Текст книги "Жестокая сказка (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)
Благодаря моему дяде-маньяку я давно оказалась под прицелом этих монстров, что возомнили себя богами. Неизвестный псих долгие годы пытался отравить мою жизнь, причем это был совсем не тот псих, на которого я привыкла списывать все свои беды. Удивительный поворот событий.
– Значит, Татьяна и Ярик работали вместе? – прочищаю горло. – То есть не просто в конторе, а вообще, действовали заодно? Ты сказал, заказчики разные. Немка направила Татьяну, но приказ был в интересах того безумного ублюдка, который давно следил за мной и устраивал всякие гадости. Выходит, фактически хозяин у них один?
– Немка поступала согласно официальной линии «Табула Раса». Так было решено еще после гибели Марата. Я должен разобраться с тобой. Ты не случайно получила работу. Тебя курировали. Однако Шакал был против, давно мечтал вести свою игру.
– Шакал?
– Буду звать его так, большего не достоин. Шакал. Шайтан. Отпрыски проклятых предателей. Поразительно живучие. Расползлись по земле, раскинулись, никак не загнутся. Ничего. Все сорняки выдерну к чертям. Вырву и размажу.
– Надеюсь, – выпаливаю на автомате и тут же закусываю губу. – Хоть и нельзя желать людям смерти, но тут…
– Людям? – брезгливо морщится. – Каким еще людям? Шакал наблюдал за тобой, когда ты была малолеткой, желал сдать банде упырей, жаждал боли и крови. И этот гнилой червяк, по-твоему, человек? Большинство членов «Табула Раса» хотели наблюдать за взысканием долга, только это тебя и спасло.
– Ты, – вдруг улыбаюсь. – Меня всегда спасал ты.
– Против ордена пацан бы не выстоял, – чеканит холодно. – Годы ушли, пока я до истины добрался, раскопал груды материала и сумел бросить вызов.
Я обнимаю его, прижимаюсь очень крепко, подаюсь внутреннему порыву. Чувствую бой сердца. Впечатление, словно сливаю нашу кровь воедино.
– Когда Шакал понял, что твою девственность увели у него из-под носа, одурел, надавить на немку он не мог, ведь та действовала по указанию всего высшего круга, пусть и была полностью за своего патрона. Пришлось использовать твоего дружка. Ярика. Думаешь, чисто по доброте душевной рядом с тобой отирался? Приглядывался, влезал в доверие, после наплел всякого дерьма, а ты уши развесила и повелась. Наивная душа. Тут уже я вмешался. Решил пора приступать к твоему сладкому наказанию.
На последних словах Рустам недвусмысленно сжимает мой зад, и я подскакиваю, поспешно от него отстраняюсь, а он лишь хохочет.
– Шакал не успокаивался, – продолжает, отсмеявшись. – Сначала Графу проиграл, потом мне. Обидно стало. Полез на особняк. Пробовал тебя похитить, а ты всех нас обставила, удрала четко. Даже не сразу нашли. Пара часов потребовалась. Дальше он опять в грязь потянулся. Нанял ту бригаду торчков. Торговцы живым товаром. Сука. На что надеялись? Пусть и не моя территория, но плевать на условности. Долго им нарываться не пришлось.
– Где Ярик? – спрашиваю тихо. – Татьяна? Они ведь исполнители. Ничего толком не знали. Уверена, даже не понимали, что творят, на кого работают.
– Ты их никогда не увидишь.
– Рустам…
– Знали достаточно. Не сомневайся. Одна заманивала девчонок в клуб для извращенцев. Другой заграницу переправлял. Еще и шеф ваш там замазан был дальше некуда. Верно твой братец ему в бубен зарядил. Я после добавил. До кучи, чтоб не расслаблялся.
– Мой шеф? – глаза против воли округляются.
– Вся твоя контора была прикрытием.
– Господи, неужели я тоже… – зажимаю рот ладонью.
– Нет, конечно, – фыркает. – Большинство людей там обычными делами занимались. Зато грязные деньги отмывали. Как через фильтр пропускали. Твой дружок и не догадывался, насколько сильно Татьяна в том же самом бизнесе увязла. Только шеф оставался в курсе последних дел, но он умел хранить секреты. Короче, этот мусор я обсуждать не стану. Мы достаточно внимания им уделили. Много чести продолжать.
