Текст книги "Дым и пепел"

Автор книги: Таня Хафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– Эй, это я ему ничего не сделала. С ним – да. А ему – нет.

– Вы уверены?

«Демонские врата».

– Не давите на меня! – Лия выпрямилась.

«Обитатель ночи».

Чи-Би откашлялся, потом воцарилось молчание.

– Что за дьявольщина здесь происходит? – требовательно спросил Джек.

– Мистер Гровз принес нам отрывок из манускрипта, похоже, дающий определение демонической конвергенции.

– Написанный сумасшедшим монахом, о котором нынче днем упоминала Лия?

– Это еще предстоит выяснить. – Когда лист оказался на столе перед ним, Чи-Би откинулся на спинку кресла и переплел пальцы. – Мистер Фицрой и мисс Барнетт посмотрят на него… Что, он тоже консультант по демонам? – поинтересовался Кевин.

– В некотором роде. – Честер бросил на репортера взгляд, оборвавший его полузадушенный смех.

– Тони – волшебник, – многозначительно проговорил Джек. – Он должен исследовать документ.

– Позже, – сказал Генри, обходя стол. – А сейчас ему нужно восстановить силы.

Пергамент сильно пожелтел. Его края были повреждены водой.

– Он не из книги монаха, – вздохнула Лия, присоединившись к Генри. – Тут сплошные цифры.

– Это астрологические карты – Кевин, игравший чернильницей Раймонда Дарка, поднял глаза и с вызовом добавил: – Как я и говорил.

– Откуда ты знаешь, что пергамент имеет отношение к демонической конвергенции? – спросила Лия.

– Так сказано на обратной стороне.

Лия нахмурилась и осторожно перевернула лист. На полях, примерно на середине страницы, кто-то написал: «Карты демонической конвергенции».

– Это не я! – быстро запротестовал Кевин. – Надпись уже была тут, когда я нашел пергамент.

– Кто-нибудь из тех, кто исследовал его раньше? – предположил Чи-Би.

– Вероятно. Подождите. – Придерживая рукой волосы, Лия наклонилась, прищурилась и посмотрела на нижнюю часть листа. – Тут есть еще надпись, но очень блеклая. – Каскадерша осторожно перевернула документ. – Она на обеих сторонах. Думаю, ее сделали в то же время, что и карты.

– Похоже, – согласился Генри, когда Лия отодвинулась, чтобы он тоже смог рассмотреть чуть видные отметки. – Но это не слова, а узор.

– Ты очень молод, поэтому просто не узнаешь их. – Женщина развернула пергамент одним пальцем, нагнулась и осторожно подышала на надпись. – Если увлажнить чернила, они становятся ярче.

– Или же это повредит незаменимый артефакт.

– По-моему, заметки на полях уже немного потемнели.

– И все-таки…

Лия одарила Фицроя быстрой улыбкой, очень похожей на ту, что вампир видел, глядя на себя в зеркало. Нельзя было не заметить отсутствия ямочек.

– Я знаю, что делаю. Дыхание дарует жизнь смерти.

– Это полная…

Протест Генри замер, когда всем стало ясно, что чернила и вправду темнеют.

– Это молитва, – объявила Лия через мгновение. – Вернее, ее часть. «Сохрани нас, Страж Запада!» – Она снова перевернула лист. – «О свете и жизни молю тебя!»

– Дай мне снова посмотреть на другую сторону.

Лия вздохнула, послушалась, но заметила:

– Ты все равно не сможешь прочитать надпись.

– Да, – нахмурился Генри, рассмотрев самые большие буквы, их петли и завитки, ставшие теперь видимыми. – Но я ее знаю.

– Откуда? – спросил Чи-Би.

Обитатель ночи выпрямился и ответил:

– Я не вполне уверен, но думаю, что та книга, из которой взят этот лист, принадлежит мне.

– Ты владелец древнего манускрипта по демонической конвергенции? – Лия сложила руки на груди и вонзилась в Фицроя недоверчивым взглядом. – Тебе не кажется, что стоило упомянуть об этом раньше?

– Прежде я этого не знал. Но надпись та же самая, – Генри постучал по воздуху над листом. – То же начертание, расположение на странице. – Документ сам по себе был знаком вампиру, он не узнавал только содержимого. – К несчастью, я не смог ее прочитать, поэтому не знал, о чем говорится в книге. Если эта страница и вправду из нее, то теперь мне кое-что ясно. Ты можешь ее прочитать.

