Текст книги "Западный край. Рассказы. Сказки"
Автор книги: То Хоай
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 37 страниц)
Несколько прощальных строк, завершающих мои записки.
И вот мы с Чуи снова остались вдвоем.
Друзья наши и спутники разошлись – каждый в свою сторону. Но даже те из них, кто уходили в одиночку, не чувствовали себя покинутыми: у каждого из нас отныне всюду были друзья и единомышленники. Идею Всеобщего Братства теперь разделяли все. Да, мы поистине совершили Великое Дело.
Но мы не собирались останавливаться на достигнутом. Мы решили разделиться, чтоб обойти побольше стран и помочь утверждению наших прекрасных идей. Дел, как видите, предстояло немало. Однако вера наша была неколебима, и мы не сомневались в успехе.
Мы с Чуи решили вернуться на родину, чтобы немного отдохнуть. А еще, не скрою, мне хотелось совершить вместе с Матушкой небольшое путешествие, пусть и она хоть на старости лет увидит мир.
Где мы с Братом ни появлялись на обратном пути, всюду нас принимали с радушием и любовью. Ком Единственный вместе со своими земноводными подданными даже встретил нас на полдороге с Паланкином и устроил в нашу честь Триумфальное Шествие. А рыбы подплыли к самому берегу и просили у нас прощенья за прошлое. Но я отвечал им, что мы с Чуи виноваты ничуть не меньше их, а главное – все мы с тех пор переменились к лучшему.
Всюду царили веселье и радость.
Вернувшись на родину, я нашел там множество перемен. Ах, как долго я был на чужбине! Муравьи давно уже доставили сюда весть о Великом Деле, и потому земляки, прослышав о нашем возвращении, все как один вышли нам навстречу.
Особенно радовался мой Старший Брат. Он очень гордился тем, что у него такой прекрасный и добрый братец, как я (оказалось, я вовсе не хвастун и не склочник!). Он всем соседям уши прожужжал, грозясь, что следующей весной отправится путешествовать «как Младший Брат Мен». Ну что ж, посмотрим! Слышал я, многие думают, будто эта «следующая весна» никогда не наступит.
Средний Брат мой давно уже умер.
Но больше всего меня опечалила весть о кончине Матушки.
Я посетил ее могилу возле Пруда. Вспомнив ее наставления, которые были дороже жемчуга и злата, я заплакал. Ах, Мама! Листья, пожелтев, опадают – таков круговорот природы, и все мы, увы, бессильны против него. Я скорблю лишь о том, что вернувшись домой, не могу обнять ваши колени и рассказать вам, как прежде бывало, о Дальних Странствиях, о нашем Великом Деле.
Отдыхая у себя дома, я набирался бодрости и сил. Частенько полеживал я, вытянув ноги, под кустом Рогульника и глядел на видневшееся в просветах меж листьями небо. Синева его так и звала меня улететь куда-то вдаль.
Я начал все чаще заговаривать с Чуи о будущих Дальних Странствиях. Со временем мы стали уже по-деловому обсуждать маршруты и планы следующего путешествия и предстоящие нам новые дела. Теперь-то уж нам не встретятся грозные битвы и досадные недоразумения, вроде тех, что случились когда-то на берегу разлившихся вод у моего дома или на Острове в Земноводном царстве, – в краю, где растет трава Май, или в Стране Муравьев. Да и откуда им было взяться, таким приключениям, если даже Цикады Шэу, эти модные и занудные музыканты и причудница Ньячо, и драчливые Муравьи-Иголки, и прилипала Улитка, и Жаба «тетушка Неба» – если все они стали примерными и сознательными и сил своих не щадят во имя Общего Блага. У нас теперь всюду, в любом конце Света, есть верные братья, а если так, скоро мы сообща покорим моря и реки, горы и долы.
Дальние Странствия! Новые Дела! Какая бескрайняя пьянящая ширь открывается перед нами!
А когда это новое, третье по счету странствие, полное Важных Дел, завершится, и мы, усталые, но довольные, вернемся домой, я все равно не успокоюсь и начну подбивать Чуи снова отправиться в путь. Тогда – в четвертый раз уже – мы покинем родные места, чтоб насладиться зрелищем нового, преображенного мира, ибо к тому времени идеалы Всеобщего Братства полностью восторжествуют. У нас не останется больше никаких дел, и мы сумеем посвятить свое время наблюдению обычаев и нравов, изучению истории и искусства других стран. Мы напишем интересные и полезные книги. А что, скажите, прекраснее озаренья, вдохновенного творческого порыва! Почему бы нам не стать Археологами, Географами, Экономистами или, на худой конец, Знаменитыми Поэтами?! Ведь все это нужные и важные занятия…
За то время, которое мне осталось еще пробыть дома, я решил довести до конца описание прожитых мною бурных дней. А на дворе уже осень. Осень – пора золотых Хризантем, они распустились повсюду. Дороги покрыты желто-багряным ковром опавших листьев. С наступлением осени земля и небо насупились, и то и дело моросят дожди. Природа печалится, а на душе у меня светло и отрадно.
