Текст книги "Легенда об Огненном Змее (СИ)"

Автор книги: Светлана Зорина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Так и человека можно вернуть со всей его памятью?

"Нет. Так можно вернуть только саху. Мы кое в чём схожи с аскейрами. Я был саху и сумел вернуться как саху, имеющий образ лурда. Внешне я лурд, но я всё равно саху, и состав моего тела не такой, как у истинного лурда".

– А имя... Когда ты родился среди саху... первый раз, как тебя назвали?

"Нуомо. Потом я сменил имя, стал Саннидом. Саху вообще любят менять имена, но тот, кто добился высокого статуса в общине, уже обычно имя не меняет. Раханнон носит это имя уже очень много лет.

– Саннид, можно личный вопрос?

"Можно".

– Ты и правда совсем не жалеешь, что так и не встретил ту девушку?

"Если честно, то всё-таки жалею, – признался лев. – Не считаю это трагедией, но сожаление остаётся. И надежда, что когда-нибудь я её всё-таки встречу. В какой-нибудь другой жизни. А может, ещё и в этой".

– Но... То время ещё не настало или...

"Нет, то время, в которое я хотел попасть, уже прошло. Альды тогда жили в скальном дворце, а он теперь разрушен..."

– А может, его снова отстроят, и...

"Может, и отстроят, но я уверен – то время прошло. Надеюсь, я узнаю её при встрече, в каком бы облике она ни была. Я пойму, что это она, по тому, как замрёт моё сердце. Как оно замерло, когда я увидел её возле дерева-фонтана. А потом, может, и разочаруюсь. А может, и нет. Кто знает... Разочарование лучше, чем душевная пустота. Разочарование возможно, только если ты очарован, а это замечательное чувство. Ведь так? Когда мы влюбляемся, мы не боимся разочароваться. Догадываюсь, почему ты об этом заговорила. Ты по кому-то очень скучаешь".

– Я тоже хотела бы узнать одного человека в следующей жизни, если нам так и не удастся встретиться в этой.

"Думай о нём".

– Если бы я могла о ней не думать, – усмехнулась я.

"Да, пожалуй, я дал тебе глупый совет. Но вот этот точно не глупый: постарайся не думать о плохом".

Вокруг было по-прежнему темно, но я уже чувствовала приближение света. Там, наверху, темнота воспринимается иначе. Наверное, только спустившись в подземное царство и погрузившись во тьму, начинаешь видеть, насколько она богата цветами и оттенками. В какой-то момент у меня возникло чувство, что мы долго ехали сквозь чёрный дым, а теперь постепенно приближаемся к его источнику – огню. Тьма вокруг нас пламенела, приобретая багровые и пурпурные оттенки. Это напоминало приближение рассвета... Нет, до рассвета ещё далеко и увидеть его можно лишь в Срединном мире. Сейчас я вижу свет ночного солнца. Девушка из тьмы... Так меня назвал даркмейстер Луис. Девушка, которой не должно было быть. Я не мертва, но и не могу вернуться к прежней жизни. К жизни в своём мире, среди тех, кого любила. Я мерг, которого отыскал его лурд. И вернул сюда, в Царство мёртвых. Скоро я увижу богов, и мы с моим лурдом будем сражаться с порождениями тьмы. Потом я отправлюсь отдыхать в сады Меранду, а он вместе с солнечными богами вернётся в Верхний мир и станет частицей солнечного света. Мне же теперь доступен лишь свет ночного солнца...

Когда тьма из красноватой стала оранжевой, я смогла увидеть тоннель, по которому мы ехали, а потом высокую арку, ведущую в обитель мерцающих огней. Там что, факелы? Или свечи, как в христианском храме?

