Текст книги "Хранители. Единственная (СИ)"

Автор книги: Таня Фрей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

– Ты так хочешь в это верить, не так ли? – жёстко поинтересовался он.

Его фразы звучали с таким горьким привкусом и так холодно, что становилось не по себе. И они никак с ним не вязались. Они не могли ему принадлежать, думала Сандра, не могли.

Так что же получалось, она действительно доверилась монстру? Миранда была права, и он и вправду был не простым фруктом? Он был подослан, чтобы убить её?

Тогда почему же там, в Штабе, он её спас? Чтобы оставить её убийство на потом и для себя?

Теперь хотя бы она понимала, почему он там так вовремя появился. И ещё много чего сразу понимала. Вопросов, правда, тоже оставалось немало.

Только теперь ей было противно даже смотреть на него. Не то, чтобы вспоминать, как она его в своё время ещё и целовала.

И, наконец, буря внутри сделала своё дело.

– Я тебя ненавижу! – закричала она. – Ты сдал нас им, ты работал на них всё это время!

– Нет, не всё! – вмиг возразил он.

– Тогда зачем, – хрипло начала девушка, – зачем же ты это сделал?

Ответ был смешон.

– Потому что иначе я мог погибнуть.

И Сандра горько усмехнулась.

– Не всё ли равно, чья рука отберёт у тебя жизнь, моя или Аманды? – поинтересовалась она. Нагло, нахально. Раньше она боялась пистолета в своей руке, а теперь свободно угрожала смертью тому, кто спас её жизнь. Вот только теперь это н имело никакого значения. Маркус же её тоже, на минуточку, спас, и это было действительно настоящее спасение.

Не то, что этот цирк без коней.

– От твоей умереть приятнее, – тут же ответил он и сделал едва заметный шаг в её сторону. И не было понятно, зачем.

– Не подходи ко мне! – сразу предупредила Сандра, подняв руки. Сотрудник на миг отвернулся, продолжая посмеиваться, как будто бы над самим собой.

– Ты просто не понимаешь, как мне на самом деле тяжело, – медленно проговорил он.

– Совесть замучила? – презрительно хмыкнула девушка. Не хотелось уже слушать эти его лживые сопливые фразочки. Мутило. Тошнило.

– Я не понимаю, что со мной происходит. – Кастор обессиленно опустился на пол. – Сначала я думаю, что люблю тебя больше всего на свете и ни за что не причиню тебе вреда, а потом надо мной нависает… угроза гибели, и я…

– Ты просто подонок, – резко оборвала она его оправдания, звучавшие так приторно. – Ты лжец и подонок. И я не верю ни единому твоему слову! – Сандра пнула ногой старое железное ведро, которое тут же со звоном покатилось в сторону Бэнкса, и направилась к выходу из комнаты. – Я не могу тебя видеть. Держись подальше от меня и от тех, кто мне по-настоящему дорог!

У двери она остановилась. Всё ещё было слышно, как тот смеялся. Или плакал.

– А ведь всё может быть не так, как ты думаешь, – тихонько пробормотал он. Сандра хотела было что-то ответить, но уже не знала, что. Поэтому вышла, оставив дверь открытой и бросившись в кухню. Налила себе воды из бутылки, осушила стакан со скоростью Флэша. Закашлялась. Не потому, что поперхнулась, а потому, что все слова, сказанные меньше минуты назад, выстроились в ряд в её голове.

Кастор Бэнкс – предатель.

Кастор Бэнкс – тот, кому нельзя было доверять.

Кастор Бэнкс – тот, кто рушил её жизнь, стенка за стенкой, сам того словно и не подозревая. И она ненавидела его за это. Что бы там ни говорила эта странная-престранная Мирабель. Сандра Кастора – ненавидела. Не могла слышать, видать, чувствовать его присутствие.

Дрожащей рукой она поставила стакан в мойку и вернулась в кладовую.

Сотрудника уже и след простыл. Смылся, значит, при первой возможности, как только Сандра вышла куда подальше. Интересно, его уход вообще увидели? Она его даже и не услышала.

Хотя, может, это потому, что слышать его ей не хотелось в принципе?

Девушка закрыла дверь кладовой и развернулась лицом к коридору, но тут же столкнулась с Мирабель.

