чт... чт... – выдавила она.

– Ты кричала во сне, – объяснила Квинн. – Боже мой, как ты меня напугала! Плохой сон?

Гермиона закрыла глаза руками, пытаясь прогнать стоящие пред глазами образы.

– Ужасный... ужасный, – слава Богу, Квинн не стала допытываться, о чем был сон, просто сидела рядом и держала за руку. – Я просто боюсь... худшего.

Квинн покачала головой:

– Не волнуйся за Гарри, он может за себя постоять.

Гермиона выпрямилась, и простыни свалились ей до пояса:

– Ты не понимаешь... с ним что-то происходит, и мы не знаем, что это.

– Что ты имеешь ввиду? – нахмурилась Квинн.

– У него были эти... припадки. Первый был таким мощным, что вызвал защитную кому, которую мы разработали как раз для таких случаев. Второй был не таким сильным, но он все равно потерял сознание.

– Эти припадки... можешь их описать?

– Начинались они с болей в шраме. Он иногда побаливает, чуть сильнее – когда рядом какое-нибудь зло, но Гарри сказал, что так больно не было никогда. А потом он терял сознание.

– А припадки, случайно, не во время грозы были?

Гермиона задумалась:

– Первый – да... и, да, во второй раз тоже шел дождь, – она взглянула на Квинн. – Это тебе что-то говорит?

– Кто-то мог пытаться связаться с ним или послать сообщение, – она постучала себе по лбу. – Из разума одного колдуна в разум другого.

– Это должен быть кто-то злой, раз они пытались ему навредить.

– А может, они не пытались ему навредить? Ты же сказала, что второй раз был не таким сильным.

– Да... и Гарри говорил, что он ему показался ближе.

– Будто тот, кто это дело посылал, понял, что перестарался с первым посланием, и во второй раз был аккуратнее.

Гермиона была поражена:

– С такой стороны я об этом не думала.

– Возможно, посылающий это делал впервые... вот почему я спросила про грозу. Благодаря электрическим зарядам в воздухе во время грозы гораздо легче посылать подобные сообщения. Новичок выбрал бы такой вечер, чтобы скомпенсировать недостаток опыта. Гарри не говорил, он ничего не получал во время припадков? Слова, картинки, имена, лица?

– Не говорил... но я и не спрашивала.

– Он может этого даже не осознавать, вообще, этот способ доставки посланий довольно болезненный. Но мы сможем извлечь информацию, если он ее получил. Тебе на ум не приходит никто, кто бы мог отправить ему тайное послание?

– Может Сорри?

– Не думаю. Он разве не говорил, что всячески избегал контактов с Гарри?

– Не знаю, кто бы еще это мог быть, – она взяла в рот костяшку пальца, размышляя. – Я еще кое-что должна тебе сказать. Насчет человека, с которым я встречалась, Джеральда Ван Хавена.

– И что же?

– Прямо перед моим уходом Хедвига принесла мне записку со словами “Спеллбаунд Букс” – это место, где работал Джеральд. Я съездила туда, и выяснилось, что Джеральд умер год назад. Я видела фото этого мужчины, и он выглядел точно так же, как человек, которого я считала Джеральдом.

– Интересно, – нейтрально высказалась Квинн, но брови ее сошлись на переносице. – Кому могло понадобиться принимать вид и личность мертвеца?

– Не знаю, но кто бы это ни сделал, ему пришлось немало постараться.

– По мне это слишком рискованно. Полагаю, он выходил с тобой в общество; что если бы вы столкнулись с кем-нибудь, кто знал настоящего Джеральда?

– Не хочу об этом думать. Мне от этого, знаешь ли, жутко становится.

– Представляю. И еще вот в чем вопрос: кто послал записку, которая привела тебя к этому открытию? Ты не узнала почерк?

– Нет.

– Клубок загадок становится все толще.

Гермиона откинулась на спину:

– Он и без того толстый был, – какое-то время они молчали. – Не хочу тут сидеть, хочу его искать.

– Расслабься. Тебе нужно пару часов поспать... и мне тоже.

Гермиона перевернулась на бок:

– А ты откуда? То есть, из какой части Америки?

– Из небольшого городка под названием Лавз Парк (Love’s Park – Парк Любви – прим. пер.).

