Текст книги "Небо-воздух (СИ)"

Автор книги: Татьяна Патрикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

      – Не обвыклись.

      – Да, понял я, понял.

      – Вот и отлично. Так что там с моей ванной для троих?

      – Все будет, – боцман расплылся в широкой улыбке, – Ради такого дела я тебе обеспечу столько банного времени, сколько будет нужно. Я еще расписание банного дня не вывешивал, так что поправить все не трудно.

      – Рассчитываю на тебя, – весело подмигнув ему, Валентин похлопал боцмана по плечу и отправился в свою каюту, примыкающую к лазарету. Там у него тоже были некоторые дела. И их не мешало бы завершить до завтрака.

      Интересно, – размышлял он, быстро взбегая на верхнюю палубу по лестнице, – А с кем сегодня Руфус сядет за столом, с ним, или как обычно с Сим-Симом? Подумав, Валентин решил для себя, что его устроит и тот, и тот вариант, но больше все же, если маленький кок рассудит правильно и выберет место рядом с лучшим другом, тогда это четко даст понять строптивому юнге, что его друг не собирается выбрасывать его из своей жизни, не смотря на свою любовь к Валентину. Так что осталось дождаться завтрака, чтобы все прояснить.

      Симка злился и страдал. Вот как так можно? Ведь Руфус влюблен в Валентина, они ведь даже целовались, там, в подсобке за камбузом, и, наверное, не только целовались. И после этого нахальный священник с чистой совестью к нему тоже с поцелуями полез. Как только ему не стыдно?! И в тоже время, Симка стыдился себя самого, ведь он... он, правда, бы влюблен. По крайней мере ему так казалось.

      Сначала, когда мальчишеская любознательность стала перерастать в нечто более взрослое, он считал, что влюблен в лучшего друга Руфуса, потому и спровоцировал тот разговор о любви, в ходе которого выяснилось, что Руф влюблен в корабельного священника, самого опасного для них человека на всем корабле. Сначала, Симус разозлился. Так сильно, что даже сделалось больно дышать. Потом, пока наконец разговорившийся Руф заливался соловьем и объяснял чем же его обожаемый Валентин так хорош, успокоился. Взял себя в руки и, как настоящий друг, выслушал все, что кок захотел ему рассказать. Как-то умудрился не разревется при этом, потому что обидно было страшно.

      Не спал всю ночь, слушая тихое попискивания Руфуса, спящего под мохнатым кошачьим боком, а на утро принял важное решение. Раз Руфус любит другого, он не станет ему мешать и лезть к нему со своей любовью. Ведь очевидно же, что она ему не нужна. Останется просто другом. И, может быть, когда-нибудь Руф все же переключиться на него, ведь наладить отношения со священником у двуликого просто не было шансов.

      И все бы хорошо, но Руфус, наконец признавшись ему в своей любви к Валентину, теперь говорил о ней легко и непринужденно, рассказывал, что нравится ему в нем больше всего, что раздражает, а что и пугает, но все равно привлекает. Симус стоически слушал, и в один не такой уж и прекрасный день поймал себя на том, что и сам начал смотреть на Валентина по-особому. Не так, как раньше. Без неприязни и затаенного страха, с симпатией. А потом и восхищаться начал не меньше, чем лучший, безнадежно влюбленный друг.

      Когда это восхищение переросло в любовь, он не понял. Поэтому довольно долгое время убеждал себя, что ему это только кажется. Что он просто восхищается Валентином как интересным человеком, только и всего, но после этого неожиданного поцелуя и брошенной священником фразы про любовь, он понял, что тот прав. Да, он был влюблен, причем не просто вторично, а дважды. Новая любовь не пришла на смену старой, она стала её дополнением.

      Но разве можно любить сразу двоих? Симус, как правильно воспитанный ребенок, считал, что нельзя и что это просто неправильно. Тем и мучился. Ему было стыдно перед Руфусом как за свою любовь, так и за поцелуй с Валентином. А еще страшно от того, что священник, похоже, оказался совсем не таким, каким представлялся. Умным, эрудированным, благородным и ироничным. Ведь не мог такой хороший человек так поступить с тем, кого если и не любил пока, но уважал и испытывал хоть какие-нибудь теплые чувства, кого воспринимал всерьез, за его спиной нагло приставая к его лучшему другу. Ведь не мог же, правда?

