Текст книги "Призрачный Путь. Люди тьмы (ЛП)"

Автор книги: Тони Хиллерман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

   Маргарет Сози высунулась из водительской части пикапа, сжимая обеими руками огромный револьвер. Револьвер был нацелен на Бено. Вагган растянулся на боку, лицом к земле, одна нога медленно наклонилась к груди, его винтовка лежала в грязи рядом с ним.

   «Не надо», – снова закричал Бено. «Не стреляйте». Бено поднял руки над головой.

   Чи наконец достал свой собственный пистолет из кармана пиджака. У Бено теперь не было оружия. Он уронил пистолет рядом с ногой Ваггана. Чи поднял его. Он услышал металлический стук. Маргарет Сози тряслась, дуло ее пистолета звенело о металл окна пикапа. Где она взяла пистолет? А потом он вспомнил. Должно быть, это тот же пистолет, который уронил Вагган, когда Чи ударил его фонариком в Лос-Анджелесе. Она сохранила это. От Маргарет Билли Сози можно было ожидать такого разумного поступка. И она застрелила Ваггана из его же пистолета.

   Глава 27

   Когда Чи вернулся в Шипрок, письмо было в его почтовом ящике. Он сразу понял, что почерк на конверте принадлежит Мэри Лэндон и что он достаточно толстый, чтобы вместить два или три листа бумаги. Длинное письмо. Он положил его в карман пиджака вместе с чем-то, что, казалось, было ходатайством страховой компании.

   Вернувшись в свой трейлер, он положил письмо на стол. Он повесил пиджак и шляпу, запер пистолет в ящике и налил воду в машину «Мистер Кофейник». Он разделся и принял горячий душ. В результате он почувствовал себя чистым и немного более расслабленным. Но он устал. Абсолютно, безмерно усталый, и, наверное, от этого и болела голова. Он сидел у стола в халате и смотрел на письмо. Через мгновение он откроет ее. Было ли что-нибудь еще, что ему нужно было сделать в первую очередь? Он не мог ни о чем думать. Вертолет скорой помощи прибыл из Медицинского центра Университета Нью-Мексико, и его обслуживающий персонал осмотрел Ваггана с мрачными лицами. А потом они улетели с ним. Полицейские штата Нью-Мексико прибыли в полицейский участок Каньонсито с двумя агентами ФБР, которых Чи никогда не встречал. Они забрали Бено из рук Чи. Маргарет Сози завтракала с ним на автобусной станции Альбукерке, позвонила по телефону и вскоре после этого была подобрана женщиной средних лет, которая, как выяснил Чи, была матерью одноклассницы с острова Ислета Пуэбло. Женщина, похоже, не одобряла Чи, суетилась из-за Маргарет и увела ее, чтобы немного поспать. А потом он поселился в мотеле, намереваясь немного поспать. Но он был слишком напряжён, чтобы спать. Итак, он проделал 200-мильную поездку обратно в Шипрок, позвонил капитану Ларго, чтобы рассказать ему, что произошло, забрал почту и вернулся домой.

   Без лишних концов. Ничего. Все закончено. Он толкнул конверт пальцем и повернул его так, чтобы он мог прочитать свое имя, написанное смелым, безрассудным почерком Мэри Лэндон, правой стороной вверх.

   Затем он открыл его.

   Мой дорогой Джим,

   Почему я пишу тебе письмо? Потому что я хочу быть уверенным, что смогу сказать именно то, что хочу сказать, чтобы вы поняли это. Может быть, это тоже поможет мне понять это.

   Я должен сказать, что у меня есть подруга по имени Тереза ​​МакГилл, которая, когда училась в колледже, влюбилась в человека, который только что заканчивал семинарию – учился на католического священника. Она любила его, может быть, не так сильно, как я люблю тебя, но она любила его сильно. И они поженились, а это, конечно, означало, что он не прошел рукоположение в священники. Он устроился преподавателем, и у них родилась дочь, и я долго думал, что она счастлива. Но прошлым летом она рассказала мне, как это было на самом деле. Она заметит, что он очень тихий. Может быть, просто смотреть в окно или сидеть в одиночестве на заднем дворе. Или совершать длительные прогулки в одиночестве. И однажды в субботу днем ​​она последовала за ним и увидела, как он идет в церковь. Пустая церковь. Там никого нет. Но он оставался внутри в течение часа. Тереза ​​сказала мне, что с этим жила. Она любит своего мужа и знает, что лишила его чего-то очень важного для него. И всегда будет важно.

