Текст книги "Создавая Иллюзию (СИ)"
Автор книги: Вика Ланина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)
– Прекращайте Санту Барбару! – рявкнул Реди. – Разберитесь уже, что у вас там. Главное, чтобы мальчишка вернулся живой. А на остальное мне пофиг.
И на этот раз Эд засомневался. Ведь то, что он сейчас увидел, открыло новую грань знакомой. Этель вспыльчива и жестока. Она напустила на блондинку иллюзию и смотрела, как та кричит от страха. Лишь появление Эда смогло ее остановить. Так же было очевидно, что между Хранителями разобщенность, они не слушают и не прислушиваются друг к другу. Даже несмотря на то, что Ава и Редьярд выглядели, как союзники – это лишь временная мера по устранению одного из них, одного кого ненавидят все. И должно быть не без оснований.
– Я…не…уверен…– произнес Эд. – Мне не по себе от вашей жестокости.
– Эрик, домой тебя никто не поведет. Придется потерпеть. – иронически ответил Реди.
– Пойдем, Эйдан времени нет. – тихо сказала Этель и протянула руку.
Густой лес не прекращался, скорее становился все хуже. Дебри, которые Эйдан мог видеть только на фотографиях туристов, теперь окружали его самого. Он осторожно переступал через упавшие деревья толщиной с его входную дверь, проваливался под снег, царапая любое живое место на коже. Несколько раз поскользнулся на ледяной корке и подворачивал ноги и в последний раз так сильно, что пришлось сделать привал. Юноша чувствовал себя обузой и жалел, что пошел с хранителями. Он сидел на бревне, которое было покрыто тончайшим льдом и наблюдал за тем, как Хранитель выполняет свою работу.
Этель не касалась ногами земли, ее руки будто держали невидимый ветренный хлыст, благодаря, которому она могла управлять движением облаков. Девушка все делала молча, будто старалась укрыться от той ситуации, которая произошла на распутье Хранителей. Но вот только Эйдан забыть этого уже не мог. Парень наблюдал за тем, как Эт с помощью ветренных потоков дробит тучи так естественно и так обыденно, что ему сложно было поверить в то, что подобное случается каждый раз, когда стихия выходит за рамки. Ее руки то опускались, то поднимались к небу, юноша чувствовал сильнейшие потоки ветра. Он отвел лицо в сторону, так как трудно было дышать. Наконец, когда вой ветра стих, а гигантская туча над их головами развалилась на части, Этель в последний раз отправила поток ветра вверх. На земле будто восстановилось равновесие. Мрак поглотивший лес, рассеялся и очертания сосновых рек теперь были доступны глазам. Снег лениво кружил в тихом, едва ли заметном вихре воздуха, а затем и вовсе кончился. Повисла тишина. Чистая, нетронутая тишина, которую нарушало лишь громкое дыхание Эйдана. Ему показалось будто все произошло так быстро, но на самом деле прошли долгие часы. Он сидел на бревне, укутавшись в куртку. Было тепло и, наконец, оковы страха спали с юноши. Чаща выглядела так, какой он мечтал ее увидеть. Умиротворенная, таившаяся, безопасная. Эд смотрел вдаль и на сердце становилось легко и уютно.
– Мы можем возвращаться. – кратко, сказала Этель и опустившись на землю, двинулась к парню. – Ты в порядке?
– Если быть честным, то нет. – признался юноша. – Моя голова сейчас лопнет. – он сделал паузу, стараясь на смотреть на Этель. Дождавшись, когда она присядет рядом, Питерс продолжил. – Когда ты собиралась сказать о них?
– Собиралась. Просто не знала, как лучше это сделать. – она старалась поймать его взгляд, но все было тщетно. – Я знала, что ты работаешь с Авой, но не хотела рассказывать о ней, чтобы не напугать тебя. К тому же вряд ли она сама была бы рада, узнай ты правду. А на счет Редьярда. Он бывает здесь пару раз в году, я и не думала о нем, о вашем знакомстве.
– Тень, с которой ты говорила тогда на болоте – Ава? – спросил Эд, хотя ответ уже знал. Этель утвердительно качнула головой.
– Но это ведь не то, о чем ты хотел поговорить?
