Текст книги "Две дороги"

Автор книги: Василий Ардаматский

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Владимир Заимов говорил своему другу, советскому полковнику Бенедиктову, что когда он начинает думать о прошлом своего народа, ему хочется благоговейно встать и что всякий раз, оглянувшись в прошлое, он еще яснее видит будущее и свой перед ним долг.

На сегодняшний суд он пришел с уверенностью, что с ним вся история его народа и она его верный союзник и могучая поддержка.

Пятьсот лет длилась на болгарской земле беспросветная ночь турецкого ига. В этой, казалось, бесконечной ночи рабства зарницами надвигающейся грозы вспыхивали народные мятежи. Каждую такую вспышку поработители гасили кровью. В XIX веке восстания вспыхивают по всей стране: зарницы слились в ощутимую близкую грозу. В ответ – еще более страшный террор. В то время дипломат, представлявший в Турции Великобританию, донес своему королевству о прочности позиции Турции в Болгарии, так как эти позиции «охраняются с исключительной твердостью и чисто азиатской непримиримостью». Дальше он написал о населении подвластных Турции земель: «Малейшее неповиновение стоит ему столь дорого, что выглядит безрассудным...»

Дед генерала Заимова был убит турецким чиновником за то, что посмотрел на него недобрыми глазами. Но вопреки убеждению английского дипломата это убийство не сделало покорным отца Владимира Заимова. Наоборот! Еще учась в школе, он становится курьером тайного комитета, руководившего освободительной борьбой болгарского народа. Может быть, это к нему, Стояну Заимову, поэт обратил свои строки:

 
Мертв отец твой! Ну так что же?
Стать отцом и сам ты должен.
В этом бог тебе поможет, —
Живо будет род продолжен!
Плачешь? Перестань, дружище!
Что за бабство? Плакать могут
Только женщины да нищий.
Ты ж мужчина, слава богу!
 

(Христо Ботев)

Все последнее столетие турецкого ига – в перекатах народных восстаний. У болгарского народа появляются свои революционные вожди. С высоты времени мы видим их светлый подвиг, схожий с подвигом горьковского Данко. Мы видим горящие сердца, вырванные ими из собственной груди и поднятые в черной ночи рабской жизни.

Вот вспыхнуло сердце сына карловского ремесленника Васила Левского. Его зовущим трепетным светом озарена вся вторая половина XIX века, и мы видим костры в горах, у которых плечом к плечу стоят бойцы легиона Левского. В свете костра их лица, точно отлитые из бронзы. В их глазах – пламя. Они слушают революционный устав, написанный Василом Левским. Набатом гремят слова воззвания: революция! Борьба! Свобода! Изо всех уголков Болгарии к кострам Левского пробираются люди, готовые отдать свою жизнь за свободу. В это же время рядом горит еще одно сердце, его вырвал из своей груди друг и соратник Левского, бесстрашный революционер и великий поэт Христо Ботев. Он слагает стихи, которые гремят над страной как набатный колокол, сзывающий народ на борьбу.

Отец генерала Заимова – Стоян Заимов уже не курьер, а член Болгарского революционного центрального комитета. Он участвует в покушении на турецкого сатрапа Хаджу Ставри.

Турецкий суд приговаривает его к пожизненному заключению, его отправляют в тюрьму-крепость Диарбекир. Это хуже казни. Это медленная смерть в раскаленном солнцем каменном мешке. Из Диарбекира еще никто не вырвался живым. Близкий друг Стояна Заимова, выдающийся болгарский поэт Иван Вазов писал об этой тюрьме:

 
Там, в безжизненной пустыне,
Там, где огненная высь,
Гаснут сыновья младые,
Гаснет молодость и жизнь.
 