Лия, слегка смягченная таким признанием ее способностей, покачала головой и спросила:

– А зачем тебе нужна была книга, которую ты не можешь прочесть?

– Чтобы она не попала к другим, – тихо сказал Чи-Би.

– Да ну! – Каскадерша широко распахнула глаза в притворной ярости. – Вот она, цензура! Мне нужно увидеть эту книгу, – продолжила она, когда Генри даже не потрудился возразить.

– Почти три. Я успею забрать ее и привезти сюда, – отозвался Фицрой, посмотрев на часы.

– Заодно захватите кофе, – попросил Джек, потянувшись за бумажником. – Заскочите в «Тимми» [84]84
  «Тимми» – сеть кофеен в Канале, названных в честь легендарного хоккеиста Тимми Хортона.


[Закрыть]. Возьмите самый большой, с двойным сахаром и сливками, а еще все то, что захотят остальные. Да, и те специальные пончики «Хеллоуин» с черно-оранжевой обсыпкой.

– Неплохой способ стереотипно справиться со стереотипами, – захихикала Лия, когда Генри предложил констеблю отправиться на боковую.

– Нет. Я буду здесь до самого конца, – Джек не встретился взглядом с обитателем ночи, но подошел к этому ближе, чем любой другой, видевший то же, что и он.

– Разве завтра вам не надо на работу?

– Я возьму свободный день по болезни. Не уйду, пока не узнаю, что здесь происходит.

– Вам уже все известно… – начал было Фицрой, но констебль упрямо перебил его:

– Пока вы не сможете гарантировать, что никакой монстр, отвергнутый фильмом ужасов, не будет шастать по моим улицам.

– Твоим? – переспросила Лия.

– Он же коп, – бросил Генри, прежде чем Джек успел ответить. – У них удивительно развито чувство собственности.

– Что ж, оно тебе знакомо, – ответила каскадерша, подходя к нему.

Генри взял у Джека деньги и сунул их в средний карман джинсов, а Лия добавила:

– Я пойду с тобой. Просто на всякий случай.

– Вдруг на тебя нападут, пока Тони спит?

Она придвинулась чуть ближе, отбросила волосы за плечи и заявила:

– Пока Тони в отключке, ты мой лучший шанс.

Генри пристально и долго смотрел на кремовую плоть под ее ухом, потом сказал:

– Нет. Слишком рискованно.

– По-твоему, это опаснее, чем нарваться на еще одного демонического слугу?

– Да, – улыбнулся ей Фицрой точно так же, как недавно она ему.

– Какого черта между вами происходит? – пробормотал Джек, когда Лия вернулась к астрологическим картам, лежащим на столе, а Генри двинулся к задней двери.

– А вы не знаете?

Констебль повернулся, увидел вплотную за своим плечом Гровза и огрызнулся:

– Нет! Не знаю!

Элсон отодвинулся от репортера на приличное расстояние, а тот содрогнулся и заметил:

– Везучий.

– А вы знаете?

«Глупый вопрос. Он явно считает, что так оно и есть».

– Итак, что же происходит?

«И почему автор сентиментальных романов имеет больше шансов защитить женщину, чем вооруженный офицер полиции?»

Гровз ответил только на вопрос, заданный вслух, не на подтекст:

– Она испробовала на нем свою силу. Он пригрозил, что убьет ее.

Джек моргнул и спросил:

– Вы в курсе, что совершенно спятили?

То, что Генри бросил на стол, напоминало не столько книгу, сколько пачку отдельных страниц, зажатых между деревянными обложками. Страницы были бледнее, чернила темнее, чем на листе, принесенном Гровзом, но Джек понял, что это связано с тем, как хранился этот раритет. Элсон не слишком верил в то, что неодушевленные предметы имеют ауру. За последние несколько месяцев новые, весьма необычные живые объекты почти исчерпали все его запасы веры. Но даже под присягой он заявил бы, что в этой книге есть нечто неприятное, и только радовался, что не его нос находился в дюйме от строк.

– Вы не могли бы не сыпать вот это на бесценный литературный памятник? – Генри осторожно смел с листа крошку оранжевой глазури.

Джек отступил на шаг. Вообще-то он не отказался бы отойти от книги еще дальше.

– Итак, о чем там говорится?

