Текст книги "Колодец душ (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Колодец Душ.
Книга третья

«Прошлое и настоящее – наши средства; только будущее – наш конец».

Блез Паскаль

В память о Тиффани

Персонажи, упомянутые в первых двух книгах

Анен – друг Артура Флиндерса-Питри, верховный жрец храма Амона в Египте, XVIII династия.

Архелей Берли, граф Сазерленд – враг Флиндерса-Питри, Козимо, Кита и всех здравомыслящих людей.

Артур Флиндерс-Питри – также известный как Человек-Карта, патриарх рода Флиндерс-Питри. Отец Бенедикта, дед Чарльза, прадед Дугласа.

Брат Роджер Бэкон – философ, ученый и богослов; преподавал сначала в Париже, а затем в Оксфорде примерно с 1240 по 1290 год; за свои труды удостоился звания «Доктор Мирабилис» («Чудесный доктор»).

Бальтазар Базальгетт – главный алхимик при дворе императора Рудольфа II в Праге, друг и доверенное лицо Вильгельмины.

Бенедикт Флиндерс-Питри – сын Артура и Сяньли и отец Чарльза.

Берлимены – Кон, Декс, Мэл и Тав. Приспешники лорда Берли. С ними пещерный лев по кличке Бэби.

Чарльз Флиндерс-Питри – сын Бенедикта и отец Дугласа, внук Артура.

Козимо Кристофер Ливингстон-Старший, он же Козимо – викторианский джентльмен, стремящийся собрать все части Карты на Коже и найти ключ к будущему.

Козимо Кристофер Ливингстон-Младший, он же Кит – правнук Козимо.

Дардок – вождь племени Речного Города, с которым Кит знакомится в каменном веке; также известный как Большой Охотник.

Дуглас Флиндерс-Питри – сын Чарльза и правнук Артура; продолжает поиски Карты на Коже. Одна из частей карты у него уже есть.

Император Рудольф II – король Богемии и Венгрии, эрцгерцог Австрии, также известен как император Священной Римской империи. Немного не в своем уме.

Энглберт Штиффлбим – пекарь из Розенхайма в Германии, известный под именем Этцель.

Эн-Ул – древний провидец племени Речного Города.

Джайлз Стэндфаст – кучер сэра Генри Фейта и друг Кита.

Густав Розенкройц – первый помощник главного алхимика при дворе Рудольфа II и союзник Вильгельмины.

Леди Хейвен Фейт – своевольная и энергичная племянница сэра Генри.

Сэр Генри Фэйт, лорд Каслмейн – член Королевского общества, верный друг и союзник Козимо. Дядя Хейвен.

Снайп – жестокий подросток и злобный помощник Дугласа Флиндерса-Питри.

Турмс – король Этрурии, один из Бессмертных и друг Артура; он помогает рождению Бенедикта Флиндерса-Питри, когда у Сяньли возникают проблемы с беременностью.

Вильгельмина Клюг, она же Мина – в другой жизни лондонский пекарь и подруга Кита. В этой жизни вместе с Этцелем владеет пражской кофейней «Grand Imperial Kaffeehaus».

Доктор Томас Юнг – врач, учёный, энциклопедист, проявляющий большой интерес к археологии Древнего Египта. За удивительную широту и глубину знаний получил прозвище «Последнего человека в мире, знающего всё».

Сяньли – жена Артура Флиндерса-Петри и мать Бенедикта; дочь татуировщика У Ченху из Макао.

Краткий пересказ содержания книги «Костяной Дом»

Лей-линии и связанные с ними возможности перемещения между мирами Мультивселенной иногда приводят к ошибкам, поскольку их использование – далеко не точная наука. В лучшем случае это искусство, совершенствованию которого служит лишь длительное обучение, и самые опытные исследователи прекрасно это понимают. Сбиться с пути, как в случае Кита Ливингстона, ничего не стоит. Используя силовую линию, обнаруженную Вильгельминой, его бывшей девушкой, Кит сумел избежать роковой для себя встречи с лордом Архелеем Берли, безжалостным и жестоким человеком, решившим завладеть легендарной Картой на Коже любой ценой.

Однако в отчаянной попытке Кита вырваться из лап Берли что-то пошло не так; ибо, хотя он и оказался в нужном месте, но в другом времени. По крайней мере, эпоха, в которой оказался Кит, определенно не та, которую указала ему Вильгельмина. Достаточно сказать, что на данный момент, а возможно и в обозримом будущем, Кит, похоже, застрял в каменном веке. Оказавшись в столь затруднительном положении, Кит, тем не менее, совершает открытие, весьма важное для дальнейшего изложения. Сам того не желая, он обнаружил легендарный Колодец Душ.

