Текст книги "Влюбить вампира (СИ)"
Автор книги: Валентина Льер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)
Я осторожно кивнула, хотя уж больно расплывчато выразилась леди, и глотнула оказавшуюся жутко горькой смесь. Что значит «невмоготу»? Кому-то и легкий укол перенести невмоготу, а кого-то и страшные пытки не ломают. И почему только тогда? Что вообще происходит?!
А спать-то как хочется…
– Когда ты станешь видеть не подруг, – уже почти сквозь сон услышала я, как горько усмехнулась опустившаяся рядом со мной на кровать леди, – а всего лишь сосуды с жидкостью, тогда и поймешь, что я имела ввиду…
30.06 На закуску перед отпуском)
Не знаю уж, что намешала там герцогиня в своем зелье, но выспалась я отменно. И даже кошмары, впервые с моего возвращения в замок, не решились потревожить мой сон.
Более того, несмотря на то, что жар не спал до конца, но жажда, сводившая меня с ума еще вчера, пропала. Мне больше не хотелось разорвать собственную руку, чтобы добраться до крови, и это, надо сказать, весьма и весьма радовало. Еще больше радовало, что вернулась ясность мышления, потому как размышлять о чем-то здраво, когда в воспаленном мозгу бьется всего одна мысль: "Пить!" – невозможно.
Однако на этом, похоже, поводы для радости заканчивались. Потому как последние сказанные вчера леди Аннитой слова окончательно разрушили мои надежды, что я всего лишь простудилась от беготни по зимней дороге без теплой одежды. И хотя я и до этого сомневалась, то укус пройдет для меня бесследно, однако все же в глубине души надеялась, что все обойдется. Но, видимо, несмотря на все мои молитвы, Бедна решила по-другому. А ведь одна только мысль, что я могу стать вампиром, меня приводила в такой ужас, что я всеми силами старалась все это время убедить себя в обратном. И не только потому, что я могу обратиться низшим вампиром – потерявшим всякую человечность существом, для которого единственной целью его посмертного существования является утоление своей столь же вечной, как и он, жажды. Ведь те вампиры, что живут среди нас – лишь малая часть их расы. Есть и другие – гонимые вечной жаждой и лишившиеся остатков разума хищники, обуздать которых способны лишь высшие. Оно и понятно, высшие вампиры сами же их и плодят из нас, людей. Удобно же: укусил человека и – раз – у тебя есть неспособный тебя предать и подчиняющийся только твоей воле слуга. А если учесть, что и силой обладают они поистине немереной, то… Столько после этого «то» можно придумать, что удивительно, что люди вообще еще существуют.
Правда бывает и по-другому. Бывает, что после укуса человек обращается в высшего. Почему так происходит и какие звезды для этого должны светить, а мысли в голове у вампира бродить – я не знаю. Никогда не подумала, что мне потребуются такие знания. Никогда бы не подумала, что я стану вампиром… И буду пить чужую кровь. И убивать людей.
От одной только мысли о том, что ради своего существования мне придется отнимать чужую жизнь меня передернуло. И как-то сами собой закрались мысли о самоубийстве. Ведь лучше так же? Только надо приворот с себя снять, чтобы девчонок не утянуть, да узнать, что с лордом все в порядке, а там, если овампиривание пойдет полной силой, башни тут высокие, реки глубокие, да и яд, наверняка, найдется. Или…
– Можешь не пытаться делать вид, что спишь, – прозвучал голос герцогини, прервав мои размышления. – Я и так вижу, что ты проснулась. Как ты себя чувствуешь?
Я от неожиданности – я-то думала, что одна в комнате, – распахнула глаза и удивленно взглянула на расположившуюся в кресле у моей кровати леди Анниту. Она что, всю ночь тут сидела?
– Лучше, спасибо, – приподнявшись, чтобы поправить подушки, ответила я.
– Что ж, хорошо, – кивнула женщина в ответ и поднялась из кресла явно с намерением покинуть мои покои.
– Леди Аннита, – вскинулась я. – А… что с графом? Вы не знаете, где он?
