Текст книги "Степи нужен новый хозяин (СИ)"

Автор книги: Виктор Гвор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 31 страниц)

Вышел первый выпуск передачи «Люди Рю».

«Здравствуйте, с вами „люди Рю“ и я, Ирина Маугли Лабжинова».

А очень даже ничего получилось! И зрителей собрали мама не горюй!

Господи, когда же правительство прорежется!

5 января 2020 года. Кельпа – Рим

Выжиг считал себя пацаном интеллигентным, поскольку запросто мог говорить с лохами, не палясь вставками специфических словечек, недвусмысленных жестов и легко узнаваемого тона. То есть просто говорить, не пугая потенциальную жертву или, тем более, случайного прохожего. К остальной братве «интеллигент» относился несколько свысока, и хотя никогда этого не демонстрировал, пацаны Выжига недолюбливали. Рядовой кидала-лохотронщик, а понтов… Выжиг и в самом деле начинал с лохотронов, но когда это было! Впрочем, Назгул Выжига не опускал, даже выделял немного, поскольку жох иногда бывал незаменим. Как, например, сейчас, когда надо смотаться в Кельпу и, не поднимая лишнего хипеша, глянуть, что за тряхомудия там нарисовалась, и нельзя ли с этого что-нибудь поиметь.

Посылать слабосильного каталу в одиночку было неразумно, и смотрящий выделил гладиатора для силовой поддержки. Боец отличался медвежьей силой, полным отсутствием интеллекта и носил погремуху Геном, имевшую уникальную историю. Первый раз Геном подсел за то, что в Красноярском зоопарке голыми руками задушил анаконду. Как, зачем и почему, не мог рассказать и сам душитель. Погоняло "Крокодил Данди" напрашивалось само, но показалось слишком длинным и сократилось до "Крокодила". А раз "Крокодил" – значит, "Гена". Потом кто-то сообразил, что страдальца на самом деле зовут Геннадием, и почти приклеившаяся погремуха превратилась в Геном. Задачей Генома, как и всегда, было делать, что скажет напарник, молчать и не отсвечивать.

Неторопливый объезд поселка занял минут пятнадцать. Из интересного Выжиг заметил только новый ментовской пост на въезде в лес. Подъезжать не стал. Менты, конечно, кладезь бесценной информации, но уж больно много самого разного народа толклось возле шлагбаума. Остановив джип неподалеку от магазина, Выжиг прикидывал, с кем из местных перекинуться парой фраз. Делать это стоило именно сейчас, пока не кончился двухчасовой световой день. В темноте люди куда менее разговорчивы. И тут кидала увидел девчонку. Ничего примечательного, подросток, как подросток. Невысокая, худенькая, светлые волосы в паре мест выбиваются из-под шапки. Красотой особой не блещет, детали фигуры под одеждой не просматриваются, но и так видно, что ни корма, ни буфера до любимых Выжигом размеров не дотянут раз в несколько. Жох любил марух в теле, чтобы было за что подержаться. Тулупчик… Да в этой деревне все в таких ходят. Расстроена чем-то… В общем, ничего интересного. Через мгновение Выжиг изменил мнение. Лицо было необычным. Очень необычным, но в чем эта необычность заключается, жох не понимал. А тут сообразил – она же из этих, которые его интересуют.

– Привет! – Выжиг приблизился к "объекту". – Кто посмел обидеть такую красавицу?

– Мороженого не дают! – пожаловалась девочка. Нет, пожалуй, все-таки, девушка.

– Почему? – удивился Выжиг.

– Деньги просят, – потупилась девушка. – На обмен не дают.

– А на что меняешь?

– Вот! – девчонка вытащила из кармана горсть желтых шариков и протянула Выжигу. – А говорили, что они здесь ценятся. Врали!

Кидале хватило одного взгляда, но он усилием воли взял себя в руки:

– Да… Ошиблись ваши. За эту дребедень никто гроша ломаного не даст!

Девчонка грустно вздохнула:

– Мороженого хочется…

– Ну и пойдем кушать мороженое! – воскликнул лохотронщик. – Чтобы я такую красавицу без лакомства оставил! Тебе какое?

– Не знаю… Я никакого не пробовала.

– Значит, попробовать всё! – Выжиг поклонился и приглашающим жестом махнул рукой. – Вперед, моя леди, нас ждут великие дела.

