Текст книги "Легенда об Огненном Змее (СИ)"

Автор книги: Светлана Зорина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Зорина Светлана.
Легенда об Огненном Змее
(Агентство «Лилит»-2)

Легенда об Огненном Змее

Часть 1. Рапунцель.

– Говорю тебе, на неё напали воины фараона!

– Разумеется. Они тоже научились перемещаться в капсулах. Они появились совершенно неожиданно...

– Да они просто вас выследили. Прятались в какой-нибудь из ближайших гробниц. Я велела своим людям взять тебя, только и всего. Они сами удивились, когда увидели там этих парней. Они бы и тебя убили, если б не мои люди.

– Я тебе не верю.

– Ну и зря.

Доримена встала, поплотнее запахнув на себе ярко-голубой халат, расшитый золотыми драконами. Тапки у неё тоже были голубые. Пушистые, с белыми бомбошками. Она уже который день прикидывалась передо мной беленькой и пушистой, но ни этот домашний наряд, ни взлохмаченные после сна волосы, обычно придающие человеку что-то неуловимо трогательное, совершенно не смягчали её облик. Она напоминала мне боевую красотку из компьютерных игр. Жёсткое кукольное лицо, чётко скоординированные движения. Она всегда в игре, даже у себя дома. Такое впечатление, что она хотела бы, но никак не может расслабиться по-настоящему. Я уже не первый раз подумала о том, что в ней есть что-то ущербное. В них во всех. Андроиды, которые изо всех сил прикидываются настоящими людьми... Нет, скорее, наоборот. Люди, которые, стараясь соответствовать какому-то идеалу, вытравили из себя почти всё человеческое...

– У меня нет причин ей симпатизировать, но и убивать я её не приказывала.

– Помнится, незадолго до этого ты чуть не спалила нас обеих.

– Признаю, погорячилась. Видеть любимого человека с другим – зрелище не из приятных... Разумеется, ты опять не поверишь, но я не собиралась вас убивать, даже её. Я хотела проучить вас, забрать тебя, а залечить ожоги не проблема. Я вообще не думаю, что она мертва. Уверена, она просто затаилась.

"Вряд ли. Будь она в порядке, она бы уже нашла меня..."

Почувствовав подступающие слёзы, я отвернулась к окну. Эта гиена моих слёз не увидит.

С высоты шестьдесят шестого этажа Молосс казался лабиринтом из замысловатых геометрических фигур. До сих пор я видела урмианские города только в Интернете и уже давно обратила внимание на то, что стилевые поиски здешних архитекторов сводятся главным образом к одному – по возможности избегать сходства с любым стилем, вызывающим чёткие ассоциации с той или иной эпохой в истории человечества. Урмиане хотели перечеркнуть эту историю, как нечто в корне неправильное. Всё, что было до Урма, – это так, черновик. Что-то из него можно взять, но немногое. Например, кое-что из античности с её духом высокого героизма. Один авалонский журналист с иронией подметил, что урмианские ирены[1]1
  В Древней Спарте иренами (эйренами) называли юношей в возрасте 16-20 лет. Для них считалось обязательным участие в криптиях – тайной охоте на рабов, которая преследовала две цели: уничтожать потенциальных бунтовщиков и держать всё рабское население Спарты в страхе. В Урме иренами называли юношей и девушек, претендующих на звание аристея и проходящих для этого специальную подготовку.


[Закрыть] в своём «героизме» давно уже переплюнули спартанских. Те убивали сильных и дерзких рабов, которых считали опасными, а урмианские готовы убить человека за один косой взгляд. Это у них называется защитой своей чести и достоинства.

– Я даже думаю, что твою подругу покрывает Орден. Сборище религиозных ханжей и лгунов, которые делают то, что запрещают другим. Если выход за грань такой тяжкий грех, то зачем Храму понадобилась машина времени?

"Да плевать мне, зачем она им понадобилась. Где Терри? Что с ней?"

– Уверена, она тоже с самого начала охотилась за сингуляром. По поручению своего Ордена. Скорее всего, её отставка – для отвода глаз. И в тебе её заинтересовал прежде всего твой дар, а остальное уж попутно...

– Она никогда не пыталась отнять у меня мой дар, а ты это делаешь, рискуя моей жизнью. Ты же знаешь, что так я долго не протяну.