Стоян Заимов совершает побег из Диарбекира – первый побег во всей истории этой страшной тюрьмы. Несколько месяцев он пробирается через всю Турцию, к побережью Черного моря, а затем по его берегу в Румынию. И снова включается в борьбу за свободу своего народа. Вскоре он, как один из организаторов безжалостно подавленного восстания во Враце, приговорен турками к смерти. Приговор вызывает протесты передовых людей во всем мире, особо решительные и гневные протесты слышатся из России. В самый последний час перед казнью смертный приговор заменяется пожизненным заключением, и Стояна Заимова, закованного в кандалы, заточают в палестинскую тюрьму Сен-Жан д’Акр.

Схвачен Васил Левский. Его казнят на окраине Софии. Турецкие палачи душат его веревочной петлей, но его пылающее сердце продолжает гореть и звать болгар к борьбе.

2 июня 1876 года двадцативосьмилетний Христо Ботев вместе со своим отрядом погибает в открытом бою во Врачанских горах. Турецкая пуля пронзила его сердце, Но разве можно погасить сердце поэта? Оно горит и сегодня:

 
О матушка, мать юнака,
прости меня, и простимся!
Берусь я сейчас за оружье,
спешу я на зов народа
сразиться с врагом неверным
за все, что мне любо и свято, —
за мать, за отца, за брата!
За все я восстану, а там уж...
А там уж – как сабля укажет
и честь моя, мать юнака!
Когда же услышишь, мама,
что пуля запела над крышей,
когда молодцы подоспеют,
ты кинься им, мать, навстречу,
спроси, где родное чадо.
А если ответят на это,
что где-то сражен я пулей, —
не плачь, мать моя, не слушай
людей, которые скажут:
«Он был тебе не кормилец!» —
но дома поведай сердечно,
поведай ты младшим братцам,
чтоб знали они, не забыли,
что старшего брата имели,
который погиб в сраженье
затем, что не мог, бедняга,
сгибать перед турками спину
и видеть бедняцкое горе.
Поведай, чтоб мальчики знали,
ходили бы да искали
в горах мое белое тело
меж скал на орлиных высотах,
а кровь мою вы ищите
в землице, мать, в черной землице!
Авось и ружье найдется,
ружье, мать, да вместе с саблей.
А встретится неприятель —
пусть пулей его поздравляют
да саблей его приласкают!
 

За Ботевым, за Левским шли новые герои, бесстрашные вожаки борьбы за свободу.

Чудовищный террор бросает в могилы бесчисленные жертвы. Уничтожаются целые деревни. Становятся безлюдными города. Турки истребляют женщин и детей – пусть будет меньше рабов, которые могут восстать.

Но разве нет в это время на земле цивилизованной и благонравной Европы? Почему молчит добропорядочная Англия? Может быть, там не знают, что творится на болгарской земле? Знают. Английское правительство крайне встревожено. Из Англии турецкие правители получают одну за другой рекомендации решительно топить в крови любые попытки болгар получить свободу. А позднее, когда с помощью России турецкое иго было сброшено с шеи Болгарии и встал вопрос об осуждении турецких зверств на этой многострадальной земле, Англия, первая и единственная, бросилась на защиту турецких палачей и стала уверять мир, что сведения о турецких зверствах в Болгарии преувеличены. (Точно так же спустя полвека новые правители Англии будут уверять мир, что зверства в Болгарии фашистской банды Цанкова преувеличены коммунистической пропагандой. Нельзя отказать правителям Великобритании в последовательности.)

В то время как во всем мире передовые люди поднимали голос протеста против немыслимой жестокости турецкого террора и в поддержку освободительной борьбы болгарского народа, английский консул в Белграде мистер Лонгворт решил блеснуть ученостью и публично высказался о событиях в Болгарии. Но блеснул он чудовищным невежеством, помноженным на чисто британскую самоуверенность. Он утверждал, что «болгары как и бездомные цыгане, у них нет ни чувства земли, ни чувства своей причастности к человечеству со всеми его знаниями. Их национальное сознание размыто славянской неопределенностью. Выходящие здесь эмигрантские экстремистские газеты договариваются до того, будто существует связь между событиями в Болгарии и страшной драмой, случившейся в Париже. Или еще того абсурднее – с оппозиционными выпадами в России неких безумных, обиженных судьбой одиночек из среды интеллигенции, имена которых забыты в самой России. Если и есть в чем сходство, то только в том, что такие безумные одиночки отыскались и среди болгарской национальности. Но позвольте, кстати, спросить, есть ли вообще такая национальность? Ведь это подвергает сомнению даже болгарский ученый, историк господин Михайловский. Вывод напрашивается сам собой – нужно обезопасить устоявшуюся историю от безумства одиночек...»

