Текст книги "Темные сказки Лайкарры (СИ)"

Автор книги: Таисс Эринкайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

   – Ну дался тебе этот стол, Солан! Ну... ммм... еще так сделай... а впрочем стол так стол!

   *****

12 день месяца ливней 1650 года от В.С.

Джалименассэ, Дом Тар?эари

   Тепло и тишина. Не такая, как на поверхности – не шумел ветер за окнами, не переговаривались ночные стражи, не лаяли собаки... Ни шума города, ни звуков, что всегда наполняют жилища обитателей поверхности – не скрипели чуть рассохшиеся половицы, не пищал в углу мышонок. Только едва слышно потрескивала в камине баснословно дорогая – еще бы, ее приходиться везти через два государства, через всю Великую Степь далеко не север, а потом еще спускать под землю – яблоневая древесина. Что поделать, хозяйка этого дома любила комфорт и уют, который может создать лишь горящий камин. Тишина обволакивала, привычно давила на плечи, как ткань тяжелого плаща. Под толщей камня, вдали от поверхности, так мало звуков. И потому шаги в коридоре стали слышны гораздо раньше, чем открылась дверь.

   Возникший на пороге мужчина решительно пересек комнату, опустился на колени возле кресла, что было почти вплотную придвинуто к едва тлеющему камину. Обычный мужчина-сидхэ – темные волосы, светлые глаза, бледная кожа. В меру высокий, в меру широкоплечий, не молодой, не старый... Обычный. На такого обратили бы внимание только жители поверхности, а среди своего народа он был серым, неприметным. Даже двигался он как все – легкой, танцующей походкой бойца, что так характерна для темных эльфов.

   Тень в мире теней, бесцветный, незаметный.

   Один из лучших шпионов Третьего Дома.

   Коготь.

   В кресле, задумчиво глядя в огонь, сидела хрупкая маленькая женщина. Одна рука ее покоилась на резном подлокотнике, тоненькое запястье стягивал широкий кованый браслет с искусной гравировкой. Пальцы второй рассеяно поглаживали огромный живот, обтянутый тканью легкого платья.

   – Госпожа, – голос Когтя был тих и почтителен, – у меня важные сведенья для вас, – дождавшись легкого взмаха пальцев, он продолжил: – Мать Второго Дома задумала воспользоваться вашим... положением и уничтожить наш Дом, пока вы ослаблены.

   Тайхэ нехорошо прищурилась, что-то прикидывая. Потом отрывисто спросила:

   – Сколько у нас времени?

   – Не могу знать, госпожа, – покаянно склонил голову шпион, – о подробностях готовящейся операции знают лишь Мать Второго Дома, ее наследница и главнокомандующий. Командиры только догадываются, рядовых бойцов даже не поставили в известность, но мобилизовали почти все войска. Скорее всего, они атакуют в ближайшие сутки.

   – Это все? – женщина встала, бережно придерживая рукой уже опустившийся живот, и начала задумчиво переставлять какие-то фигурки на каминной полке.

   – Да, моя госпожа.

   – Можешь идти.

   Мужчина встал, еще раз почтительно поклонился и стремительно вышел. Тайхэ в сердцах запустила маленькой статуэткой в закрывшуюся дверь. Как же не вовремя! Ребенок вот-вот родится... Тьма вас забери, дорогие сородичи! Хотите войны? Будет вам война...

   Сидхийка прищелкнула тонкими пальцами, коротким магическим импульсом-приказом вызывая слугу. Тот не замедлил явиться, склонился в почтительном поклоне, не переступая порога господских покоев – хорошо знал крутой нрав хозяйки, которая к концу беременности стала и вовсе несносной, издергав всех окружающих капризами. Только со своим мужчиной она оставалась неизменно ласковой. Впрочем, сейчас госпоже явно было не до того, она лишь повелительно бросила, мельком глянув на слугу:

   – Главнокомандующего ко мне! – и снова отвернулась к огню.

   Пробормотав положенное "слушаюсь" слуга унесся выполнять приказание Матери Дома. Бесшумную размытую тень, скользнувшую следом за слугой в закрывающуюся дверь, никто так и не заметил.

