Текст книги "Дорога мести (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 31 страниц)

Глава 19

Под потолком огромного зала висели флаги побеждённых стран и княжеств. Они терялись в сумерках, которые не мог рассеять слабый свет вечернего солнца, проникавший через окна. На пол ложились красные и зелёные блики, отбрасываемые стёклами витражей. Звучала тихая струнная музыка. Вдоль стен стояли вельможи, они тихо переговаривались и раскланивались с входящими в зал.

Красные колонны поддерживали свод, в центре мозаичного пола виднелось изображение боя красного феникса с тигром – эта аллегория изображала победу императорского дома над врагами.

Куригато вёл инфантов через зал – они направлялись в покои императора. Пока дети шли, вельможи кланялись им и улыбались. Во дворце пахло миртом и персиком: воздух специально ароматизировали перед началом церемонии.

Слуги отворили дверь, ведущую в покои императора, и дети в сопровождениивоспитателя вошли в длинный зал, напоминавший широкий коридор. Вдоль стен стояли доспехи и военные трофеи. Йоши-Себеру очень нравилось бывать здесь, и он с удовольствием разглядывал панцири, латы, поножи, щиты и рогатые шлемы с забралами-масками. Все они изображали агрессивные, искажённые яростью лица. Йоши-Себер знал их все, даже придумал им имена. Шагая между рядами доспехов, он слегка кивал им, будто старым знакомым.

Самэнь семенила рядом, глядя в пол. На её очаровательном личике блуждала полуулыбка. Не больше получаса назад она спорила с братьями, какой подарок сделает им отец. Они даже заключили пари. Самэнь утверждала, что это будут бумажные шары – кусудамы, а мальчишки надеялись получить оружие, доспехи и лошадей. И теперь она предвкушала победу, ведь каждому известно, что на праздник «Юкацу» чаще всего дарят именно шары, которые положено сжигать в день совершеннолетия. Как только братья могли об этом забыть? Слышал бы их спор лорд Куригато – он бы им задал трёпку за то, что не удосужились вызубрить церемонии традиционных праздников Янакато.

Конечно, Йоши-Себер, Гинзабуро и Видари обрадуются шарам – что может быть лучше этих символов императорской власти, принадлежности к роду наместников небес? Их мальчишеские фантазии насчёт оружия и доспехов – полная ерунда по сравнению с большими кусудамами, состоящими их трёх сотен соединенных клеем частей. Самэнь знала, что цвета шаров традиционно распределяются так: первому сыну золотой, второму – серебряный, третьему – красный, остальным сыновьям – синие, первой дочери белый, второй – жёлтый, третьей – оранжевый, остальным дочерям – фиолетовые. Значит, Гинзабуро получит золотой, Видари достанется серебряный, Йоши-Себеру – красный, а ей – белый. И в эти шары они вплоть до совершеннолетия должны будут вкладывать записки с описанием самых важных и счастливых событий своего детства. А когда им исполнится шестнадцать лет, они сожгут их вместе с шарами. Печальная церемония, должно быть, зато после этого они вступят во взрослую жизнь, полную опасностей, интриг, предательства и прочих напастей. Но до того момента они – бумажные шары, что носит по саду весенний ветерок.

Слуги распахнули лакированные двери, и дети вошли в императорские покои. Здесь собрались только самые приближённые к царствующей особе вельможи. Но и они кланялись инфантам.

Завидев отца, которого слуги заканчивали облачать в праздничные одежды, дети разулыбались, но под строгим взглядом Куригато приняли торжественный и официальный вид. Сегодня им предстояло несколько часов изображать паинек и сидеть рядом с отцом вначале в тронном зале, затем в повозке, запряжённой шестёркой белых лошадей, а потом плыть на Большой Императорской Галере по каналам Кхамруна и принимать поздравления от верноподданных, которые выйдут на улицы, чтобы отметить праздник «Юкацу».

Самэнь взглянула на Йоши-Себера. У него горели глаза, как это часто бывало, когда он чувствовал возбуждение. Наверное, он полон предвкушения: надеется получить меч или панцирь. Йоши-Себер с детства был воинственным и почти всё свободное от других занятий время проводил с учителями фехтования, рукопашного боя и верховой езды. Так младшему сыну и положено – ему повезло, что его склонности сочетаются с традициями Янакато.

