Текст книги "Суррогатная мать"

Автор книги: Таня Карвер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Глава 83

Фил дошел до кирпичного забора и посветил через него фонариком в сторону трейлеров. Потом сошел с грязной тропинки на траву и огляделся.

Фургонов было немного. Свет нигде не горел. Он стоял не шевелясь и прислушивался. Из Хилфилда доносились приглушенные звуки работы его команды, но здесь все было тихо. Он навел свой фонарик на трейлер, приткнувшийся за воротами под самой стеной. Он обратил на него внимание еще тогда, когда они проходили здесь в первый раз. Грязный, старый, покрытый ржавчиной и плесенью. Остальные тоже выглядели не слишком-то привлекательно, но этот был просто ужасным.

Фил подошел поближе. И обо что-то споткнулся.

Он выронил фонарик и нагнулся, чтобы подобрать его. А заодно посмотреть, за что зацепился. Направив луч вниз, он увидел выступающий из земли край каменной кладки, уходившей в сторону кирпичного забора. Он присел, чтобы рассмотреть ее. Это были остатки еще одной стены, которая была разрушена, но не полностью.

Он повернулся в другую сторону и посветил фонариком вдоль выступавших из земли кирпичей. На лужайке были видны приподнятые участки. Они напоминали поросшие травой фундаменты когда-то стоявших здесь домов.

Фил задумался. Что-то там было насчет владельца домов… Он начал вспоминать. Лоуренсу Крофту принадлежал ряд домов, которые позже были снесены, а место, где они стояли, превращено в стоянку передвижных домиков. «Похоже, это они», – подумал он. Судя по самодельной обстановке дома Крофта, подобного занятия от него и следовало ожидать.

Фил повернулся спиной к ржавому трейлеру. Что-то с ним было не так. На других снаружи висели баллоны со сжиженным газом, а здесь их не было. На других занавески были открыты, а здесь зашторены. И он до сих пор не мог представить себе человека, который мог бы приехать и поселиться в нем. Тогда почему он вообще здесь стоит?

Фил подошел поближе и посветил на дом фонариком. Потом нагнулся к ступенькам перед дверью. На траве были какие-то грязные следы, как будто здесь что-то тащили. Или кого-то. Следы вели на ступеньки и внутрь фургона. С замирающим сердцем Фил повернул ручку. Она поддалась.

Он медленно открыл дверь, стараясь не оставаться в проходе, поскольку не знал, чего ему ждать от этой темноты. Посветил фонариком внутрь, готовый в любой момент вступить в схватку.

Но ничего не произошло. Он осмотрелся. Повсюду грязь, сиденья со сгнившей обивкой, кухонная стойка с растрескавшимся и отслоившимся пластиком, стол со сломанной ножкой, грязные занавески на окнах. И больше ничего. И никого. Трейлер был пустым.

Фил зашел внутрь. Здесь было не только грязно, но еще и стоял тяжелый затхлый запах. Как будто эти двери очень долго не открывали. Воздух был спертым, как в склепе. Он внимательно осматривался, подсвечивая себе фонариком. Это определенно не был домик для отдыха на выходные. Но зачем-то он все-таки был нужен, Фил был уверен в этом. И он должен был выяснить, зачем именно.

Он светил на полки буфета, под стол, на стулья, на пол. И в конце концов нашел.

Следы грязи вели в сторону квадрата в центре дома. Квадрат этот был вырезан в ковровом покрытии, закрывавшем пол трейлера. Фил присел и откатил его в сторону. Такой же квадрат был и в полу: вырезанные доски были скреплены, снабжены петлями и вновь уложены на место. Крышка погреба.

Он точно знал, что должен сделать. Позвать всех остальных. Собрать здесь свою команду, после чего открыть крышку. И посмотреть, что за ней находится. Но он не мог доверить это кому-то еще. Он дал Марине обещание. Если она была там, то это уже не имело никакого значения. Он должен был ее найти, так или иначе.

Набрав побольше воздуха, он поднял крышку.

