Текст книги "Жестокая сказка (СИ)"

Автор книги: Валерия Ангелос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 27 страниц)

– А вот и ваша любимая шлюшка, – цедит сквозь зубы. – Прирожденная потаскуха. Тихоня, которая подмахнет кому угодно. Я давно вам говорила. Такие строят из себя скромниц, а на деле – слабы на передок. Только помани. Не думаю, что Граф ее берег. Однако же выбрал в любимицы. И чем она всех берет? Бледная моль. Бестолковая малявка.

Мужчина поднимает руку, призывая женщину замолчать. Не смотрит в ее сторону, ограничивается небрежным жестом. Его взгляд прикован ко мне.

Тошнота подкатывает к горлу. Судорожно втягиваю воздух, пытаюсь просто дышать, считаю удары сердца. Удар за ударом. Еще и еще. Судороги выкручивают желудок.

«Данте». Шакал. Боюсь вообразить, сколько у него насчитается прозвищ.

Высокий. Худой. Мрачный. Он улыбается, широко растягивая рот, и от этого кажется до жути мерзким и отталкивающим. Ухмылка лживая, как приклеенная, насквозь пропитана фальшью.

Его настоящее имя знать совсем не хочется.

Проклятье. Готова поспорить, я бы не заметила этого человека в толпе, не выделила среди остальных прохожих. Самое обычное лицо, если исследовать отдельно взятые черты. Нет ничего примечательного. Никакой особенной печати. Неприятное ощущение. Скользкое. Пробуждается рефлекторная гадливость. Так и тянет отступить, отодвинуться подальше. Хотя объективно говоря, этого типа нельзя назвать уродливым. Просто иногда случается неприязнь с первого взгляда.

А может, я встречала его прежде? Сколько он за мной наблюдал? Долгие годы. С раннего детства. Человек, желающий для меня адской смерти приближается вплотную. Ближе и ближе.

Черт возьми. Лишь слова Рустама не позволяют отступить.

– Нежная малышка, – говорит Шакал, чуть склонив голову. – Другие с годами портятся, теряют всякую привлекательность, но ты утонченное блюдо, изысканное. Мое грешное наваждение.

Сейчас он обращается ко мне по-немецки. Давно собрал полное досье, прекрасно знает, что я понимаю этот язык. Игры закончены, маски сброшены на пол.

Я должна ответить ему. Должна? Не хочется тратить на него слова.

– Ты сделала ставку не на тех парней, – раздается мягкий смех. – Граф повержен. Рустам Ахметов тоже тебя больше не защитит. На арену выйдет совсем другой герой.

Выдерживаю пристальный взгляд. Мужчина вглядывается в мое лицо с таким видом, точно ждет ответа, и полагаю, лучшее, что я могу сейчас совершить – молчать. Он не получит ничего, не добьется реакции.

– Ты не знаешь Викинга, верно? – бесцветные глаза буквально вгрызаются в меня, пустые, белесые, в них не различается четкого оттенка, сплошная серость. – Говорят, он приходил в дом тех славных ребят, что похитили тебя из ночного клуба. Порезал всех. Но тогда был силен Ахметов. Берег, прикрывал. Теперь рядом никого. Только наблюдатели. Тяжело придется. Стоило бы испугаться. Разве нет?

Странно, лишь стоит ему упомянуть Викинга, я наоборот успокаиваюсь, дыхание вмиг выравнивается, разум проясняется и гораздо легче держать спину прямо.

Пусть болтает. Пусть угрожает. Рустам доверяет Викингу – вот самое главное. Тоже буду доверять. Куда он, туда и я. Там моя судьба. Настоящая.

– Про его подвиги слагают легенды, – впечатление, точно этот человек наслаждается звуком собственного голоса. – Викинг превращает людей в ангелов. Возвышает. Дарит смертным крылья. Разве не прекрасно?

Вознесение. Вот что упоминал Рустам прежде.