   *****

   Чуточку шершавый камень крошился, когда он слишком глубоко вбивал когти в стены коридора. Прыжок. Мелькали размытыми мазками темно-серого галереи и переходы подземного города, пролетая мимо с головокружительной скоростью. Для него это было просто: сгруппироваться, вогнать когти в податливый камень, замедляя падение, снова прыгнуть, минуя охранные периметры одного из старших Домов. Он был лишь размытой тенью среди других теней, незаметной и смертельно опасной.

   Территория Второго Дома встретила его тишиной и покоем. Внешняя часть дворца, выходящая в гигантский подземный грот Джалименассэ, была пустынна, лишь прогуливались по вычурным резным галереям и выносным ярусам стражи. Он незамеченным пересек двор, скользнул внутрь одного из коридоров, что уходил глубоко в толщу камня. В его планы не входило воевать со всеми, у него была здесь конкретная цель.

   Внутренние тоннели и галереи разительно отличались от внешних. Нет, не вычурностью оформления или богатством рисунка, вьющегося по стенам. Внутри титанический комплекс дворца напоминал растревоженный осиный улей. Носилась по коридорам прислуга, причем не только с верхних, но и с нижних уровней Дома. Вооруженные воины небольшими группками стекались в одну из внутренних пещер. Он даже ненадолго задержался, привлеченный интересным зрелищем. Небольшой – по сравнению с самим городом, конечно, – внутренний грот Дома Шес?лиотар с высоты галереи больше всего напоминал вспаханное поле, каким его видишь с высоты полета – разбитым на четкие квадраты. Но вампир слишком уж хорошо знал, что это за квадраты – в пещере выстраивались войска. Стоило торопиться.

   Он шел все дальше и дальше, ориентируясь даже не на чутье, на что-то куда более глубокое и древнее, что все сильнее поднимало голову в его душе, разбуженное пьянящим запахом опасности. Инстинкт охотника. И предвкушение добычи заставляло скалить клыки в довольной ухмылке. Солан за свои пятьсот с чем-то лет давно уже усвоил правила смертельно опасных игр, что порой разворачивались на политических аренах разных государств, и мутные делишки, творящиеся в сидхийском полисе, не стали для него сюрпризом. Он был игроком, и прекрасно знал, что воевать со спрутом, рубя его щупальца, бесполезно. Только быстрый, беспощадный и точный удар в самое сердце может склонить чашу весов богини Судеб в другую сторону. И он был готов нанести этот удар.

   Нужный ему коридор он нашел довольно быстро. Здесь было пустынно по сравнению с другими частями сидхийского дворца, только два стража несли почетный караул и массивных створок драгоценного красного дерева, ведущих в личные покои Госпожи Дома. Солан внутренне присвистнул, это сколько же усилий надо было приложить, чтобы затащить эдакую дверцу так глубоко под землю? И сколько заплатить поставщикам за то, чтобы предварительно протащили ее через полконтинента? Определенно, местная Мать страдала какой-то гигантоманией вкупе с нехваткой эстетического вкуса.

   Направленный магический импульс заставил одного из стражей приоткрыть чудовищные створки. Немного, ровно настолько, чтобы можно было проскочить. Пока напарник темного эльфа недоуменно переглядывался с сородичем, у которого вдруг закружилась голова, в проем метнулась стремительная тень. "И кто ж вас на такой ответственный пост поставил, лопухи остроухие? Впрочем, это и не важно, ему же хуже", – подумал вампир, проходя дальше по коридору.

   Цель всего его путешествия обнаружилась в личном кабинете. И не одна. Солан облизнулся, – Мать Второго Дома, не потрудившись хотя бы закрыть дверь, на повышенных тонах разговаривала с собственной дочерью-наследницей, а в одном из кресел сидел, внимательно прислушиваясь к перебранке, главнокомандующий войсками Дома, которому по логике вещей сейчас полагалось находиться в совершенно ином месте. Но так даже лучше, не придется бегать и искать по всему комплексу. Все интересующие вампира личности были в сборе.