– Верно. – выдохнув, ответил он. – Ребята рассказали о том, как становятся оберегами леса. – он замолчал, так как Этель тут же сорвалась с места и отойдя от парня на несколько метров, повернулась.
– У всего есть цена. – только бросила она.
– Да. Жестокая цена. Неужели тебя завели сюда и оставили умирать? – страшась собственный слов, спросил Эд.
– Это было не в этом лесу, но да. Да, меня обманули и убили. – Этель плакала, по ее фарфоровой коже текли слезы, которые она небрежно смахивала. – Но мне повезло. – она проглотила ком в горле, и он услышал, надрав в ее голосе. – Мне нечего было терять. В отличии от других. – она всхлипнула. – Я умерла давно, хотя сказала, что не помню, но это единственные воспоминания, не исчезающие со временем. И наша общая боль. Мы все оплакиваем свою смерть. И все помним ее.
– Ты солгала только в этом? – спросил Эд. Девушка заморгала, слезы остановились и застыли, как время на ее лице.
– Что она сказала тебе? – голос Этель стал металлическим.
Поднявшись, юноша двинулся ближе к девушке. Деревья, прочно охранявшие их единение, сохраняли звук и Эйдану казалось, они так громко говорят, что звенит в ушах.
– Как становятся Хранителями. Как появляются новички. – он смотрел в ее глаза, голубые в темно-синей оправе и заставлял себя сказать то, что может сделать ей больно, да и ему тоже. – Я в списке новичков, Этель?
– Нет. – серьезно, ответила она и пошла прочь. Юноша двинулся за Этель. – Ты поверил ей? Поверил, будто я захочу лишь тебя жизни? Ради чего, Эйдан? Ради этого места⁈ Гори оно синем пламенем! Оно не стоит твоей жизни. – она вновь сдерживала себя, хоть голос дрожащий, выдавал ее.
– Тогда если не эту цель ты преследуешь, то какую?
– Я просто не хочу быть одна. Не хочу бесцельно блуждать по земле, медленно сливаясь с деревьями. Я хочу жить. Полноценно. И я думала, что ты поможешь мне, позволишь быть твоим другом. – голос ее стал более увереннее и она, остановившись, смотрела на юношу. – Я хотела вспомнить, как это радоваться встречам, как общаться, как строить планы на будущее. Но явиться, как Ава не могла. Я не хотела тебе изначально лгать.
– Сказала бы сразу об этом. – начал Эд, приблизившись к ней. – Избавила меня бы от бессонных ночей и сомнений.
– Прости…
– Я понимаю, что значит быть одному. И я ценю тебя за честность, но позволь мне спросить, ты применяла на меня иллюзию? – Эйдан сказал то, ранило его самого.
– Никогда. – твердо ответила девушка, она двинулась навстречу парню. – Да, пойми же ты! Я нашла тебя не для того, чтобы потерять. Я нашла тебя не для того, чтобы лгать. Эйдан, я нашла тебя, чтобы позабыть о том, кем я стала и быть настоящей.
– Я верю, Этель. Я правда тебе верю. – он не знал, что чувствовать и что должен ощущать, но он просто смотрел на Этель и видел, как ее пожирает одиночество.
– Ты мне дорог, мальчик. – девушка подошла совсем близко и скользнула в его объятия. Такая крохотная, маленькая фея оказалась в его руках, но что ей ответить, слов не нашлось… еще не время…
* * *
Они вернулись под утро. Войдя в дом, обнаружили там Аву и Редьярда. Девушка, заметив Эйдана, широко улыбнулась, но тут же отвела взгляд. Но он успел заметить, что глаза ее были красными от слез. Растёртые щеки и шрам, который всегда казался ему лишь трещиной, теперь же ярко выделялся на лице, красной полосой.
– Ава? – Эд хотел спросить, что случилось, но Ава быстро зашагала прочь из дома. Она прошла мимо него, и он впервые, впервые за их знакомство почувствовал ее аромат. Груши. Она пахла грушами. Курение забивало ее настоящий запах и тут он понял, как сильно девушка хотела стать частью мира, от которого ее отняли.
– Рад, что вы отлично проверили время. – прыснул Редьярд. – Но есть разговор, Этель.
– Так говори. – но хранитель лишь упорно смотрел на девушку, храня молчание. Эйдан понял, что не должен быть посвящен в разговор, поэтому медленно двинулся к выходу.
