Текст книги "Праксис"

Автор книги: Уолтер Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 91 страниц)

– Передайте план всем кораблям. Исполнение по моей команде.

– Есть, миледи.

Прикрыв глаза, Миши устало откинула голову на спинку кресла.

– Решили проверить нас на вшивость, не иначе, – проговорила она чуть слышно. – После Коэля у них было время доложить начальству и получить ответный приказ.

– Мы ведь уничтожили кольцо Заншаа, – напомнил Мартинес. – Почему они думают, что не решимся здесь?

Леди Чен лишь молча пожала плечами. Глаза Мартинеса были прикованы к дисплею. Катера выбросили мощные факелы, бешено маневрируя в последней попытке уйти от гибели. Управлявшие ими кадеты давно уже потеряли сознание. По крайней мере их ждала легкая смерть.

Мучительные секунды тянулись одна за другой. Когда наконец на экране начали расплываться мерцающие огненные сферы, Мартинес взглянул на Миши. Ее темные глаза пылали гневом, губы дрожали, страшась произнести роковые слова.

– Капитан Мартинес, я приказываю уничтожить кольцо Бай-до.

– Есть… миледи.

Он нажал панель общей связи и стал передавать.

Ракетный залп последовал незамедлительно. Планетарное кольцо представляло собой большую цель, и ракет требовалось немного. Маломощные лазерные системы станции предназначались в основном для уничтожения метеоров и отдельных кораблей, вышедших из-под контроля. Против скоординированной атаки они были бесполезны.

К удивлению Мартинеса, у кольца появились новые ракетные следы. За первым ответным залпом последовал второй, потом третий, но все ракеты удалось уничтожить лазерами ещё на дальней дистанции. Ситуацию прояснил анализ данных с погибших катеров, проведенный старшим лейтенантом Казаковой.

– На кольце Бай-до обнаружены недостроенные военные суда, милорд капитан, – доложила она, – три тяжелых крейсера и столько же легких или сторожевиков. По-видимому, один из крейсеров успели оснастить ракетными батареями.

Наксиды были готовы пожертвовать целой планетой в попытке сберечь половину эскадры, так или иначе обреченную на уничтожение. Мартинес в гневе сжал кулаки.

Вражеский крейсер успел сделать ещё несколько залпов, и все было кончено. Ни одна из ракет на таком расстоянии не представляла серьезной угрозы. Две трети ракет, выпущенных лоялистами, также взорвались, не достигнув цели, но и оставшихся оказалось вполне достаточно.

«Прославленный» находился в трех световых секундах от кольца, когда первая из его ракет попала в цель. Затем последовало ещё несколько взрывов, уничтожавших отдельные секции. Гигантские серповидные обломки внешнего кольца, наполненные трупами, отделялись один за другим, продолжая вращаться и удаляясь от планеты под действием центробежной силы. Гораздо опаснее была оставшаяся нетронутой часть на противоположной стороне. Там внешнее кольцо, вращавшееся быстрее внутреннего, отделиться не могло, и вся конструкция начала рушиться в атмосферу. Сотни миллионов тонн астероидного материала, используемого на внешнем кольце для защиты от радиации, посыпались смертельным градом на поверхность Бай-до.

Мартинес наблюдал, как зеленовато-голубые пространства внизу заволакиваются мощными выбросами водяного пара, пыли и дыма. Планете предстояло на целые годы лишиться солнечного света, а значит, и продовольствия. Поскольку с разрушением кольца внешние поставки станут невозможны, тем обитателям Бай-до, которые погибнут сегодня, очень повезет.

– Сколько здесь населения? – спросила полушепотом Ида Ли. Лицо ее было искажено ужасом.

Четыре и шесть десятых миллиарда. Мартинес знал это точно. Планируя рейд, он изучил данные обо всех системах. Плюс десятки миллионов, жившие ещё несколько минут назад на кольце.

– Экипажу оставить боевые посты, – прозвучал голос леди Чен.

Мартинес поднял глаза. За последний час она, казалось, постарела на десять лет.

