Текст книги "Небо-воздух (СИ)"

Автор книги: Татьяна Патрикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)

      – О как, – пораженно воскликнул Стефан.

      – Но зачем-то тому смусмумру кукленок-то понадобился? – напомнил Макс.

      – Я думаю, он как раз и принял его за ребенка, только не человеческого, а какого-нибудь еще, которого нерадивая игрушка утащила с корабля, и уронила. Вот он и кинулся на защиту, – произнес Амелисаро, подошедший к ним с другой стороны хижины почти не слышно, и приветливо улыбнулся девушке. Там смущенно зарделась, а её спутник тут же схватил её за руку и потащил за собой куда-то в сторону.

      – Ты уже все рассказала, Миранда, топай давай!

      – Похоже, – весело протянул Стефан, – Он её к тебе приревновал.

      – Пусть ревнует, мне не жалко, – легкомысленно махнул рукой Лили и плюхнулся на землю рядом с Максом, вынув из его рук трубку.

      – Как там капитанша? – осторожно спросил Турус.

      – Плохо. Но с ней лекарь и два кудесника. Кстати, Ква уже вполне сносно может общаться, причем со всеми, а не только с нами. И от деток, от которых он язык и выучил, просто в тихом восторге.

      – Подожди секунду, – остановил его Стефан, недоверчиво глядя в лукавые синие глаза, – Ква?

      – Ага. Валентин придумал.

      – Ну, кто бы сомневался! – воскликнул Стеф, – Кстати, ты наших малышей не видел?

      – Деток из подземелья на спинах катают. Малышня просто в восторге.

      – Они выбрались из подземелья? – не поверил Макс.

      – Ага.

      – А мамаши их что?

      – Как увидели, что Алили, к себе смусмумра подпустила, поддались на наши с Лейко уговоры и вылезли. Так еще и детки в один голос заявили, что птичка хорошая, она говорит с ними и никого не хочет обижать. Так что Ква постарался что надо.

      – Да, шустер шаман. – Без тени лукавства или иронии восхитился Робертфор и отобрав у аристократа трубку, которую тот так и не пригубил, произнес, – Надо бы наших хвостато-крылатых отправить на корабль и передать, чтобы причаливали.

      – Слушай, а они у вас под море нырнуть могут? – спохватился Макс.

      – Могут, наверное. – Не очень уверенно откликнулся Стеф и посмотрел на Лили.

      – Я могу нырнуть с ними, тогда им не будет так страшно. Возле островов они вряд ли ныряли, раз плавать до недавнего времени не умели.

      – Постой, – недоверчиво протянул Турус, обращаясь к Робертфору, – У тебя что ни юнга, ни кок плавать не умеют?

      – Не умели, – с нажимом произнес Стефан и тихо вздохнул.

      – Это я виноват, совсем помешался на белобрысой стерве, в то время, когда надо было больше думать о тех, кто рядом.

      – Это ты о любви своей неразделенной, что ли?

      – О ней.

      – Ну, раз ты и сам теперь понял, что глупо было хоронить себя заживо, может все же признаешься, что за бестия тебе так голову вскружила, а? – пихнув Стефа локтем в бок, полюбопытствовал Макс и резко осекся, увидев, как одновременно напряглись и Робертфор и Идальгиеро. – Э?

      – Моя мать, – очень тихо произнес Лили и резко поднялся на ноги.

      – Э? – еще более растерянно выдавил из себя Макс и посмотрел на Стефа ожидая опровержение. Он, конечно, знал, что Стефану далеко не столько лет, на сколько он выглядит, но как-то никогда не задумывался, как давно капитан Летучего Голландца бороздит воздушные моря на своем корабле.

      – Его, его, – покивал тот, в глазах его на миг мелькнуло раздражение и даже злость, но быстро исчезла. Робертфор поднялся, отряхнул брюки и, глянув на все еще ошарашенного Макса, предложил, – Может, сходим на этих местных деток подземелья посмотрим, заодно и двуликим скажем за кораблями слетать?

      – Кораблями? – заинтересовался Лили.