Через полчаса пиршество было в самом разгаре. На подоконнике магазина стояла картонная коробка, забитая самым разным мороженым. Рядом – принесенная продавщицей урна для оберток. Девчонка с перемазанным лицом жадно поглощала очередную порцию. Тут же пристроился Геном, готовый в любую секунду сгонять за добавкой. А за дверями магазина вышедший "по надобности" Выжиг шептал в трубку:

– Слышь, Назгул! У них там рыжья хоть завались! Они из него пули делают! И наконечники для копий! Как я тебе его взвешу? Половина сарая – это сколько граммов? Там на центнеры счет идет! Я за базар отвечаю, Назгул! Мужиков всего девять. Еще пара ученых сморчков и журналистов двое! Марух десяток и потроха. Да брось, тигры против стволов не катят! Маслину в лоб, и все дела. Нет у них стволов! Пули для арбалетов! В натуре! Сукой буду, Назгул! Да ничего эта овца не шлифует, она тупая совсем! Ну смотри, моё дело – наколку кинуть! Понял! Да без базара! Пока в магазине мороженое есть, силой не уведешь!

Меньше чем через час у магазина тормознула четверка внедорожников.

– Ну? – тяжелый взгляд Назгула уперся в выскочившего навстречу Выжига.

– Да я ж всю раскладку дал! – затараторил Выжиг. – У них рыжья в самородках полсарая! Они реально из него пули льют! Вот, – он протянул пулю. – Всем хватит!

– Покажь! – перехватил руку жоха Мотыль, самый авторитетный после Назгула блатной в Снежинске. – Хм! Банкуй, Назгул! В натуре рыжьё, без базара.

– Выжиг, слушай сюда, – чуть смягчился Назгул. – Идем шнифить малину. Маруху с собой берем. Кладем всех! Понял? Всех! Хоть детей, хоть зверей! Барабаем только рыжьё и даем туш. Каждому долю на карман. Общаковские я за братву вкину. Рубишь фишку?

– Без базара!

– Тогда грузи лахудру в тачку, и погнали, время жмет! Да, братва, на легавке стволами не машем! Не хрена кипиш поднимать! Сунем ментам пятеру, они нам ещё и снег с колес посметают!

Пост на выезде из поселка прошли неожиданно легко. Народ куда-то рассосался, а менты, похоже, слиняли греться. Незнакомый чалдон из добровольных помощников, услышав, что едет Назгул, только плечами пожал, открывая шлагбаум.

Колонна двинулась вперед.

– Слышь, Чепухла, – негромко сказал Назгул. – Как хач начнется, не кипешись. Пусть Мотыль со своими на размен идет. А кончится заруба – валим всех, берем рыжьё и делаем ноги. Отлежимся маленько, скинем хабар барыге и рвем нитку. Харе уже с ментами в прятки играть.

Старый подельник, единственный, кому Назгул верил настолько, что допускал в свою машину, молча кивнул. Предать шефа он не мог по определению: ни собственных хаз, ни выходов на барыг у Чепухлы не было. А зачистку бригады одобрял. Не кончишь, засыплются сами и их с Назгулом спалят. Шваль людишки, не то что в старые времена…

Через час колонна выехала на довольно большую площадку перед внушительной стеной. Собственно, высотой она была с двухэтажный дом или немного больше, но в темноте посреди леса выглядела внушительно. Братва высыпала из машин.

– И где? – спросил Мотыль.

– Сейчас распикаем, – хмыкнул Назгул. – Выжиг!

Катала обернулся к девчонке, рядом с которой, как приклеенный, терся Геном:

– А как вы внутрь попадаете?

– Туда, – протянула руку та и двинулась в сторону. – Вот здесь надо шуметь, тогда веревку скинут.

– Ты че, в натуре? – возмутился кто-то из братвы. – Мы те обезьяны, что ли, по лианам лазить?

– Можно через кошачий ход, – пожала плечами девчонка. – Но там ползти надо!

– Ладно, – скривился Назгул. – Перетрем тему. Шаляпин, подай голос!

– Полундра! – заорал Шаляпин. – Рота, подъем! Так вашу маму!..

– Чего надо? – откликнулись со стены. Женским голосом. Сравнительно низким, с хрипотцой, но однозначно женским.

– Слышь, красавица, я – Назгул, – крикнул Назгул.

