Текст книги "Человек Луны (СИ)"

Автор книги: Виктор Маслов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

  «До казармы я доберусь, – думал Гэнн, – но как быть дальше?». Не хотелось угодить в хитрую высокотехнологичную ловушку. Данна ничем не могла ему помочь. Известная ей информация, касавшаяся «слова-пароля», сводилась к координатам местности, где якобы можно было этот пароль узнать. Файтеры прочесали лесистые, холмистые места по берегам большого озера, вдоль и поперек, но так ничего и не обнаружили.

   ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

   Мятеж

  – Что будем делать? – сказал Гэнн.

  В комнате они находились вдвоем с Данной, охрана бдила снаружи.

  – Нужно обязательно узнать слово, – ответила девушка.

  – Каким образом?

  – Анериус упоминает озеро Аруэль. Местные жители говорят, что это плохое место.

  – Здесь вообще есть хорошие места? – не выдержал землянин, подумав, что, куда ни сунься, везде тебя готовы изрубить, отравить, утыкать стрелами, или сбросить в бездонный колодец. Кстати, придет время, он разберется с магистром. «И ни одна, самая крутая охрана этому подонку не поможет!» – С неожиданной злостью подумал он.

  – Конечно, есть, – застенчиво улыбнулась Данна, – наша спальня, например. По мне, так это самое лучшее место в мире, особенно по ночам.

  Гэнн чуть не поперхнулся. Речь шла о спасении планеты, а она туда же! Девушке, по-видимому, всегда было хорошо и комфортно там, где находился он. Хоть у демонов в преисподней!

   Кэш с Дронком рассказали о том, как из мутного воздуха появились несколько воинов, и началось сражение. Кэш оказался парнем зорким.

  – Воины сражались сами с собой, – заявил он.

  – Как это? – не понял Гэнн.

  – Зеркальная ловушка, – подсказала Данна, – шутка богов, которые таким образом защищают свои дома. У Анериуса есть упоминание о таких ловушках, но никто не мог предположить, что она окажется на пути к лабиринту. Теперь понятно, почему назад никто не вернулся.

   Гэнн подумал, что с самим собой ему драться еще не приходилось. Он понимал, что дело это безнадежное. Неужели придется топать в плохие земли, чтобы добыть это растреклятое слово?

  – Что хоть оно собой представляет? – спросил он.

  Данна пожала плечами.

  – Не знаю.

  – Поди, туда, не знаю куда, принеси то, не знаю, что, – пробормотал землянин.

  – Что ты сказал?

  – Это фраза из старой сказки. А идти, наверное, все же придется!

  Он вздохнул. Пока солнце не расползлось по всему небу и не пожрало эту несчастную средневековую планету.

  – Что еще написано в свитках Анериуса? – спросил он.

  – Маг утверждает, что сам побывал в лабиринте, где слышал предсказание о Человеке Луны и злом солнце, – ответила девушка. Землянин задумался. Неплохо было бы ознакомиться с этим свитком поближе. Возможно, потом он так и сделает. А пока придется гоняться за воздухом. Ведь слово, это всего лишь колебания воздуха!

  Неожиданно дверь распахнулась, запыхавшийся Логус воскликнул: «Беда, Величайший!».

  – Что случилось, говори!

  – Племя народности жарах восстало. Вождь Жакар, которому Саркоджан обещал в Аране несметные богатства, ведет сюда своих воинов!

  Гэнн покачал головой. Вот не было печали! Про это племя советники ему все уши прожужжали. Племя было самым большим из всех, примкнувших к великому походу. Воинов там больше двадцати тысяч. Вождь отличался безмерной жадностью, жестокостью, и необычайной силой. Саркоджан привлек Жакара к походу исключительно блеском большого золота.

  – Это не все, о Столп Вселенной, – продолжал Логус, – другие вожди, подбиваемые жрецами, заволновались, всем не терпится продолжать поход!

  «Грабить, разрушать, жечь, захватывать рабов и рабынь!» – мысленно добавил землянин. О жрецах он совсем забыл, а ведь это сила!

