Текст книги "Степи нужен новый хозяин (СИ)"

Автор книги: Виктор Гвор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 31 страниц)

2 декабря четвертого года. Гряда

Бескрайняя снежная равнина, расплывчатые силуэты гор на горизонте, лыжи на ногах, анорак, балаклава, рюкзак, прицепленные к поясу санки… Привычные ощущения. Словно и не было попадания, изматывающей работы первых месяцев, четырех лет жизни в Риме… Очередной лыжный поход… Правда, есть и отличия. Вместо палок в руках ставшая родной за эти годы нагибата, а впереди – саблезубый тигр, одетый в шлейку. Гомотерии для кошачьих очень выносливы, могут бежать хоть весь день, если неторопливо. Но их неторопливо – километров десять, а то и пятнадцать в час. Конечно, если нагрузить животное набитым хурджином, сверху усесться самому и гнать, что есть мощи, кошак устанет минут через пять. Но каким дураком надо быть, чтобы впихивать невпихуемое? Лыжника, прикрепленного к удобной шлейке, саблезуб почти не чувствует. «Как интересно он идет, – лениво думал Батяня, автоматически контролируя движения Бублика. – Вроде, у лошадей в каждом конкретном аллюре определенный порядок переставления ног. А саблезубы ногами шерудят как попало. Никакой системы! Или это я её не вижу. Ничего не понимаю в кошачьих аллюрах. В лошадиных, впрочем, тоже. Но бежит ровненько, ни рывков, ни внезапных торможений. Ехать – одно удовольствие. И быстро, километров по сто пятьдесят в день шарашим». Ехать на буксире у саблезуба, действительно – сплошное удовольствие. Рюкзаки разгружены до предела, только аварийный запас на всякий пожарный. Весь вес в саночках, что почти неощутимо мчатся сзади. Кошак идет ровнее снегохода, ногами двигать не надо, нагрузка минимальная. И скорость, хотя до снегохода далеко. Только надо внимательно следить, чтобы лыжа не налетела на скрытый под снегом камень. Да, такая езда требует хорошего владения лыжами, особенно, если гонишь в темноте. Но сейчас за «котятами» мчались лучшие. Батяня, Малой, Ниндзя, Бульба и Лапа.

Выйти в разведку хотели в середине ноября, как только уверенно лег снег. Даже готовы были, хотя проблем хватало с головой. Те же ботинки, например. Собственного пошива сапоги неплохо работали летом, но для лыж не годились категорически. А ботинки, любовно подобранные к походу и укомплектованные бахилами, проявили свой стервозный характер: рассинхронизировались с ногами. То есть, ноги выросли, а боты – нет. Артема это, само собой, не касалось, как и обеих девочек. У Бульбы, Батяни и Ниндзи обувь изначально была на размер больше. Спорный подход, но в данном случае оказавшийся правильным. Чуму и это не спасло, нога выросла аж на три размера. В оправдание можно сказать, что Колька и ростом подтянулся к ровесникам. Эйнштейн и Дудник предпочитали обувь "в размер", и теперь не могли втиснуть ноги в "эти колодки". Точнее не мог Андрей. У Виталия натянуть ботинок получалось, но вот ходить… А с Олегом – просто беда! А ведь именно Олег и мотался по всей степи зимой и летом. Сначала в своих ботинках, потом Чумы, теперь Эйнштейна. Чума пользовался обувью Андрея. Дудник, если прижимало, одалживал у Батяни. Евстифеев – у Артема. Мишины ботинки подошли бы и Виталию, и Кольке, но постоянно эксплуатировались хозяином. С появлением Урра возник второй претендент на Тарасов "сорок шестой разношенный". А в распоряжении женского пополнения остались аж четыре пары от Галкиных "хрустальных башмачков" до Заварзинских "крокодилов".

