Текст книги "Дом плоти"

Автор книги: Стюарт Макбрайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц)

6

В главном зале было слишком шумно, поэтому Инш, Фолдс и прокурор заняли небольшую комнату на втором этаже полицейского участка. Логана они послали за кофе.

Направляясь в буфет, он уже почти спустился по лестнице, когда прозвучал глас судьбы:

– И где же, черт возьми, ты шлялся?

Логан замер, тихонько выругался, затем повернулся и увидел инспектора Стил: руки в боки, на губах ухмылка. Один Господь ведает, что случилось с ее волосами, но темечко напоминало шкурку убитого током хомяка.

– Я, – сказала она, потрясая пожелтевшим от никотина пальцем перед носом Логана, – уже неделю жду отчета по поводу того клятого вандализма.

– Ну, – сказал Логан, – меня перебросили на новое расследование по поводу Мясника. Разве Инш вам не говорил?

Ухмылка Стил стала еще более зловещей.

– Это просто блеск, твою мать, и всё. В смысле, а на моюкучу дел теперь наплевать, так что ли? Разумеется, только бы этот жирный боров Инш радовался. – Она длинно и витиевато выругалась, после чего несколько секунд отрешенно смотрела в потолок. – Так когда точноя получу свой отчет?

– Они приставили меня к этому начальнику полиции из Бирмингема, и я…

– Я не просила тебя оправдываться, сержант. Я спросила, когда ты закончишь этот клятый отчет.

– Это не моя вина, я только…

– Ты помнишь, что завтра ты должен быть в суде?

– Конечно. – Это была ложь: он напрочь про суд забыл. – Хотя, скорее всего, меня даже не вызовут, вы ведь знаете, как проходят эти дела о неприличном поведении…

– В половине одиннадцатого, минута в минуту, сержант. – Стил повернулась и зашагала прочь, крикнув напоследок через плечо: – И не забудь про отчет!

Логан дождался, когда она скроется за углом, и показал вслед поднятый вверх палец.

Голос инспектора эхом разнесся по лестнице:

– Я всё видела, сержант. – Затем хлопнула дверь, и Логан остался один.

Когда он вернулся в кабинет, Инш, Фолдс и прокурор, сидя за столом, обсуждали показания Джастина. Инспектор лениво рисовал очки и закрашивал черным зубы Железной леди.

– Конечно, выводы из этого делать нельзя, – сказал он, – это очевидно. Мальчишке всего три года, но я уверен, что он говорит правду. – Инш взял кружку с подноса, принесенного Логаном, понюхал и сморщил нос: – Я просил двойной кофе с корицей и шоколадом, а ты что притащил?

– Машина сломалась, так что растворимый для всех.

– Типично…

Прокурор потянулась к изуродованному портрету экс-премьера:

– Все равно это может быть подстава. – Она подняла руку, прежде чем Инш начал возражать. – С тех пор как вышла это проклятая книга, только ленивый не знает, что Мясник носит окровавленный фартук и резиновую маску Маргарет Тэтчер, из тех, что для Хеллоуина. Но это ничего не означает.

– Это означает, – пророкотал Инш, – что Вайзмен снова взялся за свои штучки. Черт побери, мы ведь нашли пакет с человеческим мясом в морозильнике Инглисов!

– Вот такой ход рассуждений и топит настоящее расследование – люди спешат делать выводы, но не способны смотреть шире. Вайзмен до сих пор сидел бы за решеткой, если бы дело было правильно завершено. Я согласна, что вряд ли кто-то под него подделывается, но хочу, чтобы и такая возможность рассматривалась. – Она взяла с подноса кофе. – Что мы знаем про Инглисов?

– Данкан Инглис работает в финансовом отделе мэрии, ему двадцать восемь лет. В прошлом году попал в больницу, когда жена разбила о его голову тостер. Ей двадцать пять, страдала послеродовой депрессией после рождения сына, с той поры сидит на лекарствах.

– Любопытно. – Прокурор отпила кофе, затем поставила кружку обратно на поднос. – Значит, здесь у нас история насилия.

– Мы пытаемся разобраться.

– А мясник? Макфарлейн?

– Сегодня утром предстал перед шерифом; остался под арестом, выход под залог не предусматривается. Он держится своей версии: не имеет ни малейшего понятия, каким образом три куска человечины попали в его лавку, а мы все – компания уродов, стремящихся снова арестовать Вайзмена.