Тяжело дышать. Тревога захлестывает с головой. Сколько лет прожить, точно под микроскопом. Год за годом. Ближе и ближе к эшафоту.
А если бы Рустама не было рядом? Если бы он не добрался до правды?
Мне становится очень нехорошо. Мужчина это чувствует. Обнимает. Мягко, едва касаясь, согревает в своих сильных руках. Ограждает от жестокой реальности вокруг. Он палач. Убийца. Тогда почему настолько спокойно в его объятиях?
Мое тело принимает то, что отказывается принять разум. Теперь понимаю, я и прежде всегда реагировала подобным образом на прикосновения Рустама. Просто запрещала самой себе это анализировать. Убегала от истины. Закрывалась от правды.
Теперь – некуда бежать. Да я и не хочу. Хватит побегов.
– Я начал поиски с убийцы Амины, – говорит Рустам. – Пытался отыскать реального заказчика. Не догадывался, сколько всего там скрывается. Про твоего поклонника по чистой случайности узнал. Про Шакала. Не так давно картину составил.
– Ты упоминал допрос первоисточника, – глухо выдаю я. – Кто он?
– Ох, с ним ты знакома едва ли не лучше, чем со мной, – тянет насмешливо, в черных глазах загораются искры. – Сама способна ответить на свой же вопрос.
– Граф? – выпаливаю я. – Он твой друг? Помощник? Учитель? Ты сумел перевести его на свою сторону? Уговорил сотрудничать?
– Почему ты решила, будто Граф – мой учитель? – пристально изучает выражение моего лица, сканирует горящим взглядом.
– Ты рассказал стих, – отвечаю тихо. – Когда опять примерял его образ. Помнишь? Стих про Тигра. В тех строках идет речь о творце, о том, кто создал дикую и сокрушительную стихию. И вся наша беседа выстраивалась так, словно наглый ученик пробует превзойти учителя, но ему ничего в этом вопросе не светит. Признаюсь, трудно понять, враги ли вы. Друзья? Полагаю, отношения у вас доверительные, если он разрешает тебе наряжаться в самого себя. Граф состоит в «Табула Раса»?
– Мы действительно сблизились, – соглашается Рустам. – Столько проникновенных разговоров. Проникновенных – в прямом смысле.
– Я не уверена, что понимаю тебя сейчас.
– Я рад, что не понимаешь, – улыбается, чуть приподняв уголки губ, теперь от него веет холодом, мороз разливается под кожей. – Признаю, у Графа я многому научился.
– Надеюсь, речь не про те кровавые развлечения, – замолкаю, судорожно глотнув кислород.
– Ну тут уж скорее он у меня учился, – замечает Рустам абсолютно серьезно.
– Вы делили женщин? – дышать удается с огромным трудом.
– Воспоминания.
Черт. Почему это слово звучит настолько жутко и угрожающе? Жилы стынут, и я уже не в состоянии возмущаться, требовать прямых объяснений, все разумные фразы сгорают в ледяном огне.
– Граф создал вокруг себя ауру таинственности, – продолжает Рустам. – Распустил разные слухи, очень противоречивые и запутанные. Вдохновил людей слагать легенды. Ничем не ограничивал их фантазии. Наоборот, подстегивал. Он менял обличья как перчатки. Никто не мог точно утверждать, что хоть раз видел его настоящее лицо. По официальной версии Граф был хромым калекой. Уродцем, который никогда не появлялся на людях без маски.
– А в реальности? – вопрос вырывается машинально.
– Говорили, будто он дурачит людей. Нога его в полном порядке. Лицо без явных изъянов. Никаких следов экзекуций на нем не осталось. Никто вообще никогда его не истязал, да и от рождения вполне здоров. Граф просто не желает никому показываться. Одни сообщали, он красавец, любимец женщин. Другие утверждали, что самый неприметный тип, в толпе невозможно различить и выделить.
– Зачем притворяться калекой?
– Часть образа. Граф любил производить эффект. Обычно члены «Табула Раса» носят маски, для каждого уровня предназначена своя форма. Но он и тут выделялся, заказал особенную маску, велел встроить туда аппарат, изменяющий голос, причем настройка шла на несколько разных программ. В зависимости от настроения Граф выбирал бас, тенор или баритон. Хотя масок у него тоже имелось очень много. Целая коллекция. Снаружи одинаковые, а наполнение различное. Помню, нашел вариант, в котором скрывалось оружие.
