Текст книги "Беги, беги, пока я не вижу! (СИ)"
Автор книги: Светлана Кармальская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 27 страниц)
– Хорошо, давай пообедаем в общем зале, но...
– Никаких но, не желаю торчать здесь одна и сходить с ума от беспокойства, к тому же тут не маленькая деревня, мало ли что может случиться.
– Детка, – муж ухмыльнулся, – а чем ты-то поможешь?
Она взглянула исподлобья, – в амулете уже есть чуток энергии, да и я не пустая, хотя бы глаза отведу!
ГЛАВА 45
– Как можно быть настолько легкомысленным? – хмурясь, воскликнул мужчина средних лет, по виду богатый купец, полулежавший на широкой деревянной скамье, покрытой бархатным ковром. Локтем левой руки он опирался на мягкую подушку, в правой держал высокий серебряный кубок с охлажденным вином, столь прекрасно освежающим в полдневную жару.
– Меджи, ты готов кого угодно взять в охранники?
– Хотя бы взгляните, любезный дядюшка, – уговаривал его собеседник, – этот юноша великолепно сложен, строен и притом на диво широкоплеч, а какие глаза – словно хризопразы на дне бокала с золотым вином, так и мерцают в густоте бархатных ресниц.
– Тьфу, – сплюнул купец, – ты воина берешь, или себе любовника? Где только набрался этих недостойных, богомерзких повадок...
– Что вы, как можно? – возмутился молодой человек, сидящий напротив, – я вовсе не интересуюсь мужчинами, но право, он так мил, что... – племянник лукаво опустил глаза.
Лицо Меджи производило двойственное впечатление: безбородое и приятное – оно светилось умом, хитростью и энергией, однако в изгибе полных ярких губ таилась чрезмерная жажда удовольствий, граничащая с пороком.
– Все понятно, – процедил купец, – этот красавчик и оружия-то в руках не держал!
Веранда, где они разговаривали, выходила в тихий затененный двор с фонтаном. Через широкий проём, задернутый плотной портьерой, она сообщалась с чистым залом, предназначенным для людей солидных и денежных, дабы те могли вкушать пищу, не раздражаясь соседством всякого сброда.
– Можно проверить, – пожал плечами молодой племянник, – парень убеждал меня, что является одним из лучших мечников в своей стране.
– Откуда он прибыл?
– Из Риава.
Помолчав, дядя кивнул, сохраняя недоверчиво-брюзгливую мину, – покличь!
Джар стоял перед своими будущими работодателями, с трудом удерживаясь от того, чтобы не надавать обоим затрещин, да потяжелее. Обнажать меч против подобных им ничтожеств Аррантелл считал ниже своего достоинства. Плотоядные взоры младшего из компаньонов он отметил сразу и это в особенности разъярило дракона, даже высокомерная гримаса на лице почтенного торговца не вызывала такого бешенства. С каким бы наслаждением он взял плеть...
Стиснув зубы, оборотень мысленно приказал себе молчать. Секрет его терпения был прост – воспоминание о заклятии, которое жена вытребовала с него и периодически повторяла в пути, боясь забыть. В амулет не вложила лишь потому, что количество магической энергии, имевшееся в аксе, пока было слишком мало, а собственные запасы Яны уходили на поддержание нестойкой личины.
– Что ты умеешь? – купец медленно поворачивал в руках кубок, наблюдая за тем, как густая янтарная жидкость переливается разными оттенками. Становится то темнее, то прозрачнее, играя светом и золотыми бликами.
Подметив еле сдерживаемую злость в изумрудных глазах, молодой коммерсант торопливо встал. Подойдя к парню, стоявшему в двух шагах от низенького столика, уставленного напитками и фруктами, он произнес с широкой улыбкой, – это мой дядя, известный харуканский купец, досточтимый Ладж бин Хефтес.
Желая вызвать уважение (к слову сказать, Меджи неприятно задевало безразличное выражение на лице юного воина), добавил, – наша семья входит в Первую сотню Торговой гильдии.
Джар мазнул равнодушным взглядом по обоим: "умею обращаться с мечом, арбалетом, луком, метательными ножами, обучен биться обеими руками..."