– Просто сердце кровью обливается. Сколько поисковых бригад работает?

– Три, а также дорожные посты на всех выездах из Абердина. Мы развесили плакаты на вокзале, в порту и на каждой автобусной остановке в городе.

Логан добавил данные, полученные им из Системы опознавания номерных знаков.

– Никаких признаков, что он покидал Абердин на машине. И мы предупредили все прокатные пункты.

Прокурор спросила:

– Что-нибудь на видео?

– Пусто. Все камеры вдоль пляжа были направлены не в ту сторону – на грандиозную драку у нового ночного клуба.

– Понятно. – Она встала, повесила сумку на плечо и пошла к двери. – Постарайтесь поймать Вайзмена, и побыстрее.Я не хочу, чтобы кто-нибудь еще появился, разрезанный на один укус.

Половина девятого, а Логан все еще сидел в участке, пытаясь заставить себя написать отчет для инспектора Стил по поводу вандализма. Безуспешно. Почему-то трудно было сосредоточиться на нескольких взломанных машинах и граффити в Роузмаунте, когда рядом бродит Кен Вайзмен, превращая людей в куски мяса.

Подавив зевок, он распечатал криминальные отчеты и начал вставлять цифры в таблицы. Один Бог ведает, когда ему удастся попасть домой. Чертова Стил и ее гребаный отчет…

– Тоскуешь в одиночку?

Сержант оглянулся, и увидел, что в дверях стоит доктор Фрейзер. Скорее он напоминал чьего-то дедушку, чем патологоанатома, – бежевый кардиган, очки, лысая голова и волосатые уши.

– Кофе хотите?

Фрейзер поднял вверх коричневую папку:

– Я не буду входить? У меня опоясывающий лишай. Передай это Иншу, когда он завтра появится, ладно?

– Угу. – Логан поднялся, взял папку и пролистал содержимое – заполненные аккуратным почерком формы, помеченные регистрационными номерами.

– Скажи ему, что это предварительные данные по тем кускам мяса, что вы раскопали в оптовой лавке и в контейнере.

Логан удивился:

– Уже? Это же…

– Ты пока губы не раскатывай – это только предварительныеданные. Потребуются недели, прежде чем мы получим настоящие результаты. – Патологоанатом грустно вздохнул. – И не смотри на меня так, у нас пятьсот тридцать два отдельных куска, и ДНК каждого нужно проверить. Считай, что это как гора трупов со всего Евросоюза. – Фрейзер сунул руку под кардиган и принялся чесаться. – Часть проб мы переправили в Тейсайд, Стратклайд, Лотиан, Бордерс и Хайленд, в другие места. Всюду, где есть возможность проводить ДНК-анализ, будут этим заниматься. – Он замолчал, глядя в окно на мрачный квадрат парковочной стоянки, освещенный прожектором. – Мы никогда ни с чем подобным не сталкивались. В старые добрые времена случались от силы два убийства в год, причем всё было ясно и аккуратно. – Он снова вздохнул. – Так или иначе, вернемся к нашим баранам. Их высочество Снежная Королева правит бал днем, а якомандую ночью! – Он потянул за углы свой кардиган, как будто хотел спрятаться в лацканах, и вышел из комнаты, напоминая сгорбленного Дракулу. Дракулу, который позволил себе разгуляться.

7

Горячие белые всполохи света пробивались через деревья на заднем плане, затем камера повернулась к грузному репортеру, который сообщил нации, что это вторая ночь, когда Кен Вайзмен бродит где-то поблизости.

– …Повышенные меры безопасности, прочесывание лесов и промышленных предприятий по всему Абердину. Хеллоуин традиционно является временем, когда люди ходят по домам со словами: «Откупись, а то заколдую»…

– Колядки! – крикнул Логан, обращаясь к телевизионному экрану. – В Шотландии мы колядуем, а не требуем откупиться, грозя заколдовать! – Он схватил с кофейного столика вторую банку пива и основательно к ней приложился.

– …Но в этом году улицы города пусты, оставленные на откуп холоду и туману. Потому что в этом году где-то рядом бродит настоящее чудовище…

– Ради всего святого! – Логан вырыл пульт дистанционного управления из-под диванных подушек и щелкнул кнопкой, затем побегал по каналам, пытаясь найти что-нибудь приличное, но так ничего и не обнаружил.