– С графом? – удивленно взглянула на меня герцогиня, которую мой оклик остановил уже в дверях. – Зачем тебе?
– Я… я просто беспокоюсь, – смутившись произнесла. И добавила совсем тихонько: – Мне сны дурные снятся.
– Сны, говоришь, – как-то странно скривившись, повторила леди и, вернувшись к моей кровати, опустилась на ее край. – Я надеюсь, – остро взглянула на меня женщина, словно пытаясь прочесть ответ на моем лице, – ты не влюбилась в лорда?
– Нет, но… – стушевалась я под взглядом герцогини.
– Никаких «но», – категорично заявила вампирша. – Даже не думай об этом. Тебе никогда не добиться взаимности. А если ты думаешь, что хоть что-то значишь для лорда, то вынуждена тебя разочаровать – вампиры никогда, слышишь, никогда не влюбляются в людей. Все признания, все обещания – всего лишь сладкая ложь, не более того. Ведь, подумай сама, что у нас может быть общего с человечками, чья жизнь так коротка? В молодости, пока вы красивы, вы глупы, ну а когда мудреете, то век ваш уже подходит к концу. Поэтому вы для нас – еда, не более того, – зло хмыкнула женщина. – Но тебе, наверное, кажется, что это не так, что ведь граф, пока вы путешествовали, был, скорее всего, весьма обходителен и галантен с тобой. Водил на прогулки, дарил подарки, и вы заключили, должно быть, какую-то сделку, иначе бы фамильное кольцо дома де Гарэ не красовалось бы у тебя на пальце. А после нападения не только сумел сдержаться и не убил тебя, не выпил до конца, но принес сюда. Ведь, согласись, думала? – вопросительно вскинула бровь женщина и, дождавшись моего почти незаметно кивка, с легкой усмешкой продолжила: – Так вот, милая моя, лордом де Гарэ двигало вовсе не мифическое чувство влюбленности или, возможно, симпатии, как ты, юная моя особа, должно быть себе уже надумала. Ты была всего лишь удобной игрушкой, которой можно было спокойно вертеть так, как захочется. Тебя просто использовали, как зачастую и делают вампиры. Уж не знаю как и с какой целью, но, поверь, раз лорд так поступил, значит, это было выгодно для него. Ну а что же касается укуса… Неужели ты не догадалась, что твоя смерть просто не выгодна? Умрешь ты, умрет и граф. Даже замутненный жаждой разум в состоянии это понять, так что в том, что ты выжила, нет абсолютно ничего романтического. Граф всего лишь спасал собственную жизнь. Не будь вы связаны, он, не раздумывая, убил бы тебя. И уж точно он никогда не любил, и не полюбит тебя.
Продолжение 20.07
– Зачем… зачем вы мне это говорите? – тихо прошептала я.
– Зачем? Затем, чтобы оградить тебя от ошибок, пока не поздно, – качнула головой женщина и внимательно на меня взглянула. – Но я вижу, ты мне не веришь. Думаешь, должно быть, что я всего лишь наговариваю? Что ж, – она на секунду опустила голову, словно прислушиваясь к чему-то, а затем стремительно встала, – граф как раз вернулся… Так почему же не спросить у него самого?
– Подождите! – оторопело крикнула я, но леди уже успела скрыться за дверью. Бездна! Что мне делать?!
Я откинула одеяло в сторону, стянула с кресла халат и, поднявшись, накинула на себя. На пробу попыталась сделать несколько шагов и, удостоверившись, что меня не слишком шатает и мутит, чтобы свалиться через пару метров, по стеночке побрела вслед за леди в холл. По крайней мере, я искренне надеялась, что герцогиня направилась именно туда.
Можно было, конечно, остаться. Можно… только вот тревожное волнение, поселившееся где-то внутри, все равно не дало бы мне спокойно сидеть на месте. Странная смесь из беспокойства и радости гнала меня вперед, заставляя упрямо, несмотря ни на что, идти.