Небольшие глаза бин Хефтеса, словно придавленные тяжелыми веками, взирали по-прежнему недоверчиво, – сможешь доказать?
Покровительственно похлопав по плечу своего протеже, племянник обернулся к старшему родственнику, – дядя, позвольте пригласить Талаба, думаю, с его помощью мы выясним возможности этого... Джара, – Меджи кивнул на просителя.
– Кто такой Талаб? – купец закинул в рот виноградину и, раскусив её, поморщился, кисловата..., – ах да, вспомнил – Сефр Талаб, начальник над всеми охранниками нашего обоза, что ж, пусть проверит, но я ничего не обещаю! Как тебя зовут?
– Его зовут Джар, – ответил за оборотня молодой торговец.
– Это я уже слышал, а дальше? Из чьего он рода?
– Аррант..., – дракон с трудом выговаривал слова. До чего не хотелось произносить вслух древнее имя своей семьи! Ему казалось, в устах этих людишек оно будет унижено, загрязнено... Надо было изменить имена, вот демоны, но сейчас уже поздно, как назло, в голову ничего не лезет, да и с Яной, оставшейся сидеть в общем зале, возможные перемены не согласованы.
– Джар из Арртанта? – хмыкнул владелец каравана, – ни разу не слышал. О Двуединый, какое дикое звучание, где же находится это забытое богом местечко?
– Я же говорил, в Риаве! – опять встрял племянник.
Подойдя ближе, он обвел пальцем выпуклости литых бицепсов, – какие упругие мышцы, столь совершенное тело не может принадлежать слабому бойцу!
Джар мысленно застонал, – сейчас я убью это отродье.
Удивляясь, откуда берется терпение, все же выговорил сквозь зубы, – зачем же так мало, зовите нескольких!
– Брось, – пренебрежительно отмахнулся бин Хефтес, – мы не берем в охрану деревенских мужиков! Вряд ли ты устоишь против одного Сефра, не говоря уж о большем количестве профессиональных воинов. Впрочем, если желаешь развлечь нас, – торговец понимающе усмехнулся, – так и быть, дам тебе возможность подзаработать. Продержишься против тройки моих бойцов тридцать ударов сердца, – он поднял палец, – без единого пореза! Подарю три серебряные монеты!
Три бойца – тридцать ударов – три сильбера*, – купец рассмеялся, довольный своим каламбуром.
*Сильбер – серебряная монета (название на всеобщем).
****
Вымощенный терракотовой плиткой патио – внутренний двор гостиницы был не слишком велик, однако и сам Джар, и досточтимый Ладж бин Хефтес сочли его размеры подходящими для проведения показательного поединка. Осмотрев пространство между каменными стенами, увитыми плющом, и округлой чашей небольшого бассейна, откуда била светлая струя, дракон заявил, что места здесь вполне достаточно для четырех участников.
Мраморные скамьи и такой же стол, размещенные у фонтана, перенести в другое место было невозможно, однако вазы с цветущими померанцевыми деревьями, клетки с певчими птицами на высоких поставцах и деревянные лавки – всё это убрали прочь.
Хозяин гостиницы, делая вид, что лишь уступает просьбе уважаемого гостя, внутренне ликовал. Неизвестно каким путем, но сведения о предстоящем состязании быстро распространились по городку и к моменту начала схватки «Приют усталого путника» был переполнен желающими увидеть интересное зрелище.
***
Сефр внимательно оглядел парня, ожидающего у двери. Не зря Меджи – хозяйскому племяннику и компаньону так хочется пропихнуть его в отряд – ведь хорош, дьявол. И, пожалуй, напрасно Ладж считает его ничего не стоящим красавчиком. Слишком уж уверенно держится, и осанка, что надо, и тело: мускулистое, видать – тренированное. Зря, конечно, юнец вытребовал себе сразу трех противников, хотя – если речь идет о трех полновесных сильберах! Ради такой суммы стоит рискнуть, тем более – убивать-то новичка никто не собирается...