– Ничего себе, – содрогаюсь.
– Затейник, – скалится Рустам. – Он впечатлял размахом своих мистификаций. Носил особую обувь, внешне нереально заметить подвох, но там специальная подошва, еще и подставка внутри предусмотрена. Хромать одно удовольствие.
– Ты надевал его вещи?
– Ты видела.
Глупый вопрос. Нервно тереблю материю своего платья. Понимаю, не таких друзей хотела бы для Рустама. Но разве он станет спрашивать мое мнение? Сам решит.
– И он не возражал? – спрашиваю, наконец. – Так скрывается ото всех вокруг, а тебе разрешает абсолютно все.
– Мне трудно отказать, – заявляет невозмутимо.
Отлично. Даже не возразить.
– И как он выглядит? – вздыхаю. – Ну вы общаетесь, причем довольно близко. Ты наверняка знаешь его настоящую внешность.
– Сама увидишь, – небрежно роняет Рустам.
– Граф здесь? – поражаюсь.
– Где же ему еще быть? – удивленно выгибает бровь.
– Когда он приехал? – хмурюсь. – Постой. Я видела тебя и Графа. Сразу после ночного визита той немки. Выходит, то и был настоящий Граф? Мне еще показалось, он странно на меня посмотрел.
– Граф давно отсюда не выезжал, – замечает Рустам. – Настоящий Граф.
– Он живет у тебя? Постоянно? Тут? Прямо в замке?
Вовремя замолкаю, с ужасом ловлю себя на мысли о том, что чуть не выпаливаю «в нашем замке».
– Да, – следует спокойное подтверждение. – Достаточно долгий срок миновал. Для Графа выделены отдельные апартаменты. Заслужил гостеприимство в полной мере.
– Хм, и что же вас настолько сильно сблизило? – не могу перестать задавать вопросы.
– Смерть моей сестры.
– Вы вместе проводили это расследование?
– Верно, – легкий кивок. – Граф очень сильно помог. Главный заказчик и сценарист убийства Амины. Это он отправил задание, по которому снял кино твой дядя.
Мои глаза расширяются до боли. Дыхание учащается. Сердце колотится с такой скоростью, что кажется, совсем немного и ребра проломит, наружу вылетит.
– Я спас ему жизнь, – говорит Рустам, окончательно выбивая почву из-под ног. – Так сложилось, у него не было иного выбора, кроме как приблизить меня. Он никому не доверял, но тут проникся. Наверное, каждый из нас чует то, что может убить и тянется ближе. Опасность заводит. Круче любых наркотиков. Вечный адреналин. Разумеется, Граф не догадывался, насколько хорошо я знаю его роль в деле моей сестры.
Молча смотрю на своего мужчину. Слова замерзают на губах.
– Я выследил его, встретил, когда он находился в одном из своих обычных образов. Без маски. Граф использовал грим, парики, примерял различные биографии. Ему нравилось путать людей и поражать, оставаться в тени и при этом находиться на глазах у всех. В «Табула Раса» никто бы не сумел описать его истинную внешность. Семейная черта. Особенность этих шакалов. Братец у этого ублюдка тоже любил наряжаться. Даже бабские шмотки цеплял.
– У Графа есть брат? – голос снова прорезается. – А еще он родственник Шакала? Того самого, который за мной так долго наблюдал и пытался уничтожить?
– Одна кровь. Проклятая кровь недобитых предателей. Но Граф пошел дальше всех и преуспел. Один его братец так и остался внизу, чисто на подхвате, дерьмо прибирал. Киллер, который настолько всех достал своими выходками, что его решили убрать. Другой крепко за место «высшего» держался, фигура серьезная. Шакал, но очень уж осторожный. Только на тебе его заклинило. Резьбу в конец сорвало.
– Похоже, они не слишком друг другу доверяют.
– Там нет доверия, не было и не могло быть. Кинь кость – загрызут друг друга. Тот киллер не представлял, какой родней «высшим» приходится. Побочная ветвь рода. На него ставку никто не делал, держали для грязной работы, прикрывали без фанатизма.
– Как тебе удалось выйти на Графа? – интересуюсь глухо.