– Ой, прости, – пробубнила она и поспешила протиснуться дальше, в гостиную, го с места не сдвинулась, заметив, что Белль выглядела как-то… непоколебимо.

– Что-то случилось? – невозмутимо поинтересовалась та, распустив свои волосы, плавно рассыпавшиеся длинными каштановыми прядями по плечам и смотря своими серыми глазами как будто бы прямо в душу Вайтфейс.

Та вздрогнула. Почему-то вопрос показался ей не столько вопросом, сколько фразой, несущей смысл чего-то ожидаемого. Мол, вот всё и произошло, дождалась? Убедилась? Хотя в чём она могла тут убедиться? Признание его не вязалось с концепцией Уотсон.

Нельзя же было любить предателя. Нельзя же было любить того, кто сделал тебе больно.

– Да, случилось, – в итоге подтвердила Сандра. – Случилось глобальное. Видимо, маска наконец-то сорвано.

Она сказала “видимо” и даже не заметила этого.

Но она сказала “видимо”, потому что где-то там, в недрах своей всё ещё целёхонькой души, верила, что это была не та маска. Ложная.

С одной стороны, это было вполне возможно, но с другой… Уж слишком честно Кастор говорил. Уж слишком натурально признавался. Уж слишком много эмоций вкладывал в свою речь, так что не создавалось ощущения спектакля. Это была реальная исповедь, не иначе.

Но последние его слова всё же не давали Сандре покоя. Всё могло быть не так, как она думала. Был ли это намёк на то, что предательство было вынужденным? На то, что предательства – с его стороны – не было вовсе?

Мирабель грустно улыбнулась, поправив в очередной раз съехавшие с носа очки.

– Ну что ж, – протянула она. – Пойдём, расскажем всем?

Сандра кивнула, находясь в какой-то прострации и направившись за нею. В гостиную. К мятежникам.

Чтобы выложить им всё.

Когда они зашли в гостиную, Маркус тут же поднялся с кресла навстречу Сандре и обеспокоенно спросил, даже несмотря на то, что якобы не желал с ней разговаривать:

– Что произошло?

Девушка закрыла глаза и глубоко вздохнула через нос, потом выдохнула и распахнула глаза, глядя вокруг уже протрезвевшим взглядом. Все главные люди были в сборе: Джоанна, Ричард, Энсел, Маркус. Белль. Все ждали чего-то шокирующего. Впрочем, и правильно они это, собственно говоря, делали. С какой-то стороны, этот узнанный ею факт был шокирующим. Пусть и, с другой стороны, очевидным.

– Стало известно имя предателя, – гробовым тоном возвестила Сандра. – Кастор. Это он. Он предатель. Он Связующее звено.

Миллс тут же хлопнул себя ладонью по лбу, Джоанна поперхнулась, и Ричард постучал по её спине, Джим не отреагировал практически никак. Не потому, что ему было всё равно, а потому, что эмоций для описания данного факта точно не хватало.

– А, впрочем, примерно так я и думал, – сказал Маркус. И в тоне его не слышно было ни толики какого-нибудь удивления. Наоборот: чрезвычайная уверенность в себе и своих словах. Невозмутимость.

А удивлялась ли Сандра? Сейчас, когда она стояла здесь, эта новость уже не казалась ей такой ошарашивающей. Она с ней смирилась, почувствовав, как ненависть к Сотруднику заняла своё законное место. Наверное, законное. Наверное, ненависть.

– Что будем делать? – спросила она.

– А где сейчас Бэнкс? – выстрелил ответным вопросом Джим.

– Ушёл, – избавила Сандру от надобности отвечать Мирабель, сложившая руки на груди и прислонившаяся к стене, чуть откинув голову назад, прикасаясь к обоям затылком.

– Ушёл? – поперхнулась Джоанна. – И вы даже не попытались его…

– …остановить? – закончила Белль за Уэсли. – Почему же не пытались. Пытались. Просто, знаете, безуспешно.

– Надо было закричать, удержать его всеми способами, я не знаю! – в сердцах воскликнул Маркус. – Это же предатель, его же надо не выбрасывать на ветер, с ним надо разобраться, он…

Слова тонули. В правде. Уж кто-кто, а он тут действительно являл собой голос разума. Ведь предателя принято ловить. А тут его просто отпустили на волю.