– Не беспокойся, мастер Луис не даст тебе умереть. Даркмейстеры умеют гораздо больше, чем кажется тем, кто сочиняет про них небылицы. Твоя чудесная кожа в надёжном месте, а препараты, которые тебе вводят каждый день, не позволят тебе погибнуть.

Может, она и правду говорила, но несмотря на эти уколы я слабела с каждым днём. Я не сопротивлялась, когда мне их ставили, и послушно пила витамины. Пока я хотела жить. Пока не удостоверилась в её смерти. Возможно, она не нашла меня, потому что не оправилась от раны. Она выздоровеет. И найдёт меня. И я должна дожить до этого дня.

– Диана, я не пытаюсь опорочить её в твоих глазах. Просто в твоём возрасте пора бы уже не делить людей на ангелов и злодеев. Каждый преследует свою выгоду, и леди Теодора Лайен в этом смысле не лучше меня...

"Боже, да когда ты наконец уйдёшь? Или хотя бы заткнёшься..."

– А реальность такова – побеждает сильнейший. Я победила, и красавица досталась мне. Хотя, разумеется, я не собираюсь вести себя, как какой-нибудь древний варвар, заполучивший именно ту наложницу, о которой мечтал. Надеюсь, мы с тобой всё-таки договоримся.

"А вот об этом забудь".

– Сегодня тебя кое-кто навестит. Завтрак подадут через пару минут. Ну а мне пора по делам... Послушай, не надоело тебе это дурацкое платье?

– Оно мне нравится.

– Но нельзя же столько дней ходить в одном и том же платье и одних и тех же трусиках! Почему бы не примерить хоть что-то из того, что я тебе купила?

В гардеробной, занимавшей примерно пятую часть моей комнаты, имелись наряды на все случаи жизни. Было там и отличного качества нижнее бельё. Я знала, что все эти вещи моего размера и будут прекрасно на мне сидеть, но надевать их не собиралась. Я уже десятый день носила только то, в чём сюда попала, – сандалии и длинное белое платье, подаренные мне Андой, да свои белые плавки с кружевными вставками по бокам. Каждый вечер, перед тем, как принять душ, я совала одежду в стиральную машину, а когда заканчивала расчёсывать волосы феном, машина выдавала мне её уже сухой.

– Если даже не всё тебе подойдёт, уж точно можно что-нибудь выбрать. Всё из лучших тканей – натуральных или специально...

– Я, кажется, уже говорила тебе, что принимаю подарки только от друзей.

– Ну и сколько это будет продолжаться? Может, ещё не будешь пользоваться моими шампунями и... Ой, ладно, лучше помолчу, а то ты и впрямь перестанешь мыться. Вшей у нас в Урме уже так давно не было, что, наверное, не сразу и средство от них найдёшь.

Я не слышала, как закрылась дверь – они тут все открывались и закрывались бесшумно, но вскоре уловила знакомое шуршание колёс по мохнатому синтетическому ковру. Робот-официант с широкой улыбкой на серебристо-матовой физиономии поставил на столик изящно сервированный поднос. Эти электронные слуги целыми днями сновали по коридорам и комнатам, ловко объезжая всё, что встречалось у них на пути. Тут только эти создания и не вызывали у меня отвращения. Заметив, что перед ними открываются все двери, я несколько раз попыталась проскользнуть вместе с кем-нибудь из этих роботов в кабинет Доримены, в коридор, ведущий к наружному лифту, а также в лифт, на котором можно было попасть на крышу, – там была стоянка флайеров. Ничего не вышло. Запретные двери раздвигались, только когда я отходила метров на пять. Передо мной распахивались лишь двери моих покоев, гостиной, бассейна, тренажёрного зала, солярия и маленького зимнего сада. Меня не запирали в моих апартаментах, но я всё равно была взаперти. Доримена уверяла меня, что в моих покоях нет никаких "наблюдателей". Может, и правда не было. Зачем за мной наблюдать? Куда денется бабочка, у которой оторвали крылья? Живые слуги угождали мне как могли и всячески старались завоевать моё доверие, но я знала – доверять тут никому нельзя.

– Приятного аппетита, – пропищал электронный официант и удалился.

Аппетита у меня не было, но я заставила себя поесть. Мне нужны силы. Умереть никогда не поздно.

