Текст книги "Синий цвет надежды (СИ)"
Автор книги: Веда Корнилова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 43 страниц)
Отперев дверь, мы не стали терять время – достали все припрятанные мешочки и положили их в холщовую сумку, которую приобрели по дороге. Еще раз огляделись, чтоб проверить, не оставили ли чего... Все, можно уходить.
Однако это оказалось не так просто – кто-то снаружи попытался открыть дверь. Мы ее заперли сразу же, как только вошли в комнату, и эта предосторожность оказалась не лишней. Вряд ли это слуги – если им надо войти в комнату постояльцев, то они обычно спрашивают разрешения войти. Впрочем, уразумев, что дверь заперта, в нее стали стучать, только вот деликатным постукиванием это не назовешь – в дверь заколотили. Так, что делать? Если кто-то заявился по наши души, то нам, грешным, скрыться из этой комнаты нам невозможно – оконца здесь небольшие. Если даже мы в них протиснемся, то дотянуться до крыши вряд ли сумеем, а прыгать на землю с высоты второго этажа слишком опасно, тем более что у Винсента и без того все еще нога побаливает. Да и окна выходят на оживленную улицу, и наше падение (или прыжок) враз привлечет к себе всеобщее внимание, а совсем рядом отсюда, насколько мне помнится, расположен пост стражи...
Мы с Винсентом стояли у дверей, и все, что нам оставалось – прислушиваться к тому, что происходит снаружи. Вскоре стук в дверь прекратился, и до нас донеслись чьи-то голоса. Дверь была крепкая, и плотно подогнана к косяку, так что слышимость тут была далеко не самая лучшая, но, тем не менее, кое-что разобрать все же можно.
– Нет там никого... – раздался хрипловатый мужской голос.
– А мне кажется, я слышал какие-то шорохи... – у второго человека, который находится за дверями, явно не хватает зубов – заметно шепелявит.
– Надо дверь открыть... – даже не сказал, а приказал первый мужчина.
– Так у меня же ключа нет... – а в голосе третьего человека звучит явный испуг. – На нашем постоялом дворе от каждой двери всего два ключа – один у постояльцев, а второй у хозяина. Я ж не могу у него ключ забрать! Да если он только узнает, что я вас сюда привел, он меня враз выгонит! У нас за порядком следят строго! Да вы хоть знаете, что будет, если постояльцы узнают, что к ним кто-то в комнату заходил? «Золотой гусь» тем и славится, что все, кто у нас останавливается, могут быть спокойны за свое добро, которое оставляют в номерах!
Понятно – судя по всему, эти двое расспросили слуг на постоялом дворе (без нескольких монет тут дело не обошлось), и один из них рассказал о нас – дескать, есть у нас похожие постояльцы. Теперь эти двое сами решили удостовериться, что мы – именно те, кого они ищут, а тот слуга, что рассказал о нас, и привел их к нужной комнате.
– Ладно, сам попытаюсь открыть... – в голосе хрипловатого прозвучала насмешка.
– Если вас кто увидит?.. – теперь слуга всерьез струхнул.
– Тогда какую-нибудь отмазку придумаешь – зря, что ли, серебряную монету у нас взял! Вот и отрабатывай.
– Замок не сломайте... – едва ли не простонал слуга.
– Не боись...
– А это долго?
– Если ты заткнешься, то управлюсь быстро.
Несмотря на обещание, повозиться с замком все же пришлось немало, и за это время Винсент знаками показал мне, что надо делать, когда откроется дверь. Ладно, надеюсь, что у нас все получится...