Маркус просто не уставал удивляться глупости Сандры. И после этого её поступка сомнения вновь его затерзали.

Да и Мирабель тоже хороша была. Видимо, она была там же, так почему же тогда хотя бы она не остановила Бэнкса? Почему же хотя бы она не остановила предателя?

– Уколы, – тем временем вдруг вспомнил Ричард. – Его рук дело?

Сандра произвольно провела ладонью по шее. След уже успел побледнеть, но намёки на его присутствие всё ещё сохранялись. Как и лёгкий страх перед ними, потому что идеальные результаты анализов не особо успокаивали в данной ситуации. Что-то ведь всё равно теперь находилось в их организмах, пусть и не настолько вредоносное, каким могло бы быть.

– Наверняка, – ответила она. – Если он – предатель, то делать это больше было некому. Да оно и вполне оправданно: он ведь был здесь в тот день.

– Конечно, был, – усмехнувшись, согласился Грин. – Ты ведь его и привела.

Может, он и не хотел своими словами заставить себя чувствовать никчёмной. Вот только она почувствовала. И в который раз – виноватой.

Это же она их подставляла, это она тоже была предателем, хоть и не официальным, не работающим на Аманду, а лишь на саму себя.

– Теперь, когда нам это известно… что-то изменится, верно? – аккуратно поинтересовался Джим.

Джоанна подняла на него свой взгляд. Слегка недоумевающе дёрнула плечами, поправила свою копну коротеньких волос медного оттенка.

Она, преемница самого субъекта 404, теперь остро ощущала, что не могла носить это звание по праву. Потому что посмела проглядеть предателя, который мог сливать все тайны главному врагу. Она, избранная самим Филлипом, теперь думала: а зачем? А почему – она? Она ведь не справлялась со своей работой. Ни в одиночку, ни ч Ричардом, ни с кем-либо ещё.

Они погибали. Медленно, но верно погибали под гнётом широких волн, плещущихся так сильно, что борт лодки заливало воной, которая стремилась перевернуть её верх дном. И переворачивала.

Энсел кинул взгляд на ноутбук. На нём никаких новых сообщений не было, и это даже радовало отчасти. Потому что мало ли, какие последствия они могли за собою влечь.

– Подождём, – проговорил он.

– Чего это ещё подождём? – возмутился Маркус. – Мы же время теряем, Энсел, время драгоценное! Его можно догнать ещё, если что, успеть сказа…

– Нельзя, – прервала его Белль. – Если он ушёл, то он уже в Штабе. Я уверена в этом.

Миллс смерил её подозрительным взглядом. Однако же не спросил у неё, откуда в ей была такая уверенность. Потому что это уже даже не особо и удивляло.

Даже если должно было.

***

Москва

Сказано – сделано.

Операция по поиску Виталия Богомолова возобновилась. Небольшие бригады были высланы во все места, где он мог бы быть: в район его проживания, на ветке метро, на вокзалы, в аэропорты.

Алина лично проследила, чтобы всё это было осуществлено в лучшем качестве. Чтобы теперь это действительно принесло результат. Она чувствовала: Богомолов всё ещё был в пределах Москвы, а значит, его следовало отыскать и обезвредить.

Князев с её суждениями был абсолютно согласен, Фролова – тоже. Глаголева не могла не нарадоваться, что у неё была такая команда, готовая поддержать её в любой момент и прекрасно понимающая, что другим образом успеха не достичь. Что нужно убрать с пути противника, и тогда уже можно будет о чём-то говорить.

Они ждали. Ждали хоть малейшего известия, чтобы продолжить свою работу.

В кабинет зашла одна Сотрудница с планшетом в руках, и Глаголева тут же подошла к ней.

– Данные есть? – спросила она в надежде.

– Чипированных в той зоне очень и очень много, – заверила её та. – Случись что, у нас есть возможность проконтролировать исход самостоятельно.

Алина выдохнула от облегчения.

Что ж, это уже делало всё проще. Какую бы там себе компанию Виталий не собирал, а всё равно он должен был потерпеть поражение. Это не могло не радовать.