Сперва меня очень удивило, что Доримена держит меня здесь, в центре урмианской столицы. Удивило и напугало. Если Терри жива, а я на это надеялась, то мои друзья знают, кто меня похитил, а значит Урм – первое место, где они будут меня искать. Доримену это не смущает. Так, возможно, она уже позаботилась о том, чтобы искать меня было некому? Я не задавала вопросов, но моя тюремщица сразу прояснила ситуацию. Она в первый же день заверила меня, что никто меня здесь не найдёт. Самый надёжный способ спрятать вещь (это слово она издевательски подчеркнула) – положить её на самое видное место. Это здание, находящееся почти в самом центре города, считается секретным научно-исследовательским институтом при одной военно-промышленной компании. Вид из окон тут настоящий, а вот если смотреть на окна этого дома с улицы, то увидишь совсем не то, что за ними находится в действительности.

– Например, вместо твоей комнаты видно что-то вроде лаборатории, где периодически снуют фигуры в рабочих халатах. То есть снизу-то, сама понимаешь, ничего не видно, но если кто-то, пролетая мимо на флайере, вдруг бросит взгляд на твои окна, именно это он и увидит.

– И много тут ещё пленников вроде меня?

– Понятия не имею, – пожала плечами Доримена. – Я купила только два этажа. Чужие дела меня не интересуют, но и в мою жизнь никто не должен соваться. В Урме частная жизнь неприкосновенна.

– Только у аристеев или у деметов тоже?

– У нас каждый имеет то, что заслужил. Если ты слаб и бездарен, а живёшь благополучно, то это всегда за счёт кого-то. За всё надо платить. Хотя бы лояльностью. Мой дом – моя крепость, милая Рапунцель[2]2
  Рапунцель – героиня сказки братьев Гримм, девушка с длинными золотыми волосами, которая была заточена в высокой башне.


[Закрыть], и твои золотые волосы не настолько длинны, чтобы ты помогла кому-то к тебе подняться. Не жди спасителя. Твоё спасение – в твоей...

Доримена сделала многозначительную паузу и улыбнулась так, что мне захотелось плюнуть ей в физиономию.

– Лояльности?

– Можно и так сказать. Знаешь... Ты вот считаешь себя страшно умной, с первой же нашей встречи демонстрируешь своё отвращение к нашему обществу, только вот вряд ли сможешь толково объяснить, чем лучше ваша хвалёная демократия...

"Боже, и зачем я только спросила про деметов и аристеев! Похоже, она решила, что меня потянуло на дискуссии о политике..."

– Дорогая, ты судишь о жизни, не желая смотреть в корень. По сути везде одно и то же, при любом режиме. Сильные выигрывают и забирают всё лучшее, а взрослые редко играют по правилам детской – когда каждая конфетка делится пополам между братиком и сестричкой. Да и в детской-то это правило не всегда работает, как бы мама с папой ни старались воспитать деток в духе равенства и братства. Правила всегда устанавливают сильнейшие, просто, чем либеральнее общество, тем больше всё это прикрывается благостной трепотнёй, а следовательно, больше демагогии, расхлябанности, беспорядка. Мы упростили схему, и она работает...

Тут у Доримены запищал ком, и, судя по тому, как изменилась её лицо, пока она слушала сообщение, ей стало не до патриотических речей. Когда она ушла, я вспомнила, как Фил рассказывал мне о скандале двухгодичной давности. В Таниле, столице Хаунтамы, маленького государства на планете Шахан, раскрыли подпольный элитный клуб аристеев, где сливки урмианского общества предавались сомнительным развлечениям. Одна из вечеринок закончилась смертью специально приглашённого гостя – так называли парней и девушек из эскорт-агентств. Поговаривали, что это не единственный случай, когда развлечения урмианских аристократов стоили кому-то жизни или здоровья, просто единственный, когда об этом стало известно широкой общественности. Аристеям удалось замять скандал. После этого случая они ликвидировали свои подпольные бордели не только на планетах Федерации, но и в Вольных мирах, предпочитая оттягиваться дома. Ну а уж тут-то им никто не указ. Тут их частная жизнь неприкосновенна – в отличие от жизни деметов, которая находится под постоянным контролем. Несмотря на материальное благополучие "слабых и бездарных" граждан Урма число желающих эмигрировать среди них стремительно росло, и имей деметы свободу передвижения, население Урма давно бы уже сократилось примерно на шестьдесят процентов. Стоит ли говорить, что аристеи не могли такого допустить. Сейчас выезд из страны для деметов ограничен. И число ограничений для этого класса постоянно растёт, а вместе с тем раздувается аппарат НКВД[3]3
  НКВД – Народный контроль за внутренними делами.


