Текст книги "Русская идея: иное видение человека"
Автор книги: Томас Шпидлик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)
Если космос предстает перед человеком как красота и всеединство, значит, положение человека по отношению к космосу и отношение к нему не может оставаться отношением того, кто пребывает вовне, «перед», но должно быть отношением того, кто находится «внутри» этой реальности. Как и греки[989]989
La spiritualite. P. 125.
[Закрыть], русские ощущали мир как «органическое целое», где «все существует во всем»[990]990
Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 377.
[Закрыть], где происходит постоянный взаимный переход объектов друг в друга[991]991
В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 1. С. 206.
[Закрыть], в котором нет ничего, «самого по себе существующего»[992]992
Там же. Т. I. Ч. 2. С. 219.
[Закрыть]. Это единство, подтверждает П. Чаадаев, включает в себя людей и всю природу[993]993
COPLESTON, Philosophy. Р. 39.
[Закрыть].
Для объяснения органических множеств К. Старинкевич, по профессии ботаник, разрабатывает концепцию «первоначальной интуиции», связывающей каждый организм с остальным миром[994]994
Ср. его книгу La structure de la vie, которую после его смерти издал Г. В. Вернадский в 1931 г. (Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 420).
[Закрыть]. В. Розанов хочет доказать то же самое, но уже обращаясь к теории Дарвина, согласно которой раскрывается не происхождение жизни, а ее поддержание в органически изменяющихся формах[995]995
Природа и история. С. – Петербург, 1900. С. 1–24.
[Закрыть]. Даже такой материалист, как Дмитрий Писарев[996]996
В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. I. Ч. 2. С. 144–145.
[Закрыть] признавал это единство. Многие мыслители без колебаний использовали древнее выражение стоиков «мировая душа»[997]997
La spiritualite. P. 121.
[Закрыть] для обозначения того, что это единство живое[998]998
Н. ЛОССКИЙ, Мир как органическое целое/ /Вопросы Философии и Психологии, 1915; В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 2. С. 218.
[Закрыть]. Мистически настроенное русское масонство рассматривало природу в духе древних космических религий[999]999
La spiritualite. P. 222.
[Закрыть] как «дом, где обитает сам Бог»[1000]1000
Г. ФЛОРОВСКИЙ, Пути русского богословия. С. 119.
[Закрыть].
В. Эрн считает, что необходимо вернуться к практике древних Отцов. В эпоху греческой философии, в Средние века и в эпоху Возрождения природу рассматривали как творческое всеед инство всего сущего, обладающее своей собственной внутренней жизнью. Для Декарта же, напротив, материальная природа опустошена: у нее нет внутренней жизни[1001]1001
Борьба за Логос. Москва, 1911; ср.: Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 416.
[Закрыть], что для русских с их культом матери–земли было малоприемлемо. Но если договаривать все до конца, считает В. Д. Кудрявцев–Платонов, однажды признав такое единство, мыслитель в рамках этой логики неизбежно должен прийти к теизму, а затем – к христианскому православному учению[1002]1002
L. GANClKOV//EnFil II. Col. 1753.
[Закрыть].
Хотя часто утверждают, что русская космология следует традиции греческих Отцов, в ней есть элементы, присущие лишь славянской традиции. Так, например, поклонение матери – земле сырой[1003]1003
Г. П. ФЕДОТОВ, Мать–земля//Тяжба о России. Париж, 1982. С. 224.
[Закрыть]. Человек не царь земли, а сын ее. Рожденный от земли[1004]1004
Там же. С. 223. Библейское описание творения так вспоминается в Стихах духовных: Очи Адама взяты от солнца, мысли – от облаков (однако, разум – от Святого Духа). К тому же, «солнце красное от лица Божия… Зори белый (или «звезды частыя») от очей Божиих… Ночи темныя от дум Господних… Дожди сильные от мыслей Божиих… Роса утренняя, роса вечерняя (или «дробен дождик») от слез Его, самого Христа» (Г. ФЕДОТОВ, Стихи духовные. С. 34).