– Спасибо за информацию, – поблагодарил Алексей и переглянулся с Маргаритой, тут же закивавшей в знак согласия. Она вообще сидела на стуле, явно нервничая, а всё – снова из-за дочурки. Которую она всё время боялась оставлять, но выбора у неё другого попросту не было. Но, с другой-то стороны, девочка оставалась с няней, и няне этой Фролова доверяла. Так что опасности особой, в общем-то, и не было.

Но стоило только одной Сотруднице покинуть кабинет, как на смену ей тут же пришла другая. Не пришла, а прибежала, по дороге запыхавшись и растрепавшись. Алексей, Рита и Алина посмотрели на неё в недоумении, даже не будучи способными её просто поприветствовать. Та тоже не стала тратиться на пустые пожелания доброго дня, а сразу перешла к сути.

– Его обнаружили, – громко сообщила она. – В подземке. На его линии метрополитена. Кажется, в ближайшее время он оттуда не вылезет. И кажется, у него не самые лучшие намерения.

Последние слова заставили всех их вздрогнуть. Вскочить с мест.

И начать собираться на долгожданную встречу.

***

Аманда глядела на экран.

Всё подходило к кульминации. Снова. Она видела это, она ждала своего заветного часа, когда она сама сможет заявиться в Бруклин, чтобы завершить это дельце.

Посвящаемая была нужна ей. Посвящаемая была Единственной.

В этом она окончательно убедилась совсем недавно. Значит, Филлип не лгал, а говорил сущую правду. Вот только теперь было важно, чтобы эта правда оказалась в нужных руках, и под нужными руками она, разумеется, подразумевала свои собственные.

Эта информация о проектах была ей жизненно необходима, как вода, как воздух, даже несмотря на то, что в большинстве своём она у неё имелась, но вот именно, что – в большинстве своём, а не целиком. А ей нужно было знать всё. До малейшей чёрточки. Потому как промахиваться она теперь не собиралась.

– Вертолёт подготовлен? – спросила она у Сотрудника, прошедшего мимо неё в серверной.

– Исполнено, госпожа Президент, – тут же отозвался он, и она растянула губы в притворной улыбке, поправляя на ухе гарнитуру и направляясь в кабинет мистера Брукса.

На сей раз он был готов её встретить.

Она зашла внутрь и встала напротив его рабочего стола, изучая глазами стены.

– Говорите, защита усилилась? – невзначай поинтересовалась она.

– Сервер больше не подлежит взлому, – подтвердил её слова Брукс. – Ни одна из видеокамер больше не отслеживается никем, кроме нас. Эта задача выполнена: мы оказались сильнее.

– А разве уж так не должно было быть? – удивилась Аманда. – Мы всегда сильнее всех остальных, не знали? По природе своей. По существу.

– Конечно, конечно, – поспешил согласиться тот. – Просто бывали случаи…

– А вот не должны были они бывать, – холодно отрезала Коллендж. – Это нонсенс – чтобы мы терпели поражение от какой-то шайки любителей, разве непонятно?

– Понятно.

Она ринулась к выходу из кабинета, не попрощавшись, и сварилась с новенькими наручными часиками.

Время убегало. Его оставалось совсем немного. Вот только это не приводило её в бешенство или недовольство.

Это её радовало.

***

Спустя час пришло сообщение от Хранителей.

“Если вы хотите видеть своих – живыми,

просто закончите с этим. И примите тот факт, что вас предадут всегда.”

Энсел хотел хлопнуть по ноутбуку, прочтя эти строки, вот только тот словно предугадал его действия и вырубился. Вот так вот, неожиданно. А потом не реагировал ни на одну кнопку. Стало понятно: полетел.

Хатбер зачертыхался, впрочем, уже не особо изумляясь всему происходившему. Это уже даже было немного смешно. Слишком много неудач и потерь на квадратный метр.

Джоанну, однако, не столько волновала потеря одного ноутбука, сколько письмо.

– Своих – это кого? – задумчиво протянула она.

– Миру, – вмиг ответил Энсел чуть охрипшим голосом.

