Текст книги "Степи нужен новый хозяин (СИ)"

Автор книги: Виктор Гвор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

6 января 2020 года. Ново-Огарёво

– Итак, как на территорию России попали чужеродные элементы, мы в общих чертах знаем.

Президент говорил негромко, ровным спокойным голосом. Как обычно. И хотя встреча проходила не в кремлевском кабинете, а в Ново-Огарёво, обстановка была предельно рабочая. Вплоть до мельчайших деталей дресс-кода. Впрочем, российский лидер другой и не признавал. Да, не заседание правительства, не переговоры "на уровне", даже не прием какой-нибудь забугорной шишки. И что? Важнее собравшихся в стране поискать надо. Соратники. Те, кому глава государства доверял, насколько вообще политик может кому-нибудь доверять. Ближний круг. Настолько ближний, что можно было проводить встречу "без галстуков". Но не нужно. Работать – значит работать.

– Итак, как на территорию России попали чужеродные элементы, мы в общих чертах знаем. И кто они – тоже знаем. Каким образом перемещенным лицам удалось в течение десяти дней оставаться незамеченными нашими силовиками, установили. Вы хотите что-то сказать, Владимир Александрович?

Министр внутренних дел потупился:

– Их заметили…

– Ах да! Старший сержант Парамонов. Действительно, похвально. Как Вы считаете, может нам стоит назначить его на должность министра? По крайней мере, на его сигналы начнут реагировать.

– Но Владимир Владимирович!

– Я шучу, Владимир Александрович. Хотя вопрос, почему те, кто замечают необычное, сидят сержантами в Кельпе, совсем не праздный! Но сейчас вопрос не об этом. И не к Вам, – президент перевел взгляд на директора ФСБ: – Александр Васильевич, я не спрашиваю, почему им удалось притащить к себе незамеченными ученых. И даже не буду вспоминать небезызвестного Максима Лисина. Но каким образом там оказались иностранные журналисты?

– Мисс Фокс не ведет политических репортажей, Владимир Владимирович, – вздохнул главный безопасник. – Потому наблюдение велось по минимальному режиму! И когда журналисты уехали встречать Новый Год в Подмосковье, оперативники их потеряли. Из самолета журналисты вышли, ни в одной гостинице не поселились. Кто же знал, что люди полетят через полмира, чтобы посидеть в лесу у костра! Как будто у них своих лесов нет!

– В их лесах не водятся саблезубые тигры! – усмехнулся президент. – А если я спрошу, каким образом их не отследили при вылете в Снежинск, Вы скажете, что американцы замаскировались под наших туристов? А просмотреть билеты на все рейсы из Домодедова занимает слишком много времени? Вы в каком веке живете, Александр Васильевич?

– Виноват, Владимир Владимирович!

Президент кивнул.

– Зачем им вообще потребовались эти журналисты, – возмутился премьер министр. – Неужели нельзя было без лишнего шума обратиться в соответствующие органы…

– Боюсь, Дмитрий Анатольевич, – произнес министр иностранных дел, – что тогда мы бы не имели удовольствия обсуждать эту тему. Когда не надо, подчиненные Александра Васильевича умеют работать очень оперативно.

– Что Вы нас выставляете какими-то изуверами, Сергей Викторович! – вскинулся директор ФСБ. – Чуть что – сразу "зачистили".

– Я этого слова не говорил, – хмыкнул глава МИД. – Но мы с Вами так давно знакомы…

– Спокойнее, господа, – всё также негромко произнес президент. – Я согласен с Сергеем Викторовичем, если перенесенные хотели избежать силовых контактов, действовали они правильно. Вопрос стоял иначе: почему им это удалось? Но сейчас и это неактуально. Важнее понять, как сейчас действовать нам?

– А что нам мешает отдать приказ подчиненным Александра Васильевича? – чуть недоуменно спросил премьер. – Тем, которые умеют работать оперативно.

Директор ФСБ от неожиданности вздрогнул:

– Тогда уж людям Владимира Александровича! У него тоже достаточно хватких ребят!

– А в чем разница? – не понял премьер.