Вот только с лыжами у пополнения получалось плохо. Даже Оторва и Шоколадка, уже три года осваивавшие не столь сложную, в общем, науку, от среднего уровня группы были ещё очень далеки. Что уж говорить об остальных, впервые увидевших "доски для ног" месяц назад. Юрик, правда, проявил недюжинные способности и в этом вопросе, но за месяц стать с лыжами на "ты" – ну никак! Тем более, на месяц никто не рассчитывал.

С составом определились, кошачью составляющую экспедиции подобрали, барахло и еду приготовили, шлейки пошили, назначили день выхода. И на две недели застряли в пурге. Хорошо хоть, в Риме, а не посреди степи. Пурговать в чистом поле – то ещё удовольствие. В лесу – тоже. Потом два дня ждали, пока ветер утрамбует свежевыпавший снег.

Вышли только двадцать восьмого. И принялись усиленными темпами наверстывать упущенное. Даже на ночевках не тратили времени на установку тента и большой костер. Быстро грели чай на настиле (основная еда шла сухомяткой), рыли яму, стелили коврики, укладывали две "коллективки". С боков устраивались саблезубы. Та ещё грелка. Казалось бы, сколько времени занимает поставить полноценный лагерь? Но полчаса здесь, полчаса там. Как говорится, "десять старушек – рубль". Батяня чувствовал, что надо спешить. Никаких оснований: степь тиха и спокойна, каковой и должна быть при передвижении шестерки саблезубов. Сэров, как всегда в это время года, не видно и не слышно. А зима только началась. Но Лешка доверял своим предчувствиям. Особенно, если они совпадали с аналогичными у Лапы, Ниндзи и Малого. Только Бульба ничего не ощущал, но он известный пофигист.

К скальной гряде, куда разведчики летом добирались неделю, вышли тридцатого.

"А мы сильно прибавили в профессиональном плане, – подумал тогда Лешка. – Этот кусок тянет на полноценную тундровую четверку. Если не пятерку. А мы его за три дня! Хотя классификация саблезубов не учитывает. Ладно, пусть будет половина пятерки. Всё равно не хило".

Поставили лагерь в небольшой рощице, шуганув оттуда с десяток белых волков. Батяня всегда считал, что полярный волк – подвид обычного, серого. А здесь, где оба вида живут рядом, засомневался. Тут на среду обитания не покиваешь. Белые крупнее, ноги длинные, и, самое главное, умнее. Никто из римлян не может похвастать клыками белого. А ведь Ниндзя как-то целую охоту устраивал ради ценного трофея. Не лезут белые на рожон. Но не трусы, попадались останки медведей, заваленных стаей. А уж от добычи отогнать – вовсе милое дело. Но с противником сильнее себя – не связываются. И ведь как-то определяют, кто чего стоит. Лежит в степи сытая стая, на аборигенов – ноль внимания. Стоит появиться Ниндзе – смываются. А гоняться за ними на Пузике – зря гомотерия мучить. Волки куда выносливей! Эвенк, когда рассказывал, матерился страшно: стая его три дня водила, не выходя из поля зрения и не подпуская на дистанцию выстрела. Вот и позавчера не полезли. Быстренько очистили спорную территорию, выстроились цепочкой и лениво затрусили на северо-восток.

Вчерашний день потратили на рекогносцировку. Обошли пролом, обследовали боковые стенки, даже вылезли на саму гряду, попутно квалифицировав сложность восхождения, как альпинистские два Б – три А. Сейчас, в тридцатиградусный мороз, даже сложнее. А сэрам и летом не пройти, особых скалолазных способностей за ними не замечалось. Пойдут через пролом, как миленькие. А мы им…

