Текст книги "Теория заговора"
Автор книги: Вадим Деружинский
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 50 страниц)
Еще одна легенда гласит, что до сих пор в день гибели «Титаника» в эфире можно услышать его отчаянные сигналы SOS. С точки зрения науки это абсурд, но любители мистики считают, что радиосигналы с лайнера сумели «пробить» время благодаря некоей «психофизической энергии, скопившейся у более чем двух тысяч человек на борту судна, ожидающих своей смерти». Классическая версия легенды, попавшая во все справочники по аномальным явлениям, звучит так:
15 апреля 1972 года радист американского авианосца «Теодор Рузвельт» принял слабый сигнал: «SOS… Титаник… тону… требуется помощь… мои координаты…». Указанная точка на карте соответствовала месту, где действительно затонул легендарный лайнер. Детмер связался с берегом, но оттуда ответили, что ни чего не слышали. Однако радист заинтересовался и позднее в архивах военно-морского ведомства якобы обнаружил, что такой же сигнал принимали в 1924, 1930, 1936 и 1942 годах – он повторялся каждые шесть лет. Детмер предположил, что в следующий раз его можно будет услышать 15 апреля 1978 года. И позднее даже утверждал, что ему удалось услышать. Но моряку уже мало кто верил, потому что вскоре он попал в клинику неврозов в Балтиморе. Но слухи о сигналах SOS с «Титаника» продолжают регулярно появляться.
Как полагает Игорь Севостьянов, этот миф существует так долго только благодаря тому, что большинство людей ничего не знает о правилах радиосвязи начала XX века:
Корабль столкнулся с айсбергом за двадцать минут до полуночи. Первое сообщение о помощи радисты «Титаника» выдали в эфир в 0:15, последнее – в 1:45. Но ни разу в их посланиях слово «Титаник» не звучало! Общеизвестные позывные корабля были MGY. Это логично – проще морзянкой «настучать» эти три буквы, чем более длинное слово «Титаник».
Более того, в то время вместо сигнала SOS в эфир уходило непонятное для нынешних моряков CQD. Поэтому сигнал о по мощи звучал так: CQD (6 раз) DE (на радиослэнге означает слово «это») MGY (6 раз), далее координаты судна. Не многие из ныне живущих людей, знающих азбуку Морзе, могли бы понять, что же это послание означает.
В начале XX века, когда радиосвязь только начинала развиваться, радиорубки на кораблях оборудовали несколько телеграфных компаний, самой крупной из которых была фирма «Маркони». Компания привозила на судно свою аппаратуру и предоставляла своего радиста на время плавания. И у каждой компании была своя система условных радиосигналов. У «Маркони», чье оборудование стояло на «Титанике», сигнал бедствия на море был как раз CQD[18]18
Come Quick, Danger – c англ. «Идите быстрее, опасность».
[Закрыть].
Да, международный сигнал SOS к тому времени уже тоже существовал. Но «Маркони» предпочитала свою систему и отказалась от нее только после гибели «Титаника». Впрочем, вины компании в гибели корабля нет. Сигнал CQD хорошо был известен всем радистам того времени. Вполне возможно, что вскоре появятся люди, утверждающие, что слышали сигнал CQD с «Титаника». Или, что гораздо хуже, шутники начнут выстукивать его в эфире. Но, как указывает «Комсомольская правда», есть еще факт, подтверждающий, что легенда о таинственных сигналах – фальшивка. Якобы первый такой сигнал услышал радист авианосца «Теодор Рузвельт» в 1972 году. Но это судно вошло в строй ВМФ США только в 1986 году.
Настоящим поразительным предсказанием гибели «Титаника» является вовсе не книга Моргана Робертсона, а письмо одного из пассажиров корабля, который предчувствовал катастрофу.
59-летний Альфред Роу, британский бизнесмен, плыл на свое ранчо в Техасе. В адресованном его жене письме с борта лайнера он писал, что считает корабль небезопасным. Пока большинство пассажиров первого класса восхищались корабельной роскошью, он сел писать письмо своей жене Констанции. «В испорченном настроении, возможно, от сильной простуды» он пишет, что, по его мнению, корабль «слишком большой» и представляет «явную опасность».