Он отодвинул дисплеи, отстегнул ремни и поднялся с кресла, с отвращением ощущая запах едкого пота, смешанного с адреналином. Себя он чувствовал ещё старше, чем выглядела Миши.

В мозгу раскаленной иглой засел вопрос: «Сколько ещё раз нам придется пройти через это?»

Сула вернулась в Риверсайд на поезде, забрав со старой квартиры тюк с одеждой и приняв кое-какие меры предосторожности. Она нашла Шону спящей, с инъектором, зажатым в руке. Настенный телевизор продолжал работать, только теперь он показывал новости… и диктором был наксид.

Леди Кушдай, новый губернатор, заняла резиденцию в Верхнем городе, и Заншаа теперь ожидала новая эра мира и процветания под сенью Комитета спасения Праксиса. Кучка анархистов и диверсантов предприняла утром попытку атаковать правительственные силы, но была быстро обезврежена. Все члены подрывной группы уничтожены или арестованы, однако результатом их безумной акции явились многочисленные жертвы среди мирного населения.

Следующая новость заставила Сулу ахнуть. Правительство распорядилось взять пятьсот пять заложников, по сто одному от каждой расы, осененной светом Праксиса, каковые заложники будут казнены, если проявления анархии и терроризма продолжатся.

Пятьсот пять. От каждой расы, хотя в акции участвовали одни лишь терранцы.

«Мир и процветание… Заложники». Они хоть сами понимают, что творят?

Сула вышла за продуктами. Люди на улице узнали новость ещё раньше, и в глазах их сверкали ярость и ужас. Всем было понятно, что заложников станут хватать прямо на улице, без разбора. Судя по всему, наксиды не слишком старались заслужить всеобщую любовь.

Следующие три дня Макнамара аккуратно появлялся каждое утро, сообщая, что никаких новых сигналов не поступало. Сула в основном занималась хозяйством и уходом за раненой, а ночью проводила много времени за компьютером, пристально изучая деятельность Управления госрегистрации и запасаясь впрок новыми документами для тех, кто мог выжить и спастись после теракта. Фотографий она не имела и копировала их из других досье, хранившихся в сети, подбирая похожие.

Во главе управления стоял уже новый администратор, только что с Наксаса. Каждого сотрудника принудили дать клятву верности Комитету спасения Праксиса. Отели и склады продолжали один за другим переходить в руки новых хозяев, включая, как и предполагала Сула, отель Великого Предназначения.

На четвертый день Макнамара принес сообщение.

– Ты не сам его забирал? – с подозрением спросила Сула, бросая взгляд за окно.

– Нет, я сделал все, как ты сказала, – заверил бывший пастух. – Бродяга принес мне его на другой конец переулка, и слежки за ним не было, я проверял. Потом ещё на велосипеде повилял, на всякий случай.

Сула снова выглянула в окно и взглянула на листок.

«Вести от Артемиуса», – было напечатано на нем.

Это означало встречу с Хонгом на старой квартире в Грандвью на следующее утро, в 11:01.

Сула задумалась. Прежде Хонг никогда не назначал встреч у нее на квартире, предпочитая публичные места. Она поднесла тонкий пластиковый листок к носу. Ни листок, ни само сообщение Хонгом не пахли.

Получив необходимые инструкции, Макнамара отбыл, а Сула взяла такси и отправилась в Грандвью. Проезжая мимо дома, она мельком бросила взгляд в окно. Белый листок ярко выделялся на фоне горшка с фикусом, подтверждая ее подозрения.

На следующий день они встретились с Макнамарой на углу в трех кварталах от конспиративной квартиры и, не торопясь, пошли по направлению к ней по разным сторонам пустынной улицы. Белый листок по-прежнему торчал в окне, но никаких следов полиции издалека не наблюдалось, разве что… Впрочем, два больших фургона, припаркованных неподалеку, выглядели вполне невинно.