[Закрыть], он в нее и возвращается. Земля – это мать милосердная, любящая своих детей, оплакивающая их горестную судьбу во время больших бедствий; она страдает вместе с теми, кто страдает, но в то же время она есть неиссякаемый источник силы и здоровья: она дает растения, исцеляющие человеческие болезни, и она сама с течением времени залечивает все душевные раны. Наибольшее страдание причиняет ей самое тяжкое зло – грех. И она сама наказывает грешников и старается очистить их, она сама молится за них. Отсюда рождается обычай исповедовать ей свои грехи[1005]1005
Т. SPIDLIK, Les grands mystiques russes. Paris, 1979. P. 371.
[Закрыть]. Земля печалуется о грехах и молит Господа:«Тяжело–то мне, Господи, под людьми стоять,
Тяжелей того – людей держать,
Людей грешных, беззаконных…
Повели мне, Господи, расступитися
И пожрати люди – грешницы, беззаконницы»[1006]1006
Г. ФЕДОТОВ, Стихи духовные. С. 75.
[Закрыть].
Людей, совершивших тяжкие преступления, земля не принимает даже после их смерти. А добрые христиане после смерти возвращаются в ее любящие объятия.
Из соединения этой древней мифологии с христианской верой рождаются три основных особенности русского сознания: чувство всеобщей ответственности за добро и зло, эсхатологическое, диалогичное восприятие[1007]1007
См. выше с. 98 наст, издания.
[Закрыть] оживотворенного мира, в котором преодолевается всякая разнородность[1008]1008
М. М. ТАРЕЕВ, ср.: L. 0№(Ж0Ч//EnFil IV, 1957. Col. 1082.
[Закрыть] , и, наконец, третья особенность—народная фантазия, пытающаяся соед инить земную жизнь с тайной Матери Божией и увидеть во Христе истинного Сына земли.
Когда прославляют красоту женщины, это всегда как–то связано с материнством. Особенно когда говорят о красоте Матери Божией. У Достоевского мы находим такие слова об этом, которые могут даже смутить: «Богородица – великая мать–сыра земля есть, и великая в том для человека заключается радость. И всякая тоска земная и всякая слеза земная – радость нам есть; а как напоишь слезами своими под собою землю на пол–аршина в глубину, то тотчас же о всем и возрадуешься. И никакой, никакой, говорит, горести твоей больше не будет, таково, говорит, есть пророчество»[1009]1009
Ф. ДОСТОЕВСКИЙ, Бесы. Ч. I, гл. 4//Собр. соч. Т. 10. С. 116.
[Закрыть]. Великая мать–сыра земля выступает здесь как космический символ новой Евы, символ Материнства и всеобщей Жизни. И потому Раскольников «поклонился до земли и поцеловал эту грязную землю», которую он обагрил пролитой им кровью, и Алеша, обнимая землю, ощущает свою причастность «мирам иным»[1010]1010
Ф. ДОСТОЕВСКИЙ, Преступление и наказание. Ч. VI, VIII//Собр. соч. Т. б. С. 405; Братья Карамазовы. Ч. III, кн. 7, IV//Собр. соч. Т. 14. С. 328.
[Закрыть].
Из всего сказанного можно сделать следующий вывод. Русские не довольствуются тем, чтобы восхищаться космосом извне, они видят себя внутри него. Более того, они чувствуют, что и космос проникает внутрь самого человека. Чаадаев говорит, что трудно представить себе человека без «взаимо–действия» с его внешней средой[1011]1011
COPLESTON, Philosophy. P. 39, 229; GOERDT, I. S. 482.
[Закрыть]. И Николай Федоров часто повторяет: антропология неотделима от космологии и наоборот; мир без человека был бы инфернальной силой[1012]1012
H. Ф. ФЕДОРОВ, Философия общего дела. Т. II, Москва, 2003; ср.: В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 1. С. 138.
[Закрыть].
