Текст книги "Легенда об Огненном Змее (СИ)"

Автор книги: Светлана Зорина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

На этот раз я встала не позже других и вышла к общему столу. Враждебных взглядов я не заметила, но на меня почти никто и не смотрел. Возможно, некоторые старались скрыть свою враждебность, чтобы не нарваться на конфликт с Дионом. Он был хорошим бойцом. И всё же конфликт мог вспыхнуть в любую минуту. И его вполне мог спровоцировать боец более сильный и опытный, чем семнадцатилетний Дион. Нет, мне решительно хотелось убраться отсюда, пока с этим юношей не случилась беда. Он мне нравился. И нравился король Эсмиэл. Он уже потерял дочь, супругу. Не хватало ещё, чтобы он лишился своего единственного наследника и окончательно утратил доверие подданных, которое явно пошатнулось из-за его заступничества за странную незнакомку.

Я обдумывала план побега, когда в дверь постучали. Я решила, что это Алета, и очень удивилась, увидев Диона.

– Вот, возьми, – сказал он без предисловий, протягивая мне меч в позолоченных ножнах, покрытых затейливой чеканкой. Рукоять крепилась к кожаному поясу, тоже украшенному узорами. – Он принадлежал моей сестре, а выковал его наш отец. Хороший меч, и не стоит ему висеть без дела. Ей он всё равно уже не понадобится.

– Спасибо, но... – я взяла подарок, понимая, что отказ очень обидит Диона.

Он отдавал мне вещь, имевшую для него особое значение. Я знала, это не просто проявление доверия. Для альдов меч – часть души воина, которому он принадлежал. Дия умерла, не успев стать настоящей воительницей, а мне это звание и вовсе не подходило. Тем не менее Дион считал, что я вправе обладать этой вещью. Такое впечатление, что, вручая мне этот меч, он напоминал мне о некой миссии.

– Дион, я никудышный боец.

– Это неправда. Боец – не только тот, кто хорошо мечом размахивает. Но он тебе всё равно может пригодиться.

– Я не умею сражаться. Однажды заколола человека, но тот меч был непростой...

– Этот тоже непростой, поверь. Это тонгинит... – Дион вынул клинок из ножен и любовно провёл пальцем по лезвию цвета тёмного серебра. – У тебя есть власть над эльхангоном, а значит, и над тонгинитом. Если ты превосходишь противника силой духа, то, возможно, этот меч позволит тебе одолеть даже хорошего рубаку.

– То есть, если меч из тонгинита, то побеждает сильный духом, а не тот, кто искусней владеет таким оружием?

– Не совсем так. Мы, альды, все имеем власть над тонгинитом, так что у нас исход поединка зависит прежде всего от искусства владения мечом. Кстати, я могу тебя потренировать. Если хочешь.

– Чтобы добиться в этом настоящего мастерства, тренироваться надо много, а я... У меня нет времени. Я здесь не для того, чтобы занять место твоей сестры или чьё-либо ещё. Ты же знаешь, что мне здесь не место, Дион.

– Да, – кивнул он. – Но твоё появление здесь неслучайно. Оно должно что-то изменить. И я готов тебе помочь.

– Отвези меня к Колодцу Пророков.

Дион ответил не сразу.

– Вообще-то человек отправляется туда один. Возле священного колодца надо быть в полном одиночестве. Тот, кто туда приходит, оставляет у въезда в Золотую Долину кусок ткани. Привязывает его к дереву, и следующий паломник дальше не идёт. Ждёт своей очереди. Колодец находится на каменистой пустоши за Долиной Золотых Деревьев, а дальше Кипящая Река, которая огибает эту пустошь полукольцом. С той стороны никто прийти не может. Давно уже никто не ходил к Колодцу Пророков. Кипящая Река то и дело превращается в Огненную. Всё чаще и чаще. И оттуда выходят аскейры-уаду.

– Уаду... Дети гнева. Неполноценные аскейры, которых становится всё больше и больше. Я тоже уаду...

– Не называй себя так.