   – Мать, ну почему именно сейчас? – в который уже раз, судя по истеричности интонаций, вопрошала наследница, судорожно стискивая кулачки.

   – Потому что я так приказала! – откровенно орала в ответ Вионнэ Шес?лиотар, исчерпав все более разумные аргументы для дочери. Ее отец, Гаринар, он же главнокомандующий и – Солан удивленно приподнял бровь – тот самый наглый сидхэ, что давеча мешал им с Тайхэ пить кофе, только презрительно хмыкнул в своем углу. Перепалка между владычицами Второго Дома шла уже не первый час, и доводы сторон он заслушал уже по десятому, если не по двадцатому кругу.

   – Ты подумала, что о нас Совет старших Домов скажет? – визжала наследница. – Да нас за такое...

   – Боги любят сильных! И плевать, что скажет Совет! – Вионнэ со злостью швырнула в стену каким-то попавшимся под руку предметом. С комфортом наблюдавший из темноты "семейные посиделки" вампир мысленно посоветовал красоткам лечить нервы. Лучше всего путем декапитации... Кстати, а это идея...

   – Мать, да ты не понимаешь...

   – Я не понимаю?! – были бы здесь окна, они бы зазвенели. Присутствующие мужчины – что сидхэ, что вампир, – синхронно поморщились. – Это приказ! И ты будешь его выполнять! Все, я сказала! – сидхийка поставила звонкую точку в перепалке, отвесив дочери размашистый подзатыльник. Девушка пошатнулась. Молчаливый главнокомандующий презрительно искривил губы.

   Он умер первым. Не успевший даже понять, что происходит, мужчина открыл рот, чтобы что-то сказать... и захлебнулся кровью, что фонтаном брызнула из изувеченного вампирскими когтями горла. Следующей упала Вионнэ. Как и собирался, Солан хладнокровно "подлечил ей нервы". Только девушка-наследница успела понять, что происходит. Понять и смертельно испугаться. В расширенных глазах цвета корицы бился ужас. Солан с жалостью смотрел на невысокую сидхэ. Сейчас стало заметно, насколько она молода, совсем еще подросток. Только вот выбор его прост: жизнь этой девочки – или жизнь его собственного ребенка. И вампир не колебался, делая его. Бережно опустив на ковер уже мертвое тело, мужчина вышел из кабинета, ставшего братской могилой для троих сидхэ. Сердце спрута перестало биться, а щупальца более не представляли опасности.

   *****

   – Госпожа моя, – запыхавшийся слуга подобострастно склонился перед женщиной, – несколько воинов Второго Дома просят аудиенции.

   Тайхэ удивленно переглянулась с командиром своих войск. Происходило что-то странное. Подпирающий стенку вампир лишь незаметно ухмыльнулся.

   – Я приму их, – царственно кивнула Тай, и слуга умчался за просителями.

   – Прикажу усилить охрану, – тут же подобрался командующий. На вампира он демонстративно не обращал внимания – не доверял, да и сомневался в его способностях.

   – Давай, – кивнула ничего не понимающая женщина и на всякий случай приготовилась к тому, что здесь скоро начнется драка. Ну а зачем еще могли прийти воины Дома, который собрался объявить им войну, если не за ее головой? Но ведь любопытно же, господа, любопытно...

   Долго ждать не пришлось. Только успели несколько сидхэ из охраны занять места у дверей, как явились требовавшие аудиенции воины Второго Дома. Притом как-то странно явились – при полном параде, но без оружия. Даже без припрятанного – наметанным глазом Тайхэ различила это на раз. А все трое посетителей меж тем повели себя и вовсе из ряда вон – повалились на колени, низко склонив головы и чуть ли не касаясь ими пола, да так и застыли, не поднимая глаз.

   – И как это понимать? – помолчав, нарушила вязкую тишину Тайхэ.

   – Госпожа, мы пришли просить о милости, – заговорил тот, что посредине. Другие два лишь еще ниже склонили головы, таки впечатавшись лбами в ковер.

   Тайхэ удивленно подняла одну бровь и хмыкнула:

   – Ну, попробуйте.

   – Госпожа, позвольте нам присоединиться к вашему Дому.

