Текст книги "Человек Луны (СИ)"

Автор книги: Виктор Маслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

  «Неужели сбылось древнее пророчество? – со страхом подумал он. – Если появилась Луна, следом придет Человек Луны». Конечно, любого человека можно убрать, вопрос в количестве денег. Однако в пророчестве говорилось о великих потрясениях, связанных с этим событием. Жмых не верил легендам, тем не менее, на душе стало тревожно.

  «Для начала нужно ликвидировать файтера, нельзя допускать Орден в темные земли. А там посмотрим» – подумал он и вызвал начальника «невидимых».

  Тарун Эмм, по объему живота мало уступающий королю, тем не менее, был шустрым человеком и явился незамедлительно.

  – Тарун, к тебе сегодня обратится советник Гарах, – без предисловий сказал он начальнику тайной стражи, – нужно убрать файтера. Орден снова пытается сунуть нос, куда не следует.

  – Но как его отыскать? – на широком лице начальника отразился испуг вперемешку с недоумением. В столице, в Саяне, Тремпте и других городах в поисках заработка и пропитания, а также с целью грабежа, постоянно болталась масса бродяг. Пираты, привлекаемые запахом денег, темные личности из империи Кено, которым были известны тайные горные тропы. Файтеры были самыми незаметными из всех. Единственной удачей «невидимых» была поимка Шеен Гора. И то, исключительно благодаря случайному стечению обстоятельств.

  – Мы даже не знаем, где находится гнездо файтеров. Возможно, их несколько.

  – Пусть не лезут, куда не надо! – повысил голос король. – Ты работаешь на меня уже двадцать лет, Тарун. И ни разу не давал повода в тебе разочароваться. Вы его найдете! Или я зря плачу деньги твоим псам?

  И добавил уже спокойнее: – Ищите на постоялых дворах, спрашивайте на городском дне. У тебя полно агентов. Нужно найти человека, который бы выделялся из серой толпы. Походкой, уловками, привычками. Они же убийцы-профссионалы, и готовят их, как я слышал, не один год. В конце концов, не мне тебя учить, как действовать!

  Оставшись один, король Жмых подошел к небольшой картине на стене, изображающей морской берег во время шторма и нажал одному ему приметную точку.

  Картина отошла в сторону, открыв железную дверцу. Король достал ключи. Внутри скрытого сейфа лежала вещь из неимоверно далекого прошлого. Благодаря этой вещи король уделял внимание легендам, которые рассказывали бродячие песенники. Древнее оружие являлось живым подтверждением записок мага Анериуса.

  – Неужели мы все-таки пришли в этот мир с неба? Но как такое возможно? – пробормотал он, держа в руках лазерный пистолет. Подобную вещь не могли изготовить ни в одной кузнице мира, ни здесь, ни в других государствах. Даже в весьма продвинутой островной Уэррии. Кузнецы не в состоянии были ответить на вопрос, из чего это сделано. Они восторженно хмыкали, пожимали плечами и недоуменно разводили руками.

  Сейф достался Жмыху «в наследство» от Вальдара, у которого с собой оказалась связка ключей. Когда «невидимый» зарезал короля, сейф был открыт, иначе он вряд ли бы его отыскал. Там и обнаружился непонятный предмет, удобно улегшийся в ладони. Что удивительно, в нем еще сохранились заряды. Маленькие светящиеся знаки на стволе королю ни о чем не говорили. Жмых тогда направил предмет на слугу и нажал кнопку. Тот упал замертво, а король понял, какая удивительная вещь ему досталась.

  Он убрал пистолет в сейф и поставил картину на место. Необычная, почти волшебная вещь внушала уверенность.

  – Не так просто отобрать у меня трон, – пробормотал он и извлек из ниши бутыль с рейпсом. Было известно, что наркотик сильно сокращает жизнь. «Главное, соблюдать меру!» – успокоил себя Жмых и сделал большой глоток.

  Тарун Эмм вызвал заместителя, десятника Круга. Десятник, плотного сложения бородач явился, поедая начальство преданным взглядом.

  Тарун Эмм плохо спал по ночам. Ему всюду мерещились заговоры. В случае падения короля, он вряд ли задержится в мире живых. Десятнику, которого начальник стражи вытащил из народных низов, он доверял как самому себе.