С одной стороны я была рада, что лорд вернулся, но с другой… Слова леди Анниты лишь подтвердили то, что я услышала тогда, в зимнем саду. Подтвердили то, что я, в глубине души, хотела считать ложью… Очень хотела, только вот сказанное герцогиней содержало ответы если не на все, то почти на все вопросы, над которыми мы столько безуспешно ломали голову с девчонками. И они, эти ответы, выглядели настолько логично, настолько правильно, что, сколько бы я не вертела их в уме, ни единой зацепки, ни единой неточности, чтобы отринуть их как наговор, я так и не нашла. Да и судя потому, как легко женщина догадалась об обуревающих меня чувствах и мучениях, я была не первой и, должно быть, не последней влюбившейся в вампира девушкой на ее веку. Влюбившейся и ставшей игрушкой…
Я осторожно спустилась на первый этаж и свернула в коридор, ведущий мимо кухни в холл. Но чем ближе были приоткрытые тяжелые дубовые двери, отделявшие меня от вампиров, тем медленнее я шла. И не только потому, что этот хоть и короткий путь меня изрядно измотал, но и потому, что сомнения, а хочу ли я знать ответы, с каждым шагом все сильнее терзали меня. А перед дверьми я и вовсе остановилась и, обхватив дрожащими руками дверную ручку, прижалась горячим лбом к прохладному дереву.
А может, ну его все в Бездну? Недаром говорят, что счастье в незнании. Может, не стоит?..
«Стоит», – одернула я себя и вскинула голову. И решительно толкнула тяжелую сворку, чтобы тут же замереть в дверях, стоило лишь увидеть стоявшего посреди холла спиной ко мне графа. Перекинувшего тяжелый теплый зимний плащ через руку и раздраженно постукивающего снятыми перчатки по бедру, словно вынужденная задержка в холле его безмерно злила, но воспитание и аристократическая сдержанность не позволяла об этом открыто сказать стоявшей в тени герцогине.
– Я еще раз вам повторяю, леди, – раздосадован, словно уже в тысячный раз, произнес лорд, – что она мне никто и ее судьба и состояние меня абсолютно не волнуют. Будь моя воля, она давно бы уже была мертва, однако Бездна распорядилась по-другому. Впрочем, она сама решила свою судьбу, подставив шею под укус. А уж сдохнет или обратиться в низшую – мне все равно. И если это все, что вы хотели сейчас спросить, то я покину вас – хотелось бы добраться после дороги до своих покоев, – прохладно проговорил мужчина и, чуть склонив голову, развернулся так стремительно, что я не успела не то, чтобы отпрянуть назад, под защиту тяжелой двери, но и даже отвести взгляда. Так и замерла, не в силах ни пошевелиться, ни выговорить хоть слово.
– Ани? – изумленно спросил оправившийся первым граф. Но мелькнувшая в глазах лорда радость быстро сменилась удивлением, стоило лишь отшатнуться назад, едва лорд шагнул ко мне, а затем и вовсе растерянностью и недоумением, которые, впрочем, почти сразу уступили место осознанию. И злости, правда, похоже все же на себя. – Ани… – начал было лорд, но я лишь качнула головой. У меня уже не было ни сил, ни желания разбираться в столь непонятной мне смене настроения лорда. Не было желания и разбираться в том, где истина, а где всего лишь мастерский обман, и вновь собирать разорванную в клочья душу. И горькую правду, как и сладкую ложь оправданий желания слушать у меня тоже уже не было.
Закусив губу, чтобы не расплакаться – вот еще, показывать им свои слезы! – я чуть склонила голову, и, сделав еще шаг назад, закрыла за собой двери. Зачем-то решительно вынула незажжённый факел из кольца в стене и продела сквозь дверные ручки. Будто их это остановит!
А затем стремительно развернулась и быстро зашагала прочь. И откуда только силы взялись?
– Ани!
Ох! Я только что спрашивала, откуда у меня силы взялись, чтобы не ползти вдоль стеночки? Так вот, у меня, оказывается, даже на бег силы внезапно появились. Особенно, когда запертые двери содрогнулись от рыка и мощного удара. Да так, что штукатурка посыпалась.