      – Угу. – Ответил ему вместо Стефана Макс. – Моя Плясунья на приколе под островом стоит. Пусть всплывают, раз уж вы не боитесь Голландца к острову подводить.

      – Смусмумры быстро учатся. – Покачал головой Амелисаро, – И очень, как мне кажется, добрые существа. Теперь, когда они знают, что все мы живые, чувствующие, воспитывающие детей, они не станут больше уничтожать корабли.

      – А раньше они почему это делали?

      – Считали, что они у них игрушки воруют.

      – В смысле? – недоверчиво протянул Стефан, переглянувшись с Турусом, когда они уже направлялись в сторону главной площади поселка.

      – Ну, Ква же сам сказал, что даже наши корабли для них куда больше похожи на живые существа, чем мы. Так вот, они, скорей всего, появление людей на острове воспринимали так. Дескать приплыл некто большой и такой же не очень умный, как кракен, на его теле живет куча всяких там паразитов, то есть людей, эти самые паразиты периодически отделяются и идут искать другие места обитания. А потом, когда корабль приплывает к острову вновь, пытаются сбежать и снова к нему прицепиться. Но они-то считали их уже своими игрушками и были против подобного воровства.

      – Знаешь, – доверительно сообщил Макс, – Не очень-то приятно, когда тебя с паразитом сравнивают.

      – А что делать? – Лили улыбнулся и развел руками, – Такова жизнь.

      – Ну-ну. Кстати, я вот что спросить хотел. Ты что-нибудь знаешь о Наследнице Империи? – издалека начал пират.

      – О той, которой не суждено стать моей женой? – невинно уточнил Лили, бросив мимолетный взгляд на Стефана. Тот криво усмехнулся.

      – Значит, знаешь. – Подвел итог Макс.

      – Знаю.

      – А почему не суждено?

      – Потому что я... – Лили начал воодушевленно, но потом неожиданно осекся.

      – Любишь другую? – предположил Макс, краем глаза отметив как внимательно при этом посмотрел на аристократа Робертфор.

      – Её не люблю. – Сказал Лили, но, отчего-то, оба капитана почувствовали, что сначала он хотел ответить немного по-другому. Но заострять на этом внимание никто из них демонстративно не стал.

      – А она тебя? Вы уже виделись? Или ты поэтому сбежал со Стефаном?

      – Ну, во-первых, я не сбежал, меня сбежали. – На лицо аристократа неконтролируемо наползла улыбка. Стефан на это лишь презрительно фыркнул. Макс прищурился.

      – А подробнее?

      – Много будешь знать, скоро состаришься! – рыкнул Робертфор и резко запрокинул голову к небу, словно что-то почувствовав, и буквально тут же к ним спикировали еще три смусмумра, не считая тех двоих, которые все это время вместе с обратившимися двуликими возились с детьми, под присмотром их родителей.

      Этой ночью спать явно никто не собирался. Костер разожгли прямо посреди площади. Симка с Руфосом, как и сказал Лили, катали на своих мощных спинах детей всех возрастов, которых, возможно, было не так уж и много, но все равно, смотреть на их счастливые лица было приятно. Вот только появление незваных гостей вызвало некоторое замешательство. Но, выступившие навстречу черным птицам Макс, Стефан и Лили несколько успокоили людей одним своим независимым и уверенным видом.

      "Зачем вы к нам?" – спросил Лили у птицы, что выступила вперед.

      "Я – вождь племени Смур-Ауч", – ответила птица.

      – Стефан, тогда это к тебе.

      – С чего это вдруг? Спрашивается, кто у нас аристократ?

      – Ничего не знаю. У меня нет никакого личного острова, а мать меня, после всего, небось, вообще прокляла.

      – Ну, да, конечно, – фыркнул на все это Стеф, – Тогда уж это к Максу, он у нас на этот остров претендует.

      – Я не такой полиглот, как вы.

      "Что такое полиглот?" – спросила птица так, что услышали все.

      – Человек, знающий множество языков. – Услужливо пояснил Амелисаро, – Значит, Ква тебя уже обучил языку.

      "Да. И то, что вы решили называть его Ква, я уже знаю. Мы связаны. Он мой шаман", – сделав отчетливое ударение на слово "мой", пояснила птица.

