Текст книги "Дом плоти"

Автор книги: Стюарт Макбрайд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)

59

Старшая группы показала назад, на дом:

– Этот дом покинули много лет назад, мы осмотрели всё, от чердака до подвала: никаких следов пребывания человека. Разыскники могут разобрать дом по кирпичику, но ставлю пенни против фунта – там ничего нет.

Старший инспектор Бейн одарил Логана уничтожающим взглядом:

– Ну?

За сержанта вступился начальник полиции Фолдс:

– Только на основании того, что Сотера в доме не оказалось, нельзя делать вывод, что время потрачено зря и выводы неверны. У нас теперь есть подозреваемый – Джимми Сотер. Это куда больше, чем мы имели с утра.

– Но мы так и не нашли констебля Мунро!

Пока полицейские рассаживались по фургонам, Фолдс спросил у Бейна, не может ли он поговорить с ним наедине. Оба отошли в сторону.

– Теперь я понимаю, почему ты хочешь уехать. – Это была Джекки в костюме ниндзя: черные ботинки, черные брюки, черная футболка, черный бронежилет и черная куртка из флиса сверху. – Хорошо, когда начальник не полная задница.

Логан кивнул:

– А ты возвращаешься в Стратклайд…

– Если они меня после всего этого примут…

Они стояли и смотрели, как команда разыскников шагает к дому, вооруженная ломами, топорами, клещами и лопатами, – ребята собирались разнести эту халупу на части.

– Джекки… ты меня прости.

– За что?

– Да, пожалуй, за всё.

К пяти часам машин поубавилось – полицейские поехали в участок, чтобы сдать смену и отправиться в паб. Остались только Логан, Фолдс, Алек, команда разыскников и неузнанный констебль, который мок у дома под проливным дождем.

Дождь лил и лил, не оставляя надежды. Полуразрушенные дома поглотила темень. Свет струился только сквозь щели в фанерных листах на окнах дома Сотера. Изнутри слышался грохот – это разыскники отдирали доски пола. Они шарили повсюду, пытаясь отыскать следы констебля Мунро, Элизабет Николь или ее братца Джимми.

– Ну, – сказал Фолдс, поворачиваясь к Логану, – ты что-нибудь решил?

– Инспектор Макрай, полиция Уэст Мидленда. – Логан повернулся и протянул Фолдсу руку для пожатия. – Рад познакомиться с вами.

Фолдс улыбнулся:

– Вот и отлично. Я поручу кому-нибудь подготовить бумаги, как только вернемся в город.

Задняя дверца распахнулась, и в машину кто-то запрыгнул, скрываясь от дождя.

– Черт! – Это была Джекки; сняв шапку, она встряхнула ее между сиденьями. – Там будто плаваешь!

Логан взглянул на нее в зеркало, Джекки была похожа на мокрую мышь.

– Я думал, ты уже вернулась на ранчо.

Она поморщилась:

– Да ладно острить. Включи печку – я околела.

Вскоре машину наполнил теплый воздух.

– Только не говори мне, что это ты там торчала. – Логан показал через мутное лобовое стекло на дом Сотера.

На лице Джекки появилась гримаса.

– На инспектора Маккейя не произвел впечатления мой отчет по поводу работы Инша. Он считает, что я должна была смешать его с говном.

– Я думал, ты так и сделала…

– Ну конечно, кто бы сомневался… – Она пожала плечами и потерла руки. – Черт, никак не согреются.

Что ж, по крайней мере, она с ним снова разговаривала.

У Логана запищал телефон. Из дома Элизабет Николь в Ньюмачере звонила инспектор Стил:

– Никаких открыток, никаких писем, но эта сволочь здесь явно побывала. Нашли альбомчик в гостевой спальне с кучей газетных вырезок. Хитер и Данкан Инглис, Том и Хэйзел Стефен, Маркус Янг, Морин и Сандра Тейлор… они все там. Есть и статейки доисчезновения и куча материала после.«Мясник наносит новый удар» – всё в таком духе. И не только это – здесь есть статьи из хрен его знает откуда. Наверное, Восточная Европа, только я ни одного слова тут не разберу.