  «Этот не предаст, – думал Тарун Эмм, – своим положением он обязан только мне. Туповат, но исполнителен». Толстяк не подозревал, насколько сильно ошибается. Именно в это время в мозгу подчиненного протекал напряженный мыслительный процесс. Перед десятником стояла, казалось, неразрешимая задача. Непосредственный убийца короля, как показывал опыт, неизбежно погибал. Жмых, убив Вальдара, вывернулся, свалив вину на глупую наложницу. При этом так представил дело, что обвинить кого-то другого оказалось попросту невозможно. Пока дворяне сцепились и делили власть, наложницу казнили, а Жмых стал королем.

  Едва толстяк начал говорить, в мозгу десятника сложилась окончательная мозаика. Если повезет, ему будет, на кого свалить убийство.

   ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

   Постоялый двор

  Гэнн следовал за попутчицей и размышлял о том, в каком мире оказался. Победительница страшного змея, заброшенный город пришельцев, король Жмых. Слишком мало информации, чтобы выстроить целостную картину. Приходилось запастись терпением. Он был уверен, что вскоре получит на все вопросы исчерпывающие ответы. Со временем эта уверенность поколебалась.

  Странный город закончился, словно обрезанный гигантским ножом. От некоторых домов и впрямь остались половинки. Куда делось остальное? Еще один вопрос без ответа. Открылось поле, засеянное рядами растений. Вялые листья блекло-зеленого цвета резко контрастировали с тем, что он наблюдал в районе посадки. Возможно, это говорило о недостатке солнечного света и удобрений. Через поле протянулась грунтовая дорога, ведущая к городу, застроенному невысокими деревянными домами. Такие города Гэнн видел разве что в учебниках истории. Вслед за спутницей он ступил на грунтовку.

  Девушка, шедшая впереди, оглянулась.

  – Можешь звать меня Данной, – сказала она и, посуровев, напомнила, – о файтерах ни слова.

  Гэнн кивнул.

  «Понятливый, – подумала девушка, – что ж, тем дольше проживет». Она пыталась угадать, откуда взялся этот сильный мужчина. Вряд ли он превосходил ее в ловкости, просто ему невероятно везло. После долгих размышлений она пришла к выводу: он явился из-за северных гор, из империи Кено. Он не мог быть пиратом, или бандитом. Нечего таким делать в городе богов. А кеноец, перевалив горы, вполне мог заблудиться среди древних зданий. Об империи мало, что было известно даже Ордену. Из тех, кто отправился на север, вернулись немногие. Тем более любопытно было пообщаться с незнакомцем, пока он жив. Чужаку в Аране выжить не просто. Если только ему кто-нибудь не поможет. Девушка про себя фыркнула. Она ему помогать не собиралась. У нее свое задание. Не хватало еще, чтобы ничтожное мужичье путалось под ногами!

  Она на секунду остановилась, чтобы бросить взгляд назад. Нет ли за ними хвоста? Учитель в Ордене часто повторял: «Хвала осторожному, у которого десять жизней!». Преследователей не обнаружилось, однако то, что она увидела на небе, заставило девушку замереть. Там висела Луна. Впрочем, Данна отличалась крайней практичностью, поэтому долго не засматривалась. Ну, есть Луна, и мрак с ней. И все же что-то ее зацепило. Вспомнилось очень нехорошее предание, связанное именно с появлением этого небесного тела.

  Гэнн остановился по другой причине. Он увидел на другом конце поля согнувшихся в три погибели людей в серых одеждах. Люди собирали местные овощи, судя по наваленным там и сям кучам. Поражало не это, а надсмотрщики с хлыстами. Один из них охаживал хлыстом кого-то из работников. Вопли несчастного и привлекли внимание землянина. Дома Гэнн безусловно пришел бы человеку на помощь. Теперь ему пришлось подавить естественную реакцию. Чужой мир, чужие порядки. Если не рабство, явно что-то из времен феодализма, вправляют мозги нерадивому. Непривычно, конечно, но не его это дело. Гэнн пытался внушить себе, что до убийства не дойдет. Так сказать, успокоил совесть. Что касается девушки, она даже не обернулась на вопли. Для нее происходившее было в порядке вещей.

  «Видно, придется привыкать, – невесело подумал Гэнн, – на всех слабых и беззащитных моих сил явно не хватит».