– Хваткие предпочитают не "зачищать", а "закрывать", – пояснил министр иностранных дел. – Ничего, что я пользуюсь Вашим профессиональным жаргоном, Александр Васильевич?

– Пожалуйста, пожалуйста, Сергей Викторович, – рассыпался в любезностях директор ФСБ. – Я слышал, на переговорах с нашими злейшими друзьями он незаменим.

– Я же просил! – укоризненно произнес президент. – А Вы как считаете, Сергей Кужугетович?

– Совершенно не мой вопрос, – пожал плечами министр обороны. – Спасать никого не надо…

– Сергей Кужегетович! Вы возглавляете министерство обороны, а не МЧС! И уже достаточно давно.

– Если для силового решения вопроса требуется армия, – голос министра прозвучал жестко. – Значит, надо избежать силового решения этого вопроса!

– Поддерживаю, – кивнул министр иностранных дел. – Представьте, как отреагирует мир на уничтожение пришельцев? Пришли миролюбивые товарищи, принесли кучу интересных научных данных, спасли жизни ребенку и журналистам, а эти варвары-русские разнесли всё вдребезги, уничтожив и бесценный материал, и замечательных людей, и любимых всем миром пушистиков. Снова получим скандал, санкции и всё прочее!

– И что? – удивился премьер. – Когда нас эта ерунда пугала? Как они визжали по поводу Крыма!..

– Тогда мы за это получили Крым! А сейчас – ничего! Ни Крыма, ни Рима! Ещё и потеряем немало.

– Что мы теряем?

– Бесценную научную информацию, в первую очередь, идущую в Россию. Никакого скандала на международной арене. Наоборот, подъем имиджа: если мы способны мирно договориться даже с неандертальцами и саблезубыми тиграми, то те, кто договориться с нами не может, тупее и агрессивнее и неандертальцев, и саблезубых. Половина стран откажутся от всех санкций только из-за этого! – министр бросил взгляд на недоуменное лицо премьера, и закончил: – А ещё сарай мамонтовой кости. Дорогая штука, между прочим! А ты его хочешь ракетами разнести!

– Спокойней Сергей Викторович, спокойней, – президент откровенно посмеивался, слушая перепалку. – Вы же дипломат! Есть ещё какие-то мнения?

– А нельзя решать вопрос заблудившихся во времени школьников не на уровне совещания при президенте? – прищурился министр обороны. – На мой взгляд, дать им ремня и отправить к родителям мог и Снегов! А с распределением животных по зоопаркам и научным институтам справился бы кто-нибудь из хозяйства Димы Кобылкина.

– Это надо было делать десять лет назад по субъективному времени этих самых школьников. А сейчас подобная попытка равнозначна предложению Дмитрия Анатольевича. Потому как школьники "друзей в зоопарки не сдают". Это я цитирую, – пояснил министр иностранных дел. – Кроме того, если мы попытаемся это сделать, наши заокеанские оппоненты тут же поднимут вой о заключении разумных существ под стражу и бесчеловечных экспериментах над ними. То есть, опять сплошные минусы и ни одного плюса.

– Насколько я понимаю, Сергей Викторович, – президент прогнал с лица улыбку, – у Вас есть конкретное предложение. Может, даже план?

– Планом я бы это не назвал, скорее наметки.

– И?

– Самим признать неандертальцев и саблезубых тигров разумными видами, имеющие равные права с людьми.

– Это вопрос Академии Наук! – перебил премьер.

– Эти яйцеголовые точно никогда ничего не решат, – уверенно произнес министр внутренних дел. – Будут спорить до тех пор, пока захватившие всю землю разумные тигры не придут завтракать академиками.

– Верно, – согласился глава МИДа. – И пусть спорят. А мы издадим президентский указ. Зачем ждать, пока это сделают американцы? Пусть приоритет останется за нами. После этого мнение других стран становится непринципиальным, поскольку объекты находятся на территории РФ, где будут считаться разумными. Со временем примем "Закон о разумных видах". Или внесем поправки в Конституцию, – министр многозначительно посмотрел на президента и, после согласного кивка продолжил: – Выделим перемещенцам территорию для компактного проживания, благо подходящие им места у нашего населения спросом не пользуются.