– Да хоть хрен собачий! – ответила "красавица". – Надо чего?

– Побазарить хочу.

– У тебя шестерок до хрена, с ними и базарь.

– Слышь, краснючка, старших свистни!

Сверху раздался смешок:

– Для тебя я тут старшая. Говори, что хотел, и уматывай.

Положение становилось идиотским. Надо было как-то исправлять ситуацию.

– Лады, – сказал Назгул. Громко сказал, но не крикнул. – У вас два наших пацана парятся. Да ещё и запаршивели от такой жизни! Западло четких пацанов в дерьмо кунать! В общем предъява вам. Вертайте Сиплого с Пеньком и сто штук бакинских, чтобы пацанов отмыть, и мы в расчете.

– Ты страну не спутал, случайно? – весело хмыкнули со стены.

– Что, валюты нет? Так мы не гордые, рыжьем возьмем. Лайбы забьем, и нормалек!

– Рыжьем, говоришь? – голос наверху стал ещё веселее. – Хоть бы бусы на обмен предложил, цивилизатор хренов. Мне тебя послать, или сам пойдешь?

– Слушай сюда, лахудра! – Назгул начал закипать. – Я сейчас грохну эту снежную крепость динамитом и устрою сафари в дикой прерии на двадцать стволов. Я без беспредела ширеньхаю: скидывай рыжьё, один хрен его легавые отметут, и расходимся по понятиям. Вкурила? Или мы кладем всех, включая зоопарк, и один хрен рыжье забираем. Кумекай, пока не поздно! Минуту тебе на подумать.

Стена промолчала.

– Ах да! – добавил Назгул. – У нас тут чмара ваша. Вот с неё и закрутим.

– Да свистишь ты всё! – вновь хмыкнула переговорщица.

– Мотыль, шмальни по стенке!

Тишину ночи разорвала автоматная очередь.

– Смотри-ка, стреляют, – голос оставался всё таким же весёлым. – Оторва, ты там у них, что ли?

– Ага, – весело крикнула девчонка. – Свет, тут хорошие ребята! Они кормят меня вкусным мороженым и обещают чпок-чпок! Но все за одну минуту! Я так быстро не согласная!

– Не балабань, лахудра! – рявкнул Мотыль. – После дела устроим тебе цирк с ромашкой и самолетиком.

– Ой, жду, не дождусь! – заблажила девчонка. – А стрельни ещё из этой своей штучки! Она так прикольно рычит! – и, повернувшись к Геному, негромко спросила: – А где эта хрень, которая взрывается?

– Не знаю, – честно ответил боец и кивнул в сторону невысокого человека в ушанке. – У нас этим Химик ведает.

– Мотыль, поторопи их, – Назгулу надоело ждать.

– Балду гоняем, – скривился Мотыль, но очередь дал.

И в ту же секунду Оторва оглушительно свистнула и выдернула руки из карманов.

Геном умер первым. Еще не долетели до затылка Мотыля и виска Химика боевые кирпичи, ещё не настигли своих жертв первые стрелы, а неудачливый душитель живой природы уже оседал в снег со сломанной шеей.

Оторва спрыгнула со спины падающего бойца, перекатилась влево и исчезла за большой сосной. Впрочем, воевать было уже не с кем. Оставался только Назгул, успевший понять, что блестящий план провалился, повернуться и даже сделать пару шагов в сторону машин. Оторва в два прыжка настигла смотрящего и ударом кулака пробила висок. Огляделась и снова свистнула.

***

– Ты как? – Чума обнял жену.

– Представляешь, – Оторва прислонилась к мужу. – Мне двадцать мужиков предлагали сделать чпок-чпок. За одну минуту! Импотенты!

Заварзин чмокнул девушку в губы:

– Я тебе всё сделаю. Только не здесь, нас снимают.

– И что? – удивилась Оторва. – Это как-то мешает?

– Так весь мир увидит!

– Пусть завидуют!

– И кто из нас Чума? – Колька снова поцеловал жену. – Я пока не готов.

– Как скажет мой гоу, – стыдливо опустила глазки Оторва. – Да, там, на заднем сидении, коробка с мороженым.

– Тебе принести?

– Детям! Всё детям!!! Видеть его не могу!!!

5 января 2020 года. Снежинская область

День у Павла Валентиновича Снегова, губернатора Снежинской области, начался с телефонного звонка.