Нет, мерцание в этом просторном сводчатом зале исходило от золотистых, оранжевых и алых кристаллов. Они тут были всюду – на полу, на стенах, на потолке. Разных размеров и форм. Одни светились ярко, другие напоминали тусклые лампы в гранёных хрустальных абажурах. Тёмный каменный пол устилали шкуры, на которых, поджав ноги, сидели карлики с плотной серой кожей и шишковатыми головами. Одни были лысыми, у других на макушке и возле ушей топорщились грубые тёмные волосы, похожие на щетину половой щётки. На меня смотрело множество круглых жёлтых глаз, горящих в полутьме, словно карманные фонарики. Плоские уродливые лица казались неподвижными, никто из этих существ вроде бы не произносил ни звука, но я слышала какие-то голоса. Множество голосов, сливающихся в странный гул, который становился всё громче и громче. Или это шум воды? Или пламени, бушующего в огромной печи... Она далеко отсюда, но она так велика, что кажется, весь мир постепенно сгорает в этом горниле. Сгорает, перерождаясь и изменяясь. Скоро этот огонь сомкнётся вокруг нас, и настанет конец света...

– Ты слышишь голос Великой Реки, дитя?

Я огляделась, стараясь понять, кто ко мне обращается, но он сам встал и подошёл ко мне -один из этих карликов, столь трудно отличимых друг от друга.

– Скоро она будет здесь, и мы уйдём в другие пещеры.

– А здесь всё затопит? – спросила я.

Саху засмеялся каркающим смехом, который подхватили некоторые из его соплеменников.

– Можно и так сказать. Река, что протекает внутри Мараха-Аскейру, постоянно образует новые потоки. Один из них, огненный, сейчас подбирается к городу людей-львов. Этих гордых глупцов, уверенных, что они способны всех победить.

– Ахеле грозит опасность?

– Не только ей. Гнев Великого Змея может разрушить весь этот мир.

– Саннид сказал мне. Что я должна сделать, чтобы это предотвратить?

– Сразу к делу? – карлик снова рассмеялся. – Она мне нравится, Саннид. Где ты её встретил? Она пришла к колодцу?

Сперва мне показалось странным, что огромный лев молчит, но я вспомнила, что изъясняться он может только путём передачи своих мыслей, а сейчас он отвечал не мне.

– Ты Раханнон? – спросила я заговорившего со мной саху.

– Да. И я рад, что ты оказалась достаточно смелой, чтобы прийти сюда. К сожалению, ты не так сильна, как хотелось бы... То есть не так сильна, как могла бы быть, если бы не была нарушена твоя целостность. Хочу предупредить – сила этого камня опасна. Он не просто подчиняется тому, кто способен им управлять, он взаимодействует с ним. Происходит обмен энергиями. Если ты окажешься недостаточно сильна, камень просто высосет тебя и ты можешь погибнуть, но мы сразу поймём, что дело плохо, и постараемся этого не допустить. Но даже если будет достигнуто равновесие энергий – твоей и камня, нельзя использовать эльхангон слишком долго. Он может ослабить и даже убить тебя.

– А как я могу им воспользоваться? Что я могу сделать при помощи этого камня?

– Истинный эльхангон способен излучать преобразующую энергию. Силу света, скрытого в материи тану. Вот этот кулон у тебя на груди... Это дневной эльхангон, найденный на поверхности. Им можно плавить металл, извлечённый из него луч может нагреть воду или даже что-то сжечь, но его луч не способен воздействовать на живую материю, разве что может нанести или залечить небольшую ранку, но даже это мало у кого получается. И слава Мараху-Аскейру, иначе альды с лёгкостью уничтожали бы его детей. Дневной эльхангон бессилен против детей Великого Змея, в том числе против уаду. Ну и против других тварей тоже. А вот истинный эльхангон... Это страшное оружие. Прежде чем ты попытаешься овладеть им, поклянись, что не будешь пользоваться им ради баловства или ради мести.

– Обещаю, что не буду. Но защищаться и защищать других можно?

– Можно. Только учти – если при помощи этого камня убиваешь и уничтожаешь, то равновесие между вами нарушается и ты быстро слабеешь. Лучше использовать его преобразующую силу. Он способен восстанавливать нарушенное и даже преобразовывать одни виды материи в другие. Он не может вернуть мёртвое к жизни, но может остановить пожар, превратив огонь во что-то другое. Или прекратить наводнение, опять же преобразовав воду в другую субстанцию. Его луч может залечить рану, срастив ткани... Многое зависит от того, в чьих руках этот камень. Он мало кому давался в руки. Среди нас, саху, таких вообще нет. А те немногие потомки Анхемон, которым мы его давали, получив его, быстро теряли контроль и над ним, и над собой. Люди очень подвержены страстям. Они так часто нас разочаровывали... Но сейчас ситуация такова, что исправить её может лишь человек, способный управлять эльхангоном. Человек с земной и огненной кровью. Эти камни вокруг тебя, девушка. Выбирай любой. Разумеется, лучше такой, который тебе не будет тяжело нести.