Логан поделился информацией.

Фолдс попросил телефон:

– Инспектор? С какого времени ведется этот альбом? – Пауза. – Угу… Да… В самом деле? Милостивый Боже… Сколько, вы думаете? Ладно. – Он нажал на кнопку отбоя и протянул трубку Логану. – Похоже, там материалы с 2004 года… Нам придется просмотреть все вырезки и сравнить их с данными по пропавшим людям. – Наклонившись вперед, он протер рукой запотевшее лобовое стекло. Разыскники, закончив работу, тащили инструменты в грязный фургон. – Бог мой, две тысячи четвертый… А скольких Джимми Сотер убил до этого?..

– Наверняка будут еще альбомчики, – сказала Джекки. – А что? Такие люди обычно бывают скопидомами, они сохранят каждую статью.

Может, в этом есть смысл, подумал Логан, а вслух произнес:

– Вы только представьте – каково расти здесь… Когда ветер дует со скотобойни, всё покрывается жирной пленкой. Ты идешь в школу, а жир оседает на твоей одежде и волосах. И твои одноклассники над тобой потешаются, потому что от тебя воняет.Затем ты возвращаешься домой, и твой папаша-пьяница встречает тебя тумаками…

Фолдс снова протер стекло, успевшее запотеть:

– Удивительно, что из Элизабет Николь вышел нормальный человек. Интересно, а как ее сестра?..

Фолдс говорил что-то об ордерах на обыск, но Логан не слушал, глядя перед собой. Потом он вытащил телефон и, набрав номер участка, попросил соединить его с констеблем Ренни.

Последовала длинная пауза – кто-то вытаскивал Симона из душа в раздевалке.

Фургон разыскников неловко развернулся и протрясся мимо; прощаясь, водитель махнул им рукой. Красные габаритные огни вскоре исчезли, оставив их в полной темноте.

К машине подбежал Алек и забрался на заднее сиденье рядом с Джекки. Его дождевик приобрел противный пятнистый цвет, и, когда он начал его снимать, на сиденье ручьем потекла грязная вода.

– Там просто всё разворотили. – Он откашлялся, высморкался и проверил, в порядке ли камера. – Всё равно ничего не нашли. Наверное, придется из всего этого смонтировать секунд на десять. Ну как плинтусы отдирают, как доски с пола снимают, камин рушат…

Тут к телефону подошел Ренни:

– Ну?

– Что там с детскими домами?

– Я даже не успел…

– Это важно, понял? Я тут не развлекаюсь.

– Ладно, не заводись. Могу я сначала одеться, или ты хочешь, чтобы я поскакал наверх в чем мать родила?..

Логан, не дослушав, отключился.

– Ну, – сказал Фоддс, – присоединимся к остальным?

– Погодите, а что, если…

– Стоп! – Алек включил камеру. – Давайте сначала.

– Прекрати немедленно, – попросил Логан. Пауза. – Здесь все дома брошены, и Джимми мог выбрать любой из них. Он ведь достаточно умен, если за двадцать лет не попался.

Выключив мотор, сержант потянулся через начальника полиции к бардачку, разыскивая фонарь. Фонарь оказался похороненным под кучей пустых пакетов, и, о чудо, батареи работали.

– Ты ведь шутишь, верно? – сказала Джекки с заднего сиденья. – Ты же всерьез не собираешься…

Логан открыл дверцу со своей стороны и вылез под дождь:

– Ты можешь оставаться, если хочешь. Я только брошу взгляд.

– Но у тебя же нет ордера на обыск. Ты не можешь…

Он захлопнул дверцу, прежде чем она начала ругаться.

Через пять секунд под дождь вылез Алек, спрятав камеру под плащ, чтобы не намокла:

– На всякий случай…

60

Логан провел лучом по разрушенным домам. Луч отражался в разбитых стеклах. Дом номер три был окружен сине-белой полицейской лентой.