Замок, наконец, поддался, дверь распахнулась, и в комнату вошли два человека. Ну, слово «вошли» тут не очень подходит, потому как они сюда, скорее, вбежали, но мы и сами ждали этого момента, стоя по обеим сторонам двери. Первое, что сделал Винсент – ударил ребром ладони по шее того человека, который оказался ближе к нему, а я, в свою очередь, врезала тяжелой сумкой по голове другому незваному гостю. Результат наших действий оказался не совсем такой, как нам бы того хотелось: если тот, кого ударил Винсент, мешком осел на пол, то голова второго мужчины оказала очень крепкой, или же я ударила его недостаточно сильно. В результате он был всего лишь оглушен, и ему понадобилось пара мгновений, чтоб придти в себя, и повернуться ко мне. Однако этих же самых мгновений Винсенту вполне хватило для того, чтоб оказаться возле чуть оглушенного мужчины, и хорошенько ударить его сзади, отчего тот рухнул на пол. Одновременно с тем слуга, стоявший в коридоре и растерянно наблюдающий за происходящим, испуганно взвизгнул, и бросился наутек. Ловить мы его, конечно, не стали – не до того. Потом, когда все откроется, ему хозяин всыплет от души, причем так, как нам и не снилось. Но это дело будущего, а сейчас, пока незваные гости лежат на полу, нам надо уходить отсюда, и чем быстрей мы это сделаем, тем лучше.
Едва мы успели запереть дверь в комнату, как услышали, что кто-то поднимается по лестнице. Возможно, некто из слуг обратил внимание на крики, или же это был один из здешних постояльцев, но встречаться с кем-либо в наши планы не входило, и потому мы едва ли не бегом бросились все к той же двери, ведущую на лестницу для прислуги. Нам повезло – спускаясь вниз, мы опять никого не увидели, а потом нам вновь удалось пройти незамеченными через конюшню.
Мы перестали опасаться окрика за спиной только тогда, когда отошли на довольно-таки большое расстояние от «Золотого гуся». Дорен был прав, когда говорил о том, что нам не следует идти за деньгами, оставленными на постоялом дворе – это слишком опасно, но иначе поступить мы не могли. Кажется, нам опять повезло, но понятно, что отныне к этому постоялому двору никому из нашей четверки и близко подходить не стоит. Теперь нам во все глаза надо смотреть за тем, не следит ли кто за нами – вполне может оказаться так, что у «Золотого гуся» нас заметил кто-то глазастый... А еще хочется надеться, что у Дорена и Лиз все в порядке...
По счастью, наши спутники ждали нас в условленном месте, и не одни – рядом с ними стоял ослик, на которого были навьючены седельные сумки. Глянь со стороны – семейная пара что-то куда-то собирается по своим делам... Да, в этих людях, хлопочущих вокруг своего ослика, вряд ли хоть кто-то опознает разыскиваемых преступников.
– Наконец-то!.. – если бы Дорен мог, то он бы бросился нас навстречу. – Я уже начал всерьез волноваться!
– Все обошлось... – отмахнулся Винсент.
– Обошлось, говоришь?.. – Дорен покачал головой. – Значит, были какие-то шероховатости?
– Вроде того, но об этом потом... – Винсент посмотрел на ослика. – У вас как все прошло?
– Слушай, на здешних базарах дерут три шкуры!.. – возмущение Дорена было неподдельным. – Ослик старенький, а просили за него, как за породистого рысака в полном расцвете сил! Если б Ярли цену не сбила, то не знаю, что бы я делал! Знаешь, Вин, мне, грешным делом, так и вспомнилась наша мама – она, когда ходила на рынок, тоже умудрялась цены сбивать, причем делала это так, что смотреть и слушать – одно удовольствие. Помнишь, она и нас пыталась этому учить, но, увы – подобным искусством я так и не овладел. Ты, впрочем, тоже.
– На наших базарах и положено торговаться... – даже удивилась Ярли. – Как же без этого? Первая цена всегда высокая, и ее положено постепенно уменьшать, продавец и покупатель должны договариваться между собой, а иначе никак! В вашей стране разве не так?
– Да как тебе сказать... – почесал в затылке Дорен. – Бывает по-разному... Ладно, перейдем от лирики к делу. Вин, сам видишь – мы все купили, как договаривались, и хотя экономили, как могли, но сейчас в наших карманах пусто.