  – Посмотрите! – воскликнула Данна, указывая в окно. Гэнн и Логус взглянули, землянин сразу все понял. Удержать степное воинство от насилия не получилось. Для идей мира и процветания здесь не подготовлена даже почва. Словно могучая река, пробивающая новое русло, огромная толпа устремилась к дворцу, практически не встречая сопротивления. Похоже, было, что и остальные воины, объединенные единым порывом, присоединились к бунтовщикам. Во дворце уже слышались отчаянные крики. От мощного удара распахнулась дверь, ворвались трое охранников.

  – Эстр, Бакур, Лаон, в чем дело? – обернулся к ним Логус.

  – Теперь у нас другой вождь! – воскликнул ближайший воин, Эстр, замахнувшись мечом.

  – Уж не ты ли? – спросил Гэнн, уклоняясь от удара.

  – У нас будет много золота! – взревел второй, Бакур, поднимая тяжелый топор. Данна напряглась, однако Логус ее опередил. Оба охранника упали, сраженные метательными кинжалами. Лаон благоразумно отступил за дверь.

  – Если бы ты меня убил, стал бы Величайшим Столпом, – обратился Гэнн к Логусу.

  – Каждый карши должен знать свое место, – ответил тот, – на степном троне в течение многих лет смог удержаться только Саркоджан. Меня бы быстро отправили на счастливые поля небесного изобилия. Хотя, теперь мы все скоро там окажемся. Они не пощадят никого. А тебя убить я бы не смог, ты ведь не человек, демон в земном обличье.

  Воевать против всей Орды занятие бесперспективное, землянин это прекрасно понимал. Он смотрел на беснующуюся под окнами толпу и отстранено думал, что любой путь должен иметь свое начало и свой конец.

  Данна подбежала к двери и задвинула засов.

  – Короткая передышка, – криво улыбнулся Логус, – а дальше?

  Снаружи в дверь посыпались удары.

  – Вовремя, – удовлетворенно заметила девушка, – а от окна советую отойти.

  Землянин поймал прилетевший с улицы арбалетный болт.

  – Когда через забытую дверь к моему мужчине явилась эта наглая Линна, я решила поискать другие тайники, – продолжала Данна.

  – Соседняя комната надежно закрыта, я проверял, – буркнул Логус, – там две массивные задвижки.

  – Ты что-то нашла? – живо спросил Гэнн.

  – Немногое, – с деланным равнодушием ответила она, – всего лишь подземный ход. Куда ведет, не имею понятия. В давние времена строители обожали копать такие ходы.

  – А когда стройка заканчивалась, строителей, как правило, убивали! – подхватил Логус.

  Данна подошла к кажущейся сплошной каменной стене и что-то такое сделала, открыв узкую дверь. Гэнн посмотрел в темный проход. С его габаритами вполне можно было там застрять. Впрочем, выбирать не приходилось. Удары участились, дверь затрещала.

  – Здесь даже факелы есть, трут, и кресало! – сказал Логус и зажег факел.

  Гэнн взял Данну за руку. Вслед за Логусом они вошли в подземелье. Дверь за ними закрылась. Не зная, где именно искать, обнаружить ее было невозможно. Факел освещал ровные стены, уложенные из одинаковых прямоугольных блоков. Пол был также ровный, каменный, потолок закруглялся, образуя низкий свод. Здесь было сухо и чисто, словно кто-то убрал всю пыль. Гэнн потрогал прекрасно подогнанные ровные камни. «На каких станках их обрабатывали?» – подумал он. Подземный ход был прямой, как стрела. Вскоре им встретилось блестящее, словно из полированного металла, изображение пятиугольника на стене рядом с непонятными знаками. Гэнн подумал, люди ли строили этот туннель?

  Путники шагали день и всю ночь, несколько раз устраивая привал. Подземный ход, как, оказалось, протянулся на десятки километров.

  – Думаю, дверь не найдут, погони опасаться не стоит, – сказал землянин, когда они в очередной раз устроились на отдых.