– Как романтично...

– Только если тебя заводят кукурузные поля. Это на севере Иллинойса.

Гермиона нахмурилась:

– Я плоховато ориентируюсь по Штатам. Где там у нас Иллинойс?

Квинн улыбнулась:

– Где-то посередке.

– Никогда не была в Америке. Всегда хотела туда съездить.

– Она хорошая. Большая. Иногда, когда я путешествовала на машине, меня так поражало, сколько же места в этой стране.

– Гарри там нравится.

– Мне нравится Шотландия, но иногда я скучаю по старушке С.Ш.А.. Когда слышу голос с американским акцентом, четвертого июля, или когда еще что-то мне напоминает о доме.

– А почему ты пошла работать в Хогвартс, а не в какую-нибудь вашу местную школу?

– Когда я стала искать работу, в Штатах все вакансии были заняты. В Вейлсмите профессор по Защите не менялся лет пятнадцать, в Ямагосе были вполне довольны тем, кто у них тогда работал, а в Шривз Лэндинге только что кого-то наняли.

– А как же Следовательская Академия? Это же в Техасе, да?

– Да, в Сан-Антонио. Я там достаточно времени провела в качестве студента, так что спасибо – не надо.

Она улыбнулась, заинтригованная прошлым Квинн:

– А в какой школе ты училась?

– В Шривз Лэндинге.

– Я слышала, там красиво.

– Да. Даже слишком. Знаешь, отвлекает, – улыбнулась она. – Но в Хогвартсе тоже довольно живописно.

– И правда.

Гермиона заложила руки за голову и стала рассматривать трещинки на потолке. Хмм, эта чем-то похожа на принца Чарльза, подумалось ей.

– С тобой все будет нормально? – спросила Квинн после нескольких минут молчания.

– Будет, – вздохнула Гермиона, – когда мы его найдем.

* * *

Инспектор Дэвис стоял и рассматривал обгоревшие развалины, грустно качая головой. Такие хоромы – в пух и прах. Вот незадача... четверо мертвых, и все из одной семьи.

– Я не понимаю, – после долгого молчания заявил пожарный.

– Чего не понимаешь? – спросил Дэвис.

– Нужно время, чтобы огонь разгорелся и спалил до фундамента целое здание. Мы прибыли через пару минут, как сработали датчики дыма, у нас должно было быть полно времени, чтобы все потушить. А тут... это, – сказал он, пнув кусок обуглившейся деревяшки.

Дэвис резко обернулся.

– Ты чего? – поинтересовался пожарник.

– Могу поклясться, меня только что что-то коснулось.

– Это тебе просто от места преступления жутко.

– Да нет, говорю тебе. Мне все утро казалось, что рядом со мной кто-то стоит, но никого не видно.

– Тебе нужно взять выходной, точно говорю.

– Ага, – согласился Дэвис, возвращаясь к лицезрению сгоревшего дотла магазина.

* * *

Сеша промокнула глаза платочком, изо всех сил стараясь не хлюпать носом. Квартира кишела маггловскими полицейскими, она чувствовала на себе всю холодность их сочувствия, всю черствость их душ, сидя у себя на кухне и сжимая в руке чашку чая. Они ненадолго оставили ее в покое, занимаясь документами и телом мужа.

В дверь юркнула женщина и присела рядом с ней:

– Миссис Хоу?

– Да.

Женщина наклонилась к ней и тихо проговорила:

– Я Уилла Томпсон, Следователь.

Сеша расслабилась и облегченно выдохнула:

– Ох, я так рада, что вы здесь... я ничего не могла им сказать.

– Расскажите, что случилось.

– Я вернулась с работы и нашла мужа... он был... был...

Уилла успокоила женщину.

– Ваш муж не мог сам лишить себя жизни?

– Нет! – воскликнула Сеша. – Это они все так подстроили!

– Они? – нахмурилась Уилла.

Сеша понизила голос до приглушенного шепота:

– Ну, знаете... темные, – она отвела взгляд, будто сама испугалась своих слов. – Знаете, они снова набирают силу. Мы не хотим этого признавать, но мы все видим знаки. Сами-Знаете-Кто, может, и умер, но зло не умрет никогда! – она прикрыла глаза рукой. – Они хотели сманить к себе моего мужа, но он не сдавался. Он с ними боролся.