– Не страшно, мы сейчас, как говорится, при деньгах... – тряхнул сумкой Винсент. – Ну, пошли, не стоит задерживаться, а не то еще вычислит нас какой-то цепкий глаз. В нашем нынешнем невеселом положении, чем быстрее мы отсюда уйдем, тем будет лучше.
– Ты не передумал? Как и договаривались, направляемся в «Отраду странников»?
– А то куда же еще! Лиз, как будем приближаться к постоялому двору, так сразу же пересаживайся на ослика, изображай умирающую, а ты, Ярли, иди рядом, поддерживая несчастную...
Итак, мы направляемся на постоялый двор под названием «Отрада странника», туда, где сейчас остановились туреги. На первый взгляд может показаться, что идти туда – сплошное безумие, но если вдуматься, то это не так. Прежде всего, когда на том постоялом дворе останавливаются туреги, то никто из стражников к нему и близко не подходит, а значит, сейчас для нас «Отрада странников» – едва ли не самое безопасное место в городе. Почему стражники более чем неприязненно относятся к тем пустынным людям? Скажем так – у них между собой имеется взаимная неприязнь, которую можно охарактеризовать как вынужденный худой мир, который все же лучше доброй ссоры. Стражники и туреги не любят друг друга – дело в том, что эти жители пустыни считают, что они и здесь должны жить по своим законам, которые частенько противоречат здешним нормам поведения, да и особым человеколюбием туреги не страдают, при любом недовольстве готовы к кровопролитию, а управу на этих рогатых искать сложно.
Как нам сказала Ярли, туреги считают себя высшими существами, и потому вообще не любят людей, относятся к ним соответствующим образом. Дело в том, что мир турегов – это безжалостное солнце пустынь или же темнота подземных пещер, и потому человеческая цивилизация и скопления людей вызывает у турегов чувство острой неприязни. Впрочем, люди отвечают турегам тем же, а еще их пугает несколько необычная внешность жителей пустыни, и их необузданный нрав. Что же касается стражников, то их совсем не радует привычка жителей пустыни хвататься за нож при любых недоразумениях, даже самых мелких, а уж то, с какой легкостью туреги пускают в дело свои ножи, и вовсе вызывает к ним глухую вражду. Когда туреги приезжают в город, то даже те, кто промышляет неправедным трудом – даже они стараются держаться как можно дальше от «Отрады странников». Бывали уже прецеденты, которые закончились более чем печально, а потому существовало негласное правило: лучше не трогать рогатых чужаков, или же свести с ними общие дела к минимуму. Что ни говори, но у турегов было полно золота, которое они в немалых количествах оставляли в лавках и магазинах этого города – тут поневоле станешь вести себя почтительно с этими неприятными созданиями.
Вот потому-то, когда туреги приезжают в город, «Отрада странников», как правило, пустеет – никому не хочется иметь дело с этими людьми, для которых иногда самый обычный человеческий поступок может стать причиной немалой ярости. Вполне естественно, что и мы бы ни за что не отправились на этот постоялый двор, но чтоб добраться до колье, надо выяснить, где именно оно находится, а за пределами «Отрады странников» сделать это невозможно. Хотя немногие решаются останавливаться на постой на постоялом дворе, когда там находятся туреги, но подобное все же случается, и мы решили стать одним из тех нечастых случаев.
Когда мы подошли «Отраде странников», то все те, кто находился на дворе (а там были два человека и три турега) уставились на нас, хотя ни чего интересного увидеть они не могли – мужчина ведет ослика, на котором, чуть наклонившись вперед, сидит женщина, еще одна поддерживает свою подругу, второй мужчина идет позади... Ничего особенного, обычная картина, только вот на этот двор гости сейчас заходят нечасто.
– Вам чего надо?.. – без особого интереса поинтересовался один из мужчин.
– Нам бы хозяина... – робким голосом произнесла Ярли.
