Текст книги "Суперсвет(ЛП)"

Автор книги: Тони Дэниел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 29 страниц)

Глава девятая

Из «Оружия, основанного на грист-технологии»

Полевое руководство федеральной армии

Составлено Лабораторией передовых исследований, Тритон

Герардо Функ, коммандер

Раздел IV. Системы доставки

Мил-грист обеспечивает самодоставку. Используемые версии представляют собой субмикроскопическую версию транспортных систем видимого мира.

1. Механический транспорт

Мил-грист использует колеса, ноги, псевдоподы. Он ползает, крадется, путешествует по грист-рельсам и скоростным системам, саморазрушающимся после прохождения основного гриста.

2. Использование существующего транспорта

Мил-грист может перемещаться обычным транспортом. К тому же грист может брать под свой контроль другие транспортные системы – например, неприятельские стримеры или даже нервную систему противника – и использовать их для перемещения.

3. Физический вирусный транспорт

Мил-грист может инфицировать наподобие вируса. Он часто проникает инфильтруется во вражеские позиции посредством прямой физической трансмиссии.

4. Суперлюминальный вирусный транспорт

Возможно самое коварное и мощное средство для использования гриста в качестве оружия. Алгоритм, мгновенно перемещающийся через виртуальность, может отменять контролирующие программы в заданном пункте и затем производить свой собственный грист-субстрат. Если защитные меры не дают эффекта, грист-оружие может быть доставлено в любую точку солнечной системы мгновенно.

Глава десятая

Материальные ресурсы или энергия – именно к этому с самого начала свелось противостояние двух сторон. По крайней мере в представлении командующего федеральной армией и главнокомандующего всеми вооруженными силами внешней системы генерала Роджера Шермана. У внутренней системы была солнечная энергия, у внешней – материалы солнечной системы. На стороне внутренней системы преимущество комплексности, населения и инфраструктуры. На стороне внешней преимущество гравитации. Именно последнее, считал Шерман, склонит в конце концов чашу весов в пользу внешней системы. Гравитация и кинетическая энергия миллионов падающих камней. Проблема заключалась только в том, чтобы подкатить камни к краю скалы.

С самого начала стратегия Шермана состояла из трех пунктов и трех стадий.

Первое – удержать под своим контролем то, что осталось от внешней системы. Второе – возвратить завоеванные территории Сатурна, Плутона и Урана. И, наконец, третье – перенести боевые действия во внутреннюю систему.

В конце концов он просто сбросит на них камни.

В свете этого главным для его армии было обеспечение прикрытия для того, чтобы внешняя система смогла увеличить свою военную промышленность. Главным же для промышленности оставалось обеспечение материалом. Потом этот материал предстояло доставить на место, чтобы в нужный момент обрушить его на оккупантов, а затем и швырнуть во внутреннюю систему.

Бомбардировка и за ней вторжение.

И еще ему понадобятся клаудшипы. Тысячи клаудшипов. Завершающее наступление в представлении Шермана выглядело так: сначала на Мет обрушится град камней, за которым последует согласованный штурм пехоты при массированной поддержке клаудшипов.

Казалось бы, победа уже гарантирована Федеральной армии, и можно расслабиться, но генерал расслабляться не привык. К тому же и дела шли вовсе не так хорошо, как казалось кое-кому со стороны. Точнее, они шли хуже обычного, а обычное в последние годы означало плохое. В начале войны Амес захватил Ганимед, а вместе с ним и половину Федеральной армии. Тот факт, что в плен попала половина армии, не слишком беспокоил Шермана, поскольку среди пленных оказались и представители центрального командования. Генералы эти – друзей Шермана среди них не значилось – выбыли из строя по крайней мере до освобождения Ганимеда, и эта потеря его только радовала, в отличие от другой – почти миллиона солдат. Оставшаяся армия в системе Юпитера насчитывала чуть больше миллиона и, находясь под командованием генерала Меридианы Редакс, не без труда удерживала контроль над Каллисто и уже уступила врагу две юпитерианские луны.