Болгария не была и не могла быть изолированной от окружавшего ее мира, и для честных, думающих людей всего мира она не была страной, забытой богом и историей. Великий русский писатель Иван Тургенев пишет роман «Накануне», где главный герой, молодой болгарский революционер, вынужденный эмигрировать в Россию, рвется на родину, чтобы участвовать в борьбе за свободу своего народа. Сюжет романа будто списан с жизни отца генерала Заимова – Стояна Заимова, который тоже, вырвавшись из тюрьмы, эмигрировал в Россию, жил там, учился, женился на русской девушке и увез ее потом на родину. На многие европейские языки переводилась и поэзия Христо Ботева.

И Христо Ботев, и основатель Болгарской компартии Дмитрий Благоев, и бесстрашный революционер Георгий Раковский, и Стоян Заимов были образованными людьми. Они знали труды Маркса, Энгельса, читали Чернышевского, Герцена, Огарева и Добролюбова, и их революционное сознание формировалось под этим могучим влиянием. Христо Ботев с 1863 по 1866 год учился в одесской гимназии. В то время вся думающая Россия читала «Современник» Чернышевского, затаенно слушала звучавший из Лондона набат герценовского «Колокола». Именно в это время проходят восстания в Польше. По всей России волнами перекатываются студенческие волнения, создаются новые тайные революционные организации, и студент Каракозов стреляет в русского царя. Вот что было главной школой для Христо Ботева. Друг поэта-революционера Смилов свидетельствует: «Христо Ботев зачитывался в то время русской литературой. Он с увлечением декламировал наизусть многие стихотворения Пушкина и Лермонтова, не расставался с Белинским, Добролюбовым, Чернышевским. Журналы «Современник», «Отечественные записки» захватывали Ботева целиком». Надо сказать, что в одесской гимназии Ботев числился учеником нерадивым и в конце 1865 года был исключен «за неуспеваемость». Но через два года имя «незадачливого» гимназиста стало олицетворением мужества и непримиримости, а его поэзия – достоянием мировой культуры.

Палачи повесили Левского спустя десять лет после гражданской казни Чернышевского, и он узнал об этом в сибирской ссылке. Христо Ботев погибает на три года позже. Все они люди одного тяжкого времени, одной благородной идеи, одной славной судьбы.

Узнав о французской революции, Христо Ботев отправил в Париж комитету коммуны телеграмму:

«Братское сердечное поздравление от болгарской коммуны. Да здравствует коммуна! Революционеры-эмигранты Ботев, Попов».

И в тот же день Христо Ботев написал свой знаменитый Символ веры болгарской коммуны:

«Верую в единую общую силу рода человеческого на земном шаре – творить добро. И в единый коммунистический общественный порядок – спаситель всех народов от векового гнета и страдания через братский труд, свободу и равенство. И в светлый животворящий дух разума, укрепляющий сердца и души всех людей для успеха и торжества коммунизма через революцию. И в единое и неделимое отечество всех людей и в общее владение всем имуществом. Исповедую единый светлый коммунизм – исцелитель всех недугов общества. Чаю пробуждение народов и будущего коммунистического строя во всем мире. Галац, 20 апреля 1871 года[14] 14
  По старому стилю.


[Закрыть]. Христо Ботев».

Написав эти документы, он в тот же день ушел в горы и через месяц был убит.

