Текст книги "Князь Гиперборейский (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

– Ну, тогда причин для радости-то и нет, – хмыкнул Велимир.

– Почему же? Щенка, наконец-то, ткнули носом в лужу, чтобы не проявлял свою рьяность где попало. И ведь не помогла ему пресловутая Сила. Как миленький пошел под арест, даже не пикнул. Знает, шельмец, что в чужой огород залез.

– Жаль, нет серьезных оснований подержать его подольше за решеткой, – вздохнул сын. – Можно было придавить чутка, для контроля.

– Не ерепенься, – осадил его князь. – По сравнению с Назаровым ты еще слабак. Вот почему тебе нужно как можно скорее понять схему наших проектов и начать действовать самостоятельно. Когда на твоих плечах лежит груз ответственности, взрослеешь быстрее.

– То есть ты мне даешь карты в руки?

– Сначала съездим в Симбирск, оценим перспективы, поговорим с Милославскими. Кто знает, может у них иные приоритеты появились. Казанские князья тоже не спят, курьеров своих засылать стали активно. Так что времени у нас уже не остается.

Велимир кивнул. Он, в принципе, не против. Каждый член Рода Шереметевых должен приносить пользу. Слыть бездарным прожигателем жизни, как в Петербурге о нем уже стали отзываться многие дворянские семьи – что было очень обидно и несправедливо – не хотелось. Так что Симбирск подвернулся вовремя.

О семейной жизни после расстроенной императором свадьбы с Юлей он даже не думал. Выбросил из головы глупости и переживания. Так что слова отца о какой-то там потенциальной невесте Велимир не принимал всерьез. Вдруг ничего и не выгорит, зачем заранее строить радужные картины? Фотографии Анны Милославской он внимательнейшим образом рассмотрел, даже короткие ролики, где боярышня с подругами то на вечеринке, то на прогулке или верхом на лошади – кстати, она действительно увлекается конной ездой! – тщательно изучил, пытаясь понять, каков же у нее характер. Пришел к выводу, что в целом, если девушку поводить по салонам красоты и приодеть как подобает в столице – Аня из милашки превратится в яркую даму. Проще говоря, внешность ее Велимира устраивала. Не Юлька Васильева, конечно… А если не сравнивать, так и очень даже вкусная провинциалочка.

Ладно, это всего лишь приятный приз, если дело выгорит. Велимир постарался мыслить конструктивно. На какую должность хочет поставить его отец? Справится ли он, оправдает надежды Рода? Сашке повезло больше. И дело даже не в приданом. За него отработали юристы, вырвали серьезный кусок из глотки Госказны и отдали его под управление Шереметевых. Брату даже пальцем не дали пошевелить. Ходит довольный как кот, сожравший миску халявной сметаны. И к свадьбе готовится.

В раздумьях он даже не заметил, как приехали на аэродром, где их встретили и проводили прямо до самолета с родовым гербом на фюзеляже. У Шереметевых таких с десяток в личном авиапарке. Бизнес-джеты, как сейчас модно называть подобный тип самолетов, славящиеся комфортным салоном, роскошью кресел, изготовленных из дорогих материалов вручную, отделкой кожей и шпоном из дерева и металлов, придающих интерьеру яркий и роскошный вид. Приятно летать, что уж лукавить.

Велимир с интересом разглядывал внутреннее убранство самолета, построенного по заказу на Воронежском авиапредприятии, принадлежащем Роду Можайских. Отец в свое время пытался выкупить его, но Патриарх Алфер Можайский в свойственной ему манере показал пальцем на выход, нисколько не смущаясь статусом выгодоприобретателя. Для этого боярского рода, чей предок поднял в воздух первый русский самолет, не было ничего хуже, чем продать родовое предприятие. Да и зачем, если дела авиаконцерна «Можайский» шли в гору. Куча заказов, от государственных до частных, не давали повода для уныния. И надо признать, для Шереметевых они сделали четыре подобных самолета, по летным качествам не отличавшихся от французских «Кодронов»[1], составивших основную часть частного авиапарка клана.