      – Твой? – осторожно уточнил Лили, переглянувшись со Стефом.

      "Мой. Это что-то меняет?".

      – Мы думали, что он мужчина.

      "Он мужчина".

      – А ты?

      "Я женщина. Это очевидно".

      – Нам нет.

      "Правят женщины, собирают мудрость и знание – мужчины. У вас не так?".

      – У нас женщины считаются слабее мужчин, поэтому правят мужчины, женщины выращивают детей.

      "Как могут править те, кто не растит новое поколение?"

      – У нас могут.

      "У нас нет. Но шаман сказал мне, что вы совсем другие. А еще сказал, что у вас тоже бывают дети..."

      – Бывают, – решительно кивнул Лили и махнул рукой за спину птицы, – Это они.

      Вождь обернулась, склонила голову на бок, а потом и вовсе решила подойти к одному из малышей. Мальчику лет трех от роду. Тот хватался за юбку матери и смотрел на приближающегося смусмумра огромными глазами, но в них не было страха.

      – Мама, птичка, – воскликнул он, дергая мать за подол. Та слабо ему улыбнулась, сильнее прижимая к себе.

      Смусмумр склонилась к малышу, раскрыла крыло и попыталась коснуться одним из пальцев, но женщина нахмурилась и резко оттолкнула его. Вождь вскинула голову и внимательно всмотрелась в глаза матери малыша. Та ответила не менее твердым взглядом.

      – Не надо пугать. – Произнесла женщина.

      Птица отступила, но потом снова опустила взгляд на мальчика и опять придвинулась.

      "Пожалуйста", – неожиданно для всех попросила она, – "Я просто прикоснусь. Не сделаю больно. Он ведь не боится меня..."

      – Я боюсь.

      "Я не причиню вреда".

      Все молчали. Никто не рискнул даже попытаться уговорить мать подпустить к ребенку смусмумра. Но та решилась сама.

      – Хорошо. Ты обещала.

      "Да". – Откликнулась птица и снова протянула к малышу пальцы, за которые тот и ухватился, улыбаясь и демонстрируя трогательные ямочки на щеках. Птица осторожно высвободила пальцы и докоснулась до волос ребенка, немного неуклюжим жестом погладила и неожиданно сложила крыло и резко повернулась в сторону хижины с ходом в подземелье, возле которой караулил Лейко, нервничая и волнуясь за супругу и своего будущего малыша.

      В дверях стоял шаман смусмумров и в коконе из черных крыльев бережно, как величайшее сокровище в мире, держал новорожденного ребенка. Его плачь и привлек внимание вождя. Лейко бросился в сыну. Вынул его их крыльев Ква и радостно рассмеялся, смотря на то, как сморщенное личико ребенка, завернутого в какую-то тряпицу исказилось в надрывном плаче.

      – У меня сын! – радостно воскликнул он и, поддерживая его головку, поднял ревущего малыша повыше, чтобы видели все.

      Все и увидели, как шаман смусмумров неожиданно метнулся вперед, пригнулся к земле и подставил под ребенка крылья, по всей видимости, испугавшись, что нерадивый отец уронит хрупкое создание. И от этого жеста сердца людей наполнились ранее неведомым им понимание. Да, пусть эти птицы так не похожи на них, так чужды самой природе человека. Но они тоже живут, тоже чувствуют, тоже мыслят.

      Все заговорили одновременно, кто-то из других детей заплакал в унисон с новорожденным, которого Лейко осторожно опустил. Кто-то подходил к новоиспеченному отцу, хлопал по спине. Поздравлял. Все заглядывали в сморщенное личико ребенка. А потом приблизилась вождь смусмумров, ей уступили место возле малыша и, спросив разрешение у счастливого отца, осторожно приложила палец к лобику младенца и тихо, проникновенно заворковала. Двое смусмумров, что прилетели к ней, ее поддержали. И малыш неожиданно успокоился. Замолчал, причмокнул и уснул. И, как по волшебству, другие дети начали тереть глазки и проситься спать, а самки смусмумров продолжали в унисон друг другу ворковать колыбельную, что обычно пели для своих детей.