Слово «взаимодействие» употребляет и Карсавин. Влияние природы на жизнь людей не является внешним. Оно отражается в сознании и преобразуется в «социально–психический» элемент. Это возможно потому, что природа, как и человечество, есть индивидуализация высшего субъекта – макрокосма[1013]1013
Философия истории. Берлин, 1923; Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 391.
[Закрыть]. Человеческая природа не ограничивается телом, «на пути своего соединения с Богом человек не отстраняет от себя тварного, но собирает в своей любви весь раздробленный грехом космос, чтобы был он в конце концов преображен благодатью»[1014]1014
Вл. ЛОССКИЙ, Очерк мистического богословия Восточной Церкви. С. 166–167; О. CLEMENT, Apergu sur la theologie de la personne dans la «diaspora» russe//Mille ans. P. 308.
[Закрыть]. Человек – не микрокосм, как полагали древние, он есть макрокосм, возвышающийся над всем миром и вбирающий его в себя, чтобы наделить благодатью. Вот почему Вл. Лосский считает, что космология должна быть включена в антропологию, а не наоборот[1015]1015
Вл. ЛОССКИЙ, Там оке. С. 167. Человеческая природа связана со всем космосом. «Ощущение «космического» никогда не было чуждо духовному аспекту Восточной Церкви. Оно выражается как в богословии, так и в литургической поэзии, в иконографии, а может быть, главным образом в аскетических творениях учителей духовной жизни» {Там же. С. 166).
[Закрыть].
II. Преображать космос
Ответственность за космос«Преображение всего космоса было изначальной мечтой Вл. Соловьева, социальная проблема была ему подчинена». И потому «духовная космология» должна предшествовать теме социальной справедливости[1016]1016
Н. БЕРДЯЕВ, Русская идея. С. 127–128; Вл. СОЛОВЬЕВ, Чтения о Бого–человечестве/ /Сочинения. П1. Брюссель, 1966. С. 130.
[Закрыть]. Н. Бердяев очень определенно говорит об этом: «Мое спасение и преображение связано не только со спасением и преображением других людей, но также со спасением и преображением животных, растений, минералов и каждой былинки, со введением их в Царство Божие. И это зависит от моих творческих усилий»[1017]1017
Н. БЕРДЯЕВ, О назначении человека. С. 314.
[Закрыть]. И если сегодня мир представляется нам чужим, «объективированным», индифферентным, то это есть результат грехопадения[1018]1018
Н. БЕРДЯЕВ, Опыт эсхатологической метафизики //Царство Духа и царство кесаря. Москва, 1995. С. 170.
[Закрыть]. Семен Франк задается вопросом, как можем мы надеяться спасти наши души без спасения всего мира[1019]1019
С. ФРАНК, Свет во тьме. С. 130–151.
[Закрыть].
Аскеты были убеждены в том же. Старец Силуан говорил, что «все создано для служения человеку», «но на человеке, вместе с тем, лежит долг заботиться о всем творении; и потому всякий вред, без нужды нанесенный животному и даже растению, противоречит закону благодати». «Листок на дереве зеленый, и ты сорвал его без нужды. Хотя это и не грех, но почему–то жалко и листок, жалко всю тварь сердцу, которое научилось любить»[1020]1020
Архим. СОФРОНИЙ (САХАРОВ), Старец Силуан. С. 42, 41.
[Закрыть].
Согласно терминологии греческих Отцов, ответственность в отношении космоса означает его очищение от сил зла[1021]1021
La spiritualite. P. 141.
[Закрыть]. Св. Иоанн Златоуст говорит, что «земля была проклята из–за злобности людей»[1022]1022
CHRYSOSTOME, In Gen., hom. 27, 4//PG 53, 244.
[Закрыть] и что «она снова очистится благодаря нам»[1023]1023
In Rom.., hom. 14, 5//PG 60,530.