– Но я тоже неполноценная, Дион. Моя целостность нарушена. У человека несколько тел -плотное, которое мы можем пощупать, и ещё несколько тонких. Невидимых, почти неощутимых, но они все нам нужны. Одно из них я научилась на время отделять, и у меня его отняли. В любом другом мире я бы погибла. Энергия этого мира питает меня, прибавляя мне сил, но я не уверена, что смогу и здесь долго прожить. Мне надо спешить, Дион. Я хочу побывать у Колодца Пророков. Может, мёртвая вода позволит мне увидеть то, что поможет и этому миру, и тому, где я родилась.

– Не уверен, что в этом колодце ещё осталась вода, – вздохнул Дион.

– И всё же отвези меня туда. Должна же я попытаться хоть что-то узнать!

– Но мне придётся оставить тебя у Долины Золотых Деревьев. Ты не увидишь пророческих картин, если кто-то будет поблизости и даже просто в пределах Золотой Долины.

– Значит, подождёшь меня возле этой долины.

Он долго думал, но в конце концов кивнул.

Глава 2. Дети Великого Змея.

На следующий день, утром, мы выехали из города. Дион сказал охране у ворот, что хочет показать мне развалины храма за рощей блисса.

Мне действительно захотелось взглянуть на храм, и Дион решил свозить меня на эти руины. Зрелище впечатляло. Дион сказало, что когда-то святилище имело форму ступенчатой пирамиды из жёлтого и оранжевого вулканического стекла с фигурами Эльгена и Тефны на вершине. Теперь это была странная конструкция, как будто перекочевавшая сюда с выставки современного искусства, какие иногда устраивали под открытым небом в Южном округе Деламара. Самая глубокая трещина расколола пирамиду ровно посередине, трещины поменьше расчертили её причудливыми зигзагами. Кое-где камень оплавился и потемнел, но большинство разломов были скрыты под застывшими наплывами полупрозрачной материи золотисто-жёлтого цвета. Самый большой и почти прозрачный наплыв, в форме неровной пирамиды, красовался на вершине, и внутри у него застыл, как завязшее в янтаре насекомое, ящер размером с пони. Из трещин прорастали огромные тёмно-красные цветы на чёрных стеблях, которые оплетали всю эту конструкцию, придавая ей весьма зловещий вид.

– Это йирги, – сказал Дион. – Цветы, которые лучше не трогать, а то они разрастутся так, что не остановишь. Они бы тут всю рощу погубили. Из-за них-то тут и не стали ничего трогать. Пять лет назад святилище расколола трещина, и из неё вырвался живой огонь. Он тут же поглотил статуи Эльгена и Тефны. Они были тоже из валмы, так что он их просто расплавил. А потом живой огонь затвердел, как это с ним часто бывает, и наверху образовался кокон, в котором начал расти уаду. Они иногда не сразу оживают, а растут в огненных коконах, словно настоящие аскейры в яйцах, отложенных самками. Но он почему-то не вылупился. Оказался нежизнеспособным. Так там и остался. Говорят, через какое-то время тут появились двое саху. Наши воины встретили их, и саху сказали им: "Видите, вместо святилища ваших богов появилось святилище нашего. Скоро Марах-Аскейру прогонит вас из этого мира. Лучше не трогайте этот новый храм, а то будет хуже". Ну, трогать тут и так ничего не собирались – из-за этих цветов, но наши предупредили саху, чтобы они тут больше не появлялись. Те усмехнулись и ушли. Они держались так, словно были уверены, что им нет нужды сражаться с нами за территорию, которая и так скоро будет принадлежать им. Потом тут опять появлялись саху, но уже другие. Они чуть ли не в город явились. Наши встретили их в роще блисса. Саху сказали, чтобы мы перестали убивать аскейров. А если не прекратим, нам же мол хуже будет. Им повезло, что наши воины отпустили их живыми. Ладно, поехали. Чем раньше вернёмся, тем меньше будет вопросов.

Тирена свернула в рощу твингов – деревьев с серыми стволами и тёмно-зелёными листьями, толстыми, как у суккулентов. Тут многие деревья и кустарники имели плотные, мясистые листья, полные влаги.

Твинговая роща была густой, и нам не пришлось продираться сквозь заросли только потому, что её пересекала странная серебряная тропа – как будто кто-то проложил тут металлическую дорогу. По краям её, среди стеблей жёсткой травы и переплетения засохших вывороченных корней, виднелись потемневшие от огня разломы вулканических пород.