Княжич даже не заметил, как долетели до Симбирска. Все время он или слушал музыки, смотрел фильмы на большом экране или искал новости про случившееся в Новохолмогорске. Как ни странно, местным журналистам никто не ставил препоны в виде запрета на высказывание различных версий о «бойне, случившейся возле аэропорта». Понятно, что без главного героя сего действия все эти версии переходили в разряд беллетристики. Но самое интересное, как заметил Велимир, в каждой статье фигурировала Инквизиция. И не в лучших тонах. Получается, ИСБ намеренно слила часть информации для очернения самой одиозной организации, заодно выставив Назарова как потерпевшего.

А дальше куча разных домыслов, большая часть из которых сводилась к одному: барон Назаров завладел тайнами магического Ордена Ватикана, где-то перешел ему дорогу, и теперь за ним развернули охоту опытные наемники. В Новохолмогорске Назарову удалось уничтожить часть из них, но губернатору не понравилось, что на его землях происходят подобные непотребства.

– Фантазеры, – тихо фыркнул Велимир, стараясь не отвлекать отца от чтения документов, связанных с предстоящими переговорами. Снова нацепив наушники, он откинулся на удобное подголовье кресла и полностью погрузился в музыку. А где-то в глубине души царапнула ревность. Умеет Никита оказываться на высоте даже в не самых лучших обстоятельствах.

В Симбирске их уже ждали. Сам Федор Егорович Милославский, невысокого росточка мужчина с залихватскими усами как у гусара, с ярким румянцем на щеках, упругим решительным шагом пересек небольшое пространство от кавалькады автомобилей до трапа, и лично встретил князя Шереметева.

– С прибытием, Василий Юрьевич! – живые серые глазки Милославского быстро прощупали спускающегося следом Велимира. – Заждались вас! Проекты готовы, нужно лишь оценить их прибыльность и риски.

– С места в карьер! Остепенись, Федор! – рассмеялся Шереметев, пожимая руку боярину. – Вот, познакомься с моим младшим сыном Велимиром.

– Рад видеть вас, княжич, – рука у Милославского оказалась невероятно крепкой; такой можно подковы разгибать. – А ведь помню, как вы приезжали сюда совсем юным. Не забыли, как выглядит Симбирск?

– Ничего, вспомню, – пообещал Велимир. – Хотелось бы летом, конечно…

– Если все удачно пройдет, то будете посещать город почаще, – Милославский осторожно посмотрел князя Шереметева. – Прошу в машину.

Он показал рукой на начищенный до блеска черный «руссо-балт», демонстрируя свою состоятельность. Шереметевы, не моргнув и глазом – а какую еще машину подавать важным гостям? – сели в салон, а Федор Егорович, сказав охраннику, чтобы пересаживался во внедорожник, самолично занял место на переднем сиденье.

– В головную контору, Василий Юрьевич, или сначала домой? – спросил он у князя.

– В контору гони, Федор Егорович, – тут же ответил Шереметев-старший. – На обед еще успеем. Сначала нужно познакомиться с документацией и планами строительства терминалов. Работа предстоит серьезная, и мне нужно видеть, кто ее будет выполнять.

– Как скажешь, Василий Юрьевич, – кивнул боярин.

Кортеж с важными гостями ехал гораздо скромнее, чем Шереметевы в Петербурге. Все-таки очарование провинции играет свою роль, и многое изнутри видится совершенно иначе. Размеренная жизнь, пешеходы неторопливо дефилируют вдоль магазинных витрин, и даже светофоры работают неспешно.

Ехали вдоль Волги по набережной на юг, где и находилась «головная контора» Милославских, чуть ли не рядом с речным портом. Десятиэтажное здание с широкими окнами, облицованное желтым кирпичом, возвышалось над рядом старых зданий, примыкавших к набережной. Огороженная металлическим забором большая заасфальтированная площадь, как и сама контора, полностью принадлежала боярскому роду, чей представитель сейчас находился вместе с Шереметевыми в «руссо-балте».

