Текст книги "Куда летит "Эскорт" (СИ)"

Автор книги: Татьяна Губоний

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 2. Предвиденная угроза

Аркилов в командном холле не было.

– Где Макс? – напряжённо спросила капитана и вопросительно уставилась на техника. Степан неопределённо пожал плечами в значении «кто его знает» и посмотрел на Чикиту с не менее ярко выраженным вопросом в глазах.

– Объясни ему, Прохор, – сказала та, но глаз от техника не отвела.

Как называется по-русски эта игра? Гляделки?

Рядом с капитаном на откидном кресле у монитора устроилась Раиса, и напряжение в её фигуре не обещало ничего хорошего.

Да что здесь происходит?

Хорошо, что пилот не умел нагнетать: – Мы совершили прыжок по сектору. Без участия эф-станции и моих систем. В настоящее время мы идем полным ходом, и я идентифицирую на векторе сближения два крупных объекта искусственного происхождения, а также спасательную капсулу с сигнатурой бортового кока Вениамина Пекаря. Она удаляется от нас по траектории, заданной салазками первого эвакуационного отсека.

Степан обмер – Дела! – и поискал глазами защиты у Михалыча, который как раз вывалился из коридора в холл: – Пилот, ты нас не путай! Если бы мы вернулись в прошлое, то я бы сейчас не знал, что у меня жена – русалка, а лучший друг – дельфин! Так?

– Всё верно, механик Кошелап. Я могу подтвердить, что и я не утратил накопленной памяти. Однако могу с уверенностью сказать, что мы находимся в той же точке пространства и времени, откуда исчезли в прошлом. Пеленг капсулы Пекаря неоспорим. Он включает в себя обратный отсчёт запаса кислорода, то есть текущее время и дату. Если верить этим данным, то мы – в прошлом. Единственное, что выбивается из картины – это маяк транспортной станции Эф-два. Я принимаю чёткий сигнал. Раньше его не было.

– Был, – послышался тихий голос Раисы, она внимательно изучала звёздное небо, не отрывая глаз от мониторов. – Станция Эф-два построена вокруг кристалла, с помощью которого мы нашли в своё время Землю. Раньше ты просто не слушал эти частоты.

Капитан на обмен реплик между Раисой и пилотом внимания не обратила, она по-прежнему смотрела на Коршака, будто ждала от него экспертного подтверждения сказанному. А что он мог сказать? Кроме того, что от услышанного испытал некоторое облегчение. Главным образом потому, что ему теперь вряд ли попадёт за пломбу…

– Мы в грузовом отсеке песни пели.

– Какие песни?

Сердить капитана ему не хотелось, поэтому он сказал обтекаемо: – Из мемуаров… А потом исчезла пломба, и Макс пропал. – Степан бы с удовольствием помог Чиките разобраться, но думал почему-то больше о том, как бы выловить Пекаря и надавать ему пиндюлей! За прошлое, а главное, за будущее! Пока он не стал царём с иммунитетом.

– Максимилиан синхронизировался с кристаллом? – спросила Рая.

Степан пожал плечами: – Не знаю. Они вместе пели. Я думал, он знает, что делает…

– Ясно… – Раиса расстроилась, и капитан, наконец, поняла, куда ей адресовать свои дальнейшие расспросы: – Рая! А ну-ка объясни нам, что сейчас произошло!

Прозвучало это очень подозрительно, будто Чикита уличила подружку в подготовке очередного сюрприза, типа последнего похищения, но Рая не ответила. Она вскочила и ткнула пальцем в экран:

– Вот они! Думай быстро, Чимэг! Временщики уже здесь. Сейчас начнутся угрозы.

В этот момент в воздухе хлопнуло, и по всему холлу зазвенели колокольчики. Обычно это было к гостям, но на этот раз появился только звук, и он был везде. Сначала свист, очень похожий на тот, которым Раису ругал Посейдон. А потом, когда Раечка не менее гневно, как могло показаться, освистала невидимок, те перешли на земные языки: «Зарегистрирован двойной прыжок. Запрещённое действие. Угроза дестабилизации пространства и времени. Мы требуем немедленной выдачи незарегистрированного транспортного устройства».

Языков звучало много, по нескольку одновременно, что превращало передачу в какофонию.

Схватив подругу за рукав, Раечка попробовала перекричать невидимых гостей: – Чимэг! Они меня не слышат! Или не хотят слышать! Нужно заставить их начать диалог! – и хлопнула по приборной панели: – Пилот, что это за громадина у нас на радарах? Они приволокли сюда эф-станцию?