Ничего такого, что помогло бы отвлечь от маленького красного огонька на автоответчике.

Еще один глоток пива, и банка опустела. Логан подавил отрыжку и поднялся. Наверное, следует что-нибудь съесть…

Красный огонек подмигивал.

Он подошел и нажал на кнопку.

– Привет, Логан, это я…

Джекки, слова смазаны под влиянием алкоголя.

– Я по тебе скучаю, понял? Правда, я по тебе скучаю…

Он слышал громкие голоса на заднем плане, музыкальный автомат, гудение и сигналы однорукого бандита.

– Решила, что ты должен знать.

Бииииип. Пленка начала перематываться.

Он снова нажал на кнопку.

– Привет, Логан, это я. Я по тебе скучаю, понял? Правда, я по тебе скучаю.

Звуки паба.

– Решила, что ты должен знать.

Бииииип.

Дзыыыыынь. Дверной звонок.

– Привет, Логан, это я. Я по тебе скучаю, понял?

Дзыыыынь.

– Уф… черт бы всё побрал. Иду, иду.

В дверях стоял толстый коротышка, сжимавший в руках пару пакетов. Грязно-оранжевое небо поливало его мелким дождиком.

– Привет, приятель! Откупись или заколдую.

Логан поморщился:

– Даже не начинай.

– Ага, и еще счастливого Рождества. Дерьмово выглядишь, кстати. Давай подвинься, карри тут под дождем теплее не станет…

– Колин, я…

Но репортер уже протиснулся внутрь. Вздохнув, Логан закрыл дверь и пошел вслед за гостем. Колин Миллер… Даже в повседневной одежде этот коротышка выглядел как мускулистый манекенщик с большим приветом. Один Бог ведает, что Изобел в нем нашла.

– Ты уже видел этих задниц в новостях, да? – Миллер поставил пакеты на кухонный стол, затем залез в один из них и швырнул холодную бутылку «Кингсфишера» в направлении Логана. Логан исхитрился поймать ее в последний момент, не дав грохнуться на пол.

– У тебя нет такой привычки сначала звонить?

– А тут ты прав, – важно кивнул коротышка, вынимая контейнер с едой из второго пакета, затем выстроил рядом еще пять. – Почему не позвонил? А вдруг у тебя здесь горячая девчонка?

– Очень смешно.

– Будет тебе, Лаз, развейся. У меня свободный вечер. Командирша решила выдрыхнуться, ейная маманя умотала на всю ночь, а ты у нас один, сиротка. Поэтому сегодня у нас мальчишник! – Он покопался в столе у Логана и нашел открывалку, которой начал ковырять бутылку, неловко орудуя пальцами в перчатках. – Немножко надеремся, сожрем то, что я припер от Назмы, немного посмотрим телик и от души напердимся.

Логан открыл свое пиво:

– Ты хоть понимаешь, что я не могу рассказывать про дело Вайзмена?

Репортер замер:

– Дело Вайзмена? Мне даже в голову не приходило. Яне…

– Хватит притворяться, Колин, ты пытаешься подкупить меня, чтобы я рассказал о текущем расследовании, с помощью бутылки индийского пива из… – Он присмотрелся к этикетке. – Из Кента?

Колин ухмыльнулся:

– И карри. Не забывай про карри.

– Где уж там!

– Да ладно, дружище. Брось фрилансеру косточку, а? А то эти говнюки из Би-би-си имеют эксклюзивный доступ ко всему.

– Я думал, ты снова в штате.

Репортер пожал плечами:

– Не-а. В свободном полете больше заработаешь. Хотя «Икзэминеру» иногда что-то подкидываю.

– Готов поспорить, что «Джорналз» от этого в восторге.

– Все сойдет в любви и журналистике. Уксус есть?

– На полке над плитой. Так или иначе, это документальная программа, не новостная, да? И до будущего года не выйдет.

– Но…

– Это настоящая заноза в заднице. Нельзя повернуться, чтобы кто-нибудь не сунул тебе камеру в морду. Попробуй с недельку, посмотрим, как тебе это понравится.

– Что будешь, цыпленка Джалфрези, баранину Биряни, креветки Роган Джош или всего понемножку?

– Всего понемножку. – Логан смотрел, как Колин неловко раскладывает еду. Было бы проще, сними он перчатки, но Колин был слишком тщеславен для этого.

