Текст книги "Темные сказки Лайкарры (СИ)"

Автор книги: Таисс Эринкайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

   Смотритель резво выскочил вперед, на ходу доставая ключи от камеры. Заскрежетав плохо смазанными петлями, толстенная дверь открылась.

   – Устройте мне экскурсию, дорогой, – игриво мурлыкнула Тайхэ, беря начальника под локоток и ненавязчиво подталкивая к открытой двери. Сиреневые глаза на мгновение задержались на лице тюремщика. Ровный, слышимый только ему голос приказал: "Когда скажу, захлопнешь дверь". Смотритель едва заметно кивнул.

   – Это честь, моя госпожа. Итак, – приняв гордый вид экскурсовода, Зарель продефилировал в камеру под ручку с главой Дома, про себя решая, что лучше – скормить мерзкую суку упырю или же извлечь максимум выгоды из данной ситуации и затесаться в ее фавориты, – перед вами находится вампир. Как вам известно, моя госпожа, эти существа делятся на два основных вида – высших и низших.

   На этих словах пленник, который до этого, казалось, спал, с трудом поднял голову и посмотрел странными винно-красными глазами на темного эльфа. В этих глазах – приговор. Не надейся, что я сдался, тебя я убью с особым удовольствием, говорил его тяжелый взгляд.

   – Разница между ними на самом деле не столь уж велика, – продолжал между тем сидхэ. – Все они лишь тупая нежить, продлевающая свое никчемное существование за счет чужой крови. Единственное отличие высших – это способность к использованию магии. Да и то им доступны лишь фокусы на уровне человеческих колдунишек, не более того.

   – Ах, Зарель, вы так много знаете о них, – тоном восхищенной ученицы произнесла Тайхэ и опустилась на корточки перед вампиром, попутно недвусмысленно мазнув бедром по ноге начальника уровня. Последний довольно сощурился и прямо надулся от гордости.

   Немигающий взгляд вампира впился в Тайхэ. "Жить хочешь?" – мысленно поинтересовалась она.

   "С чего бы ты мне помогала?" – от него исходило недоверие напополам с удивлением.

   "О, нет-нет! Это мне нужна твоя помощь! – она засмеялась, изобразив легкое смущение. Среди человеческих магов считалось, что врать телепатически нельзя. Людям вообще свойственно заблуждаться. – Я предлагаю лишь снять твои цепи. А ты мне поможешь избавиться от этого самодовольного рауха. Как тебе такая сделка?"

   "А сама ты не справишься? – скепсис этого измученного, израненного существа казался невероятным. – Зачем я тебе?" – прямо спросил вампир.

   "Ты красивый", – и предельно честный прямой взгляд. Пленник промолчал. Только в глубине багровых глаз мелькнула заинтересованность. Тайхэ предпочла счесть это знаком согласия.

   "Лормэ!" – мысленный приказ хлестанул по сознанию тюремщика посильнее плети. Мозг еще не успел сориентироваться, а руки уже захлопнули громко взвизгнувшую несмазанными петлями дверь камеры и лихорадочно быстро провернули ключ в замке. Только после этого смотритель смог облегченно выдохнуть – у него получилось, приказ госпожи выполнен.

   Камера погрузилась во мрак, что, впрочем, не стало помехой для привычных к темноте глаз сидхэ. Зарель заозирался, все еще пытаясь понять, что случилось.

   – Что происходит? – громко крикнул он, гневно стуча кулаком в двери. – Немедленно открывай, выродок! – но тюремщик, так и стоявший напротив, лишь покачал головой, злорадно усмехаясь.

   Зарель набрал побольше воздуха, собираясь высказать все, что думает о подчиненном, но его отвлек шорох за спиной. Нет, не шорох! Звяканье цепей о камень... Уже понимая, что не успевает, он все-таки развернулся на звук. Последним, что увидел в своей жизни Зарель, начальник нижнего уровня Дома Тар?эари, был удовлетворенный блеск багровых глаз вампира.