Тем временем в Праге семнадцатого столетия предприятия Вильгельмины набирают силу; ее Grand Imperial Kaffeehaus пользуется ошеломляющим успехом на радость горожанам. Энглберт (Этцель) Стиффлбим, деловой партнер Мины и пекарь по профессии, предлагает вкусную выпечку и бодрящий кофе благодарной публике, а также решительно поддерживает Вильгельмину во всех ее начинаниях. Таким образом, ее материальное благополучие гарантировано, и у Мины теперь есть время и деньги, которые можно потратить на поиски частей Карты на Коже. С этой целью она заключила не очень надежный союз с леди Фэйт против Черного Графа, лорда Берли с его бандой головорезов, берлименов. Но вопрос о том, можно ли доверять леди Фейт и до какой степени, остается открытым.

Напомним, что Джайлс Стэндфаст, кучер покойного сэра Генри Фейта, был ранен Берли в ночь исчезновения Кита. Его доставили в кофейню Мины и оказали медицинскую помощь. Затем мистера Стэндфаста вернули в его дом в Англии для выздоровления. Что ждет Джайлза, еще неизвестно, но предполагается, что он полностью выздоровеет.

На другом конце мира, в Египте, доктор Томас Юнг и его новый помощник египтянин Хефри поглощены работой. На них лежит каталогизация настоящей сокровищницы, нетронутой гробницы верховного жреца Амона и зятя фараона Аменхотепа III Анена. В этой гробнице, в частности, хранилась и часть Карты на Коже. Напомним, что доктор Юнг снял копию с Карты и с помощью Хефри пытается расшифровать ее уникальную символику. Мы желаем им всего наилучшего и надеемся, что они и дальше будут работать на пользу повествования.

Есть еще один искатель-конкурент – Дуглас Флиндерс-Питри. Для тех, кто неуверенно чувствует себя в родословной Флиндерс-Питри, есть простое мнемоническое правило. Имя основателя начинается с буквы A (Артур), за ней следует буква B (Бенедикт), далее буква C, обозначающая Чарльза, и D, обозначающая Дугласа. Последний в очереди, Дуглас, правнук бесстрашного Артура, владеет частью украденной им карты и стремится научиться ее читать. С этой целью ему удалось отыскать помощника в лице монаха Роджера Бэкона, знаменитого ученого, философа и теолога тринадцатого века. Внимательный читатель может вспомнить дерзкое ограбление Британского музея, совершенное Дугласом в компании с угрюмым Снайпом. Они похитили из отдела редких книг почтенного учреждения некую рукопись и благополучно скрылись.

Придется сделать небольшое отступление и сообщить, что данная книга долгое время хранилась в семейной библиотеке мелкого южного аристократа, а затем, по его завещанию попала в музей вместе с коллекцией римского стекла и тюдоровского серебра. Считалось, что книга написана в конце 1500-х годов. Рукопись представляла собой аккуратный том в кожаном переплете, озаглавленный «Inconssensus Arcanus», или «Запретные тайны».

Историческая ценность книги была минимальной, ценность сведений, содержащихся в ней, и того меньше, особенно если учесть невозможность ее прочтения, но на ее страницах упоминалось имя Роджера Бэкона (только его и удалось расшифровать), который был знаменитым профессором Оксфордского университета в раннем средневековье. Священник и ученый, знаменитый «Доктор Мирабилис», был автором многих научных томов, в том числе легендарного «Opus Minus Alchemaie» («Малая книга алхимии»).

Каждая страница Книги Запретных Тайн, как известно, заполнена странными пиктограммами, напоминающими буквы неизвестного алфавита, о котором никто на земле никогда не слышал. Что это? Секретный код? Оккультный язык? Дуглас Флиндерс-Питри был уверен, что это не язык и не код. По его мнению, знаки рукописи, изобретенные, как выяснилось, монахом Бэконом где-то около 1250 года, вдохновили его собственного прадеда Артура Флиндерса-Питри на создание Карты на Коже.

С помощью Бэкона Дуглас начал считать, что архаичная рукопись представляет собой каталог координат лей-линий и пунктов, куда они вели. Эрго, Роджер Бэкон, помимо других своих более высоко оцененных достижений, открыл также и лей-путешествия.