[Закрыть] Урма, созданный в помощь УВД[4]4
  УВД – Управление внутренних дел.


[Закрыть] и состоящий в основном из деметов. Аристеям всё труднее следить за порядком в стране, так что приходится опираться на прикормленных холопов. Хорошо сказал один мыслитель прошлого: «Элита, вынужденная контролировать „не избранных“, становится пленником своих собственных усилий, направленных на подавление подчинённых»[5]5
  Эрих Фромм. Забытый язык: Введение в науку понимания снов, сказок, мифов.


[Закрыть]. Говорят, класс деметов уже давно делится на две категории. Одни за хорошее вознаграждение выслуживаются перед аристеями, донося на нелояльных сограждан. Другие живут в постоянном страхе, боясь лишний раз с соседом словом перемолвиться. Любое неосторожное слово может быть истолковано как выпад против аристеев, а увидев тебя с большой сумкой, могут подумать, что ты собрался бежать. Доказывай потом, что всего лишь решил отдохнуть в лесной зоне.

То, что мне отсюда не сбежать, я поняла сразу, но продолжала изучать обстановку. Вдруг эта неприступная крепость всё же даст трещину – достаточно широкую, чтобы открыть мне путь к свободе. Правда, выйти из этого дома ещё не значит спастись. Если покинуть Урм проблема даже для большинства его граждан, то что говорить обо мне? Как отреагируют прохожие, если я окажусь на улице и стану звать на помощь? Кто поможет? Демет, который осмелился пойти против аристея, по сути пописывает себе смертный приговор, а друг с другом аристеи предпочитают не ссориться. У них тут и так жёсткая конкуренция. Мир внутри сообщества "лучших" кое-как держится на строгом соблюдении границ: вот твоё, а вот моё. Теперь я собственность Доримены. Игрушка, которую она сломает, когда поймёт, что завести её так и не удастся.

Чёртов даркмейстер! Как он ухитрился похитить мой хронотоп? Когда на нас напали, я была настолько вымотанной, что не смогла сбросить свою "лягушачью кожу" и перенестись. К тому же меня быстро усыпили, вколов что-то в шею. Проснулась я уже в этой комнате. Я хотела улететь, но, отделив хронотоп, вдруг почувствовала такую слабость, что потеряла сознание. Помню только, как пыталась помешать какому-то тощему типу с лисьим лицом сорвать с меня кулон. Потом потемнело в глазах. Когда я очнулась, слабость прошла, но не совсем. Я лежала под капельницей, а надо мной стояла Доримена и ухмылялась.

– Всё, дорогуша, теперь ты никуда не денешься. Твоя фиксирующая оболочка в надёжном месте. В вакуумной упаковке, как это называет мастер Луис. Он сумел поймать её, когда ты попыталась улизнуть и отправила её в тот футлярчик в виде скарабея. Луис знает всё о твоей примитивной магии и придумал, как защитить тебя от распада, пока ты будешь обходиться без своей чудо-кожи.

Я ничего не ответила и попробовала улететь. Да, слишком долго я без хронотопа не могу, но здесь я не останусь. Я представила себе сад возле дворца в Арсланбаде, но переместиться не удалось – навалилась такая слабость, что я едва опять не лишилась чувств.

– Детка, не веди себя, как самоубийца, – улыбнулась Доримена. – Мы позаботились о том, чтобы ты не упорхнула, а если будешь упорствовать... Ты сейчас слишком слаба, чтобы летать, но если у тебя, не дай Бог, получится, ты очень быстро утратишь целостность. Возможно, даже сразу.

Это не было пустой угрозой. Я и сама чувствовала – в моём нынешнем состоянии перемещение закончится плохо.

Все эти дни я заставляла себя есть и даже делала зарядку, хотя утомлялась очень быстро. Я старалась не плакать и изо всех сил развлекала себя, гуляя по всем пятидесяти каналам, которые ловил принесённый в мою комнату телевизор.