Логан поморщился, глядя на свое пиво:

– Понимаешь, они даже не спрашивали, хочу ли я в этом участвовать…

– Я все понял. Кончай эту хреноту! – Колин слизнул каплю ярко-красного соуса с кожаного большого пальца. – Каждый раз, как я сюда прихожу…

– Я только хотел сказать…

– И слушай, почему ты никак не можешь приобрести приличные ножи-вилки? У Иззи ножи для трупов куда приличнее, чем эти.

В темноте послышался скрип, как будто металлом скребут по металлу. Хитер замерла, лежа на боку на ледяном полу.

Считай до сотни.

Тишина.

Она снова начала извиваться, пытаясь продвинуться вдоль железных прутьев. Это было нелегко, поскольку руки связаны за спиной. Проволока, стягивающая запястья и лодыжки, больно впивалась в кожу, пока она старалась добраться до конца стены. Там находилось что-то квадратное – пластиковая коробка с крышкой…

Поняв, что это биотуалет, Хитер подалась назад. Резкий химический запах забивала вонь. Решетка шла через всю комнату, деля ее на две половины. Она на одной стороне, Данкан – на другой.

– Данкан? – Голос напоминал кваканье лягушки, горло пересохло и болело. – Данкан, ты меня слышишь?

Раздался шорох, потом стон, сменившийся кашлем. Данкан зашипел от боли.

– Данкан, мы должны отсюда выбраться!

Хрип, потом слабый голос:

– Я… я не… – Снова кашель, мокрый и рвущийся. – Ах… господи…

Он двигался. Она слышала, как он ползет по полу на боку, подобно умирающей стрекозе. И непрерывно стонет от боли.

– Данкан, как ты?

– Я так устал…

Данкан опять закашлялся в темноте. Хитер услышала, как он сплюнул. Затем бульканье. Затем ругательство. Затем он замер. Только тяжело дышал и тихо плакал.

– Я так устал, Хитер, я… я…

– Всё будет хорошо! Ты меня слышишь? – Она уже рыдала, слова жгли горло. – Ты слышишь меня, Данкан Инглис? Всё будет хорошо. Не спи!

– Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты это знала, прежде чем…

Снова рваное дыхание.

– Данкан! ДАНКАН, ПРОСНИСЬ!

Что-то коснулось ее рук.

– Данкан? – Это были его волосы, спутанные и мокрые. – Данкан, ты не можешь меня оставить. Пожалуйста, не оставляй меня!

– Мне так жаль… – Казалось, он где-то далеко, хотя на самом деле лежал всего лишь по другую сторону решетки.

– Не оставляй меня…

Когда Миллер ушел и ничего не осталось, кроме запаха остывшего карри и разлитого пива, Логан долго стоял в темной гостиной.

– Привет, Логан, это я. Я по тебе скучаю, понял? Правда, я по тебе скучаю.

Шум на заднем плане становится громче. Она выпивает очередную рюмку.

– Решила, что ты должен знать.

Биииип.

Он резко нажал на кнопку «Стереть» и отправился спать.

8

Торчать в зале суда и ждать, когда тебя вызовут, было для Логана не самым любимым времяпрепровождением. Бесконечная череда бездомных, невезучих или откровенно глупых… Все эти люди представали перед судьей, чтобы выяснить, отправят ли их восвояси, присудив штраф, или придется на несколько недель воспользоваться гостеприимством Ее Величества. Странно, но чем-то это напоминало приемную стоматолога – несчастные сидят и ждут, когда случится что-то неприятное, – минус потрепанные экземпляры «Мир женщины» и захватанные номера «Ридерз Дайджест».

Но всё равно это было лучше, чем перетаскивать пыльные коробки из архива. К тому же Логан смог почитать кое-что из старых материалов.

На тот момент, когда полиция Грампиана арестовала Кена Вайзмена, на его брючном ремне было восемнадцать зарубок – трупы, всплывавшие по всей Великобритании. Восемнадцать человек– и самое большее, что удалось обнаружить, – несколько кусков мяса.

Логан пробежал список имен и дат.

Если верить записям, все знали, что Вайзмен виновен, но не могли этого доказать, поэтому пришлось довольствоваться одним эпизодом: мистер и миссис Маклафлин, Абердин, 1987 год. Да и то…

– Сержант Макрай!