– Подожду тебя снаружи.
Робкий рассвет и чистое небо. Он вышел и остановился на крыльце, разглядывая вышину. Эта бесконечная ночь закончилась, а его чувства, притупившийся от интенсивности происходящего, понемногу возвращались. Но все что юноша хотел сейчас, так это спать. Он был выбит из сил, чувствовал опустошенность и тяжесть во всем теле. Дыша морозным воздухом, он прокручивал в голове пейзажи черного леса и вздрагивал каждый раз, натыкаясь на мысль вернуться туда.
Но долго вспоминать не пришлось. Ава возвращалась к дому, идя еле-еле из глубины чащи. Завидев парня, она прибавила шаг и оказавшись у крыльца, вновь слабо улыбнулась ему.
– Какая странная ночь.
– Да уж. – только и ответил Эд. На перилах лежала пачка сигарет, давно промокшая и занесенная снегом. Девушка потянулась к ней и достала вялую трубочку.
– Забываю их уносить.
– Ты слишком стараешься быть обычной. – бросил Эд. Она подняла на него взгляд, осторожно бегая им по лицу. – Ты уникальная, а пытаешься быть как все. У тебя чудесный грушевый запах, а ты прячешь его за табачным дымом. Это твое дело, но сегодня ночью, ты открылась для меня с новой стороны.
– Тебе легко говорить. Ты человек. – начала она, все еще не отводя глаз. – Но я не хочу забыть какого это быть живой. Я хочу помнить привычки, а не копировать их.
– Запах все равно отпад. Обожаю груши. – он улыбнулся ей. Глядя, как она засмущалась.
– Как мы будем жить дальше?
– Не знаю. – искренне ответил юноша. – Хотел бы знать.
Через пару минут молчания, открылась дверь и на улицу вышла Этель. Она была немного растерянной, но увидев Аву и Эди вместе, тут все взяла себя в руки. Бросила на блондинку презирающий взгляд, а затем повернувшись к парню, сказала: – Ну, что готов?
Они шли вверх по улице, как обычная парочка, загулявшая с ночи. Почти не говорили и каждый утопал в своих воспоминаниях и размышлениях. Эйдан точно понял, что ему нужно научиться жить с хранителями и быть осторожным. Слова ребят он не забудет. К тому же он вспомнил имя. Кальд. И присказку к этому хранителю. Встреть он его, то сейчас был бы мертв. Поэтому необходимо быть начеку.
– Наверное, ты проспишь весь день. – почти у дома, заговорила Этель.
– Боюсь, что нет. – обреченно ответил парень. – Через пару часов я должен идти в школу, а потом у меня смена в магазине. Буду дома только около шести, тогда-то и залягу спать.
– Прости, что отняла у тебя ночь…
– Не извиняйся. Все хорошо. Я расставил для себя все точки. Этого стоило того, чтоб не спать. – они подошли к дому Эйдана и тихо двинулись к бревнам, через которые он попадет к себе в комнату. – Что ж я пойду. Вздремну хоть час.
– Конечно.
– Этель. – приблизившись к бревнам, Эд вспомнил еще одну деталь и не захотев ждать ответа весь день, спросил сейчас. – Почему ты назвала Аву расколотой?
– Спроси ее сам. – кратко ответила она. Вопрос ей не нравился, ей вообще не нравилась Ава. – Но подсказка – это связанно с ее лицом.
Глава 9
Далеко от дома
Под ногами хлюпал февральский снег. От зимы почти ничего не осталось, только нависшие серые плотные, тяжелые, неоглядные тучи. Погода терялась в выборе между весной и не законченной зимой. Снег мешался с дождем, ветер, спущенный с цепи, носился по улицам, нося с собой запах океана. Но даже такая погода не могла воспрепятствовать желанию Эйдана поехать в Сиэтл. Он слушал музыку, спеша ранним утром на автобусную остановку. Сегодня был важный для юноши день. Накопив денег, он, наконец сможет купить себе кисти, холсты, краски и книги. Он сможет позволить себе рисовать и не бояться, что не закончит работу из-за родительских недовольств. Его переполнял трепет и волнение. Парень работал долго и упорно для того, чтобы отдать зеленые на то, что ему очень дорого. Мёрзлый и слякотный день скрасят покупки и Этель, которая будет ждать его в городе.