Мужчина усмехнулся, зря этот риав на что-то надеется, согласие-то на схватку они с ребятами дали, да только после того, как услышали от купца обещание выплатить им денежки. Больно надо напрягаться за просто так! Чужому парню, значит, три монеты, а охранникам – спасибо? Так они не нанимались развлекать народ! Разумеется, серебро получит тот, кто выиграет.
****
Меджи с беспокойством наблюдал за бойцами, замершими друг напротив друга. Какого демона молодому чужеземцу с необычным именем Джар понадобилось столько противников? Решил доказать свою крутость? Но для этого вполне достаточно одного Сефра! Вот глупец, кому же понравится, когда неизвестно откуда взявшийся юнец унижает тебя, не считая достойной боевой единицей, и требует добавить ещё парочку людей, мол, одной левой он уделает их всех!
Младший компаньон попробовал было намекнуть наемнику, чтобы тот особенно не зверствовал, но донельзя раздосадованный глава охраны громогласно заявил: они натыкают наглеца носом в грязь, как нашкодившего щенка! Ради того и подобрал самых лучших – мощных, длинноруких, набравшихся опыта и в мелких стычках, и в настоящих сражениях.
Сейчас эти матерые вояки с кривыми усмешками оглядывали парня, собиравшегося вступить с ними в схватку.
– Эй, любезный, уберите народ, – раздраженно крикнул Меджи хозяину гостиницы, – весь двор заполонили, здесь не то, что драться, повернуться скоро будет негде! Пусть смотрят из окон!
С неприкрытым раздражением покосился на черномазую уродину, притулившуюся с поклажей возле двери – жену зеленоглазого красавца. Вот уж выбрал, так выбрал! Пьяный, что ли, был, когда свадьбу играли? Да чего тут думать! Скорее всего, никто парня и не спрашивал, поди, отец велел. В подобных случаях хорошее приданое и родительское слово всё решает! И ведь не жалеют собственное чадо, бр-р, – Меджи передернулся, – капитал-то быстро издержится, а со страхолюдиной век жить. Хорошо – семья Стакро, к коей принадлежат они с дядюшкой, богата, и наследнику совсем не нужно жениться на ком попало. Разумеется, худородную бесприданницу никто не позволит взять в законные супруги, да он и сам не склонен совершать этакие глупости, однако среди дочерей купеческой верхушки, а может и знати (пусть не самой состоятельной) имеются вполне привлекательные экземпляры.
Какого черта риав позволил дуре торчать здесь? Визгу сейчас будет, впрочем, она не единственная представительница слабого пола. С балкончиков, выходящих в патио, с любопытством наблюдали за представлением еще несколько разряженных девиц и матрон: явились, не запылились! Оно конечно, городишко маленький, скука одолевает, к тому же владелец "Приюта" постарался: внутренний двор здесь уютный, чистый, зеленый, право, не хуже чем в приличной харуканской гостинице!
Дядя тронул его за плечо, – ого, сколько народу желает поразвлечься! Подойди-ка к нашему гостеприимному хозяину, покуда поединок ещё не начался, и поторгуйся насчет скидки за последнюю ночевку, да стяни с него побольше! Благодаря этому состязанию трактирщик неплохо наживется сегодня! Эх, жаль не додумались мы делать ставки, сейчас-то уж поздно.
Между тем, юный риав, не дожидаясь пока противники, неторопливо сжимавшие полукольцо вокруг него, окажутся в зоне досягаемости, шагнул вперед. Обманчиво мягкие движения кисти, вращавшей клинок, вдруг поразительно ускорились. Неожиданно для присутствующих сам меч исчез: превратился в сверкающий вихрь, окутавший парня непроницаемой завесой. Глумливые ухмылки сползли с лиц остальных участников схватки.
Приостановившись, Сефр нахмурился, – вот демон, что он творит?
Зрители, до того переговаривавшиеся и смеющиеся, смолкли.
Отражаясь от каменных стен, в окружающем пространстве слышался лишь свист стали, с немыслимой скоростью рассекавшей воздух
– Невероятно, – выдавил бин Хефтес, выпученными глазами уставившись на светящееся облако, которое двигалось вокруг чужака, – ну атакуйте же его! Или вы способны только баб лапать, да мой хлеб зазря жрать?