Письмо на бланке «Титаника», которое он написал не позднее, чем через сутки пребывания на корабле, через 95 лет впервые стало достоянием гласности. В письме он описывает, как «Титаник» чуть не столкнулся с кораблем «Нью Йорк», и признается, что предпочел бы плыть на каком-нибудь другом судне. «Подошли бы достаточно большие “Мавритания” или “Луизитания”», – добавляет он.
Своим элегантным каллиграфическим почерком Роу описывает, как «Титаник» попутным потоком порвал якорную цепь «Нью-Йорка». Он пишет:
Повезло бы нам вчера чуть меньше, так «Нью-Йорк» пробил бы в нашем борту дыру. Два корабля даже соприкоснулись, и если бы буксир немного не сдерживал «Нью-Йорк», мы получили бы пробоину.
Письмо было отправлено 11 апреля 1912 года с последнего причала «Титаника» в Квинстауне, что под Корком в Ирландии. 14 апреля корабль врезался в айсберг и затонул. Согласно свидетельствам очевидцев, Роу доплыл до глыбы льда, где потом было найдено его замерзшее тело. Погибшего подобрал кабельный корабль «Макэй-Беннетт» и привез в его родной Ливерпуль, где его и похоронили.
Как сообщала «The Times» 30 марта 2007 года в статье «Пассажир “Титаника” предчувствовал катастрофу», письмо на четырех страницах было впервые обнародовано после того, как семья Роу решила выставить его на аукцион:
Как ожидается, вместе с дневником его вдовы Констанции и письмом брату документ будет стоить 60 тыс. фунтов.
Эндрю Олдридж из Уилтширского аукционного дома Henry Aldridge and Sons of Devizes говорит, что письмо – уникальный документ:
Большинство пассажиров «Титаника» писали о том, что корабль великолепен и прекрасен, описывали его как плавающий дворец. А Альфред Роу явно не был впечатлен и посчитал корабль опасным. Похоже, у него было что-то вроде предчувствия о том, что с ними произойдет.
Тем не менее, Роу пользовался роскошной обстановкой корабля. Он пишет Констанции:
Моя простуда проходит, голос возвращается. Я вчера посетил прекрасную турецкую баню, и это пошло мне на пользу.
Он также жалуется:
Корабль слишком большой. Никак не могу найти на нем дорогу, и дойти куда-либо слишком утомительно.
Роу переехал в Техас в 1879 году. Он был столь влиятелен, что в его честь назван техасский город Роу. В 1910 году он вернулся в Ливерпуль, но дважды в год ездил на свое ранчо.
Дневник его вдовы отражает ее смятение, когда она ждала новостей. 16 апреля она пишет:
Смотрела газету, новостей нет, разбиты все мои надежды, что Альфред спасся.
Через три дня она пишет:
В два часа приходил др Сьюэлл, чтобы сообщить мне, что мой дорогой Альфред погиб.
Еще один большой миф, касающийся уже самой гибели судна, заключался во всеобщем заблуждении относительно картины катастрофы. Тут, безусловно, можно увидеть все черты классической Теории заговора.
Как считалось, при касательном столкновении с айсбергом «Титаник» получил пробоину в 90–100 метров длиной. Дескать, именно она разрушила целостность многих переборок корабля, и, мол, лишь такой уникальный случай «невезения» и мог погубить столь НЕПОТОПЛЯЕМЫЙ «Титаник».
Этот миф, считавшийся на протяжении десятилетий ОФИЦИАЛЬНОЙ ВЕРСИЕЙ, является главным объяснением гибели судна, например, в известнейшей многократно переиздававшейся в десятках стран книге чешского исследователя Милоша Губачека «80 лет под водой: “Титаник”». По мнению критиков, это было «лучшим и наиболее полным изданием на эту тему в мировой литературе». На стр. 122 русского издания этой книги (М.: Прогресс Пангея, 1993) автор поместил даже реконструкцию предполагаемого разрыва днища «Титаника»: рваная пробоина рядом с килем идет от носа судна на 90–100 метров дальше, в стороны безобразно торчат куски обшивки – порванного столкновением металла.