Январские праздники Павел Валентинович проводил всегда одинаково. Сначала встреча Нового Года в кругу семьи. Только семьи, никого лишнего. Собирались в Московской квартире родителей. После перевода в Снежинск это стало очень неудобно, но иначе вообще стариков не увидишь, не тащить же их на Север! Жена с сыном вылетели заранее, а сам Павел Валентинович – тридцать первого, благо рейс вечером. Самолет летел пустой, если бы Снегов заранее не обеспокоился, могли и отменить. А так… Рейс, на который купил билет губернатор, не отменят ни в коем случае. Провели с родителями пару дней, а третьего – обратно. И тоже обычным рейсом. Не заработал ещё Павел Валентинович на личный самолет. А и заработал бы – ни к чему светиться. И двух лет не прошло, как отгремел футбольный скандал в Снежинске, скромнее надо жить новому руководству. Или хотя бы выглядеть.

Тот скандал Снегову оказался на руку. Да, пришлось поменять сырую Москву на заснеженное Заполярье, ну и что? В Совбезе он достиг потолка, дальше расти некуда. А губернатор – есть губернатор. Тем более достаточно молодой. Конечно, с "киндерами" не сравнить, но ещё неизвестно, что и как у этих детишек получится. А Павлу Валентиновичу и своих забот хватает. Прощальная афера команды предшественника шуму наделала изрядно, а потому приходится быть крайне осторожным даже сейчас, через полтора года. А с другой стороны, области эта авантюра вкупе с последующим скандалом только на пользу пошла. "Хозяева" города притихли. Сесть, конечно, никто не сел, но и отсутствием внимания со стороны комиссии ни один похвастаться бы не смог. А к кое-кому до сих пор вопросы остались. Потому и команду поменять удалось без малейших проблем, и ряд серьезных вопросов, упиравшихся в основном в финансирование, решить в кратчайшие сроки. В общем, есть успехи, есть. А то, что удалось протащить в начальники ГУ МВД по области Славу Белокопытова – просто подарок! Ещё бы главного "молчи-молчи" поменять… Да не сразу дело делается, да и можно работать с Енохиным, могло быть и хуже. В целом, в области достаточно спокойно, чтобы не торчать на работе в новогоднюю неделю.

А потому вчера утром Павел Валентинович в узкой дружественной компании завалился в "Охотничий домик", переходящий приз местного руководства. Когда-то здесь еще первые секретари Снежинского обкома отдыхали. К охоте новый губернатор относился прохладно, а вот рыбаком был заядлым и на снегоходе любил погонять. А сын увлекался ездой на собачьих упряжках. Накупил хасок и маламутов, сформировал две упряжки и готовился поучаствовать в гонках, как псы войдут в возраст. Вот кто переезд в Снежинск воспринял с восторгом. Нет, не сын, хотя Ромка тоже, но больше всех собачки: похоже, достала их подмосковная слякоть до самых собачьих печенок. Теперь псины жили на территории "Охотничьего домика" и повизгивали от счастья.

А ещё в "ОД" была совершенно шикарная баня! Не финское недоразумение, не самоделки подмосковных кулибиных, втиснутые между сараями на шести сотках, а настоящая, русская, сделанная в лучших традициях старины, но с учетом всего, что может дать современная банная наука.

Вот туда и завалились вчера губернатор со товарищи. Не просто сослуживцы, пусть даже давно работающие на Снегова, а, можно сказать, близкие друзья. Насколько у властьимущих вообще могут быть друзья. Снесарев Евгений Петрович, вечная правая рука шефа, верная и надежная. Сколько раз мог предать шефа, подставить, подсидеть. Не купился. Даже не дернулся. Тропарёв Вадим Альбертович, институтский ещё товарищ, хозяйственник от бога. Раньше никак не сходились их специальности, а здесь вошел в обойму, как влитой. Теперь не только друг, но и единомышленник. Ну и Слава Белокопытов, конечно. То есть Владислав Эдвардович, полковник полиции на генеральской должности.

Вчера заехали, успели попариться, посидеть душевненько… В очередной, тысячный, наверное, раз, посмеяться над совпадением фамилии губернатора и названия вверенной ему области.

А утром звонок. Не совсем, конечно, утром, ближе к полудню, но после вчерашнего… И не кто-нибудь позвонил. Снегов автоматически вытянулся по струнке. Как был, в одних трусах.

