Текст книги "Жестокая сказка (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)
Выгибается. Ох, как она выгибается подо мной. И дрожит. Мелко дрожит. Трепещет как мотылёк, чьи крылья поджарились на открытом огне. Милое зрелище. До тошноты милое. Но гораздо круче ощущать сокращение ее внутренних мышц вокруг моего члена.
Девственница. А ты точно девственница?
Разум даёт сбой. Холод уходит. Надо вернуть контроль.
– Я всегда выбираю тебя, – выпаливает принцесса. – Маска помогла. Я не видела. Не понимала. Но все равно сделала правильный выбор. Твой запах. Голос, даже приглушённый металлом. Близость твоего тела. Я тебя узнала. Сама этого не осознавала. Ощутила истину. Я не ушла бы из того чертового клуба ни с кем другим. И сегодня не отдалась бы чужому мужчине.
Она это всерьёз?
Я вился перед ней посреди сборища клоунов. Я сам не оставил никакого другого выбора. Не пойди девчонка за мной по доброй воле, выволок бы прочь насильно. С кем бы ещё она оттуда ушла? Кто бы рискнул взять мое? Просто дотронуться. Коснуться ее.
Сука. Думает, достаточно швырнуть пару красивых фраз и я прощу измену? Шлюха дьяволова. Моя шлюха. Мелкая дрянь. Нет. Пощады не будет. Даже не мечтай о помиловании.
– Ты дьявол, – выдаёт она. – Ты заставил меня пойти на предательство. Ты вынудил изменить с самим собой. Дважды!
Крохотные кулачки упираются в грудь.
– Рустам, – всхлипывает. – Зачем ты такой?
А ты зачем такая? Железо плавишь.
– Как мне быть? – шмыгает носом. – Я запуталась. Потерялась окончательно. Раньше все было просто и понятно. Ты враг. Я тебя ненавижу. А теперь...
– Что теперь? – рык рвёт глотку.
– Слишком много эмоций.
Мало. Очень мало эмоций. И все не те. Раз ты ещё болтаешь. Раз соображаешь, причём неплохо.
– Я не хочу, – содрогается подо мной. – Больно.
А я хочу. Боль – часть моего мира. Высшая сила.
– Рустам...
Это стон или крик о помощи?
Я сдергиваю перчатки зубами. Смотрю на кровоточащую руку. Та мелкая игла оставила зияющую отметину, основательно продрала. Прямо как ты. Моя проклятая рана.
– Ты нас повенчала, – говорю, переплетая наши окровавленные пальцы. – Тогда и сейчас. Ничего не изменилось.
– Раньше я не знала кто ты, – выдыхает.
– Ты и теперь ни черта не знаешь.
Затыкаю ее рот поцелуем. Прибиваю тонкие запястья к столу. Пожираю без остатка. Алчно. Жадно. Ощущаю как увлажняется и подрагивает ее покорно распахнутая под моим напором плоть. Член раздувается от похоти.
Девчонка постанывает. Извивается змеей. Распластанное подо мной тело прошибает ледяной пот.
Это только завязка. Прелюдия. Разогрев.
Я отстраняюсь и покидаю ее тело. Она дрожит. Невольно тянется следом, издаёт возглас разочарования. Открывает глаза. Смущается и снова кусает губы. Но говорить не решается. Хранит молчание. Только плечи царапает.
Угадай мой следующий ход, принцесса.
– Рустам, – звучит до жути порочно.
Только я не настроен на разговор.
Хватит. Прикладываю палец к ее распухшим губам. Держу рефлексы в узде. Рано давать себе волю. Рано срываться в пропасть. Ещё успею показать настоящее королевство. Царство на боли и крови. Ложе любви.
Я обожаю играть. Поглядим, стоит ли начинать.
Изучаю взмокшее тело языком.
Впадина между ключицами. Вена, пульсирующая на горле. Острые плечи. На запястьях зарождаются синяки. Грудь молит о ласке, напрягаются соски.
Я отмечаю каждый фрагмент. Помечаю. Ставлю клеймо.
Втягиваю нежную плоть. Прикусываю совсем слегка. Дразню зубами, заставляю прогибаться, извиваться от судорог.
Ниже. По рёбрам. Ниже. По животу. Принуждаю задергаться как от разрядов тока, удерживаю над бездной.
– Нет, Рустам, – протестует она, пробует оттолкнуть. – Не так. Не надо. Нельзя. Прошу, не делай этого.