   Ну вот что я пытаюсь сказать. Я не хочу, чтобы это случилось с нами, поэтому хочу сказать вам, что передумал. Я не выйду за тебя замуж на своих условиях – чтобы мы вышли из резервации и растили нашу семью в другом месте. Может быть, я выйду за тебя замуж на твоих условиях – что мы живем здесь среди твоего народа.

  если ты все еще хочешь. Но у меня должно быть время подумать об этом. Итак, я еду домой – обратно в Висконсин. Я собираюсь поговорить со своей семьей, погулять по снегу, покататься на коньках и посмотреть, что происходит со мной. Но я не собираюсь менять свое мнение об одном – я не собираюсь заставлять своего Джима Чи быть белым ...

   Чи положил письмо на стол рядом с конвертом и попытался проверить свою реакцию. Он устал и внезапно захотелось спать. Он не был особенно удивлен. Это письмо было в точности характерным для Марии. Точно. Он должен был это знать. Возможно, он это сделал. Иначе почему отсутствие неожиданности? А что еще он чувствовал? Какое-то пустое онемение, как будто все это кого-то касалось. Он предположил, что это тоже усталость. Завтра онемение пройдет. А завтра он решит, что делать. Позвонит, наверное, Мэри. Но что он ей скажет? Казалось, он не мог представить, что это будет. Он поймал себя на том, что вместо этого думает о Лео Литтлбене, младшем, и задается вопросом, действительно ли Литтлбен будет последним человеком в мире, который знает о церемонии Призрачного пути.

   Он встал, уже окоченев, налил себе чашку кофе и, прислонившись к раковине, потягивал ее. Закончив, он ложился спать и проспал до рассвета. И когда он просыпался, всякий раз, когда это было, он думал о письме Мэри Лэндон и о том, что с ним делать. Он также свяжется с Фрэнком Сэмом Накаи и попросит своего дядю организовать, чтобы Хостин Литтлбен спел ему лекарство от Призрачного пути. А потом, подумал он, поговорит с Литтлбеном, попросит , чтобы научить его этому ритуалу. Было бы хорошо, если бы молодой человек это знал. Подумав об этом, Чи упал на кровать в халате и почти мгновенно заснул.

   Тони Хиллерман в прошлом был президентом Общества таинственных писателей Америки и получил награды Эдгара и Великого магистра. Среди других его наград – Премия Центра американских индейцев, Премия Silver Spur за лучший роман, действие которого происходит на Западе, и Премия Особого друга племени навахо. Среди его многочисленных романов – «В поисках луны», «Священные клоуны», «Ожидание койота», «Говорящий бог», «Вор времени» и «Танцевальный зал мертвых». Он также является автором книги «Великое ограбление банка в Таосе». Он живет со своей женой Мари в Альбукерке, Нью-Мексико.

   ================================= ================================= =================================

  Хиллерман Тони – Люди тьмы

  Hillerman Tony – People Of Darkness

  Автор: Хиллерман Тони

  Название: Люди тьмы

  Жанр: Триллер

  Аннотация:

  Убийца ждет офицера Джима Чи в пустыне, чтобы защитить видение смерти, которое в течение тридцати лет питалось жадностью и омывалось кровью. Кто убьет умирающего? Зачем кому-то красть ящик с камнями? И зачем жене богатого человека платить 3000 долларов, чтобы вернуть их? Эти вопросы не дают покоя сержанту. Джим Чи из племенной полиции навахо во время путешествия по раскаленному Юго-Западу. Но там, в Плохой Стране, одинокий убийца ждет, когда Чи придет в поисках ответов, ждет, готовый и желающий защитить видение смерти, которое в течение тридцати лет питалось жадностью и омывалось кровью.