– Маму, – столь же быстро отреагировала Сандра и пояснила, заметив недоуменные взгляды: – Я почти уверена, что она там, в Штабе. Я не могу сейчас найти нормального объяснения, где она может находиться. Самым логичным кажется именно тот вариант, что её забрали. Забрал предатель.

Почему-то когда она сказала о предателе, то перед глазами не встал образ Кастора. Вставал образ в маске. Ещё пока не раскрытый. И это пугало.

– Что ж, им явно есть, кем нас шантажировать, – подметил Джим, закусив карандаш, который через секунду отбросил в сторону и собрался было выходить из гостиной, но реплика Уотсон его остановила чуть ли не в дверях.

– Вау, да этот денёк действительно полон сюрпризов, не так ли? – Мирабель, стоявшая теперь у окна, вдруг как-то странно улыбнулась. – Вот только вы всё ещё не узнали самый большой сюрприз. Самый главный.

– О чём ты говоришь? – взволнованно спросила Сандра, обратив свой взгляд в её сторону. Эти слова, эта ухмылка её… насторожили. Хотя, может, она просто стала чересчур подозрительна в свете нынешних событий. Но это выглядело очень странно. С чего бы вдруг та стала говорить подобными словами? Что это был за сюрприз?

А девчонка посмотрела на неё хитрым взглядом. Который явно не предвещал ничего хорошего. И это пугало уже не одну только Вайтфейс.

От звука её голоса все замерли и словно приросли к своим местам. Он был властным, хитрым. Не похожим на маленькую девочку Мирабель, играющую на фортепиано и постоянно поправляющую очки. Которые теперь она и вовсе сняла за ненадобностью.

– Это не Кастор Бэнкс рассказал всё о вас Аманде Коллендж, – сказала она и выдержала небольшую паузу, наращивая напряжённость в воздухе. – Это была я.

И Сандра похолодела от ужаса. Она ринулась было к Мирабель, но Маркус вовремя остановил её, ухватив за плечи.

– Какого чёрта, Белль? – воскликнул он. А та сделала какое-то извиняющееся лицо, будто лениво прося прощения за всё, что было за эти годы. Но в то же время – сохраняя свой напыщенно гордый и даже чутка злобный вид.

– О, да никакая я не Мирабель! – ответила она, сделав пару шагов вперёд, обходя фортепиано и проводя ладонью по его крышке. – Что, не ожидали такого от пятнадцатилетней – пардон! – от семнадцатилетней девчонки, да?

– Что значит семнадцатилетней? Ты что, обманывала нас всё это время? – возмущённо спросил Энсел, всё ещё не особо понимая, что именно здесь разыгрывалось.

А разыгрывался спектакль под названием “Не доверяй ближнему”.

– Именно так. Я – Джулия Лу Остборн, главная и единственная секретарша Аманды Коллендж, всё это время расхаживавшая прямо у вас перед носом.

Джу победоносно ухмыльнулась, осматривая публику. Которая была уже в полном ауте.

Сандра, однако, старалась не терять планку. Держаться. Сдерживаться.

– О’кей, ладно, ты Джулия Остборн, но… что тогда значил мой разговор с Кастором? – поинтересовалась она, ибо это ей понятно не было.

– Не госпожа Президент грозила ему смертью, а я, – спокойно заявила н это Джулия. – И не столько его смертью, сколько твоей. Это я заставила его сказать тебе всё это, теп самым ещё пуще разбивая твоё хрупкое и наивное сердечко.

На последних словах она, не выдержав, фыркнула. И это было последней каплей.

– Зачем? – заорала Сандра, которая уже не была в состоянии слушать её. – Что тебе сделал Кастор? Что тебе сделала я?!

– Я знаю его уже два года! – тоже перешла на крик девушка. – Всё это время мы с ним вместе были на одной стороне! А потом появляешься ты, и всё встаёт с ног на голову, всё меняется!

Сандра дёрнулась в её сторону, намереваясь влепить ей пощёчину, выдрать все её волосы, да хоть об стенку размазать, но тут Джулия выхватила припрятанный пистолет и нацелила его на неё. Нельзя было, правда, сказать, чтобы Сандру это удивило.

Уж её это уже не особо волновало.

– Убери оружие, – резко потребовал Маркус.