   Не будь Тайхэ игроком с многолетним стажем, она бы переспросила. Уж очень это было похоже на то, что ей послышалось... А мужчина меж тем зачастил, видимо, расценив ее молчание как отказ:

   – Мы говорим не только за себя... за весь Дом... Госпожа, мы вняли предупреждению, – совсем уж невнятно, сбиваясь на окончаниях слов, говорил мужчина, а Тай лихорадочно соображала, что бы все это могло значить. – Негоже воевать с противником, идущим на три шага впереди тебя, – наконец четко выговорил эльф. – Поэтому мы, от лица всех подданных Дома, смиренно просим вас, Госпожа, принять нас на службу и стать Матерью Второго Дома, как и подобает такой мудрой и дальновидной правительнице.

   Тайхэ моргнула. Бред. Похоже, у нее горячка. То, что говорил этот низший, было столь неожиданно и нелепо, что... Женщина осеклась, поймав ехидный взгляд багровых глаз вампира, все так же подпиравшего стену. Солан! Судя по довольной ухмылке, он в курсе происходящего...

   – С чего бы мне принимать вас? – надменно вопросила сидхийка, отчаянно растягивая время. Еще немного – и она сумела бы восстановить картинку, понять, что же все-таки произошло.

   – Но, Госпожа, – растерялся центральный, – со смертью Матери Вионнэ нам просто больше некуда идти...

   Вот оно! Вионнэ мертва! И, судя по тому, что эти молодчики сейчас стоят тут на коленях, а не атакуют ее дом с разъяренной наследницей на острие атаки, Аэрлисэ ненамного пережила свою мать. И причина этого сейчас хитро улыбается, не показывая клыков. Да что же ты такое, милый? Хотя, за такой подарок тебе стоило бы сказать спасибо...

   – Хорошо, воин, я принимаю ваше служение, – величественно махнула рукой женщина. – Через неделю все вы принесете мне торжественную клятву и присоединитесь к моему Дому. А до тех пор проследите, чтобы все... кто не проникся этой идеей, пересмотрели свои взгляды.

   Мужчина побледнел, но кивнул и торжественно коснулся лбом ковра, подтверждая, что понял приказ. Теперь всех недовольных таким поворотом событий придется уничтожить или изгнать. Второй капитан Дома Шес?лиотар остро пожалел, что это не он отправился в объятия Богини. Но делать было нечего, ведь именно на его плечи в одночасье свалилась ответственность за тысячи в момент осиротевших, растерянных сидхэ. И он, будучи весьма дальновидным, прекрасно понимал, кому обязан таким поворотом событий, хотя убийца, унесший жизни Матери, ее наследницы и главнокомандующего, не оставил ни единой улики, способной указать на него. И этот убийца, в чем мужчина был убежден, сейчас мило улыбался ему из угла кабинета, не показывая длинных клыков. Вампир! Проклятая тварь! Но не доказать, ничего не доказать. А жить как-то надо...

   Приходившие на поклон эльфы давно покинули пределы Дома, ушел и командующий, забрав с собой часть охраны, а Тайхэ все так же сидела в своем кресле, задумчиво скользя пальцами по резному подлокотнику. Перспективы, которые вырисовывались перед ней, были головокружительны, и ей требовалось некоторое время, чтобы все осознать. В темном углу шевельнулся до этого неподвижный Солан, бесшумно пересек комнату, присел на заваленный документами стол. А ты, как оказалось, опасен, милый.

   – Как ты? – тепло улыбнулся вампир.

   – Это ты их? – вопросом на вопрос ответила женщина, пристально глядя на любовника.

   – Я, – не стал скрывать очевидное Солан. – Никто не смеет угрожать моим близким.

   Сидхийка только улыбнулась уголком рта. Интересно...

   Резкая тянущая боль внизу живота надежно отвлекла от размышлений. Неужели началось? Метнувшемуся к подруге вампиру объяснения не понадобились, одно стремительное движение – и уже из коридора доносится его громкий голос, требующий позвать лекаря...