– Это какие? – поинтересовался президент.

– Чукотка, север Якутии или Эвенкии. Плотность населения там просто никакая. Томразин предлагает район южнее поселка Черского. Рядом с плейстоценовым парком. Там интересная программа, одобренная ещё АН СССР: превратить современную тундру в цветущий край типа доисторической степи. Но им требуются семена, удобрения и куча разных зверей. Бизоны всякие, лошади, мамонты олени с кабанами. И, кстати, саблезубые тигры им тоже нужны. Нам вечно средств на зверьё не хватает. А у пришельцев тигры и мамонты свои, а на остальное денег соберут или заработают. Хваткие ребята.

– Уже заработали, – хмыкнул директор ФСБ. – Только на продаже информации столько, что раскулачивать пора! Только малореально. Действительно, хваткие!

– А я о чем? – министр иностранных дел поднял указательный палец. – А ещё будут продавать права на исследования. Плюс спонсорские средства. Ещё… Сами придумают! Мы будем иметь постоянный приток валюты в страну и налогов в казну. Только надо вывести их в федеральное подчинение. Иначе сцепятся с Якутском не на жизнь, а насмерть!

– Почему насмерть? – поинтересовался президент.

– Айсен – хороший мальчик, – улыбнулся дипломат. – Но жадный. И охоту любит. Не стоит его искушать. И не один он такой. Съесть, его, скорее всего, не съедят, но исправительные работы на мамонтовом навозе гарантированы.

– Интересно, – улыбнулся президент. – Мы тоже охоту любим. Хотя соглашусь, охотиться на разумных – уже перебор. Сергей Викторович, а что за человек Томразин?

– Михаил Игнатьевич? Хороший работник. Давно бы заместителем у меня был, но молод. И гибкости маловато! Подлости, если русским языком говорить.

– И что он говорит о перемещенцах?

– Считает их вполне доброжелательными, адекватными и лояльными именно к России.

– Это саблезубые тигры адекватны? – не выдержал премьер.

– В том числе! Снегов, кстати, придерживается того же мнения.

– Сергей Викторович, – президент движением руки прекратил очередную зарождающуюся ссору, – а без Томразина МИД справится? Если мы его у Вас заберем и сделаем министром по неандертальцам и прочим разумным видам? Кто-то же должен работать по этому направлению.

– Владимир Владимирович, Вы серьезно? – премьер даже изменился в лице. – Какие разумные виды?! Какие равные права?! Хищники, разгуливающие по Москве без намордников?!

"Дебил, бля! – буркнул себе под нос министр иностранных дел. – И как его Вова терпит?!"

– Не по Москве, Дмитрий Анатольевич, а по Якутии, – поправил его президент. – Сомневаюсь, что им понравится Москва. А даже если кто и приедет, Вас же не смущают негры на улицах? Ой, простите, афроамериканцы! Кстати, Сергей Викторович, а как Томразин столь своевременно оказался в Снежинске?

– У Михаила Игнатьевича очень трепетное отношение к дочкам. Поехал знакомиться с кандидатом в зятья, – пояснил министр, а директор ФСБ кивнул: мол, пробили. – Кстати, тем самым сержантом Парамоновым из Кельпы.

– Зять министра – сержант, пусть даже старший, – задумчиво произнес президент. – Мезальянс получается… Владимир Александрович, а не назначить ли капитана Парамонова начальником полиции нового образования? Вот что, господа министры! Прошу не позднее шести вечера предоставить мне свою оценку предложенного плана. Со своими поправками, если они есть. Если считаете план ошибкой, представьте альтернативный вариант. Александр Васильевич, от Вас подробный доклад по вооруженному столкновению. Очень интересно, с какой из снежинских зон откинулись боевики, за деятельность которых, несмотря на провал акции, берут ответственность сразу полтора десятка террористических организаций. Ничего, что я использую их жаргон? Только не покрывайте своих разгильдяев! Обгадились, значит обгадились! Встречаемся в шесть. Не прощаюсь!