– Почему? – нависаю над ней, перехватываю узкую ладонь, слизываю багровые капли, проступившие на порезе от иглы.
– Ты забираешь мою душу, – глаза блестят от слез.
Глупая. Уже забрал. Но и ты в долгу не осталась. Жилы вытянула. Живьём выдернула.
– Рустам, – шепчет с придыханием. – Пожалуйста.
Моя одержимость. Как тебе отказать?
– Прекрати, – шепчет девчонка.
А ее тело умоляет об обратном. Томится. Изнывает. Такой запах нельзя перепутать. Аромат возбуждения моей истинной самки.
Хватит впустую болтать. Эти выстрелы вхолостую начинают надоедать. Челюсти от голода сводит. Бесы в огне вопят. Звери ломятся прочь из клетки. Прутья сгибаются, скорбно скрипят. Столько лет уделить контролю – и сорваться в один момент.
Она даже не подозревает, как сильно хочу ее взять. Маленькая. Невинная. Наивная. До сих пор. Точно всегда. В первый раз. Моя, моя, моя. От макушки до пят. Только это ее и спасает, возводит на пьедестал. Родная она. Пробуждается в каждом рывке пульса.
– Почему? – я повторяю вопрос.
– Боюсь себя потерять, – чуть слышно роняет она. – Ты действуешь странно. Отравляешь. Ты безумный и дикий. Опасный. Но мне никогда и ни с кем не было, как с тобой. Я плохо понимаю. Не могу объяснить словами. Просто если мы вместе, совсем иначе дышу.
Теряйся. Не бойся. Найду.
Я обхватываю твои бедра. Сжимаю до отметин, удерживаю ноги широко раздвинутыми. Склоняюсь и провожу языком там, где мой член высекал искры. Вывожу запретный узор, оставляю свое тавро. Заставляю тебя заорать.
Чистая. Неиспорченная. Другую бы не выбрал. Не брал бы губами. Не дурел бы от жадности.
– Рустам! – вскрикивает, шумно втягивает воздух. – Рустам…
Бьется. Раскалывается прямо под моим языком. О такую легко порезаться. И Дьявол. Она того стоит. Тяжкий грех. Преступная слабость. Вырубает разум напрочь. Разбивает лед.
– Достаточно, – требует девчонка надтреснутым голосом, пальцами цепляется за волосы на моем затылке, пробует отстраниться, избежать жалящего напора. – Прошу, пожалуйста.
Нет. Не надейся. Не остановлюсь.
Право на все твои ночи за мной.
– Рустам, – раздается протяжный стон. – Рустам!
Вскрики и стоны сливаются. Растворяются.
Я довожу тебя до черты и дальше толкаю. Дальше, дальше. Еще. До судорог. До спазмов. До ядовитой истомы. До выгнутой дугой спины. До самого безумного и дикого оргазма.
А потом продолжаю. На грани. За пределом допустимого и дозволенного. Дарю кайф. Подсаживаю на самый мощный наркотик.
Я тебя разгромлю. В ноль. На твоем же поле.
Столько лет драть мой мозг. Мысли путать. Вытрахивать от и до. Возбуждать никому ненужные чувства. Пришла пора по счетам платить. Раздевайся, принцесса. К черту скромность. И стыд. К черту пьянящую непорочность. Прочь запреты и гордость.
Я хочу содрать твою кожу. Оголить нервы. Хочу вломится в ту, которая вдруг стала моей Вселенной. Без тормозов. Без табу. Взять живьем. До одержимых воплей. До хрипоты. Хочу показать, как это все чувствуется. Когда ломают хребет и в грязь втаптывают.
Я последний в мире романтик. Видишь? Никому в обиду не дам. Затоплю нежностью, запытаю лаской. Я знаю толк в развлечениях, после которых выносят вперед ногами.
В рай. Или в ад? Выбирай, где ближе рассчитываться с долгами.
– Возьми меня, – отрывисто требует девчонка. – По-настоящему.
От этой короткой прерывистой просьбы оживает мое нутро.
Громовое рычание. Рокот крови глушит. Когти рвутся на волю. Прорезаются клыки. Кости огнем окатывает. Разверзается ад. Искушение адово.
Только рано тебя в пекло тащить.
Вот ведь странно. Удивительно даже. Строю планы, увлекаю, заманиваю. Тьмой окружаю, но держусь в стороне. Любуюсь и оберегаю, исхожу слюной, в красках представляя наше общее грехопадение.