– Вряд ли я смогу отломить его от стены или от пола... – я вздрогнула, прикоснувшись к ближайшему ко мне кристаллу, похожему на золотой цветок, выросший на неровной стене. Меня как будто слегка дёрнуло током.

– Ощутила его силу? Попробуй снова и думай о том, что его сила тебе не страшна, что она может служить тебе.

Второй раз меня опять "дёрнуло током", но я не подала виду, что мне больно, и сомкнула пальцы вокруг самого крупного кристаллического "лепестка". Мне казалось, что я держу руку на горячей батарее и вряд ли долго выдержу. Но выдержать хотелось, тем более что Раханнон смотрел на меня с явным одобрением. Я бы даже сказала, с уважением, если я правильно прочла эмоции на этом странном плоском лице.

Неожиданно камень из обжигающего стал просто тёплым, и "лепесток" словно бы сам отломился от каменного цветка.

– Ну вот, такую красоту испортила, – усмехнулась я, хотя в глубине души ликовала. У меня получилось! Камень был у меня в руке, и чувствовала я себя при этом прекрасно. Эльхангон не вытягивал из меня силы. Во всяком случае, пока.

– Теперь Саннид отвезёт тебя наверх. Город, где ты временно обрела семью, ещё цел, но скоро может пострадать.

– Насколько скоро, Раханнон? Прежде чем я покину это место, я должна выяснить кое-что ещё. Я должна помочь обитателям не только этого мира, но и своего. Не знаю, заметил ли это ваш лазутчик, способный видеть тонкие материи, но я нездешняя.

– Заметил. Он почувствовал, что ты не отсюда, хотя и не может понять, как ты здесь оказалась.

– Мне помогли двое бессмертных магов. И они обещали помочь мне вернуться в моё время. Раханнон, мир, из которого я пришла, связан с Хангар-Тану тоннелем. Его создали маги, нарушив тем самым пространственно-временную ткань. Теперь в моём мире творится примерно то же, что и здесь. Дети Великого Змея проникли туда и разрушают его. И происходит это не сейчас, а в будущем. В моём времени.

Вот теперь я действительно услышала хор голосов, который, сливаясь с шумом таинственной Великой Реки, просто оглушал меня – не силой звука, а силой эмоций.

– Неужели всё повторится?!

– И когда?

– О чём она говорит?

– Мы думали, что эта девушка наша надежда на спасение, а она пророчит такую же беду в будущем...

– Да ничего я не пророчу! – крикнула я.

Голоса умолкли.

– Я не пророк и никогда им не прикидывалась, как некоторые ваши соплеменники, которым нравится дурачить людей. Вы живёте так долго и ещё не поняли, что в этом мире всё повторяется? Я помогу вам решить проблему сейчас – если, конечно, мне это окажется по силам, но никакие боги не могут обещать вам, что такая же проблема не нависнет над вашим миром много лет спустя. Подумайте, есть ли возможность решить эту проблему и для настоящего, и для будущего?

– Будущее закрыто для нас, – сказал кто-то.

– Но не для неё, – возразил Раханнон. – Если мы для неё прошлое, то наше будущее, недоступное для нас, является её настоящим. Для неё оно открыто. Действительно открыто. Оно само, а не просто пророческие видения. Братья и сёстры! Сейчас мы слышим шум Великой Реки, но она разлилась ещё не настолько, чтобы поникнуть в другой мир. Если там, в будущем, такое случилось, значит, там наш мир охватило ещё большее бедствие. Как знать, может, кто-то из нас ещё доживёт до этого будущего или вернётся к жизни после амфасханы. Возможно, эта девушка поможет нам справиться не только с нынешними, но и с грядущими бедами...