Зал для совещаний находился на восьмом этаже, и с него очень хорошо просматривался мост с ажурными арками через Волгу, связавший обе части города, и Велимир не преминул воспользоваться возможностью как следует его рассмотреть. Сейчас по нему тянулись разноцветные нити машин, которые хоть как-то скрашивали серую унылость наступающей весны. Он так увлекся пейзажами города, что не заметил, как помещение наполнилось людьми.

Заметив занявшего хозяйское кресло Шереметева, все судорожно здоровались и как-то робко рассаживались вдоль стола, выкладывая перед собой папки с документами. Милославский, как ни странно, не садился, похаживая по залу, чем еще больше нервировал людей.

Велимир с любопытством оглядел шестерых мужчин разного возраста, и отойдя от окна, устроился с удобствами в одном из кресел, закинув ногу на ногу. От него сейчас ничего и не требовалось, только смотреть и слушать.

– Где Казаков? – спросил боярин.

– Он заболел, Федор Егорович, – откликнулся один из мужчин с небольшой плешью на макушке.

– Хорошо, не будем тогда тянуть время, – вздохнул Милославский. – Господа, хочу вам представить князя Шереметева Василия Юрьевича, с которым наша компания, а вернее – Род, заключили договор о строительстве терминалов. Князь станет компаньоном и совладельцем. Поэтому я еще три месяца назад просил вас представить свои мысли, как лучшим образом расположить эти терминалы, учитывая, что большая часть грузов будет перебрасываться с помощью авиаперевозок. То есть логистическая составляющая – это самое трудное в проекте. Чтобы не терять время, знакомиться будем по ходу беседы. Начнем, пожалуй, с Альберта Петровича. Это наш архитектор, – пояснил боярин.

Шереметев кивнул и с некоторой долей скептицизма поглядел на худощавого молодого мужчину в очках чуть постарше Велимира. Тот был единственным из всех присутствующих не в деловом костюме, а в вязаном сером свитере с высоким воротником.

– Ваша фамилия, Альберт? – поинтересовался князь.

– Полежаев, ваша светлость, – хрипло произнес архитектор и кашлянул, прочищая горло. – Я из семьи потомственных архитекторов, мои отец и дед спроектировали множество зданий в Симбирске…

– Давайте все же о новом проекте, – прервал его Шереметев, сохраняя спокойствие.

– Как ни странно, город нуждается в новом терминале, – блеснув стеклами очков, начал Полежаев. – Учитывая, что он будет обрабатывать основные грузы, проходящие через наш город, нужно подыскать для него удобную конфигурацию вдоль Волги. Это позволит не только ускорить доставку товаров, но и повысить экономический потенциал города.

– Что насчет конфигурации? – Шереметев неслышно простучал пальцами по столу. – Где планируете разворачивать строительную площадку?

– Лучшим местом, конечно же, считается район речного порта, но там сейчас переизбыток площадей, да и от аэропорта далеко. Есть несколько мест вдоль Волги, но там парковая зона, дачные поселки.

– Речь идет о Винновке, – пояснил Милославский. – Место для локации неплохое, но придется воевать с местным населением, если будем строить там.

– Плюс к этому невероятно большие затраты на строительство с нуля, – осторожно добавил архитектор, стараясь не глядеть в неподвижные глаза Шереметева. – К тому же нужно учитывать экологию. Все же известно, что Думская Коллегия по вопросам экологии пролоббировала вопрос о необходимости использования чистых технологий и постоянного учета качества воды и воздуха после ввода в строй новых объектов.

Велимир заметил, что отец едва сдерживается, и решил заранее прикрыть себя магическим щитом. Мало ли, прилетит рикошетом, потом будешь несколько часов как шальной ходить.

– То есть Винновка – идеальное место для нового терминала? – спросил князь.

– Разрешите? – встал еще один сотрудник в костюме-тройке. Ему было лет за пятьдесят, и он чем-то неуловимо походил на Милославского.

– Мой двоюродный брат Антон Алексеевич, – представил его боярин. – А заодно и заместитель. Ты что хочешь сказать?