Бог. Дьявол. Лишь тебе позволяю решать. Для других такой милости нет. Их участь простая. Прокладывать дорогу вперед. А для каждого бунтаря быстро найдется гроб. Некрополь распахнут настежь. Давай, смелее входи. Единственная, кому страшиться нечего на алтаре моих кровавых секретов.
– Возьми, – выдыхаешь ты, как заведенная повторяешь: – Возьми, возьми…
Истекаешь. Стонами, криками. Липким потом, одурительной влагой. Заходишься всхлипами. Хриплыми, надсадными, пороком пропитанными.
Я вбиваю сжатые кулаки по обе стороны от твоей судорожно запрокинутой назад головы. Накрываю тенью звенящее от возбуждения тело. После вбиваюсь внутрь. Охренительно медленно. А тебя выгибает так, точно наношу удар за ударом.
Чистое бешенство. Чувства. Одержимо выкручивает.
Сама тянешься, льнешь, за плечи цепляешься, ногтями кожу помечаешь. Собственница. Рефлексы не обмануть и не скрыть. Мы разные, но порода одна. Разрушительная натура. Природа воина. Нам скучно без подвигов и кровавой бойни.
Я беру тебя. Осторожными глотками. Размеренными толчками. Балом правит твой кайф. Твое наслаждение. Всегда успею взять свое. Всегда сумею оторваться по полной. А пока трахаю тебя так, чтобы звериные крики раздирали глотку, врезались в плоть остро и глубоко, порабощали плоть сильнее одеревеневшего от похоти хера.
Всхлипываешь. Мятешься. Содрогаешься от судорог и спазмов. Растекаешься подо мной обжигающим ручьем. Опять напрягаешься, зажимаешься, бесконтрольно готовясь к атаке. Моя храбрая девочка. Правда пытаешься выстоять? Отпусти себя. Падай. Ниже и ниже. Это приятно. Упади к объятым пламенем небесам. А после пеплом. Обратно. Ко мне.
Слова запекаются на губах. Протесты глохнут.
Я вдыхаю твой аромат. Гребаный опиум.
Как выходит, что твоя дрожь раскалывает мой позвоночник? Разбивает. Выламывает к чертям. Мозг выносит. И кончать не хочется. Сегодня твоя очередь. Наконец совершаю то, о чем так долго мечтал. Убиваю тебя. Неспешно. С удовольствием прирожденного садиста. Раз за разом перекрываю кислород. Толчок за толчком. Пусть во взгляде мелькают огни преисподней.
Ты выгибаешься. Кричишь так, что зеркало раскалывается. На потолке. Наверное. Нет времени разбирать, где реальность, а где нет. Но я четко ощущаю, как срываются вниз осколки.
Ты смотришь вверх. Изучаешь отражение сплетенных тел. А дальше – глаза в глаза. Ты проникаешь вглубь. Как удар ножа под ребра.
Ты обхватываешь меня за шею, притягиваешь ближе, исследуешь затылок судорожными рваными движениями. Лихорадочно моргаешь, сглатываешь подступившие слезы. И вдруг подаешься вперед.
Миг – твои губы теперь мои. Несмелые касания. Неумелые. Но это самое вкусное, что я когда-либо пробовал. Твоя добрая воля распятая под моим напором.
Я кончаю в тебя. Помечаю семенем.
Мир меркнет. Разлетается. Вдребезги.
Глава 62
Девчонка спит, а я сторожу ее сон как цепной пес. Уморительное зрелище. Она мирно дремлет, пока мой хер штаны рвет. Отхожу подальше, усаживаюсь в кресло. Жду.
Те, кто ссытся от страха при звуке моего имени, оборжались бы, заценили такую картину. Конечно, потом бы они снова ссались. Под себя. Кровью. Но за все в этой жизни нужно платить, а за хорошее развлечение так тем более.
Я люблю дарить людям радость. Правда они редко ценят мои затеи. Вечно хнычут, кричат, стонут. Требуют чего-то, предлагают, пробуют перетянуть на свою сторону. Глупые. Не понимают главного. Все будет, как я решил. Исключений нет.
Принцесса тоже дергается. Не доверяет. Сбегает. То в реальности, то в мыслях удирает прочь. Пытается отгородится, выстроить стену. Наивная. От судьбы не ускользнуть.
Зачем? Моей родилась. Выкована идеально, выточена до мелочей.