      И Лейко уже бестрепетно отдал ребенка шаману, и тот снова унес его под землю, а его место занял широко улыбающийся Валентин, выбравшийся из подземелья в теплую островную ночь.

      – Ну, что, где там обещанный ночной перекус из десяти блюд? – хитро вопросил священник, обращаясь главным образом к Максу.

      – Сейчас все будет! – объявил тот. – Пойдемте в харчевню. Я уже батьку Махона предупредил, он обещал расстараться хоть куда.

      – А что там с матерью малыша? – перебил капитана Лили.

      – Боевая девушка, доложу я вам, – принялся воодушевленно рассказывать Вал, обнимая за плечи подскочивших к нему с обоих сторон Симку и Руфуса, принявших человеческий облик.

      – Правда? – Заинтересовался маленький кок.

      – Правда-правда. Родила, ребеночка на руках подержала и говорит Ква, возьми, и отнеси отцу. Тебе доверяю. Не подведи. Ну и отключилась. После таких тяжелых родов и не мудрено. А тот, бедняга, и без того, пока душу её согревал и не позволял умереть, весь перепугался, осознавая, что мы и ребенка, и мать потерять можем, а тут вообще позеленел весь от немого шока.

      – Да, ладно тебе, – хмыкнул на это Симка, – Он же в перьях весь. Не позеленел бы!

      – Да ладно? – насмешливо передразнил его Вал, – А под перьями?

      – Ну, разве что под перьями... – недоверчиво протянул юнга.

      "Мы не зеленеем", – неожиданно вмешалась в разговор вождь. – "Но шаман уже объяснил мне, что у вас слишком много образов, которые нельзя понимать прямо".

      – Что есть, то есть, – подтвердил Амелисаро, идущий рядом со Стефаном и Максом.

      Черная птица кивнула ему на это и вместе со всеми вошла под крышу харчевни. Гуляли там до рассвета. Уничтожив все запасы, но никто, даже хозяин, о расточительстве не жалел. Всем хотелось жить, и не просто так, а по новому. И надежда, что кипела в крови, вера в лучшее, что перемешивалась с ней в гремучую смесь, не давали оглядываться назад, вынуждая смотреть лишь вперед, в будущее. Светлое и прекрасное, другого и быть не могло.

      Лили очнулся лишь тогда, когда осознал, что Стефан, который, как и он сам, изрядно выпил в эту хмельную, радостную ночь, тащит его куда-то за собой, причем, выход они уже благополучно преодолели, как-то умудрившись не застрять в дверях, и лицо опалила прохлада предрассветного тумана, укутавшего поселок, как облачное море, окутывает острова.

      – Стеф! – позвал он, удивительно быстро трезвея. Но тот продолжал куда-то целенаправленно волочь его за собой. – Да, подожди ты! – Лили уперся в землю пятками, его все еще немного пошатывало, но соображал он уже относительно вменяемо.

      Стефан выругался сквозь зубы и резко повернулся к нему, дернув на себя. От неожиданности аристократ налетел на него, и они непременно упали бы на землю, если бы не поразительная реакция капитана, успевшего подхватить его, крепко прижимая к себе грудью. Из горла Лили вырвался прерывистый вздох. Стефан улыбнулся. Точнее, оскалил зубы в улыбке.

      – Я хочу спать.

      – И? – попытавшись высвободиться, протянул аристократ, но Робертфор и не думал разжимать медвежьих объятий. И откуда в нем только взялась эта невероятная сила.

      – С тобой, – все так же скалясь пояснил капитан и, по всей видимости, решил, что этих объяснений достаточно. Разжал руки, перехватил запястье Лили поудобнее и снова потащил за собой.

      Через несколько шагов Амелисаро уточнил.

      – Только спать?