  – Пока соперник тебя не убьет, останешься Величайшим, – ответил Логус, – никто не имеет права занять твое место.

   – У вас что, не бывает замов? – поинтересовался Гэнн.

  – Я не знаю, кто такие «замы». На поиски обязательно отправят большой отряд, чтобы принести твою голову. Без сомнения, возглавит его Жакар, который в случае успеха станет новым Столпом Вселенной.

  – Не дождутся! – буркнул Гэнн.

  – А если мы убьем этого Жакара? – спросила Данна.

  – Если его отряд вовремя не вернется, поход закончится, люди отправятся по домам.

  – Что значит, «вовремя»? – спросил землянин. – Как вообще в походе можно определять время?

  – Со временем просто, желтый цветок илиль растет повсюду. Орда будет ждать ровно тридцать дней, после чего уйдет в степь.

  – Вот и потянем время, – удовлетворенно сказал Гэнн. – А что будет с десятником Аркаттом? – неожиданно спохватился он. Обещал человека сделать королем и даже «Столпом Величайшим»! Только сейчас до землянина дошло, насколько авантюрной оказалась его миротворческая затея. Плохо знал он местные реалии. Если точнее, не знал вообще!

  Логус покачал головой.

  – Про него лучше забыть. Да и город Эрмт обречен, – равнодушно добавил он.

   Сколько деревень и сел ему приходилось жечь на своем пути? Городом больше, городом меньше, какая разница? Поселок или столица, все одно. Разве что, в столице добыча богаче.

  Ни Логус, ни землянин не подозревали, что столица Араны все же уцелеет.

  Данна с беспокойством смотрела на факелы. Они захватили с собой около десятка, большая часть уже прогорела. Хватит ли их до конца пути? Когда люди окончательно выбились из сил и потеряли счет времени, туннель вывел их в грязное подземелье, стены которого были кое-как укреплены наполовину сгнившими бревнами, а по полу струился мутный, отвратительно пахнувший ручей.

  Последние четверть лиги им пришлось пробираться по колено в вонючей жиже. Подземный ход привел, похоже, в городскую канализацию. Вот только что это был за город?

   ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

   Закрытый город Суаран

  Они отодвинули тяжелую круглую крышку из твердого дерева бро и оказались на улице. Дома, каменные и деревянные, двух и трехэтажные. На путешественников едва не наехала карета, запряженная парой хнагов. Кучер в последний момент сумел остановиться и злобно уставился на них. В следующий момент на путников обрушился поток самой отборной древнеанглийской брани.

   Гэнн при этом значительно пополнил компьютерную базу бранных слов. Кучер, по-видимому, принял их за рабочих, чистящих подземные коммуникации.

  Первой в ситуации разобралась Данна.

  – Забытый город Суаран, – пробормотала она, – город из легенды!

  Поток красноречия кучера иссяк, он, наконец, обратил внимание на грязную незнакомую одежду и оружие.

  – Что вы сказали, мисс? – спросил он. Соседние кареты останавливались, пассажиры во все глаза смотрели на спутников.

  Из окна кареты, которая едва на них не наехала, показалось милое лицо молодой девушки.

  – Как тебе не стыдно, Марак, – обратилась она к кучеру, – эти люди из-за тебя едва не пострадали, а ты на них неприлично ругаешься!

  – Простите, миссис, – ответил тот, – но эти трое выскочили, как духи из-под земли, прямо под колеса!

  – Это тебя не оправдывает, – продолжала девушка. Она открыла дверцу и вышла.

  – Откуда вы взялись? В нашем городе не принято, открыто носить оружие!

  Логус непроизвольно прикрыл ножны с мечом рукой.

  – Мы не местные, – сказал Гэнн.

  – Здесь не бывает не местных, – возразила девушка. Одета она была в довольно таки легкомысленное летнее платьице до колен, с большим вырезом-декольте на груди. Легкие туфельки украшали изящные ноги. Волосы цвета соломы были уложены в аккуратную прическу. Данна нахмурилась, она мысленно сравнила свою испачканную в грязи одежду, грубую военную куртку, кожаные штаны и квадратные башмаки, с нарядом незнакомки.