Я это сразу понял. Почуял запах, движение уловил. Поймал маленькую дрянь за патлы, за собой застолбил. Хочу. Убью. Никому не отдам. Хотя хорошо, что тогда Марат мне мозги быстро вправил, выдрал девчонку из лап, защитил. А то я совсем бешеный был, мог ведь реально ценную собственность загубить. Мозгов мало. Башка в школе промыта. Приказы старшего не обсуждаются, лишь это дерьмо и вызубрил.
Я бы зашиб принцессу. Ненароком. Я плохо представлял, как иначе можно использовать добычу. Бить. Жрать. Вроде все. Другие пункты не намечены.
В кино разное посмотрел. Кучу американских фильмов проглядел. Дерьмо на любой вкус. О чем актеры болтали не понимал, лишь родной язык нормально знал, а у нас ничего не снимали. Но я не особо парился. Там и без разговоров было понятно в чем суть. Герои взрослые. Здоровенные мужики, ладные бабенки с крутыми формами. Сюжет тупой. А потом я все увиденное резко забыл. Попалась та самая кассета. Про мою сестру. Про Амину. Про единственную женщину, которую я уважал. Боготворил. Любил. Она казалась ангелом. Самой чистотой. Никто вокруг так не выглядел. Она улыбалась по-особенному. Смеялась интересно. Даже говорила необычно. Двигалась, точно не касалась земли. Отец светлел в ее присутствии. Марат млел. Ради нее любой бы горы свернул. Другие девушки производили впечатление дешевых подделок. Фальшивки, больше сказать нечего. И вот я вижу на экране ублюдка, который отбирает самое дорогое, что у нас есть. Заливает наш мир кровью.
Кадры навсегда врезались в память. Въелись. Я бы никогда не стал повторять действия того гада. Но я мог сделать нечто гораздо худшее. С ним и с его родней. С остальными людьми, которые этого заслуживают. Убийца моей сестры должен был заплатить.
Долг навис над семьей Стрелецких. Ночью мы пришли в их дом, показали какого монстра они пригрели, кому помогли погубить множество жертв. Началась кровавая жатва.
Я был на взводе. Закоротило похлеще оголенного провода. Я настиг свой улов.
– Моя принцесса, – зарычал.
Тот упырь на видео называл так мою сестру. Принцесса. Принцесса Амина. Он повторял это снова и снова. Теперь я жаждал расправы.
Жизнь за жизнь. Кровь за кровь. Это очень простой и правильный закон.
Девка была хилой. Худющая совсем. Блеклая, бледная, бесцветная. Грохнуть ее как моль прихлопнуть. Она бы все равно долго не протянула. В моей школе дохляков на порог не пускали. Слабаки ничего не заслуживают. Проще в расход пустить, нечего им под ногами путаться.
Марат мое решение не одобрил. Отец выступил против. Короче, выдрали у пацана игрушку. Но я ее запомнил и отказываться не собирался. Запах зацепил.
Да. От нее конкретно перло. Прямо воняло этим. Тогда принюхивался и не соображал, что именно почуял. Позже дошло – доброта.
Теперь принцесса выросла. Выросла в моих лапах. Знает же чья. Знает и бунтует, вечно мчит куда подальше. Потешная она, до сих пор надеется вырваться из клетки.
Лежит на черных простынях. Вся такая хрупкая, будто из фарфора сделана. Но это только иллюзия. Обман. Крепкая она. Каменная. Холодная сука.
Ладно. Пожалуй, так и должна выглядеть моя слабость.
Вздрагивает, едва заметно ведет плечом, после вскакивает.
– Рустам, – закусывает губу, ресницами хлопает, окидывает меня пораженным взглядом, будто отказывается реальность признавать.
Ясно. Сейчас спросит – а это не сон?
– Я не… мы… – начинает и замолкает, слегка подрагивает, зубами постукивает. – Значит, это не сон?
Бинго. Даже лень тратить слова на ответ.
Девчонка краснеет. Видит, что голая, замечает сперму, засохшую на бедрах и на животе. Она поджимает ноги, натягивает простыню, сглатывает, продолжает смотреть на меня своими невозможными глазами.
Волнуется. Стыдится.
– И что теперь? – спрашивает очень тихо, еле губами шевелит.
Предложение руки и сердца. Пышная свадьба, разумеется. А как еще? Оттрахал – должен жениться. Но черт возьми, здесь загвоздка, по-настоящему не оттрахал. Толком не ласкал. Все лучшее впереди.