Я и сейчас включила его и, отыскав новостной канал, принялась запихивать в себя завтрак. Еда была вкусной – я это понимала, но наслаждаться ею не могла. Такое впечатление, что сигнал сразу поступал в мозг, минуя вкусовые рецепторы. Со мной было что-то не то. Может, все мои чувства скоро отключатся? Может, мой организм заранее создаёт защиту – на случай, если... Нет! Не надо об этом думать! Только не об этом! Терри жива. Если я жива, то она тоже. Мы с ней одно целое. Там, в эдме, были мгновения, когда мне казалось, что у нас одно сердце на двоих. Подчиняясь его бешеному ритму, мы мчались – над землёй, над золотыми кронами, над облаками, над солнцем, у которого было лицо сфинкса. Оно улыбалось нам и щекотало нас своими тёплыми лучами, а порой превращалось в огнедышащего дракона, обдавая жаром, и мне хотелось кричать от восторга, пока я горела в этом огне. Кажется, я действительно кричала. Или это были крики какой-то птицы? Или пение сфинкса... Красочный мир то и дело терял чёткость очертаний, изменялся, обретая новые формы и оттенки, и сиял ярче прежнего, а потом снова тонул в золотом тумане, из которого на меня смотрели её глаза – огромные, то нестерпимо-зелёные, то темнеющие до черноты. Изменчивые глаза демона, прекрасного до жути и пугающего в своей страсти. Я первый раз горела в этом огне. Я никогда не была так счастлива. Раньше я вообще не была собой. Пока она не подарила мне огонь. Терри...

Я постоянно вспоминала нашу первую встречу: жар пустыни, ярость – её и мою. Я помнила, как этот жар проник в меня, когда она схватила меня и прижала к себе. Я думала, ещё чуть-чуть – и она убьёт меня, стиснув свои железные объятия. Исходящая от неё сила пугала и одновременно завораживала. Я только потом поняла, что она держала меня, как хрустальную вазу. Когда она отпустила меня, мне хотелось её обругать или съязвить, но меня остановил её взгляд, исполненный такого отчаяния, что мне стало не по себе. Порой мне казалось, что при всей своей силе она слабее меня. По сути она так и осталась ребёнком, привыкшим что-то скрывать от взрослых. От всего мира. От самой себя. Такие, как она, не становятся взрослыми. Дочь Сехмет, Воительница чёрной луны... Сверхчеловек и вечный ребёнок. Вечный изгой, который не верит, что любовь спасает от одиночества. Меня удивляло то упорство, с каким она поначалу отстранялась. В конце концов она покорилась судьбе – тому, что вызвала на себя сама. Тому, что вызвала из небытия, вырвав из рук могущественных богов. Что сделано, то сделано. Теперь нам всю жизнь сражаться с этими богами, а насколько нас хватит, наверное, неизвестно даже им. Они ведь знают, что иногда мы всё-таки побеждаем. Но до чего же дорого приходится за это платить.

Получасовой блок новостей на канале "Меганьюз" повторялся с небольшими дополнениями через каждые пять минут, в течение которых рекламировали товары: новые тренажёры, шампуни, машины... Я надеялась услышать что-нибудь о Терри или о себе. В разделе "Краймтайм" постоянно говорили о тех, кого разыскивает Интерпол. Нет, похоже, всё, что связано с нами, попало в категорию "Сверхсекретно".

Сегодня в каждом блоке подробно освещался визит королевы Амалии в столицу Авалона. Приём в королевском дворце, по дизайну напоминающем средневековые замки. Мужчины и женщины в вечерних нарядах, юные официанты в костюмах пажей шестнадцатого века... Память тут же услужливо подбросила кадры, сделанные скрытой камерой на одном из приёмов в Гринхаусе. Летняя резиденция нашей королевы, построенная из зеленоватого камня с планеты Маури, находится в лесной зоне. Довольно скромная вилла – не сравнишь с загородными особняками иных олигархов. Сколько себя помню, всегда ходили слухи, что королева не только отдыхает там в кругу семьи, но и устраивает закрытые приёмы. Такие, где никогда не бывает представителей СМИ и установлена защита от всякого рода записывающей аппаратуры. Это был приём, на котором её величество награждала отличившихся рыцарей Храма. Уж не знаю, как ухитрились сделать эту запись и как она попала к Джонни Тревису. Он дал мне этот диск, когда я заглянула к нему после бассейна. После встречи с ней. Было поздно, но я знала, что не смогу сейчас заснуть. Дворец правителя Арсланбада уже почти погрузился во тьму, но в комнате Джонни горел свет. Я постучала. Мне хотелось с кем-нибудь поговорить. Практически все вопросы, которые я задавала, крутились вокруг неё, и Джонни охотно удовлетворил моё любопытство. Он и сам был не прочь поговорить о Терри. Джонни Тревис... Где он, там всегда веселье. Таких обычно все любят, хотя не все способны разглядеть под маской дурашливости тонкий ум и удивительное чувство такта. Он не стал скрывать, что всё понял, но в его поведении не было ничего такого, что бы меня обидело. Это человек, перед которым не боишься раскрыться. Хорошо, что на свете есть такие люди. Нам и так постоянно приходится что-то скрывать от окружающих.