О том, что "мы им", спорили вечером. "Блестящий" Мишин план, навеянный прозвищем жены Малого, подвергся серьезным сомнениям. Быки – это здорово. Вот только многотысячное стадо четырнадцатью саблезубами не погонишь. Голов двести – ещё реально, а скорее, сотня. Надо же не только спугнуть, но и направить в нужном направлении. Получится ли? Слишком много непредсказуемых факторов. К тому же одно дело стоптать одинокого тигра, а совсем другое – огромедную толпу. Завязнут быки в массе тел, потеряют скорость, и пойдут на корм сэрам! Даже если предварительно стопчут сотни три, ещё две останется. И матки – вообще не просчитываемый фактор. Были бы снайперы, ну хоть один – вопрос решила бы Иркина "светка". Но Малой весьма доходчиво объяснил разницу между снайпером и просто хорошим стрелком. А с обычных дистанций… Олег вообще категорически настаивал, чтобы девочек даже близко к сэрам не подпускали. Потому как в предыдущих случаях сэры умудрялись прорваться через пулеметный огонь и в первую очередь бросались именно на женщин. Никто не спорил: может, и не прав, а ну его на фиг, женами рисковать!

Альтернативное предложение, как обычно, внесла Светка.

– Мужики, опять вы херней страдаете, – Лапа, как обычно, была предельно тактична. – На фиг нам быки и прочие мультяшные прелести? Построим укрепрайон и перестреляем всех, как куропаток!

– Какой укрепрайон, – всполошились "мужики". – Из чего?

– Как всегда, – пожала плечами Лабжинова, то есть, уже Буртасова. – Из дерьма и палок. То есть из снега и колючей проволоки. Перегородим проход стеной, длина здесь раз в пятнадцать меньше, чем в Риме. Высоту сделать такую же, а толщину метров десять. В предполье "Егозы" накрутим. Снимем один ряд периметра – здесь глубина метров пятнадцать получится. Пока они будут через проволоку ломиться, мы в девятнадцать стволов мамаево побоище устроим.

И ведь убедила. Действительно, метод самой же Лапой и проверен под Римом; объем перелопачиваемого снега в разы меньше, чем при эпическом строительстве нулевого года; проволоку с периметра снять – ни разу не проблема, не зря же предполье после каждого снегопада расчищают. В общем, реализуемо и безопасно.

А на маток, в крайнем случае, можно и драгоценные патроны потратить. Со стены метров на двести максимум – снайпер не нужен. Тут и Олег с женами справится.

Правда, саблезубы останутся не у дел. И непонятно, как их переправлять через стенку в случае необходимости преследования отступающего противника. Но будет день – будет и пища. К примеру, на веревках спустить. Триста килограмм – фигня вопрос. В Риме можно и потренироваться на Пузике, как самом тяжелом. Пузик на эту идею насмешливо фыркнул, но вслух возражать не стал.

А с утра снова встали на лыжи. Предстояло добраться до замеченной с гряды горной цепи и найти гнездо сэров. Если погода, везение и эти самые сэры позволят.

4 декабря четвертого года. Пещера сэров

Погода установилась ясная и морозная и портиться, вроде, не собиралась. Сэры не показывались, похоже подтверждалось предположение Василь Сергеича о зимней спячке. Везение же предстало во всем великолепии мускулистого тела, покрытого черно-рыжим мехом, широких сильных лап, короткого хвоста, зеленых глаз и пятнадцатисантиметровых клыков. Везение отличалось добрым игривым характером, отличным чутьем, острым слухом и отзывалось на имя Няша.

В этом походе Няша не тащила за собой лыжника и не несла груза. И не потому, что была слабее: ростом кошка лишь немного уступала Пузику и Снежку, а ударом лапы валила с ног гигантского оленя. Просто на этот раз Няша совмещала обязанности авангарда, арьергарда, боевого охранения и разведки. Тут уж не до переноски тяжестей, поспеть бы везде. Но Няша справлялась! В итоге сначала вывела группу к ничем не приметному ущелью, а после и к пещере в боковом склоне. Ущелье порадовало весело журчащим ручьем и отличным местом для лагеря. А пещера… Наверное, она была большая, судя по уходящему вглубь туннелю пятиметровой ширины и лишь немногим меньшей высоты. Но в десяти метрах от входа проход перегораживала гладкая блестящая стена. От края до края, от пола до потолка, без единой щелочки или дырочки, она надежно закупоривала туннель. Люди не чуяли ничего, настораживал лишь незнакомый материал, явно искусственного происхождения, но саблезубы с угрозой щерились на стену и негромко порыкивали.