[Закрыть]. Русское сознание из–за своей интимной связи с землей испытывает по отношению к ней своеобразное чувство, своего рода комплекс вины перед ней[1024]1024
Г. ФЕДОТОВ, Стихи духовные. С. 91 и сл.; Там же (С. 128) в Стихе о Голубиной книге содержится описание красоты мироздания, заканчивающееся изложением спора между Правдой и Кривдой: в нашем мире Кривда сильнее из–за грехов людей.
[Закрыть].
В одной из своих прекрасных проповедей Филарет Московский говорит о голосе природы, проповедующем славу Божию (Пс. 19,1–2). К сожалению, из–за наших грехов он соединяется со стонами, доносящимися из глубины пропасти, где царит зло[1025]1025
PHILARETE DE MOSCOU, Choix de sermons et discourse. Paris, 1866. P. 317; T. SPIDLIK, Les grands mystiques russes. P. 75.
[Закрыть]. Значит, существует «космический грех», в который вовлечены мы все[1026]1026
С. ФРАНК, Свет во тьме. С. 130; Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 362.
[Закрыть].
Именно потому, что мы затронуты этим грехом, мы можем очистить землю. Булгаков говорит об освобождении земли от ее «магической» силы. «В своем отношении к миру человек поддался соблазну «магизма», воз–надеявшись им овладеть с помощью внешних, не духовных средств». Мир сопротивляется усилиям человека овладеть им, и отсутствие гармонии между человеком и миром приводит к необходимости труда и экономической деятельности, которые суть «серая магия», «в которой неразъединимо смешаны элементы магии белой и черной, силы света и тьмы, бытия и небытия»[1027]1027
С. Н. БУЛГАКОВ, Свет невечерний. Москва, 1917. С. 353–354; ср.: Л. ЗАНДЕР, Бог и мир (Миросозерцание о. Сергия Булгакова). Париж, 1948. Т. I. С. 244.
[Закрыть].
Положительная сторона очищения – это освящение. Христианская аскеза стремится к обогащению мира, к поднятию его на новую, более высокую ступень жизни преображенной, «теофанической»[1028]1028
Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 245.
[Закрыть]. Иконографическое выражение этой идеи – образ Пятидесятницы с фигурой «Царя Небесного», который в темнице радуется сошествию Святого Духа на апостолов. В соответствии со Стихами духовными, мир хочет вернуться к своей исконной духовной природе, поскольку исток его – сила Святого Духа[1029]1029
Г. ФЕДОТОВ, Стихи духовные. С. 30–31.
[Закрыть].
Вл. Соловьев называет это преображение космоса «теургическим». Для о. С. Булгакова речь идет о соединении «теургии» с «софиургией», то есть об одновременном сошествии Бога в мир и восшествии человека к Богу[1030]1030
С. Н. БУЛГАКОВ, Искусство и теургия. Отрывок//Русская Мысль, 1916. № 12. С. 1–24; Свет невечерний. Ч. 2: Тварность мира, софийность твари.
[Закрыть]. Семен Франк другими словами выражает то же самое: Божество не может быть отделено от остальной реальности, ибо сущность реальности состоит в порождении и учреждении реального, помещающего остальную реальность «вне себя», тогда как Божество владеет ею «в Себе и для Себя». Божество есть «с–нами–Бог», двуединство «Бога и меня», «нераздельное и неслиянное»[1031]1031
С. ФРАНК, С нами Бог ср.: Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 354–355.
[Закрыть]. JI. Карсавин[1032]1032
В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 2. С. 150 и сл.
[Закрыть] переводит эти размышления на философский язык как «диалектику всего и ничто», «абсолюта и иного». «Ничто» и «иное» суть мир, но мир призван к участию во «всем» в абсолютном единстве с Богом[1033]1033
Философия истории. Берлин, 1923. С. 71.
[Закрыть].
В житиях святых возвращение мира к его духовной природе проявляется в случаях повиновения святым диких зверей. Многочисленные подтверждения этого можно встретить в биографиях Отцов, а среди русских святых примером может служить Серафим Саровский[1034]1034
Т. SPIDLIK, Serafino di Sarov//La mistica, I. Roma, 1984. P. 640 ff.