Проводив гостей, президент долго сидел в кресле, задумчиво глядя на двуглавого орла на стене. С планом МИДа, глава государства, конечно, ознакомился заранее, причем куда подробнее, чем докладывал Сергей. И план, а точнее, предложение пришельцев, ему нравился.

К обнаглевшим вчерашним школьникам, договорившимся с неандертальцами и саблезубыми тиграми и пытающимся, причем небезуспешно, манипулировать российскими властями, стоит присмотреться. Может, как раз они важнее и поправок к Конституции, и задуманной нефтяной войны с Саудовской Аравией, цель которой, конечно же, не крохотное государство в Персидском заливе, а… Впрочем, неважно. Может важнее, может, нет. Одно слабое место у перемещенцев точно есть: "гибкости" маловато. Хотя излишек этой самой "гибкости" ещё хуже. Зато наглости хоть отбавляй! Впрочем, спешка в данном случае не нужна. Вот создадут на берегах Колымы сказочную страну с молочными реками и кисельными берегами, тогда и посмотрим.

А наглость… Что наглость? Интересы дела куда важнее личных амбиций. Это Дима может позволить себе обижаться, ему в отставку через две недели. Да и особым умом никогда не отличался. Мальчик для битья, чьё дело проводить непопулярные реформы. Президент обязан глядеть дальше. Учитывать все плюсы, коих очень немало, и все минусы, которые, конечно же, тоже имеются. И какие плюсы-минусы нивелируются при отправке всей этой прыгающей по времени компании на Колыму. Можно в виде мелкой мести отправить туда же всех, с кем пришельцы успели сдружиться, но не более. И тоже не по этапу, а добровольно и с повышением.

Вот так и получается, двадцать лет реформируешь страну, а в историю входишь как человек, который договорился с саблезубыми тиграми. Несмотря на то, что живьем их в глаза не видел!

Эх, забить бы на всё болт, да отправиться в Кельпу, кататься на Чувырлах и Тюпках! Приглашали ведь! Увы, служба подготовки визитов из лучших побуждений спровоцирует российско-неандертальскую войну! Надо бы этим ребятам маленько подрезать крылышки! А пока придется отказаться. В смысле согласиться, поблагодарить и посетовать на занятость. И пообещать потом, когда-нибудь…

А может, и в самом деле, потом, когда-нибудь удастся съездить. Конечно, уже на новое место дислокации "иных разумных видов". Интересно, как они назовут свою столицу? Рим-на-Колыме?

Эпилог

22 июня десятого года. Поселок Мудрого Пыха

Мудрый Пых уютно устроился в кресле у камина и размышлял, глядя на пляску языков огня в большом закрытом очаге. Пыху с каждым днем всё больше нравилось вот так сидеть и думать.

Люди рю утверждали что вождь должен работать головой, а не обожженной палкой. Так говорил Ба-рю, большой вождь хозяев Степи. Так говорила Гау-Рю, повелительница самых опасных из существующих зверей. И О-рю, великий воин и охотник, чьё ожерелье закрывало грудь от шеи до пупка, был согласен с ними. Все люди рю повторяли одно и тоже: человек должен думать! А вождь – особенно. Тем более теперь, когда в племя вошли новые семьи, и нет необходимости самому гоняться за антилопами.

Пых начал чаще думать, и результат уже виден. Племя разрослось, стало сильным, и уже не так зависит от охотничьей удачи. На огородах за домами тах растут вкусные корни картошки, а в ледяных ямах-погребах хранится запас прошлогоднего урожая. Люди знают, как готовить оказавшиеся столь вкусными орехи кау, которые растут везде.

Впрочем, охотники редко возвращаются с пустыми руками. Оружие людей рю позволяет добыть кабана и даже быка, такая добыча способна насытить всё племя. И страшного урра теперь можно отогнать, а не откупаться от хищника женщиной или ребенком.