– Трещина, которую мы залили тонгинитом, – пояснил Дион. – Убрали поваленные деревья, останки этих тварей и залили расщелину. Нет худа без добра – теперь тут ездить удобно... Что это? Тирена, подожди...

Львица остановилась и, понюхав воздух, слегка фыркнула – не то брезгливо, не то презрительно. Я не сразу заметила среди сухих корней почти сливающийся с ними по цвету труп ящера. Он походил на сломанную, местами обгоревшую деревянную скульптуру, которую убрали из парка и оставили в куче мусора вместе со старыми ветками и жухлой травой, выметенной из аллей. На месте глаз зияли чёрные провалы, а зубы в широко открытой пасти напоминали ржавые гвозди.

– Хорошо, что уаду быстро дохнут, – сказал Дион, потрогав мумию кончиком меча. – То есть их всё равно лучше сразу убивать – они и за короткий срок могут много чего натворить, но, хвала Тефне, через несколько дней они сгорают. Не огнём, а... Они становятся похожи на тлеющие головёшки. Потом твердеют, высыхают и остаётся вот такое... А иногда они изначально не имеют настоящих тел. Живой огонь, который вырывается из трещин в земле, бывает всякий – иногда жидкий, похожий на воду, иногда просто как обычный огонь. Так вот из сухого огня нередко образуются огненные фигуры, которые вообще довольно быстро рассеиваются в воздухе. Хуже всего, когда живой огонь превращается в такую светящуюся вязкую массу. Издали она кажется огнём, но на самом деле... Она даже не очень горячая, но из неё появляются самые сильные уаду.

В нескольких шагах от этой мумии оказалась ещё одна. Сперва я приняла это за причудливо изогнутый ствол поваленного дерева.

– Уаду-змей, – поморщился Дион. – По-моему, змеи – самые отвратительные из аскейров. Не знаю, почему, но их я особенно терпеть не могу. Может, потому что они больше похожи на своего прародителя – Подземного Змея.

– А какие аскейры сильнее – уаду или обычные?

– Уаду. Хорошо, что они долго не живут и не способны размножаться. Достаточно того, что Змей рождает их всё больше и больше... Та-а-к. Сейчас что-то начнётся. Я уже чувствую эту вибрацию.

Львица тоже её почувствовала. Она тихо зарычала.

– Тирена, скорее!

Это было похоже на приключенческий фильм, когда герои удирают от чего-то, следующего за ними по пятам, – пожара или наоборот страшного мороза, от которого трескается металл и всё живое моментально превращается в ледяные фигуры. Или землетрясения, раскалывающего землю там, где её за мгновение до этого касались ноги убегающих или колёса их машин.

Мы были в относительной безопасности, пока Тирена мчалась по тонгинитовой тропе. Трещина преследовала нас, словно огромная змея, которая ползла справа от нас, пожирая землю и оставляя вместо неё зияющую пустоту. Она как будто хотела обогнать нас и перерезать нам путь. И ей это почти удалось. За рощей начиналась каменистая равнина, и на нашу беду камень тут преобладал рыхлый, похожий на известняк. Тирена успела перепрыгнуть через "змею", пока образовавшаяся перед нами трещина не стала слишком широкой, но трещин становилось всё больше и больше. Невидимая "змея", дочь Великого Змея, пожирающая материю, размножалась, выбрасывая всё новые и новые отростки, а воздух вокруг нас постепенно наполнялся жаром. Прямо под нами ворочался, пробуждаясь, Огненный Змей, насылающий на нас своих детей. Мы уже улавливали запах, похожий на запах серы. Хорошо, что Тирена, которая не раз воевала с детьми Змея, чувствовала, где вот-вот может вырваться живой огонь. Ей удавалось бежать, не только перепрыгивая постоянно появляющиеся и стремительно растущие трещины, но и вовремя отскакивая от тех мест, где из-под земли вырывалось пламя.

– Надо успеть добраться до Серебряной Долины! – обжигая мне затылок жарким дыханием, кричал Дион. – Это за горячими фонтанами. Там этих тварей не бывает! А горячие источники уже вон...