[Закрыть].
Отголоски такого отношения можно встретить даже у моралистов. Так, С. Остроумов полагает, что нравственная обязанность христианина побуждает его относиться к животным и ко всей природе как к средствам, предоставленным ему Богом для достижения конечной цели жизни. И потому он должен проявлять к ним определенное внимание, заботу и чувство меры. Мы должны любить природу, чтобы научиться любить Господина природы[1035]1035
С. ОСТРОУМОВ, Жить – любви служить. Москва, 1900. С. 308; TYSZ–KIEWICZ, Moralistes. Р. 183.
[Закрыть]. А Е. Попов, следуя, впрочем, за другими авторами, обличает как грех отсутствие сострадания к животным: не следует забывать, что в раю все животные были добрыми и «скромными» и инстинктивно видели в человеке образ Божий[1036]1036
Общенародные чтения по православно–нравственному богословию. С. – Петербург, 1901. С. 354 и сл.; TYSZKIEWICZ, Moralistes. Р. 169 ff.
[Закрыть].
Традиционное богословие использует термин «творение» только по отношению к деяниям Божиим. С. Франк не согласен с таким ограничением. Человек, становясь соработником Бога, сам делается творцом. Твор–ческаядеятельностьчеловекадополняет божественное творчество[1037]1037
Реальность и человек. Париж, 1956. Гл. IV, 6: Творческая природа человека. С. 283–298.
[Закрыть]. В своей книге Философия общего дела Н. Федоров восстает против философии, рассматриваемой как «пассивное созерцание мира», и предлагает «философию действия»[1038]1038
В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. И. Ч. 1. С. 150.
[Закрыть]. Его основной тезис таков: «идея не субъективна, но и не объективна – она проективна. Это понимание познания заходило у Федорова так далеко, что он считал, что раз нам дано познавать вселенную, то значит, дано и владеть ею», преображать ее, творить[1039]1039
Там же. С. 140.
[Закрыть]. Но отметим, что такое нападение на «пассивное созерцание» не относится к theoria (созерцанию) греческих Отцов и духовных авторов, которые прекрасно понимали, что истинное созерцание – это сила творческая и преобразующая. Вместе с тем верно, что аскеты прежде всего помышляли о преображении самих себя, и только потом, во вторую очередь, – об обожении мира. Для Н. Федорова оба этих вида деятельности неразделимы: следует преображать самих себя и преображать слепые силы природы, часто бывающие враждебными, в орудия и органы человечества[1040]1040
Там же. С. 173–174 (Бакунин: природа есть производное от человека).
[Закрыть]. После того как человечество научится управлять природой, оно сможет победить смерть; более того, человечество сможет и должно будет поставить перед собой задачу воскрешения всех своих прародителей. Но только ли с помощью науки можно достичь этого? И Федоров отвечает: с помощью любви, ибо только эгоизм мешает нам овладеть космосом[1041]1041
Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 106; ср. с фильмом Андрея Тарковского Солярис.
[Закрыть]. Николай Федоров – мыслитель очень оригинальный, хотя, как утверждает Василий Зеньковский, его мысли о будущем близки всей русской философии, в которой идея преображения мира человеком тесно связана с духовным совершенствованием человеческой личности. Сама природа ищет в человеке своего Господа, а не того, кто причинил ей зло[1042]1042
В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 1. С. 138 и сл.
[Закрыть]. Христианство не есть просто религия индивидуального спасения человека: сущность того, что провозглашается христианством, имеет глубокое социальное и космическое значение[1043]1043
Е. PORRET, Berdiaeff. Р. 21; Н. БЕРДЯЕВ, О назначении человека. С. 318: «Поступай так, как будто бы ты слышишь Божий зов и призван в свободном и творческом акте соучаствовать в Божьем деле».
[Закрыть].
Вл. Соловьев сочувствовал идеям Федорова. Он писал: «Проект Ваш я принимаю безусловно и без всяких разговоров»[1044]1044
В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 1. С. 136; ср.: D. STREMOOUKHOFF, Vladimir Soloviev et son ceuvre messianique. Paris, 1935. P. 122.