  – Миссис Тария, – обратился к симпатичной незнакомке кучер Марак, – Вы опоздаете на занятия, отец будет недоволен!

  Молоденькая Тария в это время с неприкрытым восхищением рассматривала повара с космического корабля «Саламандра». Она не замечала грязных башмаков и брюк. В ее глазах он выглядел древним героем. Одна фигура чего стоила, не говоря о мужественном, словно вытесанном из камня, лице.

  Гэнн огляделся, в душе его поселилась тревога. «Куда мы попали?» – думал он. Он заметил то, чего не замечал никто другой, город был накрыт невидимым куполом, изменявшим солнечный свет, отчего солнце приобретало легкий оранжевый оттенок. «Что это за поле?» – удивился Гэнн. Кому и зачем понадобилось создавать здесь такую защитную сферу?

  Юная Тария отвела, наконец, от него взгляд, сообразив, что пристально разглядывать незнакомого мужчину неприлично.

   Данна заметила ее восхищение. Не первый раз ей приходилось испытывать дотоле неведомое чувство ревности.

  – Может быть, госпожа подскажет нам, как быстрее добраться до постоялого двора? – спросил Логус. – Нам нужно привести себя в порядок и отдохнуть.

  – В нашем городе нет постоялого двора, – с нескрываемым удивлением ответила Тария, – если вас устроит частный дом, можете обратиться к моему отцу, здесь недалеко. Улица Светлая, дом два. В доме много пустых комнат, так, что вы нас не стесните.

  – Спасибо, миссис! – Логус отвесил элегантный поклон.

   Девушка вернулась в карету, хотя было заметно, что ее гложет любопытство.

  Кучер взмахнул хлыстом, хнаги рванули с места, карета умчалась. Экипажи с зеваками также постепенно рассосались. Стоило ли долго смотреть на трех чистильшиков подземелий? Слишком много чести!

  Тария всю оставшуюся дорогу думала, кто эти трое? Их можно было принять за чистильщиков, подземных стоков и коммуникаций в городе хватало, если бы не.... Чистильщики с оружием не ходили, скорее с метелками и щетками. Одежда также была весьма странной. И этот гигант, словно сошедший с полотен знаменитого художника, мессира Транка. При воспоминании о незнакомце девушка почувствовала, как внутри прокатилась теплая волна.

  «Велик создатель! – мысленно воскликнула она. – О чем я думаю? Отец, если узнает о моих мыслях, отдаст меня в ужасную закрытую школу для сумасбродных девиц!». Отец девушки был членом парламента, управляющего городом. Парламент решал массу вопросов, связанных с уборкой мусора, выращиванием урожая на загородных полях, оборота денег, и многое другое. Парламент издавал новые законы и отменял старые. Так продолжалось тысячи лет. С тех пор, как в незапамятные времена большая группа сторонников опального мага Анериуса бежала из столицы через древний подземный ход. Беглецы неожиданно оказались в странном месте. Покинуть его можно было в любое время, а вернуться назад нельзя. Едва человек переступал определенную черту, город для него оказывался, навсегда потерян.

  Беглецы ждали погони, но не дождались. Постепенно город вырос, благо лесов по окрестностям хватало. Построили даже бумажный цех и стекольное производство, застекляли окна домов. Стали изготавливать кареты, отлавливая и впрягая диких хнагов, водившихся по окраинам. На полях созревали неплохие урожаи, так что город, можно сказать, процветал. Первое время горожан мучила ностальгия, после долгих дебатов было решено, не разрушать и не засыпать подземный ход, остававшийся единственной связью с внешним миром. По-прошествие времени соорудили городской водопровод, трубы смастерили их твердого, не поддающегося гниению, дерева бро. Устроили канализацию. Пришлось копать глубокие подземные стоки, чтобы избежать эпидемий. В конце концов, расположение подземного хода было накрепко забыто.