Россия первая с оружием в руках поднимается на помощь болгарскому народу. В 1877 году она объявляет новую войну Турции. Русский солдат, преодолев великие трудности дальнего похода, оказывается в Болгарии. Этот солдат не понимал всех тонкостей и сложностей политики, побудившей русского царя послать его в далекую страну.

Но, оказавшись в Болгарии, русский солдат с высоты окровавленной Шипки увидел всю долгую непомерную муку болгар и сердцем почувствовал свое с ними классовое и славянское братство. И поэтому он воевал там со всей беззаветностью. Когда турки шли на штурм Шипки и у ее защитников уже не было пороха и снарядов, русские солдаты поднимали с земли своих мертвых товарищей и бросали их на штыки наступающих турок. А рядом болгарин, скинув шинель, сам бросался вниз и руками душил своих поработителей.

В Болгарии на Шипке создан потрясающий мемориал этого солдатского братства. Там на вершине горы, в часовне, стоят высеченные из белого камня два занесенных снегом, прижавшихся друг к другу солдата. Они словно делят пополам тепло своей крови.

Этот памятник русско-болгарского братства, как памятник-музей в Плевне и как памятники русскому воину от благодарной Болгарии в других местах страны, воздвигнуты под руководством специального комитета, который возглавлял до своей смерти отец генерала Заимова – Стоян Заимов.

Освобождение из-под турецкого ига не принесло болгарскому народу ни справедливости, ни тем более свершения тех идеалов, за которые отдали свои жизни его беззаветные герои. История развивалась по своим извечным законам. Свободу получил не только болгарский народ, но и болгарская буржуазия, которая, кстати заметить, и при турецком господстве чувствовала себя неплохо. Это о таких болгарах Христо Ботев написал свое стихотворение под ироническим названием «Патриот»:

 
Патриот. Отдаст он душу
За науку, за свободу.
Не свою, конечно, душу —
Душу нашего народа.
Он добро творит, на этом
Куш им будет заработан.
Человек он, в чем же дело?
Душу только продает он.
Он христианин, но верен
Только купле и продаже.
Он затем и в церковь ходит,
Что она торговля та же.
Он добро творит, на этом
Куш им будет заработан.
Человек он, в чем же дело?
Под заклад жену дает он.
Человек он с добрым сердцем,
К бедным людям милосердный.
Но не он вас кормит, братья, —
Вы его трудом усердным,
Он добро творит, на этом
Куш им будет заработан.
Человек он, в чем же дело?
Жаден и себя сожрет он!
 

Быстрое развитие капитализма в Болгарии повело историю страны далеко в сторону от высоких идеалов Ботева.

В XX век Болгария вступила вместе со всем миром, пораженным раковой опухолью империализма. «Разделяй и властвуй» – этот извечный принцип международной политики империализма испытали на себе народы всех Балканских стран. Их история – в кровавых рубцах от междоусобных войн. У каждой войны свои вдохновители – лондонские, парижские, венские. Поводы для войн были разные, но цель одна – не дать Балканским странам встать на ноги государственной самостоятельности. За все это народы Балканских стран расплачивались своей кровью, а буржуазия наживалась и на войнах, и на сделках с могущественным капиталом великих западных держав.

В этот период внешняя политика Болгарии теряет всякую самостоятельность. Даже царя ей привозят из Вены. Им оказывается венценосный офицер австрийской армии Фердинанд Кобургский.

Позже французский посол в Болгарии Морис Палеолог даст этому привозному монарху такую характеристику: «Несомненно, у этого человека есть признаки нервного вырождения и отсутствия психического равновесия; способность поддаваться внушению, навязчивые идеи, меланхолия, мания преследования...» Очевидно, при подборе царя все решила способность Фердинанда поддаваться внушению.

Но на рубеже веков начиналась другая история Болгарии – история борьбы ее рабочего класса, всего ее славного трудового народа за истинную свободу, честь и независимость.