Автор книги пишет на стр. 121:
В ходе лондонского расследования катастрофы было подтверждено, что айсберг разорвал днище судна по правому борту на высоте примерно трех метров над килем, в результате чего образовалась пробоина длиной около 100 метров, проходившая от но совой части через первый, второй и третий грузовые отсеки и котельные № 6 и № 5. Из-за большой скорости судна для образования такой пробоины потребовалось менее десяти секунд.
Вывод автора: мол, строители «Титаника» никак не могли предполагать, что он получит такую специфическую пробоину (длинную, раскрывающую многие отсеки судна), в этой случайности – и трагедия ДЕЙСТВИТЕЛЬНО НЕПОТОПЛЯЕМОГО корабля.
Увы! Милош Губачек, как и миллионы его читателей, стал жертвой заговора – нас всех попросту обманули.
В сентябре 1985 года впервые «Титаник» был обследован глубоководным батискафом. В докладе исследовательской группы Стива Бласко был сделан анализ стали корпуса. Пробоину длиной в 90–100 метров найти не удалось.
Вместо этого были обнаружены ТРЕЩИНЫ ПО ЛИНИИ ЗАКЛЕПОК. Да, была обнаружена пробоина (возможно, от льда), но величина ее не превышала половину квадратного метра. В ходе изучения технической документации выяснилось, что сталь проверялась лишь на статическую твердость, способность выдерживать длительные статическое напряжение. Способность к ударной вязкости, динамическую твердость ни кто не брал во внимание. Качество стали обшивки «Титаника» оказалось невысоким даже для того времени.
Это была чрезмерно хрупкая, высокоуглеродистая сталь с большим добавлением серы. Борт из такой обшивки не мог получить даже вмятину, он просто раскалывался, как стекло.
Таким образом, при ударе об айсберг обшивка «Титаника» лопнула по линии заклепок, часть заклепок (вследствие все того же качества стали) раскололась или была срезана, и вода начала поступать внутрь корпуса судна буквально отовсюду.
А так как вследствие столкновения возник момент скручивания корпуса, то швы и заклепки наверняка потекли И С ДРУГОГО БОРТА. Вот почему «Титаник» ТОНУЛ НА РОВНОМ КИЛЕ, А НЕ ЗАВАЛИЛСЯ НАБОК. Обследования показали, что суммарная площадь видимых трещин составляет не более одного (!) квадратного метра. Старые моряки знают, что нет тяжелее ситуации, чем та, когда начинают сочиться («плакать») швы и заклепки. И если бы «Титаник» налетел на увесистое плавающее бревно или притопленное судно, то исход мог быть не менее печален.
Основной вывод исследовательской группы был ошеломляющим: «Титаник» погиб из-за технологических упущений сталелитейщиков. Вывод о трещинах в обшивке, как оказалось, был сделан еще на заводе, построившем корабль. Но узнай люди о том, что «Титаник» погубила некачественная сталь, компания «Уайт Стар Лайн» мгновенно превратилась бы в пыль. Под страхом смерти она хранила эту тайну. Это – типичная для Теории заговоров история…
Но, как оказалось, дело не только в некачественной стали. В 1987 году по французскому телевидению выступил журналист Иван Бразов. Он поведал об исследовании нескольких тысяч фотографий, которые дают все основания полагать, что «Титаник» погиб вследствие пожара в угольном бункере. Во время рейса вспыхнул пожар в одном из угольных бункеров. Капитан Смит наивно полагал, что из-за недостатка воздуха пожар прекратится сам собою, незачем беспокоить пассажиров. Тогда понятия борьбы за живучесть корабля не было, и как бороться с огнем в угольных ямах – никто не имел ни малейшего представления.
Подобные пожары были не редкость в наши дни на сухогрузах с грузом угля, зерна, кокса, муки.
Уголь начинал тлеть, разогревая все вокруг и выделяя при этом взрывоопасный (топочный) газ. Этот процесс мог длиться неделями, но не мог прекратиться сам. Уровень газа и температура медленно доходили до критической отметки. Затем раскаленный газ детонировал от толчка судна, раздавался большой силы взрыв с жарким огненным шаром, который сжигал и плавил все вокруг. Море знает немало подобных случаев. Это сейчас в трюмы с углем закачивают инертный или углекислый газы, на ходовом и центральном постах стоят датчики, фиксирующие температуру и влажность груза. При угрозе возгорания угля проводят вентиляцию и его охлаждение. При критических ситуациях включается орошение трюма или его затопление.