Впереди хрустальными веерами сверкали фонтаны воды. Он некоторых валил пар, заволакивая всё вокруг, и я не могла видеть, что находится за этими горячими гейзерами. А вскоре не стало видно и их, потому что перед нами выросла стена пламени. Оно было не очень жарким и колебалось в воздухе, словно светящийся студень. Тирена метнулась в другую сторону, но странный огонь уже горел вдоль всей трещины, которая окружала нас кольцом. Мы оказались в западне.

– Попробуем прорваться там! – Дион направил Тирену к тому месту, где огня было меньше. – Не бойся, мы не очень обожжёмся...

Дорогу нам пересекла очередная трещина, из которой выплеснулась оранжевая жидкость. Брызги попали мне на ногу. Она покраснела, как если бы на неё опрокинули чашку горячего чая. Горячего, но не кипятка. Дион был прав – живой огонь обжигал не сильно. Хуже было то, что его оранжевые языки стремительно росли и, изгибаясь в воздухе, приобретали очертания жутких тварей. Так и не успев добраться до того места, где мы надеялись прорваться, мы оказались уже не в огненном кольце, а в окружении чудовищ. Причём некоторые из них очень быстро обретали плоть. Я уже видела вокруг нас пламенеющие, словно раскалённый металл, тела огромных ящеров и змей.

– Ну всё... – Дион спрыгнул на землю и выхватил из ножен меч. – Придётся сражаться... Нет, сиди, не слезай. Старайся рубить им головы. Простым мечом этих тварей не возьмёшь, но наши из тонгинита...

– Может, вон там прорвёмся?! Там их ещё нет...

– Поздно! Это проклятое змеиное пламя уже загустело. Мы в нём увязнем, а оно потом затвердеет, и если мы не выберемся... Доставай свой меч, Диана! Чему-то же ты училась.

Я была в отчаянии. Главным образом из-за того, что втянула Диона в эту авантюру -отправиться вдвоём к Колодцу Пророков. Альды были отличными воинами, но сейчас даже они, если уезжали далеко от города, то не в одиночку и не вдвоём, а компанией. Сейчас легко было попасть в такую вот западню. Дион не решился позвать с нами кого-нибудь ещё, зная, как ко мне относятся в Ахеле. Многие сочли бы эту поездку пустой тратой времени и вообще блажью. Да это и была всего лишь моя блажь. Что я надеялась узнать у этого колодца? Боже, что за проклятие надо мной тяготеет? Сначала Терри из-за меня попала в беду, теперь Дион. Я знала, что вдвоём нам с этим полчищем чудовищ не справиться. Они не торопились на нас нападать, но явно собирались... Или нет? Те твари на Площади Фонтанов на меня не напали. Я, конечно, убежала, не стала дожидаться, что они будут делать, но, выбравшись из трещин в камнях, они не спешили на кого-то набрасываться. Змея у входа в Лабиринт вроде бы отреагировала на меня, но не факт, что она собиралась на меня кинуться...

– Дион, подожди. Убери меч!

– Что-о-о?!

– Нам их не одолеть...

– Это мы ещё посмотрим!

Не знаю, верил ли он, что мы сможем победить это полчище монстров, но он хотел сражаться. Сколько бы их ни было. Сражаться до конца! На нас со всех сторон надвигался кошмар, а я смотрела на Диона – юного принца, которого хотела бы назвать своим братом. На его прекрасное лицо, исполненное безупречной отваги и той гордости, перед которой меркнут все страхи, а мысли о смерти рассеиваются, как дым. А кстати... Дыма вокруг нас не было. Только огонь, порождающий мифических чудовищ. А мой прекрасный герой готовился к бою. Юный Геракл перед огненной гидрой. Персей[32]32
  Персей – герой древнегреческой мифологии, сын Зевса и Данаи, дочери аргосского царя Акрисия. Победитель чудовища Горгоны-Медузы, спаситель Андромеды (дочери эфиопского царя Кефея) от морского чудовища, посланного Посейдоном.


[Закрыть], готовый сразиться с огромным чудищем... Герой древних мифов. Смертный, презирающий смерть. Его ноздри слегка раздувались в ожидании схватки, а светло-карие глаза горели золотистым огнём – как и у его львицы. Звериная кровь... Божественная кровь. Она текла и в моих жилах. Мы должны выиграть этот бой! Персей победил морское чудище не мечом. Он действовал иначе.