      На что Стефан так выразительно хмыкнул, не обернувшись, что у Лили неожиданно встал ком в горле. Он как-то не так себе все представлял. Точнее, он до вчерашней ночи вообще не думал ни о чем подобном, да и потом не думал, лишь подспудно предполагал, что если Стеф продолжит так планомерно и вроде бы ненавязчиво его окучивать, он, возможно, да-да, только возможно, когда-нибудь будет даже не против. Но сейчас... сейчас, когда в крови обоих гулял дикий, необузданный хмель, это казалось неправильным. Нет, не ненормальным. Просто... просто Лили не думал, что все сведется к банальной пьянке и быстрому перепиху на чьем-нибудь заднем дворе, точнее в чей-нибудь хижине. Но почему-то, не взирая на все эти упаднические мысли, он шел за Стефаном и даже не пытался воспротивиться. Не потому что боялся, что если откажет, тот прогонит его с корабля. Нет. Просто он сам не мог объяснить себе своей покорности, да и, что греха таить, боялся объяснять что-либо. Он даже о вчерашних поцелуях старался лишний раз не вспоминать, хотя притворяться, что ему не понравилось, было бы по меньшей мере глупо.

      Стефан привел его к какой-то хижине. Смутило одно, из-под циновок, занавешивающих окна, выбивался свет. Но Робертфора это не остановило, а Лили бессловесной тенью последовал за ним. Но оба замерли на пороге, и не сговариваясь подались назад, когда обнаружили, что именно эта хижина уже занята. Миг, что они смотрели внутрь на большое, покрытое какими-то шкурами и сухими листьями ложе, показался обоим несоизмеримо длинными, ведь на нем переплелись даже не два, три тела, причем не только ногами и руками, но и хвостами. Сим-Сим выгибался под Руфусом, который беззастенчиво громко стонал, пока Валентин то нежно, то, напротив, страстно, целовал его в затылок и двигался в нем, размеренными, глубокими толчками проникая в податливое, блестящее от пота тело мальчишки, который в свою очередь в том же ритме двигался в зеленоволосом юнге, который то и дело ловил его стоны губами и утробно урвал, как кот, зажимающий в портовой подворотне домашнюю кошечку.

      Оказавшись на улице вместе с Амелисаро и, не забыв плотно прикрыть за ними дверь, Стефан посмотрел в глаза аристократа куда более осмысленным взглядом. Лили тихо вздохнул, высвободил руку из его пальцев и провел ладонью по лицу, словно прогоняя наваждение.

      – Знал, что у них там все серьезно, – прозвучало хрипло и даже как-то надтреснуто, – Но, честно, не думал, что уже настолько... – пробормотал аристократ, отнял руку от лица и посмотрел на своего капитана.

      – Да, – тоже слегка растерянно отозвался тот и неожиданно вспомнил, – А ведь я со всеми этими детьми и прочим так и не передал на Голландец, что с нами все в порядке.

      – И что будет?

      – Завтра кто-нибудь непременно прибить попытается за такую подлянку, – криво ухмыльнулся капитан и, тяжело вздохнув, обманчиво легкомысленным тоном поинтересовался, – Ну что, будем искать себе другое место для ночлега? – но так и не взглянул на стоящего рядом аристократа.

      – Будем, – отозвался тот, – А почему ты вообще эту хижину выбрал?

      – Да, Макс сказал, что она все равно никем не занята.

      – Похоже, он ни тебе одному это сказал.

      – Угу. Кстати, ты почему ему про Анджелу ничего рассказывать не стал?

      – А ты почему?

      – Я первый спросил. – Озираясь по сторонам, припечатал Робертфор.

      – Она просила.

      – Что? – капитан резко повернулся к нему и с вопросом посмотрел в глаза аристократа.

      – Знаешь, я думаю, что сейчас она уже сама не рада, что все это затеяла.

      – Соскучилась по папе императору и удобствах дворцовой жизни, – осклабившись, бросил капитан и повел его куда-то в сторону песчаных пляжей, которые они видели, подлетая к острову на спинах двуликих.

      – Нет. Просто она боится.

      – Это чего же? – с ехидством осведомился Робертфор.

      – Много чего. Она же женщина, они постоянно находят себе повод для страхов.

      – И все же?

      – Например, что он её разлюбил, что нашел здесь другую, что возвращаться ей некуда, но и идти пока тоже не к кому.

      – Как это не к кому? – справедливо возмутился Стеф, – А Макс?