Там оказалось совсем не то, что он ожидал увидеть. Это был не погреб и не мелкая могила. Там находился колодец, который вел куда-то вниз. К одной его стороне была прислонена деревянная лестница, вдоль второй стенки был проложен толстый черный кабель. «Проводка», – подумал Фил. Что бы там ни находилось, кто бы там ни был, но сюда подвели электроэнергию.

Он посветил фонариком на пол и нашел выступающую полоску на ковровом покрытии, там лежал провод. «Где-то должен быть генератор», – подумал он.

Фил снова заглянул в проем колодца. Там было темно, абсолютно темно.

Он должен был позвать остальных и пропустить кого-то вперед.

Он снова посмотрел вниз.

И начал спускаться.

Глава 84

– Заткнись! Немедленно заткнись! Единственное, чего я не выношу, так это жалобно скулящих сучек!

Похититель Марины стоял над ней, и глаза его горели яростью. Он нагнулся и наотмашь ударил ее по лицу. От него веяло какой-то первобытной силой.

Плач ее немедленно прекратился. К тому же ей было ужасно больно. Удар был очень сильным, и Марине даже показалось, что он вообще снесет ей голову.

У нее не было никаких сомнений, что этот человек способен ее убить. И Марина вдруг поняла, что, несмотря на то что уже случилось с ней в жизни, – Мартин Флетчер, Тони, которого она нашла на полу в их доме, – она до сих пор еще не испытывала настоящего страха.

Он снова наклонился к ней. Она попыталась встать, но не смогла. И начала отползать от него.

Он догнал ее. Она прижалась к стене. Он стоял над ней. Она заплакала.

Держа отвертку двумя руками, она выставила ее вперед. Она надеялась, что он не заметит, как дрожат ее руки.

– Не подходите… не подходите… – Голос ее не слушался.

Он смотрел на нее сверху вниз.

– Так ты собираешься воспользоваться этим? Да?

Она продолжала направлять на него отвертку, и руки ее по-прежнему дрожали.

– Собираешься использовать это против меня? – Он расхохотался. Смех его был зловещим. – Ты уверена? Когда решишь снова сделать что-то подобное, схватить что-нибудь и замахнуться на меня, будь готова применить это. Потому что с ребенком ты будешь или без него, я все равно тебя остановлю.

Он снова занес руку.

Марина заплакала еще сильнее.

И в этот момент погас свет.

– Мерзавец…

Темнота вокруг была кромешная. Фил пытался подсветить себе фонариком, надеясь увидеть, сколько еще спускаться, но оказалось сложно светить и одновременно держаться за лестницу. Он попал ногой мимо ступеньки и выронил фонарик. Луч плясал по стенам шахты, пока он летел вниз.

Пытаясь схватить фонарь, Фил протянул руку, но потерял равновесие и чуть было не отправился вслед за ним. Отчаянно взмахнув рукой в поисках опоры, он наткнулся на черный кабель, проложенный вдоль второй стенки шахты. Он машинально схватился за него, надеясь, что тот выдержит, но когда он потянул за него, провод остался у него в руке.

К счастью, второй рукой ему удалось снова ухватиться за лестницу. Он прижался к ней и постарался успокоиться. Сделав несколько глубоких вдохов, он продолжил спуск.

Вдруг он заметил на полу тусклый отсвет. Это был его фонарик. Слава богу, он продолжал работать. Насчет кабеля Фил был уверен, что оборвал его. Он сошел с лестницы, поднял фонарик и огляделся по сторонам.

Он понял, что находится в подвале бывшего дома. Это стало ясно даже после беглого осмотра. Голые кирпичные стены, поперечные балки, утоптанный земляной пол. Он обвел лучом каждый угол. Никаких следов пребывания Марины заметно не было.

Фил огляделся и заметил в стене дверь. Старую, тяжелую, из толстых досок. Он бросился к ней и дернул за ручку. Заперто. Он потянул сильнее, но дверь даже не шелохнулась.