«…Запрещённое действие. Угроза дестабилизации…»

Пилот галантно подал ответ на ближайший к Раисе динамик. Зачем кричать, если можно обойти шум?

– Возможно. Система связи похожа на станционную.

– Так и есть. Оставили на кристалле рамку без сопровождения, а сами примчались. У них должен остаться выход на общий интеллектуальный фон. А ну-ка включай моё сообщение о лишении свободы. И передавай до тех пор, пока они не оглохнут!

Чикита поддакнула «Выполняй!» на тот случай, если пилоту вздумается уточнять, и добавила от себя: «И полный назад! Навстречу преследователям!».

Михалыч со Степаном только беспомощно переглянулись. С механиком всё было ясно – за исключением Жиля, перед аркилами он робел. Проявлялось это по-разному. Если вспомнить Раиного папу, то столбняк пробирал его сразу. Остальные хвостатые действовали на него не так кардинально, но всё равно навевали благоговейную дрожь.

Сам Степан в обмороки перед аркилами не падал – в целом, он испытывал к ним приязнь, особенно если учесть, что у них такие весёлые девчонки – но в этом шуме-гаме совершенно растерялся. Да… Натворили они с Максом дел! Гипер-интуит чёртов! Где он сейчас? Если на то пошло, и они действительно в прошлом, то Макс ещё не родился! И вряд ли теперь вообще появится на свет… Эх, лучше бы их за пломбу отчитали, честное слово! По меньшей мере, это было бы честно. А так и парня потеряли и «Эскорт» оказался между двух огней. С одной стороны – земные заговорщики, от которых они ещё недавно убегали со всех ног, а с другой – аркиловские временщики, карающие нарушителей законов времени уничтожением нарушителей. Неудивительно, что капитан из двух зол выбрала ВКСМ – Степану сейчас военные тоже представлялись злом меньшим. По крайней мере, до тех пор, пока Веня в капсуле.

«…требуем немедленной выдачи незарегистрированного транспортного устройства…»

Отмахнувшись от очередного визгливого уведомления, капитан решительно шагнула к подруге и схватила её за локоть: – Что ты делаешь? – развернула она её к себе, – Ты надеешься, что они вежливо попросят нас заткнуться? Да они разнесут нас на кусочки без разбирательств!

– Не посмеют. У нас на борту кристалл. Никто не знает, чем чревато его уничтожение. Оттого и требуют сдать. А теперь и того хуже – интеллектуальный фон получил мой сигнал бедствия. Пусть только попробуют отказать в помощи аркилу, лишённому свободы… – Раиса была верна себе, то есть спокойна. Хотя в этом хоре криков о нарушении закона любое спокойствие, даже в исполнении Раисы, выглядело странно. Тем более что говорить приходилось на повышенных тонах. – Они сейчас ничего не понимают, Чи. Нарушитель превратился в жертву. Но это хорошо. Их и нужно было дезориентировать. Если верить Жилю, то в прошлом они грозили физическим уничтожением всем и вся, значит, эти временщики наверняка традиционалисты, а я нашего брата знаю. Здесь логика и здравый смысл не помогут. Здесь нужен весь интеллектуальный фон! Нам нужны либералы! И один из них, самый яростный, сейчас ползёт в нашу сторону на одном из кораблей ВКСМ. Так что тяни время, подружка!

Глава 3. Ультиматум

– Капитан, я получаю просьбу о прекращении трансляции сигнала тревоги, – на этот раз пилот выбрал динамик, расположенный неподалёку от озлобленной Чикиты. Громкие, бессмысленные предупреждения очень мешали мыслительному процессу. Просчитать варианты развития событий и выбрать из них наиболее оптимальный в таком шуме было просто нереально, и всякий раз, теряя ход мысли, капитан набрасывалась на ближайший диванчик и пользовала его в качестве боксерской груши.

– Ага! Не нравится?! – обрадовалась она, – Тогда пусть первые заткнутся!

Может, она рассчитывала на торг, но на «Эскорте» моментально стало тихо. Так тихо здесь не было никогда. Надо же! Воистину, чтобы оценить что-то по достоинству, стоит разок это потерять. Некогда пугающая космическая тишина сейчас показалась экипажу подарком. Степан сжал и разжал ладонь. Совершенно бесшумно. «Её примчит…» – подумал он и тут же мысленно заткнулся. Никогда он больше не запоёт эту песню! Даже про себя! Слишком много с ней связано драматических сюрпризов.