Шарахнувшись от выбежавшей из кухни на шум Марты, я понеслась вперед по коридору, не разбирая дороги от навернувшихся-таки на глаза слез. И, конечно же, пропустила нужный поворот к лестнице, ведущей на верхние этажи. Хотя свою ошибку я осознала лишь тогда, когда пробежав какие-то подсобные комнаты, ворвалась конюшню. И едва успела увернуться от копыт вставшего на дыбы Ветра – злого графского коня, которого, судя по всему, еще не успели расседлать.
Возможно, сама Бездна привела меня сюда, потому как одного только взгляда на сердито фыркнувшую лошадь хватило, чтобы в голове родился план. Безумный, сумасшедший, почти невозможный, но суливший хоть и временную, но свободу и освобождение от боли, стиснувшей сердце и душу.
Быстро оглянувшись вокруг, я кинулась к перегородке, на которой висел длинный теплый тулуп и у которой стояли большие валенки – должно быть конюх, чтобы особо не мучиться с переодеванием, надевал все это на себя, когда надо было ненадолго выйти на улицу.
Тулуп оказался слишком большим для меня, а валенки так вообще едва держались на ногах, но, во-первых, выбора у меня особого не было, а, во-вторых, мне бы только добраться и не замерзнуть по дороге, а там уж, наверное, все равно станет, а для этого одежда вполне сойдет.
Теперь бы еще с Ветром договориться… Можно было бы, конечно, другого коня взять, да только без седла и уздечки я далеко не уеду, а времени седлать у меня нет.
– Хороший мой, милый, – тихо начала бормотать я и, осторожно протянув руку с пучком соломы, по шажку стала приближаться к зло косящемуся на меня коню. – Давай ты мне поможешь? Я знаю, твой хозяин, лорд Вирраэн, только рад будет. Не веришь? Так он сам сказал. Ну пожалуйста, Ветер… Я тебя очень прошу! Я тебя сразу же отпущу, и ты вернешься!
Уж не знаю, понял ли меня конь, или решил, что то заплаканное чучело, что ему сейчас предлагало пучок какой-то непонятной травы все же достойно внимания, однако морду к ладони все же наклонил. Понюхал, фыркнул, но, несмотря на то, что есть не стал, погладить позволил. Как и снять повод с крюка. И даже развернуться ко входу соизволил, и мирно постоял пока я бегала открывать ворота конюшни и вскарабкивалась в седло.
– Спасибо, – прошептала я и пришпорила похоже только этого и ждавшего коня. И, похоже, мы успели вовремя: едва Ветер вылетел во двор и устремился к опущенному подъемному мосту, как в конюшню ворвался лорд. Очень злой лорд, судя по искаженному лицу.
Продолжение 24.07
Едва мы вырвались из замка, как холодный вьюжный ветер тут же кинул мне в лицо острые снежинки, сковал льдом слезинки на щеках, раскидал полы не застёгнутого тулупа и пробрался холодными пальцами под ночную сорочку, заставив зябко поежиться и еще теснее прижаться к шее коня, на которой я и так до этого почти лежала. И не только потому, что в такой одежке было не до аристократических изысков в виде правильной посадки и изящного гарцевания, но и потому, что имя свое Ветер носил не зря: лес, через который шла дорога от замка к городу, промелькнул в мгновение ока, так что я едва успела натянуть поводья на нужном мне перекрестке.
– Ну давай же, милый, – стуча зубами от холода, пробормотала я, силясь поводом заставить недовольно всхрапывающего и зло косящегося на меня коня свернуть на едва заметную тропинку, ведущую в поля. Ветра явно больше прельщал город с его мощенными и довольно ровными улицами, чем почти девственно чистые поля, под снегом на которых могло быть все, что угодно. И, судя по задумчивым взглядам через плечо, жеребец графа уже явственно так раздумывал, а не избавиться ли ему от столь настойчивой ноши и не вернуться ли вообще в замок к вкусному овсу. – Пожалуйста, Ветер… Я бы тоже поехала в город, но нельзя мне…
Совсем нельзя… И не только потому, что девочки мне вряд ли врача найдут, да и какой тут врач, если даже граф подтвердил, что у меня всего два пути – в могилу или в низшую нечисть. Но и потому что я не знаю, сколько до полного оборота осталось – час, день, а может пару минут? Это сейчас я чувствую себя еще более-менее хорошо, не считая того, что уже жутко замерзла, но стоит вспомнить только вчерашнюю жажду, ради утоления которой я готова была пить собственную кровь. А если я не успею предупредить? А если не успею убежать? Убью и выпью их? И соседей? Скольких я успею погубить, прежде чем меня убьют?