Обозленные охранники метнулись к противнику, пытаясь найти брешь в стене, созданной парнем возле себя. Секунда, другая, прозвучал дикий скрежет столкнувшегося оружия и вдруг – перед глазами собравшихся словно молния блеснула: это одна из сабель, выбитая из чьей-то неловкой руки, прочертила серебристую дугу в воздухе, ударилась о каменную кладку ограждения и отлетела, едва не поранив самого Меджи, стоявшего на нижней ступени террасы.
Непроизвольно вскрикнув, он отшатнулся и в тот же миг вращение клинка чужеземца остановилось.
Расширенные глаза Джара быстро обежали присутствующих и остановились на жене, по-прежнему смирно сидевшей в углу на одном из своих мешков. Убедившись, что никто не пострадал, северянин рассмеялся, – время вышло! Как видите, ран ни у кого нет!
– Погоди, – протянул командир наемников с хищной улыбкой, стиснув левой рукой бороду, заплетенную в длинную косу, – успеешь ещё получить свои монеты! Мне вот узнать теперь охота, а надолго ль тебя хватит? В настоящем-то бою сможешь против троих выстоять?
С этими словами Сефр кивнул подручным и, отступив назад, начал обходить красавчика по кругу, раскручивая перед собой длинную, слегка изогнутую саблю.
Не дожидаясь, пока противники всем скопом бросятся на него, риав стремительно прыгнул вперёд, уходя из-под атаки ближайшего к нему охранника, жилистого темнокожего Киртса. Взмахнул мечом, очерчивая им широкий полумесяц, и обрушил на соперника град быстрых жалящих ударов.
Оружие чужака, встретив клинок наемника, с пронзительным визгом чиркнуло вдоль кромки сабли и рванулось к горлу Киртса. И... остановилось, почти касаясь незащищенной кожи. В тот же миг Джар, отведя меч в сторону, резко ткнул кончиками чуть согнутых пальцев в ямку между ключиц и от этого легкого, почти незаметного со стороны движения, мужчина, издав короткий всхлип, мешком свалился на землю, теряя сознание.
Все произошедшее заняло не больше пары мгновений. Осознав, что один их его людей уже выведен из строя, а на парне по-прежнему ни царапины, здоровяк Сефр, взревев словно раненый буйвол, бросился на проклятого чужеземца, нанося поднятой саблей мощный рубящий удар по плечу. Командир прекрасно сознавал, что сильберы им теперь всяко не достанутся, мальчишка продержался условленное время, но дело было уже не столько в деньгах, сколько в уязвленной гордости опытного воина.
Уходя от прямого столкновения, юноша нырнул под руку охранника, при этом ткнув неприятеля рукоятью прямо под ребра, да так, что Сефр задохнулся от адской боли – словно нож в печенку вонзили!
Перемещался негодный щенок с такой скоростью, что его фигура казалась смазанным пятном. Девицы на балконах с упоением визжали, ещё бы – столь захватывающее зрелище! Они и не рассчитывали на подобное. Мужчины следили за поединком молча с горящими глазами, лишь иногда слышался глухой удар кулака о ладонь да резкий выдох какого-нибудь особо впечатлительного зрителя.
Риав, оставив позади себя согнутого жесточайшей болью бородатого великана, пружиной взвился в воздух, перемахнул через мраморный стол, заграждающий путь, и оказался перед последним соперником. Тот, впрочем, не стал дожидаться когда парень нападёт, бросился первым, буквально взорвавшись шквалом ударов, наносимых одновременно двумя руками – палашом и длинным кинжалом. Дальше все завертелось с ошеломляющей скоростью. Одним неуловимым движением Джар обезоружил разъяренного мужчину. Никто из наблюдавших за схваткой так и не понял, что же произошло, послышался лишь резкий лязг столкнувшихся клинков и в следующий миг палаш и кинжал уже летели в разные стороны. А северянин, вогнав свой меч в ножны, схватил наемника за шиворот и пояс и с ужасающей силой швырнул того на плитку, устилавшую двор. Тело с грохотом приземлилось, раскинув в стороны руки и ноги и продолжало лежать, не подавая признаков жизни.