  Тони Хиллерман

  Люди тьмы

   Книга первая из серии Джим Чи, 1980

  1

   ЭТО БЫЛО ЗАДАНИЕ, которое требовало ожидания роста культур, выработки токсинов, образования антител и реакции реагентов. И пока она ждала, бактериолог подкатывала инвалидную коляску к окнам и смотрела на мир сверху вниз. Мир внизу был стоянкой у Центра исследования и лечения рака, соседнего с лабораторией бактериологов по инфекционным заболеваниям в Северном кампусе Университета Нью-Мексико. Это было многолюдное и конкурентное место, и где-то на втором году наблюдения бактериолог обнаружила, что знакома с его закономерностями. Она знала, когда обходятся горничные-счетчики, и сколько времени обычно требуется эвакуатору, и какие нарушения вызывают это высшее наказание, и какие автомобили обычно припарковываются незаконно. Она даже знала о романе, который, казалось, разгорелся между женщиной-владельцем «Датсуна» и мужчиной-владельцем синего кабриолета «Мерседес», припаркованного в месте, отведенном для одного из высоких администраторов. Где-то на том же втором курсе она начала приносить в лабораторию бинокль. Наконец она оставила их там. Теперь они были в ее руках – сосредоточены на грязном зеленом пикапе, который нерешительно прокладывал путь в пространство, охраняемое знаком с надписью:

   Зарезервировано для помощника директора

   НАРУШИТЕЛЕЙ БУДУТ БУКСИРОВАТЬ ЗА СЧЕТ ВЛАДЕЛЬЦА

   Бактериолог давно узнал, что больные раком склонны к неприятию. Они умирали и знали это. Перед лицом этого другие соображения стали менее важными. Но обычаи цивилизованного поведения в основном преобладали. Редко можно было увидеть такое открытое неповиновение, которое сейчас демонстрировал пикап.

   Вызывающим был мужчина, индеец. В бинокль он не выглядел вызывающе. Он выглядел флегматичным и больным. Он с трудом выбрался из кабины. Бактериолог заметил на пассажирском сиденье чемодан и внезапно ощутил легкий трепет восхищения. Он проверял себя, навсегда бросив свой грузовик на произвол судьбы. Судьба проигнорировала нос. Но индеец оставил чемодан.

   Это был крупный мужчина с тяжелым торсом и тонкими бедрами, которые бактериолог научился отождествлять с навахо. На нем были джинсы и – несмотря на августовскую жару – джинсовую куртку. Он медленно шел к входу для пациентов – прогулка больного человека. «Он проверит себя, – подумал бактериолог, – а потом вернется, заберет чемодан и перевезет грузовик».

   Теперь появилась другая машина, демонстрирующая столь же вопиющую нелегальность. Это был новый серебристо-серый «Шевроле», который проехал мимо зеленого пикапа и остановился на месте, отведенном для директора ЦРТК. Водительская дверь открылась, и из него вышел стройный мужчина в белом с надвинутой на голову соломенной шляпой. Мужчина на мгновение постоял, очевидно глядя на пикап. Затем он обошел свою машину и открыл дверь со стороны пассажира. Он наклонился, очевидно, работая над чем-то на переднем сиденье. Наконец он вытащил мешок с продуктами с откинутым верхом. Он положил его на кузов пикапа среди досок и ящиков напротив кабины. Сделав это, он огляделся вокруг, изучая парковку, тротуары, и наконец посмотрел прямо на бактериолога. Она увидела, что он был очень блондином. Почти альбинос. Через минуту он снова сел в серый «шевроле» и медленно уехал.

   Был почти полдень, когда бактериолог определил, что форма жизни, которая воспроизвела себя в ее чашке Петри, была не сальмонеллой, вызывающей пищевое отравление, а безвредной непатогенной кишечной палочкой. Она сделала необходимые записи, заполнила отчет и отодвинула стул к окну. Приехал эвакуатор. Бактериолог сфокусировала бинокль. Помощник водителя завершал крепление буксирной балки к задней части зеленого пикапа. Он махнул левой рукой и присел рядом с колесом пикапа, глядя на что-то. Звук лебедки эвакуатора пропал из-за расстояния и изолированного стекла. Но бактериолог заметил, что задняя часть пикапа начала подниматься.