– Я гниль всегда чую. От него перло хуже некуда. Помогла учеба в Азии. Напряг некоторые новые связи, старые подключил. Вот и разобрался. Пара месяцев – Граф получил приглашение в мой замок. Визит в один конец.
– Ты его запер? – кусаю губы. – В подземелье заключил?
– Я помог от чистого сердца, – скалит зубы. – Он устал играть роли, изображать того, кем не является. Настало время отдохнуть. Комфортные апартаменты. Достойный уход. Еще и задушевные беседы со мной. Я сделал все, чтобы добраться до нутра, обнажить суть.
Рустам не говорит ничего страшного, никаких гадостей не описывает, но мою кожу начинает покалывать. Раскаленные иглы вонзаются вглубь, сотрясают изнутри.
Рефлекторная дрожь пробегает по телу. Страшно. Очень, очень страшно.
– Я занял его место. Высший круг всегда должен содержать определенное количество участников, как только один выбывает, сразу назначают нового. Граф больше не мог исполнять свои обязанности, однако «Табула Раса» многое бы потеряла без него.
– Ты… теперь тоже там? – шепчу практически беззвучно.
– А как еще я бы сумел за тобой прийти? – мягко усмехается. – Графа боится даже Шакал. Вроде ровня, но тушуется. Орден подобных руководителей прежде не знал. Я старался поддерживать правильный имидж.
– И как долго ты, – запинаюсь. – Давно?
– Достаточно, – отвечает коротко.
– Это хороший план, – выдаю надтреснуто. – Его настоящую внешность никто толком не знает, даже родственники не в курсе. Все привыкли к образу хромого. Маска сыграла тебе на руку.
– Мы примерно одного роста. Похожая комплекция. Конечно, я учитывал вероятность раскрытия маскарада, но другой дороги наверх не представлял.
– Ты хочешь разрушить орден изнутри?
– Не за день и не за два. Даже не за месяц. Понадобятся годы, чтобы выбить из-под них все то, на чем держатся, чтобы перестроить с нуля.
– Желаешь создать новую организацию?
– Я жажду их уничтожить. Всех до единого. Но кто-то должен взять управление над тем, что они сотворили.
– Убьешь дракона – сам станешь драконом, – бормочу я, чувствуя себя абсолютно потерянной. – Но ведь люди погибают. Они делают ставки. Ты сказал, у них полно киностудий. Они следили не только за нами, за другими парами. За невинными.
– Если я выйду из игры, это продолжится. Пока я держу рычаг управления, есть шанс регулировать ситуацию. А если сбегу? Думаешь, станет лучше? Реально веришь?
– Рустам, я не знаю, – говорю сдавленно. – Все слишком запутанно. Я захлебываюсь от такого огромного количества информации.
– Все просто, – отрезает он. – Я уничтожу эту гидру. Сожру. Сожгу. Мы установим новый уклад. По справедливым законом. Разгребем их дерьмо. Очистим систему.
– Ты один, – сглатываю. – Против такого количества врагов? Это же безумие. Они в любой момент могут раскусить притворство. Тот же Шакал…
– Шакалу недолго осталось, пора его место освобождать, – обрывает. – И я не один. Есть другие воины. Будут. Я набираю самых сильных и преданных.
– Ладно, – киваю. – Надеюсь, ты осознаешь, что делаешь.
– Они до сих пор ничего не поняли, – произносит ровно. – Поверь, я отслеживаю ситуацию и готов к тому, что произойдет. Как Графу мне точно ничего не угрожает, другой разговор насчет Рустама Ахметова, но это я через несколько дней исправлю.
– Только не запутайся в своих образах, – сокрушенно качаю головой.
– Никогда, – заверяет он. – Пока ты рядом.
– Что за опасность? – мрачнею. – Рустам, объясни по-человечески, нормальным языком. Надеюсь, Граф не сбежит из твоей темницы?
Мужчина подхватывает меня на руки, хитро щурится и ухмыляется.
– Это будет проблематично.
– Рустам, – повторяю с нажимом. – Отвечай. Я должна понять, что происходит. Раз уж мы начали говорить откровенно, но надо идти до конца.
– Согласен.
– Куда ты меня несешь?
– На важную встречу.
– Я не…
– Шакала ты видела, пусть и в маске, а реального Графа до сих пор не изучила. Надо исправить.
– Я не уверена, что хочу его встречать.