      Так что теперь перед Симусом стояла не простая дилемма. Он понимал, что обязательно надо рассказать Руфу, каков его Валентин на самом деле, и в тоже время, боялся ему об этом сказать. Вдруг тот решит, что он все выдумывает, чтобы рассорить их? Тогда они с ним точно поругаются, и Руфус, имея рядом такого, как Валентин, легко вычеркнет его, Сима из своей жизни. А Симус до ужаса боялся остаться совсем один. Ведь до сих пор, не смотря на то, что считался душой команды, он по-настоящему дружил только с Руфусом и доверял только ему одному. С другой стороны, как он мог доверять другим, если боялся даже самой мысли о том, что кто-нибудь узнает о его истинной сущности. Вот вам и открытый, бесхитростный юнга, с ветром в голове и душой на распашку. Вот вам и любовь.

      На камбуз Симка шел, как на расстрел. Но дошел-таки, как не странно одним из первых. Не смотря на то, что свое традиционное приглашение Руфус уже проорал, за столом сидели только Виолетта с Кешей, которых на мостике подменяли Чук и Хрюфь, миледи Анжела с господином Симсом, и, пожалуй, все. Руфус, накрывающий на стол и раскладывающий снедь по тарелкам присутствующих, не в счет, потому что он не сидел, а носился со скоростью света, как тот электровеник, а еще он улыбался. И от этой улыбки Симу было особенно не по себе.

      Как можно лишить его этого счастья? Ведь Руф никогда не был таким радостным и светящимся, как сейчас. По крайней мере Сим его таким еще не видел, даже на острове двуликих, с которого они сбежали в первую очередь потому, что однажды он, Симус Федоренка, поймал себя на том, что его лучший и единственный друг Руфус разучился улыбаться, так истерзали его бесконечные подколки окружающих, относительно неправильного цвета глаз. Поэтому он и подбил его на тот давний побег. Поэтому до сих пор не жалел о том, что они когда-то покинули родные края и отправились в самостоятельное плавание.

      – Ты чего в дверях застыл? – раздался над самым ухом мурлыкающий голос Валентина. Сим вздрогнул и резко обернулся к нему. В глазах его застыло осуждение и страх. Валентин улыбался. Тепло и почти с нежностью. И как с такой улыбкой, можно быть последним подлецом?

      Сим-Сим хотел бросить эти обвинения ему в лицо, открыл рот и закрыл его, наткнувшись на эту улыбку. Сморгнул и молча отвернулся. Шагнул к столу и заметил, что все присутствующие, даже Руфус, смотрят на него. Щеки непроизвольно залил румянец, но несчастному юнге было на это уже глубоко плевать. Он сел на первый попавшийся стул и уткнулся взглядом в пустую пока тарелку. Жить как-то резко расхотелось. И за что ему все это?

      Но дальше хуже. Валентин как ни в чем не бывало уселся по левую руку от него и весело подмигнул Руфусу, тот зарделся, улыбнулся и продолжил раскладывать еду по тарелкам. Симус, видевший реакцию лучшего друга лишь краем глаза, совсем затосковал. Вот как он может лишить его этого счастья? И вообще, нужно ли его этого лишать? Сейчас уже начало казаться, что нет, но ровно до того момента, как его колено под столом не сжала чья-то настойчивая рука. Нервно сглотнув, зеленоволосый мальчишка медленно повернул голову и встретился с насмешливым взглядом священника.