Капитан переглянулась с Раисой: – Ладно. Пилот, прекращай передачу, пусть тоже отдохнут. И ещё, скажи им следующее. Погоди, подумаю… Начать можно с того, что мы готовы на переговоры, но только здесь, на борту «Эскорта». Телепортация – исключительно с нашего разрешения! Потом, если они ещё не поняли, что за аркил у нас на борту, то ты им расскажи, чья Раечка дочка. И добавь, что при любых недружелюбных действиях с их стороны мы ограничим её свободу ещё больше.

«Как тебе? – улыбнулась она Раисе, – С волками жить – по-волчьи выть. Будем бить по консервативным ценностям». – И продолжила:

– Дальше. Скажи, что выкрасть её у них не получится, пусть не пытаются. Мы к ней приставим охрану. Скажи как-нибудь пострашнее… Полу биологическое существо! Больше ничего не говори, пусть сами додумают…

Обескураженный Степан беспомощно развёл руками, понимая куда клонит капитан, но она этого не заметила: – Ещё предупреди, что у нас на борту говорят только по-русски. Пускай учат!

Где-то сзади довольно крякнул Михалыч: «Полтора часа! Молодец капитан!», а Степан обречённо вздохнул. Роль устрашающего «полу биологического существа» в этом «гениальном» плане ему не понравилась. Чушь это! Аркилов таким не испугать. Радовало только то, что капитан, по всей видимости, от ипохондрии излечилась и действует, как в старые добрые времена, на опережение. Оставалось понять, были ли старые времена такими уж добрыми. Ноги при виде Чикиты у Степана пока не затекали, и речь не отнималась, но кулачки, метелившие диван, из поля зрения он старался не выпускать. На всякий случай.

– Пожалуй, всё, – суммировала Чикита. – Пилот, выполняй!

Само самой разумелось, что и Степану тоже придётся выполнять. Поэтому он послушно шагнул к медику и обхватил её сзади за талию со словами: «Извини, Раиса». Та охнула, но тут же поощрительно шепнула в ответ: «Всё верно, Коршак» и похлопала его по нечувствительному локтю: – Только второй рукой тоже за что-нибудь схватись. Если они не примут наши условия, то…

– Они принимают ваши условия, капитан, – невозмутимо сообщил пилот. – Переговоры проведёт специалист по контакту, который прибудет с Арка.

– Замечательно! – хором сказали женщины, и Раечка одним движение высвободилась из Степанова символического захвата: – Значит, без предупреждения точно не заявятся.

Потом она строго погрозила ему пальчиком: «никуда не уходи!» и тут же убежала. Ну вот! Бежать за нею было неудобно, а охранять на расстоянии Коршак не умел. Понять бы, что затевают женщины! Сам Степан лезть в драку, именуемую дипломатией, конечно, не собирался, но и слепым бойцам в бою не завидовал, он их жалел, как лошадей в шорах на ранчо у Стивенсонов. Там разводили мустангов для кинематографа. Сначала их там только объезжали и натаскивали не шарахаться от громких звуков (актеры вестернов беспрерывно палят из петардных пистолетов), а потом пристроили к ранчо пару павильонов и декорационных улиц, и начали снимать сериалы прямо там. Брат с сестрой часто бегали на съемки. По-настоящему диких лошадей они не видели никогда (разве что в скульптурной композиции на площади с фонтаном в соседнем Ирвинге, где бронзовые лошади огромной величины, играя, пересекают водное препятствие), но усилиями сценаристов прониклись мыслью о том, что гордому мустангу никак нельзя с закрытыми глазами! Природой им назначено иное! Себя Степан с мустангами, само собой, не сравнивал, он солдат – пойдёт куда прикажут, но всё же ему ужасно хотелось попросить: не закрывайте мне глаза перед дракой!

Раиса вернулась быстро. Теперь, благодаря строгому пиджаку, она выглядела серьёзно, но с капитаном переглянулась весело. «Полномочия» – постучала она по нашивке на своём рукаве. Чикита только хмыкнула и тут же отвлеклась на голос пилота.

– Капитан! – позвал он с потолка. – Я принимаю входящее сообщение.

– От аркилов?

– Нет, от наших бывших преследователей. С хорошим усилением. Звуковое.