– Винновку трогать – себе дороже, – без всякого страха перед авторитетом князя брат Федора Егоровича взглянул на Шереметева. – Там служилое дворянство с начала двадцатого века селится, а эти люди не будут молча созерцать, как их отрезают от реки комплексом терминалов. Да и зачем, Василий Юрьевич, вбухивать огромные деньги туда, где нет никакой выгоды? У нас есть речной порт, там вся инфраструктура. Ну да, согласен, от аэропорта до него плечо удлинится, но эти затраты ничто по сравнению с затеваемым строительством. Предлагаю обратить внимание на две старых пристани, которые находятся на северном фасе порта. Если углубить дно реки, укрепить берег бетонными сваями и расширить рабочую площадь, получится два великолепных терминала.

– Так! – оживился Шереметев. – Есть у вас карта этого района?

Милославский открыл дверцу одного из шкафов, стоявших вдоль дальней стены, покопался в нем, и через минуту перед князем лежала карта Симбирска. Палец боярина ткнулся в нужную точку.

– Речной порт – вот здесь, а это те самые пристани. Их забросили еще в начале двадцатых годов прошлого столетия. Заиление русла, конкуренция или банкротство хозяев, а может – все вместе привело к тому, что место пришло в упадок.

– И никто не попытался купить его? – удивился князь и почему-то взглянул на сына. Велимир пожал плечами, тоже демонстрируя непонимание.

– Хозяин упертый, – поморщился боярин Федор. – Вернее, хозяйка.

– И кто она такая? – развернувшись креслом в его сторону, спросил Шереметев.

– Гончарова Мария Александровна, из рода служилых дворян. Семья Гончаровых и владела этими терминалами, сдавая их в аренду купцам. К середине века окончательно обеднели, разорились из-за неумелой политики управления, – ответил Антон Алексеевич с позволения Милославского. – Единственный сын дворянина Гончарова Борис женился на Марии Лапшинской, а через десять лет умер, оставив вдову и двоих детей почти без средств к существованию. Причалы, как я и говорил, уже пришли в запустение, и даже арендовать их никто не спешил. Южнее построили новые, более современные, с удобными подъездными путями. Признаюсь, мы давно присматриваемся к этому лакомому кусочку, но старая карга упорно не хочет продавать несчастный клочок земли.

– Какой мотив? – вздернул бровь князь. – У нее же есть дети, которых можно было обеспечить за счет продажи. Или что-то другое? Она, вообще, умом не скорбная?

– Нет, – усмехнулся боярин Федор. – Как раз с сообразительностью у Гончаровой все в порядке. Нелюдимая – да, но до сих пор старается посещать Дворянское Собрание. Ей уже за девяносто, а ум прозрачный и острый.

– А что по детям? – нетерпеливо спросил Шереметев. – Может, через них удастся совершить сделку?

– Дети давно уехали из Симбирска, и даже не навещают старуху-мать, – Милославский почесал щеку. – Я недавно решил выяснить, а кто на самом деле хозяин пристаней. Оказывается, да – Гончарова. Она даже завещание не оставила, что довольно странно. Видимо, какие-то серьезные разногласия с детьми были.

– Надо уломать старуху, – прихлопнул ладонями по столу Василий Юрьевич. – Выкупаем землю и начинаем работу. Господин архитектор, раз уж проект терминалов готов, вам осталось лишь органично вписать его на новое место. Это не трудно?

– Не вижу проблем, – оживился молодой очкарик. – Дел на неделю.

– Прекрасно. Значит, сейчас едем к Гончаровой и уговариваем ее продать несчастный клочок земли.

– Боюсь, старуха из-за своей вредности упрется и не станет даже слушать, – предупредил Милославский.

– Я сюда ехал не со старухами воевать, а увидеть готовность к работе, – отрезал князь Шереметев. – И вижу в проекте одни дыры. Мне нравится идея со старыми причалами. Финансисты должны посчитать, сколько денег нужно вложить в реконструкцию. Я планировал, что терминалы будут запущены в конце лета, но вижу, что все придется переделывать… Федор Егорович, идея твоего заместителя куда интереснее. У вас вообще были обсуждения?

Двоюродные братья переглянулись. Велимир чувствовал, что Антон Алексеевич не хочет топить своего родственника, изо всех сил тянущего выгодный проект, а сам боярин Милославский выглядел смущенным. Тем не менее, ответил именно он.