– А зачем он был им нужен?

– Я не знаю! – она снова начала плакать. – Он держал работу в тайне. Он не мог мне рассказать, и так от этого мучался. В последнее время он приходил домой и запирался у себя на заклинание, и вздрагивал от любого шороха... как будто ему угрожали. Он стал больше волноваться и постоянно секретничал. Я знала, что случится что-нибудь ужасное... но он бы никогда не покончил жизнь самоубийством, никогда. Он был сильным... поэтому им нужно было его убить.

Уилла кивнула:

– Хорошо, Сеша. Мы с этим разберемся.

Она покачала головой, медленно и неверяще:

– Вы не сможете их остановить. Простые колдуны вроде нас с вами, Следователей и министерских работников, не смогут их остановить. Мы можем только ждать своей очереди и наблюдать, – она подняла на Уиллу напуганный взгляд. – Думаю, есть кое-кто, кто смог бы их остановить. Только бы они не добрались до него первыми.

– До Гарри Поттера они добраться не смогут.

Сеша мрачно улыбнулась:

– Они могут добраться до кого угодно. Они найдут его слабое место... это только вопрос времени.

Она смотрела, как Уилла, на вид такая же выбитая из колеи, какой себя чувствовала Сеша, уходит из комнаты.

Вдруг Сеша почувствовала, что ее руку кто-то накрыл ладонью. Она подскочила и закричала бы, если бы невидимая рука не дотронулась до ее губ.

– Я их остановлю, – прошептал кто-то ей на ухо. Дыханье говорившего обожгло ей щеку. – Не надо отдавать им победу, пока они ее не завоевали.

А потом он ушел, оставив Сешу наедине с сомнениями, не сошла ли она с ума.

* * *

Квинн сидела с компасом в руках на переднем сиденье Гарриного джипа, Гермиона была за рулем.

– Эм... резко влево! – велела Квинн.

– Не могу, там нет дороги.

– Мы на джипе или нет?

Гермиона испуганно на нее глянула, потом собралась с духом и свернула с магистрали на заросшее травой поле Кента:

– Ну, держись!

– Погоди! Стоп! – Гермиона вжала в пол педаль тормоза, а Квинн привстала с сиденья, обернувшись вокруг и держа компас в вытянутой руке. – Он двигается!

– Бл*ть! – крикнула Гермиона, стукнув кулаком по рулю. – Он что, больше часа на месте посидеть не может?

– Подожди... – Квинн стоя следила за компасом, пока Гермиона нетерпеливо ерзала на водительском сиденье, пальцами вцепившись в руль. – Есть! Назад, на дорогу!

Гермиона крутанула баранкой и нажала на газ, Квинн взмахнула руками и плюхнулась на сиденье.

– Направление?

– Пока просто едь по дороге.

Какое-то время они ехали молча, Квинн сверялась с компасом, а Гермиона гнала машину изо всей мочи. Спешка овладела ими обоими и уже несколько дней становилась все сильнее благодаря успевшим надоесть событиям, которые не уставали повторяться все снова и снова. Едут они в направлении, указываемом компасом, подбираются к цели вплотную, а потом стрелка начинает крутиться, компас снова становится белым – Гарри аппарирует и вновь от них ускользает. Они объездили всю страну, даже за Пролив смотались. Нервы у Гермионы были уже на пределе, и из-за всех этих “почти поймали” даже Квинн не могла шутить. Каждый раз, когда так случалось, она неустанно повторяла себе, что это хоть значит, что он еще не мертв... и что наводящий талисман еще на месте. Он гонялся за Аллегрой, это было ясно. Идя по его следу, они имели возможность лицезреть привлекавшие его разрушения и трагические смерти... визитки безжалостных темных сил, наращивавших силу и темп.

Белая молния метнулась за джипом, Гермиона от неожиданности подскочила, и машина тут же ушла в занос. Побеспокоивший их белый объект догнал машину – это была Хедвига.

– Забирайся, – пригласила Гермиона. Хедвига влетела в джип и устроилась между передними сиденьями, бросив Квинн на колени записку. Потом сова снова поднялась и улетела прочь.