– Раханнон, я знаю только то, что сейчас, в моём времени, этот мир охвачен огнём, а мой наводнили уаду. Больше я не знаю ничего.

– Попробуем узнать побольше. Я должен отвести тебя к Шиннау, – он сделал мне знак следовать за ним и направился к арке, ведущей в соседнюю пещеру. Саннид пошёл с нами.

Соседняя пещера мало отличалась от "зала для заседаний", а вот следующая была наполнена слабым мерцающим туманом. Дальше туман сгущался, приобретая оранжевый оттенок. Мы шли сквозь большие и маленькие поросшие кристаллами залы, постепенно погружаясь в стихию странного огненного тумана. Гул, который Раханнон назвал шумом Великой Реки, становился всё громче и громче. Вскоре мы оказались в огромном зале, почти всю площадь которого занимало кипящее озеро. Жара я не ощущала, хотя субстанция в нём клокотала, словно жидкая каша, которую давно уже пора снять с плиты. Цвета она была неоднородного. От переливов чёрного, пурпурного и золотого болели глаза. Зато огненный туман тут почти рассеялся.

– Тонгхо, – сказал Раханнон, показывая на озеро. – В нём коконы будущих жизней – зверей, растений... Видишь – уровень поднимается. Ещё несколько дней – и тонгхо заполнит тут всё. И когда-нибудь начнёт проникать наружу, создавая новые жизни.

– Уаду?

– Нет. Дети гнева плывут в потоках жидкого огня, и один из этих потоков приближается к городу. Поспешим.

– Кто такой Шиннау?

– Глава нашего клана. Он уже очень стар. Настолько, что не сможет проснуться после амфасханы. Он уже на грани жизни и смерти и потому обрёл пророческий дар... Нет, его обретает не каждый, кто готов окунуться в воды вечности. Это редкий дар. Надеюсь, вместе с Шиннау ты сможешь увидеть, что именно произойдёт в будущем.

После зала с озером мы миновали ещё несколько залов, поросших кристаллами эльхангона, и остановились перед входом в совсем маленькую пещерку, где в золотисто-оранжевом сиянии сидел... Не будь он уродливым карликом, я бы назвала его Буддой, так как сидел этот саху в той позе, в какой обычно изображают Будду. Глаза его были закрыты.

– Почтенный Шиннау, – обратился к нему Раханнон. – Что ты видишь? Грядут ли большие перемены?

– Да, сын мой, – не открывая глаз, слабым голосом отозвался "Будда". – И на этот раз они будут в основном снаружи. Зачем ты привёл сюда слоу?

– О чём ты, мудрейший? Взгляни на неё. Это живая девушка. Она повреждённая, но живая.

– Мне не надо и смотреть на неё, чтобы понять, что она слоу, – ответил Шиннау. Однако глаза открыл. Они были у него такие же жёлтые, как и у всех других саху, но очень бледные. Я вот кожа наоборот была темней, чем у всех саху, которых я тут видела. У каждого племени свои приметы глубокой старости.

– Да, мудрейший, строго говоря, меня ещё нет в этом мире и в этом времени, – сказала я.

– Верно, – кивнул он, – как и то, что ещё неизвестно, будешь ли ты когда-нибудь в этом или в каком-либо другом мире.

– Но я пришла сюда из будущего.

– И надеешься туда вернуться?

– Вообще-то да.

– Но ты явилась сюда, чтобы изменить прошлое. Так что будущее может оказаться для тебя закрыто. Чего ты хочешь?

– Предотвратить бедствие – здесь и там. Сейчас и в будущем. Я знаю, что происходит здесь и сейчас, но далеко не всё знаю о том, что происходит в будущем. То есть в вашем будущем и моём настоящем.

– Расскажи, что знаешь.

– Маги моего мира при помощи ваших соплеменников маноев сделали тоннель из моего мира в прошлое этого. В то прошлое, которое для вас всё же является будущим. Туда проникло одно воинственное человеческое племя. Не альды, другое. Урмиане. Поверь, альды по сравнению с ними – просто невинные дети. Я не знаю, что тут натворили урмиане, но почти уверена – бедствие устроили они. И благодаря тоннелю этот кошмар перекинулся на мой мир. Я хотела бы знать, что случилось с альдами, моими предками. И хотела бы понять, как мне остановить бедствие в обоих мирах. Сейчас и в будущем.