Технический обратный отсчёт «…девять, восемь, семь…» наверняка был необязателен. Похоже, пилот добавил его для театрального эффекта. Так и получилось – по достижению нуля команда вздрогнула… и облегченно выдохнула, услышав хорошо знакомый голос Жиля. Он был настолько реалистичным, что у Степана непроизвольно сжались кулаки.

«Рая! Умоляю, давай без игр! Я не понимаю, почему вы не спите; не понимаю, как вы ангажировали буй; и не знаю, что ты наговорила землянам, но прошу тебя, открой карты и объясни им всё, как есть! На борту «Эскорта» сработало незарегистрированное транспортное устройство. Это преступление. За бортом – временщики, они безжалостные судьи. Я знаю, ты – традиционалистка, а значит, превыше всего ставишь закон, но я прошу тебя, Рая, не как либерал, а как визионер – не отдавай кристалл! От нас с тобой зависит сегодня будущее Земли. Повторяю, не отдавай кристалл! И вытащи Пекаря. Он ближе к вам, чем к нам».

Взволнованный голос, слегка успокоившийся на последних словах, затих, и капитан нарушила тишину вопросом: – Пилот, я правильно понимаю, что диалога не получится?

– Все верно, капитан, – отозвался пилот, – я не смогу усилить сигнал. Но не забывайте, что мы на встречном курсе. Через полчаса земные корабли войдут в мой радиодиапазон. А возможно и раньше. Они увеличили скорость.

Чикита задумалась, а Раечка подошла к ней сзади и материнским жестом приобняла за плечи: – Я против, – сказала она, – кристалл нужно отдать. Пусть убираются вместе с ним восвояси и не мешают Земле развиваться своим чередом.

– Отдать? – тихо переспросила капитан.

– Придётся, Чи. В обмен на гарантии нашей безопасности. Кроме того, транспортными устройствами нужно уметь управлять. Не знаю, о чём думал Жиль, когда затевал эту авантюру. У вас всё равно нет тренированного персонала.

Это последнее «у вас» неприятно резануло Степану ухо. Неужели Раиса собирается занять в этой игре позицию, если не противоположную, то отличную от позиции землян?

– И Пекаря вылавливать не следует, – добавила она. – Это преждевременно.

С этим предложением Степан готов был согласиться. Пусть кок полетает пока, им здесь лишние помехи без надобности. А вот отдавать кристалл аркилам по его разумению не следовало. Ни знаний, ни личного опыта для подобных заключений ему, конечно, недоставало, но он очень любил историю и часто прибегал к её примерам – нынешнее поведение Раисы напомнило ему покорение переправы Нуесес…

Мастерская Коршаков располагалась между Ирвингом и Сан Антонио, соответственно ему доводилось бывать в музее знаменитого форта. Сама битва трёхсотлетней давности (времён техасской революции) с нынешней ситуацией прямой корреляции не имела, но то, как и почему повезло в ней техасцам – могло. В мексиканском форте, основные силы которого находились на выезде, нашёлся энтузиаст с определённой силой убеждения. То ли шансы взвесил правильно и понял, что устоять будет трудно, то ли ещё что, но так или иначе, форт разоружился и сдался техасцам сам. Когда вернулись основные силы мексиканцев, их разбили в чистом поле. В результате мексиканские войска навсегда покинули Техас. Так-то. То есть хорошо, конечно! «Свободу Техасу!» и всё такое, но если «Эскорт» сейчас добровольно «разоружится», то есть отдаст кристалл, то никакое подкрепление в лице либерала Жиля им не поможет. Аркиллы начинают и выигрывают. Земляне могут навсегда забыть о помощи продвинутой цивилизации и задохнуться в границах собственных (весьма скудных) познаний о космосе. А значит, снова тридцать восемь лет до ближайшей «перспективной» планеты… Нет, позиции нужно держать! И не нужно слушать Раю.

– Извини, Раиса, – с удивлением услышал Степан свой собственный голос, – но мне кажется, что ты неправа. – Мысли срывались с языка Коршака в последнее время часто, но субординации он доселе не нарушал. Правда, по состоянию на сейчас Раиса Кошелап была всего лишь медиком, функции исполняющего обязанности капитана передавались ей только в отсутствие Чикиты, которая вот она – на месте и при исполнении, а значит…

Да ничего это не значит! Кто он такой, чтобы высказывать своё мнение по таким вопросам?! Степан почувствовал острую необходимость взять свои слова обратно, и непременно сделал бы это, если бы его упрямый язык не отказался подчиняться, задумав оградить хозяина от последующих ляпов: «Хватит уж, помолчи!».

