Текст книги "Дорога мести (СИ)"

Автор книги: Виктор Глебов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 31 страниц)

Глава 51

Закуро был уверен, что она пытается связаться при помощи Зова со своим Хозяином. Что ж, именно это им с Фуситэ и требовалось. Главное – успеть всё подготовить!

– Вы рискуете, – проговорил Дару. – Эта тварь может приворяться обессилившей, а на самом деле выжидать удобного момента. Вы ведь понятия не имеете, надолго ли огонь делает её слабой.

– Посмотри на неё, – мысленно посоветовал в ответ Закуро. – Она похожа на обугленную головешку. Когда начнёт регенерироваться, подпалю её снова.

– На твоём месте я бы не стал дожидаться, пока…

Его перебила Фуситэ.

– Далеко ещё? – нетерпеливо спросила она ведшего их громилу.

– Нет, – откликнулся тот, не оборачиваясь. – Уже рядом.

И действительно, спустя пару минут они остановились перед наглухо запертым одноэтажным домиком с торчавшей из крыши массивной трубой. Окна скрывали массивные ставни, заколоченные для верности крест-накрест досками.

– Вам сюда, – сообщил унгаол, указав на дверь шестопёром, и тут же двинулся в обратный путь.

Закуро успел лишь заметить его брошенный на кианши взгляд, полный страха и отвращения.

Ронин сбил камнем висячий замок, отбросил щеколду и распахнул дверь. Вдвоём с Фуситэ они втолкнули в бойлерную вампиршу.

Внутри витал затхлый запах мёртвых крыс.

Женщина воткнула факел в одну из ржавых уключин на стене.

– Что вы собираетесь делать, ничтожества⁈ – прошипела кианши, лихорадочно озираясь.

– Сжечь тебя, – ответил Закуро. – Пришло время умирать.

Вампирша саркастически рассмеялась, но затем вдруг умолкла. Ронин понял, что тварь проглотила наживку: поверила, что они думают, будто огонь убьёт её. Теперь она затаится и станет ждать удобного момента, чтобы сбежать или напасть на них.

– Фуситэ, присмотри за нашей пленницей, – попросил Закуро. – А я пока разожгу печь. Похоже, эта бойлерная давно не использовалась.

Женщина кивнула, а ронин подошёл к топке, с лязгом открыл заслонку и принялся бросать в неё лопатой уголь. К счастью, небольшой запас остался с тех времён, когда печь ещё что-то отапливала – вероятно, прежде к ней относилась готиница или частный дом. Теперь окружающие здания снесли (а может, сами развалились), и на их месте появилось множество жалких лачуг, обитатели которых предпочитали греться, завернувшись в одеяла или разводя костры прямо в жилище.

Вампирша наблюдала за ронином без интереса, но с едва скрываемым торжеством. Она больше не пыталась заговаривать с «сестрой» – её вполне устраивало происходящее. Конечно, придётся помучаться в огне, может быть, даже довольно долго, но всё же это лучше, чем смерть. А уж потом она отомстит! Людишки пожалеют, что связались с ней! Ох, как пожалеют! Вампирша едва сдерживала злобную усмешку, представляя, как станет рвать своих мучителей на мелкие кусочки.

Закуро и Фуситэ не подавали виду, что понимают ход мыслей кианши.

– Готово! – объявил через несколько минут ронин, распрямившись и отбросив лопату.

В огромной топке полыхал разведённый при помощи масла огонь. Угли быстро разгорались, от печи ощутимо веяло теплом.

– Прошу! – с нарочитой глумливостью проговорил Закуро, подталкивая вампиршу к топке.

Та, наконец, сообразила, что пора изобразить отчаяние, и принялась неистово упираться, но Фуситэ с Закуро легко запихнули её в огонь и заложили заслонку ломом.

– Сдохни, тварь! – крикнул ронин для большего правдоподобия. – Надеюсь, ты испытаешь ужасные муки прежде, чем отправишься в небытие!

При этих словах Фуситэ заметно вздрогнула. Хоть она и держалась молодцом, но кианши всё же некогда была её сестрой, и она не могла не думать об этом. Закуро положил руку ей на плечо, но ничего не сказал: слова утешения не шли на ум. Даже Дару, всегда скорый на ответ, промолчал.

Закуро и Фуситэ направились к выходу из бойлерной. На улице ронин вновь навесил на щеколду замок.