Да и сомнительно, что лорд не сумеет меня найти, а, значит, найдет и подруг. Если захочет, конечно. Вот только захочет ли?
– Ты же вон какой сильный, самый лучший же, других ведь граф бы держать не стал, – едва слышно всхлипнула я, уткнувшись лбом в гриву. – А до меня вот ему дела нет… – совсем тихо прошептала и закусила губу, когда слезы вновь сами потекли из глаз. Слова лорда до сих пор жгли где-то там внутри, острыми краями разрывая сердце. Хотелось кричать от жгучих слез, хотелось сбежать от этой боли. И я сбежала. Да, это было, должно быть, самое глупое мое решение, но я по-другому не могла. Если бы у меня был вновь выбор остаться или вот так вот нестись во весь опор прочь, я бы снова сбежала. Не только из-за того, что меня ждала довольно незавидная участь низшей нежити, но и потому что находиться рядом с тем, кто всего лишь играет в любовь, а ты любишь в ответ, неимоверно больно. Уж лучше остаться за Гранью, оставив по эту сторону всю прошлую жизнь. Но для этого надо уговорить Ветра. Без него я не доберусь – просто замерзну. – Ну, пожалуйста, Ветер, хоть ты помоги…
Возможно, Ветер умел читать мысли, а, может, почувствовал настроение, но недовольно всхрапнув, все же перестал упрямиться и осторожно ступил на едва утоптанную тропинку. И сделав пару пробных шагов, решил, должно быть, что снежный наст его вполне выдержит, потому что уже вскоре мы вновь стремительно неслись вперед. К Границе.
Не удержавшись, я кинула взгляд на дорогу, ведущую к замку. Уж не знаю, что я там хотела увидеть, но никак не всадника, несущегося нам наперерез.
Сдавленно охнув, я отчаянно стеганула Ветра. Я должна была успеть! Я должна была оказаться за Гранью, прежде чем лорд настигнет нас. Я должна была, иначе все, совсем все будет зря.
Жеребец недовольно всхрапнул, но понесся еще быстрее. В какой-то миг мне даже стало казаться, что он не касается копытами земли. А, может, действительно так и было? Мало ли какой низший дух служил графу, уж больно смышленым был Ветер… Может он вообще кельпи? И несется так вперед, чтобы утопить посмевшую оседлать его девчонку в реке. Тем более что та как раз недалеко. Или вообще К'яард, конь-демон… Хотя тот вряд ли бы меня к себе подпустил – говорят, что к’яарды признают только одного хозяина.
Хмыкнув про себя – раньше надо было думать, да и выбора-то особо не было – я вновь обернулась и удовлетворенно отметила, что граф стал отставать. А вскоре и вовсе скрылся за холмами: все же Ветер недаром являлся любимцем лорда де Гарэ. И если бы не зима и снег, на котором за нами оставалась-таки цепочка следов, мы бы вообще затерялись среди холмов и полей.
Эх, жалко я не маг, сейчас бы бурю подняла, замела бы следы, заморочила бы Вирра. Впрочем, будь я магом, не мчалась бы сейчас уже порядком замерзшая я от взбешенного вампира, а сидела бы у камина с книгой в какой-нибудь академии, да готовилась бы к занятиям.
Но, как говорится, если бы, да кабы…
Пока я раздумывала над своей несостоявшейся судьбой, Ветер успел взобраться на очередной холм. И, в сущности, это был бы самый обычный холм, если бы не открывающийся с него вид на Грань – почти прозрачную завесу с редкими сине-черными всполохами, по обе стороны от которой тянулось зеленое цветущее поле. Причину столь странного явления, как и почему кроме травы, цветов и низкого кустарника тут ничего не приживалось, никто не знал, кроме, разве что Стражей Грани. Правда, те как-то делиться знаниями не спешили.