      Лицо Валентина не выражало ничего. Глаза смеялись. Сим-Сим спрятал руку под стол и уже хотел убрать его конечность со своего колена, искренне желая, чтобы Руфус не заметил их возни, но в этот момент дверь распахнулась настежь и стали заходить остальные члены команды, не занятые на утренних вахтах. Последними вошли капитан и Лили, а за ними с небольшим свитком в руке, ввалился Рома с Белладонной на плече и сразу же, пока все рассаживались, а Сим-Сим под шумок пытался отодрать ладонь священника от своего колена, начал объявлять, развернув свой свиток на уровне груди. Надпись, выведенная красной краской, гласила – "Банный день".

      – Ура! – загомонили все.

      – Ну, наконец-то! – громче всех воскликнул господин Симс. И все понимающе на него покосились.

      Да, после того, как резервуары корабля до краев наполнила вода из источника, действительно, не мешало бы всем централизованно помыться, попариться в корабельной баньке. А то легкий обязательный душ раз в неделю, такого удовольствие, как полноценная ванна уж точно не приносил.

      Поэтому все с удвоенным энтузиазмом принялись слушать дальнейшее объявление Ромы.

      – Значит, так. Первыми на помывку у нас Кешка с Виолеттой. Я, надеюсь, – посмотрев на притихших пиратов исподлобья, осведомился он, – Не нужно объяснять, почему вдвоем и без сопровождающих?

      – Не нужно, не нужно! – раздалось со всех сторон, а Виолетта улыбнулась так, что каждый, кто находился за столом, позавидовал находчивому старпому, а тот, в свою очередь, обнял девушку за плечи и привлек к себе, неосознанно желая показать всем и каждому, что она с ним, только с ним и расставаться они не собираются.

      – Едем дальше, – хмыкнув в кулак, продолжил Виннивинк. – Следующими после них, пойдут кэп и...

      – Не пойдем, – неожиданно твердо перебил его капитан.

      Боцман вскинул на него вопросительный взгляд, все остальные притихли. Стефан же подарил лукавую улыбку Лили, сидящему рядом с ним с непроницаемым лицом, и продолжил нарочито небрежно, обращаясь к обернувшемуся ко всем коку, который все еще не присел.

      – Руфус, ты не мог бы сегодня вечером приготовить нечто особенное?

      – Особенное, капитан? – вопросительно посмотрел в ответ тот.

      – Да, – Стефан поставил локти на стол, склонил голову на бок, подпер щеку тыльной стороной ладони и все тем же тоном пояснил, – Я пригласил Лили на романтический ужин при свечах, и мой строптивый пленник соблаговолил со мной отужинать. Ты можешь мне в этом посодействовать?

      Команда затаила дыхание пока он говорил, а после все дружно повернули голову к молчавшему коку. А тот неожиданно просиял.

      – Конечно, капитан, все будет в лучшем виде!

      – Вот и отлично, – обронил Стефан, вернув мальчишке улыбку и снова посмотрел на притихшего аристократа. – Или ты уже передумал?

      – Нет, – откликнулся тот, – Только у меня есть предложение насчет последующей романтической ночи, – неожиданно проворковал тот, потянувшись к капитану, но достаточно громко, чтобы слышали все.

      Стефан прищурился. Определенно, играть с этим мальчишкой на одной доске было то еще удовольствие. Что придумал этот бесенок на этот раз? Чем решил уесть?

      – Раз уж у нас объявлен банный день, как ты смотришь на то, чтобы совместить романтическую ночь и водные процедуры?

      – Положительно. – Сразу же ответил капитан, широко улыбнувшись, и уже предвкушая будущую водную баталию, хотел обернуться к Роме и отдать соответствующие распоряжения, но заговорил Валентин.

      – А, может быть, поменяете местами? – лукаво поглядывая то на одного, то на другого, обронил он, – Как корабельный доктор могу вам авторитетно заявить, что принимать ванну после сытного ужина, по медицинским показаниям...

      – Забей, Вал. – Фыркнул в ответ Робертфор, перебив священника, явно решившего немного поиздеваться над ними в обычной своей манере. – Думаешь, из-за этих твоих противопоказаний, я соглашусь упустить такой шанс?

      – Шанс на что? – тут же заинтересовался Валентин. Да, наглости корабельному священнику было не занимать.