Затем девочка перевела взгляд на Видари. Средний сын был, как обычно, вальяжен. В каждом его движении сквозила неохота. Он поглядывал по сторонам с ленцой, за которую не однажды бранил его лорд Куригато. Хорошо, что не он родился первым, и трон окажется в надёжных руках Гинзабуро.

Старший брат с достоинством оглядывал собравшихся царедворцев. Он знал, что они уже сейчас видят в нём будущего императора. Если не они сами, то их дети наверняка окажутся его вассалами. Заметив взгляд Самэнь, Гинзабуро едва заметно улыбнулся и вдруг подмигнул ей – на редкость смелый поступок в присутствии Куригато. Хорошо, что учитель ничего не заметил.

Самэнь неожиданно подумала, что, если с Гинзабуро случится несчастье, его место на троне займёт Видари. Что тогда будет со страной? Советники потихоньку отстранят его от власти и начнут править сами от его имени. А ведь это может случиться. Для этого даже не обязательно, чтобы Гинзабуро умер – достаточно, если он станет калекой. По законам Янакато, тот, кто стал императором, должен оставаться им до самой смерти – никто уже не может сместить его. Но увечному взойти на трон не позволено.

Самэнь с опаской посмотрела на среднего брата. Боги, не допустите, чтобы с Гинзабуро что-то случилось! Страной должен управлять он – это ведь ясно с первого взгляда!

Тем временем Куригато подвёл детей к отцу, и они отвлеклись на разговоры о предстоящем празднике и церемониях, в которых им предстояло участвовать. Императрица должна была присоединиться к ним только в тронном зале – сейчас служанки готовили её к торжествам – и отец спросил детей, как, по их мнению, будет выглядеть мама. Вопрос вызвал энтузиазм только у Самэнь – братья отвечали из вежливости. Заметив это, император заговорил о предстоящей войне: на границе вновь было неспокойно, мелкие князья то и дело норовили отделиться. Мальчишки сразу оживились, глаза у них загорелись.

Заскучав, Самэнь невольно вспомнила о своих опасениях, и на душе у неё стало неспокойно. Однако она оставалась приветливой и старалась казаться весёлой и увлечённой беседой, хотя от неё и не требовалось ничего говорить – достаточно было слушать внимательно и кивать, когда отец обращал к ней взор.

Через четверть часа слуги закончили одевать своего повелителя, и он в сопровождении детей направился в тронный зал. По этикету его супруга должна была подойти минутой позже – опоздав, как и полагается женщине.

Глава 20

Покинул тебя

И забыть постарался —

Напрасно было.

Закуро вышел на улицу и с наслаждением вдохнул свежий воздух. Конечно, свежим назвать его можно было лишь с большой натяжкой и только по сравнению с той вонью, которая царила в трущобах, и всё же ронину он нравился.

– Значит, отправляемся в бордель? – деловито осведомился Дару.

– Да. Нужно узнать, кем была эта девушка.

– Думаю, не ошибусь, если предположу, что шлюхой.

– Я не об этом.

– О чём же?

– Почему убийца выбрал именно её? – Закуро двинулся вдоль улицы, по привычке стараясь держаться поближе к домам.

– Случайность, – предположил Дару.

– А если нет?

Двойник усмехнулся.

– Признайся, что тебе просто хочется посетить «Дворец», – поддразнил он.

– У меня об этом месте не лучшие воспоминания, – сухо ответил Закуро.

– Неужели? А я так понял, что на него до сих пор никто не жаловался. Кстати, как ты собираешься расплачиваться? По-моему, наших скудных запасов не хватит, чтобы весело провести там вечер.

– Мы не развлекаться идём.

– Брось! Ты не хуже меня знаешь, что без денег нас даже на порог не пустят. И, уж тем более, никто не станет тебе ничего рассказывать бесплатно. Не хочешь платить за любовь, приготовься выложить кругленькую сумму за информацию.

– Ладно, ты прав, – нехотя признал Закуро. – Нам понадобятся деньги.

– И ты знаешь, где их взять? – поинтересовался Дару.

Ронин задумался.

– Кажется, есть одна мысль, – сказал он, наконец.