Назначение Редакс было компромиссом с юпитерианскими властями недавно образованной Солнечной Республики, и Шермана такое решение никак не устраивало. Неудачи на поле боя не помешали Редакс преуспеть в другом: во время пресс-конференции в мерси она свалила вину за все провалы на Шермана. Результатом стало то, что он практически лишился контроля над ее действиями.

Генерал с превеликим удовольствием послал бы Юпитер ко всем чертям – при одной мысли об этом губы его складывались в мрачную ухмылку, – но, разумеется, позволить себе такое он не мог.

И все это чертово мерси с его непрестанным освещением боевых действий. Генерал никогда не был мастером громким речей, не умел общаться с журналистами, и теперь это понемногу сказывалось. Презрение ко всем так называемым военным корреспондентам нет-нет, да и проскальзывало. Ни один из них дня не провел в армии. Были среди них и те, кто десять лет назад организовал против генерала шумную компанию, в результате его отправили в ссылку на Тритон.

И тем не менее проблему с прессой нужно было как-то решать.

Но сначала нужно сделать что-то, чтобы не позволить Зебре-333 захватить Ио, решил Шерман. А уж потом можно заняться своим имиджем.

Зебра-333, не имевший еще звания генерала, был полной противоположностью Редакс и, командуя силами Департамента Иммунитета, пытался установить контроль над Юпитером. В планетарной системе именно на него возлагал свои надежды Амес. Будучи БМП, он существовал полностью в виртуальности. Сообщалось, что где-то у него хранятся в запасе тела, но он никогда ими не пользовался. Обычно такое воздержание негативно сказывалось на ментальной стабильности БМП, но Зебра-333 был, похоже, человеком исключительным во многих отношениях. Одно Шерман знал наверняка: Зебра – прекрасный тактик, намного лучший, к сожалению, чем Редакс.

Нельзя сказать, что Редакс совсем уж не имела никаких плюсов. Умная, способная, но… Чего ей недоставало, так это способности адаптироваться, подстраиваться под противника. Тем более, что этот противник мыслит на сто ходов вперед.

Редакс рекомендовала оставить Ио и отступить на Каллисто для перегруппировки и сосредоточения сил. Ее войска были слишком растянуты. Фланг оставался открытым. Существовал риск потерять все.

Сосредоточиваться, сосредоточиваться, сосредоточиваться. Только об этом она и твердила. Шерман читал об этом в ее рапортах и слышал каждый вечер в мерси. Неужели Редакс не понимает, что у противника есть доступ к мерси-каналам внешней системы? Нет, понимает, конечно. Просто ей наплевать.

Сосредоточиваться. Концентрироваться.

Генерал Редакс, если вы продолжите концентрироваться, то скоро окажетесь в концентрационном лагере.

Между тем Зебра-333, судя по направляемым ему материальным подкреплениям, готовил крупное наступление. Всем юпитерианским спутникам, еще находившимся в руках республики, угрожала опасность. И чем большую территорию захватывал Зебра – пока у него было три меньших луны Юпитера, – тем меньше энергии он должен выделять на содержание своей армии в космосе.

Глава одиннадцатая

Из «Оружия, основанного на грист-технологии»

Полевое руководство федеральной армии

Составлено Лабораторией передовых исследований, Тритон

Герардо Функ, коммандер

Раздел V: Типы оружия и устройства

Основанные на гристе системы оружия быстро меняются. Подробный обзор существующих систем не является задачей данного руководства. Лаборатория передовых исследований поставляет новое вооружение с обучающими конвертерами, которые могут проводить занятия или в экстремальной ситуации давать пошаговый инструктаж в режиме реального времени при развертывании оружия. Следует иметь в виду, что – за исключением случаев с очень сложными системами – функции индивидуальных инструкторов выполняют полуразумные программы, а не свободные конвертеры. Выполняя их рекомендации, следует руководствоваться здравым смыслом.

Средства атаки

Грист-гранаты и ракеты

Гранаты варьируются по форме, и их либо бросают вручную, либо выстреливают из гранатометов. Ракеты самодвижущиеся – обычно на них установлены небольшие двигатели, действующие на принципе эффекта Казимира. Радиус действия – от нескольких метров до тысяч километров.