Как сегодня считают исследователи, взрыв угольного бункера могли не услышать пассажиры, на такой громадине это возможно. Но основательно проломить днище или борт любого судна такому взрыву вполне под силу. Не этим ли объясняется погружение лайнера на ровном киле? Если учесть, что угольные бункеры находятся в непосредственной близости от главных паровых котлов, то детонирование последних неминуемо.
А взрыв котлов на любом пароходе всегда означал его гибель.
Еще одна правдоподобная версия заключается в том, что судно получило незначительную пробоину от столкновения с айсбергом. Но холодная вода попала на паровой котел. От этого он не мог не взорваться и разрушил корпус. Исследование места взрыва паровых котлов указывает на то, что взрыв котла (или котлов) произошел, когда машина была еще не в воде, а значит – до погружения.
Версию о пожаре подтвердила недавняя публикация в газете «Independent». 14 апреля 2008 года она поместила статью Иэн Григгс и Пол Бигнелл «Новая теория: “Титаник” был обречен из-за пожара под палубой». В ней, в частности, говорилось:
Рэй Бостон, посвятивший 20 лет исследованию данного вопроса, заявил, что «Титаник» шел в опасных водах столь быстро из-за «неконтролируемого» пожара на борту – в ходе скоростных испытаний в Белфасте за 10 дней до выхода из Саутгемптона загорелся уголь. К моменту выхода лайнера из порта потушить пламя так и не удалось – в результате судно превратилось в бомбу с часовым механизмом, и дело могло закончиться «мощными взрывами» под палубой до прибытия в Нью-Йорк.
Бостон цитирует показания Брюса Исмея, управляющего директора судоходной компании White Star Line, которой принадлежал «Титаник». Он сообщил комиссии, которая расследовала катастрофу, что Джон Пирпонт Морган, главный владелец судна, приказал через него команде пересекать Атлантику на полной скорости.
«Морган считал необходимым, чтобы судно добралось до Нью-Йорка и высадило всех пассажиров до того, как случится неизбежный взрыв», – утверждал Исмэй.
Джей Дилли, кочегар с «Титаника», переживший крушение и также давший показания следствию, подтвердил версию о неконтролируемом пожаре в шестом угольном бункере.
«Мы не смогли погасить пламя, и среди кочегаров поговаривали, что придется освободить большие угольные бункеры после того, как мы высадим пассажиров в Нью-Йорке, а затем вызвать пожарные катера, чтобы те помогли в тушении пожара», – показал Дилли.
«Но эта помощь не понадобилась. Айсберг пропорол самую большую дыру в “Титанике” как раз под бункером номер шесть».
В 23:40 14 апреля 1912 года «Титаник», двигавшийся на высокой скорости в ледяных водах Атлантики, столкнулся с айсбергом. К 2:20 он затонул – в результате погибли около 1,5 тыс. пассажиров и членов экипажа.
В отчете о расследовании катастрофы, который был представлен британскому парламенту летом 1912 года, говорилось, что судно двигалось с «высокой скоростью» в опасных водах среди льдов. В результате команде оказалось трудно избежать фатального столкновения с айсбергом.
По данным расследования, скорость «Титаника» – около 22 узлов – была «излишней» в условиях, имевших место у побережья Ньюфаундленда, и впередсмотрящих следовало поставить со всех сторон лайнера, а не только на наблюдательном посту. Когда впередсмотрящий заметил приближающийся айсберг, он подал предупреждающий сигнал – судно сделало резкий разворот вправо, а двигатели дали полный назад. Однако было уже слишком поздно, и избежать катастрофы не удалось.
По словам Рэя Бостона, очевидно, что Морган знал о пожаре еще до отплытия судна, однако об этом не стали никому говорить, чтобы не вызвать панику среди пассажиров. Вероятно, именно по этой причине Морган тихо отказался от участия в первом рейсе судна за день до выхода в море, утверждает Бостон.
«Команда, пообещавшая хранить молчание, отлично знала, что его на борту нет. Моряки видели, как поздно ночью перед отплытием… он вместе с багажом спустился к своему «роллс-ройсу», стоявшему у пристани», – рассказывает исследователь.