Итак, дорогие мои читатели, первая часть жизнеописания Мена завершена, позвольте поставить на этом точку. Надеюсь и верю, мы с вами еще встретимся на бескрайних дорогах, властно зовущих нас вдаль.
О МЫШИНОЙ СВАДЬБЕ, КОТОРАЯ ЧУТЬ БЫЛО НЕ СОСТОЯЛАСЬ
IВот и пришла наконец весна. Она наполнила все Поля барабанным громом, трелями колокольчиков и веселыми песнями. Деревья оделись свежей листвой, на ветках раскрылись яркие цветы, а воздух так и звенел от птичьего гомона.
В эту пору даже у самых невозмутимых особ сердца бьются сильнее обычного. Душу тревожат сладостные мечты и надежды. Так бывает со всеми, едва наступает весна. Со всеми и с каждым. И тут уж ничего не поделаешь. На что, казалось бы, мышь, существо невзрачное и слабосильное, но и ее, едва лишь повеет весной, прямо-таки распирает от честолюбивых стремлений совершить какое-нибудь Неслыханно Великое Дело. Таков жребий всех мышей: и провинциалок – полевых мышей, и их столичных сородичей, хоть они и живут в домах, построенных Человеком…
Ну а чем, скажите на милость, малые мыши Нят хуже всех прочих? Ничуть не хуже. И потому любую порядочную мышь из семейства Нят весной обуревают самые возвышенные желания. Одну из таких весенних историй я и намерен вам рассказать.
Герой наш – Мышонок Нят – совсем еще зеленый юнец. Приходилось мне слышать о нем самые разные мнения. Многие говорили о нем: «Какой-то он придурковатый на вид…» И это еще были самые доброжелательные отзывы. Ну а сплетники и просто те, кто любят чесать языки насчет своих ближних, едва завидят Мышонка, раздуваются от важности и начинают поносить его на все лады. Бывало, они целыми днями сидят возле своих норок, перемывая косточки бедному Няту.
– Этот Молодой Нят – сущий болван! Вы только взгляните на него – убедитесь сами… И голова у него пустая. Можете мне поверить: пу-ста-я!
– А вы слышали, хи-хи… Он ужасно учится!
– Приглядитесь, как он неопрятно одет, да и вид у него непристойный! Мех в грязи, и воняет он, как шелудивый пес.
– А эти отвратительные родинки на шее! Слава богу, что их только три!
– И усы у них в роду – просто смех: редкие-редкие, и каждый ус обломан наполовину. Какая гадость!
– И нрав у него подлейший. Стоит только посмотреть на гнусную, скрытную морду этого молодца, и сразу все становится ясно…
– И еще я хочу добавить! И еще я хочу добавить! Самая ужасная и скудоумная мышь на свете это – Молодой Нят!
И так без конца… А родители-мыши мотали все это на ус и поучали своих детей:
– Доченька, выбирай себе хороших друзей; остерегайся, чтобы они не были похожи на Нята. И ты, сыночек, тоже не смей водиться с Нятом. Из всех мышей он самый худший, не дай вам бог стать такими, как Нят…
Вам, разумеется, любопытно узнать, правы ли были эти злые языки? Ведь мы-то с вами отлично знаем, в любом деле следует разобраться беспристрастно и тщательно. Ибо Истина – вещь тонкая и деликатная, и предубежденному уму она никогда не откроется. А полагаться на тех, кто знай себе мелет языком да переливает из пустого в порожнее, было бы просто опрометчиво. Мало ли на свете завистников, готовых оклеветать кого угодно, даже не ради корысти, а просто так – из любви к искусству! Хотя, разумеется, свет не без добрых мышей.