Логан оторвался от бумаг и увидел, что все в зале смотрят на него. Он неловко встал и покраснел:

– Да… простите милорд… – Ну и дальше, как водится.

Свет резал глаза, он проникал через открытую дверь на другой стороне комнаты, как раз напротив решетки. Хитер зажмурилась и прикрыла глаза рукой.

В голове гудело, горло жгло, запястья болели там, где была проволока, которую ей удалось разрезать об острые прутья решетки. И эта слабость… она никогда не испытывала такую.

Постепенно глаза привыкли к свету, и Хитер смогла разглядеть комнату. Она походила на железный ящик. Не больше их крошечной спальни там, дома. Пол покрыт ржавчиной и засохшей кровью. О господи… Данкан мертв. Она просунула дрожащую руку между прутьями и дотронулась до его лба. Лоб был горячим, не холодным. Значит, Данкан жив!

Она хрипло позвала его:

– Данкан! Данкан, проснись!

Молчание.

– Данкан, кто-то нас разыскал, Данкан! Всё будет хорошо!

Свет загородила чья-то тень, затем послышалось клацанье металла.

Хитер попыталась крикнуть, но горло настолько пересохло, что вырвался только шепот:

– Моему мужу нужна медицинская…

В дверях появилась массивная фигура: фартук мясника, белые резиновые сапоги, резиновая маска; в прорезях для глаз – две черные бездны, в них ничего человеческого.

– Пожалуйста, – горячо шептала Хитер, – пожалуйста, мы никому не расскажем. Данкану нужна помощь!

Человек в фартуке стоял, склонив голову набок, и наблюдал, как она плачет. Так кошки наблюдают за пойманной птичкой.

– Пожалуйста! Я сделаю всё, что вы захотите! ПОЖАЛУЙСТА! – Хитер поднялась на колени и начала неловко расстегивать окровавленную блузку, обнажая бледное тело. Слезы ручьем сбегали по ее щекам. – Пожалуйста, не мучайте нас…

Мясник повернулся и втащил в комнату старую оловянную ванну.

Хитер осталась в своем сером немодном лифчике.

– Что бы мы такое ни сделали, простите нас!

Он наклонился и вытащил из ванны две цепи, затем продел их в кольца, приделанные к потолку. Не говоря ни слова, он выволок Данкана в центр комнаты.

Хитер мгновенно просунула руки сквозь прутья, схватила мужа за щиколотки. Держала изо всех сил.

– Нет! Вы его не получите! Вы не смеете!

Мясник отпустил Данкана, и ее муж свалился на пол. Хитер удалось подтащить его назад, к решетке, при этом она кричала изо всех сил:

– ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ! МЫ ЗДЕСЬ! КТО-НИБУДЬ, ПОМОГИТЕ!

Мясник обхватил ее запястья и рванул к себе. Хитер ударилась лицом о решетку. Боль застлала глаза, ноздри заполнил запах жженого железа. Она открыла рот, чтобы крикнуть, и почувствовала вкус крови. Попыталась вырваться, но мясник держал ее крепко… затем внезапно отпустил. Хитер отпрянула, но не упала. Запястья снова были стянуты проволокой и теперь намертво привязаны к прутьям решетки.

– НЕТ!

Она дергалась, не обращая внимания на боль.

– ОТПУСТИТЕ ЕГО!

Мясник прикрепил цепи к щиколоткам Данкана, затем потянул – цепи заскрипели, двигаясь через кольца, – и вскоре безжизненное тело ее мужа поднялось, вниз головой, над оловянной ванной. Что-то мелькнуло в его бледном лице, глаза открылись. Он ничего не понимал.

– Хитер?..

Она в отчаянии ударила плечом о прутья решетки; металл застонал.

– Хитер…

На этот раз, когда она бросилась на решетку, комната вздрогнула от ее крика:

– ОТПУСТИ ЕГО!

Мясник достал из ведра длинный зеленый резиновый фартук, Надел на себя. Затем натянул до локтя резиновые перчатки, тоже зеленые.

– Верни мне моего мужа!

БУМ – она снова кинулась на прутья, ободрав кожу с голого плеча.

Из ведра появился топор, затем нечто, напоминающее фонарь. Последними были вытащены ножи.

Мясник выбрал один и срезал с Данкана всю одежду, проводя ножом по швам и снимая ее, как шкурку с апельсина.