Я поднимаюсь и подхожу к кровати, бросаю на постель пластиковую папку.
– Здесь твои документы и билет, деньги на мелкие расходы.
– Билет? – округляет глаза.
– Вылет завтра утром. Мои люди доставят тебя в аэропорт и обеспечат безопасность. В папке также есть мобильный телефон. Ты можешь связаться с братцем, он как раз вышел из тюрьмы. Вот пускай и встречает. Отца набери. За его реабилитацию не дергайся, если надо будет больше заплатить, я докину. Просить не придется. Вопрос курирую. Бизнес твой в порядке, дожидается хозяйку.
– Хорошо, – кивает. – Спасибо.
Я направляюсь к выходу.
– Рустам, подожди, – ударяет в спину. – Я не совсем понимаю. Ты отпускаешь меня домой, разрешаешь связаться с родными людьми. Что изменилось?
– Ничего, – бросаю, не оборачиваясь, открываю дверь.
– Постой.
Топот маленьких ножек, крохотные пальцы впиваются в руку, тянут, и я позволяю себе обернуться.
– А как дальше? – спрашивает принцесса. – Как мы будем?
– Никак.
– Что ты задумал? – напрягается.
– Я тебя отпускаю.
Чистая правда. Не веришь?
– Почему так быстро? – выпаливает и краснеет сильнее, сдавленно продолжает: – Почему сейчас? Это твой новый дьявольский план? Играешь в безразличие? Получил свое и уже пресытился? Больше не хочешь меня?
Кажется, она начинает соображать. Плохо, слабо, но не безнадежно. «Свое». Верно подмечено. Она принадлежит мне и чем быстрее признает очевидное, тем лучше.
– Хочу. На своих условиях.
– Как это понимать? – запинается. – Что за условия?
– Ты моя до конца. Без вранья и нытья. Как сама обещала. Все мои приказы и желания выполняешь. Подчиняешься всегда.
– Какие желания? – трепыхается. – Ты хочешь причинить боль? Тебе нравится, когда жестко? До крови? Про Графа разное говорили, и если ты Граф, тогда выходит…
– Ты свободна.
– Рустам…
Я сбрасываю ее руку. Ухожу, оставляя в одиночестве. Пусть поразмышляет, пусть сделает выбор. Реально готов отпустить. Силой держать не стану.
Я тебя отпускаю. Слышишь? На тот свет.
Глава 63
Первым делом я набираю своего отца, сердце колотится у самого горла, пока в динамике раздаются гудки, считаю секунды, чуть с ума не схожу, когда наконец раздается родной голос:
– Слушаю вас, – звучит тихо, тише чем обычно, как-то надтреснуто.
– Папа, – выпаливаю и закусываю губу, чтобы не разрыдаться, изо всех сил сдерживаю истерику, рвущуюся наружу. – Папочка, привет.
– Юля? Господи. Ты в порядке?
– Да, – подтверждаю уверенно. – Все прекрасно.
– Где ты? Нам сказали, связи не будет. В том районе постоянные проблемы с мобильным покрытием.
– Сказали? – осторожно переспрашиваю.
– Да, твой начальник сообщил, тебе пришлось отправиться в срочную командировку на месяц. Очень странная ситуация. Он не раскрыл место назначения, якобы коммерческая тайна, не выдал никакой четкой информации. Не представляю, что за бизнес-поездка происходит в подобном формате. Конечно, я отошел от дел, ослабел из-за проклятых болезней, но ум-то на месте. Старик еще не сбрендил.
– Папа, – нервно посмеиваюсь. – Ну какой из тебя старик? Ты молодым фору дашь. Вот вернусь и поедем отдыхать. Помнишь? Я обещала. Тур по Европе, по самым интересным достопримечательностям.
– Поглядим, – кажется отец улыбается. – Пожалуй, с новым сердцем это и правда станет реальностью. Хотя врачи надо мной трясутся, не дают ничего сделать. Реабилитация затянется.
– Следуй их рекомендациям, – заявляю взволнованно. – Никакой личной инициативы. Не заставляй меня переживать. Здесь… очень много работы. Тяжелый период.
– Ха! Да они выбора не оставляют. Тут особо не разгуляться, – замечает отец. – Когда ты вернешься?