– Дитя, ты считаешь себя богом? – спросил Шиннау. – Ты считаешь, что всё это тебе по силам?

– Не знаю. Помоги мне сделать то, что в моих силах.

– Хорошо, – согласился старый саху. Так спокойно, будто я попросила его о небольшом одолжении. – Иди сюда, дитя. Садись рядом со мной.

– Но она... – встревожился было Раханнон.

– С ней ничего здесь не случится, – перебил Шиннау. – Эта девушка почти что вне времени, и этот огонь ей не страшен. Он постепенно пожирает меня, но мне уже и так недолго осталось, а ей он не повредит. К тому же в её руке камень. Марах-Аскейру слышит её, и она сейчас сможет его слышать. Главное – чтобы она не испугалась того, что он покажет и расскажет. Иди сюда, дитя. Или ты уже передумала?

– Вот ещё.

Переступая порог крохотной пещерки, я словно прошла сквозь тонкую завесу какой-то вязкой материи. Я только сейчас подумала о том, что золотой туман, заполнивший эту пещеру, не выходит за её пределы.

– Эта пещера – кокон эльгемы, – пояснил Шиннау. – Вечного света, который я сделал чуть видимым. Совсем чуть-чуть, но он многое освещает для того, кто способен выдержать этот свет. Садись рядом и дай мне руку. Задай свои вопросы Мараху-Аскейру. Необязательно вслух – он всё равно тебя услышит. Возможно, сейчас мы увидим то будущее, которое ты хотела бы изменить. Если ты действительно этого хочешь.

Сжимая правой рукой камень, а левой жёсткую, шершавую лапку карлика, я приготовилась к тому, что погружусь в сомнамбулическое состояние и передо мной одна за другой начнут проноситься картины будущего. Но то, что случилось, превзошло все мои ожидания.

Я оказалась в Ахеле. Я сразу узнала этот город, хотя он очень изменился. Он сильно разросся, дороги стали шире, а дома выше и наряднее, но самый главный дом Ахелы производил сейчас довольно мрачное впечатление. Огромное дерево высохло, и какие-то ползучие растения, похожие на цветущие лианы, снизу доверху оплетали пирамидальную конструкцию из вулканического стекла. Местами виднелись сухие ветви, бессильно обнимающие разноцветные стены и серебристые водосборники. Кое-где за полупрозрачными стенами мерцал свет, но я знала, что в Доме Большого Дерева больше не живут, ибо дерево умерло и не даёт воду. Тем не менее дом не был совсем заброшен. Возможно, сейчас он стал чем-то вроде храма. Спросить я никого ни о чём не могла, поскольку обитатели города меня не видели. Они проходили мимо меня или даже сквозь меня – словно я, как Терри, вышла в неполный тайминг.

Я заметила, что демиров в этой новой Ахеле едва ли не больше, чем альдов. Впрочем, жили два племени всё равно отдельно. Некогда примыкавший к Ахеле посёлок демиров разросся, и город теперь делился на две половины, разделённые широкой мощёной дорогой, которая вела к массивным воротам. Я видела, как они открылись и жители города кинулись встречать пришедших. Это было войско, состоявшее не только из альдов и их зверей. Были тут и вооружённые демиры – только мужчины, разумеется. Женщины этого племени к оружию сроду не прикасались. Войско явно вернулось после жестокого боя. Лурды и запряжённые хатрами повозки везли убитых и раненых.