Я смотрела этот диск весь вечер. Запись была сделана лет семь назад. Терри сразу бросилась мне в глаза, хоть и старалась держаться в тени. Такие, как она, вечно ходят вдоль стенки. Мне показалось, что тогда она была менее красива, чем сейчас, и всё же она была потрясающе красива. Она как будто чувствовала себя немного неловко в открытом вечернем наряде. Девчонка-сорванец, которую уговорили надеть нарядное платьице и немного побыть паинькой. Она даже пару раз приняла приглашение на танец. Она отлично танцевала, но я видела, что этот приём ей в тягость. Нацепив светскую мину, она ходила по ярко освещённым комнатам – изящная и гибкая в своём серебристо-чёрном платье, исполненная диковатой грации и сдержанной силы. Она напоминала пантеру, которой не терпится вырваться из этой роскошной клетки и умчаться прочь – в какой-нибудь другой мир, в другое время. Туда, где по лесам бродят красивые хищные звери и отважные охотники...

К сожалению, крупных планов с Терри почти не было. Я старалась максимально приблизить кадр с её лицом, когда заявился Фил. Я растерялась, накинулась на него за то, что вошёл без стука.

– Я стучал, – ответил он, уставившись на экран. – Два раза. Я понял по звукам, что ты что-то смотришь... Что это? Это же...

Разговор у нас с ним тогда состоялся из тех, которые неприятно вспоминать.

– Ты никогда не говорила, что тебя интересуют женщины.

– При чём тут женщины? Она – это она.

Я подумала о том, что никогда ещё не встречала таких, как она, но ничего не сказала.

– Понятно... – процедил он.

– Что тебе понятно?

– Я заметил, как ты на неё весь день... не смотрела. И как смотрела сейчас.

– Я обязана отчитываться перед тобой за каждый жест и за каждый взгляд?

Я начала злиться. Он тоже. Не помню всего, что мы тогда наговорили друг другу -наверное, потому что мне хотелось как можно скорей выбросить это из головы. Весь этот разговор и самого Фила с его преданностью, безупречными манерами, аполлоновской красотой... Со всем его совершенством, в котором я не нуждалась. Мы встречались, но я никогда ничего ему не обещала. И всё же, когда он в тот вечер повернулся, чтобы уйти, мне стало его жалко. Я сказала:

– Спокойной ночи, Фил. Нам всем надо отдохнуть, прийти в себя. В последнее время на нас столько всего свалилось...

Он тоже пожелал мне спокойной ночи и отправился к себе. Никто из нас не произнёс сакраментальной фразы "Между нами всё кончено", однако мы оба знали, что это так.

Снова появился электронный слуга. Ловко подцепил клещевидными "руками" поднос с грязной посудой.

– Спасибо, приятель...

Сама не знаю, почему я это сказала. Наверное, потому что человек не может без общения с себе подобными, а в этом улыбчивом роботе было больше человеческого, чем во всех здешних обитателях из категории хомо сапиенс.

– Всегда к вашим услугам, – весело пропел робот и укатил прочь.

Новостные программы на разные голоса твердили об одном и том же. Я нашла музыкальный канал под названием "Нирвана". Он не имел никакого отношения к одной из моих любимых старых рок-групп, да я бы и не смогла её сейчас слушать. Этот канал передавал музыку, рекомендуемую для медитации. Я откинулась на диванные подушки, чтобы заняться аутотренингом, которому меня несколько лет назад учили в секции йоги. Может, зря я её так быстро бросила.