Замолкаю, четко осознаю причину собственного страха. Боюсь увидеть дело рук Рустама. Не верю, будто он действительно просто общался с этим монстром. Особенно поглядев на кушетки и хирургические инструменты. В голову лезут самые жуткие предположения.
– Рустам, – снова выдаю я, цепляясь за полы его рубашки. – Давай вернемся обратно.
– Не бойся, – шепчет на ухо. – Никогда не бойся меня.
– Но ты… ты пугаешь.
– Здесь много комнат. Игральных и не только. Некоторые никогда тебе не покажу. В другие тебе самой захочется зайти. Возможно. Я перенес сюда коллекцию холодного оружия, которая прежде хранилась в особняке. А есть мой личный музей. Артефакты викингов.
Что-то вспыхивает в памяти и почти моментально гаснет. Что-то знакомое царапает изнутри, но я быстро забываю об этом, поскольку впереди маячит Граф.
– Пришли, – заключает Рустам, опускает меня на ноги перед очередной высоченной дубовой дверью.
– Мне точно стоит это видеть? – зубы постукивают.
– Часть меня, – говорит он, обнимает за талию. – Часть тебя.
– Звучит отвратительно, – выпаливаю, поморщившись.
Он толкает дверь вперед. Заводит внутрь камеры. Когда его рука соприкасается с моим телом, страх действительно отступает. Однако мне все равно не по себе. Спазмы крутят желудок.
Здесь царит полумрак. Атмосфера подземелья. Обвожу помещение взглядом и не замечаю совершенно ничего. Комната пуста. Тут никого нет. Голые стены. Каменные своды. Пол в пыли. Нет, пожалуй, земляной. Скупое освещение не позволяет толком разглядеть.
Я не вижу мебели. Вообще ничего. И уж точно я не нахожу в камере узника.
– Где Граф? – спрашиваю тихо, недоумевающе смотрю на Рустама.
Он увлекает меня следом за собой. Шаг, еще шаг. Мы снова останавливаемся. И теперь я наконец замечаю. Приглушенно вскрикиваю, заметив прямо у своих ног череп. Назад отшатываюсь. Опять бросаю взгляд на своего мужчину.
– Граф, – холодно произносит он. – Тот, кто приказал убить мою сестру. Тот, кто велел моему отцу взять с твоей семьи кровный долг. Тот, кто сделал нас теми, кто мы есть. И тот, кто никогда не будет ходить по этой земле. Никому больше не причинит вреда.
– Я… не очень поддерживаю такой ход мыслей, – судорожно дышу. – Я никак не хочу быть связана с ним.
– Почему? – искренне удивляется. – Он дал толчок нашей внутренней силе. Все, что произошло. Все, что обрушилось. Все это помогло нам подняться и выстоять. Стать единым целым.
– Ну теперь звучит лучше, – роняю я. – Ты отрубил ему голову? Что ты… как…
– Тебе не нужно знать, что я с ним делал. Говорил. Проникновенно общался. Обнажал правду. Больше подробностей не надо. Главное – результат. Мы вместе. А от урода, который посмел играть нашими судьбами, скоро совсем ничего не останется. Я держу обещания. О нем позаботился. О Шакале тоже позабочусь. Обо всех по очереди.
Рустам снова берет меня на руки, выносит из подземелья. Выше и выше. К свету. Туда, где сумею нормально дышать.
Глава 79
Я сбрасываю оцепенение, лишь оказавшись в душевой кабине. Теряюсь во времени и в пространстве. Разговор в подземелье был слишком долгим и напряженным. Измотал. До предела натянул мои нервы.
Миг – темнота вокруг. Миг – снова вспыхивает свет. Хотя когда Рустам прикасается к моей коже, весь мир замирает, а после разлетается вдребезги. Привычная реальность перестает существовать. Остается только наша.
Я стараюсь не думать обо всех тех ужасах, про которые сегодня узнала. Не сейчас. Не сегодня. Хватит. Достаточно.
Просто хочу ощущать своего мужчину рядом. Размышлять о том, на что он способен не желаю. Знаю: мне вреда не причинит. Никогда не тронет, не обидит. А другим? Другим лучше держаться от него подальше. Даже жуткому ордену ничего не светит в борьбе против моего Рустама.
Единственный. Первый во всем. Всегда.