– Черт…

Потом он заметил кое-что еще. Нишу в одной из стен. Он догадался, что в этом месте когда-то был камин, труба от которого шла через дом. Но кто-то переделал его. Кирпичи были сложены стопкой у проема, и, похоже, здесь начинался лаз.

Он обследовал разобранный камин с помощью фонаря, проводя мысленные расчеты. Других выходов в комнате, кроме этого, не было, других дверей, кроме запертой, тоже, так что это должен был быть единственный проход.

Фил ненавидел замкнутое пространство. И даже старался не заходить в лифт, если этого можно было избежать. Но сейчас он опустился на колени, зажав фонарик в зубах. Ему следовало бы вернуться, рассказать остальным о своей находке и привести их сюда. А после осмотреть этот лаз. Он попытался заглянуть туда, увидеть, не мелькнет ли там свет, уловить какой-нибудь звук.

Внезапно он услышал крик.

– Марина!

И он, забыв обо всем, ринулся в узкий проход.

Марина чувствовала, что похититель по-прежнему стоит перед ней. Она не надеялась, что неожиданно наступившая темнота помешает ему добраться до нее. Сможет как-то остановить его. Опираясь о стену, она поднялась на ноги. Адреналин кипел в крови. В ее положении можно было подчиниться силе или попытаться что-то сделать. И она решила, что так просто не сдастся.

– Проклятый генератор… – пробормотал он. – Чертовы перебои с электричеством…

Сейчас или никогда. Марина крепко сжала отвертку обеими руками и со всей силы ткнула ею в темноту.

Она чувствовала, что попала во что-то твердое, и с силой надавила. Еще сильнее.

Он закричал. От злости или от боли, она не могла сказать.

Она давила на отвертку, навалившись на нее, втыкая ее все глубже и глубже. И только когда отвертка перестала продвигаться вглубь, отпустила ее.

– Сука…

Она закрыла глаза и попыталась вспомнить план подвала. Повернув направо от того места, где он строил клетку, и низко пригнувшись, она бросилась в сторону.

– Проклятая сука…

Она слышала, как он мечется где-то позади, пытаясь ее найти.

Марина ощупью пробиралась вдоль стены, и сердце ее готово было выскочить из груди. Она повернула за угол. Там оказалась какая-то ниша. Может быть, старый камин? Или что-то в этом роде? Ей было неважно. Это было место, где она могла укрыться в надежде, что здесь он ее не найдет.

Она втиснулась в нишу, помня о ребенке, который не давал ей забраться туда поглубже. Она надеялась, что с ребенком все в порядке. Если это не так, она все равно ничего не могла поделать. Поэтому должна была позаботиться о себе.

Она постаралась сжаться, сделаться совсем маленькой и незаметной, и затаила дыхание.

Она молила Бога, в которого уже давно перестала верить, чтобы этот человек не нашел ее.

Молилась, чтобы она смогла выжить.

Глава 85

Фил полз вперед.

Отталкиваясь локтями, он продвигался по узкому проходу все дальше и дальше. Фонарь, который он держал в зубах, был тяжелым. Хотелось выплюнуть его и дать себе передышку, но Фил знал, что если сделает это, то уже не сможет поднять фонарь. В проходе просто не было места, чтобы пошевельнуть руками. Поэтому он продолжал пробираться вперед.

Теперь путь к отступлению был отрезан. Вернуться назад он не мог. Можно было только ползти дальше. Стены и потолок были совсем рядом. Повсюду кирпичи, камни и грязь, да еще какие-то опоры, видимо, подпиравшие потолок. Все это выглядело не особенно прочным. Если он потревожит или собьет такую стойку, земля может в любой момент обрушиться на него.

У Фила кружилась голова. Ему не хватало воздуха. Он старался вести себя спокойно, не паниковать и сосредоточиться на продвижении вперед. Единственной альтернативой было остановиться. Но она им не рассматривалась.

А затем началось. Знакомый приступ паники. Грудь сдавило, дыхание стало судорожным и прерывистым.