      – Она не уверена, что он примет её такой, без блеска нарядов и титула Наследницы.

      – Что за бред?

      – Не больший, чем сказка о любви пирата и будущей императрицы.

      – Да. Но все равно у женщин мозги как-то совсем не так устроены.

      – Не так? А как надо? – с улыбкой полюбопытствовал Лили, когда они вышли на песчаный пляж, горизонт уже посветлел, вот-вот должно было взойти солнце.

      – Как угодно, но не так, – отмахнулся на это Стефан и опустился прямо на песок, утягивая его за собой.

      Лили замер на мгновение, но потом, под настойчивым взглядом Стефана все же подчинился. Сел рядом. Но просто сидеть и любоваться закатом капитан явно был не настроен. Он не сильно, но настойчиво толкнул его в плечо. И Лили снова подчинился его желанию, ложась на песок спиной. Стефан придвинулся, склонился к нему и поцеловал. Уже знакомо, не страстно и не нежно, просто глубоко и чувственно, не для того, чтобы распалить, а для того, чтобы приучить к доверию и потребности в близости. Ему хотелось, чтобы и Лили желал её. Но тот, отвечая, все равно оставался бесстрастным. Точнее, так казалось Стефану только поначалу, но потом он неожиданно сообразил, что мальчишке вовсе не все равно, просто он так напряжен, что не может реагировать так, как пирату того хотелось.

      Он отстранился. Провел пальцами по щеке Лили, глядящего на него просто огромными глазами с расширенными зрачками в них. Улыбнулся.

      – Ты зря думаешь, что я позволю опошлить наши с тобой отношения пьяным угаром и хмелем ночи.

      – Нет? – тихо уточнил Лили, не спеша улыбнуться в ответ.

      – Нет, – подтвердил Робертфор и снова приник к нему в поцелуе.

      На этот раз Лили ответил совсем по-другому. И Стефан почувствовал, как он расслабился. Как начал откликаться по-настоящему, как стал тянуться в ответ.

      Они целовались долго, бесконечно долго под лучами выплывающего из-за горизонта солнца. И не могли надышаться друг другом, не желая отпускать, размыкать объятия, отстраняться. А устав терзать губы друг друга, заснули прямо там, на песке, переплетя пальцы и не пожелав расставаться даже во сне. И снились им этим утром одинаковые сны. Вот только ни одни, ни другой, проснувшись, вспомнить их не сумели. А жаль. Быть может тогда их путь оказался бы чуть короче. Но глупо жалеть о том, что уже никогда не произойдет.

      Больше всех возмущалась Вилка. Они подплыли к острову к полудню, решившись на эту авантюру на свой страх и риск, потому что и Валентин с оборотнями, и даже капитан и Лили, обнаружившиеся на песчаном берегу, не вспомнили больше о том, что вообще-то, там, в море, за них волнуются и переживают.

      – Вот как вам не стыдно, кэп? – не унималась рулевой, грозно сверкая глазами. Заспанные Стефан и Лили на это лишь разводили руками и тщетно пытались проснуться и не зевать так уж откровенно. А Вилка продолжала выплескивать накопившееся возмущение, – Мы, значит, места себе тут не находим, а вы, романтики хреновы, в обнимку дрыхнете на теплом песочке! И как это называется?

      – Любовь? – не удержавшись, брякнул Лили, с трудом подавив зевок.

      – Правда? – недоверчиво протянул Стефан, оба переглянулись, потом посмотрели нЮ замершую с открытым ртом Виолетту, и все втроем прыснули.

      – На вас абсолютно невозможно сердиться! – объявила девушка, отсмеявшись. – Ладно, дальше-то что?

      – Ну, с аристократством сэра Макса мы, кажется, вчера уже поздравляли, – задумчиво протянул Лили, глянул на Стефа и засомневался, – Или нет?

      – Поздравляли, поздравляли. – Проворчал тот, – И вообще, погуляли хоть куда, пусть теперь вспоминает, что остров – это не только земля и её жители, но и головная боль. Для начала экономика, потом, – Стефан тяжко, почти сочувственно вздохнул, – Потом политика. – Но развить тему ему не дали.