Но зрелище было… нереальное. Особенно для таких как я, которые только слышали о завесе, но никогда не видели. Четкая, словно ножом отрезанная граница зимы и лета. Замерзшие, покрытые инеем и снегом деревья, и в шаге от них цветущие травы. Глубокие, тяжелые сугробы, и манящая своей мягкостью свежая зеленая трава. Холодные, пронизывающие ветра и легкое колыхание только-только раскрывшихся цветков…
– Мы добрались, Ветер, – тихо прошептала я, завороженно рассматривая поле по ту сторону Грани. Где-то там, среди этого цветущего великолепия был и нужный мне среброцвет. И я его найду. Чего бы мне это не стоило. Если, конечно, доберусь, потому что Ветер, упрямая такая ско… лошадь… внезапно остановился на самой вершине холма, решив, видимо, что покатались и хватит. А в следующий миг и вовсе, испуганный чем-то, взвился на дыбы. Не ожидавшая подобной выходки я с тихим вскриком рухнула вниз, в который раз за последнее время приложившись спиной об скрытую снегом корягу. И в который раз потеряла сознание.
Продолжение 25,07
Впрочем, вернулось оно, сознание, довольно быстро, а вместе с ним, к моему ужасу, проснулась усыпленная зельем жажда. Невыносимая, иссушающая, болезненная, вспыхнувшая перед глазами красным туманом и непреодолимым желанием впиться в собственную руку, лишь бы утолить ее. А еще этот пленяющий запах своей же все еще, судя по всему, человеческой крови, который источала раскрывшейся во время скачки рана…
Бездна моя…
Я отчаянно мотнула головой, пытаясь отогнать навязчивые мысли, и резко села, чтобы тут же зашипеть от боли в спине.
Ох, зря я это сделала! Запах стал настолько сводящим с ума, что я потянулась к повязке, намереваясь сдернуть ее и впиться в собственное плечо, лишь бы добраться до такой упоительной и желанной жидкости…
Остановило меня, как ни странно, тревожное ржание Ветра, про которого я абсолютно забыла. А зря! Животная кровь, конечно, не такая вкусная, – прошептало что-то внутри меня, – зато он большой и я с легкостью утолю жажду. Если поймаю… А я поймаю!
Вскочив на ноги, я развернулась к коню и… и отпрянула от ужаса. Нет, передо мной по-прежнему стоял графский жеребец, только вот я видела не только его, но и все кровеносные сосуды под оказавшейся едва ли не прозрачной кожей. И самое ужасное, что я неосознанно стала искать артерию потолще, что бы…
Бездна, Ани!
Мотнув головой, чтобы избавиться от наваждения, я закусила губу. И тут же вскрикнула от неожиданности – удлинившиеся клыки больно царапнули кожу.
Ох, Дарг, неужели у меня совсем не осталось времени?! Надо бежать, пока еще жажда окончательно не завладела разумом, и пока я в состоянии трезво мыслить. Пока еще хоть как-то могу контролировать себя. Только бы успеть!
Я подхватила было валяющийся на снегу тулуп, но тут же кинула его обратно – запах собственной крови, пропитавшей шерсть внутри, едва вновь не свел меня с ума. Нет уж, как-нибудь так доберусь. Еще бы рану перевязать, чтобы не щекотала так обоняние… Глубоко вздохнув и задержав дыхание, я дернула вниз повязку и недоуменно замерла, разглядывая едва сочащуюся сукровицей подзавившую рану. А кровь тогда откуда?!
Хотя, кажется, я догадываюсь, куда делась кровь и почему именно сейчас жажда вновь вернулась, да еще и с такой силой. Во всем виновато падение. Недаром мне показалось, будто хрустнули ребра. Они, скорее всего, действительно хрустнули – рухнула я не слишком изящно, да и коряга мягкостью не отличалась. Однако сейчас спина лишь слегка побаливала, словно я всего лишь набила себе синяк. Так что не укуси меня тогда лорд, лежать бы мне сейчас замерзающей и корчащейся от боли на вершине холма. А так вампирская сущность всеми силами пыталась отрегенерировать повреждения (и весьма, кстати, успешно), попутно умудрившись исчерпать не только действие эликсира, но и внутренние резервы. И сейчас явственно так требовала немедленно их, эти внутренние резервы, пополнить.