– Это тебе, – сказала Квинн. Гермиона свернула на обочину и, хмурясь, взяла послание. Она сковырнула печать и достала записку. – Что там? – не произнеся ни слова, она подала Квинн бумажку всего с двумя словами на ней: Карфакское Аббатство. – Карфакское Аббатство? – недоуменно произнесла Квинн. – Это, случайно, не та церковь, которую, по легенде, хотел купить граф Дракула?

– Она самая, – подтвердила Гермиона, кладя записку обратно в конверт. – Но это место существует на самом деле, это заброшенный монастырь в Кенте. Он был центром восстания манделовцев (приверженцы некой колдовской “партии” – прим. пер.) в 1232м во время беспорядков пост карфагенского периода. Между колдунами того времени существовали определенные разногласия по поводу справедливости мер, которые будет предпринимать Ягерская Конвенция по вопросам псевдо-колдовства. Это привело к множественным потасовкам и, наконец, к восстанию, которое, в конечном счете, было подавлено.

– Эй, ты, по-моему, заговорилась. Хватит мечтать.

– Сама история не важна, важно то, что Карфакс – довольно важное историческое место в колдовском мире.

– А кто записку-то послал?

– Не знаю... но почерк тот же, что и на записке, где было написано “Спеллбаунд Букс”.

Две женщины обменялись задумчивыми взглядами.

– Кто-то водит нас за нос, Гермиона. Мне это не очень нравится.

– Мне тоже... но я верю Хедвиге. И после первой записки ничего плохого не случилось; я только рада, что узнала правду о Джеральде... по крайней мере, часть правды, – она кивнула на компас. – Куда там?

– На северо-восток, в Шотландию.

– Хмм. Кент в другой стороне, – она посмотрела на спутницу. – Что думаешь?

– Ну... если поедем по компасу, скорее всего, снова его потеряем. Но... нам неспроста послали эту записку про Карфакское Аббатство, это должно относится к нашим поискам. Если мы сейчас поедем туда...

– То сможем добраться до места раньше него, – Гермиона завела джип. – Будем надеяться, что в этот раз наши дороги пересекутся.

– Неплохо бы для разнообразия, да?

* * *

Гарри по-турецки сидел за большим деревом, отмахиваясь от комаров и внимательно прислушиваясь к шепчущей лозе у своего левого уха. Примерно в сотне футов от него на поляне стояла небольшая хижина, принадлежащая члену Круга; сегодня, чуть раньше, он проследил Торго, любимую марионетку Аллегры, от места двойного убийства в Уэссексе прямо до сюда. Со своей позиции Гарри мог наблюдать за хижиной через подзорную трубу, а с помощью лозы ему было слышно все, что говорили внутри.

Ему часто становилось интересно, что бы сказали магглы, если б узнали, что их выражение “у кустика слышал” (в ответ на “откуда ты знаешь?” – прим. пер.) пришло из колдовского мира, от колдовского сорта винограда: шепчущая виноградная лоза. Посадите одну часть черенка рядом с собой, а вторую – рядом с людьми, за которыми вы следите, произнесите парочку заклинаний, и через десять минут лоза созреет и будет слово в слово передавать вам все, что говорят объекты... даже тембры голосов сохранит.

Гарри глянул в трубу, предоставлявшую ему чудесный вид в окно в гостиной. В комнате увлеченно совещались три колдуна и одна ведьма. Гарри еле сдерживался, чтобы не запрыгать от радости: они, сами того не осознавая, выдавали столько секретов! Трех собеседников Торго он не узнавал, но уже присвоил каждому имя.

– Нет, хранилище где-то в Америке, – говорил Торго. – Сначала нам нужны открывающие заклинания.

Мистер Могавк (это такое племя индейцев – прим. пер.) нервно расхаживал по комнате и возмущался:

– Черт бы побрал эту стерву, она что, сама не может сделать свою грязную работу?

– Тсс! – прошипела мисс Подводка (это которая для глаз – прим. пер.). – Не называй ее так!

Гарри улыбнулся, услышав, что Аллегру называют этим словом – он и сам его к ней применял.

– Ай, да ну, она все равно нас не слышит, – отмахнулся Могавк.