– Думаешь, получится? – спросила женщина.

– Почему бы и нет? Надо верить в лучшее.

– Так говорил мой муж.

– Я знаю.

Они огляделись в поисках подходящего для засады места. Через дорогу стоял плетень, к нему они и направились.

– Так надо, – сказал Закуро, когда они спрятались и начали готовить склянки с маслом. – Ты же понимаешь?

Фуситэ кивнула.

– Обещай, что мы не упустим его! – проговорила она, и ронин поразился тому, насколько яростной была переполнявшая женщину ненависть.

– Он получит своё, – сказал Закуро твёрдо. – Ты сама пронзишь его сердце.

Фуситэ удовлетворённо кивнула.

– Мне очень жаль, что мы не проверили, был ли проведён ритуал обращения, и тебе пришлось встретиться с Рутико теперь, когда она стала кианши, – проговорил Закуро. – Если б мы подождали, она уже покоилась бы с миром.

– Не вини себя, – возразила Фуситэ. – Мне следовало убедиться в этом, а не тебе. Кроме того, вспомни, что осталось от Рутико. Кто мог подумать… – она замолчала, не договорив.

– Нигде не сообщалось, что жертвы убийцы восставали из мёртвых, – сказал Закуро. – Мне даже в голову не пришло, что Хозяин мог обратить Рутико.

Женщина кивнула.

– Я тоже об этом не подумала. Но раньше действал кто-то из его Слуг, поэтому и новых кианши не появлялось. Над моей же сестрой он сам потрудился. А теперь мы должны затаиться, – добавила Фуситэ гораздо тише. – Рути… – она осеклась, – эта вампирша наверняка успела послать весточку Хозяину, так что он скоро будет здесь.

– Нельзя, чтобы он заметил нас слишком рано, – кивнул Закуро.

Они накрылись валявшимися поблизости дерюгами, совершенно слившись с пейзажем. Теперь даже самый зоркий глаз не сумел бы различить под скомканным тряпьём фигуры двух людей, не сводивших глаз с бойлерной, из трубы которой валил густой чёрный дым.

Закуро представил, как бьётся и корчится в огне тварь, которая не может выбраться, потому что пламя высасывает из неё силы. Заслужила ли она подобную пытку? Чужая кровь требовалась кианши для выживания – так же, как мясо необходимо хищникам. Но ведь люди устраивают облавы на тигров, когда те становятся людоедами. И всё же… одно дело убить, а другое – сунуть в огонь, обрекая на страшную пытку. Ронин повернул голову в сторону Фуситэ, но её лицо скрывала темнота. О чём она думала? Что чувствовала?

Поджарая фигура скользнула вдоль стены, огляделась и, не заметив ничего подозрительного, легко сорвала замок с двери бойлерной и вошла внутрь. Женщина сильно сжала руку ронина. Ни один из охотников не проронил ни звука.

Закуро чувствовал, как с каждой секундой всё сильнее бьётся его сердце. Он ощутил тревогу, которую испытывал Дару.

Минуты через три дверь бойлерной распахнулась, и на пороге показался вампир. Он нёс обуглившееся, но не уничтоженное тело кианши, от которого чёрными клубами валил дым. По улице распространился тошнотворный запах горелого мяса. Хозяин сделал несколько шагов по направлению к плетню, явно намереваясь скрыться задворками. Он шёл прямо на Закуро и Фуситэ – это было настоящей удачей!

Глава 52

В воздух взлетели сосуды с маслом и горящими фитилями. Прочертив огненные дуги, они ударились о вампира, во все стороны брызнули осколки и полыхающая смесь. Кианши вспыхнул прежде, чем сообразил, что попал в засаду. Яростно взревев, он бросился в сторону и помчался по переулку, однако силы покидали его с каждой секундой, а с тяжёлой ношей на руках убежать от двух молодых и сильных преследователей шансов не было вовсе. Хозяин бросил тело Рутико, но скорости ему это не прибавило. Закуро и Фуситэ выскочили из-за плетня, обнажая на ходу клинки, и поспешили за вампиром. Заметив их, тот попытался свернуть в узкий переулок, но Закуро на бегу запустил в него ещё одной склянкой, и на вампире расцвёл новый огненный цветок. Кроме того, удар едва не сбил ослабевшего кианши с ног: тот споткнулся, и мгновенно был настигнут Фуситэ, которая, легко подпрыгнув, со всего размаха погрузила свой натёртый чесноком клинок в спину ненавистного врага. Повиснув на нём, она вгоняла лезвие всё глубже и глубже, пока гарда не упёрлась в позвоночник вампира. Тварь взвыла, судорожно выгнулась и рухнула на землю. Фуситэ откатилась, сбивая с одежды перекинувшееся на неё пламя.