   Длинный, насыщенный событиями день подошел к концу. А после полуночи настороженную тишину коридоров и переходов дворца Третьего Дома сидхэ разорвал пронзительный крик ребенка. Госпожа Дома дала жизнь наследнице.

13 день месяца ливней 1650 года от В.С.

Джалименассэ, Дом Тар?эари

   – Какая она красивая, – прошептал Солан, рассматривая новорожденную дочку, сладко спящую на руках у матери.

   – По-моему, страшная, – Тайхэ со странным выражением глядела на малышку. – Сморщенная вся...

   – Да перестань ты, – как-то даже растерялся вампир, – все дети такие. Она еще будет красавицей, – уже более уверенно закончил он.

   – Уверен? – сидхэ слабо улыбнулась и обессилено откинулась на подушки. Рождение дочери далось ей нелегко.

   – Точно тебе говорю, – улыбнулся Сол, с нежностью глядя на свою женщину и ребенка. Заботливо поправив одеяло, которым была укрыта сидхийка, он осторожно прилег на постель рядом с ней, бережно накрыв ладонью ее еще не опавший живот. – Как ты? Я могу чем-то помочь?

   – Просто побудь со мной, – шепнула Тайхэ, прислоняясь головой к его плечу и наслаждаясь теплом. Любимый? Пожалуй, что и так...

   – Как ты ее назовешь? – шепот Солана вывел ее из легкой дремы, в которую она скатилась неожиданно для самой себя.

   Женщина помолчала, что-то прикидывая, а потом мечтательно улыбнулась, глядя на новорожденную девочку. Малышка причмокнула во сне, но не проснулась. Такая маленькая, такая слабая. Но уже сейчас ее магия билась вместе с пульсом, струилась по жилам вместе с кровью, сияла льдисто-серебряными узорами в ауре...

   – Ее имя Арениалайшэ, – уверенно сказала женщина, целуя дочь в лоб.

   – Красиво... – Солан помолчал, но потом все-таки поинтересовался, в очередной раз напомнив себе, что надо выучить язык сидхэ: – А что оно значит?

   – Цветок из холодной стали, – шепнула Тай.

   – Хорошее имя. Она будет очень сильным воином, – вампир снова замолчал, а сидхийка... Женщина улыбнулась, спокойно и горько. Ты только что сделал выбор, любимый. За всех троих. Просто ты этого еще не понял.

   – Да, она будет сильной... – и мысленно перерезала нить, отпуская паутину давно сплетенного заклинания на волю. Мужчина ничего не заметил, все так же лежал в тишине, рассеяно поглаживая живот подруги. Потом вдруг насторожился, словно учуявший опасность зверь, тревожно поднял голову, осматриваясь. Грудной голос Солана прозвучал напряженно:

   – Тай, ты ничего не чувствуешь?

   – Нет... – она медленно покачала головой. Слишком поздно. Ты доиграл свою партию, Солан. – Что-то случилось?

   – Не обращай внимания, мне просто как-то тревожно стало, – ответил вампир неуверенно, а потом попытался успокоить сам себя: – Наверное, перенервничал.

   Легкое касание невидимой паутинки погладило бледную щеку женщины. Пора. В мозгу что-то щелкнуло, и мир стремительно изменился. Словно обиженный зритель сорвал дрянные декорации дешевого театрика, открывая взору блеклые, но такие надежные старинные стены. Все стало проще, ровнее, понятней. И уже не было ни горечи, ни боли. Только удовлетворение от блестящей победы.

   – Нет, Солан, не в том дело, – голос холодный и колкий, словно ледник. Мгновенная смена роли.

   – В смысле? – он еще не понял, он еще верит, но удавка уже затянулась на смуглой шее. Не вырваться. Не крикнуть. Не вдохнуть.

   – Спасибо, дорогой. За все, – и ни следа от прежней Тай. Ненужная более маска сползла с лица, обнажив... торжество. Женщина медленно провела длинными ногтями по его скуле, словно желая расцарапать бархатную кожу. Вампир рефлекторно дернулся, ничего не понимая, но... тело не слушалось. Совсем. А женщина, вмиг ставшая незнакомой, громко крикнула:

   – Стража! Взять его!