За два с небольшим месяца их связь укрепилась и Эд считал лесную Дафну своей подругой. Они много гуляли по лесу, но не заходили глубоко в чащу. Этель не хотела, а Эд не упрашивал, хоть и очень желал. Ему удалось уговорить Этель гулять по городу, но это были поздние прогулки, потому что девушка не хотела, чтобы ее видели и задавали вопросы парню. Но этого было достаточно. Одиночество отступило, пустые часы заполнилась, а мрачные мысли ушли в тень. Этель стремилась увести Эда от проблем, за что он был ей несказанно благодарен. Разговоры, прогулки, даже просто ее нахождение рядом доставляло ему спокойствие и легкость. Раньше он испытывал подобное к Дэнни…
Автобус задержался на пару минут и продрогший Эд двинулся в конец салона. Усевшись поудобнее, он хотел немного поспать. Прикрыв глаза, он подумал о маме и о том утреннем разговоре, который случился на днях, но в кармане зазвенел телефон, что, к счастью, отвлекло парня.
От Дэнни:
Привет, малыш. Давно не виделись, может встретимся? Я скучаююююююю…
Мальчик подумал о том, что Дэнни, скорее всего, рассталась с парнем, поэтому и пишет ему, ища утешения. Наверное, так и должны поступать друзья, но когда общение заключается лишь в том, что кто-то пропадает на дни, недели, месяцы, а потом появляется только из-за своих проблем, то, где же здесь дружба?
От Эди:
Привет, все хорошо?
От Дэнни:
Да. Просто хочу встретиться. Как на счет сегодня?
От Эди:
Не уверен. Я буду весь день в Сиэтле с подругой.
От Дэнни:
ОоО, я ее знаю?
От Эди:
Брось, Дэнни. Я не уверен, что вообще хочу встречаться. Мне кажется, мы уже исчерпали нашу дружбу. Просто давай все оставим, как есть.
От Дэнни:
Я знаю, что часто пропадаю, но дай мне еще шанс, последний шанс. Не хочу, чтобы дружба с детства заканчивалась так. Прошу, Эди. Разве я не заслуживаю твоего понимая?
От Эди:
Ладно, но мы поговорим о том, что происходит.
От Дэнни:
Сегодня после 10 pm? Я заеду за тобой.
Он согласился, но на душе был неприятный осадок. Зачем все это? Эди будто снова попадает в ловушку, где он лишь штора, закрывающая дождь, а когда выглянет солнце, его вновь отодвинут. Как раньше не будет и не должно быть. Общение с Эт показало Эди, что ты нужен не потому, что можешь выслушать, а потому, что интересен. Он готов слушать, когда точно знает, что будет услышан. Их прежней дружбе конец, ее не реанимировать, а строить новую на теле прошлой – небезопасно и бездушно. Этой встречей нужно поставить точку. Держаться за прошлое в этом случае, Эд не станет.
Когда юноша отложил телефон, в голову возвращались слова матери и его начинало мутить. Включив музыку громче, он стал прокручивать в голове моменты с Дэнни. Те, за которые он держался, те, что давали их дружбе надежду, но они больше не действовали на него как раньше. Теперь они были слепыми воспоминаниями о жизни, которой никогда и не было. Будто кадры из прошлой жизни, в которую нас тянет, но не дотянуться. Эйдан прогонял мать, Дэнни и сквозь дремоту звал лишь Этель. С ней он чувствовал себя увереннее и точно знал, что она его правда.
– Конечная! Вставай, парень! – Проснувшись, он понял, что остался один в салоне. Водитель делал обход и нашел его спящим. – Давай, парень у меня перерыв.
– Простите. – неловко шепнул Эд и тут же поднявшись, скорее пошел прочь.
В Сиэтле погода была суровее, лил дождь вперемешку со снегом, дул леденящий ветер. Десятки людей спешили кто куда, спасаясь от стихии, яркие зонтики мелькали повсюду. Эйдан ждал подругу на остановке холодный ветер задувал, и юноша ежился от порывов воздуха. Через пару минут, он увидел спешащую Этель. Она мчалась к нему с ярким зонтиком кислотного цвета. От него рябило в глазах, Эд не сразу увидел, как прекрасна подруга сегодня. Черный туго завязанный плащ, белые кроссовки и ее непослушные кудри, аккуратно собранные в низкий хвост. Парень улыбнулся.