Да, мир велик и чего только в нем не случается! Звезды падают с неба, и луна бывает ущербной! И даже самые Мудрые Мыши нет-нет, да и угодят в Мышеловку… Так что мой вам совет: не торопитесь. Ведь легче легкого сразу осудить Мышонка Нята! Но как бы нам здесь не дать маху и не возвести на него напраслину. Тем более говорить за глаза дурное не принято. Пожалуй, и эти мыши-родители зря поднимают переполох всякий раз, едва их мышата поиграют или поболтают с Нятом. Лучше бы…
Ну да всему свое время! Давайте-ка лучше как следует вникнем в историю Нята – вплоть до самых мелочей, – вглядимся в лицо каждой причастной к ней Мыши, а там уж решим, на кого нам излить хулу и кому воздать хвалу. Ибо необдуманное слово, сорвавшееся с языка, иной раз навредит вам так, что заранее себе и не представить – больше, чем самый коварный подвох. Итак, повторяю, не будем торопиться. И позвольте мне, как автору, высказаться первым.
Вы, дорогие читатели, всегда верили мне на слово. И сегодня я снова надеюсь снискать полное ваше доверие. Оно для меня дороже всего на свете, и уж я не устану гордиться им перед моими собратьями. С вашего разрешения я постараюсь выяснить подлинные причины всех пересудов о Няте и попробую дать стройное хронологическое описание его жизни, с подробнейшим изложением всех его прошлых поступков и нынешних деяний, дабы представить нашего героя в истинном свете. А уж когда вы дочитаете до конца мою повесть, у вас будут все основания утверждать, хорош или плох Мышонок Нят, кто он: ничтожество или, напротив, достойнейший юноша с высокими устремлениями души. Вы, одни лишь вы, властны вынести окончательный приговор; как вы решите, так оно и будет. Я заранее с вами согласен.
Так вот, и, на мой взгляд, Молодого Нята не назовешь писаным красавцем. (Увы, на свете, пожалуй, не сыщешь двух сходных мнений о том, что такое Красота и Уродство. Остается лишь каждому скромно, но твердо ссылаться на собственные впечатления.) Телом Нят не длиннее человечьего пальца. Маленькие лапки его похожи на четыре хорошенькие зубочистки. Поперек заостренной, совсем еще детской рожицы улыбается проворный рот, украшенный щетинками усов, торчащих в разные стороны. Не скрою: манеры у Нята несколько странные. Он похож на разумного не по годам подростка, который очень хочет выглядеть солидным и благообразным. Ради этого ему не лень каждое утро повязывать голову яркой лентой и наряжаться в длинное платье. Глазки у Нята и впрямь невелики, но зато они так ярко блестят, так резво бегают по сторонам, подмигивают да подмаргивают, что просто загляденье. Оттого-то и Мыши, что любят судить обо всем с первого взгляда, решили, что Молодой Нят – большой хитрец. Кому, как не мне, известны доподлинно его нрав и склонности, и я пользуюсь случаем заявить здесь во всеуслышание: «Все опрометчивые хулители Нята судят о нем лишь по его наружности, а он ведь дельный, умный и благоразумный мышонок. Все твердят, будто он непригож. Пусть так! Но одни лишь глупцы пренебрегают мудрым древним изречением: „Добродетель превыше Красоты“. Только нравственные достоинства или изъяны дают основанья считать кого-либо прекрасным или безобразным!..»
И, рассуждая так (а рассуждать по-другому не следует), мы убедимся: Молодой Нят вовсе не плохой юноша. Ведь он родом из достойной, хоть и бедной, семьи. И уж конечно, Мышонок, который хорошо воспитан с детства и не жалеет сил, чтобы выбиться в Мыши, не может быть плох. И еще мне достоверно известно: Молодой Нят был способным и прилежным учеником. Недолго жил он под родительским кровом – лишь первые месяцы после своего появленья на свет. А потом Папа-Мышь и Мышиха-Мама послали его учиться в далекие края, за несколько Полей (а стало быть, за несколько дней пути от родных мест). Все, кто учатся вдалеке от дома, среди новых знакомых, и долгие часы проводят наедине со светильником и книгами, рано закаляются духом. Они обретают уверенность в себе, которой так недостает их невежественным и ленивым сверстникам, оставшимся дома, возле Маминого Хвоста. Поистине
Нелегко пришлось маленькому Няту, долго корпел он над науками, но ведь без этого не обойтись. В молодые годы ученье – первое дело, ибо науки для ума все равно, что рис для тела – основа основ. Мышонок Нят старался изо всех сил, день и ночь сидел он над книгами, не разгибая спины. И вот наконец до экзаменов остались считанные недели.
А дома родители-мыши горевали и радовались.
Плод арека мал, невелик,
В жилистой и жесткой кожуре,
Нынче еще дома ученик —
Завтра вдаль уедет на заре.