– Откуда тебе знать, у нее повсюду шпионы.

Не у нее одной, подумал Гарри.

– Да мы, бл*, посреди леса!

– Где то место? – спросил мистер Однобров. Кажется, он тут был главным – когда он заговорил, остальные тут же переключили внимание на него.

– В Кенте. Аббатство... короче, какое-то Аббатство. Координаты мы получим завтра утром.

Гарри нахмурился. Аббатство в Кенте. Карфакское Аббатство? Это обеспокоивало.

– Я уже устала тут сидеть и ничего не делать, – пожаловалась Подводка.

– Вы о Поттере слышали? – сказал Могавк. Гарри навострил ушки.

– А что с ним?

– Дурак в самоволку пошел. Аллегра говорит, что он уже совсем с катушек съехал.

– Не верю. Нам не может так повезти.

– Как бы я сам хотел надрать ему задницу.

– Ой, хватит бахвалиться, он бы тебя в лепешку расшиб, и даже не вспотел бы.

Гарри улыбнулся. Роскошь знать, что о тебе на самом деле думают враги, раньше он не мог себе позволить.

– Все равно. А знаете, что Аллегра раньше с ним спала?

– Ну-ну, давай заливай!

– Я серьезно. Когда она еще вся такая хорошая была.

– Фу. И все равно, интересно, – сказала Подводка.

– Чего интересно?

– Каков такой ханжа в постели.

Это заявление встретил дружный возглас отвращения.

– Ну спасибо, мне и без этой картинки в голове неплохо жилось! – проорал Могавк. Гарри пришлось заткнуть рот кулаком, чтобы не выдать себя громким хохотом.

– Так что там с этим аббатством? – спросила мисс Подводка у Торго.

– Не знаю. Но Ее Величеству там что-то очень надо. Это для хранилища в Штатах.

– И что в том хранилище такого важного?

– Я что, похож на члена круга приближенных? Я простой рабочий. Только вот она не сможет пробраться в хранилище, не сходив сначала в это аббатство, и не спрашивайте, почему.

Гарри прикусил губу, размышляя. Он снова прислушался к лозе, но колдуны теперь раздавали игральные карты. Вряд ли он от них еще что-то важное услышит.

Он дотронулся палочкой до шепчущей лозы, и она сморщилась до небольшого черенка, который он затем выдернул из почвы и засунул в рюкзак. Потом он взял свой Джет Стрим и улетел в закат.

* * *

– Ого, – вырвалось у Квинн, и она остановилась.

Гермиона подошла к ней с двумя факелами в руках. Она подала один Квинн, разглядывая разрушенный фасад Карфакского Аббатства, подсвеченный лучами почти севшего солнца, отчего стены в сгущающихся сумерках отливали кроваво-красным.

– Знаю. Жуткое место, да? Сотни колдунов и колдуний погибли тут во время Восстания.

– А что мы ищем?

– Черт его знает. Большая часть монастыря обрушилась, и ее очень хорошо изучили – я сама тут была. Если тут и есть тайник, то я склонна думать, что он под землей.

Две женщины осторожно направились к Аббатству, обошли боковую часть стороной и вошли внутрь через дыру в стене. Их шаги гулко отдавались по полусгнившему деревянному полу, в свете их факелов кружились пылинки.

– Ну, – произнесла Квинн, – откуда начнем?

Гермиона улыбнулась:

– Возможно, нам и не придется ничего искать, – она достала свой крошечный компендиум, отдав факел Квинн, которая стала светить им на страницы, чтобы Гермионе было удобнее читать через лупу. – Ах... вот оно.

Она прочитала заклинание про себя, едва шевеля губами, потом закрыла книгу и шагнула вперед, подняв руки ладонями вперед и растопырив пальцы. Квинн смотрела, как Гермиона тихо произносит магическую формулу из слов на латыни и некоторых других языках:

– Radium manifestus, et lumine ad oculae!

Когда она закончила, ее руки засветились ослепительным фиолетовым цветом. Потом она хлопнула в ладоши, и луч фиолетового света сорвался с ее рук, заполнив пространство вокруг них. Квинн улыбнулась, когда все стены кроме маленького квадратика в дальнем углу Аббатства, который сиял ярко-золотым, стали полупрозрачными.