   *****

   Изогнутые черные когти играючи, словно тонкую бумагу, рассекли кожу и мышцы, скрежетнули, перерезая кость. Брызги горячей крови ударили фонтаном, пачкая стены и пол, отрезанная голова нелепым шаром покатилась по неровному серому камню. Освобожденный от цепей вампир медленно развернулся к спокойно стояще в глубине камеры женщине и стал тяжело оседать на пол. Последние силы ушли на этот удар. А дальше – уже не важно. Ведь он отомстил...

   Краем уплывающего сознания вампир уловил, что его обнимают чьи-то руки, высокий женский голос что-то произносит, громко и требовательно. Губы обожгло прикосновением, во рту появился медно-солоноватый привкус... А потом бархатная тьма сомкнулась вокруг, растворяя усталое сознание в своих мягких перекатах.

   Он не понял, что его разбудило. Просто в один момент сознание словно поднялось из глубин ставшего родным мрака и он открыл глаза. А потом долго пытался понять, что же все-таки не так...

   Ощущения были странными. Прежде всего, тепло. Не ставший уже привычным сырой промозглый холод подземелий, а мягкое тепло, как от камина. Обнаженной кожи касается что-то легкое и прохладное, словно он укутан, как в кокон, в невесомый шелк. Над головой – какие-то выступы, обтянутые то ли полупрозрачной тканью, то ли паутиной. И запах. Едва ощутимый аромат сандала и можжевельника, чуть разбавленный смолой и почему-то дымом... А еще магия. Тонкие, еще совсем слабые ручейки силы, что были намертво запечатаны внутри тела ненавистным ди?аргином, теперь заполняли лакуны в истерзанной ауре, что все это время мучила куда сильнее побоев и ранений.

   Вампир не сразу понял, что странные выступы над головой – всего лишь роскошный балдахин над кроватью, а сам он завернулся не в кокон паука, а действительно в шелк, из которого были сделаны простыни на этом ложе. С трудом повернув голову, он смог рассмотреть, что находится более не в камере, а в просторной комнате, стены которой лишь угадывались в окружающей темноте. Камин здесь тоже был, почти погасший, лишь мерцали багровые, словно глаза вампира, угли. К камину было придвинуто кресло, в котором обнаружилась... давешняя девушка-сидхэ.

   Она вскинула голову, почувствовав его взгляд. Вскочила, легкая и изящная, но лишь для того, чтобы опуститься на краешек постели рядом с ним.

   – Лежи, тебя нельзя двигаться, – обеспокоенно прошептала она. – Ты растратил слишком много силы, регенерация не работает.

   – Кто ты? – из пересохшего горла вырвался лишь сухой хрип, но она поняла. Нахмурилась, словно что-то высчитывала, а потом радостно улыбнулась, показав ровные белые зубки. Достала откуда-то нож – израненный вампир мгновенно напрягся – и аккуратно разрезала кожу на руке чуть выше запястья. Ноздри мужчины затрепетали, стоило ему учуять характерный металлический запах.

   – Пей, – приказала сидхэ, требовательно подсовывая ему под нос кровящее запястье. Вампир попытался отрицательно покачать головой, но его глаза неотрывно следили за столь притягательным источником живительной солоноватой влаги. – Пей, тебе нужны силы.

   Когда она прижала руку к его губам, он не выдержал, сделал глоток невероятно вкусной крови. Чистое наслаждение, густо замешанное на силе и магии, хлынуло по венам, наполняя его истерзанное тело звенящим, искрящимся счастьем. Добровольно отданная кровь бодрила почище любого эликсира.

   Он все пил божественную жидкость, никак не желая останавливаться, и лишь когда она попыталась отнять руку, рассержено зарычал, схватив ее за локоть и сжав до хруста пальцы. Но что-то все-таки заставило его сконцентрироваться на ней. И без того белокожая настолько, что, казалось, светилась в темноте, девушка побледнела еще больше. Глаза плотно закрыты, губы закушены, на высоком лбу – испарина. "Я убиваю ее", – внезапно понял вампир. И невероятным, титаническим усилием воли оторвался от раны. Благодарно скользнул губами по запястью, заставив измученную девушку удивленно распахнуть глаза. Она неуверенно улыбнулась и затянула порез на руке легким магическим импульсом. Хотела встать, но голова закружилась от потери крови, и сидхэ обессилено опустилась на постель рядом с вампиром.