Тем временем Рутико сумела подняться. Всё её тело преставляло жуткую кровоточащую рану. Обуглившаяся плоть воняла нестерпимо.

Закуро подскочил к вампирше, занося катану. Перед ним мелькнули расширенные от ужаса глаза со слишком светлыми радужными оболочками, а затем клинок, описав широкий полукруг, с хрустом вошёл в женскую шею и снёс кианши голову. Когда тело повалилось на камни, Закуро выхватил из-за пояса кол и с размаха вогнал трупу в сердце. Впрочем, это было излишне: молодая вампирша начала разлагаться, едва лишилась головы. Закуро отшатнулся, когда тело начало разваливаться на чёрные, сочащиеся гноем куски.

Тем временем Фуситэ кромсала Хозяина: она рубила ослабленную огнём плоть, и на землю летели куски кровоточащего мяса. На лицо женщины было страшно смотреть – так его исказили гнев и ненависть.

Но Закуро хотелось допросить вампира, чтобы убедиться: они нашли того, кого нужно, и у Хозяина больше нет Слуг, которые после его смерти станут свободными и начнут обращать людей в кианши.

– Фуситэ! – окликнул он женщину. – Не убивай его пока!

Та обернулась. Её взгляд упал на разлагающуюся плоть, некогда бывшую Рутико.

– Мне пришлось… – сказал Закуро, надеясь, что Фуситэ найдёт в себе силы пережить смерть сестры – теперь уже окончательную. – Нам нужно поговорить с Хозяином.

Фуситэ кивнула и опустила клинок.

– Эй! – обратилась она к вампиру. – Хочешь умереть быстро или предпочитаешь помучиться, как… твоя подружка?

Хозяин отреагировал неожиданно: несмотря на множество страшных ран, он вскочил на ноги, и в руке у него сверкнуло короткое лезвие. Закуро едва успел отбить метнувшийся к его горлу кинжал.

Фуситэ с пронзительным криком замахнулась катаной, но вампир отбросил женщину прежде, чем сталь коснулась его.

Он бросился бежать. За ним тянулся шлейф чадящего чёрного дыма: масло прогорело, но плоть ещё тлела.

– За ним! – взвизгнула Фуситэ, первой бросаясь в погоню.

Закуро не отставал.

Они догнали вампира футов через двести – тот с разбега налетел на высокий забор, попытался перепрыгнуть его, но грохнулся на землю. Закуро и Фуситэ бросились на кианши, одновременно вонзив в него клинки. Хозяин забился, отчаянно пытаясь избавиться от повисших на нём людей. Кожа на нём почернела и сошла, из обнажившегося мяса сочилась лимфа. Закуро и Фуситэ нанесли кианши по несколько ударов и отступили, глядя на распростёртую у их ног тварь. Вампир силился подняться, скрёб пальцами по земле и сучил ногами.

– Он ничего нам не скажет, – проговорил Закуро.

Фуситэ молча взяла катану обеими руками. На её застывшем лице читались решимость и торжество – она собиралась расправиться с врагом, отомстив за сестру.

– Подожди! – остановил её Закуро. – Нельзя рисковать: вдруг у него есть другие Слуги? Тогда Эдишама просто наводниться подобными тварями.

Фуситэ замерла. Оцепенение длилось всего несколько секунд. Когда оно прошло, взгляд женщины снова стал осмысленным.

– Ты прав, – с сожалением сказала она, опуская катану. – Что будем делать?

– Предлагаю взять его в бойлерную и хорошенько над ним потрудиться. У нас много чего есть в запасе, чтобы развязать ему язык.

– Хороший план, – одобрила Фуситэ. – Надеюсь, он не выложит всё, едва мы начнём. Хочу посмотреть, как эта тварь будет страдать!

Закуро размотал с пояса цепь, чтобы связать вампира. Вдвоём они опутали вяло сопротивлявшегося кианши. Похоже, силы всё-таки покинули его.