[Закрыть]. Бердяев же более осторожен в своих оценках: «Главная его идея, его «проект», связана с регуляцией стихийных сил природы, с подчинением природы человеку. Вера в могущество человека идет у него дальше марксизма, она более дерзновенная. Совершенно оригинально у него это соединение христианской веры с верой в могущество науки и техники. Он верил, что возвращение жизни всем умершим, активное воскрешение, а не пассивное лишь ожидание воскресения, должно быть не только христианским делом, вне–храмовой литургией, но и делом позитивно–научным, техническим»[1045]1045
H. БЕРДЯЕВ, Русская идея. С. 211.
[Закрыть]. Но в рамках своей основной проблематики Бердяев принимает мысль Н. Федорова: «Конец этого мира, конец истории зависит и от творческого акта человека»[1046]1046
Там же. С. 244.
[Закрыть].
Отголоски этого творческого энтузиазма можно встретить и у Владимира Вернадского, геолога по профессии, который называл человека «творцом ноосферы», того, что является «биосферой» мыслящего человечества[1047]1047
В. И. ВЕРНАДСКИЙ, О научном мировоззрении/ /Вопросы Философии и Психологии. № 65. Москва, 1902. С. 1409–1465.
[Закрыть]. «Творение в библейском смысле, – пишет Евдокимов, – подобно зерну, дающему сто зерен из одного и не перестающему плодоносить. «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ян. 5,17). Мир был сотворен вместе со временем, то есть незавершенным, в зародыше, дабы в процессе истории призвать апостолов и добрых работников и таким образом сделать их соработниками действий божественных и действий человеческих вплоть до того дня, когда зародыш достигнет полной зрелости»[1048]1048
P. EVDOKIMOV, Uamour fou di Dieu. С. 121.
[Закрыть].
Святость есть «жизнь». Если человек освящает мир, он «оживотворяет» его в соработничестве с Духом, Который есть zoopoiort, животворящий. К сожалению, в современном техническом обществе забывают об этом изначальном призвании человека. Благодаря средневековому христианству человек возвысился над природой; но и его связь с внутренней жизнью природы прервалась. Технические науки помещают машину между человеком и природой, однако человек исказил свою собственную природу, он обезличился. И Николай Бердяев, подтверждая это, призывает христианское человечество соединиться «для общего дела овладения стихийными смертоносными силами, для победы над смертью и для восстановления всеобщей жизни, для регуляции мировой жизни»[1049]1049
H. БЕРДЯЕВ, Человек и машина//Путь, 1933. № 38. С. 33.
[Закрыть]. «Если оно не создаст царства христиански одухотворенного труда, если не преодолеет дуализма теоретического и практического разума, умственного и физического труда», то не будет истинно христианской жизни[1050]1050
Там же.
[Закрыть].
Мы можем понять, что означает это оживотворение, через Таинства: посредством предметов материальной природы (вода, хлеб, вино, масло) человек приобщается к духовной жизни. Это таинственное преложение следует расширить на весь космос: с одной стороны, человек оживотворяет космос, а с другой – сам мир помогает человеку возрастать в духовной жизни. Но отсюда же и бремя такого состояния, при котором природа становится «объектом», мертвой, пассивной реальностью. Дух есть жизнь, свобода, реальное присутствие в жизни святых и творческая деятельность в каждом человеке[1051]1051
Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 318; В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. II. Ч. 1. С. 138–139, 145–146.
[Закрыть].
«Оживотворенный» мир в определенной степени становится в то же время и «очеловеченным»[1052]1052
Это находит свое выражение в естественной склонности детей и народов, которые в рассказах, сказках, в мифологии стремятся к персонификации твари.
[Закрыть]. Через человека, пишет о. С. Булгаков, мир должен очеловечиться и очиститься. Вот почему в Библии рассказ о сотворении мира заканчивается сотворением человека[1053]1053
Прот. С. БУЛГАКОВ, Агнец Божий. Москва, 2000. С. 187.