– Нет… только не сейчас…

Он крепко зажмурился. Мысленно приказал, чтобы все это закончилось. Однако спазмы не прекращались. Он должен был бороться, продолжать ползти вперед. Но в руках не было силы, тело стало ватным. Он не мог пошевелиться.

Но он должен был это сделать! Он не мог позволить себе такую роскошь: оставаться на месте. Он должен бороться, должен преодолеть это. Отступать нельзя. Он буквально толкал себя вперед, подтягиваясь на руках и в перерывах делая глубокие вдохи. Раз. Еще раз. Хорошо. Он делает это, он борется, он побеждает…

А потом лаз начал сужаться.

– О боже…

Ему стало еще хуже. Он закрыл глаза и продолжал двигаться дальше. Он чувствовал, как по щекам бегут слезы, но не обращал на них внимания. Просто полз вперед.

Вдруг Фил заметил, что воздух стал менее спертым. И понял, что оказался на другой стороне.

Он вывалился из лаза и перевернулся на спину, пытаясь отдышаться. Ноги были слабыми, в груди горело, но все это было неважно. Он сделал это.

И тут раздался еще один крик.

– Сука, зараза…

Он все-таки нашел ее и, схватив за волосы, вытащил из ниши. Марина закричала.

– Иди сюда! Думала сбежать? От меня? Я сам построил все это, сука! Я знаю здесь каждый угол…

Он потащил ее за собой. Резкая боль пронзила ее голову и шею. Она сопротивлялась, кричала, отбивалась. Все бесполезно. Он был очень силен.

– Сука, ты ударила меня! Ты меня ранила, шлюха…

– Меня нельзя бить, – сказала Марина, – если вы причините мне вред, вы навредите ребенку. И тогда я стану бесполезна для вас, ведь так?

Он остановился, задумавшись над ее словами. Но потом поволок ее дальше.

– Я могу развлечься с тобой, так что можешь не беспокоиться…

Он дышал тяжело, и хватка его была уже не такой сильной. Похоже, она действительноранила его. Хорошо.

Но пока от этого не легче.

Он тащил ее к клетке, и Марина даже не чувствовала, что по ее лицу текут слезы.

Фил, подсвечивая себе фонариком, огляделся. У стены верстак, над ним набор старых инструментов. «Похоже на кладовку человека, готовившегося долго отсиживаться здесь», – подумал он.

Подойдя к верстаку, Фил взял большой гвоздодер и направился туда, откуда, как ему показалось, донесся крик.

Марина отчаянно сопротивлялась, когда он тащил ее за собой по проходу. Руками она схватилась за голову, стараясь отцепить его пальцы или, по крайней мере, как-то уменьшить боль. Рана мешала ему, он шел уже медленнее, но все равно был еще сильным. Слишком сильным, чтобы она могла с ним справиться.

Марина вдруг поняла, что различает окружающие предметы. Сначала она подумала, что глаза просто привыкли к темноте, но, несколько раз зажмурившись, поняла, что в их сторону движется источник света.

Ее сердце забилось чаще, в ней проснулась надежда. «Это оно, – подумала она, – мое спасение!»

Но эта призрачная надежда угасла так же быстро, как и разгорелась. А вдруг у него есть сообщник? Что, если он здесь не один?

Она не знала, как поступить. Но что-то делать было необходимо.

И Марина решилась.

– Сюда! – закричала она. – Я здесь!

Ее похититель зарычал и обернулся. Увидел, куда она смотрит.

Несколько секунд он неподвижно стоял на месте, затем отшвырнул ее и скрылся в темноте.

Фил свернул за угол и обомлел. Сначала он решил, что скудное освещение и недостаток кислорода сыграли с ним скверную шутку. Он зажмурился. Снова открыл глаза. Все правильно. Прямо перед ним лежала Марина.

Лицо Фила невольно расплылось в улыбке. У него словно гора с плеч свалилась. Он выпустил из рук молоток и, опустившись на землю, обнял ее.

– О боже, Марина… – Он крепко держал ее. – Я же говорил, что никогда не оставлю тебя…

И тут же понял, что Марина не разделяет его радости.