      – Развести меня на что-то большее, чем поцелуи, – хмыкнув, вместо капитана ответствовал аристократ.

      Все открыли рты, от такого вот признания. Сим-Сим от переизбытка чувств даже про руку священника на своем колене забыл. Чем тот благополучно и воспользовался, не став её убирать, хотя уже собирался. Не так уж приятно, когда в запястья вцепляются уже не ногтями, а коготками. А Руфус чуть не уронил свою любимую поварешку, ту самую, которой он когда-то незадачливых захватчиков стращал. Остальные тоже были под впечатлением. А Амелисаро улыбался. Но не им, а капитану. И тот лучше кого бы то ни было знал, что этой ночью развести его на нечто стоящее уже не получится. Уж больно упертый мальчика попался. Да и самого Стефана куда больше привлекала именно эта странная игра в поддавки и подначки, нежели настоящее, взаправдашнее углубление отношений. Играть ведь куда проще, чем стоить настоящую любовь.

      – Поцелуи? – насмешливо протянул Робертфор, – И почему это, интересно, ты говоришь о нем во множеством числе? Я пока могу припомнить только один поцелуй.

      – Да? Но ты же сам ссылался на прогрессирующий старческий маразм, может, подзабыл чего и не заметил.

      – Прогрессирующий? Что-то я не припомню.

      – Нет? Ну, значит, я принял желаемое за действительное, извини.

      – Желаемое? Что же ты раньше не сказал, я бы давно уже занялся непосредственным удовлетворением всех твоих тайных желаний, – промурлыкал капитан, и боцман, все еще стоящий у него за спиной, не выдержал. Громко прокашлялся, не дав Лили сделать очередной ответный ход, и попытался отвлечь всех на дальнейшее распределение банного времени.

      – Значит, кэп с Лили у нас после всех пойдут, это уже ночью получается.

      – А что, романтично, – пропел Валентин, удостоился строгого взгляда и быстренько переключился на все еще стоящего Руфуса. – Руф, солнце, иди к нам, – позвал он, похлопав свободной правой рукой по стулу рядом с собой. – Нам с Симкой без тебя уже скучно.

      – Скучно? – сверкнув в его сторону желтыми глазами, прорычал юнга, но сказать еще что-либо не успел, пальцы священника сжали колено до боли. Мальчишка прикусил язык и резко замолчал, думая лишь о том, чтобы не скривится от отвращения к самому себе. Тоже мне друг, называется!

      – Конечно, скучно, – протянул священник, под вопросительным взглядом капитана, и повернулся обратно к коку. – Ну так что, идешь?

      – Угу, – немного рассеянно кивнул тот, подошел, но взяв стул зачем-то его переставил и сел с другой стороны от Сим-Сима.

      Валентин вопросительно выгнул брови, Руфус ответил прямым взглядом и открытой улыбкой. Похоже, маленький кок тоже решил взяться за друга всерьез. А Симка повернулся к нему, чувствуя, как пальцы священника под столом разжались и осторожно погладили его под коленом. По спине тут же побежали мурашки. Он занервничал и испугался. Он знал, чем может вылиться для него излишнее волнение. Хвост и уши. Но показывать их кому бы то ни было он не желал. Поэтому постарался успокоится, сделал несколько осторожных, глубоких вздохов и запнулся. На другое колено легла вторая рука. Он резко повернул голову и встретился со сосредоточенным взглядом Руфуса, тот робко ему улыбнулся и погладил по левому колену вновь. А Валентин, сообразившись, почему юнга застыл, как истукан и отвернулся от него, тоже продолжил начатое. Щеки и шею Сим-Сима залила краска. И что теперь делать-то, а?

      Рома же продолжал.

      – Леди Анджела, вы там как, готовы принять нашу корабельную ванну или будете терпеть до какого-нибудь острова?

      – Я ведь принимала душ вместе с Виолеттой, почему бы не принять и ванну? – спросила та немного настороженное.