В жизнь страны вступает новая политическая сила. Марксист Дмитрий Благоев создает социал-демократическую партию, внутри которой в борьбе с оппортунизмом формируется сильное революционное ядро последователей Ленина и его «Искры», понимающих необходимость создания революционной партии болгарского пролетариата. Эту историю Болгарии, все дальнейшее движение болгарского народа к свободе озаряет великая правда марксистско-ленинского учения о революции. В борьбу за интересы болгарского народа вступает партия, которой предстоит путь, исполненный героизма и кровавых потерь.

Русская революция 1905 года не оставила равнодушным народ Болгарии. По всей стране прокатилась волна забастовок. Болгарские рабочие, поняв, что их сила в сплоченности, объединились в профсоюзы. Набирает силу новая партия Благоева.

Когда началась первая мировая война, послушное Западу болгарское правительство объявило о нейтралитете Болгарии и одновременно вступило в переговоры с обеими воюющими сторонами. Германия и Австро-Венгрия заключают тайное соглашение с Болгарией, пообещав ей Македонию и часть Сербии. Одновременно Турции приказано отдать Болгарии территории по реке Марице. 14 октября 1915 года Болгария совершает нападение на Сербию и к концу года захватывает Македонию и часть Сербии. В августе 1916 года болгарские правители вместе с Германией и Австро-Венгрией ввязываются в войну против Румынии и занимают южную часть Добруджи. За все это народ Болгарии расплачивался своей кровью. Затяжная война разорила страну, но она же обогатила крупную болгарскую буржуазию. Вот когда все думающие люди смогли убедиться в ясной ленинской правде благоевцев о том, кому нужны эти войны и кто истинные братья болгар. Они говорили об этом народу с первого дня войны. Не зря Владимир Ильич назвал их интернационалистами на деле.

Октябрьская революция в России отозвалась в Болгарии грозным для буржуазии эхом. Болгарские коммунисты призывали рабочих взять пример с русских братьев. По всей стране и в болгарской армии начались революционные волнения. Болгарская армия теряет свою боеспособность. Солдаты все громче спрашивают: за что мы воюем? Тесняки[15] 15
  Тесняки – так еще в начале века называли в Болгарии революционное крыло социал-демократической партии.


[Закрыть] Благоева ведут на фронте и в тылу разъяснительную работу, разоблачая антинародный и братоубийственный характер войны, бесстрашно указывая солдатам, кто главный противник в их собственном тылу. Это Время – великий экзамен для тесняков, и именно тогда они решают назвать свою партию коммунистической.

Враги болгарского народа как внутри страны, так и за ее пределами понимают всю опасность обстановки и принимают срочные меры. Западная дипломатия поспешно сколачивает мир с Румынией, по которому Южная Добруджа снова переходит к Болгарии. Это чтобы болгары думали, что воевали не зря. Но даже буржуазная французская газета «Тан» называет этот мир «торопливо прописанным и вряд ли действенным лекарством предупреждения солдатского бунта». В ход пускают более действенное лекарство. В сентябре 1918 года войска Англии, Франции, Сербии и Греции начинают наступление на болгарскую армию в Македонии. В районе Доброполя фронт прорван. Болгарская армия отступает. В болгарских частях вспыхивает восстание. Солдаты разгромили свою ставку в Кустендиле, заняли город Радомир и провозгласили республику. Солдатское восстание штормовой волной хлынуло к Софии. Занято село Владая в пятидесяти километрах от столицы. На солдатских митингах гремит призыв «Вперед, на Софию!». Восстание солдат сопровождалось ожесточенной стачечной борьбой болгарского пролетариата.

На помощь болгарскому царю Фердинанду бросается далекая Америка. Ее дипломаты в Лондоне, в Париже, в Берлине проводят «ночь отрезвления» политиков этих стран. И точно в тот день, когда восставшие болгарские солдаты митинговали в селе Владая (29 сентября 1918 года), в Салониках подписывается примирение между воюющими странами, а германские войска, уже имевшие к тому времени опыт подавления революции в Прибалтике, перебрасываются в Болгарию для подавления солдатского восстания. Насколько критическим было положение в стране, можно судить хотя бы по тому, что болгарский царь Фердинанд вынужден был отречься от престола и бежать, оставив вместо себя в царском кресле своего сына Бориса. То, что верховным правителем страны стал этот невзрачный офицер и человек, перенявший по наследству все черты своего отца, не имело никакого значения.