  Миновав поле и рощу пихтовых деревьев, Гэнн и Данна вышли к пригороду. Навстречу стали попадаться прохожие. Судя по изможденному виду и изношенной одежде, это были бедняки. Кто-то торопился по своим делам, другие сидели у дороги, протягивая руки в надежде на милостыню. Землянина удивило отсутствие транспорта. Только один раз мимо протащили крытую тележку, в которой восседал пышно одетый важный человек. На его вопрос девушка ответила непонятно: – Хнагов мало, они дороги, а песчаные ящеры слишком опасны.

  Позже он узнал, что на окраинах королевства приручают песчаных ящеров, используя их в качестве транспорта. При этом как наездники, так и возницы сильно рискуют. Песчаные ящеры имели дурной характер и вполне могли укоротить своего хозяина на голову. Такие случаи были не редкость. В дальнейшем в своих похождениях Гэнн их так ни разу и не встретил.

  Вскоре они оказались на рынке, где торговали овощами и фруктами. В основном, это были неизвестные ему овощи, за исключением картошки. Из картошки он мог приготовить десятки, если не сотни блюд, разумеется, при наличии дополнительных ингредиентов.

  – Я вижу, тебе не знакомы местные обычаи, так что никуда не влезай, держи язык за зубами. Договариваться о ночлеге и заказывать еду буду я, – сказала девушка. Землянина это вполне устроило. Он успел сообщить спутнице об отсутствии денег. Чем усилил ее подозрение, что является пришельцем из-за гор. Они там все какие-то ненормальные, и все у них было не как у людей. Их деньги в Аране, королевстве Жмыха, не котировались, потому что представляли собой обычные ракушки. Возможно, из-за того, что небольшое количество железа, которое там удавалось добыть, шло на изготовление оружия. Ракушки, правда, были не совсем обычные, определенного размера и золотистого цвета, такие водились на глубине в северной части моря. Добывать их было непросто, в море водилось немало хищных тварей. В королевстве Кено, вероятно, этим занимались рабы. В Аране деньги были вполне весомые, большие медные монеты, похожие на Екатерининские пятаки, которые имели хождение в древней Руси. Данна показала ему эти деньги. Кроме нескольких медяков размером в пол-ладони у нее имелись золотые, размером поменьше. Прежде чем девушка убрала их обратно в кошель на поясе, землянин успел разглядеть обрюзгший профиль какого-то короля. По ее словам, это был предпоследний король Енух, отравленный советниками, которые возвели на трон послушного им Вальдара. Того, в свою очередь, зарезал нынешний Жмых, свалив убийство на наложницу. По слухам, в юности он был обычным разбойником. Родился в нищем квартале города, затем его усыновил старый солдат, не имевший семьи. В благодарность будущий король убил и ограбил солдата. Что было с ним дальше, история умалчивает. Через несколько лет честолюбивый юноша появился в королевской гвардии, где благодаря немалым средствам, добытым грабежом, вскоре стал одним из «невидимых», особой тайной стражи. Но об этом, вполголоса добавила девушка, лучше молчать. Енух был жестоким королем, вроде древнего Ивана Грозного. Не раздумывая, при малейшем неповиновении сажал приближенных на кол или рубил голову. Любил также подать чашу с отравленным вином. В ядах достиг немалого совершенства. Однако тайну большинства из них унес с собой в могилу. Говорили, что одного из сановников, посмевшего высказать точку зрения, противоречившую Его Величеству, напоил ядом, подействовавшим только спустя месяц. Король Жмых недавно произвел дознание, подозревая, что в тайну изготовления ядов мог быть посвящен кое-кто из придворных, но все было напрасно. Никто не сознался даже под пытками.

  Денег после Енуха ходило в обращении немало, так что монетный двор временно простаивал. Возможно, причина крылась в том, что разбежались мастера, которых могли обвинить в государственной измене.

  – Чем они могли провиниться? – удивился Гэнн.

  – Они были верными слугами Енуха, – ответила девушка, – они выпускали его медали, которыми награждались некоторые сановники. У нас принято после смены династии убирать верных прежнему режиму.

  – Тогда нужно обвинить в измене половину королевства.

  – Почему? Объясни, я не поняла.

  – Потому что почти все взрослые жители королевства трудились на Енуха. Платили налоги, работали на полях, защищали границы.