   – Спасибо, – только и сказал он, рассматривая бледное личико своей спасительницы.

   – Спи, – слабо улыбнулась она, доверчиво прижимаясь к его боку. Вампир довольно вздохнул.

   Они так и уснули на одной постели – маленькая сидхэ и насытившийся, стремительно выздоравливающий вампир.

   *****

   Второе пробуждение было далеко не таким приятным. За то время, пока он спал, выпитая кровь подействовала, заставив тело быстро регенерировать поврежденные ткани, и теперь молодая кожа жутко чесалась. Мужчина тихонько матернулся сквозь зубы и сел на кровати. Не поспишь и в постельке не понежишься, когда все так зудит!

   Девушки-сидхэ рядом не оказалось, и он испытал от этого какое-то иррациональное облегчение, почему-то изрядно смешанное со стыдом. Словно ему было совестно смотреть ей в глаза. Вампир тихо фыркнул от подобной мысли и встал с постели, закутавшись в шелковую простыню. Все-таки разгуливать по чужому дому, в чем мать родила – признак дурного тона.

   Тот, кто перевязывал раны, его предварительно помыл, но все равно мужчина ощущал себя неимоверно грязным после всего, что с ним приключилось. Да и слабость, поселившаяся в мышцах, требовала немедленного и очень тесного общения с большим количеством теплой воды. Вампир решил ни в чем не отказывать своему организму, раз уж представилась такая возможность. Всю свою природную подозрительность он решил до поры до времени послать подальше.

   Искомое благо темноэльфийской цивилизации нашлось в соседней комнате, до которой вампир доковылял, одной рукой ловя сползающую простыню, а другой – придерживаясь за попадающиеся по пути предметы, чтобы не упасть. Просторная ванна, по размеру более похожая на бассейн, манила ничуть не меньше, чем сладкая кровь здешней хозяйки накануне вечером (ну, или днем, в сидхийских подземельях время относительно, все равно ведь солнца нет). Вампир опустился в чуть теплую воду, блаженно прикрыв глаза. Хорошо, хоть и холодновато. Хотя... дотянувшись до мозаичной отделки правого бортика бассейна, мужчина довольно ухмыльнулся – система магического подогрева воды здесь была такой же, как та, к которой он привык.

   Расслабившись в теплой воде, он дождался, пока зуд в новой коже спадет, кое-как промыл сбившиеся длинные волосы, но расчесывать не стал – нечем было, а пальцами такую копну не разобрать. Ленивый осмотр подтвердил, что все раны, полученные в "гостеприимных" застенках темных, благополучно затянулись, не оставив и следа. Сейчас только пятна слишком светлой, розовато-белой молодой кожи напоминали, что совсем недавно он был похож на основательно пожеванный труп. Да еще неровные, бугристые рубцы от кандалов на запястьях, где кожи касалось смертоносное лунное серебро. Эти шрамы сойдут нескоро, если вообще сойдут. Хорошо еще, что лунница была в сплаве, чистая пережгла бы его руки надежней любой кислоты, разъев даже кости.

   Вылезать из воды не хотелось, но неуемное любопытство уже гнало вампира вперед, проще говоря, на разведку. Ведь интересно получается, что ж это за девушка такая, что освобождает пленных вампиров, притаскивает к себе домой, а потом еще и поит собственной кровью.

   Стопка полотенец обнаружилась на дальнем краю ванной-бассейна. Насухо вытершись и не обнаружив, что бы можно было одеть – ну не воспринимать же за одежду халат хозяйки? – он обернул еще одно, сухое полотенце вокруг бедер и отправился на прогулку.

   Анфилада темных комнат казалась бесконечной. Теплый камень под босыми ступнями едва заметно светился, и этого света вполне хватало, чтобы чувствительные красные глаза мужчины могли различить обстановку комнат, через которые он проходил. Спальня, еще одна, гостиная, библиотека, комната для чаепитий (по крайней мере, нечто похожее). Попадались и закрытые двери. И везде ни одной живой души. Словно вымерли все.