Немецкие войска, подавившие солдатское восстание, оттесняются на задний план. Болгарию оккупируют англо-французские войска. Южная Добруджа снова отнята у Болгарии и передана Румынии. Часть болгарской земли отходит к созданной после войны Югославии. Дабы впредь страна не располагала большим количеством солдат, Болгарии, которая раньше имела почти полумиллионную армию, разрешается держать под ружьем только двадцать тысяч солдат. На Болгарию возлагается тяжелейшее экономическое ярмо. Она должна уплатить по репарациям более двух миллиардов франков. Экономика страны была поставлена в полное подчинение так называемой Международной репарационной комиссии. Всю деятельность болгарского правительства взял под контроль Совет послов западных держав.

В марте 1920 года в результате выборов в народное собрание победу одержала партия «Земледельческий союз». Лидер партии Стамболийский сформировал однопартийное правительство, хотя на выборах его партия собрала 38 процентов голосов.

Истинные хозяева Болгарии, говорившие на многих европейских языках, исключая болгарский, смотрели на Стамболийского как на временщика. Вынужденный как-то расплачиваться с теми, кто отдал голоса его партии, Стамболийский произвел кое-какие аграрные реформы, задевшие интересы иностранного капитала и местной крупной буржуазии. Но главное было не в этом, а в первой внушительной победе на выборах болгарских коммунистов – они собрали двадцать процентов голосов. Зарубежные руководители болгарской жизни понимали, что Стамболийский с коммунистами не справится...

9 июня 1923 года в Болгарии под руководством иностранных советников и при послушном бездействии царя Бориса совершается фашистский переворот. Стамболийский убит. Власть захватывает шайка оголтелых фашистов во главе с Цанковым. Проведя чистку государственного аппарата сверху донизу и создав мощный аппарат террора, правительство Цанкова начало открытое наступление на рабочий класс, на его коммунистическую партию.

В ответ в стране вспыхнуло антифашистское восстание, во главе которого стал военно-революционный комитет во главе с Георгием Димитровым и Василом Коларовым. В ряде районов восставшие взяли власть в свои руки.

Восстание утопили в крови. Но фашисты понимали, что этого мало – надо вырвать из болгарской земли и все его корни, а это значит – физически истребить коммунистов и всех, кто мог им сочувствовать. Организуется подлейшая провокация. В Берлине по заказу правительства Цанкова авантюрист Дружиловский изготовляет фальшивые «письма Коминтерна» болгарским коммунистам. Смысл и цель фальшивок сводится к утверждению, будто болгарские коммунисты служат не болгарскому народу, а Москве, Коминтерну; оттуда якобы получают они средства, оружие и даже приказы, когда поднимать восстание. Фальшивки были опубликованы в болгарских и многих западных газетах. Цанков трагическим голосом зачитывает их в народном собрании. Потом их предъявляют Совету послов, который решает одобрить все действия Цанкова, и кровавый террор в стране продолжается с новой силой. Коммунистическая партия объявляется вне закона. На виселицах, в подвалах охранки, в тюремных застенках было физически уничтожено не менее десяти тысяч коммунистов и сочувствовавших им патриотов. Имя Цанкова становится символом жестокости и бесправия. Героическое поведение коммунистов, шедших на смертную казнь с пением «Интернационала», с клятвой верности своему народу, снискало им глубочайшее уважение своего народа.