– Рад, – мрачно обронил Дару. – Безумно! И куда мы идём? – добавил он, когда Закуро свернул в один из переулков.

– К Фуситэ Ханако.

Дару застонал.

– Ты шутишь⁈

– Нет. С чего ты взял? – притворно удивился Закуро.

На самом деле он отлично понимал реакцию двойника: когда они с Фуситэ расстались, ронин поклялся, что больше никогда не переступит порог её дома – и вот теперь он направлялся туда, едва появился мало-мальски подходящий предлог.

– Я думал, ты теперь с Миокой, – заметил Дару.

– Так и есть, – сухо ответил Закуро. – Послушай, я не хочу обсуждать эту тему, – добавил он прежде, чем двойник снова заговорил.

– Ладно-ладно! – в голосе Дару сквозила насмешка. – Как угодно. Значит, клянчим у неё деньги, берём, что дают, и сразу уходим?

Ронин промолчал.

– Я так понимаю, мой план одобрен! – хмыкнул Дару.

Остаток пути они проделали в молчании, чему Закуро был очень рад. Постучав в дверь на улице Багё, он раскаялся, что решил отправиться к Фуситэ: почти не сомневался, что она не откажет и даст денег, но встречаться с ней после того, как он сам настоял на том, чтобы они расстались… и прийти за деньгами! Ронин лишь усилием воли подавил порыв уйти.

Дверь открылась через минуту. Старый дворецкий сразу узнал гостя.

– Господин Кедо! – проговорил он, низко поклонившись.

Ему было лет шестьдесят. Лицо, изрезанное глубокими морщинами, напоминало фарфоровый шар – в основном, из-за того что голова старика давно лишилась волос.

– Здравствуй, Эдомэ, – ответил ронин, глядя поверх согнутой спины. – Госпожа Ханако дома?

– Да, господин, но она уже спит, – в голосе старика послышалось сомнение.

– Я по срочному делу, – Закуро постарался придать своему голосу твёрдость.

Слуга снова поклонился.

– Прошу, господин, – он посторонился, давая гостю войти. – Подождите здесь, – он указал на ротанговое кресло, стоявшее возле печки.

Закуро остался стоять.

Дворецкий запер дверь и, шаркая, поспешил наверх. Ронин проследил за тем, как он поднимается по лестнице, и всё-таки сел в кресло.

Сколько он провёл здесь времени, если сложить все минуты ожидания? Фуситэ хотела, чтобы он чувствовал себя в её доме свободно, но Закуро не мог заставить себя разгуливать по нему после того, как… Достаточно и того, что он делил ложе с вдовой человека, построившего этот дом.

Эдомэ вернулся через десять минут.

– Госпожа ждёт, – сказал он, поклонившись.

– Благодарю, – Закуро начал подниматься, оставив дворецкого внизу.

Ронин не торопился. На самом деле он чувствовал себя, как загнанный в ловушку зверь – с той лишь разницей, что сам загнал себя в неё. Он не знал, что скажет Фуситэ, как он посмотрит ей в глаза. Да и реакцию женщины предугадать было сложно. Они расстались друзьями, но означает ли это, что они ими и встретятся? Время способно испортить даже самые чудесные воспоминания.

Перед знакомой дверью, разрисованной парящими на фоне облаков аистами, Закуро остановился. Изящные птицы символизировали в Янакато семейное благополучие и материнство. Ни того, ни другого Фуситэ не знала. Ронин поднял руку, чтобы постучать, но так и замер. Прошла почти минута, прежде чем он робко побарабанил костяшками пальцев по дереву.

Дверь распахнулась, заставив его вздрогнуть.

– Здравствуй, – Фуситэ отступила на шаг, пропуская гостя в комнату.

– Здравствуй, – проговорил Закуро.

Он быстро обежал глазами знакомый изящный силуэт. Фуситэ совсем не изменилась. На ней было тёмное платье с гербами семьи, из-под которого выглядывала красно-белая нательная рубашка. Рукава, чтобы не мешали, были по-домашнему перевязаны витым шнуром.

– Не ожидала тебя увидеть, – сказала женщина.

– Я не вовремя? – ронин сделал неубедительную попытку улыбнуться.

– Ты всегда желанный гость в моём доме, – Фуситэ внимательно осмотрела ронина с ног до головы. – Входи.