– Будешь пытаться строить из себя героя, и она погибнет, – пропела уже далеко не Мирабель, но Джулия. – Красиво получится, правда?

Да не то слово. Неземная красота.

– Что же ты натворила, Белль… – проговорил он, прижимая ладонь ко рту.

– Белль, Белль, Тинкер-Белль… У маленького колокольчика оказался припрятан большой сюрприз. А вы всё скинули на того, кто провалил свою миссию. – Она состроила грустное лицо. – Связующее звено прервало связь. По крайней мере, с одной стороны. А с другой оказалось отвергнутым той, которую любит больше жизни.

– И что… что ты с ним собираешься сделать? – едва дрожащим голосом спросила Сандра. Джу подошла ближе, надвигая пистолет в её сторону, потом наклонила голову набок, поджав губу.

– У меня была своя миссия, – начала она. – Увидеть тебя насквозь. Подготовить к сегодняшнему отправлению в Штаб. Да-да, сегодняшнему, ты не ослышалась. Пора домой, Джозефин. У меня была своя миссия: отследить мятежников и обезвредить. А если обезвредить не их, то хотя бы их главное оружие. Тебя. А тебя оказалось так просто раскатать. Всего лишь стоит причинить боль тем, за кого ты потом станешь себя винить.

Сандра со всей дури замахнулась, чтобы ударить Джу, но та быстро приставила пистолет к виску Маркуса, вмиг оторопевшего. И она осеклась, почувствовав, как нижняя челюсть невольно отвисает от ужаса.

– Одно неверное движение, и ты потеряешь и его, – предупредила она. Уточнять, почему та сказала “и его”, а не просто “его” Сандра не стала.

Но потерять Маркуса после всего…

Нет, она не могла позволить этому случиться. Вот только она не собиралась поэтому теперь отмалчиваться. Она собиралась бороться.

– Я уже не знаю, кто здесь больший идиот, ты или мы, – раздался голос Энсела. – Как мы тебя умудрились проглядеть?

– Действительно, как? – повернула Остборн к нему свою голову. – Что может сделать маленькая девочка?

Последние два слова она чуть ли не проблеяла, как овечка.

– Так ты в Штабе по несколько дней ошибалась? – поражённо спросила Джоанна, наконец-то приобретшая дар речи. Но всё ещё не до конца воспринявшая тот факт, что всё это время за пазухой пригревала змею.

– Лучше, – сказала Джулия, обернувшись на сей раз к ней. – Вы не вылезали из этой дыры, пока я разъезжала по миру. Москва, Берлин, Лондон… интересно получается, да? И везде – всякие договоры корпорации, соглашения. Теперь справиться с Хранителями не так-то просто.

Так вот оно что. Уэсли зажевала губу от нервов. Оказывается, всё было гораздо глобальнее, чем они думали. Хотя, с какой-то стороны, всё это они могли бы и так узнать в день рождения Сандры. Если бы до этого дожили без таких потрясений.

А теперь, теперь – доживут ли?

– Как я тебя ненавижу, – сквозь зубы процедила Сандра.

– Кое-кому ты так же сегодня говорила, и что в итоге? Теперь ты готова плакать по нему, как по потерянному плюшевому мишке. – Джулию передёрнуло от этих слов. – Как же легко тебя сломать, Девушка-буря. Какое жалкое зрелище.

– Не слушай её, не видишь, она с катушек съехала, – поспешно сказал Маркус, сильнее прижав девушку к себе.

– А тебе, я вижу, жить надоело? – нахально поинтересовалась Джу и неожиданно отвела пистолет. – Хотя, знаешь, убить или попытаться убить тебя сейчас – слишком просто и, главное, бесполезно. У меня ещё будет время помучить тебя и бедняжку Джозефин. Я подгадаю лучшее время для расправы.

Расправы… Как же угрожающе это звучало из уст этой девчонки. Не потому ли, что она твердила всё с дикой самоуверенностью, которую ещё и не у каждого найдёшь?

– Тварь, – выдохнув, проговорила Сандра. – А ведь мы доверяли тебе.

– Чаще всего именно самые близкие тебе люди предают тебя, – подметила Остборн. – Запомни мои слова, Вайтфейс. Чую я, что они тебе ещё пригодятся.