  – Не смешно, – ответила Данна, пожав плечами, – если перебить подданных, с кем король останется?

  – Тогда не стоит трогать мастеров, они ведь не виноваты?

  – Я вижу, тебе меня никогда не понять. На постоялом дворе поменьше болтай. Твой язык может быстренько отлететь вместе с головой.

  Гэнн замолчал, весьма подивившись странной кривой логике, которая правила этим миром. Позже выяснилось, что на монетном дворе работали исключительно родственники или друзья бывшего короля. Платили там больше, чем где-либо еще. Так что, собираясь помножить их на ноль, не такой уж кривой логикой руководствовался новый властелин.

  Постоялый двор в Эрмте являлся средоточием самых разнообразных слухов, местом торговых сделок, надувательства, и, разумеется, сведения счетов, как правило, со смертельным исходом. В поисках легких денег здесь постоянно собирались люди из клана Пустынника, как именовалось городское дно. Частенько заглядывали переодетые пираты, пытаясь выведать время выхода в море купеческих кораблей, не брезговали и сухопутными караванами. Здесь же несли посменную вахту боевики и соглядатаи «невидимых». Эти также искали легкую добычу, не чураясь грабежа. Основной задачей для них, как королевских служащих, являлась поимка и раскрытие шпионов, которых в Эрмте было пруд пруди. Шпионы лезли отовсюду. В столицу, преодолевая горы тайными тропами, прибывали засланцы из Кено, с пиратских островов, и даже кочевники из-за южной пустыни. Далеко на юге за пустыней Харахан, раскинулась степная империя. Наподобие земной Золотой Орды. Большая часть отловленных шпионов откупалась, но не всегда. Раз в квартал король, поднявшись не с той ноги, устраивал разнос своему верному Таруну. Тот немедленно вызывал на ковер помощника.

  – Чтобы завтра в зиндане сидели пять шпионов! – тоном, не терпящим возражений, приказывал он. Далее по цепочке приказ спускался старшим офицерам.

  – Завтра посадите в зиндан девять, нет, десять шпионов. Иначе король с вас шкуру спустит! – говорил помощник. Умалчивал только о том, что в случае неудачи поначалу пострадает его собственная шкура. Заканчивалось все тем, что в подземной тюрьме оказывалось около пятнадцати человек, среди которых иной раз попадались два-три настоящих шпиона. В местный зиндан не хотелось попадать никому. Во-первых, условия пребывания там, мягко выражаясь, были далекие от комфортных. Достаточно сказать, что в низком потолке, не позволявшем выпрямиться во весь рост, было закреплено нечто наподобие душа. Вместо воды этот душ поливал несчастных заключенных жидкими нечистотами. Во-вторых, выйти оттуда можно было только двумя путями. Либо вперед ногами, либо в руки палачу. А так как палач был из породы садистов и горазд на выдумки, первый путь казался более предпочтительным. Король дал палачу «карт-бланш» для претворения в жизнь самых диких фантазий. Тот, в великом рвении собирал древние книги и манускрипты, где были описаны самые изощренные способы казней. В чем и достиг вершин искусства, развлекая короля и его приближенных разнообразием способов умерщвления себе подобных. Следует отметить, что засилья церкви наподобие того, которое было на Земле во времена инквизиции, в королевстве Арана не наблюдалось.

  В харчевне постоялого двора «Старый пират» сегодня было, как всегда, людно. Столы в центре зала занимали завсегдатаи, в основном молодежь, отпрыски знатных баронов, богатых купцов и безденежные прилипалы. Среди этой публики шпионов обычно не водилось. Завсегдатаев здесь знали в лицо. Хотя время от времени контингент менялся. Темные переулки частенько собирали богатую жатву. Горе одинокому и пьяному, независимо от того, полон его кошелек, или нет. Убийц никто не искал, если только покойник не входил в ближний круг придворных. С дворянами старались не связываться даже пираты. Все помнили недавнюю историю убийства двоюродного племянника прежнего короля. Эрл Пак, новенький в клане Пустынника, зарезал его по ошибке. Вскоре не стало ни самого Эрла, ни друзей, ни его семьи.