   Длинный коридор свернул под прямым углом, уклон пола изменился, пошел вниз. Запахло какими-то реактивами и почему-то лилиями – едва ощутимо, но так нежно. Камень стен засветился ярче, реагируя на разлитую в воздухе магию, по нему поползли узоры-трещинки, складывающиеся в растительные орнаменты. Красиво и необычно. Чем дальше спускался коридор, тем больше магии было вокруг... Но вампир не стал уходить далеко. По двум причинам. Во-первых, не хотел обижать гостеприимную хозяйку, мало ли, может на нижнем уровне храм ее богини? А во-вторых, заметил лучик теплого света, выбивающегося из-под одной из дверей в стене святящегося коридора. Не раздумывая больше, мужчина толкнул створку.

   Это был кабинет, довольно маленький и очень уютный. Несколько книжных шкафов, массивный стол темного дерева напротив входа. Небольшой камин, возле него – глубокое мягкое кресло. Теплые фосфоресцирующие полы устелены коврами, у камина – шкура какого-то крупного зверя. Освещение, в противовес всем остальным комнатам, не магическое, а обычное – на заваленном документами столе примостился подсвечник, огоньки свечей чуть дрожали от колебаний воздуха. Хозяйка обнаружилась в кресле за столом. Склонив голову над документами, она что-то задумчиво выводила на листе дорогой сарешшской бумаги.

   Вампир кашлянул, привлекая внимание. Девушка резко вскинула голову и тут же испуганно вздрогнула, увидев стоящего в дверях мужчину. Но ее испуг быстро прошел, уголки губ дрогнули от еле сдерживаемой улыбки. Вампир мысленно помянул рауха, – это ж надо, он и забыл, что разгуливает по ее дому в одном полотенце...

   – Привет, – несколько сконфужено поздоровался он.

   – Здравствуй, – она задорно улыбнулась, взглядом оценивая внешний вид пришельца. – Вижу, тебе уже лучше.

   Вампир лишь кивнул, неловко придержав одной рукой сползающую ткань. Сидхийка все-таки рассмеялась, громко и звонко.

   – Да ты заходи, чего в дверях стоять? – сквозь смех выдавила она, кивая на кресло у камина. Вампир не заставил просить его дважды, быстро пересек комнату и плюхнулся в мягкие глубины кресла. Так хоть не было угрозы потерять свою импровизированную одежду. Он, по непонятной ему самому причине, ощущал стеснение в присутствии этой девушки, хотя умом прекрасно понимал, что она не только уже видела его голым, но и имела возможность ощупать его бессознательное тело во всех доступных местах. Да и не водилось за ним, в принципе, склонность к излишним страданиям по такому пустячному поводу.

   – Ты извини, что я врываюсь... – начал он, но осекся. Молодая сидхэ, бесшумно приблизившись, изучала его ставшим серьезным взглядом сиреневых глаз.

   – Все в порядке? – спросила она без малейшего намека на веселье. В ее голосе ему послышалось... участие. Наверное, поэтому он не стал шутливо отнекиваться, а лишь серьезно склонил голову.

   – Может, еще крови? – с все той же интонацией спросила девушка, и он вздрогнул, неверяще уставившись на собеседницу. Понял, что она не шутит, но лишь головой покачал.

   – Спасибо, не стоит, – уверенно отказался он. Сидхийка кивнула.

   – Приказать подать ужин? – только и спросила хозяйка комнаты. И мужчина согласился даже раньше, чем до него дошел смысл ее слов – есть хотелось зверски.

   Она лишь усмехнулась, делая короткий пас ладонью. Прекрасно видимый чувствительными к магии глазами вампира, короткий импульс-приказ крохотным энергетическим облачком улетел куда-то в коридор и быстро затерялся в лабиринте подземных переходов.

   – В твою комнату уже должны были принести одежду, – с легким намеком заявила сидхэ, все так же едва заметно усмехаясь.

   – В мою? – чуть хрипло переспросил вампир.

   – Ну, та комната, где ты спал, – пожала плечиками девушка.