– Как ты думаешь, Алек, какой выбрать: первый, второй, четвертый или пятый?

– Я замерз на хрен.

– Да ладно уж, не скули.

Он пошел по заросшей сорняками тропинке, чувствуя, как струи дождя сбегают по шее за воротник.

Дверь первого дома была заперта, но дерево настолько сгнило, что хватило толчка выломать замок.

Когда они вступили в мрачную прихожую, зазвонил телефон – Джекки желала знать, чем он там занимается.

У Логана не было желания шутить.

– Осматриваюсь, – коротко сказал он.

– У тебя нет ордера, чтобы осматриваться,Фолдс говорит, чтоб ты тащил свою задницу назад в машину.

– Я быстро. Только взгляну, и всё. Речь ведь идет о жизни офицера полиции, забыла?

Потом он добавил, что дело пойдет быстрее, если они тоже подойдут и помогут.

Послышался приглушенный разговор, и Джекки сказала:

– Ладно. Пусть будет так. Мы всепойдем мокнуть под дождем, чтобы ты мог удовлетворить свое проклятое любопытство.

Могла бы быть и повежливее, но Логан не обиделся:

– Спасибо. Я беру на себя один и два, а если ты и Фолдс загляните в четыре и пять…

– Может, ты еще подскажешь, что нам искать?

– Понятия не имею, – честно признался он.

Осмотреть дом хватило пяти минут, и Логан снова вышел под дождь, Алек плелся сзади. В окнах дома номер пять мелькнул луч фонаря. Значит, Джекки и Фолдс там.

Дом номер два был самым сохранившимся из всех, хотя его крыша и напоминала провисший гамак. Сбоку к одной из стен прилепился гараж. Об относительном благосостоянии хозяев свидетельствовал заборчик, огораживающий участок.

Логан толкнул кованую калитку, и в уши ударил противный металлический визг.

Рядом с дверью была прибита именная табличка: «Лорелз» – с трудом читалось на почерневшем дереве. Луч фонаря, скользнув по мокрому песчанику, заглянул в высокое окно: осыпающаяся штукатурка, рваные обои, обвалившийся потолок…

Дверь была заперта, и на этот раз справиться с ней не удалось. Под кустами стояла скамья, Логан попытался подтащить ее к окну, но она развалилась на части.

– Черт… – Сержант взглянул на пустое окно, затем на оператора, торчавшего на верхней ступеньке. – Эй, ты можешь меня слегка подсадить?

Внутри воняло сыростью и плесенью. Когда Логан спрыгнул с подоконника, пол прогнулся.

В окне торчала голова Алека.

– Там не опасно?

– Иди, я впущу тебя через дверь.

Логан обошел комнату по краю и вышел в прихожую. Из замка торчал большой ржавый ключ. Сержант покрутил его в разные стороны и открыл дверь.

Алек заглянул внутрь:

– Ничего интересного, так?

– Начнем со второго этажа.

Хитер сидела, скрестив ноги, на матрасе, тарелка с печенкой и луком на ее коленях остывала. Не то чтобы было невкусно – всё, что ОН готовил для нее, было вкусно, – но беда в том, что она уже не знала, что реальность, а что нет.

ОН находился с другой стороны решетки, сидел, прижавшись спиной к ржавой красной металлической стене, – теперь это было видно в свете, падающем из коридора. Лицо – резиновая маска без всякого выражения.

Она взяла вилку и нож и отрезала еще кусок, поджаренный с одной стороны и нежно-розовый с другой, положила в рот и принялась жевать. Ммм… печенка сочная и нежная. Хитер никогда раньше не ела женщину-полицейского.

– Скажите, вы… – Она попыталась вспомнить, как звали брата Келли. – Вы Джимми?

Мясник склонил голову набок – кошачье движение, ОН всегда так делал, когда хотел спросить.

– Она в порядке? Келли? Она… – Хитер закусила нижнюю губу, ей не хотелось произносить эти слова. – Она умерла?

ОН положил руку на сердце. Затем показал на тарелку с едой.