Закуро переступил порог. В комнате пахло знакомо: кедровым маслом и цветами. Возле алтаря курились воткнутые в песок ароматические палочки.

– Что стряслось? – Фуситэ нахмурилась. – Я вижу, ты чем-то озабочен.

Ронина всегда поражала её способность чувствовать его настроение. Поэтому он даже не удивился.

– Ты слышала об убийствах?

– Да, – с лёгким недоумением ответила Фуситэ. – Хочешь сказать, это твоя работа?

– Нет, боги, конечно же, нет! – воскликнул ронин. – Как ты могла подумать?

Женщина пожала плечами.

– Учитывая, чем ты сейчас занимаешься… – проговорила она нарочито равнодушно.

Закуро вспыхнул.

– Я не настолько неразборчив.

– Тогда какое ты имеешь отношение к этим смертям?

– Хочу выяснить, кто и зачем убивает женщин.

– Тебя наняли?

– Нет.

– Тогда зачем тебе это?

– Даже не знаю, – признался Закуро. – Я просто чувствую, что обязан вмешаться.

– Ты возмущён? – прищурилась Фуситэ.

– Пожалуй, да, – подумав, кивнул ронин. – Есть в этом… какая-то несправедливость, – он пожал плечами, заметив, как нелепо звучат эти слова из уст наёмника.

Тем не менее, женщина понимающе кивнула.

– Чем я могу помочь?

– Мне нужно кое-что выяснить. Надо поговорить со знакомыми последней жертвы – возможно, им что-нибудь известно. Пока ведь нет ничего, что могло бы навести на след убийцы.

– Разве? – удивилась Фуситэ.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Закуро.

– Я читала про эти убийства. Писали о четырёх отметинах на шеях жертв. Это необычно, разве нет?

– Безусловно.

– И что ты об этом думаешь?

– Что тут замешан не человек.

Фуситэ удивлённо подняла брови. В её зрачках что-то сверкнуло. Насмешка? Испуг?

– Почему? – спросила она.

– Похоже на укус.

– Животного?

– Не совсем. Вампира.

Казалось, пару секунд Фуситэ раздумывала, не рассмеяться ли, но, в конце концов, спросила лишь:

– Ты серьёзно?

– Абсолютно.

– И что требуется от меня?

– Я знаю, что у тебя много книг.

– Да, неплохое собрание. Одно из лучших в Эдишаме. Помнится, некоторые ты даже читал, – глаза Фуситэ внимательно изучали Закурою, и он слегка смутился.

– Могу я воспользоваться твоей библиотекой? – пробормотал он, надеясь, что не краснеет.

– Ты пришёл, чтобы почитать?

Закуро опустил глаза.

– В общем, да, – он чувствовал пристальный взгляд Фуситэ.

Конечно, она не верила ему.

– Значит, тебе нужно знать о вампирах всё, что можно? – проговорила, наконец, женщина.

Показалось Закуро, или в её тоне сквозила едва уловимая насмешка?

– Да, – ответил ронин, стараясь говорить как можно твёрже. – И главное – как их убить.

Фуситэ ненадолго задумалась.

– Кажется, я припоминаю, что в библиотеке была какая-то книжица. Я её однажды пролистала, и там упоминались вампиры. Правда, не уверена, что тебе она подойдёт.

– Думаю, мне пока сгодится всё что угодно, – отозвался Закуро. – Для начала.

Фуситэ пожала плечами.

– Ладно, давай взглянем.

– Главное, чтобы это были не сказки, – предупредил ронин.

– Да нет, по-моему, серьёзный трактат. Насколько это возможно, конечно.

– Что ты имеешь в виду?

Фуситэ взяла с лакированного ларя подсвечник.

– Ты действительно веришь, что убийца – вампир?

Глава 21

Разговаривая, они вышли из комнаты и направились в библиотеку. Хотя в богатых домах чаще всего устраивали обычные двери на петлях, некоторые стены были раздвижными, что позволяло легко менять планировку. Например, увеличивать размер помещения в случае прихода гостей. Так что время от времени Фуситэ сдвигала часть стены, и они с Закуро проходили сквозь комнаты.

– Что ты будешь делать, если окажешься прав? – спросила женщина. – Продолжишь охоту и попытаешься убить тварь?