– Я дам знать, когда разберусь, – Лия выпрямилась на сиденье, потерла глаза, потом снова склонилась над столом. – На этой странице, похоже, в основном даты. Дальше идет описание мертвого тела и того, как его нашли. Так, а тут насчет женщины, обнаружившей покойника, и того, в каких отношениях она была с… то ли с мертвецом, тем самым или каким-то другим, может, с автором книги. Пока все довольно скучно.

– Смахивает на полицейский рапорт.

Лия подняла глаза и кивнула. Джек с трудом удержался, чтобы не протянуть руку и не убрать волосы с ее лица.

– Видимо, так оно и есть. Где-то в книге, наверное, имеется информация о том, кто ее писал и почему. Уйдет время, прежде чем я смогу выяснить хоть что-нибудь полезное. Если тут вообще есть такое. – Она зевнула. – Устала, да и глаза болят. Мне надо поспать.

– Нам нужна информация, – сказал Генри.

– Тогда оставайся бодрствовать и раздобудь ее.

– Он не сможет прочитать книгу, – напомнил ей Джек, а Генри посмотрел на свои наручные часы. – Мы тоже устали.

Лия щегольнула ямочками на щеках и заявила:

– Тогда нам всем надо бы найти постель.

– Мило.

Сдавленный звук мгновенно привлек внимание Джека к репортеру. Судя по выражению лица Гровза, тот не понял шутки.

– Но ты права. – Элсон снова повернулся к Лии. – Нам нужно немного поспать. – Потом офицер полиции обратился к Честеру Бейну: – Если бы вы закрыли студию, то можно было бы сделать ее нашей штаб-квартирой.

Здоровяк покачал головой и сказал:

– Я не могу позволить себе потерять рабочий день. Устройте штаб-квартиру в открытой студии.

– Если покажется демон, когда режиссер заорет: «Тишина!», то мы просто сделаем паузу, пока не выключится камера?

– Да. Этого должно быть достаточно.

Джек внимательно изучил лицо Чи-Би и сделал неожиданный для себя вывод.

– Вы не шутите! – осенило констебля.

– Нет. Студия останется открытой.

– Завтра мы должны быть в относительной безопасности, – сказала копу Лия, прикрыла рот рукой и снова зевнула. – Так или иначе, мы справились с двумя слабыми местами, которые я смогла ощутить.

– Прекрасно.

К голосу разума никто не прислушивался. Полиция не прикрывала Джека, у которого не было никакой официальной причины здесь находиться. Поэтому Элсону приходилось подлаживаться к обстоятельствам.

– Система безопасности, которую сделал Тони, дала брешь. Она все еще работает?

– Нет, – Лия натянула рукава свитера на кисти и скрестила руки на груди. – Я пересекла защитную линию, когда приводила Кевина из кабинета. Никакого воздействия.

– А зачем ей на тебя реагировать?

– На меня все реагирует.

Она говорила об этом таким обыденным тоном, что Джек решил не спорить.

– Хорошо. – Он выцедил последние капли кофе. – Если мы сумеем раздобыть еще сиропа от кашля. Тони сможет вновь поставить защиту, когда проснется.

– При чем тут сироп?

Джек быстро объяснил, в чем дело, Честер Бейн кивнул и заявил:

– Дайте мне пустую бутылку. Я позабочусь о том, чтобы он получил все необходимое.

– Хорошо. Скажите вашим людям, что дождь из вишен – это знак. Пора залечь. – Элсон оглядел декорации. – У вас здесь есть душ?

– Два. – Продюсер поднял пару пальцев. – В обоих больших гардеробных. Хотя я советую не пользоваться тем, который предназначен для Мэйсона. Мистер Николас, скорее всего, будет благоразумен, тем более что он в курсе происходящего.

– Тогда, наверное, вам лучше поговорить с ним – Джек запрокинул голову и поверх декораций посмотрел на осветительную решетку, укрепленную па потолке. – Тут просторно. Когда появится ваша съемочная группа, мы просто не будем путаться друг у друга под ногами. Пошлем… – Он помолчал, откинулся назад, посмотрел на кушетку и нахмурился. – Как зовут того парня, который остался с Тони?

– Зев Зеро. Музыкальный редактор. Хотя он и мистер Фостер больше не… – Последовала пауза. – В настоящее время… Неважно.

– Отошлите его домой. Вернется ли он – решать вам двоим.

«Если бы я мог, то отослал бы домой и Честера Бейна. Мы меньше всего нуждаемся в том, чтобы рядом болтались штатские».