– Да, очень вкусно. – Хитер съела еще кусок, добавив пюре и жареный лук. – Можно мне с ней поговорить?

Молчание.

– Она моя подруга.

Кивок.

– Пожалуйста, не обижайте ее.

Мясник поднял руку, ухватился за резиновую маску и дернул… затем замер, стянув маску только наполовину. Откуда-то доносился шум, напоминающий электронную музыку, бухающую на расстоянии. Он снова надел маску и встал. Затем вынул большой нож из кармана фартука. Нож выглядел точно так же, как и тот, что прятала Хитер.

Только на этот раз она знала, что нож настоящий.

– Подожди минуту… – Логан остановился на верхней ступеньке лестницы, ведущей в подвал, вытащил вибрирующий телефон и сказал: – Алло?

Звонил взволнованный Ренни:

– Я нашел! Ура и слава мне!

– Ты что, нажрался?

– Детские дома! Я прошерстил всех поганцев в системе социального обеспечения, пока не наткнулся на старую кошелку, которая помнила что-то о маленькой девочке, которая попала под их опеку, потому что отец потерял руку на скотобойне. Теперь можешь петь мне хвалу…

– А что насчет других детей, Келли и Джимми?

– Никто не знает. Мне повезло, что я хоть это из нее вытащил.

– И какая нам от этого польза, черт бы тебя побрал? – Логан начал спускаться по ступенькам, свет его фонаря усиливала лампа на камере Алека. – Мы уже знаем…

– А… вот тут-то и проявился мой гениальный ум. Она сама этим делом не занималась, но знает человека, кому… – Треск. – …было поручено. Мы… – Молчание. – …в одно время… – Шипение. – …вечером?

– Эй?

Тсссссссссссссс:

– … ло?

Логан замер на лестнице, затем сделал два шага назад:

– Эй?

– Алло? Ты слушаешь?

– Что он сказал?

– Я с ним не разговаривал, решил, что ты захочешь сделать это сам. Его номер ноль, один, два, четыре…

Логан зажал телефон между плечом и ухом, вытащил блокнот и записал номер:

– Спасибо.

– И теперь, дамы и господа, Симон Ренни покидает здание!

– Ничего такого он не сделает.

– Что? Да ладно, я…

– Никуда не уходи, пока я не поговорю с этим человеком, понял? Ты мне можешь понадобиться.

Он отключился, прежде чем Ренни начал ныть, и набрал номер.

– Алло? – Старческий голос.

Логан спросил его про Элизабет Сотер. Последовала длинная и задумчивая пауза.

– Нет, я такой не припоминаю, простите.

– А как насчет Келли? Нет? Джимми Сотер?

– Джимми Сотер? Вот это имя я не слышал уже много-много лет. Вы не поверите, сколько неприятностей кому-то может принести один-единственный человек. Если что-то сломается, разобьется, сгорит, всегда виноват Джимми Сотер.

– Не знаете, что с ним случилось?

– Элизабет… Келли… теперь я вспомнил… Мы все вздохнули с облегчением, когда кто-то ее удочерил. Семье, конечно, было нелегко, но я слышал, что у нее всё получилось отлично.

– А что произошло с Джимми?

– Гм?.. Ну, полагаю, он просто уехал, как уехали все ее воображаемые друзья.

Логан нахмурился:

– Воображаемые?

– Келли Элизабет Сотер была очень неуравновешенной молодой женщиной, когда попала к нам, сержант. Как я понял, она говорила Джимми,имея в виду своего отца. И когда у нее что-то было не так, виноват был Джимми.

Через тридцать секунд Логан опять позвонил Ренни:

– Заткнись и слушай, ясно? На моем столе лежит факс от «Гери Юнайтед», не помню дальше. Я хочу, чтобы ты сравнил даты и месторасположение с теми случаями, что мы получили через Интерпол.

– Но это же займет несколько лет. Я…

– У тебя же всё это в компьютере, правильно? Включи поиск, и всё. Займет не более двадцати минут.