– Дион, прошу тебя, пока не поздно, убери меч и успокой Тирену. Скорей, пока они действительно не разозлились и не бросились на нас...

– О чём ты говоришь...

– Я знаю, о чём! Ты же видел, как я ехала на таронге, и он не причинил мне вреда. Я сталкивалась с такими уаду, и они не набросились на меня. Может, потому что я не собиралась на них наброситься? Если они дети гнева, то не надо питать их нашим гневом, нашей яростью! Пожалуйста, Дион, успокой Тирену. Мы должны стоять и не двигаться. Давай попробуем. Дион, это не трусость, не отступление. Это единственный способ уцелеть, поверь.

Он посмотрел мне в глаза и спрятал меч. Потом запустил пальцы в гриву своей львицы, и я почувствовала, как расслабились её напряжённые мышцы. Я стала гладить её, шепча:

– Это ненастоящий огонь, Тирена. Это ненастоящие аскейры. Ненастоящие враги. Забудь про них, не смотри на них. И они уйдут.

Огненных чудовищ становилось всё больше и больше. Поначалу мне стоило большого труда успокаивать своих спутников, когда кто-нибудь из этих жутких уаду направлялся в нашу сторону, но твари пока не нападали. Мы замирали, внутренне сжимаясь, когда они дышали на нас или касались нас своими горячими телами. Одни стали уже достаточно плотными и быстро остывали. Другие продолжали светиться, как неоновые фигуры, оставаясь студенистыми, третьи походили на того дракона, которого я видела в Молоссе: фигуры, сотканные из горячего, но не обжигающего пламени. Большинство из них постоянно изменяли форму, но все варианты имели вид ящеров или змей. Те, что обрели плотные тела, выглядели самыми разумными. Они смотрели на нас. У меня душа уходила в пятки, когда какая-нибудь из этих тварей тыкалась в меня мордой. У Тирены от таких прикосновений вставала дыбом шерсть. Львица была так напряжена, что я боялась, как бы она не сорвалась. Но, похоже, умный зверь решил, что мы выбрали тактику выжидания. Алета говорила, что, тренируя лурдов, альды приучают их выжидать – столько, сколько нужно. Время от времени львица бросала на Диона выразительный взгляд – ну и когда же мы перейдём к действиям? Дион гладил её и говорил что-нибудь успокаивающее.

К счастью, живой огонь постепенно иссякал. Вскоре он погас. Вернее, перестал вырываться из земли, порождая чудовищ. Мы стояли в центре огромного круга, образованного глубокой трещиной и расчерченного сетью трещин помельче. Три главные фигуры на странной шахматной доске, вокруг которых по странным траекториям ходили другие фигуры, словно бы передвигаемые рукой невидимого великана. Уаду, как слепые, разбрелись по всей "доске", а потом стали выходить за её пределы. Они легко перепрыгивали самые широкие трещины, некоторые принялись грызть камень. Те, что состояли лишь из воздуха и огня, постепенно рассеялись, как дым. Большинство студенистых таяли и превращались в горы массы, похожей на густой прозрачный мёд.

– Это образуются коконы, – шёпотом пояснил Дион. – Из них могут появиться новые уаду. А могут и не появиться.

Самые удачные экземпляры, получившие почти настоящую плоть, уже отправились восвояси, озирая окрестности. Некоторые из них дышали дымом.

– Эти могут извергать огонь, – сказал Дион, снова садясь на Тирену позади меня. – Может, и мы уже куда-нибудь пойдём потихоньку?

– Да, лучше потихоньку, – согласилась я. – Никаких резких движений.

Мы вздохнули свободно, лишь когда ближайшие к нам уаду оказались на расстоянии примерно пятидесяти метров.

– А это может начаться снова? – спросила я.

– Не сегодня. Мы заметили, что в одном месте это бывает с перерывом не меньше суток. Обычно больше. На этой пустоши – между рощей и Долиной Фонтанов – сегодня уже такого не будет. И завтра, скорее всего, тоже. Поехали. За горячими фонтанами Серебряная Долина, потом Долина Каменных Цветов, а дальше Золотая... Сейчас будет жарко, но мы постараемся побыстрее проехать мимо этих источников.