   – Ах, да, прости.

   Он встал, несколько не рассчитав с резкостью движения. Голова ощутимо закружилась. Пожалуй, настолько, что он чуть не рухнул обратно, что и произошло бы, не сомкнись на его предплечье хрупкие, но невероятно сильные пальчики сидхэ. Особенно странной ее сила казалась на фоне их разницы в росте – теперь, когда они стояли рядом, стало понятно, что девушка едва-едва дотягивается вампиру до солнечного сплетения.

   – Осторожней! – с тревогой воскликнула она. Пришлось заверять, что все уже в порядке и головокружение отпустило. – Ах, ну тогда не буду мешать, – снова улыбнулась она.

   – Спасибо.

   Пару шагов до двери, прохладный металл ручки под пальцами. Нужно привести себя в порядок, а то и в самом деле, бродит тут...

   – Эй! – звонкий окрик заставил его обернуться на пороге. – Ты забыл, – он рефлекторно поймал то, что сидхэ ему бросила, лишь через несколько секунд осознав, что это то самое пресловутое полотенце.

   Сконфужено пожав плечами, он выскочил в коридор, захлопнув за собой дверь. Ну что поделать, бывает.

   В комнате действительно обнаружилась одежда. Новая, с иголочки, несколько непривычного покроя, но, видимо, традиционная сидхийская. Не в пример своим светлым собратьям, сидхэ не носили туник и рубах с длинными рукавами, как и узких брюк. Они предпочитали мягкие, облегающие безрукавки и тонкие, очень широкие шаровары. Именно такой комплект одежды достался вампиру. Обуви к нему не прилагалось – в своих домах сидхэ ходили босыми.

   На прикроватной тумбе обнаружился простой деревянный гребень. Мужчина с непередаваемым удовольствием расчесал уже почти высохшую гриву и даже заплел подобие косы – чтоб не мешалась и не путалась. Может, отращивать такие длинные, почти до середины спины, волосы – это и не по-мужски, но ему просто нравилось.

   Приведя себя в порядок, мужчина почувствовал себя несколько увереннее и бодрее. Природная осторожность вампира, до времени отправленная на покой, вяло взбрыкнула, намекая, что он отнюдь еще не пришел в норму, но мужчина лишь отмахнулся. Он пока не чувствовал опасности. Лишь на краю сознания скользила легкая настороженность, но ее спокойно можно было списать на врожденную, в костях прописанную расовую паранойю.

   Сидхэ обнаружилась в комнате, которую он про себя обозвал чайной. Теперь здесь зажгли свечи и он смог в подробностях рассмотреть интерьер. Стены были затянуты тепло-кофейными шпалерами с отделкой цвета топленого молока. На полу – неожиданно яркий терракотовый ковер с длинным ворсом. Все пространство пола было завалено подушками разных размеров и цветов, а посреди комнаты примостился низенький столик, лишь на пару ладоней поднятый над полом. Вот и вся обстановка. Мило и по-домашнему.

   Прислуга, которая каким-то мистическим образом умудрилась не попасться на глаза чуткому вампиру, уже сервировала столик для ужина. Впрочем, одернул он себя, все это могло быть доставлено и магией, хотя ее он тоже не почувствовал... Странно.

   – Присаживайся, пожалуйста,– сидхэ с гостеприимной улыбкой указала на подушки напротив себя. Когда он сел, девушка продолжила: – Я хочу сразу извиниться за причиненные неудобства. Если бы я знала, то подобного бы не произошло.

   Вампир отрицательно качнул головой:

   – Не стоит извиняться, я сам виноват, – низкий бархатный баритон мужчины прозвучал примирительно. – Если бы на нашу территорию пришел чужак, его бы убили без вопросов.

   – Убили, но не мучили.

   – Я просто оказался живучим, – криво улыбнулся вампир. Повисла напряженная пауза.

   – Ох, прости мою невежливость, – вскинулась девушка, – ты ведь голоден. Ешь, пожалуйста.