Жалко только, что копий с наконечниками из гладкого холодного камня мало. Но это пока. Луков тоже не хватало ещё прошлым летом, а сейчас Лан делает их по три штуки в день! Ещё бы наконечники для стрел получше были…

Раньше или позже будут. Кору удалось сделать блестящую горячую воду из красной земли. Когда вода остывает, становится гладким холодным камнем. Кор долго нагревал этот камень, бил по нему молотком, оставшимся от рю, и, в конце концов, сделал наконечник для копья. Он не такой твердый, как у нагибаты самого Пыха, подаренной самим О-рю, но гораздо лучше расколотого камня, не говоря уж о заточенной кости.

Кор когда-то был хороший охотник. Он не захотел отдавать своих женщин большой полосатой кошке, вступил в схватку и даже убил хищника. Но потом долго болел, и теперь носит большой горб на спине, а одна нога Кора короче другой. Только руки сохранили былую силу. Кор не выжил бы в Степи, но Пых помнит всё, что говорили люди рю. А они высоко оценили бы поступок Кора. Поэтому Пых принял Кора в племя и поставил жечь красную землю. И, как всегда, оказался прав: теперь у племени есть свой гладкий холодный камень! А сделать его таким же хорошим, как делали люди рю, – вопрос времени. Кор упрямый, он своего добьется. Надо будет выделить ему пару мужчин, женщины Кора не справляются с тяжелой работой. Нет, лучше отправить к Кору женщин-кро, они сильны, как мужчины. А с картошкой и кау справятся и женщины-неа.

С улицы донеслись заунывные вопли. Опять Дрищ нанюхался дыма травы, из которой делают одежду, и орет, как овцебык, которому попали в яйца стрелой с острым наконечником! Пых поморщился. С Дрищём надо что-то решать! Охотник никудышный, ничего полезного делать не умеет, зато постоянно нюхает дым. Немного травы не жалко, но нанюхавшийся Дрищ начинает визжать про духов предков, которые не одобряют Пыха. Чего хочет задохлик и неумеха? Не может же он в самом деле верить в чушь про давно умерших предков. Ба-рю говорил о чем-то подобном… Кажется, это называется религия. Да точно! А такие Дрищи, становятся шаманами, жрецами и священниками и от имени выдуманных существ норовят руководить вождями. Горе тому племени, где командовать будет такой Дрищ. Пусть лучше его задерет свирепый лев или сожрут голодные гиены. Придется тряхнуть стариной и самому сходить на эту охоту, такое никому не поручишь.

– Пых! Мудрый Пых! – вбежал в комнату безымянный мальчишка, сын тихони Хао. – Мы с сестрой отбили у гиен маленьких волчат!

Пых недоверчиво посмотрел на детей: вряд ли эти крохи справились бы и с одной гиеной.

– Три гиены хотели съесть щенков белой вау, – поспешил объяснить мальчик. – Загрызли волчицу, но она их сильно поранила. А мы добили палками, – ребенок потряс зажатой в руке дубинкой. – А волчат принесли в Поселок. Когда волки вырастут – будут помогать охотиться!

Пых довольно кивнул. Так люди рю поступили с котятами самого страшного зверя и получили грозных друзей. Почему бы детишкам не попробовать с белыми волками? Конечно, рю лучше, чем вау, но надо радоваться тому, что есть.

– Вы совершили взрослый поступок, – торжественно произнес Пых. – Можете сделать себе ожерелья. Ты, – он показал на мальчика, – будешь зваться О. А ты, – рука сдвинулась в сторону девочки, – Га. Если, конечно, захочешь ходить с ожерельем и не ждать, когда тебя поименует твой будущий гоу.

Девочка радостно закивала.

– Если у вас получится вырастить из щенков помощников, станете О-вау и Га-вау.

Дети умчались с радостным визгом.

Конечно, давать детям имена великих людей – рискованное занятие. Но теперь эта парочка будет из кожи вон лезть, лишь бы оправдать доверие. А придумка хорошая. Волки не так сильны, как рю, но тоже могут выслеживать и убивать добычу. Зверь тру или носатый гун им не по силам, но быки и кабаны – вполне.