– Здравствуйте, Павел Валентинович, – спокойно сказал президент. Он всегда так говорил. Никаких криков, ругани, угроз… Негромко, доброжелательно, аж мороз по коже. – Что у Вас там творится?

– Здравствуйте, Владимир Владимирович, – Снегов судорожно перебирал в уме последние события. Ничего такого на ум не приходило. – Вроде спокойно всё.

– Серьезно? – голос главы государства изобразил удивление. – А Вы давно в Интернет заглядывали?

– А…

– Понятно. Знаете, Павел Валентинович, праздники праздниками, но мне хотелось бы узнавать о событиях в Снежинске от Вас, а не из репортажей мировых информационных агентств. Так что выясните, и в ближайшее время жду от Вас известий.

Президент отключился.

Взревев свежекастрированным медведем, Снегов вылетел из спальни, на ходу натягивая штаны:

– Что там в Интернете за хрень?

– Так это, Павел Валентинович, – проблеял охранник, никогда не видевший губернатора в таком состоянии. – Саблезубые тигры. И неандертальцы ещё…

– Что?! – заорал Снегов и, сообразив, что шутить с ним боец не будет, охнул: – У нас?

– Так точно! – собрался секъюрити. – На заброшенном кордоне в Медвежьем.

– Буди всех! Срочно!

Сильно срочно не получилось. Подзабыли господа армейские будни. Да и то сказать, кроме бравого полковника ни у кого их и не было. Но минут через двадцать собрались. И на час увязли в новостях, попутно позавтракав. Зато решение выработали быстро.

Хочется-не хочется, а надо ехать в этот самый Рим (чертовы неандертальцы, не могли другое название подобрать, нейтральное какое-нибудь). Причем, ехать не на машинах через Снежинск, давая круг в добрую сотню километров, а на снегоходах напрямую, через безымянный перевал, благо в прошлом году эту дорогу уже опробовали, хоть и не до конца. Планировали же прогулку, вот и действуем согласно плану. Ехать, конечно, не всем. Только губернатору и начальнику полиции. Плюс четверо охранников. А Снесареву и Тропарёву мчаться в столицу области, там сейчас тоже работы будет по самый край.

Напоследок Снегов не удержался, набрал Енохина:

– Слышал?

– Про Кельпу? Слышал. Поздно, к сожалению.

– И что делать думаешь?

– Ваших указаний жду, – с сарказмом бросил начальник управления ФСБ.

– Я серьезно, Владимир Федосеевич. Мне Сам звонил. Сведений требует. Мы с Белокопытовым сейчас туда едем. Не хочешь составить компанию?

Енохин согласился. А что ему оставалось делать. Хоть физика, хоть химия, хоть отмена законов природы, да хоть сам Господь явись, а отвечать будут губернатор да верхушка силовиков. И тут только вместе выкрутиться можно. А начать топить друг друга – верный способ дружно пойти ко дну.

Снегоходы шли туго. Крутые склоны, да темнота эта проклятая, не дающая выбрать оптимальный путь. Но шли, а после перевала стало полегче.

Звери появились километрах в трех от цели. Много, не меньше десятка. Молча преградили путь. И всё.

– Проскакиваем, ребята прикроют, – завопил в ухо охранник.

Но Снегов остановил машину:

– Не суетись, Сережа. Не будем обострять. Если верить журналистам, они разумны и миролюбивы.

– Нашли, кому верить, – пробурчал Сергей.

– Больше некому, – губернатор обернулся к остальным. – Первыми не стрелять!

– А они стрелять не будут, – усмехнулся Белокопытов. – Просто съедят. Попробуешь договориться?

– Ну, если разумны… Все равно наши пукалки им, что слону дробина.

– А мой "Громобой" возьмет, – снова влез Сергей.

– Всех сразу? Вот и не выделывайся. Эй, товарищи тигры! Или господа! Я губернатор области Снегов Павел Валентинович. Мне надо проехать к вашему руководству для разговора.

Подошедший почти вплотную золотистый зверь отрицательно помотал головой.

– Но почему?

Зверь снова помотал головой, негромко рыкнул и улегся перед бампером снегохода.

– Чувствую себя полным идиотом, – негромко сказал Снегов Белокопытову. – Такое ощущение, что она сказала "Нельзя".