– Ладно, черт побери.

– И позвони мне сразу же, как что-нибудь найдешь?

– А что я Бейну скажу?

Логан снова посмотрел на лестницу, ведущую в подвал:

– Просто поставь его в известность, хотя…

– Что… – Дрррррррррр. – … надо? Эй? – Тссссссссссс. – …втре….

Телефон отключился. Что ж, во всяком случае, Бейну пока ничего говорить не придется. Старший инспектор не слишком обрадуется, когда узнает, что Логан начинает охоту на воображаемогодружка Элизабет Николь в национальном масштабе.

Подвал был сильно захламлен: комоды, набитые заплесневелой одеждой; картонные коробки с дешевыми книгами, раздутыми и почерневшими от влаги и времени; сломанная мебель; ржавые велосипеды.

– Черт! – Алек крутанулся, осветив лампой на камере всю эту разруху. – Это что было, крыса?

Логан прошел в середину гниющего хаоса. Хотя сам дом был построен из легкого песчаника, стены в подвале были фундаментальными, каменными. Неудивительно, что мобильный телефон здесь не принимал. Он заглянул в одну из коробок. Миллз и Бун, Кэтрин Куксон, Барбара Картленд…

Алек еще раз в панике подпрыгнул:

– Клянусь, это крысы. Готов поспорить, их тут сотни в подвале… кормятся отходами со скотобойни…

– Ты успокоишься?

Оператор вздрогнул:

– Ты никогда не читал Джеймса Герберта?

Логан снова посветил фонарем на стены:

– Там что, дверь под лестницей?

– Наверное, просто электрощиток или что-нибудь в этом роде. Не могли бы мы уйти отсюда, покуда нас что-нибудь не съело? Пожалуйста. Я ненавижу крыс, мать твою.

– Расскажи им историю про несварение желудка, это их охладит.

Логан пробрался через мусор к двери и открыл ее:

– Мать твою за ногу…

Перед ним был длинный грязный коридор, который тянулся в обе стороны футов на двадцать, не меньше. Пол почти блестел, отполированный долгими годами хождений взад и вперед. Логан покачал дверь. Ни звука. Даже скрипа не слышно.

Алек перелез через стопку разлагающихся коробок и заглянул Логану через плечо:

– Ну что?

В коридоре странно пахло – чем-то навязчиво цветочным, запах сильный, даже с перебором. Освежитель воздуха, а может, ладан, решил Логан и осветил фонарем неровные стены.

– Поднимись по лестнице и позвони Фолдсу. Пускай они с Джекки немедленно идут сюда.

– Это то?

Но Логан уже крался в темноту, говоря себе, что только дойдет до конца с одной стороны, и всё.

Ярдов пятнадцать, и коридор сделал резкий поворот направо. Логан дошел до поворота и осторожно выглянул: небольшой аппендикс, прокопанный в земле, в конце висело одеяло, служащее временной дверью.

Возможно, ничего такого… эти дома стояли здесь десятилетиями. По крайней мере, с 1890-х годов. Это могло быть бомбоубежище или потайное место, чтобы прятать что-то запрещенное… Чем бы это ни было, один он туда не полезет.

Когда за спиной раздался голос, Логан едва не вскрикнул.

– Они идут сюда, – прошептал Алек, держа камеру наготове. – Думаешь, он здесь их держал?

– Узнаем, когда Фолдс и Джекки подойдут.

Алек кивнул, огляделся и спросил:

– Уверен, что не хочешь взглянуть хоть одним глазком?

– Уверен.

– Но вдруг там констебль Мунро? Разве мы не должны, сам знаешь, ее спасать?

– Врываться в незнакомое помещение без поддержки и всякого плана? Ты рехнулся?

Оператор пожевал губам, немного почмокал:

– В фильме «хорошие парни» обязательно сделали бы это. Разве тебе не хочется быть героем? Приехать на большой грязной лошади и спасти даму в беде в самый последний момент?