– Он здесь, Фил, он где-то поблизости!

Фил посмотрел на нее. У него было много вопросов, но все они так и не сорвались с его губ. Потому что похититель Марины уже набросился на него.

– Фил!

Он услышал свирепое рычание и почувствовал у себя на горле чьи-то сильные руки. У Фила закружилась голова. Он схватил руки невидимого противника и попытался оторвать их от своей шеи. Ничего не вышло. Хватка была железная.

Фил выронил фонарь и начал шарить по земле в поисках молотка, но никак не мог его найти. На стене перед ним высветилась абсурдная пляска теней. Фил увидел человека, стоявшего у него за спиной. Игра света увеличила его до гигантских размеров. Необходимо было немедленно что-то делать.

Он изо всех сил нанес удар локтем назад. Мужчина застонал от боли и несколько ослабил хватку. Воспользовавшись этим, Фил ударил еще раз. Руки на его горле разжались. Он схватил нападавшего за большие пальцы и изо всех сил вывернул их в стороны.

Мужчина закричал от резкой боли. Вернее, заревел, словно дикий зверь. Фил продолжал давить на его пальцы, пока не услышал, как они хрустнули. Потом вывернулся из захвата и повернулся к противнику лицом.

Человек оказался старше, чем ожидал Фил. Высокий, крепкого сложения, лысый. Он был похож на Эстер, только более старый и отталкивающий. Фил сразу же догадался, кто это. Лоуренс Крофт. Отец Эстер. Муж Эстер.

Софи ошибалась. Или же намеренно солгала ему.

Мужчина ринулся на него. Фил попытался увернуться от него, но правый кулак Крофта уже обрушился ему в лицо. Удар был настолько силен, что Фил не удержался на ногах.

Он ударился о землю спиной, и у него перехватило дыхание. Он сплюнул кровь. Вместе с зубом.

Крофт уже снова был рядом и метил ему в лицо. Фил попробовал увернуться, но сделал это недостаточно быстро. Он почувствовал, как удар кулака ломает его нос. Лицо залила кровь.

Крофт склонился над ним. Фил пытался сесть, пытался отбиваться, но перед глазами все плыло.

Крофт засмеялся и поднял руку, чтобы нанести ему еще один, возможно смертельный, удар.

Но вдруг остановился.

Глаза его удивленно расширились, голова запрокинулась, руки упали.

Фил широко раскрыл глаза, не понимая, что произошло.

Голова Крофта дернулась, глаза еще больше округлились.

Он дернулся еще раз.

Потом глаза его закатились, и он с глухим стуком тяжело рухнул на земляной пол.

Фил поднял голову. Над телом Лоуренса Крофта стояла Марина. В руках у нее был молоток, который Фил так и не смог найти. Лицо ее было забрызгано кровью и еще чем-то.

Молоток упал на пол. Фил с трудом поднялся и подошел к ней.

До появления первых слез он еще успел обнять ее.

Плакали оба.

Глава 86

Ноябрь сменился декабрем, незаметно подошло Рождество. Настроение у Фила было нерадостное.

Он остался дома. Никаких праздничных украшений в его квартире не было, если не считать пары рождественских открыток от коллег и одной – от Дона и Эйлин. Было еще одно поздравление – от Марины. Он открыл конверт. Внутри лежало письмо.

Фил вздохнул и решил повременить, не читать его сразу. Прежде нужно было поддержать себя проверенным способом. Поэтому он встал, прошел в кухню, взял пиво и вернулся на диван в комнату. Нажал кнопку пульта дистанционного управления стереосистемы. Он знал, какой диск там сейчас стоит.

Он закрыл глаза и потер ладонями лицо. Нос уже начал заживать. Все остальное, как он надеялся, тоже шло на поправку. Он сделал глоток пива. И принялся вспоминать, что произошло после той памятной ночи во Врабнессе.

В кармане шинели Крофта он нашел ключ от двери, и это спасло их от мучительного возвращения через узкий лаз. У Марины явно были проблемы с самочувствием: с того момента, как они поднялись наверх, она постоянно держалась за живот. Фил сразу же усадил ее в «скорую помощь» и отправил в больницу.