      Она вообще при общении с командой Голландца нервничала и боялась сказать или сделать что-нибудь не так. Она вверила себя капитану Стефану, но все равно была не уверена в том, что тот не обманет, не предаст. И пусть, с каждым днем, узнавая и его самого, и членов его команды, она убеждалась, что они хорошие, верные, и не собираются изменять давнему принципу, по которому капитан, взявший на себя обязательства перед лицом Бога, никогда не откажется от них, пока не исполнит до конца. Она все равно страшилась предательства. Ведь с детства наблюдала, как даже самые преданные люди готовы были предать её отца Императора в извечной борьбе за высшую власть.

      – Но тогда вам придется мытья одной. Вы же понимаете? – так деликатно, как только мог, уточнил боцман, которого тоже несколько стесняло общение с аристократкой. У него, как и у большинства из пиратов, в голове не укладывалось, что та может быть столь кроткой и не притязательной. Анджела даже почти не покидала своей каюты, лишь изредка выходя на палубу подышать свежим воздухом. Общалась она в основном только со своим так называемым учителем и Виолеттой. Так что проблем с ней по большому счету, не было.

      – А можно мне попросить Белладонну составить мне компанию?

      – Конечно, можно, милочка, – пробасила Белла с плеча боцмана и даже каким-то чудом умудрилась ей подмигнуть.

      Девушка кротко улыбнулась и благодарно опустила глаза. Стефан бросил на нее одобрительный взгляд и снова повернулся через плечо на боцмана.

      – И что там с остальными?

      – Потом у нас по списку, – посмотрев на Вала и дождавшись едва заметного наклона головы, продолжил боцман, – Валентин, Сим-Сим и Руфус. После них...

      – Вместе? – едва слышно просипел юнга, не слушая дальнейшие слова боцмана.

      И разумеется, его никто не услышал, кроме тех, кто сидел совсем рядом. К тому времени совсем обнаглевший, по мнению Сима, Валентин, уже выводил на внутренней стороне бедра круги, но рука Руфуса тоже поползла выше и юнга молился о том, чтобы они наконец столкнулись и эти двое узнали бы о действиях друг друга. Это бы разом решило все проблемы, Руфус бы сам узнал о поползновениях Валентина, а тот бы оказался пойман с поличным. Симка зажмурился и приготовился ждать, и в этот момент руки кока и священника все же обнаружили друг друга. Сим выдохнул через нос и... ладони снова продолжили движения, словно так и надо. Юнга распахнул глаза и резко повернулся к лучшему другу. Тот улыбался. А Валентин зашептал ему на ухо, пока все остальные внимательно слушали боцмана, чтобы не пропустить своих имен.

      – Конечно, вместе. Или ты против?

      А Руфус подлил масла в огонь, пробормотав ему в лицо.

      – Валентин хочет попробовать... дружить и с тобой, и со мной. Я ведь не могу с ним без тебя.

      – Но вчера же ты смог, – плохо соображая что говорит, выдохнул юнга сипло.

      – Вчера я был растерян и боялся, что это будет моя последняя ночь.

      – А сейчас?

      – А сейчас, я знаю, что Валентин не будет нас жечь, что мы ему не противны и... мне кажется, остальным тоже.

      – Кажется? – сдавленно уточнил Сим.

      – Не кажется, – вместо кока ответил священник, сжимая его бедро, – А точно. – И добавил одними губами, когда Сим повернулся к нему, – Верь мне. – И сразу же убрал от него руку. Встретился через голову Сима с глазами Руфуса и тот тоже положил обе ладони на стол.

      Сим сидел между ними и пытался отыскать в своей голове хотя бы парочку связных мыслей. Они не находились, а перед самым носом дымилось блюдо с вкуснейшим омлетом, вздохнув, он принялся за еду. Подумать можно было и после.

      – Кстати, – раздалось справа, со стороны Валентина. – У меня для вас обоих есть подарок.

      Сим напрягся.

      – Какой? – тут же бесхитростно поинтересовался Руф, пригнувшись к столу и посмотрев на него через Симуса.