– Ты в обуви. Это что-то новенькое. – засмеявшись, сказал Эд. – А если серьезно, выглядишь здорово!
– Спасибо, но вообще-то они удобные. Я бы в таких в лесу ходила. Все-таки ветки бывают колючими. – ответила девушка, и придвинула зонт на друга. – Хотя в чаще следы от обуви…
– Хочешь сказать человеческие следы в лесу не такое себе? – усмехнувшись, подметил парень.
– Так ногами человеческими там и не хожу. Лапки лисьи помогают. Но о кроссовках все же подумаю. – она засмеялась и высунула руку под дождь. – Пыталась найти одежду, чтоб быть похожей на девушку из города, но кажется выгляжу, как…
– Как девушка с обложки. – окончил за нее друг. Он смутилась и пожаловалась на погоду. – Ты ведь можешь ее исправить. – улыбнулся парень.
– Могу. – ответила Этель, она спешила по улицам, вдоль мокрых дорог, словно бывала здесь чаще, чем в лесу. – Но это скучно. Итак, куда лежит наш путь?
– Для начала зайдем в «АртЛавку». Там есть все, что нужно: кисти, краски, холсты и книги. Потом можем сходить поесть, а дальше, куда захочешь. – закончил Эд. Он замерз и держа руки в куртке, изо всех сил сжимал кулаки.
Они шли вдоль широких серых улиц. На каждом светофоре Эйдан дрожал все сильнее и когда впереди маячила площадь, на которой находился нужный магазин, он громко выдохнул от облегчения. Ребята вышли к большой площади, где ютились офисные знания, кафе и маленькие магазины по типу того, в который спешили путники. Каждая витрина зазывала войти, повсюду горели рекламные вывески и место больше напоминало известную улицу в Нью-Йорке, чем торговую площадь в Сиэтле. Справа стоял неприметный магазин с аккуратной вывеской «АртЛавка». За витринами, которой были мольберты и разбросанные тюбики с краской на бежевой ткани, создавая инсталляцию беспорядка художника. Эди и Этель двинулись к лавке.
– Твой отец же работает где-то здесь? Ты как-то говорил, верно? – нарушив молчание, спросила Эт. Нахмурившись, девушка смотрела внимательно на парня.
– Да. – кратко бросил Эд. – Но я приехал не к нему и не собираюсь нарушать его привычный, такой важный рабочий ритм.
– Просто вы не виделись с декабря, и я подумала…
– Нет, я абсолютно равнодушен к его персоне. Он может вообще не возвращаться, мне плевать. – раздраженно бросил юноша и дернул дверь магазина.
Внутри приятно пахло бумагой и акриловыми красками. Кроме продавца и кассира в этом большом магазине, было около пяти покупателей, не считая Эда и Эт. Поэтому они спокойно говорили о том, что их волновало, не остерегаясь быть услышанными.
– Попробуй найти с ними общий язык. Не отрекайся. – тихо, сказала Этель.
– Я не просил совета. – грубо бросил юноша, рассматривая содержимое магазина. Но тут же понял, что говорить в таком тоне с Этель не нужно. – Прости. Это больная тема. Давай не будем об этом, ладно? – в ответ она лишь качнула головой и двинулась в глубь магазина.
– Выглядишь уставшим, все в порядке? – она подошла к нему, когда он искал нужную бумагу.
– Немного. – он вытащил большую папку и открыв ее, провел рукой по текстурной бумаге. – Я не видел Мэта уже несколько дней. Мы с Авой не можем до него дозвониться.
– А что семья?
– Мать говорит, что он приходил домой поздно ночью. Думала, что после работы решил погулять. Но она сама еще с ним не говорила. Мне тревожно почему-то. – ответил парень, вернув папку на место и уперевшись руками в стол. – На Мэта это не похоже…
– У всех бывают дела, которые они не хотят раскрывать. Уверенна, что он расскажет, когда будет готов. – девушка смотрела в лицо юноши, оно не отражало эмоций.
– Я понимаю, просто переживаю за него. Он в последнее время очень замкнут.