  Тария направлялась в единственную городскую школу, где вместе с другими детьми членов парламента обучалась полезным для молодой девушки предметам. Вышиванию, танцам, арифметическому счету, этикету, углубленному изучению языка, а также истории города. Скучное, надо сказать, занятие. Романтическая душа девушки требовала неких тайных откровений, знаний, открытий. Она была в том возрасте, когда человек занят поиском и определением своего дальнейшего пути и места в жизни. Странные путники, повстречавшиеся ей, пришлись, как нельзя, кстати. Особенно один, огромный, сильный, необычный, мгновенно покоривший сердце юной леди.

  На первом уроке девушка была, как никогда, рассеяна. После того, как преподаватель арифметики, пожилой толстенький Джейм Калински, сделал ей замечание, она, наконец, сконцентрировалась на предмете.

  – Госпожа Тария витает сегодня в небесах, – заметил учитель, – ответьте, милая. Сколько будет восемь, взятые девять раз?

  Девушки вокруг захихикали, поглядывая на подругу. Тария, впрочем, всегда была успешна в арифметике, и таблицу умножения давно выучила. Поэтому ответила без запинки.

  – Тара, что с тобой сегодня, ты не в себе? – поинтересовалась соседка по парте, хорошенькая брюнетка Алана. – Наверное, приснился прекрасный принц?

  Тария при этих словах густо покраснела.

  – Ты влюбилась? – горячо зашептала подруга. – Признайся, кто он?

  Тария отмалчивалась, к подруге присоединились остальные, пока не вмешался учитель.

   – Я смотрю, Алана мечтает поразить нас знанием арифметического деления, – сказал он. Разговоры сразу смолкли, только редкие хихиканья пронеслись по залу. Девушки знали, что деление было слабым местом Аланы. Подруга Тарии сразу сникла. Ее отец, также член парламента, был, домашним деспотом.

  После каждого замечания, записанного в ежедневном листке, девушку лишали многих удовольствий, любимых блюд, прогулок, общения со сверстницами.

  Тария едва дождалась конца занятий, которые сегодня, казалось, тянулись бесконечно долго. После арифметики была история, предмет, по-своему интереснейший, если бы его не преподавали так скучно и нудно.

  «Читайте первоисточники!» – любил повторять седобородый учитель, ссылаясь на пыльные свитки в школьной библиотеке.

  За историей следовало рукоделие, Тария любила вышивать различные узоры, но теперь почему-то все валилось у нее из рук. Противная учительница, которую за глаза называли «вурлихой», посмотрела на ее изделие, покачала головой, однако промолчала. В конце концов, может девушке нездоровится?

  «Остановятся они у нас, или нет?» – гадала Тария. Почему-то она была уверена, что странные незнакомцы обязательно появятся. Отец любил общение, новых людей, которых в городе было не так много. Даже самые последние крестьяне, выращивающие овощи у межевой черты, за которую уйдешь-не вернешься, и те почти все были ему знакомы.

  Последним шел урок риторики. Высокий худой учитель, из-за своей яркой одежды похожий на пеструю птицу, пытался научить девушек вежливо и правильно разговаривать. Тария, и не только она одна, считала эти уроки совершенно бесполезными. Девушки потихоньку подсмеивались над напыщенным учителем. Тот насмешек не замечал, увлекшись разъяснением различных оборотов речи, встречающихся в языке.

   На обратном пути девушка сидела в карете, погруженная в свои мысли. Кучер Марак нахлестывал ленивых хнагов, повторяя, что сегодня день неудачный. Мало того, бродяги чуть под карету не угодили, так еще учитель риторики, благородный сэр Малок, проводил Тарию до кареты и высказал сожаление, какая она сегодня рассеянная, весь урок отвечала невпопад.

   – Лишь бы сэр Малок не пожаловался Вашему батюшке, – всю дорогу приговаривал кучер, переживая за девушку.

  Когда они подъезжали к дому, сердце девушки внезапно забилось сильнее. Она увидела на крыльце знакомую могучую фигуру.

   «Они все же меня послушались!» – с радостью подумала юная дева.

  Куда еще могли направиться наши герои, если у них не было ни одного знакомого в этом странном городе?

   ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ

   Тария

  В просторном светлом зале пожилой человек в удобном спортивном трико сражался на деревянных мечах с таким же пожилым солдатом. Солдат был в обычной военной форме, кожаной куртке и широких штанах, ноги обуты в грубые ботинки, на груди стальная кираса.

  Человек в трико замер, устало опершись на деревянный меч.

  – Сегодня ты загонял меня, Гэр, – сказал он.

  – Разве можно Вас загонять, сэр Барт? – ответил старый солдат, вытирая со лба пот. – Вы, можно сказать, один из лучших мечей в городе.

  – Ты всегда был склонен к преувеличениям, – сказал человек в трико. В зал буквально ворвалась молодая девушка, подбежала к партнерам и крепко обняла отца.

  Сэр Барт любяще оглядел дочь.

  – Как дела в школе, Тария? – спросил он.

  – Папа, ты же знаешь, в школе у меня всегда все в порядке!

  – Как там Малок, учитель риторики?

  – Я этого зануду терпеть не могу, тем не менее, он всегда ставит мне высший балл!

  – Вот такая у меня дочь! – с гордостью сказал сэр Барт. – Мы уже закончили, я скоро буду. Придешь обедать?

  – Приду, конечно, – ответила девушка, хотя последнее время предпочитала обедам легкие перекусы и прогулки. – Что за путников ты сегодня приютил, папа?

  Отец построжал лицом.

  – Тебе в эти дела вмешиваться не стоит, я еще не разобрался, откуда взялись наши неожиданные гости, и чего от них ждать.

  – Держитесь от них подальше, миссис, – заметил солдат.

  – Они что, демоны, их нужно бояться? – хмыкнула Тария и вышла, не дождавшись ответа.

  Солдат Гэр осуждающе покачал головой, отец озабоченно смотрел ей вслед.

   Давно забыт внешний мир, город долгие тысячелетия жил и развивался по своим законам, порой испытывая трудности и приходя в упадок, затем вновь поднимаясь и возрождаясь, словно цветок альвы из старой легенды. Возникали проблемы с питанием, решаемые, весьма жестко. С дефицитом одежды справлялись проще. Жители собирали широкие листья гоа, вечнозеленого дерева и мастерили из них накидки, штаны и юбки. Впрочем, такое случалось редко, только в результате засухи и неурожая травы алго, аналога земного льна. Дожди город не баловали. Для полива полей горожане прокопали от озера каналы.

  Троица незнакомцев разбудила воспоминания о древних временах, когда предки горожан бежали из столицы. Не вспомнил ли нынешний король об отщепенцах и не решился, ли направить в город своих шпионов? Хотя трудно было в это поверить, слишком много воды с тех пор утекло. Эту тему сэр Барт собирался обсудить с друзьями, членами парламента.

  Тария ни о чем подобном не думала, все ее мысли были заняты могучим чужеземцем. Гуляя в саду возле дома, она вдруг нос к носу столкнулась с предметом свих мечтаний и покраснела, потупившись.

  – Здравствуйте, миссис Тария, – приветствовал ее землянин, который уже успел выяснить, как зовут хозяина дома, жену и дочку.

  От его внимания не укрылось смущение девушки.

  «Еще одной влюбленной девицы мне не хватало!» – подумал Гэнн.

  – Хорошо ли вы устроились? – тихо, почти шепотом спросила девушка, не поднимая глаз.

  – Спасибо! – поблагодарил он. – Сам Творец послал Вас в трудное время. Ваш папочка оказался добрейшим человеком и выделил нам большую светлую комнату на первом этаже.

  – Удобная комната, выходит окнами в сад, считается гостевой, хотя гости у нас бывают редко. Разве только папочкины коллеги из парламента.

  Гэнн заплатил за комнату две золотых монеты, хотя сэр Барт пытался отказаться от денег.

  – Мы не какие-то бродяги, – сказал ему Гэнн, – и можем оплатить постой.

  – В таком случае предлагаю вам обедать вместе с моей семьей.

  – Вы очень великодушны!