   Члены таинственного Ордена файтеров казались неуловимыми. Король, чувствуя исходящую от них неясную угрозу, постоянно требовал извести Орден под корень. Удачи, к сожалению, случались слишком редко. Шеен Гора поймали, когда один из слуг подслушал разговор файтера с неизвестным и выдал его «невидимым». Однако файтер молчал, даже когда палач применил к нему самые изощренные пытки. Под пытками и умер, вызвав недовольство начальства и короля. Впрочем, это была единственная неудача классного специалиста по отделению души от бренной плоти.

  У окна, где сквозь мутное с разводами стекло нельзя было ничего различить, вольготно расположились три здоровяка в одинаковых потертых кожаных куртках и штанах, обычной одежде моряков и пиратов. Ноги были обуты в грубые ботинки из кожи местной свиньи. Небритые лица обезображены шрамами, особенно уродливый шрам украшал физиономию шкафообразного командира. Троица принадлежала к отряду «невидимых».

  – Хорошо Таруну, – говорил человек со шрамом, – приказ отдал, и лежи себе кверху пузом, или пузом вниз на какой-нибудь красотке.

  – Хорошо там, где нас нет, – возразил один из подчиненных. На локте его куртки виднелся небрежно зашитый след недавней драки, – Тарун отчитывается перед королем, нервы для этого надо иметь железные.

  – Ерунда, – сказал шкафообразный, – было бы монет навалом, тогда и нервничать ни к чему.

  – Как же мы найдем этого файтера? – спросил второй подчиненный, у которого из-за единственного небольшого шрама рот всегда был приоткрыт. Казалось, он постоянно улыбается. Обманчивая улыбка эта послужила причиной гибели немалого количества неосторожных насмешников. Из тех, кто вздумал над его уродством подшутить.

  – Как, как, – раздраженно ответил старший, – высматривайте новеньких.

  – На что они нам без денег сдались?

   – Главное сегодня выяснить, кто, откуда прибыл, и с какой целью. Перед начальсьвом надо отчитаться!

  – А, правда, про файтеров говорят, что они непобедимы? – спросил улыбчивый.

  – Ерунда, непобедимых не бывает. Гляньте, кажется, птичка залетела в клетку! Троица уставилась на симпатичную девицу, которую сопровождал странно одетый высокий плотный крепыш. Одежда его была похожа на костюм придворного, однако бросались в глаза множество отличий. Незнакомый покрой, карманы, без лишних украшений, обязательных при дворе.

  – Похоже, при денежках, судя по новенькой одежде, – добавил «невидимый» с зашитым локтем.

  – Вдруг этот хлыщ дворянин, или даже человек короля? – испугался улыбчивый. Улыбка его при этом стала похожа на звериный оскал.

  – Ставлю на кон все свои монеты, он не местный!

  Здоровяк со шрамом задумался. Пощупать богатого незнакомца следовало обязательно, только не днем. Свидетели им ни к чему.

  – Будем работать ночью, – сказал он, – надо узнать, где он поселился.

  В дальнем углу устроилась компания переодетых купцами пиратов. Они удачно распродали рейпс и теперь горели желанием перед отплытием раздобыть еще немного денег. Однако подходящей кандидатуры пока не попадалось, так что «купцы» убивали время за местным пивом.

  – Эге, какой птенчик, жирненький, – сказал одноглазый Огг при виде Гэнна и его спутницы. Впрочем, Данна при всей своей красоте внимания присутствующих не привлекла. Город кишел проститутками, мечтающими заработать хотя бы несколько шенге. Огг по натуре был авантюристом, поступки его опережали мыслительный процесс. Он потерял глаз при абордаже купеческого корабля, бросившись в одиночку на пятерых вражеских матросов.

  – Хорошо бы его слегка потрясти, – заметил второй пират, осторожный по натуре Урр. Этот никогда не лез первым в свалку, посему лицо пирата до сей поры не украшал ни один шрам. Впрочем, Урр был мастером клинка, во всем Эрмте вряд ли бы отыскался для него достойный противник.

  Двое других из компании согласно закивали.

  – Особенно если он из Уэррии, – добавил осторожный пират. При упоминании о государстве, извечном враге лихих корсаров, компания помрачнела. Уэррия, имея немало собственных ресурсов, жила и богатела во многом за счет грабежа пиратских кораблей.

  Уэррия пользовалась удачным географическим положением острова, находившегося практически посередине торговых путей между пиратским гнездом, островом Марейн и материком.