Гранаты состоят из твердой оболочки, заполненной гристом. Часто снабжаются взрывчатым веществом – для максимального рассеивания и усиления поражающего эффекта.

1. Противопехотные гранаты

Содержат мил-грист, атакующий грист-пелликулу противника, обеспечивают доступ к его аспекту и затем уничтожить врага химическими, биологическими или физическими средствами. Наиболее распространенный тип алгоритма – простая вибрационная петля для гриста внутри врага. Вызывает резкое повышение температуры, мгновенно испаряя противника. Большинство гранат содержат химические и биологические вспомогательные компоненты.

2. Гранаты разрушающего назначения

Предназначены для прорыва небольших укреплений и физических препятствий. Содержат разрушающий алгоритм, который разлагает избранную цель молекула за молекулой. Могут эффективно использоваться против живой силы противника.

3. Торпеды-бангалор

Самодвижущиеся устройства, используемые для проделывания проходов в крупных фортификационных укреплениях и защитных грист-системах. Алгоритмы в них «умнее», чем у гранат. Эффективны при прорыве проволочных заграждений молекулярного диаметра.

Оборонительные средства

Зип-проволока

Колючая лента молекулярного диаметра, которая может быть развернута как в узкую ленту, так и в широкополосное заграждение. Режет любой материал, в котором действуют нормальные химические связи, включая плоть, кости, металл и алмаз. «Септембрини-койл» – особая форма зип-проволоки, снабженная алгоритмом, который препятствует воссоединению разрезанных частей тела вражеской пелликулой. При установке «Септембрини-койл» требуется соблюдать особую осторожность во избежание непоправимых повреждений.

Мины

Мины различаются по размерам и интеллекту. Разворачивают при активации противопехотный мил-грист, часто в сочетании с физической взрывчаткой для большего эффекта. Для активации обеспечиваются разнообразными сенсорами, которые собирают информацию в заданном районе. Радиус активации у большинства мин составляет около шести футов.

«Мины-липучки» – устройства, разработанные не для мгновенного убийства, но для скрытного проникновения в пелликулу неприятеля для последующего ее разрушения. См. «инфильтрационное оружие».

Минные поля могу состоять из индивидуальных мин индивидуального подрыва. Чаще, однако, они контролируются контрольным «умным» алгоритмом. Более крупные минные поля контролируются свободным конвертером и разумной управляющей программой, добровольно заключенной в грист командного центра. Эти дополнительные программы имеют звание от капитана и выше.

Глава двенадцатая

Если бы не сын, Синт, Келли Грейтор, скорее всего, не пережил бы свой первый год на Тритоне.

Его дочь, Обри, потерялась где-то в Мете, а жена, Данис, попала в тюрьму.

Корабль Обри так и не достиг внешней системы. Последний транспорт с наполовину конвертированными детьми пришел вскоре после того, как Келли и Синт Грейторы добрались до Тритона. Келли удалось выяснить, что Обри должна была отправиться на следующем корабле. Да вот только еще одного рейса уже не случилось. Департамент Иммунитета разгромил Друзей Тода, а руководителей организации казнили как лиц, занимающихся подрывной деятельностью. Оставалось только надеяться, что человек, заботам которого Келли вверил дочь, Лео Шерман, уберег ее неприятностей.

А вот его жена, Данис, определенно попала в цепкие лапы властей. Отчаяние нарастало по мере того, как из Мета поступали все новые и новые сообщения о растущей ненависти к свободным конвертерам. И хотя в подаче правительственных отчетах «центры временного содержания» представлялись малоприятными, но все-таки сносными с человеческой точки зрения виртуальными местами, Келли понимал, что в действительности ситуация там намного хуже.

Он никак не мог поверить, что обычные граждане Мета вот так, ни с того, ни с сего обернулись вдруг против целой группы населения да еще развязали настоящий геноцид. С другой стороны, никогда раньше ему не доводилось ощущать столь концентрированной и сфокусированной ненависти, исходящей от столь большого числа людей.

Да, геноцид возможен. И вполне вероятно, что именно этим занимаются в центрах содержания на Марсе и в остальных местах.