– Она? – удивился полковник. – А ведь и вправду она. Ну про "нельзя" и так понятно. Вот только совсем нельзя, или пока нельзя? Назад, вроде, не гонят. Слышишь, гаишник саблезубый, надолго пробка?

Зверюга зевнула. Мол, ждите, как можно будет, пропустим.

– Ну и что теперь? – влез неугомонный Сережа.

– Курим, – обреченно махнул рукой Снегов. – Ситуацию мы не знаем. Вдруг они правы?

– С такими клыками они по жизни правы, – хмыкнул Белокопытов. – Ну курим, так курим.

Перекур закончился через пятнадцать минут. Издали донесся длинный тоскливый полурык-полувой, после чего золотистая встала, лениво потянулась и неторопливо побежала прочь. Хотя нет, не прочь. Точно куда надо было людям. Остальные звери выстроились с двух сторон от снегоходов.

– Ну вот нам и почетный экскорт, – хмыкнул Снегов. – Заодно намекнули, что понты колотить не стоит. Поехали!

Три километра промчались мигом, хотя и приходилось притормаживать: звери шли медленнее снегоходов. Но увиденное под стенами шандарахнуло не хуже звонка президента.

– Млять! – только и сумел вымолвить Снегов при виде открывшейся картины.

– Ну и ни фига себе! – в том же ключе высказался Белокопытов. – Вот тебе и миролюбивые! А вот и кто-то из моих!

– Товарищ полковник! Старший сержант Парамонов, Кельпинское отделение! Разрешите доложить?

– Докладывай, сержант, – махнул рукой Белокопытов. – Сначала: откуда трупы.

– Банда Назгула, товарищ полковник! – доложил сержант. – По имеющейся информации, вооруженное нападение, захват заложника… В деталях ещё разбираться надо. Корреспонденты американские всё засняли. Я просил временно не обнародовать данные в интересах следствия. Они согласились, но лучше бы Вам с ними поговорить…

– Я пообщаюсь, – сказал Снегов, успевший сильно загрустить при известии о информации в руках американцев и облегченно вздохнуть после последних слов Парамонова.

– Павел Валентинович, – раздалось сбоку.

Снегов обернулся:

– Михаил Игнатьевич? Какими судьбами?

– Ох, будете смеяться, дочки затащили в Ваши края! Пойдемте внутрь, полиция без нас справится, а я пока введу Вас в курс дела. Всё-таки с утра здесь торчу!

– Экспертов вызвали? – спросил Белокопытов сержанта.

– Пытались, товарищ полковник.

– Что значит, пытались?

– Майор Зарубкин приказал пойти проспаться, товарищ полковник!

– Та-ак! Давай подробности. И можешь без чинов говорить, я и так своё звание знаю.

– Есть! Банда Назгула прошла через наш пост…

– Стоп! Какой пост? Ну-ка с самого начала.

– Двадцать пятого декабря в Кельпе потерялся ребенок. Девочка четырех лет. Заявление родители написать не успели, потому что ребёнок лично пришел в отделение и сообщил, что его привезла собака. Одновременно один из местных жителей сообщил, что видел, как девочка ехала на саблезубом тигре. Мы не поверили, но решили провести неофициальное расследование, в результате которого обнаружили появление вот этого сооружения, а так же…

– То, что в Интернете есть пропускай!

– Так точно! Контакт состоялся тридцать первого декабря.

– Почему не доложили?

– Первого с утра подали рапорт. Майор Зарубкин приказал пойти проспаться! До четвертого силами нашего отделения продолжали наблюдение. А когда пошел шум, выставили пост на выезде из Кельпы. А то гражданские сюда лезут, как будто им медом намазано.

– Сколько Вас в отделении?

– Трое, товарищ полковник!

Белокопытов поморщился:

– Не товаркай! Как вы втроем справились?

– Мы просили подкрепление, но товарищ майор… – сержант кивнул на взмах полковничьей руки. – Дежурим по одному плюс добровольцы. Ну и кошек из Рима привлекли.

– То есть, тигры уже на полицейских постах стоят? – хмыкнул Белокопытов.

– Так точно. Но они не вмешиваются. Одного вида достаточно. А сегодня банда Назгула прошла через пост. Наставила автоматы на гражданских, и дежурному пришлось их пропустить. Мы организовали преследование, но опоздали…

– Достаточно! Рассказывай, что здесь сделано…