  Пираты не раз пытались захватить Уэррию, иногда им это отчасти удавалось, но ненадолго. Островитяне неизменно сбрасывали захватчиков обратно в море. И война эта, то затихая, то вспыхивая, длилась не первое столетие.

   – Урр прав, – неожиданно сказал одноглазый, – мы пощупаем новичка ночью. Даже если он ближайший родственник короля, покойника с нами вряд ли кто-то свяжет. Эй, там за стойкой? Еще пива!

   Не подозревая о бурном обсуждении своей персоны, Гэнн проследовал за спутницей к свободному столику. Место у стены оказалось удобным, отсюда можно было наблюдать за всеми посетителями. Данна отошла к стойке, чтобы решить вопрос с номером и заказать еду. Ужин сейчас был, или обед, а может даже завтрак? Ночь не думала наступать, на улице по-прежнему светило солнце. Землянин, сидя за столиком, раздумывал, что это за странная планета. Он ни о чем подобном раньше не слышал, и до сего дня был убежден, что мир застывшего солнца существовать не может. У него было смутное подозрение, что звезда эта, не что иное, как сверхновая в начальной стадии взрыва. Такой вывод ему очень не нравился. Но что он, застряв здесь, мог сделать?

  Постепенно среди гула голосов Гэнн вдруг стал различать разговоры, касавшиеся непосредственно его персоны. Компьютер в голове обрабатывал чужую речь, фильтруя посторонние шумы. По меньшей мере, две компании собирались прощупать его ночью. Одни в целях наживы, другие по приказу короля, при этом, также, не забывая карманные интересы. До него вдруг дошло, что никто не собирается оставлять его в живых. Даже те, кто служил королю. Все руководствовались принципом: «Нет человека, нет проблем». Королевские «невидимки» после бурного обсуждения, каким образом с ним разделаться, решали, куда девать труп. За серебряную монету любой член клана Пустынника готов был отвезти его к реке и спрятать «концы в воду».

   Что касается пиратов, те вообще не заморачивались подобными проблемами. Они обычно отрезали ограбленной жертве голову и закапывали в землю, либо бросали ее в океан. Определить после этого принадлежность тела не представлялось возможным. Здесь никто понятия не имел о дактилоскопии и не искал пропавших, если, опять же, дело не касалось особ, приближенных к королю.

  Пираты собирались поутру отбыть восвояси, так что даже королевское расследование их не особенно волновало. В решении ограбить незнакомца перевесило то, что он, по мнению всей четверки, был при деньгах. А Огг заявил, что этот нарядный супчик наверняка прибыл из-за гор.

   – Не спорьте, ребята, – сказал уверенно он, – это лазутчик из Кено. Я похожих типов в свое время насмотрелся, когда мы грабили прибрежный город ракушечников. Клянусь щупальцем кацхара!

   – Чем же вы там разжились, у них ведь золото не в ходу, – поинтересовался осторожный Урр.

   – Менялы неохотно, неофициально, по плохому курсу все же берут ракушки, – ответил Огг, – кроме того, нам достались рабы, на которых мы неплохо заработали в Мараге.

   Гэнн слушал и удивлялся. Человеческая жизнь, которая являлась великой ценностью на его родине, здесь была дешевле грязи. Что ж, в таком случае, его не будет мучить совесть. Как говорится, с волками жить....

   Вернулась Данна.

   – Я обо всем договорилась, комната на втором этаже, – сказала она, – за тобой должок, незнакомец, две серебряные монеты. И не воображай, что я буду с тобой спать, если не собираешься стать покойником.

  Гэнн пожал плечами.

   – Не очень то и хотелось, – сказал он, слегка покривив душой. Данна была на редкость красивой девушкой. К тому же, бесстрашной и гордой.

  Вскоре принесли заказ: печеную картошку с овощами. Еда была вкусной, хотя, по мнению землянина, не сильно калорийной.