Данис была в Ноктис Лабиринтус. Келли не имел тому никаких доказательств, но чувствовал – так оно и есть, и это чувство терзало его душу, как черная, гнойная рана.

Даже теперь, хотя времени прошло уже немало, его не оставляли сомнения. Все ли он сделал для спасения Данис и Обри? Конечно, не все. Вечером, когда Келли укладывался спать, неспокойные мысли подсказывали все новые и новые, очевидные меры, которые ему следовало принять. Он предвидел именно такое развитие событий, но война пришла слишком быстро, нахлынула, как океанская волна на далекой Земле, и разбросала его семью прежде, чем они успели добраться до берега.

Его сын, Синт, похоже, осваивался на новом месте куда быстрее отца, но, глядя на него, Келли понимал – боль засела глубоко в сердце мальчика, перенесшего слишком много для своих девяти лет. Раз или два в месяц его настигали кошмары, и он просыпался в слезах, призывая мать.

Единственным спасением от эмоционального смятения оставалась работа: найти себе дело и предаться ему без остатка. Когда транспорт, на котором находились отец с сыном, повернул после захвата Плутона силами Мета в порт Нью-Миранда, Келли потратил большую часть сбережений на временное жилье. Как и следовало ожидать, война принесла во внешнюю систему ужасную инфляцию. Юная республика поклялась создать собственную денежную единицу, федеральный гринлиф, но провалила операцию по переводу старых гринлифов Совмещенного Директората в новую форму. Клаудшипы, выполнявшие функции выездных банков для всех миров, кроме Юпитера, в страхе отошли к Облаку Оорта, прихватив с собой всю наличность. Разумеется, он всячески уверяли, что средства по-прежнему доступны, что деньги можно получить – в виртуальной форме – в мерси-банках, но, как бывало уже не раз в истории, люди с биологической основой склонны верить только в те гринлифы, которые можно подержать в руках. Свободные конвертеры, в целом, отличаются большим здравомыслием, но шифрование и кодовый обмен – процедуры, собственно, и убедившие наиболее сознательную часть свободно конвертируемого населения поверить в виртуальные деньги, существенно повысили расходы по обслуживанию счетов. Некоторые из мерси-банков (все они контролировались клаудшипами) временно приостановили проведение финансовых операций, чтобы накопить на блокированных счетах достаточные для обслуживания средства. В результате рост экономики внешней системы замедлился до уровня эпохи прегриста.

Усугубило положение и решение некоторых локальных правительств – например, юпитерского конгломерата Каллисто и собрания городов Нью-Миранды – оживить деловую активность вбросом наличности. Труды десятилетий были подорваны в один день, когда власти этих территорий пустили новые деньги на необоснованные покупки. Рынок мгновенно почуял, что происходит, и отреагировал соответственно. Цены взлетели как ртуть на Меркурии. Уже на следующий день новая валюта девальвировалась наполовину, а к концу месяца инфляция составляла 1000 процентов в неделю. Это было уже не свободное падение, а бросок в бездну.

Прибыв на Тритон, Келли поступил на работу клерком в торговую компанию. Жить он рассчитывал тихо и незаметно, но старый приятель по бизнес-школе, Ллойд Нджонджо каким-то образом пронюхал о его присутствии на Нью-Миранде. Нджонджо служил советником в местном правительстве и был членом клуба «Мотосерра», куда входили представители так называемых «первых семей», которые контролировали большую часть бизнеса на этой луне. На протяжении нескольких лет он внимательно следил за карьерой Келли в могущественной меркурианской фирме «Телман Минт», где тот поднялся до положения партнера, и восхищался им со стороны. Теперь же Нджонджо, не теряя времени понапрасну, предложил давнему товарищу престижную должность в только что образованном Военном банке Солнечной республики.