Сыну рис и деньги учителю
Шлют исправно мыши-родители…
Да, и рис и деньги шлют исправно мыши-родители, чтобы сыночек не ходил голодный, чтобы учился как следует. А скольких это стоит трудов! Разгрызет, бывало, Молодой Нят рисовое зернышко и вспомнит сразу, как Мышиха-Мама от зари до зари в зимнюю стужу бродит по Полю, отыскивая золотые зерна. Попадаются они очень редко, а ноги у мамы совсем больные… Вспомнит Нят про родителей и еще усерднее принимается за ученье. Иной раз уже петухи поют, призывая зарю, а Нят все сидит у своего светильника, склонясь над раскрытой книгой.
А время потихоньку все шло да шло. И вот в один прекрасный день начались экзамены.
Свыше трехсот юношей из разных мышиных семей, с самых дальних Полей прибыли попытать счастья.
Издавна известна поговорка: «На экзаменах везенье важнее, чем знание». Ее наверняка сложили те, кто всегда и во всем полагаются на судьбу, считая, будто исход экзаменов все равно предопределен свыше. Молодой Нят, само собой, тоже волновался, собираясь на экзамены. Только тревожился он вовсе не из-за небесных предначертаний, ибо был убежден: ленивым и нерадивым даже судьба не поможет.
Но вот экзамены кончились, торжественно была вывешена Доска Отличий. Тут-то юные мыши, собравшиеся со Всех Четырех Сторон Света, увидели начертанные красивыми иероглифами слова «Мышонок Нят» среди имен трех самых талантливых и просвещенных мышей, удостоенных высшей ученой степени.
И понеслась, зашумела молва! Слух о Мышонке Няте – новоявленном Лауреате, так великолепно сдавшем экзамены, – стал переходить из уст в уста, минуя межи, с одного Поля на другое. И хоть верьте, хоть нет, все, кто вчера еще злословил и поносил Молодого Нята, сегодня просто слов не находили, чтобы воздать ему хвалу:
– Этот Молодой Нят – сущий Талант! Вы только взгляните на него – убедитесь сами. Голова у него золотая. Можете мне поверить: зо-ло-тая!
– А вы слышали, хи-хи… Он прекрасно учится!
– Приглядитесь: как он опрятно одет, да и вид у него очень достойный. Мех блестит, и благоухает он, как букет роз.
– А эти восхитительные родинки на шее! Жаль, ей-богу, что их только три!
– И усы у них в роду – лучше всех: густые-прегустые, и каждый ус длинный-предлинный. Какая прелесть!
– И нрав у него милейший. Стоит только посмотреть на честное и открытое лицо этого молодца, и сразу все становится ясно…
– И еще я хочу добавить! И еще я хочу добавить! Самая прекрасная и самая умная мышь на свете это – Молодой Нят!..
Вот тебе раз! Родители-мыши быстро намотали все это себе на ус и с утра до вечера ставили теперь Молодого Нята в пример своим детям:
– Доченька, выбирай себе хороших друзей, старайся, чтобы они были похожи на Нята. И ты, сыночек, должен скорей подружиться с Нятом. Из всех мышей он самый лучший. Дай вам бог стать такими, как Нят!
Все у этих болтунов не как у Порядочных Мышей: если хвалят кого, то уж взахлеб, без удержу, – точно так же как о нем злословили прежде, позабыв приличия. Хорошо, что мы с вами знаем: ни славословия их, ни суесловия не соответствуют Истине. Все это одно пустозвонство. Ну а Мышонок Нят – просто способный юноша, усидчивый и старательный. Потому он и сдал так блестяще экзамены. А сам он вовсе не изменился: каким был, таким и остался.
IIВесна всегда приносит добрые вести. Мы с вами давно уже к этому привыкли и, едва начинают распускаться цветы, все сильней жаждем и ждем известий о Разных Счастливых Событиях. Вот и нынешняя весна принесла добрую весть в наши края и поведала отцу и матери Нята, что сын их выдержал экзамены с отличием. А что может быть сладостней для родительских сердец, чем известие о том, что сбылась наконец их самая заветная мечта?!