   Он не заставил себя упрашивать. И хотя ел медленно и аккуратно, но все время сдерживал себя, чтобы не набросится на еду, как оголодавший зверь. Насытившись, вампир лениво развалился на подушках, чуть покачивая в тонких пальцах бокал вина. И только теперь догадался поинтересоваться:

   – Так кому же я обязан спасением моей жизни? – темно-бордовые, темнее вина в его бокале, глаза прямо посмотрели на сидхийку.

   – Ой, – несколько ненатурально смутилась девушка, – я и забыла... Меня зовут Тайхэ. Я принадлежу к Дому Тар?эари.

   Вампир насторожился. Сколь бы не была проблематична разведка в подземных городах сидхэ, но все-таки об их внутренней иерархии он был осведомлен. И знал имена всех Матерей старших тринадцати Домов. По всему выходило, что эта хрупкая шатенка – никто иная, как Госпожа Третьего Дома. Интересно девки пляшут...

   – Солан, – вампир решил осторожничать, и назвал лишь собственное имя, не упомянув имени рода. Так, на всякий случай.

   – Мне... не спрашивать о твоей семье? – осторожно спросила Тайхэ, и вампирья паранойя сыто облизнулась. Какие выводы можно было сделать из одной фразы! Теперь понятно, что девица не только осведомлена о внутреннем укладе общества вампиров, но и в курсе их традиций. Замечательно! Пусть считает изгоем, так даже удобней.

   – Нет, не стоит, – поверила! Она поверила, раух ее забери! Только вот почему в сиреневых глазах огонек интереса сменился предвкушением? Не сделал ли он глупости?

   – Тогда давай поговорим о чем-то другом, – легко предложила она.

   Они еще долго беседовали на разные отвлеченные темы, словно старые знакомые. Смеялись, перебивали друг друга, подшучивали. Но ни на мгновенье не прекращали присматриваться, вслушиваться в собеседника, стремясь узнать как можно больше о другом так, чтобы он этого не заподозрил. Это напоминало игру, и они оба с готовностью в нее включились. А такие игры легко затягивают...

   *****

   Уходить не хотелось. Пусть ничто его не задерживает, пусть гостеприимная сидхийка сказала, что он свободен и волен в любой момент покинуть горы темных, а уйти не получалось. Не помогала ни привычная подозрительность, ни громко вопящая паранойя. Он понимал, что Тайхэ играет с ним, понимал, что уже по уши увяз в этой ее игре и пути назад скорее всего не будет... И все равно оставался. Хитрил, юлил, умалчивал о чем-то. Травил байки, выдавал массу бесполезной информации и снова хитрил. Он играл с ней так же, как и она с ним, хоть и не преследовал никаких далеко идущих целей. И оставался. На день. И снова на день... И однажды проснулся с мыслью, что эта их игра стала потребностью. Острой, словно жажда, пряной, как страсть. И он уже не мог отказать себе в этой игре. И в этой женщине тоже.

   Они могли часами гулять по Джалименассэ – подземному городу сидхэ, что раскинулся в колоссальном гроте, на две неравные части разделенном тектоническим разломом. Бродили по вырубленным в теплой скале коридорам, смеясь, пробегали по натянутым над пропастью тонким мосткам, заходили в ресторанчики и кафе, вырубленные прямо в толще огромных сталактитов и сталагмитов, что острыми зубьями торчали по всему периметру огромной пещеры. Сам факт наличия таких вот забегаловок изначально поверг вампира в шок – как и большинство жителей поверхности, он знал о сидхэ очень мало, по большей части лишь слухи разной степени кровавости, и наличие таких-вот уютных заведений в стереотипную картину ну никак не вписывалось. Тайхэ лишь смеялась в ответ.

   Однажды они сидели в отдельном кабинете одной из лучших кофеен Джалименассэ, пили обжигающий горький напиток и беседовали о пустяках, когда дверь в их маленькую комнатку распахнулась от хорошего пинка, и нетрезвый мужской голос что-то проорал с порога. Солан не понял, что именно, он не знал языка сидхэ, о чем уже не раз успел пожалеть.

   Вломившаяся компания подвыпивших сидхэ заставила вампира занервничать. Тренированное тело напряглось в предчувствии драки, готовясь при малейшей опасности скользнуть в боевую трансформацию.