   Внезапно все видение потерялось в ослепительном свете. Через секунду раздался звук – пушечный выстрел. Стекло в окне бактериолога было прижато внутрь до допуска и чуть дальше; оно треснуло, а затем резко выгнулось наружу, где его осколки соединились с осколками сотен других окон, сыпавшихся дождем на пустые тротуары внизу.

  2

   ДОЖДЬ НЕПРЕРЫВНО превратился в шквал попкорнового снега. Он стукнулся с форменной шляпы Джима Чи, стукнулся о воротник его форменной куртки и заставил его вздрогнуть. Это был третий день ноября по календарю Первого национального банка грантов, который снова лежал на столе Чи, и самое начало сезона «Гроза спит» по менее жесткому традиционному календарю Дини. По любому календарю было слишком рано для такой погоды – даже на этой полуторамильной высоте на склоне холма.

  Гора Тейлор. Ховард Морган предсказал возможные снежные потоки в своем прогнозе погоды на Channel 7, но Чи не поверил этому. Свою зимнюю куртку он оставил в полицейском участке.

   Он взглянул на свою машину – белый «Шевроле» с печатью народа навахо и надписью «НАВАДЖО ТРИБАЛ ПОЛИЦИЯ» на двери. Он мог сесть в машину и включить обогреватель. Он мог бы укрыться у входа в резиденцию Бенджамина Дж. Вайнса и, возможно, позвонить в колокольчик еще несколько раз в надежде кого-нибудь привлечь. Колокольчик издал странный звук, который он слышал, приятно эхом отдаваясь сквозь тяжелую дверь. Хотя он вообще не получил ответа, Чи захотелось позвонить еще раз, просто чтобы услышать это. Третий вариант заключался в том, чтобы приподнять воротник его куртки, чтобы предотвратить мокрый снег и продолжить удовлетворять его любопытство по поводу этого дома. Он был спроектирован, как он слышал, Фрэнком Ллойдом Райтом, и считался самым дорогим домом в Нью-Мексико. Любопытство Чи по этому поводу, как и ко всему в мире белых людей, было сильным. В тот момент это было тем более напряженным, что он очень скоро мог войти в этот странный мир. К 10 декабря, менее чем за пять недель до него, он должен был решить, согласится ли он на встречу в ФБР и место в мире поющих дверных звонков.

   Он натянул воротник пиджака на шею, сложил поля шляпы и продолжил осмотр. Чи стоял возле двухквартирного гаража на троих. Как и сам дом, он был построен из самородного гранита и соединен со строением невысокой изогнутой стеной из того же материала. Сразу за стеной, на лужайке не более пятнадцати футов длиной, внимание Чи привлекли два маленьких маркера из черного мрамора. Надгробия. Он перегнулся через стену. Имя, выбитое справа от того места, где стоял Чи, было ДИЛЛОН ЧАРЛИ. Под ним легенда гласила:

   Он не помнил, когда родился

   Умер 11 декабря 1953 г.

   Хороший индеец

   Чи ухмыльнулся. Было ли задумано сардоническое двойное значение? Был ли Вайнс или тот, кто приказал вырезать эту легенду, был знаком с изречением генерала Шеридана о том, что единственный хороший индеец – это мертвый индеец?

   На камне слева от Чи было написано:

   Г-ЖА. БЕНДЖАМИН Дж. Вайнс (Элис)

   Родился 13 апреля 1909 г.

   Умер 4 июня 1949 г.

   Верная женщина

   Верны Б. Дж. Вайнсу? Ставить надгробие казалось странным, но тогда все, что касалось погребальных обычаев белого человека, показалось Чи странным. Навахо недоставало этой сентиментальности в отношении трупов. Смерть лишила тело ценности. Даже его идентичность была потеряна с уходящими чинди. То, что оставил после себя призрак, нужно было утилизировать с минимальным риском заражения живых. Имена погибших остались невысказанными, уж точно не высеченными на камне.

   Чи снова взглянул на надгробие Чарли. Имя вырвалось из памяти. В клане Чи – Медленно Говорящем Дини – Чарли не было, как и среди других кланов, населявших страну Грубых Скал его семьи. Но здесь, на восточной окраине резервации – среди Соленых Дайни, Многих Козлов Дайни, Клана Грязи и Клана Стоячих Скал – это имя казалось довольно распространенным. И некто по имени Чарли недавно сделал что-то, что он должен помнить.