Папа-Мышь и Мышиха-Мама прямо рехнулись от счастья. Соседи и знакомые валили к ним толпой. Всем не терпелось поздравить стариков, и Дом их с утра до вечера был битком набит гостями. Конечно, приходили настоящие друзья, от души разделявшие радость хозяев, но немало нашлось и двоедушных мышей – эти корысти ради подольщались и льнули к старому Няту и его почтенной супруге. Они славословили без меры, величая Папу-Мышь и Мышиху-Маму не иначе как «досточтимой четою, родившей и выпестовавшей славного Нята-Лауреата». Папа Нят, насторожив уши, выслушивал эти медоточивые речи, и в душе его разливалось приятное тепло, а усы сами собой начинали топорщиться. (Не будем судить его слишком строго, много ли и средь нас таких, у кого бы не таяло сердце от льстивых похвал?!)
Подхалимы прямо из кожи вон лезли:
– О досточтимая чета… ТРА-ТА-ТА-ТА (все – согласно вышеприведенному)… благодаря вашему сыночку Поле наше теперь Прогремит На Весь Мир.
– Какое там – Поле! Берите выше – ваш сын прославил всю Державу! Я думал с утра до вечера, даже взмок, но так и не вспомнил ну ни одного мышонка, который сдал бы экзамены столь же блестяще, как ваш замечательный Нят!
– Это настоящая Слава! Можете мне поверить: На-сто-я-а-ща-я!
– О досточтимая чета… ТРА-ТА-ТА-ТА… надо бы устроить Пир На Весь Мир, чтоб повкуснее отметить заслуги нашего дорогого Лауреата.
– А я говорю, одного Пира На Весь Мир мало. Триумфальное Шествие – вот что нужно! При таких его заслугах без Триумфального Шествия не обойтись.
– Это уж точно! Мы должны всенародно чествовать нашего любимого Пята-Лауреата!
– Да-a, слава вашей уважаемой семьи теперь превосходит…
Папа Нят блаженно щурил глаза, выпячивал грудь и горделиво подкручивал усы.
– Верно… Триумфальное Шествие в честь нашего сыночка будет в самый раз. Ну как, дорогая, устроим шествие?
И Мама Нят, робея от счастья, тихонько отвечала ему:
– Надо бы, дорогой, надо бы…
– Надо! Надо, о досточтимая чета… – вторили ей мыши.
– Непременно, совершенно необходимо! Сперва Триумфальное Шествие, а потом уж, само собою, Пир На Весь Мир!
Конечно, ликовали они вовсе не потому, что у стариков Нят сын вышел в Лауреаты, – просто блюдолизы и обжоры радовались случаю набить себе брюхо на дармовщинку и в процессии показаться – знай, мол, наших.
Сказано – сделано. Папа-Мышь и Мышиха-Мама назначили день и час Торжества. И тотчас отправили письмецо Молодому Няту, чтобы он не торопился домой. Пускай себе погуляет да позабавится, покуда за ним не придут земляки и родственники с Паланкином, Знаменами и всем прочим и не доставят его на Родное Поле.
Получив такое известие, Мышонок Нят сперва даже пригорюнился. Уж очень хотелось ему побыстрее вернуться домой и рассказать родителям, как усердно он учился и как блестяще сдавал экзамены. Тем более Нят уже получил от казны пособие на дорогу и собирался, не мешкая, отправиться в путь. Пешие переходы для него были делом привычным. И зачем только выдумали эту пышную встречу?..
Но такая наивная мысль ненадолго задержалась у него в голове – пока он еще по старинке считал себя обыкновенным школяром. Очень скоро Нят начал тешить себя воспоминаниями о том, как он всех превзошел на экзаменах, испытывая при этом великую радость и удовольствие. Мало-помалу он пришел к убеждению, что его прямая обязанность и даже долг – проехать перед народом в Паланкине: нельзя же лишать простых смертных возможности насладиться видом Мудреца и Лауреата. Справедливости ради заметим, что по натуре он вовсе не был таким тщеславным. Но разве не встречали мы даже среди Самых Великих Мышей любителей показного блеска? И многие ли, я вас спрашиваю, сумели удержаться от того, чтобы не проглотить сладчайшую приманку лести и почестей?
Теперь уж Молодой Нят даже сны видел только Триумфальные!
…Вот плывет ярко-красный Паланкин, почтительно несомый двумя рядами носильщиков. Он восседает на мягких подушках, одна рука его покоится на колене, другая оперлась на поручень. Время от времени он горделиво поглядывает по сторонам. А народу вдоль дороги – видимо-невидимо. Мыши всех пород, всех родов и званий сбежались с окрестных Полей полюбоваться на него и выразить ему свое уважение и восхищение. Все поднимаются на цыпочки и до хруста вытягивают шеи – чтобы взглянуть на юного, но уже прославленного Лауреата. Какое торжество! Какое величие! Какой блеск!..