Об этих вещах можно было бы сказать и больше, но кажется, что пока этого вполне достаточно, чтобы идти дальше. Итак, усвоив приведенное выше, мы возвращаемся к нашему повествованию и расскажем о том, как Пятница становится праздником.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. Призрачная дорога

ГЛАВА 1. Пятница уходит в отпуск

Кассандра Кларк зарабатывала на жизнь тем, что выкапывала кости. Каждое лето она проводила, сидя на корточках в траншеях разной глубины с мастерком в одной руке и метелочкой в другой, раскапывая останки давно умерших существ, многие из которых были известны только науке, а о некоторых даже наука не знала. Хотя раскопки достались ей по наследству (ее матерью была Элисон Бретт Кларк, палеонтолог, одна из тех, кому удалось обнаружить кости известного «мальчика из Турканы» {В 1984 году антропологическая экспедиция обнаружила в Кении, в галечных отложениях высохшего русла реки Нариокотоме, примерно в 5 км к западу от озера Туркана, небольшой фрагмент лобной кости черепа, по всей видимости, принадлежащий гоминиду. Последующие раскопки позволили обнаружить недостающие кости. Собранные воедино, они представили более чем наполовину сохранившийся скелет человекообразного существа – судя по размерам, подростка. Находка получила известность под именем «Мальчик из Турканы». (Здесь и далее примечания переводчика.)}), Кассандра не планировала провести всю свою жизнь в очках из плексигласа, с пылью в волосах и влажной повязкой на носу. Ее амбиции простирались гораздо дальше, чем просто собрать окаменелости в ящики, тщательно их каталогизировать, а затем запереть в каком-нибудь затхлом музейном подвале.

Ее отец, астрофизик Дж. Энтони Кларк III, чья теория происхождения Вселенной посредством квантовых флуктуаций в плазменном поле, позволившая ему номинироваться на Нобелевскую премию, любил рассказывать людям, что его не по годам развитая дочь родилась с ногами в земле и головой среди звезд. Те, кому довелось слышать эту шутку, предполагали, что имеется в виду страсть его любимой Касси копаться в земле. Отчасти это правда, но был здесь и намек на его собственные увлечения в области астрофизики.

В детстве Кассандра создала театральную труппу в палатке на заднем дворе дома; два лета подряд она уговаривала детей из соседских кварталов от 8-й авеню до 15-й улицы играть в череде драм, которые она писала, продюсировала и ставила. Обычно в пьесах фигурировали красивые принцессы, которым угрожали либо динозавры, либо инопланетяне, а иногда и то, и другое. Позже она начала писать стихи и рассказы для школьной газеты, а в средней школе получила приз за стихотворение о меланхоличном полевом цветке, растущем на парковке.

Несмотря на свои художественные наклонности, она испытывала непонятную тягу к науке. Одаренная терпеливой настойчивостью матери и аналитическими способностями отца, она преуспела в учебе, получила степень бакалавра и решила последовать примеру своей матери в охоте за ископаемыми, проводя лето в раскопках от Китая до Мексики. Теперь, став доктором, она получила назначение на должность помощника руководителя крупных раскопок в Аризоне. Здесь намечался серьезный карьерный рост.

Однако в последнее время рутина начала приедаться. Копролиты и юрские улитки утратили прежнее очарование, а непрекращающиеся дрязги, свойственные академическим кругам высшего эшелона – которые она всегда принимала за часть научного ландшафта – становились все более утомительным развлечением. Чем дальше она исследовала сумрачные территории научных равнин, тем больше окаменелые останки вымерших существ теряли свою привлекательность. Кассандра стала задумываться, а так ли уж важно, что ел на обед последний мегазавр шестьдесят миллионов лет назад? В плохие дни, которые в последнее время случались все чаще, собственные занятия казались ей и вовсе бессмысленными.

Все чаще и чаще она ловила себя на том, что, наблюдая великолепные закаты Седоны {Седона – город, расположенный по обе стороны границы между округами Коконино и Явапаи в северной части долины Верде штата Аризона.}, она тоскует по чистому холсту и кистям, или видит отдельные кактусы как сюрреалистические скульптуры, или внутренне восхищается причудливыми скалами каньонов. Что-то влекло ее за пределы собственной специальности и вообще науки. Тем не менее, пока ей не хотелось бросать мастерок. Впереди ждала пропасть работы, и она почти в буквальном смысле увязла в окаменелостях, ожидающих классификации.

Используя зубочистку, Касс освободила из земли изгиб очередной окаменелости. Он удобно лег ей в руку и оказался черным листовидным обломком камня, таким гладким, словно его специально полировали: ага, зуб молодого тарбозавра, теропода, который скакал по земле в меловой период. Однако до сих пор такие обнаруживались только в пустыне Гоби. Касс подробно изучила этих существ и теперь могла доказать, что ареал их обитания был намного обширнее, чем считалось до сих пор. Было время, когда, заполучив подобный экземпляр, она прошлась бы колесом по лагерю. Однако сегодня она просто бросила окаменелость в пластиковое ведро с другими такими же сокровищами, и выпрямилась. Держась за ноющую спину, она вздохнула, вытерла пот и, прикрывая глаза от беспощадного полуденного солнца, пробормотала: «Ну и где этот Пятница?»