«Почему он это сделал? Потому что знал, что в угольном бункере номер шесть бушует пожар, который не удается потушить.
Конец цитаты. Если все это действительно так, то гибель «Титаника» предстает как двойной заговор: и заговор недобросовестных судостроителей, и заговор владельца судна, знавшего о пожаре на его борту…
Глава 32КТО ИЗОБРЕЛ ВОДКУ?
Последний миф, который мы рассмотрим в этой книге, – это миф о том, что водка якобы является русским изобретением. Интересы производителя (в данном случае В/О «Союзплодоимпорт») заставили выдумывать, будто в Московии всегда народ пьянствовал, что вошло как массовый миф в сознание россиян. И тут Теория заговора: это навязывается в менталитет русского народа, спаивая его и тем самым увеличивая само потребление водки и доходы производителя…
Кто изобрел водку? Этот вопрос приобрел «государственное» значение для Москвы, когда Польша и страны Запада оспорили якобы «приоритет» России. Суть в том, что в царской России этого вопроса не стояло, ибо Польша и ВКЛ входили в состав России с 1795 года, но с появлением суверенной Польши водку уже следовало считать именно польским изобретением. Ответственные ведомства СССР бросились искать историков, которые смогли бы привести какие-то документы, подтверждающие, что водку изобрели в Москве. Увы, таких историков не нашлось – ибо нет и таких документов.
В отчаянии государство обратилось к автору кулинарных книг Вильяму Похлебкину, далеко не историку. Тот, выполняя заказ, написал книгу «История водки», где выдвигал фантастическую идею о том, что водка была изобретена в период Орды в одном из улусов Орды – в Москве. Ведомства посчитали эту книгу основанием для приоритета Москвы в данном вопросе, автор книги был щедро вознагражден, а на ее обложках пишут при переизданиях и сегодня:
Исследование В. В. Похлебкина убедительно доказывает: «Только водка из России – настоящая русская водка!»
На самом деле «исследование» Похлебкина – это собрание нелепиц, написанных дилетантом, не знающим истории. В книге не приводится вообще НИ ОДНОГО документа о производстве водки в средневековой Москве (что сам автор честно признает).
Мало того, автор сообщает, что до 90-х годов XIX века русские вообще не знали слова «водка» в значении спиртного напитка, а называли водкой воду. Хотя в ВКЛ и Польше слово «водка» существует с XVI века именно в нынешнем понимании. Одним словом, книга Похлебкина не доказывает приоритет Москвы, а как раз его отрицает.
История споров вокруг водочного приоритета подробно изложена Похлебкиным во вступлении к книге. Приведу несколько цитат оттуда.
Публикуемая работа – «История водки» – первоначально не предназначалась для печати и тем более никогда не мыслилась как некая занимательная «история пьянства» для развлекательного чтения. Это научно-исследовательская работа, посвященная выяснению конкретного, «узкого» и притом чисто исторического вопроса: когда началось производство водки в России и было ли оно начато раньше или позже, чем в других странах?
…Вопрос этот никогда, на протяжении последних двух столетий, не возникал, да, по-видимому, и впредь не возник бы ни у кого, если бы не приобрел неожиданно осенью 1977 года государственное значение.
Именно в это время на Западе было спровоцировано «дело» о приоритете в изготовлении водки, причем приоритет Союза ССР оспаривался, и ряд марок советской водки был подвергнут на внешних рынках бойкоту и дискриминации. Одновременно создалась угроза лишить В/О «Союзплодоимпорт» права продавать и рекламировать этот товар как «водку», поскольку ряд американских фирм стал претендовать на преимущественное право использовать наименование «водка» только для своего товара на том основании, что они якобы начали производство раньше, чем советские фирмы.
Первоначально эти претензии не были восприняты серьезно советскими внешнеторговыми организациями, ибо иностранные фирмы-конкуренты указывали, что производство водки в СССР было начато после 26 августа 1923 года согласно декрету ЦИК и СНК СССР, а у них якобы гораздо ранее – в 1918–1921 годах.[19]19
В эти годы в разных странах Западной Европы и в США были задействованы многие водочные предприятия бывших русских фабрикантов, бежавших из Советской России.