      – Значит, – раздался из-за спины капитана тихий, взволнованный голос Анджелы, – Он теперь аристократ? Неужели, у вас здесь так просто им стать?

      – Просто, не просто. Но, если он на самом деле подружиться со смусмумрами, – задумчиво обронил капитан.

      – Уже подружился, – перебил его Лили, – Вспомни только, как они с их вождем ворковали.

      – Помню, помню, – отмахнулся Робертфор, – Так вот, если птицы встанут на его сторону, а я думаю, что встанут. К этому острову не сможет подобраться ни одна армада. К тому же, он достаточно богат как на дичь, так и на ископаемые, не говоря уже про пресную воду и несколько весьма интересных видов растений, произрастающих, насколько мне известно, только здесь. Всем этим вполне успешно можно будет торговать. К тому же, зная Макса, у него найдутся знакомцы, которые будут совсем не прочь перебраться в такие пока еще не обжитые условия, с той лишь мыслью, что острову Игрушек скорей всего в самом ближайшем будущем предстоит стать пиратской вольницей.

      – Островом Пиратов?

      – Да.

      – Но у нас... – девушка запнулась, сжала руки в кулачки и твердо закончила. – У нас в водном море тоже есть Остров Пиратов, но, насколько мне известно, там нет единой централизованной власти.

      – Ошибаешься, – со знанием дела протянул Робертфор, – У них там есть Пиратский Барон, который не наследует остров по праву рождения, а принимает командование после того, как старый барон сдает позиции и уступает свой пост. Причем пиратский капитан, перехвативший этот титул силой, всегда остается вне закона, его пираты не признают. Только на общей сходке выбирается самый уважаемый и мудрый.

      – Ты был на том острове? – заинтересовался Лили.

      – Приходилось, – уклончиво откликнулся Стеф.

      – Значит, Макс все равно будет править, да?

      – Это важно для тебя?

      – Да. Если все так, зачем ему я? Я ведь совсем ничего не знаю, ни Архипелага, ни ваших законов, ни... – глядя себе под ноги принялась перечислять аристократка, и запнулась, когда Стефан, удивляя всех окружающих, шагнул к ней и обнял, прижимая к груди.

      – Глупая девочка, – пробормотал капитан, уткнувшись лицом ей в макушку. – Почему ты думаешь, что пираты не умеют любить?

      – Он... наверное уже разлюбил меня.

      – Говорит, что нет.

      – Вы ему сказали?! – девчонка резка отстранилась и запрокинула голову, чтобы видеть его лицо.

      – О том, что ты здесь, нет, – покачал головой Робертфор и разжал руки, выпуская её из спонтанных объятий, – Но он сказал, что все, что он делал, было ради тебя. Он хотел завоевать право быть с тобой не таясь. Официально, понимаешь?

      – Официально, – со вздохом откликнулась аристократка и отвела взгляд, – Все равно не получится. Мой отец упрям, и раз уж он выбрал для меня этого Идальгиеро, – прозвучало презрительно и жестко. Стефан глянул на Лили, а девушка продолжила, – Уже не отступиться. Он привык, чтобы все в жизни было только по его. Чужих мнений он не приемлет.

      – Анджела, – неожиданно мягко начал Лили.

      – Да? – девушка посмотрела не него и сразу же насторожилась, уж больно теплой показалась ей его улыбка.

      – Я понимаю, что должен был представиться еще раньше, хотя до сих пор удивительно, что никто, – он обвел взглядом команду, столпившуюся вокруг них возле трапа, по которому они со Стефаном и поднялись на причаливший к острову корабль, – не обмолвился.

      – О чем? – в голос аристократки закралось волнение.

      – Разрешите представиться, моя госпожа, – склонившись в официальном поклоне, обронил Лили, поцеловал руку растерянной Наследнице и, не разгибаясь, произнес, – Лили – это прозвище, которое из вредности, – на это Робертфор лишь презрительно фыркнул, – Дал мне Стефан. Сокращение от Амелисаро. – И распрямившись произнес, – Мое полное имя, Амелисаро Севастифан Идальгиеро.