– Теперь вы! – продолжал коп, и Гровз подпрыгнул. – Я не склонен выпускать вас из виду на случай, если все обнаружившееся на листе пергамента окажется столь же правдивым, как то, что корова – воплощение Элвиса.

– Не окажется.

Гровз стоял лицом к Джеку, но смотрел на Генри и царапал кожицу у основания ногтей большим пальцем правой руки. На скулах журналиста горели яркие пятна.

– Даю слово.

Взгляд репортера выражал то ли ужас, то ли любовь. Элсон понял, что в этой компании шансы на то или другое почти равны.

– Если вы нарушите слово…

– Верьте мне, констебль. В угрозах нет необходимости, – перебил Гровз и сглотнул так, что его адамово яблоко подпрыгнуло. – Я знаю, что стоит на колу… Боже! Я хотел сказать – на кону!

Тони явно был не единственным, кто слегка свихнулся.

– Ступайте домой. Поспите. Потом возвращайтесь.

Гровз сперва повернулся к Генри, потом спросил:

– Сейчас?

– Эй! Это я велю вам уйти, а не он!

На этот раз Джек решил, что с него хватит. Потом он попробовал игнорировать кивок Фицроя, почти царственный, к чертям, наклон головы, после которого Гровз наконец-то стал двигаться.

Но репортер тут же остановился и начал:

– Мой лист…

– Останется здесь. – Лия подалась вперед и перехватила взгляд Кевина. – Я буду хорошо за ним присматривать.

«Как, черт возьми, она ухитряется произнести это так, будто в ее реплике есть нечто непристойное?» – подумал Элсон и шевельнулся, устраиваясь поудобнее.

Все присутствующие последовали его примеру.

– Мне тоже пора идти. – Генри вышел из-за стола. – У меня назначена встреча, которую я не могу пропустить.

– Эй! – Джек шагнул ему наперерез. – Если уж я решил оставаться, то…

«Слишком темно! Я не могу найти выход. Я один, без оружия. Я…

Глаза, дело именно в них».

– Черт! Ладно, идите.

– Вернусь, как только смогу. Мистер Гровз, я провожу вас до машины.

Элсон наблюдал, как они уходили, и гадал, высоко ли подпрыгнет Гровз, если Генри Фицрой похлопает его по руке. Потом Джек повернулся и обнаружил, что его внимательно рассматривает Честер Бейн.

– Похоже, вы принимаете все как нечто само собой разумеющееся, констебль.

Джек потянулся за пончиком и понял, что спина у него в синяках, которые утром наверняка будут дьявольски болеть.

– Что ж, эти нарушители уродливее, чем те, с которыми мне доводилось сталкиваться прежде, но я на дежурстве далеко не в первый раз.

– Вы служите и защищаете? [85]85
  «Служить и защищать» – лозунг полиции.


[Закрыть]

– Да. Именно так я себе и говорю.

Глава десятая

Тони надеялся, что видит сон. Хотя, учитывая, как в последнее время складывалась его жизнь, было пятьдесят шансов на пятьдесят, что парень и вправду стоял в каком-то… белом месте. Белое над головой и вокруг. Белое и твердое под ногами. По крайней мере, Фостер был одет. Сон, где все кругом белое, а он голый – это было бы для него уже слишком, если, конечно, Тони все-таки спал.

– Эй?

«Эха нет. Оно вообще не откликнулось. Значит, я не в помещении. Если только это не какой-то гигантский купол, гасящий звук голоса».

Да. Такое было весьма возможно. Как в «Шоу Трумана» [86]86
  «Шоу Трумана» – фильм 1998 г. Герой фильма в исполнении Джима Керри оказался в мире, где все вокруг было декорациями, а люди лишь играли роли, отведенные для них.


[Закрыть], только без Джима Керри и декораций.

Воздух был теплым и пах так, что это приводило Фостера в смущение. Все вокруг пропахло им самим. Но все-таки Тони считал, что если уж кто-то и имеет право слегка вонять, так это он, Тони, уложивший трех демонов за день. Он поднял руку, чтобы провести по потным волосам, но не закончил жеста и уставился на ладонь.

Руна, выжженная на ней, – обычно тонкие белые линии – приобрела цвет темной крови.

«Она помогала мне использовать разные виды энергии. Означает ли изменение цвета, что руна удерживает на месте все белое, или это уж чересчур?

Хорошо, давай повторим все, что нам известно. Белое место. Красная руна.