   Стоявшие за дверью воины охраны словно того и ждали. Четко и быстро ворвавшись в помещение, они подхватили безвольное тело вампира, заламывая за спину руки, и куда-то потащили. Не имея возможности даже голову повернуть, растерянный мужчина все пытался что-то сказать, спросить... Но ответом на все невысказанные вопросы послужил бездушный, чужой голос, хлестанувший раскаленной струной по напряженным нервам:

   – В Бестиарий!

   *****

   Вот, значит, как...

   В тишине и холоде подземелья, лежа на мертвом камне, он вспоминал. По крупицам собирал мозаику взглядов и вздохов, улыбок и шепота, что казались столь естественными, а вылились – смертью. Его смертью. Где-то там, в калейдоскопе звуков и запахов, прикосновений и чувств он почти потерял себя, запутался, забылся. С головой окунулся в манящий омут колдовских сиреневых глаз, с каждым вздохом погружаясь все глубже и глубже в манящую, дурманящую бездну безумия и страсти. Сладкая отрава ее губ оказалась слишком уж действенной... А потом стало поздно. Все завертелось, словно его подхватило потоком, понеслось вскачь, ослепляя и сбивая с толку мельканием новых для него ощущений и образов.

   Беременность Тай.

   Бесконечные интриги.

   Странные истории, иногда смешные, иногда жуткие.

   Ее эксперименты.

   Длинные полки с лабораторными журналами, ряды реторт, колб, алхимических тиглей...

   Все это смешалось в разноцветный, как драгоценные смальты Храма Всех Богов, клубок, подменяя и вытесняя привычную реальность. Он сам убедил себя в том, что здесь его дом. Он счел игравшую с ним женщину своей, поддавшись извечному вампирскому инстинкту семьи. И если кто и виноват в том, что с ним произошло, то это отнюдь не Тайхэ. Сидхийка лишь подыграла, все остальное он доделал самостоятельно.

   Солан расслабился, позволяя холоду камня скользнуть по позвоночнику, впиваясь все глубже в тело. Что поделать, он проиграл этот бой. И на мучительно-длинное мгновение его затопило желание... подчиниться. Принять поражение и умереть, лишь бы не видеть своего позора, не помнить о том, что оказался слабее собственных инстинктов и желаний.

   И только когда он почти сдался, пришло понимание: где-то там, за толщей холодного камня, в окружении ядовитой, лживой силы, сейчас спала его новорожденная дочь. Единственное по-настоящему важное существо. Единственное, достойное счастья. И только он сможет его дать, ведь рядом с матерью ее не ждет ничего хорошего. Ложь, предательства, смерти и кровь, вечное одиночество и пустота... разве этого он желает своему единственному ребенку? Нет, не этого, решил для себя Солан. А значит, не время сдаваться.

   Он уже догадался, чем его обездвижили. Довольно примитивное заклятие кровавой магии, которое распутал бы любой вампир-недоучка, если бы не одно "но". Тайхэ рассчитала верно, лишь от своей семьи он не ждал удара, и лишь так его, вечно настороженного и готового к любым неприятностям, можно было победить заклятием родной школы. Плетя свою сеть, Тайхэ ударила через кровь дочери, надежными путами обезвредив того, кто был с ней связан.

   Скованное заклятием тело отказывалось повиноваться, но это было не важно. Отрешившись от внешнего холода, вампир сконцентрировался на биении сердца, на том, как с каждым его толчком кровь бежит по артериям. Каждая капля полна жизни, напитана силой, темной и терпкой, солоновато-медной силой магии крови. Солан представил, как с каждым ударом сердца спящая сила выплескивается наружу, тонкой пленкой ложится на кожу, застывает на теле вязью ало-багровых знаков. И на выдохе, в момент наибольшей концентрации магии, сломал сковавшее его заклинание, скомкал узор чужого плетения и отшвырнул от себя, словно шарик измятой бумаги.

   Тихий, но очень проникновенный низкий рык чуть не сбил вампиру всю концентрацию. Тягучая и вязкая дымка кровавой магии, заполнившая ответвление подземного коридора, привлекла кого-то из местных хищников. Недаром же это милое местечко называлось Бестиарием.