– Ну, я хозяин... – неохотно отозвался высокий человек с осунувшимся лицом.
– Можно у вас комнатку снять на денек-другой?.. – спросила Ярли.
– Почему же нельзя, все можно... – пожал плечами мужчина. – Только почему вы ко мне решили пойти?
В ответ Ярли, торопясь, пояснила, что мы, дескать, семья, идем к родственникам, но вот женщина заболела, совсем не может идти, даже с ослика сваливается. Боимся, как бы не померла. Вот и надо денек-другой отдохнуть, а потом пойдем дальше...
– Чем она больна? Заразно? Если так, то пошли отсюда... – хозяин грубо оборвал Ярли.
– Нет, господин, что вы!.. – всплеснула та руками. – Моя родственница ждет ребенка, но чувствует себя так плохо, что даже ходить не может! Ее тошнит, в обморок постоянно падает...
– В таких случаях дома сидеть надо, а отправляться невесть куда... – махнул рукой хозяин, теряя к нам интерес.
– Господин, мы все понимаем, но...
– А почему не остановились на других постоялых дворах?
– Мы как-то не подумали, что сюда нельзя...
– За комнату – одна серебряная монета в день... – хозяин не стал дослушивать, что ему скажут. – За еду плата отдельная, вина нет. И еще я не люблю, когда по моему постоялому двору блуждают без дела.
– Господин, мы все сделаем, как вы скажете! Нам всего-то остановиться на день-два...
– Тогда платите вперед две серебряные монеты.
– Конечно, господин!
Пока Ярли разговаривала, к нам подошли трое турегов, и безо всякого стеснения стали рассматривать нас, так что и мы могли неплохо их разглядеть: удлиненные лица, очень смуглая кожа с неприятным серым оттенком, темные глаза с удлиненным зрачком... Бррр! А еще они кажутся высокими из-за своих больших головных уборов, хотя в действительности каждый из них ростом даже ниже меня. Не знаю почему, но смотреть на этих людей неприятно – возможно, причиной тому высокомерно-неприязненное выражение их лиц...
Когда мы оказались в небольшой комнатке (причем Винсенту пришлось нести меня туда на руках – я же делала вид, что почти не могу ходить), то вслед за нами зашел и хозяин.
– Вот что я вам скажу... – без предисловий заговорил он. – Лучше бы вами сейчас уйти отсюда, но если ваша баба, и верно, идти не может...
– Не может... – подтвердила Ярли.
– Тогда, коли ты такая разговорчивая, а ваши мужики помалкивают, то запомни и передай остальным: поодиночке не ходите – в первую очередь это касается женщин, и лишний раз из комнаты не высовывайтесь – в комнаты они не заходят...
– Почтенный, вы имеете в виду турегов?
– А то кого ж еще?.. – а здешний хозяин явно не в настроении. – Да, и не вздумайте взять хотя бы крошку их еды – враз на ножи поднимут. Через комнату он вас живет турег по имени Фаттах – он тут за старшего, так что будьте с ним поосторожней. У этих... людей свои законы, так что если жить хотите, то помалкивайте. Я вечером загляну, скажете, что вам надо, а сами особо не треплитесь – у этих слух хороший. Все поняли?
– Да...
Когда за хозяином закрылась дверь, Винсент повернулся к нам.
– Кто мне скажет, что это было?
– Кажется, здешний хозяин нас или расколол, или в чем-то подозревает... – высказал предположение Дорен, и я была с ним согласна. – Тем не менее, не могу отделаться от впечатления, что по отношению к нам настроен довольно лояльно.
– Не стоит обольщаться... – Дорен повернулся ко мне. – Лиз, ты, как больная, располагайся на кровати, и иногда постанывай, а мы будем изображать обеспокоенных родственников. Ярли, там нашего ослика обещали в конюшню поставить – посмотри, его со двора увели, или он, бедный, все еще на солнце стоит?