Конечно, племя Пыха – не рю, и даже не тах. Они обычные неа и кро. И что? В стойбище рю жила рыжая неа, которая придумала лук, приручила рысь и научила всех готовить орехи кау. А чем хуже те, что пришли к Пыху?

Уже сейчас его люди умеют растить картошку и делать одежду из травы. Лепить из вязкой земли камни и миски. Строить деревянные жилища с очагами из самодельного камня. И почти научились делать гладкий холодный камень. А теперь ещё договорятся со щенками вау. Да, пока всё это получается хуже, чем было у людей рю, но и ребенок не рождается хорошим охотником. Сначала он должен научиться ходить, бегать, метать копьё. Племя ещё только делает первые шаги, но с каждым днем становится всё сильнее и сильнее. И это хорошо, ведь впереди много тяжелых дней и неизвестных опасностей.

Люди рю ушли.

Степи нужен новый хозяин.

31 января 2020 года. Эшелон и не только

Эшелон шел на восток. Один пассажирский вагон с людьми. Два таких же, но переделанных под саблезубов. Специальный вагон для перевозки мамонтов. И четыре товарных: всё, нажитое непосильным трудом за девять с лишним лет тяжелого труда в первобытной степи. Для локомотива восемь вагонов не груз. Самое оно показывать, на что способен современный железнодорожный транспорт. Если, конечно, не будут тормозить движение красные глаза светофоров и гнусные голоса диспетчеров по радио. Но эшелон, приравненный к правительственному, не тормозят по пустякам. Десять дней, и будем на месте. Поезд мчался, весело постукивая колесами:

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Светка Буртасова отсыпалась, вымотанная свалившийся на её плечи организацией переезда. Всё взять, ничего не забыть, забрать своё, прихватить чужое, сгонять к железке проверить вагоны, забраковать, поругаться, разбить морду не в меру наглому здоровенному работяге, пригрозить Пузиком тщедушному начальнику депо, потрясти распоряжением губернатора перед лицом ещё какой-то шишки, а потом всё равно пригрозить Пузиком. Дать сутки срока на переделку, заскочить в Снежинск на автобазу, осмотреть машины, заскочить в Кельпу, посмотреть, как капитан (ага уже капитан) Семенов сдает дела майору Зарубкину (а этот всё ещё майор, думала, понизят), согласовать наличие милицейского сопровождения (с Семеновым, конечно, он же теперь в областной полиции), со спины Пузика дружески помахать Арсену, вернуться к себе, снова рвануть на железку, принять вагоны, полюбоваться на фонари под глазами крайне вежливого рабочего, вернуться в Рим, загрузить всё и всех на машины, перегрузить в вагоны, уточнить у машинистов график движения и остановок, услышать, что это не её дело, признать: действительно не её. И завалиться спать под убаюкивающий стук колес:

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Капитан Парамонов, больше, чем от неожиданного назначения и головокружительного повышения в звании, ошалевший от реакции на эти изменения мамы и бабушки, чуть ли не силой вытолкавших Игоря из дома с напутствием "не упустить Снежаночку", с утра и до глубокой ночи сидел за учебниками, словно рассчитывал одолеть университетский курс за неделю. Когда перегруженный мозг возмущался и отказывался воспринимать зубодробительные юридические термины, капитан перемещался во второй вагон, где, устроившись между Милкой и Няшей, выплескивал на будущих подчиненных мысли об организации работы по охране правопорядка в условиях якутской тундры. Или плейстоценовой степи, кому как больше нравится. Кадровые проблемы капитан решил в первые же дни поездки. Раз саблезубые тигры по всем правам и обязанностям приравнены к людям, то и в полиции служить могут. И как-то не верится, что в этом случае на Автономной неандертальской территории заведется собственный криминал. Да и гастролеры предпочтут более теплые края.