– Если ещё кто полезет, убью, шутки кончились, – спокойно произнес чужак, отряхивая ладони.
Только сейчас Меджи понял – последнюю минуту он, оказывается, и дышать забыл. С облегчением сделав глубокий вздох, молодой мужчина слушал хлопки и восторженные крики, чувствуя себя так, словно сам выиграл этот поединок. Толпившиеся у террасы остальные охранники, глухо зароптали, явно разочарованные поражением товарищей. Меджи шикнул на них и со счастливой улыбкой обернулся к дядюшке, – потрясающе, а?!
Против ожидания, тот вовсе не выглядел довольным.
– Поди расплатись, – он как-то странно покрутил головой, – ничего не скажешь, заслужил этот юнец, – Ладж протянул три серебряные монеты, – всё, что обещано.
– Ну как, берём его на службу? – Племянник так и сиял.
– Не знаю, не знаю, дай подумать, – насупился родственник.
– В чем дело? – удивился младший Стакро.
– Потом поговорим, когда останемся наедине.
– А сейчас-то что мне сказать?
– Ничего, – отрубил бин Хефтес, – отдай деньги и всё, объясню позже, пусть народ разойдется, а то вон сколько лишних ушей, – он кивнул в сторону зрителей, постепенно разбредающихся из патио. Кто пошел в зал – занять свои прежние места, кто торопился домой, время, действительно, было позднее.
Озадаченный и обиженный Меджи направился к столику, куда вернулась и чета риавов.
– Держи, – он протянул деньги, – это обещанное, а вот ещё три от меня лично.
Северянин замешкался, с непонятным выражением уставившись на молодого торговца. Застыв с вытянутой рукой у стола, Меджи почувствовал себя дураком. Неожиданно для него, жена риава, не спрашивая разрешения супруга, сгребла все монеты и быстрым движением высыпала их в кошель.
Чувствуя некоторое раздражение (странный парень, хоть бы спасибо сказал, ведь сильберы, можно сказать, на голову свалились), Меджи придвинул табурет и уселся напротив чужака.
– Хочу угостить тебя, молодчина, никто и не ожидал! Эй, – он подозвал слугу, – вина нам, да не того пойла, которое вы здесь подаете простолюдинам, неси-ка самого лучшего, достойный напиток для достойного воина.
Джар молчал. Поняв его поведение по-своему, торговец важно произнес, – тревожишься насчет службы? Дядя обещал подумать.
Принесли вино, молодой Стакро залпом выпил свой кубок и, положив локти на стол, придвинулся ближе в чужеземцу, – многое зависит от меня, – выдохнул он, – Ладж прислушивается к моим пожеланиям, мы ведь, как никак, компаньоны, и если буду настаивать, – он оборвал фразу, со значительной улыбкой глядя на собеседника.
Впрочем, собеседником риава было трудно назвать, он ведь так и не произнес ни слова пока.
Не дождавшись ответа, Меджи продолжил, – эдакие бойцы нужны каравану, ты один можешь справиться с десятком грабителей, но мы должны быть уверены в твоей преданности.
Риав поднял брови, с холодным недоумением взирая на человека. Под немигающим взглядом пронзительно-зеленых, каких-то нечеловеческих глаз уроженцу Харукана сделалось не по себе. Возникла мысль, а может дядюшка прав, и не стоит связываться с темной лошадкой. Об этих северных народах мало что известно. Некоторые говорят – там живут сплошь колдуны и сущие разбойники.
Впрочем, пусть глупые старушонки собирают сплетни, а он молод, умен, много чего повидал, и не к лицу ему трепетать, будто девке-затворнице, впервые увидевшей мужчину. С обозниками из Риава приходилось сталкиваться, и знакомые купцы, бывавшие в тех краях, утверждали, – большая часть этих пересудов дурацкие измышления, ни на чем не основанные.
Приободрившись, Меджи накрыл загорелую, слегка шершавую кисть северянина своей мягкой белой ладонью с ухоженными полированными ногтями, – мы могли бы стать друзьями...