Ронин и Фуситэ поставили Хозяина на ноги и потащили обратно к бойлерной. Вокруг было тихо – никто не объявился, чтобы посмотреть, что происходит. Не встретив ни единой живой души, Закуро и Фуситэ втолкнули вампира в котельную и заперлись.

– Кто вы такие? – прохрипел кианши, сверкая белёсыми глазами. – Что вам нужно⁈

– Неужто не узнаёшь? – резко ответила женщина. – Ты недавно побывал в моём доме.

Ронин снял с Хозяина цепь. Тот молча пронаблюдал за его действитями.

– Ты обратил мою сестру, – продолжила Фуситэ. – Превратил её в такое же мерзкое создание, как ты сам.

Вампир усмехнулся. Тело его напряглось, словно он собирался броситься в атаку.

Закуро вонзил катану ему в живот. Кианши закричал и рухнул на колени. Изо рта у него хлынула кровь. Ронин схватил его за запястье правой руки и отвёл её в сторону. Мелькнуло лезвие катаны, и сталь прошла сквозь плечо вампира. Закуро отшвырнул обугленную конечность к стене котельной.

Хозян не кричал – только издавал булькающие звуки. В его бледных глазах мелькнул ужас. Ронин отсёк ему вторую руку и ступни – чтоб не пытался бежать. Фуситэ наблюдала за действиями Закуро с нескрываемым удовольствием.

Теперь вампир представлял собой поистине жуткое зрелище. Даже ронину стало не по себе. Но он не мог позволить себе жалость или сострадание.

– Помоги, – обратился он к Фуситэ. – Надо засунуть его в печь.

Когда за Хозяином закрылась заслонка, бойлерная огласилась жуткими воплями.

– Мы ведь убьём его? – спросила женщина. – Есть у него Слуги или нет, я не позволю ему остаться в живых.

– Сначала допросим, – ответил Закуро. – Будем пытать, пока не скажет всё, что нам нужно знать. Если в Эдишаме есть другие кианши, их тоже нужно найти и уничтожить. Зараза должна быть искоренена.

– Проклятая тварь, – в голосе Фуситэ уже не слышалось прежней ярости. Месть почти свершилась, враг был беспомощен, и разъедающей душу злобе не осталось места. – Сколько будем ждать?

– Пусть помучается, – ответил Закуро. – Сговорчивей станет.

Они помолчали. Воздух оглашали крики и стоны кианши, гудел огонь, и бойлерную освещали только оранжевые всполохи, вырывавшиеся из щелей заслонки. Закуро машинально достал игральные кости, повертел их в пальцах и сунул обратно в карман.

– Я очень благодарна тебе за всё, что ты делаешь, – произнесла Фуситэ, положив руку на колено Закуро.

Тот накрыл её своей грубой ладонью.

– Я попросил тебя о помощи, и твою семью постигло несчастье, – ответил он. – Рутико… погибла из-за меня.

Фуситэ отрицательно покачала головой.

– Нет, её убила тварь, что сейчас корчится в огне! – она поднялась. – Закуро, мы не виделись очень давно.

– Я знаю, – сказал ронин, не понимая, к чему Фуситэ клонит. – Мне пришлось…

– Всё это время я любила тебя.

Повисла напряженная пауза, в течение которой Закуро боролся с искушением ответить женщине собственным признанием. Фуситэ ждала, в глазах у неё плясали отсветы пламени печи.

Ронин медленно поднялся.

– Ты забыл меня⁈ – спросила Фуситэ требовательно.

– Нет. Разумеется, нет. Как я мог?

– Я стала свободной, но тебе этого мало, – сказала женщина с лёгким упрёком.

Ронин закрыл глаза, его губы страдальчески искривились. Фуситэ поспешно взяла его лицо в ладони. Они были холодными.

– Прости! – сказала она. – Я не хотела причинить тебе боль.

Закуро заглянул в её глаза. Как он любил их, как часто вспоминал! И вот теперь они оказались совсем рядом. И не только они. Сердце ронина сжалось.

Фуситэ медленно отступила. Она сделала несколько освобождающих движений, и её одежда легко соскользнула на пол. Женщина переступила через неё, снова оказавшись рядом с Закуро. Её обнаженное тело в свете оранжевых всполохов бойлерной казалось отлитым из меди, а кое-где – почти чёрным. Короткие волоски золотились.