Кошки внимательно выслушивали предложения и согласно кивали головами: мол, правильно говорите, товарищ капитан, правильно. Придумывайте ещё, а мы всегда готовы поддержать начальство всеми доступными средствами. Скажете съесть нарушителя – съедим, скажете сожрать – сожрем, в общем употребим в пищу предписанным методом. И не сумлевайтесь, лейтенанты полиции РФ Милка и Няша в полной боевой готовности двадцать четыре часа в сутки без выходных и праздников. И, кстати, Дикарку не забудьте назначить начальником по наказаниям. Или как там эта должность называется? Дикарка в этом деле несомненный талант, вон как Сиплого с Пеньком перевоспитала!

А колеса стучали: "Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Упомянутые Сиплый и Пенёк, оказавшиеся в результате педагогических усилий Дикарки Ильей и Денисом, столь сложными размышлениями не заморачивались, а сосредоточились на текущих проблемах. Вследствие чего в четвертом вагоне всегда было тепло, сухо и идеально чисто, а мамонты щеголяли ровной, гладкой, тщательно отмытой и расчесанной шерстью и пахли сеном и шампунем. Бывшие "правильные пацаны" давным давно оценили сложившуюся ситуацию и решили, что ехать на Колыму добровольно намного приятнее, чем по двести пятой статье, да ещё зашкваренными. "Авторитетов из нас не вышло, – сообщил подельнику Илья-Сиплый, демонстрируя неожиданную начитанность. – Придётся переквалифицироваться в управмамонты".

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Проблему мамонтов тщательно обдумывал и Колька Заварзин, в котором неожиданно проснулись способности к предпринимательству. Чума целыми днями вылезал из ноутбука только для того, чтобы проконсультироваться с мамой по очередной хитрой финансовой схеме или с Эйнштейном о возможности новой задумки.

– Японцы просят предоставить им биоматериал для клонирования мамонта, – вещал Заварзин, торопливо глотая полупрожеванный бутерброд. – Я думаю, материал им можно предоставить. Только предлагаемую сумму удвоить… Нет, лучше утроить. Потянут, куда денутся! Плюс половина выращенных мамонтят нам! А остальных растить в нашем питомнике, потому как подходящих климатических условий больше нигде нет. Или оставить всех мамонтят в их распоряжении, но на нашей территории, и содрать с самураев за содержание и охрану животных. Нет, за содержание не надо. Только за охрану и проводимые исследования, это точно больше получится. А когда пойдет потомство, половина мамонтят – наши. Виталя, вопрос. У нас есть этот материал? Хорошо! Тогда второй вопрос. Сможем повторить этот фокус с шерстистыми носорогами?

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Оторва три дня честно пыталась освоить новое увлечение мужа (которого по-прежнему называла гоу), но потом махнула рукой и занялась изучением правил соревнований по толканию ядра. Неандерталка раз за разом прокручивала видео с различных первенств и никак не могла понять, почему надо выделывать в круге эти странные пируэты, если в результате круглый железный кирпич летит на какие-то двадцать с небольшим метров. Сама Оторва ещё в Риме попробовала "толкнуть" похожий кусок железа по местным правилам, но без выкрутасов, и он улетел куда дальше. Так чего же мамонтоподобные тетки, похожие на уменьшенных самок сэров, устраивают странные танцы перед броском? Может, выступить как-нибудь на этих соревнованиях? Как их там называют? Ага, Олимпиада! Всего-то и надо, что вразвалочку выйти в круг, сплясать там танец и кинуть железный шарик, мало отличающийся от кирпича. Получить красивую медальку и повесить на ожерелье, между клыками волка и гиены. Очень красиво будет смотреться. Её гоу должно понравиться.

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Концепция спортивных состязаний вызвала немалый интерес и у Шоколадки с Айкой. Быстро обсудив перспективы лучших бойцов нового мира в противостоянии с Урром (и не найдя этих самых перспектив), кроманьонки перешли к стрельбе из лука, где их вердикт был столь же единодушен. Олимпийские правила были признаны совершенно дурацкими. Здоровенная мишень, в которую только слепой не промахнется, всего одна дистанция и только шесть стрел! А попадание в самый центр мишени не дает никаких преимуществ. Всади туда хоть все пять стрел, но если шестую сбил порыв ветра, проигрываешь неумехе, смазавшем все стрелы на целую ладонь! А главное – скорострельность! Как можно тратить на три стрелы целых две минуты?! За это время нужно два колчана расстрелять! Иначе не доживешь до следующей схватки!