– Сказать по правде, не знаю, – ответил Закуро. – Всё зависит от того, насколько она уязвима.

– Послушай, зачем тебе вообще это нужно? – Фуситэ на ходу обернулась, чтобы взглянуть ронину в лицо. Пламя свечей отразилось в её зрачках двумя трепещущими точками. – Погиб дорогой тебе человек?

Закуро отрицательно покачал головой.

– Тогда зачем?

Женщина остановилась перед массивной дверью.

– Пришли, – сказала она, поворачивая ручку.

В библиотеке стояло два стола, четыре кресла, бюро и мольберт для снятия копий. Вдоль стен располагались стеллажи, занятые книгами, свитками и бумажными конвертами, в которых хранились акварели и образчики каллиграфии. Пол устилал большой мягкий ковёр.

Фуситэ поставила подсвечник на один из столов, открыла бюро и достала бутылку фруктового вина.

– Выпьешь? – спросила она, показав её Закуро.

– Не откажусь, – ответил тот, осматриваясь.

Было заметно, что прежде в библиотеке обитал мужчина, и после его смерти эту комнату навещали редко – разве что прислуга, следящая за камином и стирающая пыль. Ронину пришло в голову, что и вино покупал для себя муж Фуситэ. При этой мысли Закуро захотелось отказаться от выпивки, но женщина уже протянула ему наполненный бокал.

– Спасибо, – кивнул он, беря его за тонкую ножку.

Себе Фуситэ тоже плеснула немного.

– За встречу, о которой я уже не мечтала, – сказала она ровным голосом, с лёгкой улыбкой глядя на ронина.

– За тебя, – коротко отозвался Закуро, чувствуя, как к лицу приливает жар.

Они выпили. Ронин поставил свой бокал на стол возле камина.

– Не понравилось? – спросила Фуситэ.

– Потом допью, – ответил Закуро. – Где книга?

Женщина двинулась вдоль стеллажей, гляжя на полки.

– Не могу без содрогания думать об этой твари! – сказала она вдруг. – Да и трупы эти… Складывается впечатление, будто город сошёл с ума.

– У меня уже давно такое чувство, – признался Закуро, присев на край письменного стола.

– Та-а-к, – протянула Фуситэ, останавливаясь, – где тут твоя книжица? Посмотрим, – она принялась искать трактат, водя пальцами по корешкам.

Закуро подошёл, чтобы помочь.

Каких только книг не было в библиотеке. Их количество и разнообразие всегда поражали ронина и вызывали у него чувство трепетного восторга. Господин Ханако очень любил поэзию – она занимала, по крайней мере, треть всех полок. Рядом с лирикой стояли политические, военные и философские трактаты, сборники легенд и мифов, а также копии писем знаменитых государственных деятелей.

– О! – воскликнула Фуситэ, вытаскивая потемневший от времени фолиант в кожаном переплёте. – По-моему, она. Ага, точно: «Твари великой империи Янакато. Тёмный бестиарий». Надеюсь, тут не только сказки.

Закуро и Фуситэ переместились к столу и положили фолиант перед собой. Женщина стёрла рукавом пыль с обложки, и тиснёные золотом буквы сверкнули в пламени свечи.

– Сейчас поищем, – пробормотала Фуситэ, открывая книгу. – Та-а-к… в…в…в… Ага, вампиры! Вот они, голубчики! – просияв, женщина опустилась в кресло. Закуро стоял рядом, опершись кулаком о столешницу. – «Вампиры, они же кианши, есть твари ночные, порожденья Молоха, – начала читать Фуситэ, водя тонким белым пальцем с округлым ногтем по строчкам, чтобы и Закуро мог следить. – Вампирами становятся люди, укушенные другими вампирами (необходимо провести также специальный ритуал, чтобы жертва не умерла окончательно, а стала вампиром). Кианши питаются тем, что пьют человеческую кровь, которая даёт им силы. Кровь должна быть свежей, поэтому вампиры высасывают её из ещё живого тела, при этом жертва зачастую остаётся в сознании и испытывает не только боль, но и ужас. Вопреки распространённому заблуждению, кианши, по какой-либо причине лишённые крови, не умирают, а впадают, подобно некоторым животным, в спячку, которая может длиться, пока вампир не получит необходимую кровь. Во время спячки кианши высыхают, становясь похожими на мумии, особенно если лишены крови долго. Восстановление происходит на удивление быстро, примерно в течение часа. Как распознать, что к человеку повадился вампир», – прочитала Фуситэ название следующего параграфа. – Дальше? – спросила она, подняв взгляд на Закуро.