Завтра. Я должна ответить именно так. Я возвращаюсь завтра. Принимаю заманчивое предложение Ахметова и вылетаю домой, после покупаю билеты в Германию, можно прямо в аэропорту с этим разобраться. Но черт, когда я разлепляю губы, с ним слетает абсолютно другой ответ.
– Сложно сказать, – выдыхаю. – Я постараюсь навестить тебя как можно скорее, но ничего не могу обещать. Четкой информации пока нет. Ожидаю решение компании.
Прекрасно. Я лгу собственному отцу. Что дальше?
Мы еще долго общаемся, после приходит медсестра, ведь наступает время для процедур, и нам приходится прервать беседу. Я успеваю узнать главное: операция прошла гладко, без осложнений, прогнозы оптимистичные, но лечащий врач желает оставить отца под наблюдением на более длительный срок, сказывается то, что у папы есть хронические заболевания, поэтому следует подстраховаться и учесть вероятные риски.
Перебираю документы в папке, изучаю билет на самолет. Все выглядит вполне реально, трудно заподозрить подставу. В чем тогда подвох? Помедлив, снова беру в руки телефон, теперь звоню брату.
– Да, – следует короткий ответ.
– Привет, Олег, – заранее готовлюсь к трудному разговору, надеюсь, что мой брат хотя бы трезв, не успел еще уйти в алкогольный дурман.
– Юлька, ты куда пропала? – спрашивает он. – Я тут дурею. Твой шеф гребаный урод, точно темнит, скрывает правду. Куда он тебя отправил?
– В командировку, – роняю глухо.
– Почему я совсем этому не верю? – бросает мрачно. – Где ты? Черт побери. Где?
– Олег, давай не будем тратить время на склоки, – бормочу я. – Срочные дела не позволят мне вернуться домой в ближайшее время. Хотя, если честно, пока ничего непонятно.
Ну и бред же я несу. Все понятно. Надо хватать документы и принимать идею Ахметова за единственный верный вариант. Завтра утром меня увезут отсюда. Ночной кошмар закончится.
– Я бы вытряс душу из твоего босса, но ордер мешает, – вздыхает Олег. – После прошлого нападения суд вынес запрет, не могу приближаться к этому ублюдку ближе, чем на сто метров.
– Ты попал в тюрьму из-за нападения на моего шефа, – выдаю, сама не понимая, вопрос это или утверждение.
– А ты откуда про тюрьму знаешь? – мигом интересуется Олег. – Этот подонок успел нажаловаться? Юль, не дури башку. Говори, в чем там дело. Что у вас за компания такая? Что это за район, где мобильник не ловит?
– Олег, мне кажется, это тебе стоит объясниться, – произношу тихо.
– Ты пропала. Что я должен был думать? Не сразу понял, был... не в форме. А потом глянул – тебя нигде нет. И не первый день, прикинул и понял, долго ты мотаешься. Напрягся. В итоге рванул в твой офис, хотел разобраться, а когда твой босс начал плести чепуху про командировку, сдержаться не сумел. Хорошенько ему рожу начистил, но мало, раз ментов успел вызвать.
– Олег, ты полез в драку. Ты же никогда таким не был! Пожалуйста, надо знать меру, остановись ты со своей выпивкой, проветрись и возьмись за ум.
– Я давно не пью, – заявляет брат.
– Олег...
– Можешь не верить, но это так. Сначала нечего было выпивать. В следственном изоляторе виски не наливают. Разве что всякую бормотуху предложат, и то это нужно заслужить. Поломало меня конкретно, потом отпустило, привык. А дальше выпустили досрочно, там ошибка вышла, но я спорить не стал.
– Какая ошибка?
– Для освобождения назначили залог. Видимо, произошёл сбой системы. Сейчас всех на электронику переводят, отказываются от бумажных архивов, переводят данные в цифровой формат, от этого и проблемы. На счёт поступили деньги, от некоего Графа, так отправитель обозначен. Сумму отправили в уплату моего залога. Понятно, что тут явный сбой программы. Но меня выпустили. Средства получены, документы оформлены. Я не жалуюсь. Жаль только не разрешают снова твоего босса отметелить.
Граф оплатил операцию моего отца. Граф внёс залог за моего брата. Граф – это альтер эго Рустама?
Обычно бывает так – хороший и плохой парень. По традиции. Добропорядочный доктор Джекил и его темная сторона – мистер Хайд.
Но у Ахметова талант рушить привычные устои. Один парень злой. Другой ещё злее.
– Насилие – не выход, – говорю я, механически складывая документы обратно в папку.