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Семен Петрович ("Куды ж я от вас, ребятки, денусь? В Антарктиду не берут больше, хоть в Арктике старые кости поморожу в своё удовольствие. Да и пропадете вы без меня! Вы же ноль от фазы не отличаете!") пытался научить сестренок играть в преферанс. Но младшие постоянно сбегали на съемки новых выпусков передачи "Люди Рю", а старшие всё делали не по правилам: вистовали на девятерной, ходили в прикуп за семерками на мизерах, заходили под игрока с туза, не закладывались на три к нулю… и постоянно выигрывали! Семен Петрович после каждой сдачи долго ругался и подробно разъяснял девушкам ошибки. Те согласно кивали и снова играли дырявые мизера и закладывали две взятки на трильяж. Хоть кол на голове теши!

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Академик Иловайский, с немалым трудом настоявший на своем переселении на новую автономную территорию, не собирался терять ни минуты имеющегося времени. Первым делом он ещё раз перемерил имеющиеся в коллекции Эйнштейна черепа и скелеты сэров, а так же всех без исключения живых "объектов". При этом в объекты попали не только кроманьонцы, неандертальцы и полукровки, но и "волчата", коим было недвусмысленно разъяснено, что неизвестно, как повлияло на их развитие столь долгое пребывание в другой реальности, и долг академика, как ученого, всесторонне прояснить данный вопрос. И не только этот!

Почему, например, все найденные скелеты неандертальцев не выше ста шестидесяти сантиметров, а из живых образцов один чуток не дотягивает до двух метров, а второй почти достиг рассчетного роста к десяти годам? И единственная, кто может примирить современную науку с действительностью – Оторва. Потому что маленькая. Только и остается, что объявить дошедшие до нас скелеты принадлежащими особям крайне неконкурентоспособным и потому вымершим! Далеко не до всех сразу дошло, что дедушка, оказывается, пошутил!

Результаты измерений Григорий Осипович классифицировал по огромному количеству признаков, после чего сообщил приставленному к нему Урру, что ближе всего к современному человеку находятся самцы сэров. Неандерталец только пожал плечами:

– Давно это знаю. Здесь все тупые и агрессивные.

– Возможно, коллега, возможно, – согласился академик и отправился делиться результатами с Эйнштейном.

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Галочка Егоровна ни на секунду не отходила от ненаглядных котят. А вдруг кто-то плохо переносит качку? Или не получается пользоваться туалетом? Не оставили ли при переделке вагонов острый угол? Достаточно ли мягкие матрасы? Не тесно ли? И вообще! Сколько может возникнуть проблем у малышей, впервые в жизни едущих по железной дороге! Не удержатся на ногах при торможении, ударятся о какую-нибудь трубу, напугаются чего-нибудь! Трехметровые малыши ласково терлись головами, лизали Галины руки и дружески урчали. Им были глубоко безразличны и качка, и форма отверстия в туалете, и проносящиеся за окном пейзажи, не говоря уже о мягкости матрасов. Но мама Галя нервничала, и её следовало успокоить.

"Тыдым-тыдым, тыдым-тыдым, тыдым-тыдым"…

Клавдия Серафимовна Семинишина безотлучно прописалась в детских купе, одновременно изучая будущих воспитанников и разрабатывая концепцию школы для иных разумных видов. В связи с занятостью дочери главный педагог завербовала в помощники Хому и уже через сутки обнаружила, что первую скрипку в их маленьком коллективе играет неандерталец. Единственное, во что Хома категорически не вмешивался, это идеи Клавдии Серафимовны по подбору кадров. Если быть точным, он вообще ни во что не вмешивался. Просто занимался привычным делом: следил за детьми и учил их всему, что умел сам, параллельно жалея об отсутствии Кристины Томразиной. Помощь от девчонки была невелика, но с ней было интересно. Прикольно, как сказала бы сама Кристя.