   «Не кажется ли вам необычным место для кладбища?»

   Голос раздался позади него. Женщина лет пятидесяти, с худым, красивым, неулыбчивым лицом. На ней поверх джинсов было пальто из дорогого меха. Ее уши закрывала вязаная шапка темно-синего цвета. «Это одна из маленьких эксцентричностей Би Джей – хоронить людей возле гаража. Вы сержант Чи?

   «Джим Чи», – сказал Чи. Женщина смотрела на него, критически нахмурившись, не предлагая пожать ему руку.

   «Ты моложе, чем я ожидала», – сказала она. «Они сказали мне, что вы авторитет в своей религии. Неужели это правда? "

   «Я учусь быть ятаали», – сказал Чи. Он использовал слово навахо, потому что ни одно английское слово не выразило его. Антропологи называли их шаманами, а большинство людей в резервации называли их певцами или знахарями, и ни одно из этих выражений не соответствовало той роли, которую он сыграл бы для своего народа, если бы когда-нибудь научился ее играть. «Вы миссис Вайнс?» он спросил.

   «Конечно», – сказала женщина. «Розмариновые лозы». Она взглянула на надгробие. – Вторая миссис Вайнс. Но давай выберемся из этого мокрого снега.

   Дом озадачил Чи. Его передняя стена была широкой, практически без окон, что предполагало естественное образование камня. Но за массивными входными дверями и через фойе загадка разрешилась сама собой. На самом деле передняя часть была задней. Потолок поднимался вверх по кривой к большой стеклянной стене. За стеной обрывался горный склон. Теперь вид был скрыт облаками и порывами мокрого снега, но в обычный день Чи знал, что за стеклом открывается бескрайний простор – через индейские резервации Лагуна и Акома на юге и востоке, на юг, через сорокамильное море остывшей лавы.

  направил мальпаи к горам Зуни и на восток через резервацию Каньонсито к большому синему холму гор Сандиа за Альбукерке. Комната была почти такой же впечатляющей, как и вид. Слева от Чи во внутренней стене из натурального камня возвышался камин, а на ковре у очага лежала шкура белого медведя. На стене справа сотни стеклянных глаз смотрели из трофейных голов. Чи смотрел в ответ: водяной буйвол, импала, антилоп гну, горный козел, орикс, лось, олень-мул и еще дюжина видов, которые он не мог назвать.

   «К этому нужно привыкнуть, – сказала миссис Вайнс. „Но, по крайней мере, он держит всех свирепых на вид в своей комнате трофеев. Это те, которые не могли укусить “.

   «Я слышал, что он был известным охотником, – сказал Чи. „Разве он не выигрывал Трофей Уэзерби?“

   «Дважды», – сказала Розмари Вайнс. «В 1962 и 1971 годах это были плохие годы для всего, что связано с клыками, мехом или перьями». Она накинула норку на спинку дивана. Под ним была мужская рубашка в клетку. Она была стройной женщиной, которая заботилась о своем теле. Но в ней было напряжение. Это отражалось на ее лице, в том, как она держалась, в напряженных мышцах ее узкой челюсти. Ее руки переплелись на линии пояса.

   «Я выпью, – сказала миссис Вайнс. „Присоединяйся ко мне?“

   «Нет, спасибо, – сказал Чи.

   «Кофе?»

   «Если не беда».

   Миссис Вайнс заговорила в решетку у камина. «Мария.» Решетка в ответ зажужжала.

   «Принеси скотч и кофе».

   Она снова повернулась к Чи. «Вы опытный следователь. Правильно, не так ли? " спросила она. „А вы работаете в Краунпойнте и знаете все о религии навахо“.

   «В этом году меня перевели в Crownpoint, – сказал Чи, – и я кое-что знаю об обычаях своего народа». Сейчас не время говорить этой надменной белой женщине, что у навахо не было религии в том значении, в котором этот термин белый мужчина понимает (на самом деле, на их языке не было слова, обозначающего религию). Сначала он узнает, чего она от него хочет.

   «Сядьте», – сказала Розмари Вайнс. Она указала на огромный синий диван и села в кресло из нержавеющей стали и полированной кожи.