Я пытаюсь отодвинуть подальше мысли о Графе, о том, что от него осталось. Обещаю себе вернуться к рассуждениям позже. Трудно осуждать убийство такого жестокого человека и подвергать сомнению гуманность способа. Однако и поощрять подобное нельзя. Самосуд – не выход. Но как поступить, если все вокруг продано и куплено? Выхода нигде нет. Правды не найти. Приходится вершить правосудие самим.
Я чувствую, как струи воды бьют по моему телу. Выгибаюсь, прикрываю глаза. Рустам рядом. Близко. Очень. Чувствую, не глядя. Остро. Будто лезвие ножа скользит по моей влажной коже.
– Я украду твои кошмары, – обещает он.
– Я… в порядке, – отвечаю тихо. – Все хорошо. Просто слишком много мыслей в голове, но я справлюсь и сумею это преодолеть. Разговор был очень долгим и безумным.
Мой мужчина наливает в ладони гель для душа и начинает намыливать меня. Без мочалки. Прикасается очень нежно, едва дотрагивается. Сложно вообразить, что его пальцы способны причинить боль. Такие ласковые и осторожные. Впечатление, будто по телу порхают бабочки, едва затрагивают крыльями. Млею сильнее с каждым прошедшим мгновением, растворяюсь в дурмане чувственности.
– Дыши, – шепчет Рустам, обжигает горячим дыханием.
В груди чуть щемит, но после его короткой фразы становится легче. Пальцы изучают мое тело смелее, проникают везде, порабощают и берут под полный контроль. Теперь по венам струится нега. Чистая. Ничем не замутненная. Блаженство.
Я не ощущаю возбуждения. В привычном смысле. Это что-то абсолютно другое. Глубокое. Пульсирующее. Заполняющее каждую клетку. Дарующее свободу.
Пьянящие ласки расслабляют меня. Избавляют от напряжения в считанные секунды.
– Рустам, – обхватываю мускулистые руки. – Я тоже хочу так.
– Как? – насмешливо выгибает бровь.
– Хочу тебя помыть, – говорю и нервно закусываю нижнюю губу, моментально вспомнив свой прошлый отказ.
Боже. Кажется, это было в другой жизни и с другими людьми. Отель. Мои унизительные обещания, а после трусливое отрицание очевидных приказов. Потом грязная сцена с той девушкой-администратором.
Горло перехватывает. Сердце гулко ударяется о ребра.
– Скажи, тогда, – запинаюсь и сама себя не понимаю, когда слезы наворачиваются на глаза. – В том отеле. Та девушка. Ты пошел к ней, потому что я отказала? Не выполнила приказ. И ты… боялся сорваться? Пожалуйста, ответь.
– Ты умеешь удивлять, – усмехается Рустам и проводит пальцами там, где я совсем не ожидаю, еще и так, что я вынуждена подскочить на месте, приглушенно вскрикнуть.
Удар ниже пояса. В прямо смысле.
Во рту пересыхает. Снова кусаю губы и смотрю на своего мужчину. Ощущение, точно его огромная фигура занимает абсолютно все пространство душевой кабины.
– Я только спросила.
– Зачем тебе знать то, что не имеет никакого значения? – ровно интересуется он.
– Ну я пытаюсь лучше понять, – отвечаю неуверенно.
– Я не сорвусь, – хрипло заявляет Рустам и проводит пальцами по моим истекающим влагой складкам. – А ты?
– Дьявол, – выпаливаю. – Ты настоящий Дьявол!
– Звучит как самый лучший на свете комплимент, – замечает мужчина.
И накрывает мои губы губами. Не целует. Опаляет. Его рот источает огонь. Языки пламени проходятся по лицу, скользят ниже и ниже, заставляя содрогаться.
– Рустам, – надсадный стон вырывается из горла.
– А это звучит еще лучше, – слизывает языком капли крови, проступившие на моих искусанных губах. – Продолжай. И да, разрешаю тебе вымыть меня.
– Ты… невыносимый, – выдаю я.
Неповторимый. Невозможный. Неудержимый.
– Круто, – присвистывает. – Сколько у меня титулов.
Моргаю, смотрю в черные глаза и теряюсь. Опять. Я это вслух сказала или он прочел мои мысли?
Встаю на носочки, цепляюсь за широкие плечи, только так и удается до него дотянуться, склонить ниже. Подаюсь вперед и кусаю за губу. Слегка, будто играючи. Провоцирую зверя. И сама загораюсь.