– Зато это отличный способ решить проблемы, – хмыкает Олег.
– Ты оказался за решеткой. Не самое хорошее решение, если честно.
– Не пришлось оплачивать рехаб, – заявляет с насмешкой. – Я просмотрел твою почту и увидел, ты наш бизнес тащила. Новый проект. Я удивился и ощутил себя куском дерьма.
– Олег, прекрати.
– Я должен был деньги зарабатывать, содержать семью, а вместо этого варился в тупом нытье и жалости к себе, – замолкает. – Не важно. Забудь. Я просто... черт, прости меня, Юля. Все, чего я теперь хочу, стать таким братом, которого ты заслуживаешь.
– Будет достаточно, если ты снова займёшься бизнесом.
– Уже работаю над этим. Обещаю, твои результаты будут только приумножены. Я постараюсь. Но может, ты объяснишь, что за дерьмо происходит у вас в компании? Почему люди постоянно пропадают?
– О чем ты? – удивляюсь.
– Я подружился с твоими коллегами и многое раскопал.
– Подружился? После избиения шефа?
– Я давно понял, что девчонкам нравится, когда мужик способен набить морду, прямо в мясо избить, – замечает с затаенной горечью. – В общем, несколько девушек мною заинтересовались, одна даже носила передачки в сизо. Она и рассказала мне про исчезновение Татьяны. Секретаря вашего босса.
Точно. Татьяна исчезла. Как я могла забыть? Она привела меня в клуб, после пропала, так и не вышла на работу. Неужели Рустам подчищает следы и убирает неугодных? Но девушка действовала по его приказу. Или нет?
– Твой жених тоже потерялся, – цедит сквозь зубы Олег. – Ты реально в него влюбилась? Вид у него как у полного кретина. Стоп. Он с тобой? Вы тайно повенчались? У вас медовый месяц? Юля, объясни. Хватит молчать.
– Я действительно работаю, – стараюсь выражаться уверенно и твёрдо. – Ярика здесь нет.
– Ты вышла за него замуж? Не понимаю твой выбор, но так и быть. Пускай.
Мой выбор. Невесело усмехаюсь. Мой настоящий выбор свёл бы Олега с ума и моего отца загнал бы в могилу.
– Я позже наберу, – обещаю глухо.
– Постой...
Завершаю вызов. Отключаю телефон. Мои пальцы леденеют. Дрожь сводит каждую мышцу, потряхивает, пропускает сквозь железные жернова. Цепенею, размышляя о том, какая участь могла ждать Ярослава.
Хватит сжиматься от страха. Нужно действовать.
Я нашла своего Рустама. И я его больше не отпущу. Нужно во всем разобраться, развеять тьму.
Глава 64
Она придет. Еще до наступления вечера. Пообщается со своим отцом, потом с братцем. Последний точно проболтается и про ту шалаву из офиса, и про недобитого женишка. Девчонка примчит их спасать. И главное – примчит спасать меня. Бедного мальчика, который стал ее защитником в детстве, ограждал и оберегал от всего вокруг.
Натура такая. Дурная. Годы идут, а ничего не меняется. Раз за разом можно ловить на одинаковый крючок. Помощь слабым. Спасение угнетенных. Тупая добродетельность течет в ее крови, будто вирус, вырубает мозги.
Я следил за ней давно. После первой встречи в доме Стрелецких.
Оставался в тени, держал добычу под прицелом. Понимал, моя будет. Моя. Чтоб там отец не говорил, чтоб мой старший брат не выдавал, я сразу решил: не отдам. Поймал, пальцы сцепил. Теперь разве можно отдать? Разве реально выпустить из когтей?
Я себе принцессу хотел. И взял. Забрал от всего мира.
Долгие годы наблюдал. Изучал повадки. Без фанатизма. Присматривался. Вдруг кто на собственность позарится? Быстро клыки выдерну, кости переломаю. Когда приезжал в город, всегда ее находил. Привычка выработалась: если оказывался на каникулах, сразу девчонку отыскивал, выяснял, где прохлаждается, чем дышит. Она и не замечала меня. Жертва никогда хищника не видит.
Я прикидывал, как убить девчонку. Трудно приходилось. Способы, которым нас обучали, здесь не годились. Слабая она. Совсем хилая. Никакую пытку до конца не довести. И еще загвоздка – нам показывали все только на здоровых мужиках. Никаких девок. Женщин принято оберегать. Кто руку на бабу поднимет, тот сам бабой и станет. Такой уклад прорисовывался.