Когда Данкан оказался совершенно голым – его бледная кожа отсвечивала при резком свете, – Мясник развинтил штуковину, похожую на фонарь, на две половинки, вложил внутрь небольших размеров зеленую батарейку и снова свинтил.

– ОТПУСТИ ЕГО!

Решетка стонала под ее ударами.

– Хитер…

Клик– и фонарь завибрировал.

Мясник схватил Данкана за волосы и поднял его голову.

– Хитер… Хитер… Я тебя л…

Тупой конец фонаря опустился прямо на макушку Данкана.

КРЭК– громкий звук эхом отозвался в маленькой комнате.

Из дыры в черепе забил кровавый гейзер.

Хитер завизжала.

Мясник спокойно взял тонкий штырь и вставил его в образовавшуюся дыру. Он то опускал штырь, то вынимал, затем задвинул его так далеко, что сверху осталась только деревянная ручка.

Никаких конвульсий, ничего…

Мясник сделал вертикальный разрез на горле Данкана, от ключицы до подбородка, обнажив шею. Затем лезвие исчезло внутри разреза. Один поворот руки – и мощный поток алой крови устремился в ванну.

Данкан висел голый и неподвижный, только слегка раскачивался. В ванну стекала кровь.

Хитер упала на колени и зарыдала. Она не видела, как этот человек содрал с ее мужа кожу и выпотрошил.

9

Инспектор Стил поджидала Логана в участке.

– Ну?

– Два месяца.

– И всё?

– Шериф сказал, что этот человек искренне раскаялся и не представляет непосредственной опасности для населения. Нам еще повезло, что ему хоть что-то навесили.

– Зачем мы вообще затрудняем себя арестом подобных мерзавцев? – Стил недовольно поддернула брюки. – Ладно, я хочу, чтобы ты…

– Прошу прощения. – По коридору, обнимая пыльную коробку, доверху набитую папками с делами, шел констебль Ренни.

Инспектор посторонилась, пропуская его.

Пройдя пару шагов, констебль остановился.

– Вы придете на вечеринку? – спросил он.

– Не знаю, не знаю, – кокетливо ответила Стил. – Вот если сержант познакомит меня с начальником полиции…

– Да, кстати, тебя искал Фолдс, – сказал констебль, поудобнее перехватывая коробку.

– Да что ты? – ядовито прищурилась Стил. – Можешь поцеловать мою…

– Нет, не вас. Он искал сержанта Макрайя. Что-то насчет необходимости покопаться в старом расследовании.

Логан закрыл глаза:

– О боже…

Стил по-свойски хлопнула его по спине:

– Крепись, дружок, получишь свою награду на небесах. Но прежде чем ты туда попадешь, мне бы хотелось получить отчет по вандализму… или вместо рая ты окажешься ровно в противоположном месте.

Заходящее солнце подкрасило серые здания в нежный, абрикосовый с золотом, цвет. Логан запер полицейскую машину и теперь стоял, слушая, как Фолдс со вкусом рассказывал анекдот про семидесятидвухлетнюю проститутку, арестованную им в центре Бирмингема; на ней якобы не было ничего, кроме монашеского апостольника и грыжевого бандажа. Алек терпеливо ждал, пока он доберется до сути, затем подтвердил, что уровень звука идеальный.

– Отлично.

Фолдс провел рукой по волосам, откашлялся, взглянул на жилой дом, к которому они подъехали, и уверенно зашагал к двери.

Логан наклонился и прошептал в ухо оператору:

– Спорим, Инш еще раз сказал тебе, чтобы ты убирался?

Алек скорчил гримасу:

– Этот ваш Инш – сплошной кошмар. Сегодня утром даже подумал, что он меня ударит. А я всего лишь спросил, как у него дела с диетой.

Они прошли вслед за Фолдсом. Внутри было темно. Коврик у дверей в грязи и попахивал собачьим дерьмом; к перилам цепью прикручен горный велосипед; стопка рекламных листовок мокла в луже на кафельном полу. Фолдс начал подниматься по лестнице.

– В любом случае, – сказал Алек, – это будет в жилу для специального выпуска о Мяснике: посещение места преступления, беседа со свидетелями, разбор старого дела.

Фолдс перегнулся через перила и крикнул вниз:

– Что-то не так?

– Присоединимся к вам через секунду. – Алек понизил голос: – Только между нами: что ты думаешь о Фолдсе?