  – Мы всегда рады гостям, единственный вопрос, который я хотел бы задать, откуда вы? Видите ли, на моей памяти в город никто не приходил. Из внешнего мира, – помявшись, добавил он.

  – Давайте поговорим об этом в более удобной обстановке, – сказал землянин, сэр Барт вынужден был согласиться. Серьезные вопросы на ходу не обсуждались. Но и откладывать разговор в долгий ящик он не собирался. Новость о прибытии незнакомцев, так или иначе, дойдет до парламента, а затем и до ушей внутренней стражи, которая давным-давно сидит без дела, а создана была именно для таких вот случаев.

  Миссис Тария извинилась, сославшись на неотложные дела, и поспешила в дом, оставив Гэнна одного. Из-за его спины беззвучно появилась Данна.

  – Она в тебя влюбилась без памяти! – сердито заявила девушка. – Я едва сдержалась, чтобы ее не прибить!

  «Шекспировские страсти!» – подумал землянин, вслух же сказал, слегка покривив душой: – Меня эта девушка не интересует, у меня есть ты.

  – Я кое-что выяснила, – успокаиваясь, сказала Данна, – этот город как раз и есть то место, где находится слово. Судя по пройденному нами расстоянию, именно здесь в свое время занимались безуспешнсми поисками наши разведчики. Это примерно в десяти лигах к югу от столицы, рядом с озером Аруэль. В двадцати лигах отсюда начинается пустыня Харахан. Слово нужно искать здесь, в городе.

  – Простая задачка, нечего сказать! – хмыкнул Гэнн. Где именно может храниться пароль?

  – Всем известна легенда про скрытый от людей город Суаран, – продолжала Данна, – некогда его построили боги, чтобы спастись от небесного оружия. Здесь же они спрятали слово, которое позволяло проникнуть в лабиринт. Люди пришли сюда, когда богов уже истребили враги.

  – У богов были враги? – удивился Гэнн.

  Данна пожала плечами.

  – Так говорят, кто знает, что было на самом деле?

  – Расскажи подробнее! – попросил землянин.

  – Когда-то две расы богов, нурги и радши были дружны, затем нурги, обладавшие страшным оружием, по какой-то причине пустили его в ход. Радши построили убежища. Город Суаран был самым большим из них. Однако это не спасло, нурги повсюду их уничтожали. Тогда противник использовал против нургов то, что Анериус назвал «Гневом времени», или, вовсе загадочно, «Обратной волной». В результате, не осталось ни тех, ни других. В убежищах до сих пор творятся странные дела, появляются и оживают древние картины.

  – Это мы видели, что-нибудь еще известно?

  – У Анериуса была загадочная фраза: «Одна жизнь на земле равна тысячам жизней в Суаране». Больше я ничего не знаю, – девушка приблизилась и закрыла глаза.

  – Поцелуй меня! – попросила она, что было тут же исполнено.

  Молодая миссис прибежала на второй этаж, в свою комнату, упала на широкую кровать и закрыла лицо руками. Она боялась всего, этих стен, которые видели ее смущение, слуг, которых встретила внизу. Отца, который в тренировочном зале также что-то заметил. Девушка чувствовала, как ее увлекает неодолимая сила, словно Гэнн был не человек, а богоподобный демон. Противиться этой силе не было никакой возможности. Она была растеряна, потому что не видела выхода. Единственный выход, такой манящий и дразнящий, неизбежно должен был привести к гибели.

  Тария долго лежала неподвижно на кровати, думая о том, что ей делать. В конце концов, пришла к мысли, что придется откровенно поговорить с чужеземцем. Это, конечно, вне всякого разумного этикета. Молодым девушкам не пристало первыми начинать подобные разговоры, но иначе могло получиться гораздо хуже. Измучившись от тяжких дум, девушка не заметила, как уснула и проспала обед.