   «Ты тоже разбираешься в колдовстве?» Она присела на край стула, напряженно улыбаясь, ее руки скрутились на коленях. – Этот рассказ о волках навахо, или оборотнях, или как вы их называете. Вы все об этом знаете? "

   «Что-то», – сказал Чи.

   «Тогда я хочу нанять тебя», – сказала Розмари Вайнс. «У вас есть накопленный ежегодный отпуск ...» Пожилая женщина – индеец Пуэбло, но Чи не знала, какой именно Пуэбло – вошла с подносом. Миссис Вайнс взяла свой стакан – судя по цвету, скорее виски, чем воды, – и Чи принял свой кофе. Индийская женщина рассматривала его краем глаза с застенчивым любопытством. «У вас есть 30 дней отпуска, – продолжила миссис Вайнс. „Этого должно быть более чем достаточно“.

   Для чего? – подумал Чи. Но он этого не сказал. Его мать научила его учиться через ухо, а не через язык.

   «У нас здесь была кража со взломом», – сказала миссис Вайнс. «Кто-то ворвался, они проникли в квартиру Би Джей и украли коробку с его сувенирами. Я хочу нанять тебя, чтобы ты его вернул. Би Джей в больнице в Хьюстоне. Я хочу вернуть его до того, как он вернется домой. Я заплачу тебе пятьсот долларов сейчас и двадцать пятьсот долларов, когда ты вернешь коробку. Если вы не получите его обратно, вы не получите двадцать пятьсот долларов. Это достаточно справедливо.

   «Вы можете попросить шерифа сделать это за вас бесплатно, – сказал Чи. „Что об этом говорит шериф?“

   – Гордо Сена, – сказала миссис Вайнс. «Б.Дж. нет смысла в Сене. И.Б.Дж. не хотел бы, чтобы он каким-либо образом участвовал. Кроме того, какая от этого польза? Отправят какого-нибудь невежественного депутата. Он задавал много вопросов и оглядывался, а потом уходил, и на этом все кончалось ». Она потягивала скотч. «Полиции совершенно нечего делать».

   «Я полицейский, – сказал Чи.

   «Для вас это будет достаточно просто, – сказала миссис Вайнс. „Люди Тьмы украли коробку. Вы их найдете и получите обратно “.

   Чи чувствовал себя поглощенным диваном, окутанным бархатным комфортом королевского синего цвета. Он задумался над тем, что сказала миссис Вайнс, ища в этом какой-то смысл. Ее глаза изучали его. Одна из ее рук держала стакан. Лед двигался в дрожащей жидкости. Другая рука теребила джинсовую ткань ее джинсовой ноги. Слит грохотал и царапал стеклянное стекло. За стеклом приближалась ночь.

   «Люди тьмы», – сказал Чи.

   «Да», – сказала Розмари Вайнс. «Должно быть, это были они. Я говорил вам, что ничего не было взято, кроме коробки? Оглянись." Она указала на комнату. „Они не забрали ни серебра, ни картин, ни чего-нибудь еще. Просто коробка. Они пришли за этим. И они его взяли “.

   На буфете стоял серебряный сервиз – большая урна и дюжина кубков на массивном подносе. «Многого стоит», – подумал Чи. А за ним, на стене, прекрасный маленький коврик навахо йеи, который в резервации принесет две тысячи долларов от самых жадных

  трейдеров.

   Чи подавил желание спросить миссис Вайнс, что она имела в виду под «людьми тьмы». Он никогда о них не слышал. Но было бы разумнее просто позволить ей говорить.

   Она говорила, сидя на краю стула, время от времени прихлебывая. Она сказала, что, когда она приехала в это место – дом, который тогда еще строился, – бригадиром ранчо Б. Дж. Вайнса был навахо по имени Диллон Чарли – человек, который сейчас похоронен рядом с первой женой Вайнса, возле гаража. Розмари Вайнс сказала, что Вайнс и Чарли были друзьями. «Старик сам организовал какую-то церковь, – сказала миссис Вайнс, – Б.Дж. был заинтересован в этом. Или казалось. Он утверждал, что нет; сказал, что он просто подшучивает над стариком. Но ему было интересно. Я слышал, как они говорили об этом. И я знаю, что Б.Дж. внес деньги. И когда полиция навахо арестовала их, Би Джей помог им выбраться из тюрьмы ».