В эту кровавую пору Владимир Заимов служит в военном гарнизоне небольшого болгарского города Сливена. Пользуясь своим служебным положением, он спасает от расправы более ста коммунистов. Но тогда он еще не был связан с теми, кого спасал. Однако его смелый и благородный поступок не был только слепым великодушием – в узком кругу его друзей все чаще возникали разговоры о том, что ссылка Цанкова на «руку Москвы» является лживым предлогом для террора. Заимов со все большим негодованием наблюдал жестокую войну правительства с народом. И, когда ему представился случай воспользоваться своей властью в защиту тех, кого истребляли цанковы, он сделал это не задумываясь.

Поистине всенародная ненависть к фашистскому палачу Цанкову заставила главных режиссеров болгарской политики в 1926 году устранить Цанкова. Однако новое правительство продолжало ту же политику, оно только вынуждено было сделать для вида некоторые послабления. Этим немедленно воспользовался рабочий класс, который начал восстанавливать свои профсоюзы. Спустя год были созданы рабочая партия и Союз рабочей молодежи, которыми руководили уцелевшие, ушедшие в подполье коммунисты. Возобновилось широкое стачечное движение.

Мировой экономический кризис 1929 года еще больше ухудшил и обострил положение в стране. В 1931 году в результате выборов к власти пришло правительство так называемого народного блока. Но это было только название. Политика правительства была прежней, и террор против коммунистов продолжался.

Новое правительство, разрываемое внутренними противоречиями, оказалось, однако, непрочным. Летом 1934 года в стране снова произошел переворот. Его организовали офицеры, считавшие прогерманскую позицию царя Бориса гибельной для Болгарии. В этом перевороте участвовал и Владимир Заимов, и мы еще расскажем об этом. А пока заметим только, что переворот оказался бесплодным.

Все последующие правительства Болгарии держали твердый курс на фашизацию страны, на полное ее подчинение фашистской Германии. Достаточно сказать, что уже к 1939 году две трети внешнеторгового оборота страны приходилось на долю Германии.

Когда Гитлер развязал вторую мировую войну, правители Болгарии повторили тот же трюк, который мир наблюдал в начале первой мировой войны. Был объявлен нейтралитет Болгарии. Более того, в сентябре 1940 года правительство Болгарии подписывает договор с Советским Союзом о торговле и мореплавании. Но в марте 1941 года оно подписало в Вене протокол о присоединении Болгарии к пресловутому антикоминтерновскому Берлинскому пакту трех держав – Германии, Италии и Японии – и дало согласие на ввод в страну немецко-фашистских войск, которые затем, использовав Болгарию как плацдарм, напали на Югославию и Грецию. Болгария стала надежным плацдармом Гитлера на Балканах. В ноябре 1941 года, поверив в победные реляции Гитлера, чьи войска были уже под Москвой, болгарские правители присоединились к так называемому антикоминтерновскому пакту.

Болгарская земля становится плацдармом и для нападения на Советский Союз. Достаточно напомнить, что все болгарские черноморские порты были превращены в военно-морские базы гитлеровской Германии. В распоряжение немцев были предоставлены все аэродромы Болгарии. Так началась самая постыдная страница в истории буржуазных правительств Болгарии, так начался конец царя Бориса.

Подлейшая хитрость правителей Болгарии была в том, что открыто они не объявили войну Болгарии против СССР и даже продолжали поддерживать со Страной Советов дипломатические отношения, сведя их, правда, к чистой проформе, – советские дипломаты были поставлены в Софии в такое положение, при котором никакой нормальной работы вести было нельзя.

И снова на борьбу за честь своей Болгарии поднялись коммунисты. Они становятся организаторами всенародного антифашистского движения. Коммунисты создают вооруженные партизанские отряды, которые ведут борьбу с гитлеровцами не на жизнь, а на смерть. Правители Болгарии, теперь уже с прямой помощью гестапо, ведут беспощадную борьбу против антифашистов, против коммунистов в первую очередь. За первый год войны военно-полевые суды Болгарии вынесли около тысячи суровых приговоров, однако террор уже не мог погасить пламя борьбы народа за свою честь и свободу. Именно в это время Владимир Заимов оказывается рядом с коммунистами в их беззаветной борьбе с фашизмом, за честь и свободу Болгарии.