   Солан спокойно завершил транс, свернул, словно крылья, вихри окутывающей его магии. И только тогда озаботился новоприобретенным соседом. Какая-то мохнатая тварь, с торжествующим воем кинувшаяся на мужчину, была остановлена одним единственным взмахом серповидных черных когтей. Так и оставшаяся неопознанной лохматка по инерции пробежала еще несколько шагов и упала, расплескивая вокруг себя зловонную кровь. Солан как ни в чем не бывало стряхнул красновато-сизые капли с ладони. Вампир не обладал тепловым зрением сидхэ, и абсолютная темнота подземелья была непроницаема для его глаз, но магу крови и не нужны глаза, чтобы видеть. Терпкая багровая аура успешно заменяла зрение, передавая информацию об окружающем пространстве, а живые существа "виделись" сгустками жизненной энергии – обострившееся до предела вампирское чутье улавливало биение сердец тех тварей, что населяли подземные коридоры. Солан постоял с минуту, настраиваясь на новый тип восприятия, и легко пошел вглубь пещерного тоннеля. Не время раскисать. Нужно было отыскать выход отсюда и как можно скорее. Ведь его ждали, и он был нужен, очень-очень нужен.

   *****

   Выходов было целых два. Один из них Солан торжественно окрестил «парадным» – огромные каменные ворота высотой в добрых пять саженей тускло мерцали полями защитных заклятий. Судя по всему, эти створки вели на самые нижние уровни сидхийских поселений. Открыть их из Бестиария было невозможно – едва заметная магическая нить управления уходила в толщу камня и терялась где-то наверху. Скорее всего, створки приводились в движение каким-то сложным механизмом, управление которым находилось в другой части подземелья. Зато сразу стало понятно, каким образом милые лабораторные уродцы попадали на нижние уровни поселений – добрая хозяйка периодически отпускала «собачек» порезвиться.

   Второй вход, куда менее внушительный, оказался до боли знакомым. Узкий коридор, свечение стен которого после кромешной темноты казалось ослепительным, под большим углом уходил вверх. Где-то в этом коридоре попадались ответвления – вампир был в этом уверен, должны же где-то находиться те самые лаборатории, в которых выводят местных симпатяжек? Его самого в них ни разу не допустили, но это еще ничего не значило.

   От основной части пещер уходящий вверх тоннель был отгорожен тонким куполом защитной пленки. Она не была непроницаемой, скорее, просто отгоняла не особо навязчивых тварей от входа в коридор. Против настырных существовала другая защита, о чем недвусмысленно свидетельствовал слой костей, устилающий пол.

   Вампир сел прямо на холодный камень рядом с куполом, не пересекая границы защитного поля. Он кожей ощущал, что соваться в тоннель – самоубийство, но природы опасности понять не мог. Оставался один выход – ждать, пока какая-нибудь тварь решит полюбопытствовать, что за зверь забрел на ее территорию, и проверить охранную систему на ней. Аура, окутывающая вампира, приманивала обитателей пещер не хуже свежепролитой крови. Пока искал выход, Солан повстречал такое количество различных тварей, что уже сбился со счета.

   Долго ждать не пришлось. Едва слышное клацанье когтей предупредило вампира на несколько мгновений раньше, чем еще одно милое порождение таланта Тайхэ прыгнуло на него с потолка пещеры. Солан лениво уклонился от прыгнувшего монстра... и покатился по неровному полу, зажимая располосованное плечо. Скорость реакции у животины оказалась потрясающая.