   Стоящий впереди темный эльф – высокий широкоплечий мужчина, пожалуй, даже несколько крупнее самого Солана, с явной насмешкой что-то сказал, остальные его спутники – еще трое мужчин-сидхэ – громко оскорбительно засмеялись. Вампир выпустил когти и громко зашипел сквозь удлинившиеся клыки. Смех затих, но сидхэ оказались парнями неробкого десятка – моментально протрезвели и потянулись за оружием.

   В повисшей нехорошей тишине спокойный, чуточку ленивый и надменный голос Тайхэ показался очень громким:

   – Пошли вон, – она заговорила на всеобщем специально для того, чтобы вампир понял.

   – Да ты что... – начал было первый из вломившихся пьянчуг, но тут из-за спин его подельников раздался перепуганный голос хозяина кофейни:

   – Это Госпожа Дома, – страшным шепотом сказал он.

   Поведение эльфов изменилось мгновенно, пожалуй, даже быстрее, чем они успели полностью осмыслить сказанное. Согнувшись в заученных низких поклонах, эльфы слаженно, будто долго репетировали, проорали короткую фразу и, пятясь, выползли из кабинета, так и не разогнув спин. Дверь хлопнула вторично.

   Солан упал на стул, растеряно глядя на то место, где только что обретались эльфы:

   – Это что было? – когти громко клацнули друг об друга, когда вампир неопределенно повел ладонью в воздухе. Скривившись, мужчина вышел из трансформации, убирая феноменальный маникюр.

   – Да так, – беззаботно пожала плечиками Тайхэ, прихлебывая из фарфоровой чашечки бодрящий напиток, – воины Второго Дома часто бузят.

   – Эм... – вампир замялся, а потом вдруг заговорил, глухо и серьезно, впиваясь в лицо сидхийки немигающим взглядом багровых глаз: – Послушай, Тай, какого рауха вообще происходит? Почему эти придурки сначала вламываются, как к себе домой, а потом выползают в позе огородницы на грядке, стоит им узнать, что ты глава Дома? Ты ж не их госпожа, в конце-то концов. Я вообще ни беса не понимаю в этом вашем мире! Да вся поверхность уверена, что у вас махровый матриархат! – под конец он уже почти рычал, сам того не понимая.

   – Как ты меня назвал? – ни к селу, ни к городу спросила сидхэ. Вампир растеряно моргнул, а потом захохотал.

   – Тай, – сквозь смех выдавил он.

   – Меня так еще не называли, – задумчиво отозвалась девушка, – но мне нравиться. Не думала, что мое имя можно сократить.

   – У моего народа так принято, – все еще улыбаясь, отозвался Солан. – Мы всегда сокращаем имена родных и друзей, это как знак доверия.

   – Так ты мне доверяешь? – мурлыкнула сидхэ. Вампир кивнул.

   – Я считаю тебя своим другом.

   – Тогда... – она замялась, но продолжила: – Могу я называть тебя Сол?

   Вампир улыбнулся во все клыки, одним своим видом демонстрируя, что был бы этому очень рад. Но сбить себя с толку не дал:

   – Так что там с матриархатом?

   – Ну, это длинная история, – протянула она задумчиво.

   – Да я не спешу, – нахально улыбнулся в ответ Солан и с комфортом расположился на резном стуле, всем своим видом демонстрируя, что готов внимать.

   Сидхийка тонко улыбнулась.

   – Но можно и вкратце, – вдруг игриво подмигнула сиреневым глазом она и начала рассказывать: – Когда-то давно, еще до Войны Сил, мы со светлыми были практически единым народом. Уж не знаю, как так получилось, на то воля Богини, – Тайхэ чуть наклонила голову и сделала пальцами знак полумесяца, прижав правую ладонь к груди. – Как бы там ни складывались отношения между нашими народами, но однажды, почти на пороге Войны, все изменилось. Глава одного из светлых Домов – мы навсегда вычеркнули его имя из наших летописей – возжелал дочь одного из старших Домов сидхэ, – она помолчала, сделала пару глоточков остывшего кофе и продолжила. – Не знаю, как там у них проходило, зачастую женщины моего народа весьма свободны в своих связях, в отличие от светлых эльфиек. Но в следующем летописном упоминании говориться, что этот эльф, чтоб ему в посмертии раухи являлись, вышвырнул из своего дома опозоренную девушку, вдобавок еще и беременную.