Однако у Рустама свой план. Он протягивает мне бутылку с гелем для душа и широко ухмыляется, намекая, что сейчас точно пора приступать к исполнению обещания.
Ладно. Будет тебе купание.
Я наливаю гель в ладони, приступаю к процедуре омовения. Тянусь, обхватываю широкую и жилистую шею. Поглаживаю, опускаюсь к мускулистым плечам. Вмиг ощущаю отклик железных мышц под пальцами. Сокращения впечатляют. Разряды колючего тока пробегают по моему телу. Завораживающее чувство. Власть над кровожадным хищником. Я впервые четко осознаю свою силу.
– Я рад, – говорит Рустам.
Вздрагиваю, изумленно смотрю на него, а мои пальцы живут отдельной жизнью, движутся кругами по широкой груди, что покрыта густой порослью темных волос. Изучают стальной торс. Вновь возвращаются выше.
– Рад, что ты больше меня не боишься, – поясняет мужчина.
А я ничего не могу ответить. Умные слова не приходят на помощь. Поэтому просто подаюсь вперед и прижимаюсь лбом к мощной груди, ловлю ртом биение пульса.
Вкусно. Как же с ним все вкусно. Мгновения тают на губах.
Добавляю еще гель на свои ладони. Продолжаю исследовать мускулы, которые будто отлиты из металла. Обхожу Рустама, чтобы намылить широченную спину. Медлю, но опускаюсь ниже, поглаживаю крепкие ягодицы. Точно камень трогаю. Мраморную статую исследую. Идеальная форма, причем везде. Греческие скульптуры покажутся жалкой подделкой, когда рядом возникает такой мужчина.
Снова оказываюсь перед ним. Снова лью гель. Трогаю. Еще и еще. Не могу прекратить, не способна отлипнуть. Пальцы горят, мучительная жажда прикосновений одолевает меня, пожирает изнутри.
Рустам закален в битвах. В жестоких сражениях. В жутких бойнях. В боях до последней капли крови. Его тело далеко не результат одних лишь спортивных тренировок. Его тело агрегат. Машина для убийств и чудовищных экзекуций.
А я им владею. Здесь. В эти конкретные мгновения. Или всегда? Он разрешает. Допускает. Дарит иллюзию контроля. Иллюзию выбора. И этого хватает.
Нет. Больше хочу. Пока не удается сформулировать точно, однако я желаю его целиком и полностью. Всякого. Жуткого. Жестокого. Монстра. Дьявола. Моего. Жажду заглянуть за грань и понять правду.
Но буду ли я к такому когда-нибудь действительно готова?
– Ты слишком много думаешь, – замечает Рустам.
– Откуда ты можешь знать? – хмурюсь.
– Вижу по глазам, – усмехается. – Читаю по твоим жестам.
– Я настолько предсказуема?
– Ты переживаешь не о том, – замечает ровно.
– Вот как ты…
– Тебя волнуют извращения, – спокойно произносит он. – Мои темные пристрастия. Ты переживаешь, не будет ли принуждения к чему-то похуже анального секса. Тебя очень волнует, сумеешь ли ты принять мрак, что клубится в моей душе. Но суть в другом.
– В чем? – лихорадочно облизываю губы.
– Тебе не надо ничего принимать, – говорит Рустам. – Я не потребую от тебя ничего из того, к чему ты не готова. И вообще мы можем перестать заниматься сексом.
– Подожди, – бормочу сдавленно. – Но как ты выдержишь?
– Полагаешь, я не представляю, что такое воздержание? – спрашивает насмешливо.
– Ты не похож на того, кто станет отказывать себе в удовольствии.
– Точно, – подтверждает. – Только с членом наперевес я тоже не бегаю. Не мотаюсь повсюду в поисках удобной жертвы.
– Ну, – протягиваю неопределенно и выразительно смотрю на гигантский вздыбленный член, покачивающийся между мускулистыми бедрами.
– Я не импотент.
– Это видно, – выдаю и моментально краснею до корней волос.
– Кровь бурлит, когда рядом единственная женщина, которую я хочу.
От таких слов перед глазами все плывет. Становится невыносимо жарко. Дыхание сбивается, рваные удары сердца отбиваются внутри.