Логан пожал плечами:

– Да он ничего вроде. Немного выпендривается. Я ожидал, что он будет большей задницей, будет пользоваться тем, что старший по званию… ну ты знаешь, какими обычно бывают начальники полиции.

– Ты помнишь то дело о бирмингемском взрывателе? Так именно Фолдс…

– Вы там оба заснули?

Логан вздохнул:

– Глас хозяина… – И стал подниматься.

Шестая квартира находилась на последнем этаже, дверь была выкрашена в темно-красный цвет, на ней небольшая бронзовая табличка, аккурат над прорезью для почты. На табличке значилось: Джеймс Маклафлин, кандидат наук.И ниже: Церберус, Медуза и миссис Пу.Логан нажал на кнопку звонка.

Через пару минут дверь открыл молодой человек с бородкой, на вид лет двадцати пяти; он был в пижаме, халате и тапках. В одной руке он держал чашку с чаем, в другой – тост. Очки сдвинуты на кончик носа.

Хозяин бросил на троицу, стоящую в холле, беглый взгляд, увидел Алека с камерой и сказал:

– Десять минут. Я всё подготовлю. Идет? – Сунув тост в рот, он протянул в дверь руку для пожатия. Рука была испачкана джемом.

Логан руку пожимать не стал:

– Мы не с телевидения, мистер Маклафлин. – Он показал ему ордер. – Я сержант Макрай, полиция Грампиана; это начальник полиции Фолдс, Уэст Мидлендс. Мы пришли, чтобы задать вам несколько вопросов о той ночи, когда исчезли ваши родители.

– Так уже двадцать лет прошло! – Маклафлин закатил глаза. – Слушайте, прочитайте книгу, ладно? Там всё. Я больше ничего не помню.

– Мы постараемся не отнимать у вас слишком много времени, сэр. Но это важно.

Глубокий вздох.

– Ладно, ладно. Можете войти. Но смотрите под ноги. Я почти уверен, что Медузу вырвало, но пока не нашел где именно…

Гостиная Джеймса Маклафлина была завалена книгами. У окна в эркере стоял компьютерный стол, заваленный грудой бумаг и книг. Около него – кресло, с сиденья которого за ними наблюдал пушистый серый кот, явно чувствовавший себя главным.

Маклафлин согнал его:

– Уходи, Церберус, это папочкино место.

Логан не нашел, куда бы сесть, поэтому снял стопку книг с диванчика на пол.

– Извините, что подняли вас с постели.

Маклафлин пожал плечами:

– Ничего страшного, я работал. – Он провел ладонью по своей пижаме. – Стандартная писательская униформа.

Фолдс разглядывал развешенные по стенам фотографии в рамках.

– Я прочитал вашу книгу, – наконец сказал он. – Здорово. Мне особенно понравилась та часть, где вы пишете обо всех этих важных полицейских, накативших сюда с юга.

Маклафлин просиял:

– Рад, что вам понравилось. А вы… – Он нахмурился. – Старший детектив! Думаю, я вас узнал. Господи, вы почти не изменились!

– Теперь начальник полиции. Видимо, за мои грехи. – Фолдс взял в руки маленькую деревянную табличку, повертел и снова положил на место. – Я и в самом деле рад, что вы пробились в жизни, Джейми. Многие на вашем месте свернулись бы в клубок и так остались.

– Да, конечно. У меня всегда дела хорошо шли с языком, и мой психиатр подумал, что если я обо всем этом напишу… это будет иметь терапевтическийэффект. А теперь взгляните. – Он улыбнулся и показал на четыре обложки в рамках, висящие на стене. – Все бестселлеры для детей, наш ответ Джоан Роулинг, только их автор не такой богатый. Но вы же пришли не за тем, чтобы поговорить про «Симона и гоблинов».

– Вы новости читали?

Маклафлин содрогнулся и показал на экземпляр «Дейли Мейл», лежащий на стопке энциклопедий. Заголовок на первой полосе гласил: «Убийца-людоед все еще на свободе».

– Трудно пропустить. Постоянно снятся кошмары, после того как увидел все эти куски в порту… Сегодня ночью приснилось, будто Вайзмен пришел прикончить меня… Потребовалось полбутылки вина, чтобы заставить его убраться. – Он поплотнее запахнул халат и туже затянул пояс.