[Закрыть]Но хотя Советское правительство действительно начиная с декабря 1917 года запретило производство водки на территории РСФСР и не возобновляло его фактически до 1924 года, то есть шесть лет, все же весьма несложно было юридически и исторически доказать, что, во-первых, Советское правительство просто продлило запрет предшествующих царского и Временного правительств на производство и торговлю спиртоводочными изделиями в период Первой мировой войны, так что юридически речь шла лишь о подтверждении действовавшего ранее государственного постановления о временном запрете на водку, а во-вторых, это доказывало лишь преемственность государственной монополии и ее права приостанавливать, прерывать и возобновлять производство по собственному желанию, вследствие чего дата 26 августа 1923 года вовсе не имела никакого отношения к началу производства водки в СССР и к вопросу о приоритете пользования оригинальным наименованием товара «водка», поскольку это наименование возникло не с возобновлением производства после 1923 года, а в связи с изобретением водки в России в эпоху средневековья. Отсюда следовало, что страны, претендующие на исключительное употребление оригинального названия «водка» на их территориях, должны были представить убедительные данные, подтверждающие ту или иную дату первоначального изобретения водки на их территории.
Но, во-первых, никакого «изобретения водки в России в эпоху средневековья» не было – это домысел Похлебкина, который он так и не смог доказать в своей книге. Во-вторых, в период начала второй половины XV века (к которому кулинар относит якобы «изобретение водки в России») – не было и никакой России. Московия была улусом Орды, бесправной частью иного государства.
«Московское государство», как его фантастически именуют иные историки, на самом деле в ту пору не обладало ни одним признаком государственности: Москва не имела своей власти (ярлык на княжение давала Орда), не имела своей армии (войска Московии являлись частью армии Орды и воевали за Орду), не имела своей валюты (на монетах чеканились имена правителей Орды) и т. д. Называть Орду «Россией» – это юридически такая же нелепица, как заявлять, что Иван Грозный правил СССР. Но суть не в этом.
Уже здесь, в первых абзацах книги, Похлебкин лжет:
…юридически речь шла лишь о подтверждении действовавшего ранее государственного постановления о временном запрете на водку… это доказывало лишь преемственность государственной монополии.
На самом деле СССР не имел к Российской империи абсолютно никакого отношения, ибо был создан через 6 лет после ее краха и являлся временным СОЮЗОМ независимых национальных государств. Юридическим наследником Российской империи могла быть только ОДНА РСФСР, но правительство Ленина официально заявило, что не является наследницей царской России (не платит по ее долгам, не следует подписанным ею договорам и обязательствам). Таким образом, и в этих вопросах не может быть и речи о какой-то «юридически преемственности».
Замечу, что точно так в СССР и в нынешней РФ демагоги пытаются оправдать агрессии в ХХ веке против бывших колоний царизма в Европе: мол, мы имеем на них права, потому что они входили в состав царской России. Никаких прав на них ни РСФСР, ни СССР, ни РФ не имеет – ибо, повторяю, правительство Ленина официально заявило, что РСФСР не является страной-наследницей Российской империи.
В данном вопросе патентного права и приоритетов РСФСР от казалась ПОЛНОСТЬЮ от существовавшей системы приоритетов царской России и стала С НУЛЯ отсчитывать свое новое патентное право и приоритеты. Но если РСФСР считает себя государством, рожденным только в 1917 году и юридически ничем не связанным с царской Россией, – то зачем же избирательно выуживать только приоритеты в водке, от которых сама РСФСР и отказалась? С юридической точки зрения водочные предприятия бывших русских фабрикантов, бежавших из РСФСР, единственно и обладают приоритетом.
Далее автор пишет о «второй атаке», последовавшей уже со стороны Польши:
Между тем государственная водочная монополия ПНР утверждала, что в Польше, то есть на государственной территории бывших Королевства Польского, Великого Герцогства Литовского и Речи Посполитой, включающих Великую и Малую Польшу, Мазовию, Куявию, Померанию, Галицию, Волынь, Подолию и Украину с Запорожской Сечью, водка была изобретена и производилась раньше, чем в Российской империи, или соответственно в Русском и Московском государстве, что в силу этого право продавать и рекламировать на внешних рынках под именем «водки» свой товар должна была получить лишь Польша, производящая «Вудку выборову» («Wodka wyborowa»), «Кристалл» и другие марки водки, в то время как «Московская особая», «Столичная», а также «Крепкая», «Русская», «Лимонная»», «Пшеничная», «Посольская», «Сибирская», «Кубанская» и «Юбилейная» водки, поступавшие на мировой рынок, теряли право именоваться «водками» и должны были искать себе новое название для рекламирования.