– Скажи, малышка, ты когда-нибудь слышала про развлечения северных народов? Они знали толк в занятных забавах. «Кровавый орел». Ничего не напоминает? Не затрагивает струны души?

Ответ читается в моих глазах. Наверняка. Теперь пазл складывается воедино в моей голове. Тот парень позади. Лже-Граф. Вот оно. Древняя пытка. Отражение крайней жестокости.

– Вижу, ты впечатлена, – заключает Шакал довольным тоном. – Такая тихая. Странно. Мой братец предпочитал разговорчивых и раскрепощенных девушек. Почему не размыкаешь губы?

Уперто молчу. Рот превращается в одну тонкую линию.

– Ладно. Викинг тебя разговорит, – отходит в сторону, продолжает оценивать. – Жаль, братец не дождался. Взлетел на небеса прежде времени. Или рухнул в пекло? Ему везде будут рады и примут с распростертыми объятиями.

Братец – это Граф. Шакал явно не тоскует по близкому родственнику.

Слова Рустама в очередной раз получают подтверждение. Члены ордена готовы перегрызть друг другу глотки. Ничего святого, на семейные связи наплевать.

– Знаешь, я и сам не понимаю, что в тебе такого особенного, – протягивает Шакал, словно надеется, я попробую оспорить подобное утверждение. – Чем ты держишь? Столько лет. Давно вышла за пределы привычного вкуса, а интерес горит как в первый день. Дьявол. Почему ты молчишь?

Он вдруг приближается, стремительно сократив расстояние между нами, хватает за плечи, встряхивает, точно куклу.

– Отвечай! – неожиданно срывается на крик. – Скажи хоть слово.

Я лишь смотрю на него. Очень надеюсь, глаза у меня стеклянные. Холодные. Пустые. Я не намерена дарить ему ни капли своего страха. Никаких эмоций не дам. Полный ноль.

Пусть подавится своими фантазиями. Ничего ему здесь не светит. Никогда.

В комнате словно становится темнее. Морозный холод разливается под моей кожей. Дрожь пробирает тело, проходится вдоль позвоночника кипучей волной.

Лязг металла. Жуткий скрежет. Ощущение, точно разверзаются врата ада.

– Ответь, – глухо требует Шакал, резко выпуская из цепкой хватки. – Дай ответ, и я тебя вытяну, глупая девчонка. Совсем тупая. Хочешь сдохнуть? Так? Здесь? Сейчас?

Нет. Я хочу понять, что это за звук. Но ничего не удается разглядеть, ведь мой давний преследователь полностью перекрывает обзор.

– Черт с тобой, – опять отходит, обходит меня, останавливаясь за спиной. – Получай свой приговор. Заслужила. Вот и радуйся. Викинг устроит для нас пир из твоей крови и плоти. Сполна вкусит удовольствие. Развлечется получше, чем с моим братом.

Внутри пульсирует очень странное чувство. Дикое. Острое. Гремучее. Предвкушение. И сил удержаться от искушения нет. Перевожу взгляд, смотрю прямо перед собой.

Огромная темная фигура заграждает дверной проход. Мускулы бугрятся под гладкой смуглой кожей. Идеальное тело зверя, будто создано из железа. Выковано в пламени. Закалено льдом.

Тигр, тигр…

Дьявол. Собственной персоной. В каждой из его рук зажато по одному гигантскому топору. Лезвия сверкают, жадно поблескивают в полумраке. Оружие томится, жаждет утолить голод.

Тьма сгущается надо мной.

– Он расправился с моим братом, – шипит на ухо Шакал. – Притащил тебя на это место и запер тут, теперь желает продолжить. Догадываешься, какая судьба ждет впереди? Пока есть время передумать. Одно твое слово – я поменяю решение. Отзову этого психопата.

Боже. Господи. О чем он?

Фразы воспринимаются, словно фоновый шум.