Осмотрелась. Перед ней лежал все тот же унылый пейзаж, ничуть не изменившийся за тысячелетия, не говоря уж о двадцати одном дне с начала раскопок: кроваво-красные, выжженные солнцем скалы, корявые и увядшие кусты креозота, многорукий сагуаро {Карнегия гигантская (сагуаро) – один из крупных представителей семейства Кактусовых, символ пустынных земель, знакомый по многим фильмам о Диком западе.}, тощая юкка, чойя и прочее кактусовое ассорти. Пятницы – индейца явапай, выполнявшего функции мальчика на побегушках и разведчика в бригаде палеонтологов, нигде не было видно. Но вот на западе над дымкой пурпурного шалфея мелькнула выцветшая красная бандана, парень, похоже, собрался исследовать соседний каньон.

Она взглянула на часы. Оставался еще добрый час до того времени, как придется собирать инструменты и отправляться обратно в город.

– Ну и как у нас дела?

Касс повернулась. Голос принадлежал Джо Гринофу, ее коллеге, руководителю группы и главному специалисту по связям с общественностью полевой команды университета. Приветливый парень лет тридцати с небольшим, Джо подошел, засунув руки в карманы. – Есть что-нибудь интересное? – Он заглянул в траншею.

– Да все одно и то же. – Она протянула руку. – Помогите даме вылезти.

– Всегда! – Он поспешно протянул руку, но пока не делал попытки достать ее из траншеи.

– Нет, всегда – не обязательно, но вот сейчас было бы в самый раз.

Он помог ей выбраться из ямы.

– Я слышал про одно новое изобретение, лестница называется, – сказал он, наблюдая, как она отряхивает землю с джинсов. – Отлично подходит для подобных случаев. Если когда-нибудь будете в городе, обязательно стоит приобрести.

– Вы меня знаете, – сказала она, собираясь уходить. – Для моих окаменелых костей все эти новомодные приспособления не годятся.

– И куда это вы направляетесь?

– Поищу Пятницу и вернусь.

– Я хотел с вами поговорить… И без свидетелей. Касс, послушайте. – Он нерешительно пошел за ней. – Подождите минутку. Это важно.

– Тогда догоняйте. – Она не спускала глаз с быстро двигавшейся фигуры индейца. Коренные жители удивительно быстро ходили, и казалось, им это не стоило ни малейших усилий. – Мне нужен Пятница. А он того и гляди улизнет.

– Я хотел поговорить о раскопках… – Джо сделал паузу, словно не мог подобрать нужных слов.

– Да что это с тобой? – Кассандра покосилась на собеседника и заметила, как на его улыбчивое лицо набежала тень. – Черт возьми, должно быть и в самом деле что-то важное, если даже вы не знаете, как сказать.

Он вздохнул.

– По-хорошему об этом не скажешь.

– Тогда скажите по-плохому. Ну, говорите же!

– Тут такая беда приключилась…

Прежде чем он успел ответить, она продолжила.

– Что, департамент снова урезал наши грантовые деньги? – Она остановилась и повернулась к нему. – Не поверю! После всего, что я сделала, чтобы убедить…

– Нет, нет, – быстро сказал он. – Грант ни причем. Комитет вполне доволен результатами.

– Тогда ладно. – Она пожала плечами и пошла дальше.

– Индейцы! – выпалил он.

– Вы имеете в виду коренных американцев?

– Они вышли на тропу войны.

– С чего бы это? Вы им что-то не то сказали? – Она обогнула большую опунцию и переступила через упавшую ветку сагуаро. Несмотря на заверения и добрые намерения университета, Совет коренных американцев Аризоны скептически относился к любой археологической деятельности в регионе. До сих пор директорам проекта удавалось успокоить Совет, нанимая местных жителей для помощи в раскопках и консультаций по культуре коренных народов, что в некоторой степени выходило за рамки палеонтологического проекта, но помогало сохранить мир.

– Я тут ни причем, – быстро возразил Джо. – Судя по всему, на носу какой-то большой праздник – святой день или что-то в этом роде. Старейшины племени заявляют, что вся долина является местом особой культурной значимости – священным местом.

– Ну и что?