  В Суаране действовала церковь единого Духа-Творца. В храм положено было являться хотя бы раз в месяц, ставить свечи, исповедоваться, делать пожертвования. За атеизм здесь не сжигали на кострах, как на материнской планете во времена мрачного средневековья, однако существовало весьма действенное наказание, вроде понижения социального статуса. Член парламента, игнорирующий посещения церкви, однажды мог превратиться в конюха, ухаживающего за хнагами, и ни один из бывших коллег при встрече не подал бы ему руки.

  Нарушителей порядка и спокойствия по местным законам обязаны были предупредить о провинности. Если те не проникались ответственностью перед обществом, и продолжали антиобщественную деятельность, их изгоняли за пределы города, откуда никто никогда не возвращался.

  Цековь единого Духа-Творца располагалась на центральной площади. Храм представлял собой смесь архитектурных стилей, массивные колонны соседствовали с ажурными балконами, стрельчатые окна с квадратными, и даже пятиугольными проемами. На тяжелом капитальном фундаменте высилось нечто, состоявшее из отдельных частей кубической, цилиндрической, овальной и конической формы. Над величественным десятиметровым сооружением высился огромный золотой крест. Из-за отсутствия колоколов к молитве созывал специальный служка, который ударял в тяжелое медное било. Храм в давние времена возводили общими усилиями несколько десятилетий, строители менялись, одни уходили, другие появлялись с новыми идеями. Посему и получилось нечто несуразное, однако величественное и достаточно высокое. А главное, просторное.

  Крест на вершине храма был единственным в городе. Никто не носил нательных крестиков, переселенцы, высадившиеся некогда на планете, не были набожными. Изображения Христа не прижилось, его заменили ликом Духа-Творца. Местные художники писали иконы, сообразуясь с древними изображениями, так что те не сильно отличались от своих предшественников на старой Земле. Идея троицы также оказалась забыта, со всех икон на посетителей смотрело суровое бородатое лицо, разнообразие не поощрялось. Служители церкви читали молитвы, почерпнутые из старых книг. Благодаря наличию бумаги, в городе процветало книгопечатание. Издавали сборники молитв, официальную историю города, а также немногочисленные учебники для школы. Выходили, хоть и малым тиражом, две еженедельные газеты. Стоили они дорого и продавались в ларьке рядом с храмом. «Голос Суарана» и «Новости парламента». Первая считалась желтой прессой, собирающей всяческие слухи, не гнушающейся грязными сплетнями.

  В городе чеканили свою монету, которая по весу практически не отличалась от стандартных медных шенге и золотых шишиг, имеющих хождение на материке. Разве что, портреты на деньгах были другими. На монетах можно было увидеть наиболее выдающихся членов парламента, а также некоторых деятелей местной церкви. Следующий день, уважаемый сэр Барт начал с посещения храма. Ему казалось, что, прежде всего, о странных гостях следовало переговорить со священником, а уже потом сообщить новость в парламенте.

  Священник, благочестивый отец Эдди, отнесся к его словам скептически.

  – Известно ли Вам, сын мой, сколько по окраинам города проживает изгоев? – спросил он. Они сидели за столиком в скромной келье.

  Священник поставил перед ним чашку дымящегося чая, так назывался ароматный напиток из местных трав.

  – В лесах, которые растут у края черты, и которые наши предки благоразумно не стали сводить под корень, обитает множество беглецов, не согласных с нашей политикой, – сообщил он. – В парламенте не любят об этом вспоминать. Мы этих людей не трогаем, пока они нам не мешают и не занимаются разбоем.

  – Об изгоях я, разумеется, слышал, – задумчиво ответил собеседник, – но причем здесь мои странные гости?

  – Уважаемый сэр Барт, – сказал священник, прихлебывая из чашки горячий напиток, – я весьма благодарен, за то, что, исполняя долг гражданина города Суарана, Вы пришли ко мне и поделились мыслями и сомнениями. Могу предположить, что Вашим гостям попросту надоело жить в лесной глуши, в землянках среди прочих таких же изгоев, и они вернулись в лоно цивилизации и церкви нашей. Надеюсь, Вы подскажете этим гражданам, что им необходимо посетить храм?

  – Ваше священство, существуют церковные списки людей, родившихся в городе, в том числе, за последние сто лет...