Девушка вздрогнула.

– О чём ты? Только не говори, что ты не одна такая героиня!

– Кто знает.

Загадочно исказив губы в улыбке, Джулия начала отступать назад. Достигнув двери, она нащупала рукой её ручку и через миг выскочила в коридор.

Маркус тут же ринулся за ней, Сандра даже не успела его задержать, но когда он выбежал и готов был уже кинуться на Джу, та вдруг сделала предупреждающий выстрел. В воздух. И минуту, возникшую от этого предупреждающего выстрела, она превосходно использовала в своих целях.

Она убежала. И только пятки сверкали – вот какова была скорость её бега. Миллс остановился на крыльце, а той уже и след простыл.

Сандра выбежала вслед за ним. Теперь они оба стояли и глядели на улицу, будто это могло помочь им в поисках.

– Что скажешь? – призрачно поинтересовался Маркус.

– Я запуталась, – произнесла Сандра. – Слишком много предателей на прошедшие часы.

– Да уж, – не смог он не согласиться. – Много. Только вот один из них ложный. Удивлена?

Девушка подумала.

Была ли она удивлена, что Кастор предателем на самом деле не был? С какой-то стороны, нет, с какой-то, да.

– Была, – наконец, выдала она. – Но Джулию, конечно, никто не переплюнет.

А теперь они точно знали, что где-то тут, в Парк-Слоупе, разгуливала секретарша самой Аманды Коллендж с пистолетом за пазухой.

Но точно не знали, чем всё это могло закончиться. Не имели ни малейшего представления.

Вот только Сандре не давали покоя эти слова про сегодняшнее отправление в Штаб.

А вспоминая, сколько вреда она здесь всем нанесла, переставал беспокоиться. Она решила вести себя нагло.

Так пусть же Президент получит то, чего захочет. Вернее, попробует.

Хоть об этом девушка сразу никому объявлять. Над этим она решила думать в одиночку.

Джулия бежала.

В ровном темпе, слушая своё дыхание и бешено колотящееся сердце, так и норовящее сбежать из грудной клетки. Слушая свои мысли, текущие в одном и том же русле, а потому тоже пытающиеся разбежаться. Освободиться.

От чего-то вдруг накатило отчаяние. Как будто бы её признание вылилось во что-то ужасное.

Хотя оно и планировалось состояться именно в этот момент.

Готовилась ли она? Нет. Чистой воды импровизация, построенная на врождённой, всосанной с чьим-то молоком храбростью, наглостью и безумием. Она представляла себе всё это, правда, немного в других красках. Это должно было стать настоящей неожиданностью, прозвучать, словно гром посреди ясного неба, так, чтобы все действительно были ошеломлены. Но в глазах их не видно было настоящего изумления. Или же она просто сама его не заметила сквозь пелену накативших эмоций.

Они казались ей бездушными. А у неё у самой – у неё была душа?

Сейчас, когда она так болела, становилось понятно: была.

С одной стороны, ей было жаль Сандру. Потому что она настолько запуталась в себе, что развязать этот клубок было бы уже очень, очень тяжело. С другой, она её раздражала. Да и жалость к ней тоже исходила из полного раздражения. Сандра была помехой, Сандра была причиной изменения того, кого Джу любила, Сандра была той, на чьём месте спокойно могла оказаться она. Во всех смыслах.

Джулии было жаль и Кастора. Она понимала его боль, понимала, как это тяжело – быть отвергнутым. Она ведь тоже – была. Но всё равно злилась. Потому что смотрела на Вайтфейс и не понимала, что же он в ней нашёл. Видела в ней очередную простую дурёху, никого больше.

Уж тем более не видела в ней ту ценность, которую она, по словам Аманды Коллендж, представляла. Ей хотелось её, скорее, убить, чем доставить в Штаб живёхонькой.

Вот только она прекрасно знала, что убить её не получится.

Джулия бежала. Мимо парка, мимо домов, туда, где должно было быть своеобразное авиашоу. Конечно, не авиа. Конечно, не шоу. Но вертолёт Президента должен был оказаться здесь неподалёку, чтобы потом отправиться в Манхэттен, покидая гибнущий на глазах Бруклин.