– Когда уходит ваш караван? – грубо спросил риав, не пошевелившись и не проявляя ни малейшего интереса к услышанному.
– Завтра утром, – Меджи растерялся.
Мысленно он ругал себя, но ничего не мог поделать с собственным разумом и эмоциями. Было в чужаке нечто, заставляющее воспринимать его не как слугу, но – будто своего господина. Больше того, мужчина поймал себя на совершенно идиотском желании вскочить, отвечая на заданный вопрос.
– Когда же будет принято решение?
Не зная что сказать, Меджи разозлился, скорее на дядю, или на себя, чем на парня, по-прежнему сидевшего с отстраненным видом. Да что ж это такое, ведь у него немалый опыт куда более сложных переговоров: и отец и дядя рано начали брать наследника с собой на деловые встречи. Хитроумный юноша умел так построить беседу, что собеседники, незаметно для самих себя, соглашались с предложенным планом и подробно отвечали на вопросы, рассказывая порой о том, о чем следовало бы умолчать. Но здесь-то вовсе не Меджи заинтересован в найме. У Стакро охранников вполне хватает, почему же северянин разговаривает, точно он – хозяин положения, и глядит на окружающих равнодушно, как на мошек. Хотя нет, отнюдь не на всех окружающих: когда его взгляд останавливается на жене, то делается совсем другим – ласковым и внимательным, а на губах появляется чуть виноватая улыбка.
Задохнувшись от непонятной обиды, молодой торговец схватил кувшин с вином и, щедро плеснув себе, вновь осушил кубок до дна. Неужели чужеземец питает нежные чувства к своей уродине? Чушь какая-то! Он внимательнее пригляделся к молодой женщине, сидящей рядом с мужем. Словно легкий туман поплыл перед глазами и Меджи встряхнул головой.
На миг, словно в бреду или во сне, почудилось ему – сквозь темное некрасивое лицо проступило совсем другое – дымка светлых волос окутала северянку, огромные глаза полыхнули синевой вечернего неба, наметился и тут же растаял абрис тонкого профиля...
Меджи дернулся, потер ладонями уставшие за день глаза. Боги, что это с ним? И выпил-то самую малость, верно от множества цифр, да бесконечных бумаг мерещится незнамо что.
Риавитянка, между тем, прижавшись к мужу, быстро зашептала что-то ему на ухо. Как ни старался Меджи, удалось расслышать лишь одно слово – заканчивается. Что заканчивается, когда? Тем не менее, он понял – девка призывает красавца уйти.
Протянув руку, Джар снял плащ, до того висевший на спинке стула, и зачем-то накинул ей на плечи. Что он делает, в зале и без того жарко, может благоверная больна? Страхолюдина проворно подняла капюшон, надвинув его так низко, что совершенно скрыла в густой тени свою малопривлекательную физиономию.
– Пошли! – скомандовала она.
Потрясенный этакой наглостью Стакро несколько мгновений молчал, приоткрыв от возмущения рот, затем ударил кулаком по столу, – не встревай в мужской разговор, ничтожная женщина, или не видишь – мы обсуждаем важные дела и еще не закончили!
– Хорошо, – пробормотала та, ещё ниже опуская голову, – тогда я пойду, а вы оставайтесь.
– Не сметь повышать голос на мою жену, – со злобой рявкнул чужак, – на улицах уже темно и одну я никуда её не отпущу.
Изумленный и донельзя раздосадованный Меджи вспыхнул, – тебе важнее прихоть тупоумной бабенки, чем беседа с уважаемым человеком? Смотри, я ведь могу и передумать!
*******
– Не нравится мне этот парень, мутный он какой-то! Спору нет, с мечом-то управляется лихо, да только сомнения берут, – Сефр, уже оклемавшийся после болезненного удара в печень, стоял перед хозяином, поглаживая бороду и недобро щуря глаза.
– Вот то-то и оно, – Ладж тяжело вздохнул, вытирая батистовым платком испарину, проступившую после обильных возлияний, – порежет нас всех ночью, как цыплят, да обдерет подчистую!