Сула вдруг засомневалась. Что, если она неправильно оценила ситуацию? Сердце в груди колотилось, в висках стучало… Отдаленный звуковой удар заставил стекла в доме задрожать. Внезапно решившись, она словно машинально провела рукой по черным стриженым волосам. На другой стороне улицы Макнамара сунул руку в карман и нажал кнопку.

Из окон конспиративной квартиры вылетел столб пламени, сопровождаемый оглушительным грохотом и криками. Взрывчатка, заложенная Макнамарой в тайниках, сработала, взметнув смертельный вихрь стальных гаек и гвоздей.

Стенки мирно стоявших фургонов откинулись, и из темного нутра полился поток извивающихся членистоногих, облаченных в черно-желтые мундиры. Полицейские бежали со всех сторон, окружая дом.

Сула повернулась и пошла прочь, едва передвигая ватные ноги.

Итак, Хонг схвачен. Подпольные каналы провалены.

Команде четыреста девяносто один предстояло действовать в оккупированном городе без поддержки, без связи, с ограниченными ресурсами. И без начальства.

Кэролайн, леди Сула, едва ли справилась бы с подобной задачей. Требовалась совсем другая личность, с другим набором навыков…

Теперь это моя война, подумала Гредель.

Война

Глава 1

Женщина, носившая имя Кэролайн Сула, смотрела, как умирает ее командир. Не доверяя приказам капитан-лейтенанта, она в то же время хорошо относилась к Октавиусу Хонгу, поэтому благодарила судьбу, что мучиться ему пришлось не долго. Очевидно, его ранили во время захвата и уже пытали, стремясь заполучить секретные сведения, поэтому он был слишком слаб, чтобы долго протянуть под ножами. Как только Хонгпотерял сознание, палач затянул петлю на его шее, и он умер.

Казнь захваченных лоялистов, как это было принято, шла в прямом эфире на канале, специально выделенном для показа наказаний. Долгий летний день, полный крови и пыток, мог стать развлечением только для садистов и анатомов. "И кем считать меня?" – размышляла Сула, сидя перед экраном, откуда неслись стоны, крики и потусторонние звенящие всхлипы умирающего даймонга. Даже звук убавить нельзя – необходимо услышать список имен приговоренных. Иногда Сула не выдерживала и отворачивалась, но потом брала себя в руки и смотрела – смотрела, записывая имена погибших.

Насколько она могла судить, в этот день казнили всех, кто имел отношение к подпольному правительству, от военного губернатора Пан-ко до последнего из слуг. Когда она впервые услышала о секретном правительстве, то вообразила подземный бункер, напичканный всяческой аппаратурой, или одинокая пещера в горах, куда можно попасть лишь тайной тропой. Но оказалось, Пан-ко арестовали на загородной вилле в окрестностях Заншаа.

"И это секретное убежище? – не веря собственным ушам, усмехнулась Сула. – Он бы еще выложил на крыше особняка ПОДПОЛЬНОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО большими белыми буквами".

Военные силы правительства умерли вместе со своим командиром. Младший командующий флотом лорд Эшрук, глава групп сопротивления, добровольно вызвавшийся остаться в оккупации, умирал долго. Возможно, серое узловатое тело даймонга оказалось слишком выносливым, а может, об этом позаботились палачи: один из отрядов Эшрука напал на наксидов прямо во время их торжественного въезда в захваченный город.

Но в основном казнили быстро: на почти две сотни осужденных мучителей не хватало. Поэтому после незатейливых пыток приговоренных душили – милосердная смерть по сравнению с тем, что могло причинить государство, когда у него находилось больше времени и желания.

Из спальни раздавалось воркование и томные вздохи на фоне негромкой сентиментальной мелодии – это одна из подчинённых Сулы, инженер первого класса Шона Спенс, лежала раненая на кровати и смотрела мелодраму, включив звук так, чтобы не слышать, как умирают соратники.

Сула ее не винила.

В комнате было жарко и душно, пахло пылью и оружейной смазкой, дезинфекцией и тоской. Стены словно сжимались, обрушивая на Сулу груз мертвого воздуха. Стало совсем невыносимо, и она распахнула окно. В помещение ворвался свежий ветер, принося с собой дразнящий аромат жареного лука из кафе внизу, уличный гвалт, музыку, смех и крики многолюдного Риверсайда.