– Если он вас избегает, дайте ему самому решить, когда объясниться с друзьями. – произнесла девушка и туманно улыбнулась. – В любом случае, если с Мэтью что-то плохое случиться, мы первые узнаем.
– Интересно как? – недоверчиво, спросил Эд. Он от части понимал к чему ведет подруга. В последние недели Редьярд был частым посетителем магазинчика. Он иногда перекидывался несколькими фразами с Мэтом, даже получал от парня книги с обязательным условием на возврат. А после работы мог поджидать у входа, чтобы вернуть литературу и немного поболтать. Эйдан этого не любил. Ему вообще не нравилось, что Ред остался в городе, а не уехал, как собирался. Ему не нравилось, что этот совершенно незнакомый, определенно опасный и странный тип пытается завести дружбу с Адамсом. Эди не был ревнив к друзьям, но настороженность по отношению к крашенному его не отпускала.
– Редьярд бы услышал. – кратко ответила девушка и пошла дальше разглядывать содержимое магазина.
– Услышал? – нахмурился Эд, нагоняя подругу. – Он что слуховой экстрасенс?
– Он слышит души, тех кто ушел. Редьярд для них, как свет, а они мотыльки. Думают, что Второй это что-то типа Господа, который их спасет. Постоянно молят о чем-то и ноют. – равнодушно полушепотом ответила Этель. Она сложила руки на груди и уставилась в пустоту. – Хотя он действительно чем-то похож на бога. Иногда он помогает тем, кто за чертой: переродиться или уйти в покой. Поэтому он такой непосредственный. Когда чужой боли слишком много, на свою не остается места.
– Хочешь сказать, что этот напыщенный индюк был другим? Ну нет. – смеясь, ответил Эйдан и двинулся в зал с книгами.
– Иронизируй сколько хочешь. – начала Этель. – Но я знаю его гораздо дольше, поэтому могу с уверенностью заявить, что он был прекрасным юношей.
– Ключевое слово «был», а сейчас она самодовольный засранец. – раздраженно ответил Эд.
– Эйдан, жизнь нас всех однажды меняет. И порой мы даже не замечаем этого. Живем, как жили и лишь в какой-то момент остановившись осознаем, что больше не те, кого знаем. – бросила девушка, она подошла к нему близко и добавила. – Желаю тебе никогда этого не познать.
Юноша невольно вздрогнул. Ее дыхание пронеслось рядом с шеей. Она умела быть жуткой и странной. Это привлекало его. Ведь все Хранители несли в себе что-то дикое, что-то неизвестное и покрытое многолетним слоем тайны. А он такой обычный, посредственный мальчик, которому явилось что-то с другой стороны жизни.
Этель не проронила больше ничего. Она медленно гуляла по магазину, разглядывая товар совсем для нее чужой. Баночки с краской, кисти, холсты – все это равнодушно ей, но не видеть в этом прекрасного она не могла. Она позволила другу выбирать то, что ему нужно и не отвлекать его пустыми разговорами. А Эйдан погруженные в удовольствие бродил среди вещей, способных создать красоту. Они закончили спустя час.
– Может посидим где-нибудь? – предложил Эд. Моросил дождь, мелкий и холодный, еще совсем зимний ветер подгонял их решения. Этель кивнула и ребята направились в конец площади. Там находилась небольшая кофейня. Эйдан бывал там часто по приезде в Сиэтл.
Друзья вошли в тесное помещение, почти полностью заполненное гостями. И неудивительно, ведь погода разгоняла людей с улиц. Но было уютно, приятно пахло кофе и выпечкой. Эйдан и Этель смогли найти укромный уголок. Они сели у окна, за которым моросящий дождь, вновь сменился на ливень. Разговоры заполняли помещение, поэтому в этом потоке нескончаемых бесед, молодые люди могли общаться, не боясь быть услышанными.
– Почему ты так внезапно стал плохо относиться к Редьярду? Он ведь ничего плохого тебе не сделал. – разговор о Хранителе продолжился и Эд понял, что проще ответить, чем убегать от ответа.