Да, среди горячих гейзеров было куда жарче, чем в кольце того странного огня. Хорошо хоть, огромные фонтаны вырывались из-под камней на приличном расстоянии друг от друга. Задыхаясь от влажного пара, мы мчались в белом тумане, полагаясь на интуицию Тирены.

Хрустальные веера воды стали превращаться в серебряные... Или это уже не вода? Когда пар немного рассеялся и видимость стала сносной, я поняла, что вокруг нас уже другие фонтаны – из застывшего серебра. Большинство из них напоминали деревья и кусты, но встречались и фигуры, похожие на фантастических чудовищ со множеством растопыренных щупальцев. Я вдруг подумала о том, что больше не верю в фантастических чудовищ. Все чудовища реальны, и дай Бог, чтобы эти не оказались живыми. Хангар-Тану напомнил мне о том, что я поняла ещё в Маатлане: если ты попал в страну чудес, помни – некоторые из них могут обернуться неприятными сюрпризами.

– Это тонгинит вместе с серебром и чем-то ещё, – пояснил Дион. – Мы такой не используем. Магическими свойствами обладает только чистый тонгинит. А этот естественный сплав вообще ни на что не годится, зато смотрится красиво.

Пар рассеялся окончательно, а среди серебряных фигур стали попадаться разноцветные полупрозрачные кристаллы, тоже выросшие из трещин в сером пористом камне, чуть припорошённом каменной пылью. Потом серебряные фонтаны исчезли, а заросли кристаллов становились всё чаще и выше. Теперь мы ехали среди каменных цветов, и многие из них были так красивы, словно над ними поработал Данила-мастер из древних сказок одного горного края. Урал... Этот регион не пострадал во время последней катастрофы на Терре-I, и даже горы там сохранили свой древний облик. Возможно, там до сих пор живёт загадочная Хозяйка Медной Горы, которая держала в плену искусного мастера...

Я еле сдержала возглас удивления, когда прямо над ярко-синей чашей ближайшего каменного цветка засиял золотой замок. В следующую минуту я сообразила, что он далеко, на одной из вершин горного хребта, что тянется слева от этой долины. Горы я увидела уже давно, но этот замок только что словно материализовался из солнечного света, окутавшего всё вокруг золотым маревом.

– Облака рассеиваются, – прикрыв ладонью глаза, Дион посмотрел на небо. – Скоро станет очень жарко.

А сейчас тут стало очень красиво. Ещё красивее, чем раньше. Кристаллические цветы сверкали и переливались от солнца, вырвавшегося из облачного плена. Теперь они уже росли не из пористого серого камня. Под ногами был тот же полупрозрачный камень, из которого таинственные создатели этого мира сделали гигантские цветы. Сперва Тирене приходилось идти осторожно, чтобы не наступить на острую грань какого-нибудь кристалла. Потом дорога стала почти гладкой, и я поняла, что когда-то давно люди выровняли часть этой долины, чтобы по ней было удобно ходить и ездить.

Широкая дорога из разноцветных плит тянулась к горному хребту. Теперь, когда он вышел из тени, я видела изумрудные и снежно-белые рощи у подножия синих гор. Выше, по крутым склонам тянулись более тёмные заросли – яркая зелень перемежалась с лиловым и пурпурным. Или это не заросли, а камень? Скалы были разноцветными, но преобладали синий и лиловый. Ближе к вершине горы стали голубыми и золотисто-розовыми, но среди нежных тонов то и дело вклинивались тёмно-зелёные, бурые и грязно-серые пятна. Я решила, что зелень – это заросли растений цвета кипариса, а вот другие пятна явно нарушали гармонию, которая, должно быть, царила тут изначально. Как будто глупый ребёнок или сумасшедший испортил картину искусного мастера, нанося куда попало грубые мазки. И даже замок на вершине, сияющий в свете Эльгена чистым золотом, был испорчен этим мазилой, пытавшимся, но не успевшим всё тут заляпать серой и ржаво-коричневой красками.