– Каюсь, я отверг сразу этот вариант, потому что отпугивала упертость Гончаровой. Только время терять и нервы мотать. Не продаст она причалы. Вот и возникла идея построить терминалы с нуля в районе Винновки. И да, Антон был тогда сразу против. Но большинство поддержало меня.

– Ладно, сами потом разберетесь, – махнул рукой Шереметев и встал. – Поехали к старухе. Буду лично с ней разговаривать.

Велимиру стало интересно, как поведет себя отец, если встретит упорное сопротивление со стороны Гончаровой. Начнет давить на нее ментальной Силой, подчиняя своей воле? Или попробует иной выход? С магией не перестарался бы. У стариков нет такой возможности сопротивляться внешнему воздействию, как бы не померла от страха.

Шереметев всю дорогу от здания «головной конторы» молчал, словно обдумывал стратегию разговора, и Велимир даже не пытался отвлечь его. Как и Милославский, угрюмо глядящий на дорогу.

Гончарова жила, как пояснил Федор Егорович, сразу за Свиягой, через которую был проложен новый мост, рядом с торчащими мощными «быками» разобранного старого. Оказывается, и усадьба Милославских находилась в этом же районе, только чтобы туда попасть, надо было сразу после дорожной развязки повернуть направо. Владелица разрушенных пристаней жила неподалеку от озера Черное. Там сейчас возводились новые жилые дома, почти рядом со старыми дворянскими усадьбами.

Век подобных Гончаровых подошел к концу, пришла в голову Велимира удачная мысль, когда увидел обветшалый двухэтажный особняк, знававший лучшие времена. Одичавший сад, заржавевший металлический забор на обваливающемся фундаменте, вылезший из-под снега разный мусор – неряшливость и запустение просматривались во всем.

Калитка была открыта. Федор Егорович первым зашел во двор и уверенно зашагал к крыльцу.

– Неужели старуха живет одна без прислуги? – удивился Велимир. – Странная она. Продала бы дом и купила себе квартирку с видом на Волгу. Зачем такое самоистязание?

– Для некоторых связь с прошлым как прочная нить, – буркнул старший Шереметев. – Уцепились за нее и думают, что это позволит им с комфортом прожить в своей норе, в своем отжившем мире. Гончарова эта, я думаю, из таких. Трудно будет уговорить.

– А если не уговоришь? Как поступишь?

– Думаешь, буду воздействовать на ее волю? – усмехнулся князь, покосившись на сына. – Такие фокусы лучше проделывать с врагами, если они психологически уже готовы к сделке, но стараются держать лицо и выгадывают для себя лучшие условия. Не понимая, что проиграли.

Входная дверь все-таки оказалась закрытой. Старуха вовсе не была столь беспечной. Она понимала, что следить за двором у нее сил не хватит, отдав его на откуп любопытным юным горожанам, частенько залезавшим в сад. А в особняке госпожа Гончарова жила вместе с горничной, сорокалетней худощавой женщиной, чье лицо не выдавало ни капли эмоций. Милославского она, по-видимому, знала, и без всяких расспросов и подозрительных взглядов пропустила внутрь, когда тот пояснил, кто хочет встретиться с ее хозяйкой.

– Проходите в гостиную, господа, я извещу Марию Александровну о вашем прибытии.

Федор Егорович подмигнул гостям и уверенно прошел в одну из комнат, являвшейся, судя по всему, залой, больше похожей на музей антиквариата с большим количеством портретов разных эпох. Предки, родственники – это мог быть кто угодно.

Велимир осторожно присел на край скрипнувшего дивана и с тоской приготовился ждать долгого разговора, как и появления старухи.

Гончарова, однако же, была не из тех людей, которые заставляют ждать серьезных гостей. Она выплыла из соседней комнаты как благородная, но утратившая лоск каравелла. На ней было темно-красное платье с черными бархатными вставками, как ни странно, подчеркивавшее ее грациозную осанку даже в таком возрасте. Морщины на лице убили всю красоту молодости и зрелости, но Велимир мог поклясться, что в прошлом за этой женщиной бегали толпы воздыхателей. Поредевшие пряди седых волос умело убраны в прическу, на пальце блеснуло золотое кольцо с кровавым гранатом. Серьги с такими же камешками покачивались на мочках ушей.