Сула, высунувшись из окна, рассматривала прохожих и жадно дышала всей грудью. Она насторожилась, когда из толпы вынырнули серые мундиры и белые фуражки городского патруля. Ее губы по привычке скривились. Воспитание, полученное в далекой Спэнии, дало разные всходы, но только не уважительное отношение к служителям закона.

В таких местах, как Риверсайд, полицейские ходили по двое. Эти оказались терранцами, что совсем не означало, что им стоит доверять. Пока их самих не трогают, они будут подчиняться кому угодно. В их обязанности всегда входило отдавать граждан под суд, что при старом режиме, что при наксидах.

Да и выглядели они весьма подозрительно. Все еще прислушиваясь к голосу диктора, Сула напряженно наблюдала за парочкой: вот один из них получил взятку от продавца лотерейных билетов на углу, вот второй схватил с лотка, не заплатив, жаренную лепёшку со специями. "Чтоб ты подавился", – подумала Сула и сразу отошла от окна.

Казни продолжались. Стило Сулы беспрестанно двигалось, записывая имена, выводя цифры. Капитан-лейтенант Хонг командовал группой Бланш, включавшей одиннадцать команд из трех терранцев, штаб из шестерых человек плюс слуги, курьеры, техники. Всего тридцать девять единиц личного состава. Существовало пять действующих групп, по одной на расу; членов групп креев, даймонгов, лайонов и торминелов она не встречала лично, но предполагала, что организованы они были примерно по тому же принципу, что и Бланш. Итого, под командованием Эшрука находилось сто девяносто пять человек плюс его собственный штаб.

Членов групп, или "анархистов и саботажников", как их именовали наксиды, Сула отделяла от просто "бунтовщиков", которыми руководил Пан-Ко. В прямом эфире казнили сто семьдесят пять "анархистов". Диктор утверждал, что десять погибли при задержании, то есть во время провальной операции Хонга на шоссе Акстатл.

Считалось, что группа Сулы – Команда 491, то есть еще трое, – уничтожена при взрыве квартиры на Грандвью. Выдумка, конечно, но наксиды, по какому-то невероятному совпадению, обнаружили в развалинах три обгоревших тела, принадлежавших терранцам. Так почему бы не воспользоваться возможностью и не скрыться с глаз, считаясь мертвыми официально?

Но даже вместе с их командой выходило сто восемьдесят. Оставалось по меньшей мере пятеро живых лоялистов. Сула сравнила числа – похоже, что все они торминелы.

Немного отлегло от души. Они не одиноки: где-то есть по крайней мере еще пятеро соратников, вооруженных и, вероятно, готовых отплатить наксидам. Кому-то торминелы могли показаться ожившими плюшевыми игрушками, неуклюжими и толстозадыми, – кому-то, кто не видел их клыков. Обладателей такого арсенала лучше иметь на своей стороне.

К сожалению, она не знала, как с ними связаться. Запасные каналы связи не надёжны, ведь именно через них были пойманы многие ее товарищи. Она боялась ими пользоваться и предполагала, что торминелы на это тоже не решатся.

Не могла она связаться и с командованием: на планете никого из них в данных момент не было, впрочем, как и подходящих для этих целей передатчиков. Когда-то у Хонга один имелся, но его захватили вместе с каплеем.

Пытки становились все небрежнее и кровавее – палачи тоже устают. Сула приказала экрану выключиться. Она узнала все, что собиралась.

Незаметно подкралось отчаяние. Во рту пересохло. Она поплелась на кухню, налила стакан воды и заметила неаккуратно расставленные на полке бутылки ярогута. Дешевле этого пойла не было – сивуха с мерзкой травяной отдушкой, самое дрянное горячительное – но в голове тут же запульсировало желание выпить. Одна или две бутылочки, и весь этот кошмар скроется в алкогольном мареве…

Сердце пыталось выскочить из груди. Колени подгибались. Она повернулась и направилась в гостиную, судорожно сжимая стакан с водой. Глоток, еще один.