– Еще не дошло? – никак не уймется, продолжает нашептывать. – Ты можешь выиграть жизнь обратно. Можешь раздобыть шанс от меня лично. Мои люди его остановят.

Чушь. Бред. Ерунда.

Никогда. Никто не остановит его.

Мои губы растягиваются в улыбке. Против воли.

– Это бешеный пес, – бормочет Шакал. – Цербер. Но я отзову животное. Раскрой свой чудный ротик. Скажи, что согласна поиграть со мной наедине. Скажи хоть что-нибудь. Дура. Не молчи. Ну! Говори. Говори же. Или он выдрал тебе язык?

Опять раздается до боли знакомый лязг. Резкий. Яростный. Раскатистый. Это топор ударяется о топор.

Викинг скрещивает оружие над головой. Вызывает на бой.

Горящий взгляд пронизывает насквозь. Глаза в глаза. Чернота затягивает меня в зыбкий омут, погружает в чистый огонь. Продирает. Душу вырывает.

Безмолвный приказ. Немой. Неслышный остальным. А для меня оглушительно громкий. Пронзающий сердце. Нет. Глубже гораздо.

Я опускаюсь на колени. Склоняюсь в момент. Упираюсь разгоряченным лбом в холодный каменный пол.

Гулкие шаги, будто раскаты грома. Эхом отбиваются внутри. Кровь мою сворачивают. Вынуждают содрогаться. Ближе и ближе. До черты. До грани. До предела.

Дуновение ветра. Прямо посреди закрытого помещения. Свист стали рассекает воздух. Надвое. И мы вдвоем. Живые. Остальные – мертвые. Обреченные на единый приговор. Закрываю глаза. Металлический скрежет обрушивается на плечи. Впечатление, точно тысячи лезвий вдруг вступают в смертоносную игру.

Трудно понять, что реально, а что нет. Дергаюсь. Отрываю лоб от пола. Обернуться или подняться не решаюсь. Если я обезумела, то после всего происшедшего, это совсем не кажется удивительным.

Хлюпающие звуки. Глухие удары. Что-то падает вниз. Снова и снова. Противный лязг заставляет поежиться, передернуть плечами.

Лед сковывает тело.

Равнодушный серый камень заливает темная жидкость. Прямо перед моим лицом. Наблюдаю, не вполне осознавая суть происходящего.

Моргаю. Часто-часто.

Это кровь?

Окружает со всех сторон. Пропитывает ткань платья. Ладони прежде вжатые в пол теперь утопают в липкой багровой влаге.

Кошмар наяву. Не иначе.

Я сплю?

Вокруг становится неожиданно тихо. Лезвия замолкают. Ничего не падает, не ударяется о камень. Хлюпающие звуки прекращаются. Могу различить лишь судорожные вздохи совсем неподалеку. Позади.

Осторожно приподнимаюсь. Замечаю по обе стороны от себя топоры. По виду очень похожие на те, которые держал Викинг. Железо точно вошло в пол. Кажется, прежде именно там находились борозды, границы отмечающие место, что строго запрещено покидать. Сейчас поверхность залита красным. Ничего нельзя разглядеть.

Откуда тут столько крови?

Лихорадочно облизываю губы. Ощущаю мучительную тошноту. Запах ржавчины становится невыносимым. Влажный. Ранящий. Забивается в ноздри, пробуждает леденящую дрожь отвращения. Спазмы сводят тело, безжалостно выкручивают.

Четкое ощущение того, что позади разыгралась бойня.

Мертвая тишина пугает. Во сто крат сильнее диких воплей. Истерических криков нет. Но черт раздери, что это вообще такое? Что здесь происходит?

– Т-ты… т-ты… – прерывающийся голос Шакала позади.

Он жив. А другие? Ни единого голоса не раздается.

Поднимаюсь, но до сих пор остаюсь на коленях. Наталкиваюсь взглядом на мощные ноги, облаченные в темные брюки. Перевожу взгляд выше – на крепко стиснутые кулаки. И еще выше – на голый торс, покрытый кровью. Лик зверя обнажен.