Логан уставился на него:

– И чтобы меня или тебя в процессе убили? Мы ждем, когда подойдут Фолдс и Джекки, это мое последнее слово.

– Не надо заводиться…

– Шшш… ты слышал?

Женский голос. Приглушенный, с другой стороны занавески.

Мать твою за ногу.

И затем крик, призыв на помощь.

– О, черт… – Логан вытащил перечный баллончик и кинулся за занавеску, в маленькую, низкую комнату: с одной стороны морозильные камеры, с другой…

Он даже не видел, кто его ударил.

Помещение: комната с низким потолком, освещенная тремя лампами дневного света. Стены обшиты досками. Камера резко наклоняется влево, лампы оставляют желтые полосы, пока не начинает действовать автофокус. Сержант Макрай сидит спиной к одной из морозильных камер, голова в крови. Над ним наклонился мужчина, на нем фартук мясника и маска бывшего премьер-министра Маргарет Тэтчер. Человек держит нож у горла сержанта Макрайя.

Голос за кадром:

– О господи…

[ Мясник смотрит на сержанта Макрайя, склонив голову набок, затем опускает нож.]

Голос за кадром:

– О господи, о господи, о господи…

[ Мясник выпрямляется и смотрит в объектив камеры.]

Голос за кадром:

– О господи…

[ Картинка вздрагивает, когда оператор начинает пятиться, потом поворачивается и бежит. Тяжелое дыхание, мат, звук рвущейся ткани, зацепившейся за микрофон.]

Алек бежал изо всех сил. Он был так напуган, что даже не чувствовал себя виноватым за то, что бросил Логана. Он промчался через занавеску, уже задыхаясь, – и почему только он такой неповоротливый жирный урод?

– О господи, о господи, о господи…

Заткнись! Заткнись на хрен и БЕГИ!

Он слышал, как Мясник догоняет его, расстояние между ними становилось все меньше.

– Огосподиогосподиогосподи…

Он упал на колени, пытаясь нащупать ступеньки, пытаясь найти выход, раньше чем…

Дверь под лестницей открылась, впустив желтый свет в захламленный подвал.

Алек закусил губу и старался не вскрикнуть.

Тихо. Ни звука. Даже не дыши.

Что-то коснулось его ноги, Алек сморщился, вглядываясь в темноту. О господи, не допусти, чтобы это была…

Пара черных глазок уставилась на него – когти, зубы, голый розовый хвост…

КРЫСА!

Алек взвизгнул и отпрянул, дрыгая ногой. Гребаные крысы! Господи, гребаные… Кто-то стоял за его спиной.

Огосподиогосподиогосподи…

Алек взглянул в безжизненное резиновое лицо:

– Пожалуйста…

Мясник схватил визжащего и лягающегося Алека за ворот и потащил через дверь в темноту.

61

Логан со стоном перевернулся на бок, и его вырвало на жесткий земляной пол.

– Как ты? – спросил Фолдс, морща нос от резкого запаха.

Сержант закашлялся, сплюнул едкую слюну и с трудом встал на колени. Джекки помогла ему подняться и теперь поддерживала в стоячем положении. Он чувствовал тепло ее тела.

– О чем ты думал, врываясь сюда один, совсем как герой гребаного «Крепкого орешка»?

Голова у Логана кружилась.

– Она звала на помощь. Что я должен был делать?

– Бог мой… – Фолдс открыл один из морозильников. – Здесь полно мяса… – Он взял кусок замороженной груди, бледный околососковый кружок и темный сосок хорошо просматривались через пластиковый пакет.

Джекки отпустила Логана и отошла к дальней стене:

– Здесь что-то вроде могилы в углу…

– «Здесь покоятся останки Кэтрин Дэвидсон, любимой подруги. Умерла 14 го сентября 1991 года». Что, черт возьми, это означает?