– Да, конечно, – кивнул ронин, старавшийся запомнить каждое слово.

– Ладно, – Фуситэ скептически вздохнула. – 'Не всегда вампиры убивают свою жертву, высасывая из неё сразу всю кровь. Если кианши обитают поблизости от города или деревни, то предпочитают в течение некоторого времени навещать выбранную жертву по ночам, чтобы забирать у неё кровь частями, пока человек не погибнет. Если вы заметили, что кто-то из ваших знакомых или родственников стал вялым и сонным, не реагирует на слова и норовит выйти из дома с наступлением ночи, значит, к нему, возможно, повадился вампир. Самым важным и бесспорным доказательством являются четыре характерные отметины, остающиеся на шее несчастного после визита кианши, – Фуситэ многозначительно взглянула на Закуро; тот нахмурился. – Узнал что-нибудь новое?

– Читай дальше.

– Как скажешь. Вампир обладает силой, в несколько раз превосходящей человеческую. Чем кианши старше, тем он быстрее и могущественнее. Солнечный свет для вампиров смертельно опасен, поэтому в течение дня они прячутся в гробах, склепах или других надежно закрытых помещениях, иногда погружаясь при этом в оцепенение. Убить кианши нелегко, особенно если он прожил несколько сотен или тысяч лет, но способы уничтожения вампиров существуют', – при этих словах Фуситэ снова взглянула на Закуро. – Эта часть тебе должна быть особенно интересна. «Солнечный свет сжигает вампира, превращая в пепел. Также смертельно для кианши отсечение головы, хотя разлагаются при этом только молодые вампиры, древние же только обездвиживаются. Поэтому отрубленную голову необходимо зарыть в землю на перекрёстке дорог как можно дальше от тела, иначе кто-нибудь может приставить её к шее кианши, и тот оживёт. Некоторые рекомендуют также вбить вампиру в сердце длинный кол, чтобы пригвоздить к земле, и насыпать в могилу рисовых зёрен. Считается, что кианши, если даже оживёт, никуда не пойдёт, пока не пересчитает все зёрна. Отвар из чеснока и огонь ослабляют силу вампиров, но почти никогда их не убивают». Та-а-к… – протянула Фуситэ, – что тут ещё? Иерархия. Читать?

– Давай, – кивнул Закуро.

Большая часть услышанного была ему известна – как и большинству людей – но он всё же рассчитывал почерпнуть новые сведения.

– «Свободный вампир зовётся Хозяином. Кроме него есть Слуги, которых по своему подобию создаёт Хозяин. Они должны ему подчиняться и исполнять его волю. Чтобы обратить умершего человека в вампира, необходимо провести специальный ритуал». Какой именно, не описывается, – добавила Фуситэ. – Похоже, автор сам не знал. Ладно, читаем дальше, – она перевернула страницу. – «Вампиры общаются друг с другом на расстоянии при помощи Зова. После смерти Хозяина Слуга становится свободным, сам превращаясь в Хозяина, и может создавать кианши. Новообращённые вампиры обычно чувствуют неутолимый голод и потребность убивать, но это постепенно проходит по мере насыщения. Зрелый вампир питается примерно раз в два месяца, почти сразу убивая жертву в результате насыщения. В случае же, если кианши высасывает из неё жизненные силы постепенно (обычно так поступают неопытные вампиры, которые не могут поглотить всю кровь разом), процесс может растягиваться на несколько дней, а то и недель». Ну, что скажешь? – спросила Фуситэ, подняв глаза от книги. – Поможет тебе это?

– Это всё? – поинтересовался Закуро.

– Есть ещё один параграф, но там какие-то дополнения.

– Меня смущают сроки, – признался ронин. – Тварь, орудующая в Эдишаме, убивает гораздо чаще, чем раз в два месяца. Но следы на шее жертв совпадают с описанием в твоей книге.

– Возможно, вампир из новообращённых, – пожала плечами Фуситэ.