В окно врывалась пронзительная музыка, а из спальни доносились истеричные крики: "Это ты, ты! У меня никого, кроме тебя, не было!"

Сула приоткрыла дверь и взглянула на Шону Спенс: та лежала на кровати – раненая нога на одной подушке, светловолосая голова на другой.

– Все закончилось, – сказала Сула. – Можешь сделать потише.

Слова прозвучали резковато: за последние несколько дней Сула подустала от постоянно идущих мелодрам.

– Да, миледи! – по-военному ответила Спенс и прямо с постели приказала экрану замолчать. Сула почувствовала себя неловко – не ожидала, что Шона так остро прореагирует на просьбу.

– Люси. Называй меня Люси. – Это было ее конспиративное имя. – Тебе что-нибудь принести?

– Не надо, Люси, спасибо. – Спенс поерзала, устраиваясь поудобнее.

– Хорошо. Крикни, если что понадобится.

Сула закрыла дверь и вернулась к цифрам, набросанным в планшете. Раздался стук, и в комнату заглянул констебль второго класса Гэвин Макнамара. Высокий и кудрявый, этот умница и красавец служил курьером Команды 491: мотался по улицам на мотоцикле, развозил и собирал корреспонденцию. Но не сейчас – прошло то время, когда было кому писать. Теперь он просто слонялся по Нижнему городу, собирая крохи информации, которые еще удавалось найти.

Входя, он с опаской посмотрел на экран.

– Закончилось?

– Да.

– И как оно?

– Сто семьдесят пять причин не сдаваться, – Сула взглянула на товарища. Макнамара кивнул и сел на стул.

– Что говорят о расправе? – спросила она.

Дружелюбное и открытое лицо Гэвина вмиг помрачнело.

– Стараются об этом не думать, как мне показалось. Убеждают себя, что казнили только военных и лично их это не касается.

– Как же тогда заложники?

Оккупировав город, наксиды сразу схватили более четырехсот прохожих и заявили, что при малейших признаках сопротивления их повесят.

– Горожане разозлились, но и сильно перепугались, – ответил Макнамара.

– Ничего неизвестно о судьбе тринадцати торминелов, то есть минимум о трех командах и старшем офицере, – сказала Сула.

Новости заставили Макнамару задуматься.

– Как нам их найти?

Сула пожала плечами.

– Покрутимся в торминельских районах. Может, что-нибудь услышим.

Это была попытка пошутить, но Гэвин воспринял слова всерьез:

– И нас тут же арестуют. Торминельских легавых, наверняка, заинтересует, что мы там делаем.

Особенно если учитывать, что торминелы ведут ночной образ жизни. Терранцев в их районах заметят в любом случае: и в темное время суток в толпе торминелов, и днем на опустевших улицах.

Сула подумала еще и сказала:

– Наверное, от попыток связаться пока воздержимся. У них есть все необходимое для борьбы. У нас тоже. Ничего не знаем друг о друге – ничего не скажем наксидам, если вдруг схватят.

Макнамара кивнул.

– Значит, продолжим воевать, – произнес он.

У них была возможность остаться в стороне – сиди и не высовывайся, жди результата. Никто не осудит, тем более после казни командования.

– Конечно, – ответила Сула, чувствуя, что слова даются с трудом. – Мы не побеждены. Я знаю, что нам делать.

– И что же?

– Начнем с верховного судьи лорда Макиша, – сказала Сула. – С наксида, вынесшего нашим товарищам смертельный приговор.

Лицо Макнамары просветлело.

– Так точно, миледи, – откликнулся он.

* * *

Особняк верховного судьи Макиша находился в Верхнем городе. Без навыков альпиниста, в гранитный акрополь Заншаа можно было попасть только двумя способами – на общественном фуникулере или по серпантину на автотранспорте. Правительство заседало там же, в самой гуще враждебно настроенного населения, следовательно, как рассуждала Сула, наксиды пускают в Верхний город не всех.