      – Книга. Ты же любишь читать, – отозвался священник, – А я решил на досуге заняться вашим образованием. И так, слишком долго вы у нас были предоставлены сами себе.

      – А если мы не хотим образовываться? – удрученно проворчал Сим, все еще не решив для себя, как ему теперь ко всему этому относиться.

      – А ты прежде, чем что-то не хотеть сначала узнай, что тебе предлагают, а потом уже возмущайся. – Наставительно произнес Вал, потрепал Симку, не ожидавшего такого к себе внимания, по голове и больше уже от еды не отвлекался.

      А бедный маленький юнга не находил себе места, ему даже кусок в горло не лез, но, словно почувствовав что-то, Руфус прижался к нему теплым боком и пробормотал вроде бы себе под нос, не поворачиваясь к нему.

      – Пожалуйста, Сим, я так не хочу терять никого из вас.

      – Но ведь нельзя же усидеть на двух стульях сразу, – отозвался юнга с отчаянным сожалением в голосе, ведь он сам чувствовал тоже самое, но в отличии от робкого, но откровенного с самим собой Руфа, все никак не мог признаться в этом самому себе.

      – Почему? Если стулья придвинуться друг к другу совсем вплотную, то...

      – И как ты себе это представляешь?

      – Не знаю, но Вал сказал, что знает как и научит...

      – Твой Вал, пока ты на камбузе кашеварил...

      – Симка, а что это вы с Руфусом нынче такие надутые? Поссорились что ли? – громко вопросил с противоположного края стола Виннивинк и оба мальчишки аж подпрыгнули на стульях. И почти одновременно смущенно засопели, спрятав глаза в тарелки. Отвечать пришлось Сим-Симу. Обращались ведь к нему, да и не смог бы робкий Руфус достойно ответить.

      – Неа, – нарочито весело объявил он, – Просто нам сегодня утром помешал пообщаться один вредитель, вот и дуемся на гада.

      – Вредитель? – изумился боцман.

      – Ага. – Энергично кивнул Сим-Сим и принялся вещать, – Я как с вахты пришел, хотел только поздороваться с другом сердечным, а тут представляете, как снег на голову, таракан. Противный, серый и склизкий. Ну, вот пока за ним гонялись, толком и поговорить не сумели.

      – Но хоть пришибли?

      – А то! Прямо тапком его, прямо тапком, – воскликнул Симка, стрельнул глазами в сторону многообещающе улыбающегося Валентина, специально не смотрящего на него, и снова принялся расправляться с завтраком.

      Маленькая месть свершилось, на душе полегчало и сразу пробудился прямо-таки зверский аппетит. Так что маленький юнга все же сумел поесть нормально, наслаждаясь тем как под боком тихо фыркает в кулак Руфус, стараясь не засмеяться в голос, ведь кок прекрасно понял, какой таракан имелся ввиду.

      – А если он уже успел отложить яйца? – неожиданно подал голос брезгливо сморщившийся господин Симс, опасливо поглядывая на еду в своей тарелке.

      – Яйца? – растерянно уточнил кто-то.

      – Не беспокойтесь, Джордан, – елейным голосом откликнулся Валентин с другой стороны стола, – Уверен, наши мальчики, позаботились о том, чтобы их серенький таракашка ничего и нигде отложить не успел.

      – Но вдруг... – неуверенно попытался возразить учитель пения.

      – Ну что ж, раз вы так настаиваете, перед ужином я лично проинспектирую камбуз на предмет других особей тараканьего семейства. Надеюсь, этого будет достаточно.

      – Да, конечно, – поспешно проговорил тот.

      Валентин подарил ему ослепительную улыбку, повернулся к притихшим мальчишкам и весело им подмигнул.

      То, что что-то между ними тремя происходит, как всегда заметил только Лили. Но высказывать свои мысли Стефану не стал, сейчас его беспокоило другое. Он склонился к капитану и задал мучающий его с начала завтрака вопрос.

      – Ты не знаешь, почему Руф сегодня меня до смерти закормить решил? – спросил он, с легкой тоской во взгляде изучая тарелку, доверху наполненную всякими вкусностями, которых у большинства присутствующих вовсе не наблюдалось.