В этом все и дело».

Тони решил, что единственный способ все прояснить – соединить белое с красным.

Он упал на одно колено и потрогал пол. На ощупь тот напоминал очень хорошее покрытие кухонного стола, где все куски сливаются друг с другом, к тому же их нельзя поцарапать. В квартире Генри имелся такой стол.

Вот и все, что пока выяснил Фостер. Он не мог сказать, сколько времени уже прошло, потому что ничего не менялось, но почти не сомневался в том, что стоял на колене не один час. Возможно, Тони куда-то уходил, а потом вернулся. Такие вещи вполне могут приключиться во сне, во всяком случае в таком, очень странном.

Прежде чем это могло случиться снова, пока Фостер не успел убедить себя в том, что в голову ему пришла на редкость плохая затея, он поднял левую руку и хлопнул ладонью по полу.

Тот слегка подался. По нему пробежала заметная рябь. Пол приподнялся и опал под ногами Фостера – это было все равно что оседлать плотную волну. Тони наблюдал за тенью, которую отбрасывал гребень этой самой волны, пока она не скрылась из виду.

Время, которое он проработал на телевидении, научило его, что тень означает наличие источника света. Но это правило, скорее всего, не действовало в стране снов.

– Бесполезно.

Тони потер ладонь с руной о джинсы, встал и прищурился.

На идеально белом горизонте появилась черная точка. Вернее, просто вдалеке, потому что слово «горизонт» придавало этому месту слишком широкий размах. Тони подождал. Точка никак не увеличивалась, тогда он пошел к ней.

Он шел.

Шел.

И никуда не попадал.

«Конечно, вряд ли у меня есть другие дела».

– Эй! Хочешь встретиться со мной на полдороге? – спросил Фостер неведомо кого и добавил куда более нетерпеливо: – Я идиот! В чем, по-вашему, я хорошо разбираюсь? – обратился он ко всему окружающему. – Да, конечно, в своей работе, но я говорю о сверхъестественном. Я могу заставлять вещи переноситься ко мне в руку. Говорю: «Идите сюда!» – и они приходят. Честно говоря, не знаю, что там такое. – Тони щурился, пока не заболели глаза, но точка оставалась крохотной. – Но оно появилось после того, как я хлопнул руной, отпечатанной на ладони, по белому полу. Следовательно, если я призову данную фиговину, то это должно компенсировать недостаточное знание ее характеристик. Верно?

Никто ему не возразил. Тони подождал еще минуту.

– Что ж, ладно.

Он поднял руку, потянулся и почувствовал… что-то. Либо оно оказалось больше всего того, что он раньше перемещал, либо просто не желало к нему приближаться. Первое предположение оставляло чуть больше пищи для размышлений, поэтому Тони остановился на нем и попытался еще разок, уже сильнее.

Со времен феерии в доме с призраками, приключившейся в августе, ему не нужны были слова, чтобы пустить в ход это свое умение. Но теперь волшебник прибегнул к ним, выкрикнув их одно за другим.

На шестом слове волшебник почувствовал движение. На седьмом черная точка стала длиннее в высоту, чем в ширину, и приобрела очертания человека.

Тони опустил руку и снова сощурился.

«Парень с рогами.

Похоже, я пытаюсь призвать и поймать рукой Владыку демонов.

Что ж, теперь, когда это выяснилось, остается вопрос: продолжать ли попытки?

Имеет ли «Самая темная ночь» максимально высокие рейтинги на синдикатном телевидении среди других сериалов про вампиров-детективов? Да!»

Рука Тони задрожала, когда он поднял ее, опустил и снова поднял.

«Похоже, она не считает, что в мою голову пришла хорошая идея. Но если я не сплю, то Райн Циратан может оказаться моим единственным шансом выбраться отсюда. Дьявол, даже если я грежу, все равно это так».

Тони позвал, но Владыка демонов на сей раз не двинулся. Зато ноги Фостера понеслись по гладкому полу, похожему на поверхность кухонного стола. Так продолжалось, пока парень не увидел лицо Владыки демонов. Потом Тони остановился так внезапно, что чуть не упал лицом вперед.

Он стоял слишком далеко, чтобы прикоснуться к Райну Циратану – наверное, к счастью, – но достаточно близко, чтобы разглядеть выражение его лица. Оно, как пить дать, не было счастливым. Владыка демонов выглядел расстроенным. Как будто предмет его поисков находился здесь, прямо перед ним, но он не мог его обнаружить.