– Он меня бесит. – начал юноша. Он открыл меню и принялся выбирать напиток и сладости. – Редьярд не считает меня ровней что ли… Он будто с мусором общается. Он старается меня задеть при каждом разговоре. И вообще нашу с тобой дружбу повсеместно осуждает. – Эд закрыл меню и отложил на край стола. – Он пьяница, он неприятный тип, и я бы не хотел, видеть его в своей жизни. – переведя дух мальчишка продолжил. – Я понимаю то, о чем ты говорила. Все раньше были другими, но сейчас он не тот славный малый, сейчас он тот, кто вызывает у меня отвращение.
– Редьярд из нас троих больше всего хочет вернуться в свою жизнь, но больше всех этого боится. Потому что думает, что прошлое его не примет. Эйдан, он завидует твоей обычной жизни. – сказала Этель. К столику подошла официантка и приняла заказ молодых людей. – Ава хочет обычной жизни и делает для этого все. Работа. Друзья. Дом. А Редьярд слишком закрыт и слишком напуган тем, как быстро меняется жизнь вокруг и тем, что его прошлое теперь лишь часть истории, а не время, которое можно вернуть. Вот и злиться на тебя. Ведь ты воплощение его самого, ты тот, кого он утерял и уже не отыщет.
– И мне должно быть за это стыдно?
– Нет. Я лишь прошу быть помягче с Реди, он заслуживает чуть больше доброты.
– Он заслуживает ровно столько сколько дает. – хладнокровно бросил юноша и отвернулся. К их столику спешила официантка, она поставила на стол молочные коктейли и кофе с десертами. – Попробуй ореховый! Это сказка! – тут же перевел тему Эд. – Раньше с семьей мы приезжали сюда, когда папе только дали работу. Вкус почти не изменился, все такой же сладкий и плотный.
– Слушай, у меня есть встречный вопрос. Почему ты так не любишь Аву? – этот вопрос явно застал девушку врасплох. Этель какое-то время учащённо моргала, а затем отвела взгляд в окно, наблюдая за дождем.
– Я ее не понимаю. – начала Этель. Она продолжала смотреть в сторону. – Она слишком старается быть человеком. Делает вид, будто то, кем является это просто временно и посредственно.
– А что в этом плохого? Она старается помнить в себе человека. Когда мы говорили об этом, Ава сказала, что помнить для нее ценнее, чем копировать или подражать. – тон подруги глубоко задел парня, ему не нравилось слушать, когда Аву оценивают, хотя в тоже время понимал, что чувствует Эт, когда он нелицеприятно говорит о Реди.
– Она, как паразит. – гаркнула Этель и тут же остыла, осознав, что слишком повысила голос, к тому же лицо Эда переменилось, он сжал губы и внимательно смотрел на ее. – Пристраивается к той среде, в которой обитает. Играет на публику снимая дом, работая, заводя друзей. Она живет в иллюзии, уж поверь я об этом знаю все. Ей не хочется верить в то, что она нечто большее, чем просто тело. – договорив Эт прикусила язык.
– Думаю она не держится за прошлое. Это якорь, который тащит назад и не дает вырваться. Ава хочет свободы и хочет быть человеком, а не тенью. – он сжал зубы от того, как внутри горела ярость. Этель только что выгораживала Редьярда, этого морального инвалида, но ненавидит Аву за ее выбор. – Различия в том, что Ава хочет сейчас жить и в будущем жить, а не киснуть над прошлым.
– Прошлое очень мощный ресурс, который необходимо оберегать. Ведь оно и есть ты, ты был создан в прошлом и всегда грезишь о нем, как о лучшем времени. В этом я согласна с Реди, он хочет вернуть себе все до последней минуты, до запахов, до ощущений. А Ава просто хочет жить дальше.
– И что в этом неправильного? – перебил мальчик.
– Все. Без прошлого тебя нет. А когда ты отчаянно пытаешься себя стереть из него, то ты еще более глуп, чем тот, кто…
– Оберегает прошлое больше, чем настоящее. – закончил Эд.
Они смотрели, друг на друга полыхая внутри от гнева и непонимания. На примере друзей, они уяснили, как сильно различаются их взгляды на жизнь. Как Этель смотрит назад через плечо в прошлое, оплакивая его, возвращаясь к собственной смерти. И как Эйдан пытается закрыться от прошлого, нагоняющего его. Как стремительно бежит вперед, боялась превратиться в соленной столб и остаться позади.