Маски долой. Мой пульс впадает в безумие. Дикий и неистовый. Он. Мой. Викинг? Нет. Рустам Ахметов? Тоже мимо. Просто – мой. Мужчина. Хищник. Воин. Завоеватель. И правитель. Хозяин мира.

– Т-ты… т-ты… к-как… – бормотание не затихает.

Сильные руки подхватывают меня под плечи, отрывают от залитого кровью пола и прижимают к мускулистой груди, впечатывают в горячее тело.

– Как ты посмел? – сипло спрашивает Шакал, вскрикивает: – Как?!

Не вижу, но чувствую: он оглядывается по сторонам. Видит то, что я видеть не должна. Не хочу. Не буду смотреть. Нет, нет. Не надо. Пожалуйста.

– Я не хочу, – повторяю вслух тихо, но твердо. – Прошу.

– Твое желание – единственный закон, – чеканит он.

– Но ты, – запинаюсь, вжимаюсь в него, запрокидываю голову, чтобы снова встретить взгляд черных глаз. – Ты хотел показать? Это важно для тебя?

– Они мечтали принести тебя в жертву. Годами вели охоту. Думаю, справедливо поменять роли местами. Каждый получает то, что заслуживает. Правда побеждает.

– Мне нужно увидеть? – судорожно выдыхаю. – Обернуться?

– Твой ад заканчивается здесь и сейчас, – ровно произносит Рустам. – Я отсек все лишнее. Обрубил. Эти ублюдки годами устраивали для нас испытания. Вот и я подготовил ответ. Ловушку, которую никому из них не суждено преодолеть.

– Если идешь через ад, нельзя оборачиваться, – выдаю я.

– Верно, – скалится. – Оставь дьяволу дьяволово.

– Я… – начинаю и замолкаю, до крови закусываю губу.

– Ступай, – говорит Рустам, мягко отстраняя меня, толкая за спину, направляет прямо к выходу.

Делаю несколько шагов. Застываю возле двери.

– Нет! – кричит Шакал. – Нет, ты обезумел… еще не поздно… договориться. Ты же понимаешь, этого не простят. Высший круг не простит. Ладно, Граф, но я… я…

Издевательский смешок.

Грохот рухнувшего на колени тела.

– Деньги, – предлагает Шакал. – Власть. Чего ты хочешь? Скажи. Назови цену. Мы найдем, как уладить вопрос. Ты сорвался. Понимаю, но ты… кажется, ты…

Я выхожу. Не оглядываюсь и не оборачиваюсь. Бросаюсь прочь.

Рустам сам возьмет все, что захочет. Никто ему не помешает.

Задерживаюсь в коридоре. Прижимаю ладони к бедрам, комкаю в скрюченных пальцах перепачканное кровью платье.

Может, стоит вернуться? Заступиться? Попросить. Помочь. Только – кому? Убийце? Преступнику? Тому, кто всю жизнь играл чужими судьбами, вовлекал людей в грязь, продавал и покупал, уничтожал, рушил все на своем пути.

Самосуд – не выход. Но здесь и сейчас это единственный доступный путь. Орден необходимо остановить.

Я продолжаю дорогу. Вперед.

Я делаю выбор. Принимаю своего мужчину.

Глава 82 

Я не спрашиваю Рустама о том, что именно он сотворил с Шакалом, каким образом отнял его жизнь. Просто, когда мой мужчина возвращается, понимаю: все кончено. Эта страница перевернута.