«Райн снова ищет меня».

Тони не мог объяснить, каким образом он это понял. Все было так же, как в те времена, когда он жил на улице. Выпадали спокойные ночи. Копы просто проезжали мимо. Случалось и по-другому. Они активно искали, кого бы заграбастать, чтобы отчитаться о борьбе с преступностью. Так уж получалось, что Фостер всегда чувствовал разницу. Его теперешние ощущения были сродни тогдашним.

«Но если Райн Циратан ищет волшебника, который продолжает посылать его демонов обратно в ад, засунув им головы в задницы, то разве он не должен сердиться?»

– Эй! – Никакого ответа. – Чувак! Если хочешь со мной поговорить, вот он я, здесь!

«И ни за что не придвинусь ближе».

Тони мог сделать шаг назад, но не вперед. Похоже, перед ним не было никакого невидимого барьера. Он просто не мог сделать этот шаг, и все тут. Тони скользнул взглядом вниз по телу Циратана, отвлекся на пару моментов – проклятье! – и понял, что ноги Владыки демонов точно так же приросли к месту, как и его собственные. Он поднял глаза, вновь на мгновение отвлекся – проклятье, проклятье, проклятье! – и на сей раз увидел, что губы Владыки демонов шевелились.

– Хорошо.

Фостер пробежал рукой по волосам. Похоже, его лицо тоже начало приобретать расстроенное выражение.

– Ты меня не слышишь. Я тебя тоже. Итак, в чем дело?

Ответа не последовало. Тогда Тони сунул руку в карман и выудил из пригоршни мелочи свою единственную двухдолларовую монету. Два бакса казались ему малой ценой за то, чтобы все получилось.

Увы, ничего из этого не вышло.

Монета пролетела сквозь Владыку демонов так, словно того здесь не было, ударилась о землю позади него, прокатилась пару метров, опрокинулась, покачалась и замерла.

– Орел или решка? – На это ему тоже никто не ответил. – Что ж, по словам Лии, в постели ты орел, так? [87]87
  В оригинале – непереводимая игра слов. «Орел или решка» по-английски «heads or tails» – «головы или хвосты». Слово «tail», кроме того, на сленге означает «задница, ягодицы». Тони говорит: «По словам Лии, ты предпочитаешь решку».


[Закрыть]

Райн Циратан был здоровяком, могучим с виду, с массивными мышцами и громадными руками. Тони не очень нравились фанатичные приверженцы гимнастических залов, но эти мускулы имели цель – вот в чем вся разница.

Похоже, Райн Циратан мог бы отрывать головы маленьким животным. Больше того, он, скорее всего, так и делал, когда пребывал в соответственном расположении духа. Густые дреды скрывали основание его рогов, но сами эти изогнутые штуковины не казались Тони приклеенными. Они выглядели как оружие.

Владыка демонов был пропорционально сложен…

«Ой, да ладно, у него все болтается напоказ. Мне что же, полагается не смотреть на его хозяйство?»

К счастью, предположение Тони насчет отрывания голов мелким животным смягчило его вполне понятную реакцию.

Или нет.

Внутри его правой руки внезапно стало очень тепло.

Нагретые линии ползли по коже, доставляя Тони немалое удовольствие. Ощущение и впрямь оказалось великолепным. Не застрянь он в сновидении с расстроенным Владыкой демонов, это было бы сродни эротическому стимулированию.

Фостер на мгновение закрыл глаза, а когда снова их открыл, перед ним на мгновение мелькнуло лицо Райна Циратана. Ониксовые глаза в упор смотрели на него. Потом они стали зелеными, и Владыка демонов превратился в Ли, стоящего на коленях возле кушетки. Он держал руку Тони выше локтя и гладил мягкую кожу внутренней части руки у рукава футболки.

«Значит, это все-таки был сон.

Дьявол, может, я до сих пор сплю?»

Когда мозг Тони воспользовался возможностью и полдюжины раз повторил: «Это похоже на эротическое стимулирование», Тони понял, что видел такие сны и раньше.

– Эй!

Фостер подумал, не притвориться ли, мол, я еще не проснулся, потому что прикосновения Ли были очень даже приятными. Конечно, тогда Николас бесчестно воспользуется ситуацией. Но у Тони был трудный день. Он знал: стоит ему хоть немного шевельнуться, показать, что не спит, и актер тут же вернется в счастливую страну отрицания и гетеросексуализма.