– Наша бывшая крепость, – в голосе Диона звучали ностальгические нотки. – Мы с Дией жалели, что родились не там, хотя и любили Ахелу. В Ахеле выросло уже несколько поколений альдов. Наши горные владения давно разрушили землетрясение и вулкан. Вулкан был небольшой – к северу от замка, но дворцовый сад и ближайший лес пострадали сильно. А потом разразилось землетрясение, которое наделало ещё больше беды. Хорошо, что наши предки ушли, как только оно началось, пока не завалило всю дорогу. Она тянулась от подножия гор к самому дворцу. Говорят, она была очень удобная, местами со ступенями. Теперь от неё почти ничего не осталось, и целые участки леса погибли от кипящей жижи, которую извергал вулкан... Нет, это не было то, что творится сейчас. Обычное бедствие, какие в Хангар-Тану не редкость... Странно звучит, да? Обычное бедствие. Тот вулкан не извергал колдовской огонь, который превращается в чудовищ. Он просто жёг и отравлял вокруг себя всё живое. А трясло там потом много лет, так что моё племя даже перестало думать о том, чтобы туда вернуться. Обустроились в другом месте, возникла Ахела. А там, в Цветногорье, обосновались скаамары – самые крупные из летающих аскейров. Сейчас их мало осталось, но они ещё находят пищу в горных лесах, хотя из-за вулканической отравы оттуда много зверья ушло. У подножия гор в глубоких пещерах живут другие аскейры. Большинство из них выходят на охоту по ночам. Ну что, поехали к колодцу? Он уже близко, за Золотой Долиной. Вон она...

Я уже видела за кристаллическими цветами золотую рощу, ослепительно сверкающую под ярким солнцем. Очередное чудо Хангар-Тану. Золотые и серебряные рощи, каменные цветы, горный замок, сделанный не то из золота, не то из каких-то драгоценных камней, которых нет больше ни в одном мире.

– Или ты хочешь ещё куда-нибудь съездить?

– Дион... Я уже не знаю, чего хочу. Я так мечтала увидеть этот мир... А этот замок... Жаль, что до него не добраться.

– Это действительно трудно, учитывая, что дорога разрушена. К тому же он дальше, чем кажется.

– А что это там за белая роща?

– Линтаны. Деревья с чудесными плодами. У нас в саду их нет. Рядом там роща мирдина, но их ты видела. А между рощами маленькое озеро, которое образовалось благодаря всем этим деревьям. Мы с Лидом ещё полгода назад туда ездили, а теперь совсем не до этого стало. Теперь из города ездят только на охоту или сражаться с детьми Змея. А знаешь... Мы, конечно, вернёмся позже, чем я планировал, но я свожу тебя к тому озеру. Магры и хелины, которые водятся в том месте, выходят на охоту ближе к вечеру. Скаамары тоже и охотиться они предпочитают высоко в горах. Там, где живут.

– Это не они напали на нас прошлой ночью?

– Нет. На нас напали гриллы, и это были уаду. Кажется, скаамаров-уаду вообще нет. Пока. Когда-то убить скаамара считалось величайшей доблестью.

– Их поэтому так мало осталось?

Дион озадаченно на меня посмотрел, пожал плечами и спросил:

– Ну что, едем?

– Конечно!

Чувствовала я себя примерно так же, как юные героини Льюиса[33]33
  Сьюзен и Люси Пэвенси, героини книги К.С. Льюиса «Хроники Нарнии».


[Закрыть], когда ехали по Нарнии верхом на божественном льве. Я тоже мчалась на огромном льве по сказочной стране, сравниться с которой мог только Маатлан со всеми его чудесами. Терри, Терри... Почему тебя сейчас со мною нет? Я хотела бы вернуться сюда вместе с тобой! Я хочу, чтобы ты увидела, как прекрасен этот мир. Мой мир, в который ты однажды попала и где нарушила эту проклятую причинно-следственную связь, в результате чего появилась я. И вот я здесь. От меня что-то зависит... Как знать, Терри, может, ты ничего не нарушила, а исправила ошибку тех старых прядильщиц, которые сослепу намудрили с нитями наших судеб...