Я обхватываю огромный член. Толстый. Длинный. Упругий и крепкий, будто дубина. Пульсирующий. Обвитый вздутыми венами. Я провожу ладонью по напрягшемуся до одури стволу, ощущаю, как орган наливается силой и крепнет.
Кажется, чересчур увлекаюсь игрой. Двигаю рукой вперед и назад. Бешеный бой набрякших вен завораживает. Нереально прекратить. Невозможно прерваться.
– Ты мне дрочишь? – хрипло спрашивает Рустам.
– Тебе не нравится? – смотрю на него, прекращая свои движения, но член из пальцев не выпускаю.
– Займись яйцами, – бросает он.
В его глазах такая чернота, что должно стать страшно. Беспросветная темень. Густой сумрак. Но я не боюсь. Страха нет даже на дне души.
Делаю то, что он сказал. Поглаживаю там. Очень нежно и осторожно. Стараюсь повторить легкость его недавних ласк. Вижу, как вздергивается исполинский член. Плоть багровеет, наливается дикой похотью, воспаляется от одержимого накала. Впечатление, точно вены готовы взорваться.
Облизываю губы, ловлю себя на мысли о том, что очень хочу провести по члену языком, приласкать по-настоящему, согреть во рту.
Это очень порочная мысль. Грязная. Неправильная.
Но как от такого искушения удержаться?
– Нет, – говорит Рустам.
Перевожу на него недоуменный взгляд.
– Никакого секса, – чеканит мужчина.
– А ты разве не хочешь, – запинаюсь и все же подбираю фразу: – Разрядки?
– Речь шла про купание, – отмечает нарочито спокойным тоном. – Вот и купай.
– Почему? – спрашиваю и ощущаю, как горят щеки. – Ты против?
– Тебе надо отдохнуть.
– Я могу сама решать…
– Нет, не можешь, – перехватывает мои запястья и мягко отстраняет. – Я тебя заездил за прошлые дни. Затрахал. Пора паузу взять. Восстановишься – продолжим. Дальше тебе станет проще. Тело войдет во вкус на пару с твоим нутром. А пока нужно подождать.
– Я хотела, – осекаюсь. – Ну я хотела тебе помочь. Можно без секса. Я же этого не прошу. Ничего такого не говорю, но видно, как сильно ты распален. Заведен до предела.
– Если ты возьмешь мой член в рот, без секса у нас обойтись не получится.
– Я могу попробовать рукой.
Рустам берет меня за горло, изучает потемневшим взглядом, широко усмехается и склоняется ниже, шепчет на ухо:
– Не выйдет, – прикусывает мочку. – Раз кончу – еще захочу. Сильнее. Жестче. Ты тогда с моего хера не слезешь. Будешь до завтра скакать.
– Какой же ты…
– Невыносимый?
– Невозможный!
Я опускаюсь перед ним на колени. Покрываю гелем мускулистые ноги. Крепкие. Стройные. Крупные. Будто столбы. Рельеф завораживает, заставляет вновь и вновь изучать прокачанные мускулы. Прикасаться к ним одно наслаждение.
Я смотрю на Рустама снизу вверх, лишь только заканчиваю омовение. Однако долго оставаться в подобной позе не приходится. Он подхватывает меня под плечи, ставит на ноги. Не чувствую собственные ступни. Даже не понимаю, как удается ровно встать.
Рустам снова купает меня. Смывает пену. От его касаний окончательно теряю способность трезво мыслить, не понимаю, что со мной происходит.
Секса сегодня действительно нет. Если мужчин решил, то уже не отступит. Вытирает меня насухо, относит на постель и сам укладывается рядом. Отключаюсь практически моментально. Забываюсь сном.
+++
Моя голова покоится на груди Рустама, пальцы скользят по рельефному торсу.
– Твои люди знают про Графа? – спрашиваю я. – Тогда внизу, когда я видела вас двоих одновременно, ты попросил охранника подыграть? Хотел окончательно запутать?
– Игра была не для тебя, – крупная ладонь движется по моей спине. – Для нашей немецкой гостьи. Иногда приходится разыгрывать небольшие спектакли, чтобы никаких сомнений не возникало. «Табула Раса» уверены, Граф пожаловал ко мне в замок. Обычное дело, ведь я один из самых приближенных к нему лидеров. По моей легенде. А еще члены ордена полагают, мне осталось недолго. Слишком борзый. Давно пора убрать.