«Почему бы не воспользоваться минутным преимуществом?

Потому что я, к сожалению, один из хороших парней».

Поэтому Фостер заморгал, посмотрел на Николаса и ответил:

– Эй!

«Странно. Ли продолжает меня гладить. Эти прикосновения вряд ли можно считать чем-то серьезным, но все-таки они явно ласкающие.

Может, он еще не осознал, что я проснулся?»

Исходя из этого, Тони добавил:

– Сколько сейчас времени?

– Почти три.

Пальцы Ли замерли, но он не y6paл руку. Поскольку актер улыбался, глядя прямо в лицо Тони, похоже, он знал, кого именно держат за…

«Постой-ка. Если сейчас почти три, значит, я проспал примерно час. Какого дьявола Николас делает в павильоне звукозаписи, если ему было велено держаться подальше от опасного места?»

– Сейчас пятница, – добавил Ли, и улыбка его стала шире.

«Я что, высказал какие-то свои мысли вслух? Или у меня и вправду все написано на лице?..»

– Сейчас что?!

– Лия говорит, что ты не можешь просто вскочить и побежать. – Хватка Николаса удержала Тони на кушетке. – Она считает, что ты свалишься.

В голове Фостера продолжало крутиться: «Сейчас пятница!», но он ухитрился уловить последние два слова.

– Свалюсь?

– Похоже, твой хлопотливый день перешел в такую же ночь, – объяснил Ли, пальцы которого чертили крошечные круги. – Лия заявила, что тебе нужно прийти в себя, поэтому мы приглядывали за тобой.

«Крошечные круги. Теплые пальцы.

Сосредоточься, черт тебя возьми!»

– Кто?

– В основном я, – пожат плечами актер. – Я закончил работу как раз перед обеденным перерывом. Мне хотелось пойти домой, но Джек сказал, что я тоже могу кое-чем помочь, пока Лия занимается переводом.

– Элсон?

– Он крепко спит в кабинете Чи-Би, закрыв курткой лицо.

Тони мысленно пробежался по списку и спросил:

– Босс?

– У него встреча с людьми из страховой компании. – Ли посмотрел на груду обломков, которые в четверг были частью декораций. – Понятия не имею, по какому поводу!

– Зев?

– Полагаю, он у себя. – Пальцы Николаса перестали чертить крошечные круги, темные брови сдвинулись. – Знаешь, интересное дело. Похоже, я единственный человек из тех, кто не присутствовал тут прошлой ночью, но знает о происходящем.

– Тебя удивило бы, как много неизвестно людям, которые думают, будто они в курсе всех событий.

– Прошу прощения?

«Да уж, я и сам сомневаюсь в том, что понял свою фразу».

– Эми не было здесь прошлой ночью.

– Очевидно, она принимала участие в «Шоу на дороге».

Ли вздохнул. Он продолжал хмуриться, но теперь не раздраженно, а расстроено.

– Просто, похоже, я ни как не могу заставить тебя понять… Я выкинул из головы то, что случилось минувшим летом…

«Тогда к чему сейчас все эти знаки внимания? А, да! Он не хочет вспоминать о том, что был одержим».

– И не хочу, чтобы ты меня защищал. Мне это не нужно. На тот случай, если ты не заметил, я слегка больше тебя.

– Вытащи и докажи, – пробормотал Тони. – Дело не в размере, – быстро добавил он. – Когда ты…

«Нет, не так».

– Я не… – снова начал Тони.

Не-а.

– Дело в том…

Нет, опять не то! Наверное, вообще не стоит заводить об этом разговор. Фостер закрыл глаза и вздохнул.

«Когда в дело замешан ты, я думаю о тебе. Не о том, чтобы спасти мир или ту его часть, которой грозит опасность в этом месяце. О тебе. Вряд ли я смогу выдержать, если снова увижу угрозу для тебя. То, чем я занимаюсь, достаточно трудно делать без добавочного эмоционального багажа.

Насколько трудно будет сказать такое вслух?»

Когда Тони открыл глаза, Ли наблюдал за ним и все еще держал его за руку в ожидании.

«Глупый вопрос!

Просто невозможно, к чертям собачьим, сказать такое вслух!»

– Поганец, – Николас отвернулся и вздохнул. – Давай, медленно садись, а я тебя поддержу.