[Закрыть]. В физическом теле дух человека посредством сознания обрел и объял все живущее. В противоположность тому, что утверждает теория Дарвина, человек не произошел от какого–то низшего вида, но заключает его в себе самом: человек – это «все–животное», и содержит в себе, если можно так выразиться, всю программу творения[1054]1054
Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 350–351 (С. Л. Франк).
[Закрыть].
Техника, механизация вовлекают мир в рабство, от которого человек должен освободиться, наделив и технику прерогативой жизни. Бердяев справедливо замечает, что «машина, которая есть создание самого человека, ни в чем не виновата… В мире происходит процесс дегуманизации во всем, но в этой дегуманизации повинен сам человек, а не машина. Ма–шинизм есть лишь проекция этой дегуманизации»[1055]1055
Н. БЕРДЯЕВ, Человек и машина. С. 35. «Техника должна использоваться в целях дела спасения, в целях победы над иррациональными стихиями. Она тоже может стать христианской, если только не будет одушевлена материалистическим духом» (Е. PORRET, Berdiaeff. Р. 93).
[Закрыть].
Христологический аспект космологии Отцов[1056]1056
La spiritualite. P. 125 ff.
[Закрыть] развивал реальность Христа как Логос–Слово, как универсальный закон для всего, сотворенного с самого начала. И в завершение Бог Отец наделяет воплощенное Слово полной властью и господством над тварью. «Антропо–космичес–кий» союз полностью осуществится лишь тогда, когда «будет Бог все во всем» (1 Кор. 15, 28)[1057]1057
Ibid. Р. 143 ff.
[Закрыть]. Вл. Соловьев искусно показывает, как весь космический процесс, вся природная эволюция, от изначальных первоэлементов до человеческого разума, в долгом процессе всеобщей истории стремится к Богочеловеку, к воплотившемуся Христу, ко Христу космическому[1058]1058
Духовные основы жизни//Собр. соч. Т. III. С. 274 и сл.; К. V. TRUHLAR, Der Vergdttlichungsprozess bei Vladimir Soloviev. Roma, 1941; IDEM, Teilhard und Soloviev. Dichtung und religiose Erfahrung. Freiburg. Br., 1966; P. P. ZOU–BOFF, Godmanhood as Main Idea of the Philosophy of Vladimir Solovyev. Poughkeepsie (N. Y.), 1944.
[Закрыть].
Творение замыслено как начало, а космическая эволюция – это постепенное воплощение[1059]1059
Достоевский вкладывает в уста дурочки откровение о том, что Матерь Божия ' есть вместе с тем и мать–земля {Бесы. Ч. I, гл. 4, V//Собр. соч. Т. 10. С. 116). Только «дураки» могут позволить себе сказать такое, но именно потому они и раскрывают какую–то грань тайны, как и в этом конкретном случае, тайну синергии каждого существа, во всей полноте участвующего в рождении Христа космического.
[Закрыть], как это объясняет и о. С. Булгаков. В Воплощении Господь завершает Свой труд как Творец и тем самым оправдывает акт творения; вне этого божественного вхождения в мир творение неизбежно остается несовершенным, будучи вызвано к бытию из ничто, что придает тварной свободе ограниченный и непостоянный характер. Бог не мог покинуть мир, который, хотя и был в начале совершенным («хорошим весьма» – Быт. 1, 31), но содержал в себе самом неизбежное онтологическое несовершенство тварности, из которого вытекала его «незавершенность». Таким образом, перед Творцом встала новая задача: преодолеть тварность мира, поднять творение, имеющее свое собственное становление, до уровня «не–творения или сверх–творения», одним словом – обожить его[1060]1060
Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 283.
[Закрыть].
«Вне Церкви нет спасения»[1061]1061
См. выше с. 128 наст, издания.