– Я слушаю вас, господа! – вздернув острый подбородок, Гончарова пытливо посмотрела на гостей, задержала взгляд на вскочившем на ноги Велимире. – Что за нужда заставила вас заглянуть в мой дом?

– Князь Шереметев хочет поговорить с вами, Мария Александровна, по одному весьма спорному делу, – с тонким намеком произнес Милославский. – Он буквально пару часов назад прилетел из Петербурга…

– Рада вас видеть, Василий Юрьевич, – степенно кивнула старуха. – Я о вас наслышана, хоть мы никогда и не встречались. Полагаю, это ваш сын?

– Княжич Велимир, младший, – кивнул в ответ Шереметев.

– Нетрудно догадаться, зачем вы здесь, – неторопливо вышагивая по зале, произнесла Гончарова, не собираясь присаживаться. Возможно, ей не хотелось потом показывать, как трудно подниматься из-за ноющих суставов. – Раз уже сам Федор Егорович соизволил в который раз посетить меня. Только не понимаю, зачем вам понадобились причалы?

– Вам не откажешь в проницательности, – заложив руки за спину, Шереметев остался на месте, только цепко отслеживал перемещение старой хозяйки особняка.

– Обычная логика, доступная даже старухе, – отмахнулась Гончарова. – Итак, вы здесь с просьбой о выкупе куска земли, которым владел мой муж, а после его смерти продолжаю я до сего времени?

– Именно так. У меня большие планы на Симбирск, и вначале я планировал создать новейшие терминалы чуть ниже по Волге, но команда Федора Егоровича убедительно доказала, что гораздо выгоднее приобрести старые причалы. Это и экономия денег, и удобная логистика. Иначе пришлось бы вступить в конфликт с жителями Винновки.

– Вы хотели там строить терминалы? – рассмеялась старуха. – Более глупой затеи не слышала. Федор Егорович, не узнаю тебя. Так подставить свою репутацию… Представляю, что началось бы в Симбирске! На радость твоим конкурентам!

– Так почему вы, Мария Александровна, не пошли мне навстречу? – хмуро спросил Милославский. – Я предлагал вам хорошие выкупные, а встретил отказ, причем, без всякого объяснения. Чем вам так дороги эти развалившиеся причалы?

– Да ничем, – фыркнула Гончарова, отчего Велимир удивленно отвлекся от созерцания антикварной мебели, шкафов с изысканной посудой и портретов предков хозяйки особняка. – Обычный кусок земли, за который много не дадут.

– Триста тысяч – немного? – оскорбился боярин.

– Прилично, не спорю. В ином случае я раздумывать бы не стала…

– Так почему отказали?

– Ждала князя, – кивнула она на Шереметева, удивленно застывшего между двух окон с отдернутыми бархатными шторами. – Я знала, что рано или поздно появится человек, который даст за прогнившие причалы достойную цену. Не обязательно это были бы вы, Василий Юрьевич, но человек вашего ранга и титула – точно.

Пришла очередь пожимать плечами Василию Юрьевичу. Его уже напрягала словесная игра старой, и наверняка, выжившей из ума разорившейся дворянки.

– И сколько же вы хотите? Только будьте осторожны в своих желаниях, Мария Александровна. У каждой вещи есть предельная цена. Поверьте, триста тысяч за разбитые причалы и заросший полынью берег – это щедрое предложение. Сколько же вы ждете от меня?