Они просидели в долгом молчании. Упившись собственными мыслями. Они видели в друг друге то, что им не по душе и не могли говорить об этом спокойно. Просидев прочти час в тишине, ребята окончили перекус и отправились на прогулку. Разговоры не клеились, они погрузились в размышления и лишь изредка переговаривались о том, куда пойти. Эд и Эт забрели в парк, где были чуть ли не единственными. Дождь прекратился не так давно и в воздухе еще чувствовалась влага. С деревьев капала вода, а под ногами хлюпали лужи. Было около трех, но из-за дождевых туч, казалось, будто по всему парку расползались сумерки и тоскливый серый свет был сильнее дня. В Сиэтле, как в прочем и везде еще не наступила весна, но уже ушла зима. От сугробов не следа, они мешались с нескончаемыми дождями и заполнили городские каналы. Было тоскливо от мокрых, темных, обнаженных деревьев, немного разбухших от осадков.
– Когда я была девочкой, мы с бабушкой часто ходили в лес. У нас почти не было денег и в то время была война. Она умела искать пригодные в пищу ягоды. Ставила ловушки для птиц и зайцев. Я помню ее запах, она пахла хвоей. Бабушка всю жизнь провела у леса: собирала травы, охотилась и заботилась о природе. Она брала и возвращала. Когда началась война мы знали, что смерть настолько рядом, что каждый день садиться с нами за стол. Но моя бабушка не сдавалась, она обучала меня, как выжить в лесу, как лазать по деревьям, прятаться и быть частью леса. За четыре года мы с ней обошли весь лес и выжили благодаря ей. Сейчас, когда прошло столько лет, я думаю, что моя работа в лесу – это благодарность природе за то, что она спасла нас. – Этель говорила медленно и довольно тихо, будто боялась произносить слова. Эди же внимательно слушал. Она впервые говорила с ним о своем прошлом. – Моя мать была одной из лучших медсестер в то время, и она считала, что это долг каждой женщины. Она обучила меня всему, но я не справилась. Когда я видела искалеченные тела, как души сходили с ума, как по ночам в агонии умирали люди, то понимала, что слишком малодушна для этой работы. Мать ненавидела меня за слабость. Она не говорила со мной и часто оставалась в госпитале на ночь, а позже и совсем там обосновалась. Я не хотела видеть войну и смерть. – ее голос был спокойным, Этель проживала прошлое раз за разом, поэтому говорить об этом могла, не затронув собственного сердца.
– Ты была смелой, ведь ты призналась матери. – кратко прошептал Эд.
– Нет. Я боялась быть среди искалеченных душ, а в итоге сама ею стала.
– Не говори так…– они шли по аллеи, где по весне распустятся деревья и кустарники. А пока у корней охапкой лежали прошлогодние, почти превратившейся в месиво листья.
– Главную свою ошибку я исправить не смогу. – ее голос изменился, стал более жестче и громче. – Я сбежала из дома так как больше не могла быть позором семьи. Хоть бабушка меня не обвиняла в малодушии, но я видела, как ей тяжело от того, что наши с мамой отношения разрушены и что она не приходит домой. Я не знала, что делать. В соседнем городе устроилась прачкой. Стирала одежду военных и думала, что так искуплю свой грех, она ведь тоже была в крови, как и солдаты. Я выбрала меньший страх.
– Ты все равно помогала…
– Ты слишком добр, Эйдан. – она слегка улыбнулась и печаль вновь накрыла ее. – Я не была дома около года и как только появилось время, я отправилась к бабушке. Только дом пустовал, а единственные живые соседи сказали, что она умерла пару месяцев назад. Ее нашли в лесу у старого дуба, когда так же, как и она отправились на добычу.
– Мне жаль. – кратко ответил Эд. Он не знал, что еще нужно сказать.
– Под тем же дубом была ее могила. Но дерево было глубоко в чаще, и я знала, что идти в сумерки нельзя, но горе затуманило разум. Найдя его, я плакала так долго, как могла. – Этель поежилась и сжала кулаки. Эйдан же протянулся к ней руку и разжав осторожно кулак, вложил свою ладонь. – Я уснула под тем дубом зимой. Я была девочкой, которая боялась смерти, я ее избегала, а в итоге сама пришла в руки.