Вполне возможно, что и веснушки Коршака уже распоясались, разгораясь наперегонки, а значит, вскоре зардеются щёки. Техник поспешно уткнулся глазами в пол – эти процессы были неизбежны и, похоже, уже начались – и услышал сквозь вату заложившего уши стыда отстранённый голос Чикиты: – Извини, Раиса, но я согласна с Коршаком. Давай подождём! Послушаем, что скажет нам ВКСМ.

Вот так номер!

– Но ты же знаешь, что они скажут! – воскликнула Раиса в ответ. – Прошу тебя, не забывай, к чему это приведёт! – и было непонятно, чего в этом голосе звучало больше: удивления или расстройства. Но Чикита, похоже, уже решила:

– Нет, Раюш! К катастрофе привели ошибки Жиля и пропажа «Эскорта». Мы можем этого избежать. У нас есть ты – представитель традиционалистов. И у нас есть опыт – мы можем апеллировать к живым примерам возможного развития событий.

– Но чего ты хочешь добиться?

– Независимости Земли. Её самостоятельного развития. При наличии наблюдателей или без. А главное, я хочу права доступа к транспортной системе аркилов на товарно-денежной или любой другой основе, предусматривающей взаимную выгоду. Хочу также иметь возможность при необходимости обращаться к вам за помощью или за советом, как к старшим, раз уж отношения на равных между нами невозможны. Считаешь, это слишком амбициозный план?

Вынырнув из омута смущения, Степан с интересом наблюдал за Раисой. Она молчала, но её лицо красноречиво отображало смену эмоций в позитивном направлении, пока наконец не просветлело окончательно: – Мы дружим с тобой много лет, Чимэг, – сказала она с истинно королевским достоинством. – Я привыкла тебе доверять. Доверюсь и на этот раз. Делай, что считаешь нужным, и будь что будет!

Глава 4. Спасательная капсула

На Кошелапа времени ни у кого не оставалось, поэтому и роль ему досталась незавидная – встречать Пекаря. Можно было и не встречать, он пока не велик царь! Но капитан рассудила иначе: и Михалычу будет занятие, и Пекарю – присмотр. Кто знает, как всё обернётся.

Пилот рассчитал захват и втянул капсулу в стыковочный шлюз. Пока давление выравнивалось, Михалыч скучал и занимался самовнушением: «не проболтаться… не проболтаться…». Капитан запретила посвящать Пекаря в детали, наказав сначала «прощупать» и «подготовить». Прощупать Веню механик мог, разве что, на массажном столе, а для того чтобы его подготовить, следовало понимать к чему, а этого Михалыч и сам не понимал. С того момента, как Пекарь катапультировал свою капсулу, для него – для Пекаря – времени прошло всего ничего. Вот пусть и фантазирует сам в этом временном отрезке, а механик пока подумает как его «подготовить». Кок, конечно, должен понимать, что дело пахнет керосином. Не зря же смотался! Но исчезновение «Эскорта» из спасательной капсулы разглядел вряд ли. Значит, в предположениях ограничен. Да и «исчезал» ли «Эскорт» вообще для человеческого глаза? Может, это только приборы зафиксировали?

Пекарь вылез из капсулы и огляделся вокруг. Увиденное ему не понравилось. Он был не просто недоволен, он был взбешён. Со всех сторон на него смотрели эмблемы «Эскорта» – так уж устроены стыковочные шлюзы, им первым доводится приветствовать гостей на борту, отсюда и излишняя маркировка.

Скользнув краем глаза по скафандру встречающего, Веня изобразил на лице подобие улыбки. Впрочем, буквально через несколько секунд улыбка стала по-настоящему широкой, сияющей и счастливой. Артист!

– А вот и механик, – протянул он радостно, снимая шлем. – Значит, всё в порядке? Зря я, выходит, дёргался? Не спеши выполнять – поступит команда «Отставить», так? Ха-ха! Ничего, зато полетал, развеялся! – он отбросил в сторону скафандр и попытался небрежно отстранить механика: – Пропусти, Михалыч, – но не тут-то было.

– Ты куда собрался, Веня? – незамысловатую задачу «присмотреть» механик понял по-своему. Вряд ли где-то можно присмотреть за подопечным лучше, чем здесь, в шлюзе. – А медосмотр? Мало ли каких блох ты в космосе нахватался! – Приглушённый пластиком забрала, голос Михалыча звучал несерьёзно, от него хотелось отмахнуться.