– Увели... – Ярли выглянула в окно. – О, Всевышний, эти-то что тут делают?!
– Ты о ком говоришь?.. – Винсент подошел к окну.
– О моем бывшем женихе и несостоявшемся свекре! Зачем-то они сюда пожаловали... Надеюсь, не за нами...
Теперь мы все столпились у окошка – точно, это хозяин чайной со своим сыном. Топчутся во дворе, о чем-то спрашивают хозяина постоялого двора. Неужели нас кто-то выследил? Нет, вряд ли, Винсент несколько раз проверял, не идет ли кто за нами, но ничего подозрительного не заметил. Впрочем, исключать ничего нельзя...
Через несколько минут бывший свекор Ярли со своим сыном уже шли по коридору, вернее, мы слышали их шаги, только возле нашей двери эти люди останавливаться не стали, проследовали дальше. Они что, направляются к этому самому Фаттаху? Похоже на то... Не знаю насчет остальных, а я уже ничему не удивляюсь.
Стоя к двери, мы слышали, как кто-то постучал в дальнюю дверь, и гортанный голос произнес длинную фразу на незнакомом нам языке. Ох, ну и звуки – просто слух режут! Похоже, это говорит турег. Так, а вот теперь все тот же голос говорит на языке здешней страны – мол, уважаемый Фаттах проявит милость, и соизволит принять тех, кто к нему пришел, а потому ждите в комнате для гостей. Чуть позже заскрипела соседняя дверь – судя по всему, там и находилась эта самая комната.
Потянулись минуты ожидания, и мы молча сидели, прислушиваясь к звукам, доносящимся из-за стены, по пока что там было тихо. Наконец один из гостей не выдержал:
– Ну, долго нам еще ждать?.. – кажется, это говорит бывший жених Ярли.
– Помолчи... – негромко оборвал его отец. – Сколько понадобится, столько и будем дожидаться. Сам должен понимать, не такое у нас положение, чтоб свое недовольство показывать, и без того не знаю, как выкручиваться станем. Ведь если не договоримся, то всей нашей семье по миру идти придется, и это в лучшем случае. Сам знаешь, какие нравы у турегов.
– Даже думать об этом страшно...
Прошло еще немного времени, как вновь заскрипела открывающаяся дверь, а затем раздался голос бывшего свекра Ярли:
– Я счастлив видеть вас, бесконечно уважаемый Фаттах! Поверьте, что тот день, когда мы видимся, наполнен для меня радостью и удачей!
Ого, а хозяин чайной только что соловьем не заливается! Голос-то какой почтительный, и даже заискивающий! Кажется, если б он мог, то завилял бы хвостом перед рогатым посетителем постоялого двора. Интересно, какие могут быть дела у бывшего свекра Ярли с этим самым Фаттахом?
– Надеюсь, вы пришли ко мне по важному делу, а не просто так... – фу, какой мерзкий голос у этого жителя пустыни – говорит, как лает! Хотя не стоит обижать собак – их слушать куда приятней. – Принесли то, что обещали?
– Многоуважаемый Фаттах, мы пока что не можем это сделать! Если помните, мы вам уже говорили...
– Меня не интересуют ваши разговоры... – Фаттах резко оборвал хозяина чайной. – Мне нужен тот камень, о покупке которого мы с вами договаривались. Вы сказали, что раздобудете его для меня, я вам дал деньги, и теперь хочу видеть то, за что заплатил.
– Я же вам уже говорил – нас обокрали, и унесли все!
– Тогда найдите вора.
– Ищем, но пока не можем найти.
– Я не понимаю – какое мне дело до всего этого? В любом случае вы отдадите мне или камень, или деньги, и сделать это надо в самое ближайшее время. Скоро мы возвращаемся к себе домой, так что...
– Многоуважаемый Фаттах, но у нас украли почти все!
– И что с того?
– Нам нечего отдавать.
– Я не понимаю, почему вы говорите мне все это.