Вокруг потемнело, и в следующий момент я оказалась на равнине, где кипело сражение. Альды бились со странно одетыми воинами. Я не сразу поняла, в чём заключается эта странность. Вроде бы такие же лёгкие доспехи, как и у альдов, но вот не совсем такие. Ряженых всё равно видно. К тому же я уже достаточно насмотрелась на урмиан с их целлулоидно-мускулистыми, какими-то чуть ли не одинаковыми телами и жестокими, надменными лицами, которые Эрика всегда считала исполненными достоинства. Лурды в битве не участвовали. Они ждали своих воинов неподалёку от поля боя. Я с удовольствием отметила, что аристеи терпят поражение, но тут опять всё потемнело, и я оказалась свидетелем уже другого побоища. То есть участники были те же – альды и урмиане, но теперь аристеи использовали совсем другое оружие. Современное. Я закричала от ужаса, видя, как они сжигают своими бластерами людей и львов. Крика я своего не услышала, как не слышала и шума битвы. Следующей картиной был пылающий лес на знакомом мне горном склоне. Ниже белела роща линтан. Она уцелела после того землетрясения, которое мы с Дионом наблюдали совсем недавно, но сейчас тут разразилась катастрофа почище нынешней. Горы приблизились. Я достаточно чётко увидела прекрасный замок из вулканических пород, окружённый садом с деревьями-фонтанами, и простирающийся за ним лес. Выходит, альды отстроили этот замок и снова тут жили. Они восстановили и ступенчатую дорогу, что вела к замку от подножия гор, но теперь часть её была разрушена вновь. И на замке тоже виднелись следы разрушений. Тех, что причиняет не природа, а люди. Причём люди, владеющие тем оружием, какого не было ни у альдов, ни у демиров. Войну в этом мире развернули чужаки. Урмиане.

Я ещё несколько раз оказывалась в гуще событий, которые не хотела бы видеть даже по телевизору. Я видела, как урмиане, используя парализаторы, отлавливали здешних зверей, в основном крупных аскейров. Все знали, что аристеи обожают устраивать игрища, состязаясь с экзотическими хищниками или заставляя сражаться с ними приговорённых к смерти преступников. Говорили, что некоторые из зверей урмианского "Колизея" не известны ни одному экзобиологу. Видео этих игрищ можно было раздобыть, но я их никогда не искала, поскольку не хотела на такое смотреть.

Я видела, как аристеи атаковали горный замок, окружив его дымовой завесой. Прекрасный сад вокруг дворца был обезображен огнём и копотью, а в задымлённых окнах виднелись люди. Похоже, урмиане решили выкурить обитателей дворца при помощи какого-то едкого газа.

А последняя картина походила на то, что описывали и Ламия, и манойи Лабиринта. Это был огненный ад. Нет, здесь не бушевало пламя, но желтовато-оранжевый воздух над мёртвой, выжженной землёй дрожал и колебался, искажая очертания гор и каких-то руин. Я, даже не ощущая этот воздух на своей коже, понимала, что он раскалён – до такой температуры, какой не выдержит ни один человек. Люди тут были в специальных костюмах, похожих на скафандры. Они управляли тяжёлой техникой, которая сверлила и вспарывала сухое тело планеты, словно пытая её. Кое-где из-под земли вырывался огонь. И тут же гас, растворялся в дрожащей раскалённой атмосфере. Последним, что я видела, был холмистый участок, накрытый силовым куполом, внутри которого люди ходили без скафандров и масок. Одни возились с какими-то машинами, другие направлялись к невысокой постройке, отдалённо напоминающаей наземную часть станции метро. Наверное, там был спуск под землю.

Очнулась я оттого, что Раханнон массировал мне своими маленькими жёсткими ручками виски. Когда я села, меня замутило.

"Тебе очень плохо?" – спросил Саннид.

– Кому угодно заплохеет от того, что я только что увидела. Вот чёрт! Будь у меня прежняя сила, я бы отправилась туда и предупредила их!

– И что бы ты им сказала? – Шиннау смотрел на меня из золотой пещеры, сидя в своей любимой позе Будды. Меня оттуда вынесли, видимо, опасаясь, что дальнейшее моё пребывание в эльгеме всё-таки может мне повредить. – Думаешь, альды, узнав о приближении врага, отказались бы от боя и побежали прятаться?