Вдоль дороги росли цветы-кристаллы. Чем ближе к горам, тем бледнее они становились, и каменная тропа, по которой мы мчались, постепенно обесцвечивалась. Вот она стала похожа на лёд или скорее на зеркало, а вскоре снова засверкала яркими красками – потому что в ней отражались цветы, но уже не кристаллические, а настоящие. Те, которые можно причислить к растениям, хотя они тоже походили на изделия искусного мастера. Ещё более искусного, чем тот, что шлифовал кристаллы, поскольку эти цветы были куда более тонкой работой. Огромные, выше подсолнухов, они тянулись к свету, пробивая трещины в стекловидных камнях. Их мощные тёмно-фиолетовые стебли покрывали чёрные шипы, кожистые лиловые листья блестели от влаги, а с длинных плотных лепестков капала вода. Метров двести дорога пролегала через поле этих цветов – белых, розовых, синих... Пару раз я видела мелькающие среди лиловых стеблей пушистые белые фигурки. Разглядеть этих зверьков не удалось. Я только заметила, что у них длинные, как у кроликов, уши.

– Лексы, – сказал Дион. – Они живут в линтановых рощах, но прибегают сюда пить цветочный сок. Ардеи не только красивы. Они вместе с водой, которую вытягивают из глубин, обильно выделяют сок. Многие звери его любят, а вот людям его лучше не пробовать, так что попьём в роще.

– А как он действует, этот сок?

– У нас, людей, и ещё у некоторых зверей, он разжигает жажду. И не только ту, от которой воды хочется... Ну, в общем, ты меня понимаешь.

Я не то чтобы понимала, но догадывалась, а уточнять ничего не стала, потому что картина, которая приближалась, полностью завладела моим вниманием. Мы свернули с каменной дороги на известняковую тропу. Она петляла между кустами, пахнущими свежей хвоёй. Да эти кусты и походили на хвойные – их ветки усеивали длинные лимонно-жёлтые иголки. Тирена бежала по сплошному ковру из этих игл, которые явно не были колючими. Громада гор надвигалась на нас, а желтая тропа вела в рощу деревьев, которые сперва показались мне белыми от инея елями. Стволы у них были зеленоватые, но они совершенно терялись среди пушистой белой хвои, пахнущей как смесь мяты и свежих яблок.

Тирена замедлила шаг, и я чуть дышать не забыла от восторга, когда мы ехали среди благоухающих зарослей, белизну которых нарушали лишь вкрапления золотисто-розового. Это были плоды линтан, очень похожие на ананасы, только мельче.

Мягкий жёлтый ковёр покрывал и весь берег озера, к которому мы выехали. Маленький круглый водоём, сверкающий в лучах солнца, словно аквамарин, заполнял углубление в белой каменной плите. С одной стороны к нему подступала роща линтан, с другой мирдинов – красивейших деревьев, которые считались гордостью королевского сада Ахелы. Мне казалось, изумрудные, с лиловой каймой листья здешних мирдинов ярче, чем у тех, что росли в саду. Примерно пятая часть водоёма подступала к гладкой скале, похожей на глыбу нетающего льда. В ней, как в чистом зеркале, отражались обе рощи и яркая синева озера. Кое-где из воды выглядывали гладкие белые валуны.

– Здешние деревья дают воду только во второй половине дня, – Дион легко, как пушинку, снял меня со спины львицы. – Зато очень обильно.

– Я думала, деревья не дают воду только во время артанау...

– В период артанау молчат все деревья, но некоторые ещё в течение дня устраивают себе отдых. Поплаваем?

Дион разделся и, подбежав к озеру, потрогал ногой воду.

– Уже нагрелась, но не очень. Как раз чтобы освежиться и не замёрзнуть.

Он совершенно не стеснялся передо мной своей наготы, и я вдруг поняла, что тоже его не стесняюсь. Скинув одежду, я вошла в прохладную воду вслед за ним. Глядя на Диона, я уже в который раз отметила, как он красив. Гибкий, златокудрый, весь в солнечных бликах. Юный Аполлон... Он тоже ненавязчиво наблюдал за мной и явно мной любовался. Мы нравились друг другу и совершенно друг друга не хотели. Прекрасное, удивительно чувство, наполняющее душу умиротворением. Мы долго и с удовольствием плавали, а потом выбрались на большой валун прямо перед зеркальной стеной. Зеркало отразило две стройные фигурки. Одна матово-белая, другая покрытая лёгким загаром. Золотоволосые юноша и девушка, похожие друг на друга, как близнецы. Аполлон и Диана[34]34
  Аполлон и Артемида (римск. Диана) – божественные близнецы, дети Зевса и богини плодородия Деметры.


[Закрыть].