Мир сделал несколько интересных корректив, когда Тони с помощью Ли спустил ноги на пол и ухитрился хотя бы частично сохранить вертикальное положение.

Павильон звукозаписи на мгновение скользнул вбок, и Николас, верный своему слову, поддержал парня за плечи.

Пробуждение Тони оказалось даже более сюрреалистичным, чем его сон. Хотя кое-что не изменилось.

– От меня разит.

– Да. Как думаешь, ты сможешь добраться до душа? – Ли слегка отодвинулся и обернулся к дальней части павильона. – Наверное, в реквизите все еще есть кресло на колесиках. Вряд ли мы его полностью изничтожили.

– Мы его подожгли, заставили съехать с пандуса на парковку и врезаться в бетонную стену.

– И все-таки…

– Нет! – Тони сделал глубокий вдох и рывком встал. – Я в полном порядке. Просто небольшое онемение.

– Вытащи его и докажи.

Это было сказано почти себе под нос, слишком тихо, чтобы расслышать. Вот только губы Ли были достаточно близко, чтобы дыхание его слов коснулось уха Тони.

Раньше Фостер не чувствовал онемения, зато ощутил его теперь. Он не закрыл глаза, хотя ему и хотелось это сделать.

«Я желал бы знать, о чем думал Николас, когда сидел, гладил мою руку и ждал моего пробуждения».

Ощущая каждую точку соприкосновения, Тони сказал:

– Прекрати валять дурака, Ли. Если ты не готов пересечь черту, то нечестно так себя вести.

Актер покраснел, и этих самых точек стало вдруг вдвое меньше.

– Разве парень не может помочь другу, у которого плывет перед глазами? – спросил он, скривив губы в подобии улыбки.

«Стали ли мы друзьями? Общались достаточно дружелюбно, хотя никогда небыли такими приятелями, которые вместе отправляются пить пиво. Само собой. Пиво и подтекст – плохая комбинация.

Но я смогу изобразить друга, чтобы добраться до пункта назначения, раз уж Ли захотелось поиграть в такую игру».

– Конечно. Говорю как друг, у которого плывет перед глазами, – я рад помощи.

Пока они тащились через павильон звукозаписи, Тони кивнул в сторону задней стены кабинета Раймонда Дарка.

Две девушки открыли люк и старались протащить камеру через то место, где раньше висела копия Тернера.

– Что тут затевается?

К счастью, с Ли было довольно двусмысленностей, поэтому он ответил вполне понятно:

– Мэйсон изображает экзистенциальный момент, который подводит нас к финалу и всем этим чертовым воспоминаниям.

Николас не снимался в упомянутых сценах, поэтому его участие в последней серии сводилось только к заставке и заключительной части. Уже шли дискуссии насчет дополнительных эпизодов на DVD, чтобы компенсировать это.

– Мэйсон и экзистенциальный момент! – Ли фыркнул. – Никогда не думал, что произнесу эти слова в одной фразе.

– А он вообще знает, что такое «экзистенциальный»?

– Это значит, что Рид – пуп Земли. Он этим счастлив. Наш Мэйсон – простой парень.

«Как хорошо быть таким, – Тони прислонился к колонне в неоготическом стиле, а Ли тем временем потянулся к дверной ручке. – Чертовски здорово было бы для разнообразия побыть несложным!»

Не успел Ли взяться за ручку, как она повернулась. Николас и Фостер подались назад. Дверь открылась, и они отступили еще дальше. В павильон звукозаписи вошел Адам, тащивший громадный лист пенопласта.

– Как наш павший воин? – спросил он, глядя на Ли и Тони.

«Волшебник! Но протестовать бессмысленно».

– Я в порядке, – сказал Тони и дал развернутый ответ, когда Адам хмыкнул: – Пока не очень хорошо держусь на ногах.

Первый ассистент режиссера выгнул шею, чтобы посмотреть на Ли.

– Не урони его, – велел он актеру так, будто говорил: «Не пропусти свою отметку на съемочной площадке». – Нам нужно снять еще одну серию. Мне хотелось бы сделать это, имея крышу над головой. – Не дожидаясь ответа, Паэлоус поудобнее ухватил пенопластовый лист и пошел прочь. – Уж если демоны задумали вторжение, они могли бы дождаться хиатуса [88]88
  Хиатус – перерыв в съемках, обычно бывает на рождественских каникулах и летом.


[Закрыть], – бормотал Адам. – Чтоб им пусто было, как и всем остальным!