А уже потом начал разбираться со всем остальным.

После того как ему сложили нос, он снова отправился в управление. Вместе с ним была Анни, которая пыталась разобраться, что же произошло.

– Значит, муж Эстер все-таки оказался настоящим, – сказала она, устало опускаясь в кресло.

Фил кивнул.

– Софи провела нас.

– Но зачем?

Он пожал плечами.

– Может, защищала отца?

– После всего, что он сделал?

– Как знать? Возможно, она до сих пор любит его.

– А может быть, она просто врала.

– Они все лгут нам. Неужели ты этого еще не поняла?

– Чего не поняла?

– Прости. Я тут говорил Клейтону… – Он вздохнул, и на глазах его навернулись слезы. – Господи. Какой ужас…

Пресса уделяла этому делу огромное внимание. Фил изо всех сил старался держаться в тени, предоставив Бену Фенвику общаться с репортерами. После этого все пошло как по маслу.

Лоуренса Крофта вытащили из подвала мертвым. Фил знал, что по факту его смерти будет проведено расследование, но его твердо заверили, что никаких обвинений против него и Марины выдвигаться не будет. Даже наоборот: его ждет благодарность.

Эстер отвезли в клинику и поместили под надзор психиатра. Фил верил, что его – он до сих пор не мог воспринимать этого человека как женщину – признают душевнобольным, и это только вопрос времени. С ребенком все было хорошо, и скоро его должны уже вернуть отцу. Фил надеялся, что Грэм Идес будет в состоянии справиться с его воспитанием.

Бразертону предстояло предстать перед судом за покушение на убийство. А против Софи Гейл-Крофт было официально выдвинуто обвинение в убийстве.

Фил вспомнил похороны Клейтона.

Это было самое тяжелое для него. Церемония проходила в баптистской церкви Колчестера на Элд-лейн, в самом центре города. Здание в грегорианском стиле казалось инородным телом на фоне громадного торгового пассажа из красного кирпича, построенного в восьмидесятые годы и занимавшего бо́льшую часть центрального района.

Фил стоял, держась за резную спинку деревянной скамьи, и его поразило то, каким маленьким кажется гроб по сравнению с трубами органа.

Священник говорил о том, что человеческая жизнь коротка, и Фил знал, что все в этом зале подумали, что у Клейтона она получилась короче, чем у большинства людей. Двадцать девять лет… Его попросили сказать что-то от имени сослуживцев, но он не смог заставить себя сделать это. Слишком много боли, слишком сильное чувство вины. Он попросил Бена Фенвика выступить.

Священник продолжал говорить о великом даре – надежде. Фил посмотрел по сторонам. Мать и сестра Клейтона казались сломленными и потерянными, даже Анни была вся в слезах. И он подумал, что немногие могли похвастаться этим даром.

Когда все закончилось и присутствующие потянулись к выходу, к нему подошел Фенвик.

– Его семья устраивает поминальный прием. Нас пригласили.

Фил покачал головой.

– Идите без меня, – сказал он.

– Я думаю, они хотели бы видеть вас.

– Сходите сами, Бен.

Фенвик кивнул. Но не двинулся с места. Он хотел сказать что-то еще. Фил ждал.

– Знаете, все это может всплыть. Насчет… Клейтона. На суде по делу Софи Гейл.

– Я знаю.

– Я хочу сказать, что сделаю все, что смогу, но…

– Я знаю, что вы постараетесь.

Фил смотрел, как все выходят из церкви. Мать Клейтона вели под руки.

– Сделайте, что сможете, Бен.

И он направился к выходу.

Он пытался связаться с Мариной, но это ему никак не удавалось. Она не появлялась на работе, и дома ее, по понятным причинам, тоже не было. Доктор посоветовал ей взять небольшой отпуск. Она должна отдыхать и надеяться, что с ребенком все будет хорошо. С их ребенком.Никто не знал, где она сейчас.