– Положим, со всеми ему не справиться, – ноздри охранника гневно раздулись, – но доверять чужаку нельзя, неизвестно откуда взялся, а то, что профессионал – так это еще опаснее! И парни мои против, не хотят с ним работать!
Последнее замечание купцу не понравилось, ещё не хватало, чтобы наёмники указывали своему господину, кого ему брать в услужение, а кому – отказать.
Но тут их разговор был прерван племянником, буквально ворвавшимся на веранду.
– Льда, – простонал он, падая в кресло, – быстрее, чего стоишь дурень! Или холодной воды!
Мальчик-раб, прислуживавший уважаемым постояльцам, стремглав выскочил за дверь.
– Да что с тобой? – удивился дядя, – бо-оже, откуда этот синяк? Во всю щеку! А глаз-то как сразу опух! Здесь надо приложить сырое мясо!
– Убить грязного подонка, – брызжа слюной, провизжал Меджи, – из-за своей шлюхи он посмел ударить меня, меня! Немедленно ступай, приведи наших людей, – крикнул он командиру охраны.
– Замолчи, – осадил его бин Хефтес, – а ты стой здесь, Сефр, ну, что думаешь обо всем этом?
– Ваше дело приказывать, моё исполнять, – пожал могучими плечами гигант, втайне довольный сложившимися обстоятельствами, "теперь уж точно наглого молодчика не возьмут на службу".
– Положи и ступай прочь, – цыкнул старший из Стакро на раба, живо вернувшегося с требуемым.
Дождавшись, когда слуга оставит их, Ладж покачал головой, – сдается мне: их тут целая шайка и все продумано. Вот броситесь вы наказать риава, а юнец-то сей способен лишить меня половины охранников, и это в лучшем случае! А потом – либо в дороге жди беды, либо они рассчитывают, что я в этом городишке замену людям-то своим стану искать...
– И сами к нам наймутся? – так и подскочил Меджи. От ужасов, обрисованных дядюшкой, он чуть не выпустил из рук пузырь с колотым льдом, что старательно прижимал к лицу.
– Да-а-а, а все ты, с похотью своей неуёмной! Сиди уже, не ходи больше никуда, целее будешь! И ты Сефр, ступай, завтра пораньше выезжаем. А с разбойником этим не вздумайте связываться, понял?!
*****
А в это время...
Группа людей, ужинавших за длинным столом и с интересом наблюдавших за возникшей дракой (собственно дракой это и назвать было нельзя), продолжала попивать прозрачное белое вино, тихо переговариваясь и обмениваясь странными знаками.
– Вот так штука, – сказала смазливая пышка с быстрыми, жуликоватыми глазками и выбеленными до соломенной желтизны кудряшками, украшенными алым бантом, – купчик-то оказался трусом, видели? И не пробовал защищаться, получил плюху, да сразу жаловаться побежал!
– А по мне, он поступил вполне разумно, – пожал плечами изящный молодой человек, сидевший напротив, – тебе Сиана, лишь бы на потасовку полюбоваться! Боец этот троих наемников уделал и не вспотел даже, с таким связываться – себе дороже!
– Ты известный трус, Рамит, – фыркнула девица, – учти, мне нравятся смелые мужчины!
– Я осмотрительный, – юноша оскорбленно поджал губы и поправил густую подвитую челку, прикрывавшую гладкий невысокий лоб.
Сиана пожала округлыми плечами, – да ладно, если предпочитаешь называть себя осмотрительным, пусть будет так!
– А кроме того, мне глубоко плевать, какие мужчины тебе нравятся, уж ты точно не в моем вкусе!
– Охо-хо, конечно, куда мне угнаться за той самкой бегемота, которую ты осчастливил в...
– Не смей так говорить о ней, Иллис в высшей степени порядочная и милая дама!
– С порядочным состоянием, доставшимся от покойного мужа! Да только ты, кажется, пытался и служанку её осчастливить? Потому и получил пинка!
– Замолчите оба, – плотно сбитый румяный мужчина с аккуратно подстриженными усами, судя по ухваткам – глава компании, несильно ударил ладонью по столу, – ещё не хватало передраться из-за всякой глупости. Сиана, немедля прекрати задираться, – он покосился на блондинку, – ну-ка, поправь платье, вот так, и локон выпусти.