      – Похоже, – коротко хмыкнув, отозвался капитан, – Ты помог ему с личной жизнью, вот малыш и пытается самым доступным способом выказать свою признательность, а что?

      – Помог? – Лили нахмурился. Ничего такого он за собой не помнил.

      Стефан расплылся в понимающей улыбке.

      – Когда ты бредил в моей постели...

      – И в твоих объятьях... – полувопросительно бросил аристократ и был удостоен такого взгляда, что решительно отмел все сомнения, а капитан продолжал.

      – Ты отчаянно просил меня рассказать Валу, что Руфус влюблен в него.

      – И ты... рассказал?

      – Зачем? Видишь ли, Вал в тот конкретный момент тоже не отходил от нашей с тобой постели, так что...

      – Услышал все сам.

      – Ага. И, судя по всему, принял, как руководство к действию.

      – И что теперь?

      – Пусть сами разбираются. – Бросил капитан твердо, – Не думаешь же ты, что Валентин способен причинить вред малышу?

      – Тогда уж малышам, – поправил его Лили, вздохнул и отстранился.

      Стефан вопросительно выгнул брови, но расспрашивать не стал. Сам он ничего предосудительного в порывах кока и священника не видел. И кого там еще Амелисаро со своим больным, аристократским воображением к этим двоим приписал, его волновало мало. Он не зря сказал – "Сами разберутся", и собирался придерживаться этой позиции. В конечном итоге Валентин не маленький, чтобы ему советы давать. Так что, по мнению капитана, Руфус был в надежных руках и в излишней опеке не нуждался. По крайней мере не с его стороны, и не от Амелисаро, это точно. Наверное, именно поэтому, доедая предложенный коком завтрак, он поймал себя на легком раздражении. Его пленник слишком много внимания уделял чужим делам, в которые его лезть вовсе не просили. Уж лучше бы, как они и договаривались, сосредоточил все внимание на предугадывании желаний капитана. Но до того, чтобы сказать ему об этом, Стефан так и не дозрел. Может быть, оно и к лучшему.

      Руфус и Сим-Сим сосредоточенно, не разговаривая и не прерываясь на всякие пустяки, мыли за всеми посуду. На самом деле после ночной вахты юнге полагалось спать сном младенца, но утро было таким насыщенным, что, понятное дело, покой Сим-Симу мог только сниться. Поэтому он вызвался помочь любимому другу. Сначала вроде бы хотел поговорить, но подобрать правильные слова так и не смог. Поэтому оба молчали. А потом, когда посуда уже кончилась и мальчишки старательно вытирали руки одним полотенцем на двоих, молча глядя друг другу в глаза и все еще силясь хоть что-нибудь сказать, пришел Валентин. Со свертком.

      – Закончили? – поинтересовался он, и пристроил свою ношу на общем столе.

      Руфус робко улыбнулся, Сим отвернулся в сторону. Видеть священника ему почему-то было тяжело. Он сам не мог найти этому объяснение. Наверное, все дело было в смущении. Он не хотел поддаваться на его уговоры, но и Руфа обижать и расстраивать не хотел. А еще, Вал ему на самом деле нравился, притягивал. Но юнга все никак не мог решиться на окончательную капитуляцию, чем себя и изводил. Ведь нельзя же быть таким извращенным, правда? Хотя, почему извращенным, он ответить бы не смог.

      – В общем, это подарок вам обоим, – снова подмигнув, объявил священник, побарабанил пальцами по свертку, и вышел, оставив мальчишек вдвоем.

      Руфус шагнул к столу, взял в руки довольно крупный, прямоугольный сверток, прижал к груди и посмотрел на друга.

      – Сим?

      – Ну что, пойдем читать? – поспешил спросить тот, чтобы хоть что-нибудь сказать.

      – Читать? – не понял кок.

      – Он обещал презентовать нам книгу, – со вздохом произнес юнга и повел лучшего друга в их любимую подсобку за кухней, где они и развернули упаковочную, грубую бумагу и обнаружили преинтереснейшую книгу.