Логан вытащил блокнот и полистал его, добираясь до данных о родителях Маклафлина.

– Мы сейчас просматриваем старые дела. Здесь не все ясно… Что, к примеру, произошло до того, как вы попали в дом.

Фолдс кивнул:

– И в книге вы об этом пишите весьма туманно…

Маклафлин открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал:

– Кто-нибудь выпить хочет? У меня есть джин, и у меня есть виски. Вино все вчера выдул.

– Извините, сэр, но мы на работе. От чая бы не отказались.

– Хорошо, пусть будет чай. – Хозяин встал и скрылся в кухне.

Начальник полиции прекратил кружить по комнате, остановился и выбрал книгу с нижней полки: «Кровавые дрызги. Охота на Мясника». На обложке фотография: человек в фартуке мясника и маске Маргарет Тэтчер. Ничего удивительного, что такойобложке не место на стене – кому понравится каждый день смотреть на человека, убившего твоих родителей?

К моменту возвращения Маклафлина Фолдс уже читал вслух:

– По непонятной причине это одно из самых ранних моих воспоминаний: я иду по темной улице под дождем со своим лучшим другом, возвращаюсь домой. Всё, что случилось до того, стерлось из памяти, как будто пяти лет моей жизни просто не существовало. Как будто я появился на свет именно в тот момент. За несколько минут до смерти моих родителей…

Маклафлин покраснел:

– Да, конечно… Я в то время зачитывался Диккенсом. Вот и получилось столь претенциозно.

– А что случилось с Кэтрин Дэвидсон? Предположительно, она провожала вас домой…

Молодой человек передал Логану чай, затем налил себе солидную порцию «Хайленд Парк» восемнадцатилетней выдержки:

– Сам хотел бы знать. Когда я писал книгу, я перепробовал всё: словесные ассоциации, гипноз – по полной программе. Понимаю, что это звучит неубедительно, но все до прогулки домой – сплошная пустота. Как будто детства у меня и не было. – Он отпил еще виски, но, прежде чем проглотить, подержал его во рту несколько секунд.

– А как насчет вашего друга, Ричарда Дэвидсона?

– А, да… Ричард. Наши пути разошлись. Когда я в последний раз слышал о нем, он сидел в Крейджинчес: был осужден на три года за наркотики, лжесвидетельство и нападение с тяжелыми последствиями. Как вы верно заметили, старший детектив, некоторым людям так и не удается выплыть. Вайзмен украл у меня не только родителей, но и прошлое. А у Ричарда он забрал маму и… будущее. – Еще один глоток виски. – Не знаю, что хуже.

– А потом он приготовил вам обоим ужин.

– Да. Блины с жареным луком, картофельное пюре и горошек. А мне хотелось рыбных палочек. – Он негромко рассмеялся. – Здорово, не правда ли? Моих родителей расчленили на кухне, а я ною, прошу, чтобы мне дали «Бёрдс Ай»… Никогда не видел столько крови… – Маклафлин допил виски. – Кому-нибудь налить?

Возвращаться в участок пришлось в час пик – улицы забиты машинами, стоящими в пробках под желтым светом уличных фонарей. С заднего сиденья доносились приглушенные ругательства: Алек проверял послания на своем мобильном телефоне.

– Черт бы всех побрал, почему никто не в состоянии сделать все путем? Стереть… Плевать… Стереть… Срань Господня! – Внезапно оператор просунул голову между передними сиденьями: – Ты не поверишь…

Мобильный Фолдса начал наигрывать мелодию Фила Коллинса «Сегодня в эфире».

– Слушаю?

– Мне только что позвонили из новостного отдела Би-би-си, – выпалил Алек.

– Алло? – Начальник полиции заткнул второе ухо пальцем. – Да… Нет, мы немедленно приедем!

– …Вайзмен позвонил!

Логан на секунду отвел глаза от дороги, но тут же был вынужден нажать на тормоз, чтобы не вмазать в зад «порше».

– Шутишь!

– Хочет, чтобы устроили интервью, как этому парню, Ипсвичу.

Фолдс повесил трубку:

– Ты никак быстрее ехать не можешь? Нам надо успеть на брифинг. Вайзмен…

– Звонил по телефону на Би-би-си. Да, сэр. Алек только что сказал.

Фолдс нахмурился:

– Нет. Он захватил кого-то еще.