Но она не женщина. Жертва. Это другое. Отец объяснял. Для кровного долга совсем другие правила, поэтому привычный закон тут не действует. И вообще, только наши женщины чистые, заслуживают уважения, остальные шлюхи, почти животные, их используют для грязных потребностей. Сосуды для слива для слива похоти.
– Запомни, сын, – говорил мой отец. – У местных женщин нет гордости. Их мужчины трусливые червяки. Мелкий народ. Недостойные особи. Таким за честь прогибаться, прислуживать нам. Они чуют силу, поэтому подчиняются. Спины гибкие. Рождены рабами. А вот нас ничем не укротить. Мы воины.
Отец много чего говорил, пока однажды не захлебнулся во лжи.
Девчонки меня мало интересовали. Другое дело – принцесса. Она цель. Вот и держался близко. Я тренировками жил, горел желанием положить старшего брата на обе лопатки. Судьба мою мечту украла. Марат погиб, так и не проиграв мне.
Я был щенком, но уже тогда не желал делиться с другими псами. Помню, наблюдал за девчонкой, смотрел, как дурачатся дети на площадке. Бойцами там и не пахло. Сопляки. Неженки. Родня совсем не заботилась о том, чтобы закалить собственное потомство. Ни полосы препятствий, ни огненного рва. Никакого оружия. Ни намека на тренажеры. Даже брусьев нормальных не найти. Очень странные качели. Полагаю, я бы мог использовать эти штуки на свой лад, прибавить шипы и цепи, установить пару капканов по периметру. Только дохляки, которые тут повсюду сновали, такой уровень не вытянули бы. Спеклись бы на первом же подходе.
Иногда казалось, девчонка чуяла меня, замирала и оборачивалась, отыскать пыталась. Но я сам желаемое за реальность выдавал. Глупо таскаться следом за обычной девкой, хоть и жертвой кровного долга, вот и пробовал в ней найти особенные черты. А ничего не было. Малявка, таких здесь полно. Рожа бледная, руки соломинки, ноги худющие – как на них умудряется бегать? Правда верткая она. Задиристая. Остальные дохляки место знают, не лезут никуда, а эта одних пацанов от других защищает. Все настолько обалдевают, что отступают. Мелочь, зато какая крикливая. Знаки всякие показывает. Я тогда местные фишки не просекал. Я и язык плохо знал. Дома на родном общались. В школе тоже.
Однажды за моей девчонкой погнался жирный придурок, кулаками размахивал, угрожал. А я следом продвигался, прикидывал, как этого смельчака навсегда успокоить, чтобы и не думал даже на чужое лезть. Когда она через забор перемахнула, я им занялся, жаль только разобраться не успел. Минута – девка вылетела прочь с криками, а за ней вылетел и пес. Здоровый гад. Охотничий. Вот это принцесса. Каждый заграбастать норовил.
– Моя! – рявкнул я.
Больше на псину не смотрел, девчонкой занялся, обошел вокруг, оглядел. Куртка у нее дурацкая. Что за цвет? В таком наряде нигде не спрятаться. По глазам бьет яркое пятно. Несчастье. Даже скривился от разочарования.
Зверек. Хилый. Совсем непригодный для жизни.
Такую и убивать жалко. Сама помрет. Разве она дотянет до восемнадцати? Вечно в неприятности попадает. Пару ее обидчиков я уже проучил тумаками, слегка помял. Нечего разевать пасть на мое. Собственность нужно охранять.
– Вставай, – ухватил ее за руку и вздернул вверх.
– Ты кто? – глазища выкатила.
– Никто.
– Так не бывает, – башкой замотала. – У всех есть имя.
– Нельзя убегать от бешеных псов. Либо убиваешь, либо встаешь на колени. Твоя беготня дразнит голодного зверя.
Это были фразы из фильма, который мне понравился. Фразы на языке, который она должна была понять.
Девчонка посмотрела прямо в мои глаза. Смело так. С вызовом. А потом застрекотала с такой скоростью, что мозг закипел, обрушила шквал вопросов, из которых я понял, ее интересовал тот проклятый пес. Она допытывалась, чем я шавку отвадил.
– Сказал, ты моя, – отрезал.
Опять защебетала, зубы оскалила, протянула мне какую-то траву.
– Держи! – воскликнула.
– Чего? – поморщился.