   Как раз в это время грянула Война Сил. Всем резко стало не до оскорбленной девушки, но у моего народа за своих принято мстить. Короче, в один прекрасный день светлых заставили заплатить по всем законам сидхийской кровной мести. У нас за подобное оскорбление отвечает не обидчик, а вся его семья. Потому мы обычно и воюем не один на один, а Дом на Дом. В общем, светлым под шумок явился мстить весь темноэльфийский род, счевший себя ущемленным. По нашему закону, инцидент был исчерпан, оскорбление смыли кровью, да и забыли. Но вот у светлых... другие понятия. Короче, они стали орать, что мы, дети Риэн, выступаем на стороне всеобщего врага. Нас изгнали, даже пытались уничтожить... – тонкий фарфор лопнул в сильных пальцах. Девушка недоуменно посмотрела на несколько глубоких порезов, что уже набухали тяжелыми каплями крови, и хотела вытереть ладонь салфеткой, но Солан не дал. Завладев пострадавшей ручкой красавицы, вампир галантно поцеловал каждый пальчик, при этом слизывая кровь. Сиреневые глаза сидхийки расширились от удивления.

   – Ты не отвлекайся, – подначил ее Сол, продолжая свою шалость и при этом пытливо заглядывая ей в глаза. – Что дальше-то было?

   – Мы нашли приют в этих горах, – послушно продолжила девушка, и лишь по чуточку участившемуся дыханию было понятно, что действия вампира произвели на нее впечатление. – Та девушка, из-за которой все началось, Лиранэйтэ, уже здесь родила дочь от того эльфа. Многие винили в катастрофе именно их... Но Лиранэйтэ, а со временем и ее дочь, Шахэ, сумели... убедить всех, что так даже лучше. Кстати, нашим матриархатом именно им мы и обязаны. Лиранэйтэ стала очень сильной, очень жестокой владычицей, а мужчин она после истории со светлым ни в грош не ставила. Тут вообще был кровавый террор, если честно. Несколько веков наших мужчин чуть ли не с младенчества приучали, что они низшие, слабейшие по сравнению с женщинами. Ты себе представляешь, какими методами этого добивались, если учесть хотя бы элементарную разницу... да хоть бы и в физической силе и росте? – Солан невнятно угукнул, не прерывая своего занятия. Он действительно обратил внимание на то, что женщины сидхэ были значительно меньше мужчин. Среднего роста сидхийка в лучшем случае доставала макушкой до середины груди мужа. – Ломка личности, кнут вместо ласки... Короче, мужчин своих мы выдрессировали, – она закусила губу, когда вампир добрался до чувствительного участка кожи между пальцами. – Но со временем оказалось, что от них таких проку маловато. Хоть женщины и получили власть, но мы медленно начали вырождаться, теряли магию... И тогда, по легенде, вмешалась Богиня, и приказала прекратить бардак... Сол, что ты делаешь?

   – Ты рассказывай, рассказывай, – мурлыкнул вампир, целуя ее запястье там, где билась под бледной кожей синеватая жилка.

   – Так или иначе, наших мужчин восстановили в правах, – скомкано закончила свой рассказ Тайхэ, – только Домами до сих пор традиционно правят женщины. Потому именно с Матерями никто старается не связываться, за оскорбление Госпожи Дома карают по всей строгости древнего закона. Солан!

   – Не сочтите за оскорбление, Госпожа Третьего Дома, – коварная улыбка заиграла на лице вампира.

   – Совращаешь? – хитро сощурились сиреневые глаза.

   – Угу, – требовательные руки сомкнулись на ее талии, жадные губы скользнули по нежной коже шеи.

   – Сол, ну не здесь же! Сол!

   – Что тебя не устраивает?

   – Не то чтобы не устраивает...

   – Тогда расслабься.