– Что за чушь! Я же всё время был в стерильном.

– Но сейчас-то ты его снял! – зыкнул Михалыч хитрым глазом в сторону открытой капсулы и отброшенного на пол костюма. – Значит, будешь сидеть в шлюзе до прибытия медика. А я с тобой посижу.

Поняв, что спорить бесполезно, Веня быстро согласился и покорно устроился на резиновом полу, разминая поочередно ноги: – Ну, что расскажешь?

Рассказывать можно было долго и смачно. Особенно про последние события на борту. Аркилы пока на связь не вышли, зато ВКСМ Раиса разгромила в пух и прах, быстро объяснив им, кто здесь главный. Сделала она это, как всегда, спокойно и даже мягко. Для этого ей пришлось всего лишь представиться по всем правилам, как оказалось. Официальный представитель, группа наблюдателей… Риторика с той стороны радиомоста изменилась моментально – военные лицемеры приготовились к сотрудничеству и заверили в дружественности намерений, одновременно пытаясь потихоньку, как подсказывал пилот, установить над ним контроль. Впрочем, над этими их потугами можно было только посмеяться. Какой пилот работает через голову капитана в режиме мануального управления кораблём? Короче, Раиса и тут посоветовала военным не радеть. Потом и Жиль, само собой, выступал, куда же без него! Покричали. Про Будущее Земли, про кристалл, про то да сё… Эх, намять бы ему бока! Только выходило, что пока не за что. Разве что авансом. Короче, военные корабли полностью капитулировали и с нетерпением ожидали решения судьбы своей планеты, всецело положившись на милость всесильной Раисы Кошелап, к полному удовлетворению гордого Михалыча: не посрамила фамилию!

– Что молчишь? – нарушил ход его мыслей Веня. Лавровый венок, нафантазированный механиком, тут же рассыпался. И вовремя! Радоваться было рано. Уж кто-кто, а он лучше многих понимал, сколько слабых мест содержалось в обещаниях его супруги. Временщики перед нею на пузе не расстелятся, они твердолобые, и если она захочет из них что-либо выбить, то ей придётся попотеть. Одна надежда на специалиста по контакту. По определению, этот аркил должен будет быть более деликатным, чем, скажем, тот же Балабол. Тут Михалычу свело скулы, и он проворчал:

– Что рассказывать? Как тебя ловили? Так, это пилот устроил… Расскажу-ка я тебе сказку!

Огромные глаза Вени сузились до щелей, но механик на ехидный взгляд кока решил внимания не обращать – пусть! Подтянул скафандр на сгибах и не очень грациозно сполз по противоположной стенке шлюза на пол: – Ну, слушай! Жили-были дед да баба. И не было у них ни детей, ни внуков. Пошла как-то баба по воду и не вернулась. Дед ждал-ждал и, не дождавшись, пошёл её искать. Пришёл к колодцу, а она там сидит, плачет. «Почто ревёшь, старая?» – «Ой, дед! Горе-то какое! Была бы у нас дочка, да родила бы нам внучка, да назвала бы его Кикосом…»

– Что за имя?

– А кто его знает, не перебивай! «…Пошёл бы наш Кикос по воду, да «бульк»! В колодце бы и утонул. Вот и плачу, сердце разрывается по внучку».

– И что дед?

– Дед рядом сел и тоже заплакал.

– М-да. – Судя по выражению лица Вени, зерно истины на благодатную почву не попало. – Зачем рассказал?

– Подготовить. Что бы ты не убивался по всяким «если бы» да «кабы». Мало ли что в будущем могло произойти. Или не могло.

Веня посмотрел на Михалыча исподлобья. Его рассекретили, это было понятно. Играть роль простофили, испугавшегося тревоги, смысла больше не имело, но и убиваться он не собирался. Остатки улыбки сползи со ставшего злым лица.

– И когда же наблюдатель Раиса пожалует для развенчания моих пустых надежд, пардон, для медосмотра?

– Когда управится с прочими делами, – развёл руками Михалыч и тут же получил под дых. Как это вышло осталось непонятным, но вышло: совершенно задохнувшийся механик увидел закрывающийся за Веней люк и красную кнопку внутренней блокировки. С этого момента обеспечивать Пекарю присмотр придётся кому-нибудь другому. На этой мысли механик потерял сознание.