Размышляю о происшедшем некоторое время. Каждая мелочь учтена заранее, входит в четко продуманный план. Достаточно осознать, как давно прозвучали слова о том, что перед Викингом необходимо опуститься на колени. Детали формируют единую картину. Место, которое нельзя покидать. Проведенные на камнях границы. Стоило Шакалу лишь коснуться меня, Рустам сразу возник поблизости. Лязгом оружия отрезвил противника. Дальше метнул топоры прямо в отмеченные борозды, вероятно, этим и запустил скрытый механизм с лезвиями, активировал мясорубку. Никто не ждал, будто послушный приказам солдат вдруг взбунтуется и поведет собственную игру на уничтожение врагов. Все гости убиты: и мужчины, и немка, которая так сильно меня презирала и ненавидела. Кровавая бойня подвела итог. Я не уточняю, верны ли мои догадки, нет необходимости. Прихожу к этим выводам и останавливаюсь. Подробности излишни. Без того ясно, что наше прошлое отсечено, обрублено, изрезано на куски и выброшено прочь.

Пора продвигаться. Будущее размыто и туманно. Орден не дремлет. Одержана победа в очередной битве, но война еще не завершена. История только начинается.

– Мы вылетаем в Германию, – сообщает Рустам. – В Мюнхен.

– Удачное направление для поездки, – говорю я. – Там мой отец проходит реабилитацию. Надеюсь, я смогу его посетить? Никаких проблем со встречей не возникнет?

– Я организую визит, – замечает ровно. – Обеспечу охрану.

– Зачем? – искренне удивляюсь.

– Ты моя женщина. Официально. Теперь к тебе будет повышенное внимание. Поверь, у нас хватает врагов, причем везде. В каждом городе, в каждой стране.

– Мне придется постоянно находиться под надзором телохранителей?

– Ты их даже не заметишь.

– Разве так бывает? – интересуюсь с долей недоверия.

– В этом и суть, – усмехается. – Они не должны привлекать лишнее внимание. Будут находиться рядом и жестко действовать в случае угрозы.

– Думаешь, меня попытаются похитить? – напрягаюсь от его слов. – Или… даже хуже того? Пожалуйста, объясни, что именно происходит.

– Важны не чужие попытки, а эффективность наших собственных действий, – заявляет невозмутимым тоном. – Без присмотра я тебя никогда не оставлю.

– Наверное, это должно меня успокоить, – выдыхаю сдавленно. – А получается совсем наоборот.

– Принцесса, – обнимает и крепко прижимает к своей груди. – Дракон сумеет защитить свое. Не волнуйся и не дергайся. Это вполне нормальная практика. Политики постоянно находятся под охраной. Бизнесмены. Актеры. Популярные люди нигде не гуляют одни.

– Но я обычная, я не… ладно, – нервно мотаю головой. – Постараюсь привыкнуть к новому образу жизни, когда каждый мой шаг отслеживают, разбирают, точно под микроскопом.

– Ты не почувствуешь давления, – обещает Рустам. – Никакого дискомфорта. Наличие охраны гарантирует безопасность, вот и все. Это облегчит жизнь, а не усложнит.

– Надеюсь, – киваю я.

– Кстати, твой брат прибыл в Мюнхен вчера, – продолжает без эмоций. – Решил навестить отца. Удачное стечение обстоятельств, ведь ты сможешь пообщаться сразу с обоими.

– Точно, – улыбаюсь. – И это просто совпадение?

– Ну разумеется, – заключает спокойно.

– Ты пойдешь со мной? – спрашиваю тихо. – В медицинский центр.

– Вряд ли нам стоит настолько торопить события, – отвечает Рустам. – Твоя семья не обрадуется мне, а я им тоже не очень рад. Понадобится больше времени для принятия сложившейся ситуации.

– У нас отношения, – замечаю я. – Долго скрывать не выйдет. И вообще, они же не знают всей правды. Про орден, про жестокие игры над судьбами невинных людей. Про то, что ты столько лет меня защищал, оберегал от опасности.

– Вот и не нужно их разочаровывать, – хмыкает.

– В каком смысле? – пораженно округляю глаза.

– Они привыкли ненавидеть меня. Пусть все так и остается. Будем работать над их восприятием постепенно. Рассказывать правду нельзя. Меньше знают – крепче спят.