   «Арестовать их?» – спросил Чи. Возникло понимание. «Это было из-за пейота?» Если это так, то культ Диллона Чарли был частью церкви коренных американцев. Он процветал в резервации шахматной доски после Второй мировой войны и был объявлен вне закона Советом племен из-за использования психоделического препарата в своем ритуале; но федеральный суд отклонил закон о племенах на том основании, что он нарушает свободу религии.

   «Пейот. Да. Вот и все, – сказала Розмари Вайнс. „Злоупотребление наркотиками.“ Ее голос был насмешливым. «Б.Дж. никогда не дискриминирует в своих интересах. Как бы то ни было, Би Джей дал им что-то из своей драгоценной шкатулки. Он и Диллон Чарли вытаскивали ящик несколько раз. И что бы это ни было, казалось, очень важно для их религии. А теперь они его украли.

   «Что было в коробке?» – спросил Чи.

   Миссис Вайнс сделала глоток. «Просто сувениры», – сказала она.

   «Как что?» – спросил Чи. «Что-нибудь ценное? Чего хотели эти люди? »

   «Я никогда не видела внутри этой проклятой коробки», – сказала Розмари Вайнс. Она смеялась. «Б.Дж. есть свои маленькие секреты. У него есть своя личная сторона, как и у меня. Ее тон говорил, что это был источник давней обиды. „Б.Дж. назвал ее своей шкатулкой на память и сказал, что ничего в ней ничего не стоит, кроме него. Она снова засмеялась. «Очевидно, что это неправильно“.

   «Ты хоть представляешь, что он дал Диллону Чарли из коробки? Есть вообще идея? "

   Она посмотрела на него через стекло с кривой выражением лица. «Есть ли смысл в родинках?»

   Чи рассмеялся. Этот разговор все больше и больше напоминал ему его любимую сказку из белой культуры: Алиса в стране чудес.

   «Нет», – сказал он. «Родинки для меня не имеют никакого смысла».

   «Как вы назовете родинки?»

   «Dine’etse-tle», – сказал Чи. Он произнес серию гортанных.

   Она кивнула. «Так это называл Диллон Чарли», – сказала она. «Я спросил его, что дал ему Би Джей, и вот что он сказал. Тогда у нас была горничная навахо – это было тогда, когда навахо работали на Б.Дж. – и я спросил ее, что означает это слово, и она сказала „кроты“.

   «Верно, – сказал Чи. Технически, если его разбить на части, это значило нечто большее. Слово „Дини“ означало „люди“. Выражение буквально означало „люди тьмы“.

   «Почему вы называете церковь Диллона Чарли„ Людьми тьмы “?» – спросил он ее.

   «Так их называл Би Джей. Или что-то вроде того. Прошло столько лет, что трудно вспомнить.

   «Но ты же помнишь», – подумал Чи. Он сказал: «Есть еще один возможный мотив для того, чтобы взять эту коробку. Это легендарное место ». Он обвел рукой комнату. «Б. Дж. Вайнс – личность легендарная. Так что, может быть, есть легенда о его шкатулке для подарков. Может быть, ходят слухи, что он хранит в нем золото, бриллианты или купюры в тысячу долларов. Так что тот, кто пришел за ней, не интересовался ни картинами, ни серебром, ни коврами навахо. Он был заблокирован? Придется ли им вынести его и вскрыть, прежде чем они смогут узнать, что в нем? »

   «Он всегда был заперт, – сказала Розмари Вайнс. „Можно было подумать, что Би Джей хранит в нем драгоценности короны. Но Би-Джей сказал, что это всего лишь сувениры, мелочи, которые нужно запомнить. Я не думаю, что он лгал. Она улыбнулась своей натянутой, лишенной чувства юмора улыбкой. «Б.Дж. очень важна для сохранения сувениров. Он все спасает. Если он не может это подставить, он набивает. Безвкусная улыбка превратилась в безрадостный смешок. «Можно было подумать, он боялся потерять память“.