Я вновь взглянула на Ветра и едва ли не плотоядно облизнулась. Он был такой большой, такой вкусный… Так и хотелось подойти и укусить…
Конь же, хоть и попятился от моего откровенно кровожадного взгляда, однако лишь настороженно прял ушами и явно не собирался покидать почти что новоявленную низшую вампиршу. Будто стерег для кого-то. Хотя и так ясно для кого – для графа. Может, кстати, покусать лорда? В отместку, так сказать. Да и все тот же внезапно проснувшийся внутренний голос сладкой патокой увещал, что вот тот вампир, во весь опор несущийся к нам, весьма и весьма приятная пища. А кровь-то у него какая! М-м-м…
Несущийся?!.. Бездна!
Меня словно окатило водой, разом притушив жажду. Нельзя, нельзя мне дать себя поймать. И задерживаться тут совсем нельзя – ведь с каждой секундой шансы спасти девчонок все больше и больше тают. Стоит лишь мне окончательно обратиться, как все воспоминания, все обязательства, все привязанности исчезнут, сменившись бесконечной всеобъемлющей жаждой.
И что произойдет тогда с приворотом и с моими подругами – лишь одной Бездне известно…
Так что бежать!
Перескочив сугроб, я кинула вниз по склону, но вскоре поняла, что валенки лишь мешают. И скинула их, рассудив, что если уж в тонкой ночной рубашке, благодаря незаконченному обороту, я чувствую себя всего лишь зябко, то и пробежаться босиком по снегу сумею.
Снег, впрочем, быстро кончился, уступив место зеленому травяному ковру. И цветам, которые я безжалостно мяла босыми ногами, стремясь как можно скорее добраться до Грани, за которой лорд уже не остановит меня. За которой мой оборот будет лишь полезен – так упоительно будет вонзить зубы в какую-нибудь полную живительной крови зверушку…
«Ани, хватит!» – в который раз одернула я себя, буквально силой заставляя не думать о теплой крови. Но, к сожалению, помогло ненадолго. Жажда накатывала волнами, и с каждый разом приступ становился все сильнее и дольше. И все тяжелее и тяжелее становилось вспоминать, зачем же я бегу к Грани и почему бы не повернуть к городу, где обитает столько беззащитных и вкусных существ.
Бездна, лишь бы успеть… Лишь бы… Лишь… Не успела…
– Ани! Стой! – настиг меня буквально в шаге от магической стены оклик графа. А вместе с окриком и чары подчинения. Они моментально опутали, оплели, спеленали. И как тогда, на лестнице, я вновь не могла ни пошевелиться, ни закричать. Лишь беззвучно взвыть от бессилия и тоски.
Продолжение 26.07
И какого же было мое удивление, когда я внезапно почувствовала, что чары стали слабеть. Нет, лорд Вирраэн вовсе не собирался выпускать с таким трудом пойманную в его сети птичку, но то, что прекрасно действовало на людей, было бессильно против вампиров, коим я, чего уж кривить душой, почти уже стала.
Отчаянно рванувшись вперед, я разорвала истончившуюся вязь заклинания и, пока лорд не опомнился, буквально прыгнула за Грань.
Почти прозрачная стена внутри внезапно оказалась ослепительно яркой. И хотя переход длился всего лишь секунду, однако по ту сторону магической завесы я очутилась ослепленной. И мне бы пару секунд, чтобы слепота прошла, только вот времени мне совсем не дали… Внезапный сильный толчок сбил меня с ног, и чья-то тяжелая туша навалилась сверху, повалив на землю, а в следующий миг острые зубы вонзились в незащищенное горло и рванули назад, раздирая плоть.
Не потому ли лорд, почуяв заранее прятавшуюся в высокой траве нежить, попытался остановить и оградить от последнего шага меня? А я же, ведомая своим разбитым сердцем, сама же и шагнула навстречу своей смерти..