Келли, еще не оправившийся от пережитого, не спешил хвататься за предложение Нджонджо, но уже через несколько недель пребывания на Тритоне ему стало ясно, что Синту необходимо как можно быстрее адаптироваться на новом месте хотя бы для того, чтобы ладить как-то со сверстниками. Адаптация, как и за все остальное, стоила денег. Келли ускользнул из внутренней системы с приличным состоянием, но к тому времени, как он прибыл на Тритон, «состояние» превратилось в «заначку». Он узнал, что не имеет права вкладывать деньги в реальную собственность, пока не получит статус официального резидента, и понял, что когда это случится, средств хватит разве что на покупку скромного бунгало и подержанного транспортного хоппера.

Потеря сбережений была второй причиной душевных терзаний Келли. Он корил себя за то, что не сумел разместить деньги наилучшим образом, хотя возможности для сохранения и даже умножения нажитого у него были. В конце концов его же считали мастером финансов. Однако, сраженный горем и придавленный депрессией, он на какое-то время просто забыл о деньгах, а в результате упустил возникавшие возможности.

Ровно через год после прибытия на Тритон Келли без особого желания приступил к исполнению новых обязанностей. Ему, однако, не потребовалось много времени, чтобы сделать простое открытие: приняв предложение Нджонджо, он вернулся в мир финансов. В мир, где он чувствовал себя как рыба в воде. Поначалу ему поручили заниматься вопросом одной дебиторской задолженности, и он с удовольствием погрузился в изучение запутанной ситуации с материальными активами и пассивными позициями различных счетов. Набравшись уверенности и изучив финансовый рынок, Келли сформулировал несколько предложений по рефинансированию, суливших выгоду как клиенту, так и банку. Через полгода его перевели в другой отдел и включили в состав команды, ответственной за создание новых серий федеральных военных облигаций, которые банк должен был выпускать в партнерстве с правительством Солнечной республики.

Выпуск первых серий обернулся полнейшим провалом. Облигации оказались такими сложными, что никто не мог толком понять, что именно покупает. Движимые патриотизмом, многие выкладывали тысячи гринлифов. Потом люди с удивлением узнавали, что на их ценные бумаги наложен целый ряд ограничений по продаже, что некоторые нельзя передавать другим держателям в течение десяти и даже более лет. Новостные каналы разнесли эту новость с соответствующими комментариями, заострив внимание граждан на особо чувствительных пунктах, и рынок ценных бумаг рухнул.

Выпуск новых серий увеличивал государственный долг в десять раз по сравнению с первыми облигациями. Более того, за этой мерой должны были последовать и другие. Новое правительство полагало выпуск облигаций абсолютно необходимым инструментом привлечения средств для финансирования быстро растущих военных расходов.

Келли с головой погрузился в изучение проблемы. Карьеру он начинал именно с облигаций, и теперь десятилетний опыт пришелся как нельзя кстати. Вскоре даже старшие члены группы обращались к нему за советом. Он не только восстановил использовавшийся в Мете стандарт торговых соглашений, но и адаптировал к сложившейся ситуации язык контракта, а также подбросил с десяток идеек, зародившихся у него еще в молодости, но так и не нашедших применения в финансовой системе Мета.

Новые облигации пошли на ура, притянув деньги с Юпитера, Оорта и Койпера гораздо быстрее, чем кто-либо ожидал. Успеху в немалой степени поспособствовала бодрая заметка в «Бизнес-рипорт» (помещенная под именем того же самого Джейка Аляски, который, можно сказать, единолично похоронил первый займ), вызвавшая настоящий ажиотаж и подхлестнувшая интерес к торговым площадкам в мерси. Его облигации встали на ноги.

Но работа и сын занимали не все его время, а когда Келли оставался один, на него снова и снова накатывало отчаяние: Данис в лапах врага, судьба Обри неизвестна.

Еще одна перемена в его жизни состояла в том, что он становился, по сути, отцом-одиночкой. Синт посещал расположенную неподалеку мерси-школу. На Меркурии, особенно среди знакомых Келли, такое было не принято. Считалось, что дети должны расти в естественных условиях, не испытывая на себе влияния виртуального мира, в котором большинство их родителей зарабатывали себе на жизнь.