Он ведь и правда гибнул. Стрельба, Николас Миллс, являвшийся в какой-то степени даже и марионеткой Штаба. Всё это так свалилось на него, и ему ничего больше не оставалось, как тонуть в этом, пытаясь всплыть наружу. Если получится.

Джу не жалела. Не Бруклин был её родиной. Её родиной был Штаб, а потому ей всегда было мучительно наблюдать за теми, кто мечтал его разрушить. Играть роль той, кто его тоже хотел разрушить. Играть роль и почти что в неё вжиться, всякий раз преображаясь. Ведя разные разговоры с разными точками зрения, делая вид, что не знала о том или ином событии, хотя на самом деле принимала в нём непосредственное участие. Быть Мирабель, а не Джулией, Белль, Тинкер-Белль, колокольчиком, знающим и внука субъекта 404, и главу всех мятежников, и все их лазейки, но не сдающим всё Аманде, именно потому, что в такие моменты она – Мирабель. Маленькая девочка с большим умом и большими намерениями. Маленькая девочка, которой никогда не существовало.

Джулия остановилась на пустыре, отдышавшись. Кинув взгляд на свой пистолет. Самозарядный. Совсем как тот, из которого Маркус должен был, по идее, учить стрелять Сандру. Наверное, он и научил. Уж что-то, а стрелять он умел, и Джу это знала. Хорошо, что своего оружия у Девушки-бури не было. Потому что если бы оно у неё имелось, то нельзя предсказать, что бы она тогда могла устроить.

Джулии ведь теперь и от неё скрываться нужно было. Благо, она знала, что это ненадолго. Что скоро та придёт, но скрываться Остборн не будет. Сандра сама явится в лапы врага. И сдаваться она не захочет. А если и захочет, то желание у неё отпадёт, как хвост у ящерицы.

Джулия знала, что та не нанесёт ей вреда. А значит, по этому поводу не стоило и пытаться беспокоиться.

И наконец, когда она подняла голову, то услышала гул приближающегося вертолёта.

Обратный отсчёт начался.

***

Москва

Они отправились туда втроём. Ну, и ещё пару человек с собой прихватили. И, конечно, их ждала на месте одна из поисковых бригад. На месте – это в поезде. Через пару минут они уже должны были Богомолова словить.

Глаголева, Князев и Фролова протискивались сквозь толпу народа, всё время перед всеми извиняясь, то по-русски, то даже и по-английски. В Москве ведь много иностранцев. Даже в такое время суток.

Да и к тому же на улице прошёл дождь, а потому многие шли с мокрыми-мокрым зонтами, с которых ручьями стекала вода, задевая и Алину, и Алексея, и Маргариту. Первая особенно бурно реагировала на любое соприкосновение с водой, потому что происходило это всегда неожиданно, в самый подходящий момент.

– Что он собирается делать? – перекрикивая шум поезда, задалась вопросом Рита.

– Понятия не имею, – ответила Алина, вытащив свой планшет и обведя взглядом сидевших в вагоне. – Кажется, надо кое-что проверить. Лёш, очки надень.

Тот кивнул и нацепил на нос очки в роговой оправе, которые на первый взгляд можно было принять за совсем обычные, для плохо видящих. Но Глаголева в тот же миг раскрыла у себя приложение. Можно было заметить, как на очках, сбоку, загорелся маленький огонёк: пошла синхронизация.

Алексей посмотрел в другой конец вагона. Наполнен он, конечно, был битком. Тут и пожилые люди с очередными выпусками сканвордов, и молоденькие парочки с ярко-голубыми волосами – одного цвета на двоих, и дамы и господа среднего возраста с электронными книгами и мобильными телефонами в руках. Публика была самая разнообразная.

И ещё разнообразнее она была на вопрос наличия чипов.

Алина быстро свела статистику и молча показала её своим коллегам. Среди шестидесяти трёх присутствовавших тридцать человек были под наблюдением. Тридцать человек могли быть управляемы.

От этой мысли по её лицу невольно пробежала тень ухмылки.

До станции добрались быстро. До той, на которой Богомолов уже, судя по сообщению, благополучно вышел. Но в город не спешил: стоял посреди вестибюля, словно чего-то ждал.