Тони Скотт после нападения выжил, но из-за многочисленных травм головы все еще был в коме. Фил разговаривал с сиделками и знал, что Марина приходила к нему.

Он по-прежнему по воскресеньям обедал у Дона и Эйлин.

Первый раз был самым неудачным. Эйлин приготовила великолепное жаркое. Его запах и вкус всегда ассоциировались у Фила с уютом и безопасностью. Но только не в этот раз. Сидя за столом, он вдруг обнаружил, что не может выносить любимой еды.

Дон сам был полицейским. Он знал, через что пришлось пройти Филу. Или думал, что знает. Они с Эйлин слышали о Клейтоне, Эстер, Крофте и об остальных участниках этого дела. Только не о Марине. Они не расспрашивали его, но он знал, что, если бы захотел рассказать им об этом, они были бы благодарными слушателями. А если он этого не сделает, они тоже поймут.

Положив нож и вилку, он отодвинул тарелку и пробормотал что-то извиняющимся тоном.

Эйлин понимающе кивнула и ничего не сказала.

Фил не шевелясь сидел за столом. Он не сознавал, что плачет.

Эйлин накрыла его руку ладонью. Дон тоже был рядом.

Они еще долго сидели так, все вместе.

А сейчас Фил был дома один. Пил пиво, слушал музыку.

Он снова взглянул на конверт и допил бутылку. Поставил ее, взял в руки письмо и начал читать.

Дорогой Фил!

Прости, что избегала встреч с тобой. Я знаю, что ты сейчас должен обо мне думать. Но у меня не было другого выбора. Прости. Мне нужно многое понять, во многом разобраться. В очень серьезных вещах. Это связано не только с тобой. Я думала, что после Мартина Флетчера со мной такого уже никогда не произойдет. Я ошиблась. Хотя на этот раз ты и оказался со мною рядом. Наконец-то.

Ты знаешь, что это наш с тобой ребенок. Я уверена, что ты это знаешь. И, возможно, нам нужно быть вместе ради него. Или ради нее. Я пока точно не знаю, кто это. А кроме этого, есть еще и Тони. Я чувствую вину за то, что произошло с ним. Я чувствую себя в ответе за это. Что бы ни происходило между ним и мной или между мной и тобой, я должна уважать и его тоже.

Я понимаю, что это звучит сбивчиво, что мысли мои сформулированы не слишком четко, но сейчас я чувствую себя именно так. Все перемешалось. Мне нужно время, чтобы все обдумать. Во всем разобраться. Я надеюсь, что ты мне это время дашь.

А еще я надеюсь, что ты знаешь: я люблю тебя. Что бы ни случилось, я люблю тебя.

Марина.

Он положил письмо и снова взял бутылку. Пустая. Он встал и пошел к холодильнику за второй. Из головы не выходили слова Марины. Гай Гарвей пел о том, какой сегодня прекрасный день, но Фил не мог с ним согласиться. В памяти всплыли слова священника на похоронах Клейтона. О великом даре надежды.

Он взял еще пива и, вернувшись в гостиную, снова сел. Сделал первый глоток.

Подумал о том, что дар этот может стать проклятием.

И в этот момент в дверь позвонили.

Фил решил не открывать. Звонок повторился, на этот раз более настойчиво.

Раздраженно вздохнув, он поставил бутылку на столик и, подойдя к двери, открыл ее.

На пороге стояла Марина.

Она смотрела на него и неуверенно улыбалась.

– Привет.

– Привет.

Фил распахнул дверь и отступил в сторону. Она вошла в прихожую, а оттуда направилась прямо в гостиную. Он пошел за ней.

Войдя в комнату, она остановилась. Он не знал, что делать, как заговорить с ней. Но потом заглянул в ее глаза. И все понял. Неуверенность и неопределенность мгновенно исчезли.

Он подошел к ней и обнял ее. Крепко прижал к себе.

Гай Гарвей продолжал петь о том, какой сегодня прекрасный день.

И теперь Фил был с ним абсолютно согласен.