– Гнездо? – неуверенно предположил Бульба. Или спросил.

– Похоже, – столь же негромко ответил Батяня, рассматривая что-то под ногами. – Следов до чёрта. Надо понимать, за стенкой берлога.

– Ломать будем? – руки великана стиснули палицу.

– С ума сошел! – шикнула Светка. – Я бы, наоборот, укрепила. Чтобы ни одна сука вылезти не смогла!

– Неплохая мысль, – согласился командир. – Опять из дерьма и палок? В смысле снега и колючей проволоки?

Все заулыбались.

– Если других выходов из пещеры нет, может и сработать, – задумчиво произнес Олег. – Только не из снега. Изо льда! А проволоку вморозить. Забить весь предбанник.

– Где ты столько льда возьмешь? – вздохнул Бульба.

– Вообще-то, там ручей не встал, – и не думал сдаваться Малой. – А вода при замерзании образует лед.

– Давайте назад, – скомандовал Батяня. – Ставим лагерь и думаем, что делать. Но чует моё сердце, "Егоза" нам потребуется!

Лагерь поставили капитальный. Две большие иглу[1], на пять-шесть человек каждая. В принципе, хватило бы и одной, но запас карман не рвет. Сегодня зверики не жаждут забираться в снежный домик, а что им завтра в голову придет? Не выгонять же боевых товарищей на мороз. Полноценная яма для костра с "пентагоном"[2] внутри. Поленица дров минимум на неделю, а если только готовить – на месяц хватит. Сварили супчик из картошки, мяса добытого Пузиком оленя и набора травок от мамы Гали и с превеликим удовольствием съели полноценный обед. Второй раз за неделю. А за чаем вернулись к животрепещущей теме: о смертоубийстве при помощи дерьма и палок.

– Рассказывай, – кивнул Батяня Олегу. – Наверняка уже придумал. Например, как сделать, чтобы вода не утекала.

Малой кивнул:

– Делаем перегородку из снега. Пятьдесят больших кирпичей. Обливаем водой. Вода нулевой температуры, снег – минус тридцать. Если не спешить, вода будет замерзать быстрее, чем таять снег. Имеем ледовую герметичную перегородку. А дальше наполняем. И всей проблемы. Там объема-то двести пятьдесят кубов!

– Ты, вроде, термодинамику ещё не проходил, – подозрительно покосилась Светка.

– В школе не проходил, – согласился Олег. – А с Эйнштейном ещё в первом году. Математику и физику в объеме школьной программы знаю, – он совершенно по-детски показал сестре язык. – А то вдруг обратно перенесет, не в восьмой же класс идти с малолетками. Экстернат сдам, и всех проблем!

– Не сдашь ты экстернат, – глубокомысленно заметил Бульба. – Я не Эйнштейн, но двести пятьдесят кубов – это двести пятьдесят тысяч литров. А в ведре десять. Двадцать пять тысяч ведер, и золотой ключик у нас в кармане. У Дуремара в кино в пять раз меньше было! Ежели по минуте на ведро – месяц с гаком. Только выйдет не по минуте, а по пять, если не больше. Ведра у нас только три. Два месяца пахоты на износ. Это не снег таскать! Кирпичи потяжелее будут, но там сразу четверть куба закрываешь. А тут для этого надо двадцать пять ведер! А если оттепель? Вода замерзать перестанет.

Все замолчали, то ли проверяя расчеты Тараса, то ли просто задумались.

– Колючую проволоку всё равно тащить надо, – неуверенно сказала Светка. – Можно ещё ребят подтянуть. И ведер там с десяток. Бочки пластиковые, опять же…

– Всё равно долго, – вздохнул Батяня. – Ещё пятерых притащим, по числу лыж. Дней двадцать выходит. А реально – дольше. Там накладка, здесь накладка… Кого-то понос прихватил, кто-то просто сдох. Опять месяца на полтора-два выходим. А еще две недели, пока народ сюда подтянется…

– Отвод делать надо, однако, – улыбнулся Ниндзя.