– Я не жду от вас денег, князь, – улыбнулась Гончарова, отчего ее морщины неприятно пришли в движение, словно стремились разбежаться в разные стороны. – Я слишком зажилась на этом свете, похоронила мужа и сына. Внуков от меня старательно прятали, с неохотой привозили в гости. И вот результат: одиночество с верной горничной в рассыпающемся в труху особняке. В Москве у меня осталась правнучка, Нестерова Анастасия Дмитриевна. Ей сейчас четырнадцать лет, живет в пансионате госпожи Бакуниной. Родители… Скажем так, она нелюбимый ребенок, мешающий родителям ярко прожигать капиталы и путешествовать по миру. Девочка талантливая, рисует, музицирует, занимается спортом, что удивительно при ее образе жизни. Но самое важное: она одаренная. Не столь ярко, как в аристократических семьях, и все же… Поэтому я готова отдать причалы и прилегающие к ним земли, князь Шереметев, но в обмен на это прошу взять патронаж над Настей. Нет, не надо ее удочерять, брать в княжеский род на правах воспитанницы… Просто помогите ей найти место в жизни, обеспечить будущее, охраняя и опекая до замужества. Ну, и самое главное – найти достойную партию.

– Довольно странная просьба, – пожал плечами Шереметев. – С таким же успехом предложили бы Федору Егоровичу взять вашу правнучку под его опеку.

– Э, нет, дорогой князь! – Гончарова покачала пальцем с блеснувшим на нем кольцом. – Мне нужны самые серьезные гарантии от влиятельных людей. И конечно же, не на словах. Бумаги уже готовы, осталось только вписать имена и заверить юридически.

Велимир, выслушавший удивительное требования, поддержал (про себя) Гончарову. Получив триста тысяч за продажу земель, она могла бы положить эти деньги на счет правнучки, но где гарантия, что на них не станут точить зубы родители? Судя по всему, старуха их недолюбливает и опасается неожиданных выходок.

– А кто платит за пансион? – заинтересовался князь. Он затолкал руки в карманы брюк и застыл на месте.

Велимиру показалось, что отец всерьез обдумывает требование Гончаровой. По сути, оно плевое, для семьи Шереметевых взять под ненавязчивую опеку чужую девочку ничего не стоит. А взамен почти даром получить так нужную землю под терминалы – какие могут быть раздумья?

– Я, – словно выплюнула старуха. – Три года назад мой внук Дмитрий со своей женой вздумали пожить на швейцарских курортах, и связавшись со мной, слезно умолял присмотреть за Настей. Я сначала не поняла, к чему все эти просьбы, пока не вытянула из этого паршивца признание, как он поддался на уговоры женушки отдать дочку в пансионат. К тому времени девочка почти полгода уже жила там. Видать, для путешествий нужны были деньги, а платить каждый год по три тысячи не нашлось желания.

Велимир присвистнул, чем вызвал неудовольствие отца. Держать себя в руках нужно в любом случае, а то, видишь ли, позорит княжескую фамилию.

– Деньги весьма большие, – покачал головой Шереметев. – Допустим, мы начнем опекать Анастасию. Как к этому отнесутся родители?

– Да никак! – фыркнула Гончарова. – Думаете, когда они вернулись из двухгодичного путешествия, вспомнили о дочери? Мне показалось, что беспутные родители вообще забыли о существовании Насти. Потому что ко мне напрямую обратилась госпожа Бакунина и сказала об очередном выверте внучка Димы. Все обязательства по оплате он переложил на меня и даже не уведомил. Вот почему я хочу, чтобы вы, князь, своим авторитетом и статусом поддержали девочку и защитили ее от всевозможных жизненных штормов до замужества. Пусть для нее князь Шереметев станет добрым волшебником. И для вашей репутации плюсик. Заодно хвост прижмите паршивцу, я разрешаю.

…Через два часа они отъехали от ржавых ворот особняка Гончаровой, и Милославский, наконец, с облегчением сказал водителю, чтобы ехал домой. Чтобы гости снова не передумали, он демонстративно позвонил по телефону и предупредил своих родных быть готовыми к встрече. Заодно и про обед спросил. Оказывается, уже все готово, стол накрыт.

– Забавная, конечно, история, – хмыкнул Велимир, лениво изучая подписанный договор на два десятка страниц. – Никогда бы не подумал, что ради правнучки, которую старуха, скорее всего, никогда не увидит, Гончарова готова упустить такие выгоды с выкупом земли.