      – Этого... не может быть, – ошеломленно прошептала Анжела и пошатнулась, но Стефан, все еще стоящий рядом, успел её поддержать.

      И тут же из-за спин пиратов раздался веселый голос Макса, взбирающегося по трапу.

      – Эй! Вы чего это там все столпились и не спускаетесь? Мы вас уже давно... – сказать "ждем" он не успел, пираты расступились перед ним, и капитан Турус застыл на середине шага, встретившись с испуганными глазами возлюбленной. В первый момент ему показалось, что он все еще спит и видит сказочный сон. Но потом Анджела сделала один робкий шажок к нему навстречу. И снова застыла. Но все же не выдержала, отмерла и кинулась к своему пирату, обняла за шею, уткнулась лицом в грудь и тихо, горестно вздохнула.

      – Прости меня. – И тут же вскрикнула, когда Макс подхватил её на руки, глядя на нее такими сияющими глазами, что просто невозможно было сомневаться в искренности его чувств к ней, которые не ослабели в разлуке, напротив, стали глубже и сильней.

      Они целовались под взглядами пиратской братии Голландца, и счастье их плескалось вокруг, как море, принимая в свои теплые объятия всех, кому посчастливилось присутствовать при этом первом поцелуи пирата и аристократки, разделивших одну любовь на двоих.

      Будить Валентина отправили Стефана. Почему? Да, чтобы не было у священника соблазна прибить нахала прямо на месте. На капитана у него уж точно рука бы не поднялась. Обнаружив Вала мирно спящим и сжимающим в объятиях едва прикрытых одной общей простынкой оборотней, Стефан криво усмехнулся и резко сдернул с них всех эту злосчастную простынь. Голыми телесами удивить его было уж точно нельзя, да что там, даже красными кровоподтеками на коже, свидетельствующими о ночи, полной неистовой страсти, тоже.

      – А ну подъем! – громким, командным голосом возвестил Робертфор. И две минуты имел возможность полюбоваться на то, как юнга и кок подскочили на кровати как ошпаренные и тут же, увидев его, попытались нашарить хоть что-нибудь, чем можно было прикрыться. В итоге из под головы Валентина были вытащены обе подушки и прижаты к жизненно важным местам красных, смущенных мальчишек, и только тогда Валентин приоткрыл один глаз и возвестил.

      – Если у малышей из-за тебя, кэп, комплексы разовьются, прибью.

      – Ничего. С таким, как ты в одной постели, им это точно не грозит, – фыркнул на это капитан.

      – Ладно, – садясь и совершенно не стесняясь своей наготы, обронил священник, – Чего будил-то?

      – Во-первых, солнце давно уже встало...

      – А ты сам-то давно это заметил? – ехидно уточнил Вал.

      – Недавно, – не стал лукавить капитан, но продолжил куда как строже.

      – Во-вторых, у тебя сегодня две свадьбы и восемнадцать, если мне не изменяет память, крестин.

      – Что?! – возмущению священника просто не было предела. – Откуда столько?

      – Чего? Крестин или свадеб?

      – Крестин я понял. Деток подземелья надо к богу приобщить. А свадьбы?

      – Макс с Анжелой и Лейко с Алили. Кстати, к последним, возможно, еще кто на хвост сядет.

      – Почему? – вместо Вала, поинтересовался смущенный Руфус, уткнувшись лицом в подушку, которую все еще прижимал к груди, благо, она была большой и закрывал его почти полностью, не считая плеч, рук и ног.

      – О! – воскликнул сообразивший вперед всех Симка, – У них здесь, что, священника не было и они так, без супружеских колец живут?

      – Именно, – капитан подтвердил догадку юнги и с силой швырнул в Валентина скомканную простынь, – Одевайтесь, давайте. – И вышел.

      Вал тяжко вздохнул и подгреб к себе мальчишек.

      – Вот не минуты покоя, – проворчал он и шлепнул обоих чуть пониже спины, – Подъем!

      На что юнга и кок весело переглянулись и резко повалили его обратно на кровать, щекоча и смеясь в полный голос. Валентин тоже хохотал, как мальчишка, в шутку отбиваясь от них.