– Но надо же что-то делать! Я догадываюсь, что произошло. Урмиане проникли на Хангар-Тану благодаря магии и первым делом решили тут поразвлечься. Они обожают прилететь в какой-нибудь мир, который... отстал от нашего по уровню знаний, и спровоцировать войну с дикарями. Так они называют местное население большинства миров обитаемой вселенной. Причём они обожают играть в честные бои – то есть сражаться с местными оружием вроде того, какое используют в данном мире. Они же в любом случае в более выгодном положении, поскольку обладают сверхсилой. И, кстати, благодаря вашим соплеменникам, маноа.

– Что? – опешил Раханнон.

– Знаю, здешние маноа тут ни при чём. Мало того, что урмиане сильней обычных людей благодаря достижениям медиц... лекарей нашего времени, так они ещё выторговали у манойев сверхъестественную силу, неуязвимость и нечувствительность к боли. Но, насколько я поняла, в бою с такими прекрасными воинами, как альды, всё это не помогло. С досады "благородные" аристеи сошли на дерьмо и применили против обитателей этого мира другое оружие. То, какого тут ещё нет. В нашем мире изобрели очень страшное оружие, против которого с мечами не пойдёшь. Ну и к тому же они заинтересовались богатствами этого мира. Стали отлавливать животных... Я не видела всего, но кое-что можно предположить. Они явно поняли, что поработить альдов не получится, и решили их уничтожить. А может, решили выкурить их из замка, чтобы взять в плен, но я знаю: альды – не те люди, которые смирятся с пленом и рабством. Они будут сопротивляться до конца и скорей умрут, чем станут рабами. Скорее всего, они погибли. Замок был окружён. Они не могли уйти! Урмиане всё-таки угробили этот мир. То, что я видела в конце, – это огненный кошмар...

– Я тоже это видел, дитя, – грустно сказал Шиннау. – Ты можешь попробовать увидеть что-нибудь ещё, но лучше тебе не тратить на это силы. Мы всё равно не знаем, как этому помешать.

– Но можно же хотя бы спасти людей! До сих пор неизвестно, куда они делись. Некоторые считают, что они спаслись, ушли через врата, которые им оставили эойи. Вроде как эойи им и заклинание какое-то сказали, чтобы можно было открыть врата в другой мир, где должно быть безопасно. Но никто точно не знает, спаслись люди Хангар-Тану или погибли. Зато я точно знаю, что пользоваться вратами они не умеют. Не помнят они никакого заклинания! Шиннау, ты умеешь открывать врата?

– Нет, дитя. И власти над временем у меня нет. Могу лишь проникать в него вот так, находясь в эльгеме. И вообще-то только в прошлое. Сегодня я сумел увидеть будущее, но это лишь благодаря тебе, пришедшей из будущего. Но ведь ты можешь попросить помощи у тех бессмертных, которые сумели отправить тебя сюда и, насколько я понял, собираются вернуть назад...

– Они смогут вернуть меня только в то время и то место, из которого я сюда отправилась. И то неизвестно, получится у них или нет. Я должна сама вызвать Ламию, послать ей свой сон, чтобы она смогла через него сделать мост ко мне. Этот мост просуществует совсем недолго, и мне надо будет успеть вернуться. Больше они никуда не смогут меня отправить. Много лет назад Ламия видела, что стало с этим миром, но вернулась обратно тут же, едва не сгорев. Она была там не через чей-то сон, а по-настоящему, потому что тогда это время было для неё настоящим... Боже, что они там делают? Кажется, что-то добывают.

– Да, они наносят Мараху-Аскейру глубокие раны, – грустно сказал Шиннау. – Они привели его в ярость, и Великая Река выносит его детей за пределы этого мира. Дети гнева мстят за своего отца, пожирая мир завоевателей.

– Это и мой мир, Шиннау. Там живёт много людей, и не все они такие гады, как урмиане. Я должна что-то сделать! Я должна всё это как-то остановить!