– Привет!

Я чуть с дивана не свалилась, услышав этот голос.

– Не ждала?

Эрика, одетая в элегантный костюм спортивного покроя, с улыбкой уселась в ближайшее ко мне кресло. Она осветлила волосы, и этот золотисто-рыжий цвет совершенно ей не шёл, придавая её смуглому лицу какой-то землистый оттенок.

– Не ждала. И не приглашала.

– Меня пригласила Дора, – ответила Эрика, всем своим видом показывая, что мои желания не имеют никакого значения. Это она тут гостья, а пленники не выбирают себе общество.

Что ж, по крайней мере, я вольна не говорить с ней и даже её не слушать. Я сделала звук погромче и снова откинулась на подушки.

– Диана, ты можешь злиться на меня сколько угодно, считать предательницей, но я тебе не враг. Ты вмешалась в чужие дела, из-за тебя погибли люди. И что? Ты жива. И человек, которому ты навредила, готов взять тебя под свою защиту. Ты хоть знаешь, что обычно делают аристеи с теми, кто вмешивается в их дела?

Я усилила звук.

– Между прочим, у меня для тебя хорошие новости. Агентство "Лилит" возобновляет свою работу.

Я по-прежнему молчала, но Эрика, наверное, заметила, как я напряглась.

– Диана, пожалуйста, убавь звук. Я же знаю, что тебе интересно об этом послушать. Недавно кое-что передали в новостях... Не здесь, а в Деламаре, по местному каналу. Сказали, что судьба леди Теодоры Лайен по-прежнему неизвестна, поскольку версия её гибели до сих пор не подтвердилась. И согласно договору в её отсутствие делами агентства занимается её помощник Джонатан Тревис. Он был в Каире, а на днях вернулся в Деламар и уже утряс все формальности с конторой, где леди Лайен зарегистрировала своё агентство. Тревис сообщил, что нанял несколько временных сотрудников – хороших детективов, и первое, чем они намерены в ближайшее время заняться, так это поисками леди Лайен. Что ты на это скажешь?

Я ничего не сказала. Только встала и отошла к окну – подальше от Эрики. Вряд ли мне удалось скрыть волнение, но хотелось, чтобы оно не слишком бросалось в глаза. Сердце заколотилось так, что у меня даже возникло глупое опасение, что Эрика услышит его стук несмотря на льющуюся из телевизора музыку для медитации. Никакого договора с Джонни Терри не заключала, но всё равно хорошо, что агентство продолжит работу. Это по-прежнему её агентство, и оно ждёт свою хозяйку. Наверное, договор состряпали адвокаты Салмана Али-Керима. А это заявление о намерении заняться поисками Терри сделано нарочно – чтобы все думали, будто её друзьям неизвестно, где она. Уж не знаю, купятся ли на эту хитрость урмиане и Орден, да это и неважно. Они всё равно будут её искать. Зато я теперь почти уверена, что она жива и в надёжном месте, иначе Джонни не старался бы пустить наших врагов по ложному следу. Теперь они будут следить за тем, как новые сотрудники агентства "Лилит" ищут босса, а задача Джонни и этих новых сотрудников – дурачить ищеек Ордена и Урма, стараясь держать их подальше от Терри. Они позаботятся о том, чтобы никто не мешал ей искать меня. Интересно, кто эти новые сотрудники? Наверное, люди Али-Керима...

– Поговаривают, что у леди Лайен есть друзья в Египте, – с нарочитой небрежностью обронила Эрика. Взгляд у неё при этом был внимательный, цепкий.

Ну конечно, кое-что эти твари всё же пронюхали. Доримена послала ко мне Эрику, чтобы вытянуть из меня хоть какую-нибудь информацию о наших египетских знакомых.

– У Терри много друзей. В разных мирах. Будучи агентом Ордена, она завела обширные связи в Федерации и за её пределами, но мы с ней на эти темы почти не разговаривали. Знаю, как тебе хочется выслужиться перед этой кибервумен, но шпионка из тебя такая же жалкая, как и исследовательница.

– Зря ты так, – поморщилась Эрика. Досада её была искренней, хотя причиной этой досады являлась отнюдь не моя неприязнь. Эрика злилась, что провалила задание. – Я специально приехала, чтобы повидать тебя и поделиться новостями. Кстати, я не думаю, что этот Тревис жаждет найти своего босса. Похоже, ему самому нравится быть боссом.