Логан на несколько секунд закрыл глаза, потом оглядел комнату с низким потолком. Везде доски из древесных опилок – дерево уже вздулось и покрылось плесенью. К противоположной стене прислонен стол из нержавейки, на каких мясники разделывают туши. Над ним висели на магнитных полосах ножи. Отверстие, с которого Логан сорвал занавеску, вело в туннель, идущий к дому. Еще пара занавесок частично прикрывала дыру рядом со столом мясника, и еще пара висела в дальнем конце помещения, рядом с морозильниками.

– Где Алек?

Они обнаружили его за второй занавеской. Там была кухня – стены обшиты тем же пятнистым деревом, пол закрыт кусками полусгнившего ковра. В углу стояли два газовых баллона, прикрепленные к идеально чистой газовой конфорке и печке. Комната была уставлена кухонной мебелью времен семидесятых, грязно-кремового и поблекшего буро-коричневого цвета. Сильно пахло кровью и чесноком.

Алек висел в центре комнаты вниз головой над оловянной ванной, наполненной чем-то темно-красным. Его кожа была настолько белой, что казалась прозрачной. Он все еще был теплым.

Фолдс выругался, затем повернулся к Логану:

– Какого черта ты его сюда приволок? Он ведь гражданский…

– Я не знал…

– Ты хоть представляешь, что с нами сделает Би-би-си? Это же будет глобальной катастрофой!

– Алек, глупый ты урод…

На макушке Алека зияла дыра, откуда сочилась густая розовая жидкость, стекая в ванну, полную крови.

– Как ты мог допустить, чтобы такое случилось?

– Я ничего не допускал…

– Нет? Сам же ты умудрился спасти свою собственную…

–  Я ел ее стряпню.Понятно? Вот почему.

– Что? – Лицо Фолдса исказило отвращение. – Что за…

– Нет никакого Джимми Сотера – это Элизабет. И всегдабыла Элизабет. – Логан повернулся спиной к висящему телу. – Когда она вчера подала ленч, я съел мясо…

Он откинул занавеску и вышел в разделочную. Его снова рвало.

Третья занавеска – рядом с морозильниками – вся была в тусклых розах и птичках. Логан схватил ее в кулак и сдернул.

Открылся еще туннель, тянувшийся под мертвым светом флуоресцентных ламп. Футов через шесть обнаружились две пары металлических дверей, точь-в-точь таких, как на контейнерах для морских перевозок. Одна пара красная, вторая синяя, краска сильно изъедена ржавчиной.

Логан толкнул красную дверь, и она со скрипом открылась.

Точно контейнер. Металлическая коробка, перегороженная в центре металлической решеткой. В контейнере ничего не было, кроме матраса, одеяла и подъемных блоков, привинченных к потолку.

Синий контейнер выглядел по-другому. Вместо блоков – А-образная конструкция на помосте. Весь пол забрызган темными каплями, в углу свалена черная одежда. Красный контейнер пах дезинфекцией, здесь же пахло кровью и страхом.

Осторожно вошла Джекки. Ее ботинки производили чмокающие звуки, когда она пересекла помещение.

– Это полицейская форма. – Джекки наклонилась, покопалась в карманах брюк, валявшихся на полу, нашла небольшой футляр для карточек, открыла его и выругалась.

Логан стоял в дверях:

– Это Мунро, верно? Она была вегетарианкой…

– Черт бы все побрал! – Джекки пнула ногой металлическую стену. БУМ. – Черт бы все побрал к едреной матери! – Еще один пинок.

– Ладно, ладно, хватит. – Логан схватил ее за руку и вытащил в туннель. – Сколько вы сюда шли? Когда Алек позвонил? Десять минут назад? Пятнадцать?

– Около того. Нам пришлось взломать входную дверь.

– И вы не видели никого, выходящего из дома?

– Разумеется, мы не видели! Неужели ты думаешь, что мы бы об этом не сказали?

Логан кивнул, вернулся в мясницкую и забрал свой фонарь. Пришлось встряхнуть его несколько раз, прежде чем тонкий луч осветил грязные стены. Ладно, сойдет.

Если Мясник уходил не через дом, то есть только один путь, которым он мог воспользоваться.

И Логан прошел мимо контейнеров в темноту.