– Зачем это?
– Пойдешь сейчас к тому столику.
Девушка оживилась, – туда, где красавчик сидит?
Она зорко оглядела парочку, к тому времени уже расплатившуюся за скромный ужин и собравшуюся покинуть заведение. Носатая темнолицая девчонка сердито выговаривала что-то своему спутнику. Парень упрямо сжал губы и наклонил голову, видно, не собираясь уступать в споре.
– Пригласи к нам, да будь полюбезнее! И поторопись, уходят ведь!
– Зачем он тебе, Клэвор? – в тоне Рамита слышалось недовольство.
– Понравился, – лаконично ответил крепыш.
Рамит вспыхнул, – как, а я? Ты только взгляни на него, фи, грубиян, мужлан!.
– Что ж делать, они все дикари там – на севере! – флегматично согласился собеседник.
– Вот именно, его близко не сравнить со мной!
– Я случайно услышал их разговор с молодым Стакро, парень искал место в охране.
Рамит остолбенел, – хочешь нанять охранника?
Еще один мужчина, сидевший по правую руку от главаря и до сих пор не проронивший ни слова, выразительно закряхтел и закрутил головой. Редкие темно русые, с рыжинкой волосы смешно затряслись вокруг его обширной плеши.
Клэвор не обратил ни малейшего внимания на это проявление неодобрения.
– Помалкивай Рамит, они уже подходят, – он ухмыльнулся, – а я пока не расположен тебя терять!
– Но у нас нечего охранять, – нерешительно подала голос еще одна девушка, находившаяся за столом.
– Вардия права, самим бы концы с концами свести! – возмутился изящный кудряш.
Его соседка, к слову сказать, разительно отличавшаяся от Сианы, подняла длинные ресницы, ожидая ответа. Милое лицо с правильными и мягкими чертами не отличалось броской красотой, но привлекало своей детской живостью и свежестью. Русые блестящие волосы были собраны в длинную косу, спускавшуюся ниже пояса и перевитую розовой шелковой лентой, а большие глаза смотрели так наивно и чуточку грустно, что хотелось немедленно утешить малютку.
Клэвор, между тем, широко повел рукой, приглашая чету риавов присоединиться к честной компании, – позволите налить вина вам и вашей уважаемой супруге? Нет, а может желаете сладостей, десерты у здешней кухарки вкуснейшие!
Угрюмо зыркнув на присутствующих, парень отрицательно покачал головой, – благодарю, мы сыты.
– А я бы не отказалась от пирожного! – северянка поудобнее устроилась на стуле и незаметно толкнула в бок мужа.
Впрочем, рыжий увидел это движение и удивленно поднял брови, не зная, чем объяснить столь уверенное поведение.
– У меня для вас предложение – не стал ходить вокруг да около румянощекий командир, – впрочем, сначала хочу спросить, знаете ли вы, любезный друг, что такое искусство? И ведомо ли вам, что является высшим из искусств? Изящные искусства – это...
– Музыка, живопись, поэзия, – мечтательно протянула Вардия...
– Глупости, – отмахнулся мужчина, – высшим и важнейшим из искусств является театральное действо!
Яна задумчиво скосила оба глаза к переносице, "где-то я уже это слышала или читала..."
Тут принесли заказанное пирожное и синеглазка, не теряя даром времени, откусила большой кусок, оставив все размышления на потом.
– Оно соединяет в себе всё, что ты перечислила, малышка, – снисходительно произнес усач, – а кроме того, дает возможность людям увидеть своими глазами невероятные приключения, окунуться в ту жизнь, о которой они могут лишь мечтать! Возможно, в Риаве даже неизвестно такое понятие, как сцена, однако я могу просветить вас.
– Так вы лицедеи, что ли? – в голосе зеленоглазого чужака слышалось холодное удивление.
– Мы артисты! – Рамит гордо расправил плечи (прямо скажем, щупловатые).
– Я Клэвор Алейби, хозяин театра, называемого Грёза, а также директор, казначей и автор пиес – все в одном лице! Друзьям позволено звать меня по имени...