  <<

  >>

   «Но посторонний…»

   «Посторонний человек не знал бы, где его хранит Би Джей, – сказала миссис Вайнс. Голос ее был нетерпеливым. „Диллон Чарли знал. Могу только предположить, что Диллон рассказал своему сыну. Она поднялась изящным движением. «Пойдемте, я вам покажу“.

   Чи последовал за ней. «Еще один момент, – сказал он. «Ваш муж знает все об этом бизнесе с Людьми тьмы. Разве он не предпочел бы самому пойти за ящиком?

   «Я сказала, что он был в больнице, – сказала миссис Вайнс. „Прошлым летом у него случился инсульт. Выездная охота на Аляске. Они прилетели обратно. Его левый бок частично парализован. В Хьюстоне ему оборудуют устройство, чтобы он мог лучше передвигаться, но я не хочу, чтобы он гонялся за грабителями “.

   «Нет», – согласился Чи.

   Она остановилась у открытого дверного проема, ведущего в коридор, проводя Чи мимо нее. «Он из тех, кто готов, костыли и все такое», – сказала она. «Он бы попытался преследовать их в„ железных легких “. Вот почему я хочу немедленно вернуть коробку. Я хочу вернуть его, когда он вернется домой. Я не хочу, чтобы он об этом беспокоился.

   Комната, которую Розмари Вайнс назвала «офисом Би-Джея», находилась в коридоре с ковровым покрытием. Он был большим, с потолочными балками, каменным камином, окаймленным окнами, выходящими на склон горы, и большим письменным столом со стеклянной поверхностью. Три стены были покрыты кошачьими головами, каждая из которых рычала в предельной ярости. Чи взглянул на трех львов, двух львиц, четырех тигров и различных пантер, леопардов, пум, гепардов и хищных кошек, которых Чи не мог идентифицировать. Всего сорок или пятьдесят, подумал он. Свет отражался от сотен оскаленных зубов.

   «Грабитель прошел через окно рядом с камином, направился прямо к тому месту, где Би Джей хранил коробку, и взял ее. Он больше ничего не беспокоил, – сказала Розмари Вайнс. „Он знал, где это“. Она посмотрела на Чи. „Не могли бы вы?“

   Чи осмотрел комнату. Розмари Вайнс сказала, что ее муж коллекционирует сувениры. Он действительно это сделал. Комната была забита ими. Западная стена, единственная свободная от множества трофейных хищников Вайнса, представляла собой галерею фотографий и сертификатов в рамках. Лозы рядом с мертвым тигром. Виноградные лозы у штурвала катера. Виноградная лоза держит трофей. Виноградная лоза затмевается колесом одного из огромных грузовиков с рудой на руднике Red Deuce. Широкое седобородое лицо Вайнса сияло под пробковым шлемом. Его более узкое, молодое, чернобородое лицо, выглядывающее из окна кабины самолета. Чи отвел взгляд от галереи виноградников. Два застекленных шкафа, один забит трофеями и кубками, другой – резными и скульптурными изделиями из дерева и камня. Полки, стол, каждая плоская поверхность несут на себе груз артефактов памяти. Миссис Вайнс смотрела на него с веселым выражением лица. «Все эти предметы искусства – его скульптура», – сказала она. Она указала на галерею фотографий. «Как видите, у моего мужа проблемы со своим эго».

   «Было бы это в столе?» – спросил Чи.

   «Неправильно», – сказала миссис Вайнс. Она подошла к стене камина и опустила голову самого маленького тигра. Позади него приоткрылась металлическая панель с загнутым уголком.

   «Они знали, где искать, и они знали, что им нужно принести что-то, чтобы открыть эту дверь, и именно это они и сделали», – сказала миссис Вайнс. «Даже не потрудился закрыть панель или снова повесить голову».

   Чи осмотрел панель. Его устанавливали на тяжелые петли и закрывали замком, который выглядел дорого. Кто бы ни открыл ее, зажал между панелью и рамой что-то вроде лома и вырывался, пока замок не сломался. Дверь была толстой и на удивление тяжелой на петлях, но она не была достаточно прочной, чтобы выдержать нагрузку. Чи был слегка удивлен. Дверь выглядела сильнее, чем была на самом деле.