– Поясни, – встрепенулся Батяня.

– Ручей и выше пещеры течет. Вырыть желоб, пусть в пещеру течет!

– А это мысль, – повеселел Бульба. – Пусть ручей работает. Он и двадцать четыре часа в сутки может.

– Размоет, – вздохнул Малой. – Оно, конечно, вода – ноль градусов, но поток размоет.

– Желоб шкурами выложим, – оживилась Лапа.

– Точно! – Олег благодарно взглянул на сестру. – А шкур тут полно пасется. Нам же выделывать не надо: снял и на место. Замерзнет, форму держать будет!

– Тогда так, – Батяня принял решение и перешел на раздачу указаний. – Малой, ты завтра с утра гонишь в Рим. Берешь с собой трех зверей.

– Да мне и одного Снежка хватит!

– Трех! Снежка, Бублика и Чубика. Волков видел? На одного Снежка могут и напасть. Не фига на драки время терять! А на трех саблезубов хрен кто рыпнется. Возьмешь примус и бензин, как раз на такой случай и тащили.

– Может, записку послать?

– В записке всё не опишешь. Пока собираться будут, прикинете с ребятами, что мы не учли. Может, ещё что прихватить придется. Мы пока строим стену и желоб. Если останется время – мотаемся по окрестностям: нет ли запасных выходов. Авось котята учуют.

– Неужели всё так просто? – Тарас встал с бревна и потянулся, разминая кости. – Вместо войны с неисчислимыми полчищами супостатов, просто налить воды!

– Не будет просто, – возразил Батяня. – Попахать придется знатно. И никаких гарантий на успех, слишком мало мы знаем о сэрах. Может, начнем воду лить, а они толпой рванут наружу. Всё. Пошли спать! Отдохнули, в поход сходили, и хорош. Завтра начинается пахота!

[1] Иглу – куполообразная снежная хижина. Традиционное жилище эскимосов Америки. Долго считалось, что белый человек в силу своего скудоумия не способен освоить строительство иглу. В 1914 году канадский полярник В. Стефанссон опроверг данное утверждение личным примером. Втроем за три часа канадцы осилили строительство стандартной иглу. К этому моменту Стефанссон уже восемь лет изучал сиё искусство. Средний советский турист с опытом лыжной тройки в одиночку строил такую иглу за час, предварительно посмотрев, как это делается на практике (плюс час) или в книжке (пятнадцать минут). Из чего можно сделать вывод, что хотя советские туристы и белые люди, но не дурнее эскимосов. Нынешние российские туристы отличаются от советских тем, что смотрят описание в Интернете. Правда, злые языки поговаривают, что нашим туристам помогают коренные народы Русского Севера. А они в своё время этой науке эскимосов учили.

[2] "Пентагон" – сооружение из бревен, лежащих вокруг костра. Применяется для сидения. Чаще всего делается на долгосрочном биваке. Названа из-за любви некоторой группы строителей к пятиугольникам.

8 декабря четвертого года. Записи на обоях

Наверное, с приходом зимы у нас поехала крыша. Может, не у всех, но у большинства – точно.

Пятеро укатили в разведку, искать гнездо сэров. Если сэры не спят, то это почти то же самое, что совать голову в пасть тигру. А если спят, то совершенно неизвестно, что искать и где искать. Часть пути разведано, но какая часть? Куда идти дальше? По следам? Ага, после бурана следов – полная тундра! Впрочем, когда такие трудности останавливали Лабжиновых, моего пофигиста или этого отмороженного Ниндзю! Но Буртасов производил впечатление адекватного человека!