Зрение почти тут же прояснилось, только вот сознание, вспыхнув огненной болью, постепенно стало меркнуть. И последнее, что я увидела в своей жизни, прежде чем тьма накрыла меня навсегда – это оскаленная пасть с капающей с клыков моей кровью, а последнее, что услышала – это полный боли и отчаянья крик:
– Ани-и! – и последовавший за ним хрустальный звон, словно кто-то разом разбил тысячу бокалов из самийского стекла. Или обрушил Грань.
Сломанная мебель, почти превратившаяся в труху, оборванные гардины, выбитые окна – бывшая гостиная графа Вирраэна де Гарэ имела довольно жалкий вид. Даже солнце спряталось за горизонт, чтобы не смотреть на эту картину. И в комнате уже стал сгущаться сумрак.
Я перебралась через разломанное кресло и оказалась перед дверью, ведущей в спальню. И хотя мне надо было именно сюда, но я медлила. Я знала, что там, но оттого было еще сложнее и страшнее поднять руку и отворить последнюю преграду.
Глубоко вздохнув, я все же толкнула дверь и шагнула в комнату.
Спальня пострадала намного больше гостиной – половина стены с окном просто отсутствовала, щерясь обломками камней в сгущающуюся темноту. Некогда массивная кровать лежала обгорелыми обломками у дальней стены, настенные панели кое-где превратились в пепел, обнажив оплавленный камень. И кости… Весь пол был усеян выбеленными временем костями. Или обглоданными кем-то.
– Ани… – тихо позвали меня, заставив от неожиданности вздрогнуть и резко обернуться на голос. На одном из камней, свесив ногу вниз и опершись спиной об каменную кладку, сидел…милорд. Он нисколько не изменился, разве что волосы не были так аккуратно собраны, да и одежда изрядно обветшала. И еще кроваво-красные глаза, которые он сейчас прикрыл, казались мне совсем мертвыми. Когда из них окончательно исчезла жизнь? Когда он разрушил Границу, позволив сотням монстров ринуться к столь желанной человеческой плоти? Или когда убил ту, чьим именем сейчас назвал меня? Убил Анивэр, не сумев вытравить из ослабленного его же укусом организма яд разорвавшего ей горла выворотня. А может тогда, когда и сам, как пришедшие твари, убивал людей, вымещая свое горе и мстя за смерть той, кому так и не успел, да и не сумел сказать главного: что она – единственная для него и приворота давно уже нет. Этого я не знаю. Только вот на его руках крови едва ли не больше, чем у нежити. Именно он виноват, что этот край опустел, а в разрушенных и уже почти заросших городах обитает нежить.
– Ты долго шла, Таэйнэ, – устало произнес уже осознавший свою ошибку граф, и тяжело поднялся с камня навстречу мне. В его движении не было ни угрозы, ни стремительности увидевшего жертву охотника, лишь бесконечная утомленность собственным существованием. Да и я, идя сюда, знала, что не повторю судьбу тех, кто попытался добраться до обосновавшегося в руинах собственного замка вампира и тех, чьи кости теперь скрипели под моими сапогами. Почему? Потому что даже когда, обезумевший, ведомый горем и жаждой мести, опустошив вместе с ворвавшейся вместе с ним нежитью половину города, граф нарвался в одном из домов на нас с девчонками, он, вместо того, чтобы убить, просто открыл портал в столицу и вытолкнул нас туда. Что двигало им тогда и что двигало им сейчас, когда он буквально позволил мне пробраться сюда – а иначе бы не стоять мне сейчас перед ним, я, должно быть, никогда уже не узнаю.
– Я пришла вас убить, – отозвалась я.
– Знаю, – лорд легко кивнул и протянул мне кинжал, – убивай.
Так просто. И никакого сопротивления. Только почему же так дрожит рука с занесенным оружием? Я глубоко вздохнула, попытавшись успокоиться, и ударила. Точно, метко, оборвав, наконец, нить жизни этого почти бессмертного уставшего жить существа…
– Ани...