– Я понимаю, про орден ничего объяснять не надо. Это тайна, причем очень опасная, а подвергать близких людей такой серьезной угрозе я не намерена. Но как насчет всего остального? Почему бы не открыть часть истины? Про наше общение в детстве? Про помощь, которую ты оказывал?

– Твои родные не готовы меня принять.

– А ты? – запинаюсь. – Готов?

– Придет день – и мы во всем разберемся. А пока тебе лучше встречаться с близкими без меня. Сомневаюсь, что твоему отцу стоит видеть меня, особенно после операции. Пусть окрепнет. Тогда и пообщаемся. Не дергайся. Скрывать наши отношения не собираюсь.

– Хорошо, – соглашаюсь. – Ты прав. Нужно подготовить почву заранее. Сразу такую новость могут тяжело воспринять.

– Да. К тому же, скоро добавятся другие новости.

– Например?

– Я покажу, – усмехается. – В Мюнхене.

– Надеюсь, это не очередная разборка?

– Я взял паузу, – заключает Рустам. – Война подождет. Наметились дела поважнее, вот решим их и продолжим.

– Что за дела? – хмурюсь. – Ненавижу, когда ты выражаешься своими безумными загадками. Почему бы прямо не сказать?

– Скучно, – скалится он и хлопает меня пониже поясницы. – Пора собирать вещи. Выезжаем через час. Прямой рейс уже забронирован. Вечером будем на месте.

Я отправляюсь к шкафу, начинаю выбирать то, что сложу в чемодан. Понимаю, сейчас откровенности от моего мужчины не добиться. Он решил приготовить сюрприз, поэтому будет молчать до последнего.

+++

Очень приятно просыпаться в одной постели с Рустамом, прижиматься к его крепкому мускулистому телу, впитывать жар исходящий от разгоряченной плоти, вдыхать аромат, терпкий и острый, до одури родной, пропитываться им изнутри.

Особенно хорошо открыть глаза и осознать, что оказался на новом месте, подальше от мрачных сводов фамильного замка. Хотя мы опять в замке. Ну почти. В роскошном особняке, который я еще не успела толком осмотреть, ведь вчера мы прибыли сюда уже вечером, густые сумерки не позволили изучить фасад, а на осмотр внутреннего убранства тоже времени не оказалось. Лишь стоило переступить порог, как наши губы слились в жадном поцелуе. Очнулась я гораздо позже. В постели. Смутно помню путь до спальни. Знаю, нам пришлось задержаться в холле, после на лестнице, дальше в коридоре. Прямо возле стены. На очередных ступеньках. И просто – стоя посреди просторного прохода. К счастью, слуг вокруг не было. Или я их не заметила?

Щеки заливает краска. Мигом становлюсь пунцовой.

– Обожаю твое смущение, – говорит Рустам и подхватывает меня, усаживает сверху прямо на вздыбленный член. – Не волнуйся. Я распорядился, чтобы посторонних здесь не было. Никаких слуг. Только охрана по периметру.

– Ты… опять? – задыхаюсь.

Сама затрудняюсь понять, что именно «опять». Прочел мои мысли? Возбудился? Мой мужчина ненасытен. Вечно голоден, и кажется, я становлюсь ему под стать.

– Здесь нужно укрепить систему безопасности, – замечает он так, словно ведет светскую беседу, а не вдалбливается в мое лоно, будто одержимый зверь, двигает бедрами резко и жестко, заставляет содрогаться, выгибаться, надсадно стонать. – То, что я увидел вчера далеко от идеала.

– Вчера? – поражаюсь. – Когда? Разве ты… мы же сразу… ну…

– Я успел оценить главное.

Рустам переворачивает меня на спину. Обвиваю его плечи руками, обнимаю ногами мощные бедра. Прогибаюсь, растекаюсь под тяжелыми ударами огромного члена.