   В это время посередине зала сцепились двое. Кого-то из золотой молодежи обозвали вурлом, местным аналогом свиньи. Послышались крики, удар, один из парней, взбрыкнув ногами, полетел на пол. Замелькали кулаки, со звоном посыпалась посуда. Казалось, помещение взорвалось, вскочили на ноги и дрались все. Пираты, переодетые купцами, «невидимки короля», все, кто был в харчевне, кинулись в общую свалку и принялись, что было сил, месить друг друга. Похоже, здесь это было обычным делом. Какой-то парень, с прыщавым лицом размахнувшись, задел Данну, та отправила обидчика в нокдаун. Гэнн единственный не принял участия в общем веселье. Пивную кружку, прилетевшую ему в голову, он, все так же сидя, схватил, даже не расплескав остатки содержимого, и отправил обратно. Послышался чей-то болезненный вскрик. Словно ниоткуда появились два вышибалы. Часть драчунов была выброшена на улицу, драка тут же прекратилась.

   – Этот коралловый прыщ чуть не выбил мне второй глаз! – сообщил Огг.

   – Зачем ты в него кружкой швырял? – спросил Урр.

   – Хотел посмотреть, каков он в драке.

   – Посмотрел?

  – Ну да, чуть смотрелки последней не лишился. Кидает точно, как стреляет, может, бывший лучник?

  – Лучник он, или копейщик, только последний трус станет сидеть, когда все дерутся.

  – Может, он и трус, – согласился одноглазый, – что ж, если так, нам легче.

  Данна презрительно посмотрела на своего спутника, который в это время невозмутимо приканчивал ужин. Он хотел поинтересоваться сменой дня и ночи, как у них тут это происходит, но в это время девушка произнесла: – Ты, оказывается, трус! Бережешь свое холеное лицо?

  «Кривой мир, – подумал землянин, – и такая же кривая здесь логика».

  – Пойдем наверх, – сказала Данна и добавила: – И не вздумай тянуть ко мне свои лапы!

   ГЛАВА ПЯТАЯ

   Дела ночные

   Оказавшись в комнате, Данна закрыла ставни в двух окнах. Хотя мутные стекла, похоже, ни разу не мыли, так что света они пропускали мало.

  В комнате имелись две лежанки, застеленные засаленными полосатыми матрасами, одеялами и несвежими простынями. Подушки отсутствовали как класс. Ничуть не стесняясь землянина, Данна сбросила одежду. Заметив его восхищенный взгляд, презгительно поджала губы. Плоский мешок с черным балахоном спрятала в стенной шкаф, оставив кинжал, который, кинув на спутника выразительный взгляд, сунула под матрас. Закрыв дверь на хлипкую защелку, юркнула под одеяло и почти сразу заснула.

  Гэнн почувствовал сильную усталость, которая навалилась, стоило ему присесть на лежанку. Но спать было нельзя, целая толпа собиралась разделаться с ним и забрать несуществующие деньги. «Черная дыра с этими деньгами, даже если бы они у меня были, – подумал он, – но они собираются лишить меня жизни!». К тому же, убив его, вряд ли они оставили бы в живых Данну. Свидетели им были ни к чему, а жизнь человеческая здесь стоила дешевле мелкой монеты. Справилась бы девушка с десятком озверевших, хорошо подготовленных мужиков? Как знать. Вдруг у них имеются арбалеты? Время как раз подходящее для таких игрушек. Во время застольного разговора упоминались луки и копья. Гэнн подумал, что неплохо бы принять хотя бы элементарный контрастный душ. На «Саламандре» существовало три разных волновых душа, и еще гравитационный массажер. Обычным душем с водой астронавты пользовались редко. Но сейчас землянин был бы рад и ему. Он также обратил внимание на отсутствие часов. Убийцы говорили про ночь. Каким образом они различали время суток? Не могли же обитатели домов закрывать ставни и укладываться в постель, когда им заблагорассудится? Наверняка присутствовала некая синхронизация. Гэнн решил в дальнейшем обязательно это выяснить. А сейчас нужно было встретить убийц.

  Едва он, откинув хлипкую защелку, оказался в полутемном коридоре, слабо освещенном двумя коптящими факелами, над городом пронесся протяжный гулкий звук.