Глава 53

У ронина перехватило дыхание. Воспоминания о прежних близостях разом нахлынули на него и заглушили крики кианши и гудение пламени. Его охватило острое, мучительное желание. Он быстро скинул амуницию и принялся расстёгивать куртку. Дрожавшие от возбуждения пальцы едва слушались.

Фуситэ молча наблюдала за ним. Лицо её выражало торжество. Никогда прежде оно не казалось ронину таким прекрасным.

Наконец, Закуро освободился от одежды и шагнул к Фуситэ. Она обхватила его за шею и впилась губами в его рот. Прильнув всем телом, слегка царапнула твёрдыми сосками. В глазах у ронина ни миг потемнело.

– Ну же! – нетерпеливо воскликнула Фуситэ, прервав поцелуй.

Закуро подхватил её за ягодицы и опрокинул на ворох одежды.

Одним движением бёдер он раздвинул женщине ноги и всем телом опустился на нее, прижавшись к крепкой груди и мягкому животу, чувствуя шелковистость покрытой мурашками кожи.

Закуро вдыхал пьянящий аромат волос, он запустил в них пальцы, зарылся лицом и прикрыл глаза. Фуситэ сделала нетерпеливое движение, и его член легко проскользнул в неё. Женщина глухо застонала и обхватила ронина ногами, прижимая к себе.

Закуро целовал ей шею от ключицы до уха. Ему хотелось поглотить Фуситэ – возможно, даже съесть её. Желание полного слияния стало неодолимым, и всё же он вышел из Фуситэ. Та издала удивлённый и разочарованный возглас.

– Не торопись! – прошептал ронин.

В бойлерной уже стало довольно жарко, так что их тела покрывал пот, и Закуро принялся слизывать его с Фуситэ, водя языком вокруг сосков, вдоль живота и внутренней стороны бёдер. Женщина стонала, запустив пальцы ему в волосы.

Тонны воды медленно, будто во сне, вырываются из разрушающейся плотины. Издалека они кажутся тонкими струйками, но вблизи не слышно ничего, кроме грохота напирающей на камень и дерево реки.

– Да! – женщина обжигала дыханием ухо Закуро, впившегося поцелуем ей в шею. – Пожалуйста!

Дыхание Фуситэ стало частым и сбивчивым, от кожи исходил острый запах желания.

Женщина требовательно впилась ногтями в ягодицы ронина, прижимая его к себе. Он почувствовал, как его плоть упирается в её, но всё ещё хотел отдалить миг соития. Женщина застонала, изогнувшись под ним, словно кошка. Рот её приоткрылся.

Вода падает в долину, течёт, превращаясь в маленькую реку, поднимая пыль и кружа опавшие ветки. Ей вслед летят камни и обломки брёвен, они падают, взметая к небу фонтаны брызг. Река становится всё полноводней, и, когда она вырывается на равнину и смешивается с песком, то уже напоминает разъярённый горный поток.

– Давай же! – Фуситэ приникла к губам Закуро и слегка укусила его.

Ронин резким движением вошёл в неё. На мгновение они стали единым целым, растворясь друг в друге. Закуро чувствовал, как плоть Фуситэ поглощает его.

Люди в ужасе спрыгивают с паровых машин и бегут, не решаясь оглянуться – но они обречены так же, как их подвижные крепости. Мутная вода приближается с неумолимостью смерти. Над бурлящим потоком поднимается коричневое облако брызг.

Закуро и Фуситэ двигались как единое целое. Он чувствовал на лице её теплое, влажное дыхание. Женщина смотрела ему в глаза с обожанием и страстью, которые он видел прежде и которые тщетно пытался забыть. Теперь границы времени стёрлись, все преграды обрушились, и прошлое навалилось на Закуро всей тяжестью и сладостью воспоминаний.

Он двигался всё быстрее, чувствуя, что таково и желание Фуситэ. Мокрые, разгорячённые тела мелькали в красных отсветах. Бёдра женщины широко раздвинулись, пропуская Закуро до самого предела. И вдруг она обхватила его ногами, сцепив лодыжки у него на пояснице в замок.

Ронин уже ничего не ощущал, кроме приближавшегося оргазма.