– Мы пробудем здесь несколько дней, – замечаю позже, отдышавшись после нашей короткой и сладостной схватки. – Думаешь, есть смысл заниматься местной системой безопасности?

– Все зависит от тебя, – крупная ладонь опускается на грудь, поглаживает, слегка сжимает сосок, принуждая меня содрогнуться от волны кипучей дрожи. – Сама решишь.

– Подожди, – бормочу я. – Ты собрался купить этот дом?

– Уже купил, – хмыкает. – Не понравится – найдем новый. Можешь обустроить тут все по своему вкусу. Даю полную свободу действий.

– Хочешь сказать, теперь мы будем жить здесь?

– Если пожелаешь, – отвечает просто.

– Рустам, – выпаливаю. – Но это похоже на очередной замок, очень дорого, а ты так легко рассуждаешь, будто речь идет о ерунде. Никаких серьезных растрат.

– Не переживай, – усмехается. – Покупка не ударит по моим финансам.

– Понимаю, но…

– Наши дети должны родиться на новом месте, – спокойно заключает он и проводит ладонью по моему животу. – Где именно? Решай. Выбор предоставлю. Не понравится Германия, переедем снова. Называй любую страну.

– Ты торопишься, – говорю тихо. – Можешь назвать меня старомодной, но я считаю, ребенок должен рождаться в браке.

– Согласен, – подтверждает он.

– А мы, – осекаюсь, не представляя, каким образом обозначить формат наших непростых отношений. – Встречаемся?

– Нет, – нависает надо мной, отрицательно качает головой, пронизывает горящим взглядом и скалится, будто хищник, почуявший добычу. – Мы обручены самой судьбой. Или ты успела забыть?

Рустам соединяет наши ладони. Шрам к шраму.

– Даже кольца не понадобятся, – говорит он. – Поженимся завтра. Документы направлены в нужную инстанцию. Сегодня ты должна выбрать свадебное платье.

– Так быстро? – чуть на постели не подпрыгиваю. – Шутишь?

– А похоже? – выгибает бровь.

– Рустам, я должна сказать родным. А мы еще даже не виделись. Я должна им как-то объяснить свое решение.

– Конечно, – соглашается. – После церемонии.

Хочу запротестовать, но потом действительно понимаю, что лучше отложить такой момент. Отца лучше не огорчать, вряд ли его порадуют подобные новости. Нужно подождать завершения реабилитации. Брат тоже взбесится. И вообще, разве это не романтично – сочетаться браком втайне?

Я обязательно все расскажу и объясню. Позже.

– Жизнь за жизнь, – чеканит Рустам. – Не смерть. Вот как надо долг брать. У нас отняли часть семьи. Выходит, ту же часть необходимо возвратить и приумножить.

– Не совсем понимаю, о чем ты, – невольно холодею от его слов, как и всякий раз при упоминании проклятого долга.

– Я хочу еще одну принцессу, – продолжает он. – Много маленьких принцесс хочу. Наследник тоже нужен. Но сначала пусть будет девочка. Твоя копия.

– Мне казалось, мужчины хотят мальчиков, – улыбаюсь.

– Пока не родится девочка, – переплетает наши пальцы, словно вмиг соединяет линии судьбы. – Есть у меня друг, который был одержим идеей поскорее завести наследника. Прямо помешался. А жена вдруг подарила ему девчонку.

– Он рассердился?

– Одурел от счастья.

– Я бы хотела познакомиться с твоими друзьями, – признаюсь честно. – Лучше узнать людей, с которыми ты общаешься и работаешь.

– Успеем, – трется щекой о мою щеку. – У нас еще все впереди.

– Рустам, – роняю неожиданно хрипло. – Я… я люблю тебя.

– И я, – выдыхает прямо в приоткрытые губы. – Сильнее смерти. Сильнее всего на свете. Ты кровь моего сердца. Как нож пробираешься до нутра. Ты – моя.

Конец