[Закрыть]: таким образом, Церковь тоже вовлечена в процесс спасения космоса. Она есть, как говорит П. Светлов, орудие осуществления Царства Божия в нравственном и космическом смысле[1062]1062
П. СВЕТЛОВ, Идея Царства Божия и ее значение для христианского миросозерцания. Троицкая Лавра, Сергиев Посад, 1905. С. 130–134.
[Закрыть].
Или, как говорит Вл. Лосский, «вся вселенная призвана войти в Церковь, стать Церковью Христовой, чтобы, по свершении веков, преобразиться в вечное Царство Божие»[1063]1063
Вл. ЛОССКИЙ, Очерк мистического богословия Восточной Церкви. С. 168.
[Закрыть].
Василий Розанов упрекал официальную Церковь в том, что она не заботилась о проповеди этой истины в достаточно ясной форме. И потому христианство несколько померкло. А причина в том, что христианство не космологично и, следовательно, не может ни приспособиться, ни силой и разумом противостоять космологическому сознанию человечества, которое выросло в научном обществе[1064]1064
В. РОЗАНОВ, Русская Церковь. С. – Петербург, 1906; Е. PORRET, Berdiaeff. P. 96.
[Закрыть].
Для Отцов[1065]1065
La spiritualite. P. 144.
[Закрыть] проблема заключалась в следующем: как примирить идею апокатастасиса, возвращения в Рай, с идеей постоянного прогресса, т. е. «эволюции, которая ведет мир к совершенству любви»[1066]1066
«Посредством эволюции Бог ведет мир к совершенству любви» (А. Д. БЕЛЯЕВ, Любовь Божественная. Опыт раскрытия главнейших христианских догматов из начала любви божественной. Москва, 1880; 2–е изд. – 1884. С. 123–150).
[Закрыть]. Для современного человека проблема заключается еще и в примирении библейского рассказа о сотворении мира с научными эволюционистскими теориями. Однако это не затрудняло Вл. Соловьева, наоборот, он полагал, что только христианство может осмыслить несовершенную теорию Дарвина. Материалисты хотели бы рассматривать высшие формы как производные от форм низших, но очевидно, что это неверно. С богословской точки зрения, эволюция основывается на противоположной исходной позиции: будущее придает смысл прошлому и объединяет историю вокруг этого смысла[1067]1067
Оправдание добра. Ч. II, гл. 9, III//Собр. соч. Т. VII. С. 203.
[Закрыть]. «Из того, что высшие формы, или типы бытия, являются или открываются после низших, никак не следует, что они суть произведение или создание этих низших. Порядок сущего не есть то же, что порядок явления… Каждое появление нового типа бытия есть в известном смысле новое творение, но такое, которое менее всего может быть обозначено как творение из ничего, ибо… материальною основой для возникновения нового типа служит тип прежний»[1068]1068
Там же.
[Закрыть]. «Одухотворяющая работа человека над своею телесностью и над земною природой вообще окажет свое благотворное воздействие назад, в прошедшее, лишь тогда, когда цель будет достигнута: прошедшее получит полноту своей действительности только в будущем»[1069]1069
Там же. Ч. III, гл. 19, II. С. 424.
[Закрыть]. Итак, единственное истинное объяснение мировой эволюции возможно только в рамках христианского эсхатологического вйдения. И на основе этого Вл. Соловьев вьщеляет четыре этапа всемирной истории: 1) от самого начала до первой живой клетки; 2) от начала жизни до homo sapiens', 3) от первого человека до Богочеловека; 4) от исторического Христа до полноты Христа космического[1070]1070
Там же. Ч. II, гл. 9,1. С. 196.
[Закрыть]. Эти этапы соответствуют творению мира, рассматриваемого как постепенный и упорный процесс, как «медленное и мучительное рождение», как борьба Софии с хаосом[1071]1071
Вл. СОЛОВЬЕВ. София, второй диалог//Собр. соч. Москва, 2000. Т. II. С. 91–101; В. ЗЕНЬКОВСКИЙ, История русской философии. Т. И. Ч. 1. С. 47.
[Закрыть].