Купив еды для Спенс у лоточников, Макнамара и Сула направились на ближайшую станцию подъемника. Они выбрали вечернее время, когда многочисленные работники и прислуга возвращаются из акрополя в Нижний город. Торговцев и уличных артистов близко к станции не подпускали, к тому же на крыше напротив входа наксиды выставили охрану, и хотя поток частного транспорта казался нормальным, было непривычно мало автобусов и такси.

– Поговори с кем-нибудь на остановке, а я зайду на станцию, – приказала Сула.

– Уверена?

Трогательные попытки Макнамары защитить командира раздражали. Конечно, уверена. Сула пошла вдоль автострады.

В вестибюле она встала в сторонке, у самого края блестящих ониксовых перил, притворяясь, что кого-то ждет. Вход внутрь охранялся подразделением вооруженных винтовками наксидов, которые в защитных доспехах выглядели черными кентаврами. Младший офицер с переносным устройством ввода данных сверялся с каким-то списком, а его подчиненные проверяли у всех документы.

"Только одно подразделение", – подумала Сула, но где-то рядом еще наксиды, не зря же они реквизировали часть отелей и домов в округе: вероятно, там расквартированы военные.

Почти половину пассажиров составляли наксиды: торопливо и деловито семенили они по полированному полу, рассекая толпу. Многие носили коричневую форму государственных чиновников. Теперь у них явно не было проблем с карьерой.

Сула притворилась, что встретила нужного человека, и пристроившись к незнакомцу, вышла на улицу, где ждал Макнамара.

– Прямо сейчас наксиды составляют список жителей Верхнего города, – сказал он. – Все не прописанные там работники обязаны предоставить справку от работодателя о том, что им необходимо ездить туда. Поговаривают о введении особых пропусков.

Сула обдумала новость.

– Ладно. Надо заполучить письмо от настоящего работодателя, чтобы он был в списке и наксиды могли это проверить. Так будет легче достать пропуска.

Она знала, как раздобыть поддельные документы в Управлении госрегистрации.

В голове начал созревать план.

* * *

Тем же вечером Сула залезла в базу данных Управления и обнаружила, что лейтенант Раштаг придумал очередной девиз – "Бдительность!" Новый глава госрегистрации был помешан на броских повестках дня, и в них всегда присутствовало подобное лаконичное восклицание, призванное вдохновлять служащих.

План работы на завтра был уже составлен, и там красовалось слово "Сотрудничество!" В какой-то момент Суле мучительно захотелось изменить его на "Саботаж!", но она поборола искушение: отложить задуманное до тех пор, когда над Заншаа появятся корабли лоялистов и наступит конец владычеству наксидов.

Она уже представила, какое восклицание вырвалось бы у Раштага, узнай он о том, что она свободно залезает в компьютеры Управления, используя его же собственные пароли. Она научилась этому еще до вторжения наксидов: немного удачи, чуть-чуть упущений в системе безопасности со стороны прежнего начальства, одна длинная ночь наедине с компьютером и литрами кофе – и у Сулы свободный доступ к системе. Глава отдела безопасности менял пароль – ей он высылался автоматически, и даже если бы ее засекли и заменили все пароли, она по-прежнему оставалась бы в курсе.

Сула могла получать, изменять и вводить любые данные. Свидетельства о смерти и рождении, о браке и разводе, аттестаты и дипломы, сведения о прописке и о работе, паспорта, пропуска, удостоверения личности…

Удостоверение личности. Сейчас без него не выжить – враг не дремлет. Все в ее руках. В нем не только фотография и идентификационный номер, но и медицинская страховка, принадлежность к клану, кредитная история, налоговые выплаты. Оно же служит водительскими правами и электронными деньгами, используется при банковских операциях, без него нельзя попасть на поезд и в автобус.

Да без него и в библиотеку не пустят! Задолго до восстания наксидов Империя шаа с помощью такого удостоверения прослеживала, какие книги и фильмы выписывает и загружает гражданин.