Ладно, ушли. Что сделали остальные? Дружно забеременели! Хорошо, не все. Только девочки. И даже всего лишь половина. Аня не могла физически, Виталий тщательно следит если не за нравственностью ученицы, то хотя бы за здоровьем. И убежден, что в тринадцать лет половое воздержание для женского организма полезно. Олегу, видимо, некогда жен беременеть, он их и видит-то только в промежутках между разведками. Хотя дурацкое дело не хитрое, могло и одной ночи хватить. Но, слава богу, не сподобился. А как эта беда миновала Оторву, вообще непонятно. Раздолбайка покруче собственного мужа. Зато Наталья, Катерина и Айка с Шоколадкой в интереснейшем положении! Ну куда торопились? Весной Нашествие, а они рожать намылились! Ладно, "старушки" в боевом плане не самый сильный ресурс, но Шоко-то! Каждый лучник может оказаться на счету, а она?! Тоже мне, Робин Гуд на пятом месяце! И ребенок уже есть, куда спешить?! А Айке просто рано! Учили дурочку предохраняться, учили, а толку… И мужик её только лыбится довольно. А главное, ничего уже не исправишь, аборты в Риме даже не запрещены, просто никто не знает, как их делать, чем и зачем. Собственно, сейчас ничего делать не надо, посидели, поболтали и пошли своими делами заниматься. Вот через месяц-другой пойдут токсикозы, тогда набегаемся! Четыре бабы на сносях одновременно! Застрелиться!

У мужиков свои приколы. Артем вдруг развил бурную деятельность. Второго декабря отправил парней разобрать внешний круг колючки и приготовить "Егозу" к длительной транспортировке. Чтобы время не терять, если потребуется! Даже котята обалдели, что уж про мальчишек говорить! Только Юрик не возмущался. Он вообще никогда ни с кем не спорит: на кого укажут, того и бьёт. Остальные просто на дыбы встали. Спорили, ругались, били себя кулаком в грудь. А наутро отправились демонтировать ограждение. В принципе, "Егоза" вокруг Рима нам на фиг не нужна: котята наставили столько меток, что любое животное размером больше мыши к лесу на два километра не подходит. Но она же и не мешает. Зверики через неё шастают, словно по городскому парку гуляют. Сначала думали, потому что маленькие. Это когда первое поколение не выросло. Но теперь уже и второе вымахало в полную величину, а ничего не изменилось! Причем посторонним-то ходу нет! Последняя стая сэров не даст соврать! То ли колючка у нас избирательного действия с системой опознавания "свой-чужой", то ли котики секрет какой-то знают, но молчат.

Ещё Артем вытащил обе "машки"[1], запасные крепления из ремнабора и соорудил одиннадцатую пару лыж. Зачем? Нет, лишние лыжи не помешали бы. Но "машки" же не случайно не трогали четыре зимы! Одна лыжа длиной метр восемьдесят, вторая – метр шестьдесят. Как на них ходить? А главное – куда? Ни разу не было, чтобы сразу десять человек зимой уходило. И зачем одиннадцатая пара лыж?

Но самое интересное, что все эти безумные задумки сработали.

Разведка гнездо сэров нашла. Более того, справилась за неделю. Нет, я знала, что Няшенька – умная девочка, и нюх у неё – любая собака нервно курит в сторонке, но чтобы настолько! Как по линеечке вывела! А дальше разведчики выдали очередную бредовую идею и послали Олега… ВНИМАНИЕ!.. За подмогой и колючей проволокой! Чтобы строить стены и устанавливать заграждения! И после этого кто-то будет утверждать, что телепатии не существует?!

С Малым я ещё отдельно разберусь! До гнезда минимум пятьсот километров. Нормальные люди недели три ходят, а то и месяц. Наши отморозки дотопали за неделю! А этот шизанутый долетел обратно за три дня! ТРИ ДНЯ, это не описка! Ни разу не ел нормально, питался на ходу вяленым мясом, медовыми шариками[2] и орехами кау! Чай кипятил три раза! Спал в общей сумме восемь часов! Ввалился никакой: шатается, морда серая, взгляд мутный, под глазами мешки… Зомбя зомбей! Но это ладно! В конце концов, ничего этому лосю не сделается! Ему ещё хватило сил объяснить ситуацию, поспорить с Эйнштейном за какие-то технические детали, сожрать обед и две банки малины с медом, выпить ведро чая и сходить в баню (правда, при помощи жен и не париться, а только помыться). В общем, здоровья море Лаптевых!