Вода бьёт в машины, переворачивает их и гонит по равнине, как ветер – перекати-поле! Она подхватывает людей и швыряет, превращая в ошмётки окровавленной плоти. Всё смешивается в диком круговороте и уносится прочь – под грохот и шипение воды.

Оргазм походил на острую боль: все мышцы словно разом пронзила тысяча раскалённых игл. Наслаждение буквально разорвало тело Закуро на части, так что ронин сперва задохнулся, почувствовав себя на несколько секунд совершенно беспомощным, а потом громко закричал, будучи не в силах сдерживаться. Лишь спустя мгновение он понял, что Фуситэ тоже кричит, а её прекрасное лицо превратилось в гримасу – вероятно, такую же, как и его собственное.

Закуро прикрыл глаза…

… он идёт по влажному песку, шлёпая по сверкающим в солнечных лучах лужам. Ветер уже унёс клубы пара, и горизонт чист. Капли воды похожи на бриллианты, рассыпанные по обломкам машин. Трупы напоминают чёрные кочки, только от них тянет горелым мясом. Иногда их едва можно отличить от камней. Несколько больших птиц снижаются и садятся на ближайшие скалы, чтобы окинуть поле боя опытными взглядами падальщиков.

Закуро встряхнул головой, чтобы прогнать видение, но оно врезалось в его мозг и застыло наподобие живой картинки.

Ронин с тихим стоном перекатился на спину, освобождая женщину, и некоторое время они лежали, мокрые и обессилившие, наслаждаясь блаженной истомой.

Потом в сознание вторглись вопли кианши и рёв огня за железной заслонкой. Закуро приподнялся на локте и взглянул на Фуситэ. Ты повернула голову. Лицо её частично скрывали влажные налипшие волосы.

– Пора? – спросила она.

Закуро кивнул.

Они быстро оделись и подошли к печи. Ронин протянул женщине толстые рукавицы истопника. Сам надел такие же.

Через пару минут им удалось при помощи железных щипцов вытащить вампира из огня. Кианши походил на жалкую головешку. Из-за пламени он не мог регенерироваться, и обрубки рук и ног торчали из тела.

– Мы хотим знать, зачем ты убивал девушек, – проговорил Закуро, садясь рядом с кианши на корточки. – И советую поговорить с нами, потому что мы можем продолжать эту пытку часами.

– Убейте меня! – прохрипел вампир.

Рот у него почти не двигался, так что казалось, слова выходят прямо из глотки.

– Нет, нам нужны ответы. Будешь говорить или бросить тебя обратно?

Вампир слегка помотал головой.

– Что? – спросил Закуро. – Я не понимаю.

– Что… вам нужно? – слова вылетали из обожжённой глотки со свистом и бульканьем.

Ронин взглянул на Фуситэ. Та не сводила с кианши глаз.

– Во-первых, кто убил и обратил девушку из дома Ханако? – спросил Закуро.

– Я.

– Зачем?

– Мне приказали.

Ронин и Фуситэ переглянулись. Ответ вампира означал, что в Эдишаме находился некто, кому он подчинялся.

– Кто? – спросил Закуро.

– Дарон арра Майрено, если это имя тебе о чём-нибудь говорит! – насмешливо прохрипел кианши.

– Вампир?

– Разумеется.

– Зачем ему это понадобилось? – задавая этот вопрос, Закуро понимал, что правда ранит Фуситэ, но дольше скрывать её было нельзя.

– Потому что ты начал совать нос не в свои дела! – кианши зашёлся кашлем, отхаркивая на пол куски обгоревшей плоти. – Какое тебе дело до шлюх, ронин? Ты ведь наёмник! Тебе что, заплатили за поиски убийцы?

– Это не твоё дело! – огрызнулся Закуро. – Других убитых тоже обратили?

– Разумеется! Лорду Дарону нужна армия, и мы её создаём.

– Мы? – вмешалась Фуситэ.

Кианши глухо рассмеялся.

– Вы думали, я один в Эдишаме? О, нет! И вы скоро в этом убедитесь!

– Каким образом? – спросил Закуро.

Вместо ответа вампир зашёлся похожим на хриплое карканье смехом. По его подбородку текла кровь, из трещин сочилась полупозрачная жидкость. Он поднял веки, и на людей взглянули регенерировавшиеся глаза – бледные, как олово. В них сквозило торжество.