– Не суди обо всех по себе. Не всем нравится присваивать созданное чужими руками.

– Они сейчас по уши заняты одним громким скандальным делом, – продолжала Эрика, сделав вид, что пропустила мои слова мимо ушей, хотя, судя по тому, как подёргивались её губы, эти слова её здорово задели. Я слишком хорошо изучила её мимику, чтобы заблуждаться насчёт её настроений. – С одной стороны, дело довольно странное для частного сыскного агентства... С другой, у агентства "Лилит" давно уже репутация конторы, где мошенникам за хорошую плату помогают от чего-то отмазаться, что-то скрыть от властей... Короче, все знают, что у этого агентства и методы расследования странные, и клиентура сомнительная. Так что Александр Палански пришёл по адресу.

– Кто?!

– Да, тот самый молодой доктор Палански из института геофизики при Королевском научном центре. Он, конечно, не бездарен, но прославился не столько своими исследованиями, сколько неуживчивым характером, да ещё и манерой бравировать этим. Ссоры с начальством и вообще со всякими вышестоящими для него лучший способ самоутвердиться. Это из тех хорошо нам известных интеллигентов, которым вечно надо чему-то или кому-то противостоять. Он возглавлял группу, которая исследовала грунт в долине Каттана, где сейчас строится новый культурно-оздоровительный центр. Вернее, строился до недавнего времени.

Я слышала об этом проекте. В прошлом году урмиане приобрели землю в долине Каттана недалеко от Деламара. В Ателлане это вызвало целую волну протеста. Многие против того, чтобы Урм скупал в нашем штате земли и недвижимость. Тем не менее сделка состоялась. Вопрос решался на уровне премьер-министра, и он заявил: раз уж бизнесмены Ателланы не желают тратиться на обустройство этого обширного участка земли рядом со столицей, то надо радоваться, что нашлись желающие превратить бесплодную степь в один из культурных центров.

– Так вот, – мой интерес явно вдохновил Эрику. – Доктор Палански и его группа проводили свои исследования больше месяца, после чего сделали заключение, что строительство в этом месте безопасно. А через полгода, точнее, буквально на днях, почти всё, что успели построить, стало стремительно рушиться и проваливаться под землю, а потом в том месте началось извержение вулкана. Теперь там всё покрыто застывающей лавой. Хорошо ещё, случилось это во время праздников, когда на объекте никого не было. Охрана у урмиан автоматизированная и человеческого присутствия не требует. Естественно, владельцы этой земли и задуманного там комплекса подали в суд на институт геофизики. Всю лабораторию Палански, работавшую в Каттане, уволили. Выгораживать их начальство отказалось. Столько времени исследовать территорию, эксплуатируя новейшее дорогое оборудование, и не обнаружить пробуждающийся вулкан! Горе-физику и его коллегам грозит совершенно неподъёмный для них штраф, не уплатив который, они отправятся в тюрьму. Вот доктор Палански и явился в известное тебе агентство. Сказал: надеюсь, меня там хотя бы выслушают, а не посоветуют сразу пойти к психиатру. Палански уверяет, что долина Каттана аномальная зона и его группа просто не могла обнаружить того, что там творится последние дни. Якобы там не извержение вулкана, а чертовщина какая-то, и наука против неё бессильна. Во всяком случае, естественные науки, которые он изучал много лет, объяснений этому дать не могут. Он вроде как даже взял пробы этой лавы и ещё чего-то, но никто не хочет заниматься их анализом, а у него лабораторию отняли. А урмиане мол провели работу, чтобы великого доктора Палански подвергли в Ателлане остракизму, и вообще Урм – империя зла. Из-за них-то всё плохое и творится... Короче, опять в его неудачах виноваты власть имущие и рвущиеся к власти. Он допрыгается, что лорд дан Пидзеро и другие застройщики подадут на него в суд как на диверсанта. Всё это очень даже смахивает на диверсию. Известно, что доктор Палански против возвращения Урма в состав королевства, и вдруг он соглашается сотрудничать с аристеями. Теперь он говорит, что работа на этом объекте поручена ему начальством и отказаться он не мог – в соответствии с трудовым договором...