   Вампир вскочил на ноги и громко зашипел, выпуская когти. Его противник ответил тем же. Мягкое свечение, исходящее из коридора, давало достаточно света для того, чтобы рассмотреть тварь. Солан внутренне присвистнул. Видимо когда-то, до близкого знакомства с сидхийским гостеприимством, это была скальная мантикора. По крайней мере, кошачье тело и нетопыриные крылья в наличии были. Но вот все остальное – явно плод чьей-то воспаленной фантазии. И даже понятно, чьей, хотя образ того маньяка-психопата, который приложил руку к появлению на свет существ из Бестиария, никак не совмещался со знакомым, до мелочей изученным за этот год образом спокойной, чуть застенчивой Тай... Но факт оставался фактом. "Мантикора" оказалась вдвое крупнее своих скальных сородичей, что обитали в горах к северу от Грейса, узкая кошачья морда существа была неестественно вытянута вперед, с оскаленных клыков, слишком больших, чтобы зверь мог нормально закрыть пасть, капала слюна. Глаза – слепые провалы, затянутые белесой пленкой, ушей не было и в помине. Мощное кошачье тело покрывала не шерсть, а чешуйки, лапы с внушительными когтями сгибались, похоже, и вовсе произвольно, крылья казались слишком маленькими для такой туши и какими-то рахитичными. Особой статьей был хвост. Неестественно длинный и тонкий на кончике, он заканчивался длинным изогнутым шипом, и что-то подсказывало, что лучше с ним не контактировать.

   Тварь прыгнула, стремясь достать вампира лапой. Солан отскочил, в прыжке немыслимо изогнувшись, чтобы избежать удара гибким и подвижным, как боевой хлыст, хвостом. Почти получилось – шип прошел мимо, лишь острые чешуйки болезненно скользнули по коже, оставляя саднящую царапину. Если так пойдет и дальше, то кошак легко победит, попросту доведя вампира до полного изнеможения от ранений и потери крови. Солан мечтательно улыбнулся, наконец-то ему повстречался достойный противник! Мужчина, не прекращая движения, перешел на второй уровень боевой трансформации. Танцевать – так со смертью!

   Они кружили по пещере двумя размытыми тенями. Вампир и "мантикора", два смертельно опасных хищника. Удары когтей и брызги разлетающейся крови – красной и почти черной – сопровождали каждое движение противников. От ударов хвоста вампир продолжал уворачиваться. Но у мантикора был и собственный взгляд на ситуацию. Кошак на мгновение замер, не обращая внимания на атакующего вампира, а потом с куцых рахитичных крылышек сорвались магические искры. Кроме впечатляющего арсенала когтей и прочих клыков Тайхэ умудрилась впихнуть в свое творение еще и магию. Солан хмыкнул, про себя решив, что за такое уважает сидхийку еще больше, и поднырнул под искры, на ходу замахиваясь когтями. На миг отвлекшийся мантикор обиженно взревел – ушлый вампир умудрился отрезать ему смертоносный кончик хвоста.

   Как бы не нравилась мужчине эта игра, но он пришел сюда не ради боя, пусть и такого захватывающего. В очередной раз уходя от атаки твари, Сол отскочил далеко назад, прямо под купол магической защиты, и вызывающе зарычал. Ощущение опасности взвыло благим матом, но вампир не двинулся с места. Завывающий мантикор мчался прямо на него, а вампир стоял и ждал, лишь в последний момент, прямо из-под оскаленной морды твари прыгнув вперед и вверх, на пределе возможностей выходя из-под атаки. Вовремя. Прокатившись по камням, сбивая кожу на руках, мужчина вскинул голову и, наконец, увидел всю прелесть сидхийской охранки в действии.

   Мантикор вывернуться не успел. Система защиты, активированная шагнувшим в купол вампиром, ударила по тому, до кого смогла дотянуться. От светящегося камня стен отделилось... нечто. Лишь приглядевшись, вампир понял, что это те самые растительные узоры, которые так ему понравились еще в верхних галереях, в доме Тай. Словно обретя материальность, плети растения-заклинания схватили ревущую мантикору, сдавили так, что Сол услышал хруст ломаемых костей и потащили прямо в стену. Дико воющий зверь был мгновенно пришпилен к вертикальной поверхности, словно уродливая бабочка булавкой энтомолога. По стене, как по вязкой поверхности болота, прошла волна, больше похожая на судорогу, а потом мантикор стал медленно погружаться в толщу камня, не прекращая реветь от боли. Солан передернул плечами. Жуть! Через несколько минут все закончилось и дрянь, прикидывающаяся стеной, "выплюнула" на пол голый костяк – все, что осталось от кошки-мутанта.