– Исправить всё ты не сможешь. Советую поставить перед собой задачу, которая тебе по силам. И кое-что я могу тебе подсказать. Насколько я понял, альды снова уйдут в скальный замок. Под ним есть подземный ход. Если проложить тоннель дальше на запад, то можно будет выйти в пещеры, которые выведут как раз к роще арминов, а поблизости там та самая пещера, которую альды считают вратами, хотя и не умеют их открывать. Я знаю про эту пещеру. Дитя моё, если эойи сделали там врата, то они там есть и должны открываться. Причём открываться именно в тот мир, который эойи соединили этими вратами с нашим. Проблема в том, как заставить их работать. Как их открыть. Но я думаю, что эту задачу как раз можно решить. В твоих руках эльхангон, и ты ещё полна сил. Ты можешь попробовать открыть эти врата сейчас, но захотят ли альды уйти неизвестно куда? Ведь нынешнее бедствие ещё не такое страшное, как то, которое нам показал Марах. И неизвестно, откроются ли врата в обратную сторону, если людям не понравится в том мире или он вдруг окажется не таким уж и безопасным. Но ты можешь сделать врата работающими, и пусть люди этого мира уйдут отсюда, когда сочтут нужным. А если точнее, когда останется только один выход – бежать. Придумай заклинание и скажи альдам, что не следует забывать его, как они забыли заклинание эойев. И ты должна написать его на стене Пещеры Врат. Не просто написать, а выжечь лучом эльхангона. Эти письмена не будут видны, ибо начертаны они будут тем огнём, который виден немногим и то не всегда. Когда люди захотят покинуть этот мир, они должны будут подойти к пещере и произнести заклинание. Тогда надпись проступит на камне и врата откроются. Я не раз был возле этих врат, пытаясь понять, что за магия задействована при их создании. И кое-что я понял. Врата настроены в основном на коллективное желание. Лучше, если заклинание, открывающее их, произнесёт множество людей, охваченные одним желанием – совершить переход отсюда в тот мир, куда ведут врата. Тогда не надо и искусного мага, чтобы открыть их.

– Да, коллектив – это сила, – усмехнулась я.

– Но люди действительно должны хотеть и быть готовы уйти. Они должны знать заклинание, и оно должно быть начертано на Пещере Врат. Ты сможешь сделать это для своих предков, девушка-слоу?

– Смогу. Спасибо, мудрейший. Если после всех этих приключений я останусь жива и если не исчезну для будущего, то я ещё вернусь в этот мир. И не одна. И мы исправим то, что я не успею исправить сейчас.

– Боюсь, мне уже не суждено узнать, сколько миров ты успеешь спасти. Раханнон, дай ей шнур для камня, чтобы она его не потеряла.

– Но в нём всё равно нет отверстия...

– Так пожелай, чтобы оно появилось.

Раханнон протянул мне прочный шнур из неизвестного мне материала, и я с удивлением обнаружила ближе к более толстому концу продолговатого камня сквозное отверстие. Сделав себе кулон, свисающий почти до живота, я поблагодарила Шиннау и Раханнона, села верхом на Саннида, и он помчал меня по мерцающим залам и тёмным тоннелям Подземного царства. Сразиться с чудовищами мне предстояло не здесь, а наверху. Это не соответствовало легенде, зато вполне соответствовало жизни. Чудовища живут не во тьме сказочных подземных миров. Они гораздо ближе, и солнце светит для них так же, как и для нас.

Мы выбрались на поверхность там, где Саннид спустился в нижние пещеры. Крутая лестница вела к большому квадратному люку, который Саннид задвинул тяжёлой плитой, как только мы оказались наверху. Слева примерно в сотне метров от нас я увидела Колодец Пророков, а справа Долину Золотых Деревьев, которые ярко светились на фоне потемневшего неба. Я подумала, что собирается гроза, и не удивилась, услышав гром. Но когда он прозвучал второй раз, я встревожилась, поскольку теперь этот гром сопровождался сильным толчком. Поблизости образовалась трещина, которая стала стремительно расти и ветвиться, с грохотом ломая рыхлый белый камень. Вскоре к этому звуку присоединилось громкое шипение – как будто где-то поблизости проснулась огромная змея. Очередное порождение Мараха-Аскейру. Это зашумела Огненная река, сменив цвет с синего на лиловый, а потом на огненно-красный. Через полминуты огромная стена пламени заслонила от нас пейзаж с белой скалистой равниной и разноцветными рощами. Ручейки пламени устремились к нам по трещинам, которых становилось всё больше и больше.