Удостоверения никогда не были полностью надежны, и их частенько подделывали. Но, конечно, даже мастер фальшивок мог ошибиться, поэтому лучше получить документы официально.

А выдавались они Управлением госрегистации.

Именно там команда 491 обзавелась удостоверениями. Сейчас у Сулы имелись документы на имя Люси Добрак, безработной преподавательницы математики, эвакуированной с кольца до его уничтожения. Макнамара и Спенс, записанные как супруги Мэтью Гэрин и Стейси Хаким, тоже якобы прибыли оттуда. Эта удобная легенда объясняла, почему они недавно появились в Заншаа.

Сула проверила, готовы ли их пропуска в Верхний город, но в компьютере их пока не оказалось. Заодно просмотрела, что есть в базе данных на верховного судью Макиша и его семью. Как юрист он не блистал, но, благодаря статусу высшего пэра, получил место в одном из судов низшей инстанции. Когда планету захватили наксиды, Макиш сразу переместился в верховный суд и вынес свой первый приговор – пытки и смерть для более чем двух сотен лоялистов.

Сула представила, как Макиш лежит в луже собственной крови на проспекте Праксиса в Верхнем городе, а над ним она с пистолетом в руке.

"Но узнает ли кто-либо об этом?" – подумалось ей. Наксиды контролируют новости. Даже если она застрелит Макиша, это увидят лишь несколько свидетелей. А если поползут слухи, наксиды все свалят на аварию, разбойное нападение или начнут отрицать сам факт смерти судьи. То, что это была казнь предателя и убийцы, осуществленная офицером флота, не узнает никто.

Сула почувствовала, что решимость покидает ее. Подпольное правительство и подчиненная ему армия создавались для того, чтобы гражданское население понимало, что с захватом столицы война не закончилась, что законное правительство, Парламент и Флот по-прежнему не прекратили своей деятельности – они вернутся, и мятежники с их прихвостнями не уйдут от наказания.

У подпольного правительства был печатный орган – газета "Лоялист". В обязанности команды Сулы входило ее распространение: они разбрасывали листок на улицах Нижнего города, оставляли в ресторанах, барах, в подъездах домов. Конечно, теперь это в прошлом.

Сула посмотрела на Спенс: та, прихрамывая, вышла из спальни. Ее ногу прострелили во время провала на шоссе Астатл, к счастью, пуля не задела артерии, а заражения удалось избежать. Опухоль на лодыжке постепенно спадала, но ходить было трудно. Сула следила, чтобы Шона не забывала выполнять упражнения на растяжку и время от времени прогуливаться по квартире, чтобы разработать ногу.

Спенс уже могла выходить наружу, но Сула запрещала ей подобные прогулки: сначала надо залечить ногу окончательно. Хромота могла привлечь внимание, послужить ненужной приметой. В их ситуации приходится сидеть тихо, а то чего доброго ими заинтересуется городской патруль или доносчик.

Почему девушка хромает? Сула не хотела, чтобы подобный вопрос начал волновать соседей, тем более сейчас, когда выпуски новостей продолжают восхвалять успешную операцию наксидов на шоссе Астатл, и любой может связать перестрелку с ранением.

Некоторым подобные предосторожности могли бы показаться излишними, но только благодаря им Суле удалось выжить и сохранить свою команду.

– Как нога? – спросила она Спенс.

– Уже лучше, ми…Люси. – Шона прошлась по комнате и задумчиво посмотрела в окно. – Жаль, что выйти нельзя. Денек-то какой хороший.

– Ходи побольше, не забывай про растяжку и выйдешь, – сказала Сула.

"Душевная теплота мне не положена", – тут же подумала она.

– Кальмар невкусный?

Сула удивленно глянула на стоящую рядом с ней тарелку: приготовленный на шампуре кальмар давным-давно остыл.

– Я про него забыла, – проговорила она.

– Давай подогрею, – предложила Спенс и понесла шампуры с кальмаром и грибами на кухню.