– Зато она цеплялась за каждый пункт, относящийся к девочке, – напомнил Шереметев, покосившись на сына. – Учись вот так же вести дела. Впрочем, у тебя теперь будет много времени, чтобы брать уроки у этой старухи. Это условие прописано в договоре…

– Не понял, отец! – княжич захлопнул папку и вытаращился на Шереметева. – Что за уроки? О чем вообще ты говоришь?

– О том, что остаешься в Симбирске и будешь контролировать строительство терминала. Вместе с Федором Егоровичем. Жилье тебе уже ищут, машину, охрану и советника по статусу положенные, тоже предоставлю. Так что вперед! – отец хлопнул ошеломленного сына по плечу. – Хватит бесцельно прожигать свою жизнь в столице. Займешься настоящим делом!

Велимир был другого мнения о своей жизни в столице, но пришлось промолчать. Князь Шереметев редко шутил подобным образом, поэтому молодой человек не стал рисковать, оспаривая его решение. Но хотелось громко выругаться.

Вологда, апрель 2016 года

– Еще раз прошу прощения за доставленные неудобства, – полковник Воскобойников стоя встретил Никиту в своем кабинете и пожал ему руку. – Сами понимаете, барон, что такие приказы сверху лучше сначала выполнить, а уж потом спокойно разбираться.

– Не оправдывайтесь, Ермил Степанович, – отмахнулся Никита, застегивая пальто на пару нижних пуговиц. – Скажу банальность: это ваша работа. Из Петербурга не было каких-то инструкций на мой счет? Никто ничего не передавал?

– Как ни странно – нет. Был только один звонок из канцелярии ИСБ. Приказали выпустить барона Назарова со своими людьми, сопроводить до аэропорта и лично проконтролировать их отбытие.

– То есть экскурсия по Новохолмогорску откладывается? – улыбнулся волхв.

– Увы, таковы отголоски вашего противостояния с Ордо Маллеус, – развел руками глава местной ИСБ. – Мы до сих пор проводим мероприятия, отслеживая маршрут машины, и уже очертили район, где находится их агент. Возьмем его – потянем ниточку дальше.

– Что ж, желаю вам успеха, – кивнул Никита.

– Машина уже у подъезда, я дал распоряжение, – Воскобойников проводил беспокойного гостя до дверей, а потом вернулся к окну, чтобы лично убедиться, что Назаров с телохранителями сел во внедорожник, а не собрался прогуляться по городу.

Никита обратил внимание, что за ними увязалась черная «Ладога». Полковник Воскобойников решил не рисковать, выделив для сопровождения небольшую группу прикрытия. Или для догляда, тут уж как Глава местной ИСБ сам оценивает ситуацию.

Блокпост на той самой улице уже убрали, разбитые машины увезли, и теперь по раскисающей от теплых солнечных лучей дороге носились такси, легковушки и автобусы. До аэропорта доехали без приключений. Тут вологодских гостей ждал еще один сюрприз. Оказывается, кто-то забронировал им билеты до Ярославля, хотя Никита желал, чтобы Меньшиковы прислали за ним частный самолет. Но… не срослось. Или не захотели? Видать, им сейчас некогда заниматься человеком, отыгравшим первый акт хитроумного спектакля и намеренно задвигаемого в сторонку. Что ж, Никита не был против такого сценария, но в этом случае императорский клан пусть сам доводит дело до конца.

Устроившись поудобнее в кресле, Никита попытался проанализировать дальнейшие ходы Ордо Маллеус. Им снова не удалось довести до конца свою операцию, но в этот раз потери инквизиторов оказались весьма чувствительными. Если начать отчет от стычки в лесу с боевиками, то Орден потерял не меньше десятка магов. Отряд почти в сто человек разбит наголову. Убиты комиссары Второй и Четвертой капитул – а это уже удар под-дых. Получается, Сектор Ориент обезглавлен на неопределенный период. Единственная проблема, боевики Доменико Котеза очень хорошо спрятались и постараются теперь мелкими группами покинуть Россию. Или останутся на месте, если получили такой приказ. Нельзя забывать, что до сих пор не реализован план по уничтожению Меньшиковых. А вдруг именно Четвертая капитула займется этим?