А котят-то за что?! Они же не ездовые собаки! А он их гнал три дня без отдыха! Ещё время от времени заставлял себя на буксире тащить! Кормил мороженным мясом, чтобы на охоту времени не тратить! Бедные зверики как вошли, так и упали. Лежат возле печки, супчик лакают и скулят тихонечко. Твердую пищу заглотить, и то сил нет. А я даже не знаю, чем им помочь. Глажу бедолаг и плачу. Потом уснули, вроде. И вздрагивают во сне, лапками шевелят, словно ещё бегут…

А утром Олег носится, всех дергает, мол, спешить надо! Снежок голову поднял, а встать сил нет. Бублик с Чубиком даже не пытались! Потом поели нормально, немножко ожили. Вылезли до отхожего места, они же у нас чистоплотные донельзя. И опять спать.

Ну уж фигушки! Я эту тройку никуда не отпущу! Даже Снежка, а про молодых и говорить нечего! Есть восемь свежих котят, вполне хватит! Но если кто задумает повторять фокусы нашего доморощенного супермена – собственными руками задушу!

Грузовой поезд ушел только к полудню. Сначала обсуждали состав. Вполне естественно, решили брать всех пацанов и Оторву. Отмазаться никто не пытался, хотя особого энтузиазма в глазах не было. Только Юрик дисциплинирован выше всякого понимания. И это человек, пошедший против вековых устоев родного племени! И Чума маленько оживился, когда понял, что Оторву тоже берут. Вот кто всегда за любой кипиш, кроме голодовки! Любимая поговорка мужа подходит беленькой куда больше, чем кому бы то ни было.

Потом разбирались с лыжами и ботинками. Олег принес с собой три пары: Лешкины для Дудника, Мишины для Эйнштейна и Тарасовы – Юрику. Оторва забрала мои. У Артема свои, у Чумы – Дудника, Олег давно отобрал у Эйнштейна. С лыжами чуть проще. Коротких три пары. На своих Светка ушла. Мои вместе с ботинками неандерталке. А третьи? А разновеликую пару из "машек"? Последнюю забрал Олег. Объявил, что ему вообще пофиг, лишь бы скользячка присутствовала. А старые Олегины пошли Виталю.

Потом паковались и грузились. "Егоза" была заблаговременно сложена, но остальное барахло, начиная с палатки и заканчивая набором продуктов и личными шмотками… Кстати, с меня поснимали всю одежду из двадцать первого века, кроме, разве что трусов. Коленька женушку одевал! А Юрику Тарас прислал свой штормовой костюм. Проявил заботу о друге. Правильно, в общем-то: падать Урру не один раз придется, с его-то техникой! Так пусть хоть в авизенте это делает.

В общем, укатили, рассчитывая дойти дней за десять. Ага, сейчас! Неандертальцы стоят на лыжах, как… неандертальцы! Олег хорохорится, но его рекордный марш-бросок ещё выйдет этому супермену боком. Не сегодня, так завтра. Остальные – да, в норме. Только груза до черта. А котята – сплошная молодежь, одна Фифа из старших.

Как она уходить не хотела! Боялась оставлять меня одну со всем этим зверинцем! Девочка моя маленькая! Не расстраивайся, я справлюсь! Подумаешь, три обессиленных котенка, четыре беременные бабы и пятеро детей. Да и не одна я, Анютка есть, "близнята", да и остальные ещё не на том сроке, чтобы права качать. Прорвемся. Мы же всегда прорываемся!

[1] "Машка" – запасная лыжа. Умные люди с собой в поход берут. На всякий случай.

[2] Медовые шарики – фирменное блюдо "римлян": смесь меда, малины и перемолотых орехов кау. При определенных пропорциях – твердое, особенно в мороз. Применяется, как замена шоколадной колбасе.