  «А вот и начало ночи!» – сообразил землянин. Он обернулся. На двери их комнаты красовалась табличка с изображением маленького зверька, похожего на саламандру. Гэнн улыбнулся ему, словно старому знакомому. Верил бы в приметы, непременно решил, что это к удаче. Он прислушался. Снизу доносились голоса, последние посетители покидали харчевню. В комнате было тихо, Данна крепко спала. Хорошо, что на второй этаж вела единственная лестница. Противоположный конец коридора заканчивался тупиком с выходившим во двор окном. В силу своей мутности оно почти не пропускало света. Со стороны окна, расположенного на втором этаже на высоте примерно четырех метров, ждать нападения вряд ли приходилось. Однако землянин допускал и такую возможность. Вспомнив огромную змею и оседлавшую ее девушку, он подумал, что не имеет ни малейшего понятия, какими возможностями обладают здешние убийцы.

  Задумавшись, Гэнн не сразу услышал осторожные шаги. Он прижался к темной стене и, благодаря мимикрирующему комбинезону, оказался практически невидим в полумраке. По крайней мере, издалека. Первыми явились слуги короля, наглые и самоуверенные. Они имели полное право арестовать любого, по боводу, и без оного.

  Возглавлял троицу шкафообразный здоровяк, следом двигался улыбчивый. Замыкающий в полумраке казался смутной тенью.

  Всех, кто отправлялся в дальний космос за пределы солнечной системы, издавна обучали применять гипноимпульс, относившийся к аномальным возможностям организма. В настоящее время обучение гипноимпульсу превратилось в некую традицию вроде принесения присяги космофлоту и Земле. Успех обучения колебался в пределах семьдесяти процентов. Суть состояла в следующем. Невидимое краткосрочное воздействие перенаправляло оружие агрессора на сто восемьдесят градусов. Занесенный нож поворачивался и проделывал с хозяином то, что тот собирался сотворить с противником.

  Здоровяк заметил землянина и взмахнул рукой, собираясь метнуть нож. На лице его, изуродованном шрамами, отразилось удивление. Рука описала полукруг, нож угодил точно в сердце. Здоровяк мягко осел на пол. Все произошло бесшумно и за одно мгновение. Следующим пытался напасть улыбчивый. Сцена повторилась, за исключением того, что улыбка так и не исчезла с удивленного лица, и был шум падения. Третий успел выстрелить из маленького арбалета. На болт гипноимпульс, разумеется, не действовал. Если бы не полумрак, Гэнн успел бы его схватить. Задача была не сложнее, чем остановить двумя пальцами рубящее лезвие меча. Болт ударил в нановолокнистую броню, которая напружинясь, распределила силу удара по всей поверхности тела. Болт рикошетом отскочил к тому, кто его послал, угодив в плечо. Ранение оказалось не особо серьезным, противник выхватил кинжал. Гэнн был начеку и вновь воспользовался гипноимпульсом. Избегая лишнего шума, он подхватил падающее тело, радуясь, что водоотталкивающий комбинезон невозможно испачкать кровью. Уложив последнего убийцу на пол, он огляделся. Шум, вызванный падением улыбчивого «невидимки» никого не разбудил, двери в коридоре оставались закрыты. Гэнн вспомнил о денежной проблеме, долго будет он нахлебником Данны? Преодолевая отвращение, он обшарил пояса нападавших, разбогатев на несколько золотых и целую кучу медных монет. Теперь предстояло избавиться от тел. Для этого у землянина имелся холлпас. Следовало спешить, скоро явятся другие убийцы. Землянин настроил оружие на короткую дистанцию, после чего развернул шнур измененного пространства до усеченного конуса. Удерживая холлпас над телом шкафообразного командира «невидимых», Гэнн активировал оружие. Тело, оказавшееся в пределах конуса, беззвучно исчезло. Действовать пришлось аккуратно, тщательно настраивая встроенный измеритель, чтобы не повредить пол, и не попасть самому в зону действия холлпаса. На полу все же остались кровавые пятна. Но не будить, же из-за этого Данну и не бежать с постоялого двора! Тем более, куда? Руки у короля, судя по всему, длинные, беглецов достанут везде. Неожиданно он сообразил, что бежать нет необходимости. Убитые пираты даже при наличии кровавых следов, избавили бы их от подозрений в исчезновении слуг короля. Может, им бы еще за пиратов премию заплатили. Землянин усмехнулся. В этом обществе от жестокого монарха дождешься премии, скорее расстанешься с головой! Гэнн прислушался, ему почудились на лестнице шаги. Он снова прижался к стене и принялся терпеливо ждать. Вскоре в коридоре показался одноглазый пират. Второй глаз у него был скрыт под черной повязкой.