На Тритоне никто из таких мелочей проблем не делал. Более того, многие из учителей Синта сами были свободными конвертерами. На Меркурии и в большинстве других частей Мета закон запрещал им такого рода деятельность, и то, что здесь дело обстоит иначе, стало для Келли приятной неожиданностью. Мальчик посещал занятия с удовольствием, чего раньше отец за ним не замечал. И неудивительно – в конце концов преподаватели были такими же людьми, как и его мать.

Занятия в этой школе проходили в виртуальных классах. Прежде чем отправиться на занятия в мерси, дети каждое утро собирались в «игровых комнатах», которых было несколько на территории каждого района. Выходя из виртуальности – полностью или частично, – учащиеся отдыхали, занимались материальными арт-проектами или делали что-то еще, что получалось лучше в физическом мире. Дети-конвертеры, которых на Меркурии загоняли в специальные, плохо финансируемые школы, здесь, на Тритоне, обеспечивались в учебных комнатах роботами-аватарами, так что физический мир был для них таким же счастливым местом, как и виртуальный.

В Мете о такой образовательной системе можно было только мечтать, и предпосылкой для ее реализации могло бы стать предоставление всем свободным конвертерам полного равноправия. Именно за это Келли и Данис боролись годами, приходя на участки для голосования. Судя по опросам, их мнение разделяли примерно три процента населения, так что до исполнения мечты Келли дожить не надеялся, а о том, что его ребенок станет участником такой программы, даже не мечтал.

Каждое утро Келли отводил Синта в школу, а во второй половине дня уходил на часок с работы, чтобы отвести его домой. В «Телеман Милт», где он был партнером, его за нечто подобное уволили бы без всяких объяснений. А может быть и нет. Ему и в голову не приходило попросить о чем-то подобном. Там всем занималась Данис, которая никогда и ничего не упускала из виду и все успевала. К тому же там их сын находился в интернате.

По пути домой из школы Келли и сын частенько заворачивали в булочную – полакомиться местным деликатесом под названием кипферл. Местные кондитеры сделали интересное открытие: если тесто перед выпечкой подвергнуть на короткое время воздействию внешней температуры – минус 391 градус по Фаренгейту, – то печенье получается необычайно нежным, буквально воздушным, но при этом сохраняет приятную хрусткость. Синт обожал эти штучки, да и Келли нередко ловил себя на том, что хрустит чем-то за чашкой кофе.

Одна из работниц в булочной проявляла к Синту особый интерес и нередко подсаживалась к ним, когда они останавливались, чтобы перекусить. Для Келли, даже если бы у него и пробудился к ней какой-то интерес, женщина была слишком молода, и он не раз делился с ней своей тревогой по поводу судьбу супруги. Во всяком случае никакого сексуального напряжения между ними не возникало. Келли уже давно не испытывал ни к кому ни малейшего желания. Каждый раз, думая о сексе, он видел перед собой Данис и впадал в депрессию.

Но в этой женщине – ее звали Дженифер Филдгайд – Келли нашел друга. Узнав, что Синт – свободный конвертер, она проявила искренний интерес к мальчику и часто расспрашивала Келли о том, как они с женой воспитывали своих детей, справлялись с широко распространенными предрассудками в отношении обращенных, в чем сходились и в чем разнились Обри и Синт. Келли отвечал на вопросы с удовольствием – прошлое было единственным, что занимало его вне работы. Когда он говорил о Данис, Синт затихал и слушал очень внимательно. Не сразу, но постепенно и Дженифер тоже стала раскрываться и рассказывать кое-что о себе.

У нее был роман со свободным конвертером. И хотя Дженифер не отличалась болтливостью и была скупа на выражение эмоций, Келли видел – ее чувства еще не остыли. Разговаривая с ней, он видел те же сомнения, те же тревоги и беспокойства, через которые прошел время сам, когда влюбился в Данис.

И когда она спросила наконец у него совета, он уже знал, что ответить.

Они такие же люди, как мы с вами.

Да, секс с ними может быть чем-то фантастическим. Они способны та такое… особенно в виртуальности.

Полюбить конвертера – это еще лучше. Ничего лучшего с ним не случалось.

Если не считать детей. Иметь детей от конвертера – это самое лучшее, что было со мной в жизни.