Уровень исторических знаний Похлебкина виден уже во вступлении: Великое Княжество Литовское он называет «Великим Герцогством Литовским», интересно узнать – какие герцоги тут правили? Видимо, автор здесь использовал плохо переведенный польский источник (который ему пере дали в В/О «Союзплодоимпорт»), ибо только в Польше и в Беларуси знают, что ВКЛ – это и есть Беларусь, поэтому тут среди Волыни, Подолья и Украины не названа Беларусь.
Зато далее на всем протяжении книги у Похлебкина белорусы и литвины – это «два разных на рода», и так же фигурируют отдельно как территориальные субъекты средневековья «Белоруссия» и ВКЛ, хотя Беларусь и ВКЛ – фактически синонимы, а речь везде идет о том же самом народе, о прадедах белорусов. Ибо литвинами в прошлом и называли белорусов, а народа белорусов в период ВКЛ вообще не существовало – чего Похлебкин не знает. Но он при этом народ московитов запросто именует «русскими» или «россиянами»: мол, в Орде жил российский народ. Равно мог бы написать, что в Орде жил советский народ.
Первоначально в В/О «Союзплодоимпорт» этой угрозе не придали серьезного значения, ибо казалось совершенно нелепым, что дружественная Польша предъявляет подобное парадоксальное требование. Это выглядело злой шуткой, поскольку на Смоленско-Сенной были уверены, что о старинном производстве водки в России «весь мир знает» и поэтому русская водка не может вот так, вдруг, лишиться своего исторического, народного национального названия по прихоти неожиданно закапризничавшего «пана союзника».
Но законы мирового капиталистического рынка суровы: они не принимают во внимание не только эмоции, но и традиции. Они требуют чисто формального, документального или иного правового и исторически убедительного доказательства, устанавливающего ту или иную дату изобретения, первого вывоза (экспорта) или производства товара, дату, дающую право определить приоритет того или иного собственника на данное изобретение или производство.
…К тому же западноевропейские прецеденты на этот счет были совершенно однозначны. Производство всех европейских видов крепких спиртных напитков имело фиксированную первоначальную дату: 1334 год – коньяк, 1485 – английские джин и виски, 1490–1494 – шотландское виски, 1520–1522 годы – немецкий брантвайн (шнапс).
Таким образом, считалось, что нет причин делать исключение для водки: дата ее изобретения должна быть представлена и СССР и Польшей, и вполне вероятно, что и в этом случае можно будет наблюдать такое же расхождение в датах, как и в случае с английским и шотландским виски, что и даст возможность установить приоритет той или иной стороны.
…вопрос представлялся лишь делом техники и какого-то времени. Однако, когда по истечении полугодовых поисков оказалось, что не только даты начала производства водки, но и сколь-нибудь серьезной литературы по истории водки не существует вообще и что сведений об изобретении водки невозможно обнаружить даже в государственных архивах, поскольку нет достоверных документов о том, когда же началось винокурение в России, тогда наконец увидели, что вопрос этот исключительно сложен, что он не может быть решен чисто внутренними силами Министерства внешней торговли, аппаратным путем и что необходимо, видимо, обратиться к специалистам как в области истории России, так и в области спиртоводочной промышленности.
Исходя из этого, В/О «Союзплодоимпорт» обратилось в два головных НИИ: в Институт истории Академии наук СССР и во ВНИИ продуктов брожения Главспирта Минпищепрома СССР с просьбой составить исторические справки по данному вопросу. Однако оба исследовательских института ответили отписками, после чего последовало обращение к автору настоящей работы.
К весне 1979 года Похлебкин написал свой опус, от которого открестились все советские историки – дабы не замарать свое ученое имя такими фантазиями и фальсификациями.