      Валентин, специально выждавший и заглянувший к ним лишь через некоторое время, застал весьма забавную картину. Мальчики читали, лежа на животах и болтая в воздухе ногами. Валентин от двери мог видеть их лишь со спины. Поэтому хвосты, один мышиный, другой кошачий, но зеленый, как молодая трава, и ушки он обнаружил сразу же. Похоже, предложенное малышам чтиво их весьма взволновало, раз привело к столь явной непроизвольной демонстрации волнения. Священник улыбнулся.

      Все же не зря, в порту одного из дальних островов Архипелага он разорился на ту трилогию, второй том которой он презентовал молоденьким оборотням. Ой, не зря. Книга называлась "Сутра-Ума для начинающих в картинках" и была привезена не откуда-нибудь, а с большой земли. А уж где-где, а там знали толк в плотских удовольствиях. Делилась она на три тома. На первом, переплелись стеблями незабудка и ромашка, символизирующие в Империи Салюшт мужчину и женщину, на втором две незабудки, ну а на третьем, не трудно догадаться, две ромашки.

      Мальчикам досталась та, что только для мужчин. Издание это было весьма примечательным, и, судя по тому, как мальчики разволновались, до картинок, что следовали после обширной главы, объясняющей некоторый физиологические аспекты, они уже добрались. Да так увлеклись, что не услышали, как он зашел к ним. Очень хорошо, решил про себя Валентин, просто замечательно. И поспешил присоединиться к молоденьким оборотням на мягком, ворсистом ковре. Шагнул ближе и опустился на колени, хотел позвать, но ему в голову внезапно пришла совсем другая мысль, и он, не долго думая, поймал хвостики и не сильно потянул на себя. Оба мальчишки одинаково дернулись, Руфус даже ойкнул, и резко обернулись к нему. Валентин улыбнулся и поспешил затесаться в образовавшийся между ними зазор.

      – И как проходит изучения новых аспектов мужской физиологии? – мурлыкающим голосом осведомился он.

      Несчастный смутившийся Руфус смолчал, покраснев не только человеческими ушами, но и казалось еще и мышиными, а Сим-Сим, привычно уже проворчал.

      – За хвост-то дергать зачем было? – и отвернулся, но Вал почти молниеносно обхватил пальцами его подбородок и развернул к себе, целуя.

      Юнга даже сориентироваться не успел, но уже неосознанно ответил. Но в этот раз священник не спешил углублять поцелуй. Отстранился, чмокнул растерянно моргающего оборотня в нос и повернулся к его другу. Тот смотрел со смешанным чувством обиды на невнимание и тихого, участливого счастья, судя по всему, радуясь тому что его друг не остался не обласканным и, кажется, перестал злиться. Но Вал не позволил легкой обиде перевесить ликование, поцеловал и его сначала в губы, а потом в подбородок, игриво подул в шейку и снова отвернулся к книжке. Открыта она была на весьма пикантной картинке. Обрамленная в витиеватые веточки сложного орнамента, заглавная надпись на страницы гласила – "Поза 69", а под ней, переплелись в той самой позе два юноши, светловолосый и гибкий, как ивовая веточка, нависающий над темноволосым и мощным, что был явно на пять, а то и десять лет старше. Красивые, натренированные тела, правильно, почти идеально прорисованные мускулы и изгибы. Изысканное визуальное удовольствие. И какой полет для фантазии, ведь не смотря на то, что понятно, что именно эти двое делают друг с другом, самые главные подробности действа затерты, прорисованы лишь вскользь, мельком и это... возбуждает фантазию и, что примечательней, интерес.

      – Уже пробовали так? – невинно поинтересовался Валентин, делая вид, что полностью поглощен искусно выписанной иллюстрацией.

      – А тебе какое... – начал Сим, но осекся.

      – Ага, только боком, – сдавленно прошептал Руфус, снова устроившись на животе рядом с Валом и подняв в воздух ноги в мягких носочках.