Сула услышала, как загудел аэрогриль. Спенс вернулась в гостиную и опять начала прохаживаться по ней.

– Ты постоянно работаешь над чем-то, – заметила она.

– Я была бы счастливее, если бы ещё получалось. – Сула еще раз посмотрела на встроенный в стол дисплей и отключилась от Управления госрегистрации. – Хочется найти способ обратиться к горожанам, пусть узнают, что не всё кончено. Нужна замена "Лоялисту".

Спенс задумалась, наморщив курносый нос, а потом покачала светловолосой головой.

– Даже не знаю, что посоветовать. Мы газету по несколько дней разбрасывали, – тут ее осенило: – Люси, у тебя же доступ к компьютеру Управления госрегистрации. Может, посылать электронку через него?

– Если у меня будет желание пообщаться со службой безопасности, а они наверняка меня выследят, то конечно, – ответила Сула. – В каждом письме есть невидимые маркеры, показывающие, откуда оно пришло. К тому же копия каждого сообщения отправляется цензорам. Сама представь, что будет, если они получат десять тысяч копий "Лоялиста".

Спенс перестала ходить и вновь задумалась, скривив рот.

– Люси, – сказала она, – у тебя же высший допуск. Разве нельзя обмануть систему через него?

Презрительная насмешка уже была на губах Сулы, но она сдержалась. На кухне раздался негромкий звон, и Шона похромала туда за ужином. Когда она вернулась, Сула сидела за столом, снова подключившись к Управлению госрегистрации.

– Сначала поешь. – Спенс поставила перед ней тарелку, закрыв мерцающие символы, всплывающие из глубин монитора. Кальмар еще скворчал. Сула съела кусочек. Из-за того, что еду повторно разогревали, мясо приобрело фактуру резины, что не могло не сказаться на вкусе. Сула отодвинула тарелку, когда на экране появилось меню Управления.

– Воспользуйся файлами помощи, – посоветовала Спенс.

Сула дожевала ужин, запив сладким кофе, принесенным Шоной. Выяснилось, что вся почта Управления, исключая сообщения с грифом для внутреннего пользования, проходит через сервер, очень мощный, способный справиться с валом информации, ежедневно исходящим из конторы. Каждое сообщение перед его отправкой помечается особым кодом, а также и создается копия для Службы цензоров. Попадая к ним, письмо проходит проверку с помощью засекреченных алгоритмов поиска запрещенного содержания.

Возможно ли перепрограммировать сервер? Как и советовала Шона, Сула обратилась к файлам помощи.

Все оказалось довольно просто. Сула даже удивилась. Каждый пользователь с нужным статусом мог изменять настройки буквально одним щелчком.

От долгих часов, проведенных за компьютером, глаза словно присыпало песком. Сула прошла в ванную и вынула карие контактные линзы, скрывавшие истинный цвет радужки – зеленый. Она посмотрела в потемневшее от времени зеркало над ржавой раковиной, проверила корни волос, пощупала кожу: натуральная блондинка, она перекрасилась в черный и принимала каротиновые добавки, чтобы сделаться смуглее. Волосы отросли – скоро опять краситься.

Она непроизвольно вздрогнула, когда открылась входная дверь, ведь оружие осталось в комнате. Пытаясь успокоиться, она твердила себе, что это вернулся Макнамара. Так и оказалось.

"Надо и в ванную пистолет положить", – подумала она, возвращаясь в гостиную.

– Мне лучше переночевать здесь или у себя? – спросил Гэвин.

Раньше каждый жил в своей квартире, приходя в Риверсайд только на совещания, но ранение Шоны изменило заведённый порядок.

– Можешь ехать к себе, со Спенс останусь я, – сказала Сула.

Макнамара бросил взгляд на монитор.

– Над чем-нибудь работаешь?

– Да. Над связями с общественностью.

Молодой человек подумал и произнес:

– Надеюсь, это проще, чем то, чем ты занималась в прошлый раз.

Перепроверив программу, Сула дала команду последовательно выполнить несколько действий.