– Но мы с вами уже давно знаем друг друга, и я надеялся...
– Как раз поэтому я проявляю к вам великую милость – разрешаю всего лишь вернуть то золото, которое я вам дал на покупку камня. Конечно, я предпочел бы иметь сам камень, но вы можете постараться отыскать его к нашему следующему приезду в этот город.
– Мы не можем это сделать! У меня нет денег!
– Мне до этого нет дела, я всего лишь хочу получить то, за что заплатил. Я думал, вы позвали меня по важному делу, но слышу пустые речи... – голос Фаттаха стал еще более неприятным. – Когда придете в следующий раз, то несите или камень, или деньги, а если попробуете снова говорить мне то, что я сейчас услышал – тогда пеняйте на себя. Все.
Вновь заскрипела дверь – кажется, Фаттах ушел к себе, оставив своих гостей в состоянии полной растерянности – недаром они не хотят уходить, на что-то еще надеются.
– И без того было ясно, чем закончится этот разговор... – снова подал голос бывший жених Ярли. – Напрасно надеялись... Что будем делать?
– Искать эту дрянь Ярли, и ее дружков, другого выхода нет... – процедил папаша. – Найду – своими руками ее придушу. Вот уж никак не ожидал, что она на такое способна! А ведь такой тихоней казалась! Верно говорят – внешность обманчива.
– Я уже ходил к ее родным...
– Это бесполезно!.. – скрипнул зубами тот. – Или думаешь, что она все еще по тебе вздыхает, стоит тебе пальцем поманить, и она побежит? Нет, такого нам уже не дождаться. Эта тварь мстит, и уговорами тут ничего не добьешься. Здесь другие методы нужны.
– Какие?
– Придется кое-кому заплатить из последних денег, хотя скоро самим впору будет милостыню просить.
– Ну не все так плохо!
– Понимал бы что...
– А зачем турегам так нужен этот изумруд?
– Не знаю, и знать не хочу, да и тебе советую этим голову не забивать. Ох, надо было бы его отдать турегам раньше, как только я его раздобыл, но тянул, все ожидал, что Фаттах еще золота подкинет... Вот и дождался. Если мы не вернем этот проклятый камень, или же не соберем деньги, то... О последствиях даже говорить не хочется.
– Ох, как же мне хочется разложить костры возле этого постоялого двора, и набросать туда сосновой смолы!.. – зло произнес молодой человек. – Последних денег на это бы не пожалел! Представляешь, что б тут творилось!..
– Замолчи!.. – испуганно зашипел хозяин чайной. – Вдруг кто услышит – представляешь, что тогда будет?! Жалею, что в свое время тебе об этом рассказал!.. Все, пошли отсюда, больше нам тут делать нечего...
Через минуту, глядя в окошко на то, как уходят бывшие родственники Ярли, Дорен произнес:
– Интересно, тот камень, о котором шла речь – это не тот изумруд в старом браслете, который так понравился Лиз? Других больших изумрудов вроде больше не было...
– Меня куда больше интересует другое... – Винсент присел на скособоченную лавку. – Во-первых, хорошо бы узнать, что имел в виду это парень, когда говорил о сосновой смоле...
– А второе?
– Зачем хозяин «Отрады странников» поселил нас в этом месте – он же понимал, что мы будем слышать многие разговоры здешних обитателей. Вполне мог отправить нас в другую комнату, поспокойней, и подальше от турегов, а вместо этого он сунул нас едва ли не под нос Фаттаху. Готов прозакладывать свою голову – здешний хозяин нас узнал, только не знаю, что ему от нас надо. Думаю, он к нам сегодня еще не раз подойдет...
– Что, уходить придется?
– Подождем, да и не затем мы сюда пришли. Наша цель – вернуть Лиз ее колье, хотя, если честно, я пока не знаю, как это сделать. Со стороны все казалось куда проще...
– Мне тоже... – вздохнул Дорен.
А уж про себя я и не говорю...