– Пока ничего. – Джо пожал плечами. – Но их поддерживает сенатор штата. У него скоро перевыборы, вот он и суетится. Сенатор Родригес сказал в недавнем интервью, что мы все – куча холодных, бессердечных ученых, разрушающих местность и оскверняющих индейские захоронения.

– Нет здесь никаких захоронений, – отрезала Касс. – И долину мы не трогаем. А копаем только в паре мест. Так мы здесь уже два года копаем. Вы им говорили?

Джо жалобно посмотрел на нее.

– Думаете, тут годятся логика и разум? Это политическое дело, и сейчас оно становится опасным.

– Ну, надо же! – фыркнула она. – Мало нам проблем с Туристическим бюро Седоны и нью-эйджерами! Так еще и это!

– Вот-вот! Об этом и надо говорить. Я договорился на завтра с редактором «Седоны обсервер». У вас бы хорошо получилось разложить все по полочкам.

– Забудь, – сказала она и снова двинулась в путь, надеясь отыскать своенравного Пятницу, скрывшегося за огромным валуном поодаль.

– Надо прекратить копать, пока все не уляжется, – крикнул он ей вслед. – Скажите Пятнице и его команде, чтобы паковали вещи и накрыли траншею брезентом.

– Не слышу… – проворчала Кассандра.

Обойдя кактус размером с тыкву, она поспешила дальше, оставив Гринофа позади. Посматривая по сторонам, нет ли поблизости гремучих змей, очень мешающих раскопкам, она шла, ловко уклоняясь от колючек местной флоры, которые, казалось, созданы только для того, чтобы колоть, резать, рвать и так или иначе препятствовать прогрессу. Странно, подумала она, как-то стихло все…

Едва эта мысль пришла ей в голову, как она услышала редчайший в пустыне звук: гром. Отдаленный раскатистый грохот заставил ее остановиться.

Она взглянула вверх. Небо над высокими красными скалами и каньонами долины Верде потемнело от тяжелых, злобных облаков. Не обращая внимания на странное метеорологическое явление, Кассандра шла дальше. Ветер усилился, в воздухе запахло дождем. Не сказать, чтобы гроза в пустыне была чем-то совсем уж неслыханным, но случалась она действительно редко и сопровождалась замечательными запахами. Чистый промытый воздух с явным привкусом озона не походил ни на что другое. Но Кассандру не очень привлекала мысль попасть под грозу. Она прибавила шаг и громко позвала: «Пятница!»

Ее крик отразился от стен каньона. Прямо впереди торчала высокая скала – обычный для Седоны красноватый песчаник.

– Ага, вот ты где! – пробормотала она, уверенная, что ее добыча скрылась именно за этим произведением ветрового искусства. Она поспешила дальше. Небо продолжало опускаться; ворчание грома становилось все настойчивее. Свежий ветер гнал пыльные вихри по зарослям полыни и мескитовых деревьев.

Обогнув основание скалы, Кассандра увидела за ней один из многочисленных каньонов целой системы, которую местные называли Тайным каньоном. Ей показалось, что она заметила фигуру, мелькающую в тени ущелья впереди. Она снова крикнула, но не получила ответа; и пошла дальше, углубляясь в огромную расщелину.

Ее коллега из племени явапаи во многом был обычным краснокожим: застенчивым, молчаливым, высокомерным, скрытным, склонным к странным переменам настроениям. Обычно он одевался в выцветшие джинсы с отворотами, заправленные в потертые ковбойские сапоги, прямые черные волосы заплетал в косу, падающую на выбеленную солнцем синюю рубашку, конец косы он перевязывал кожаным ремешком с перепелиным пером. И в одежде, и в поведении он представлял собой настолько обычный образ краснокожего, что Касс казалось, что этот образ создан намеренно, и над его сохранением пришлось долго работать. Случайно столько черт, присущих дешевым романам, вместе объединиться не могли.

Кассандра считала, что Пятница очень хотел, чтобы его принимали за типичного индейца, настолько хотел, что по выходным стоял возле аптеки на Мейн-стрит, в жилете из оленьей шкуры с бахромой и мокасинах, расшитых бисером, с двумя орлиными перьями в волосах, позируя фотографам и туристам за чаевые. Не хватало только сигары.

Зачем он это делал, она понятия не имела. Зачем играть такую недостойную роль? Зачем повторять унизительные клише, рассчитанные на плохо просвещенную публику? Что это за мазохизм такой? Или, наоборот, тщательно продуманная шутка? Касс не знала.

– Пятница! – снова крикнула она, продолжая идти вперед. – Да подожди же ты! Я знаю, что ты здесь. – Она помолчала, а затем добавила: – Хватит прятаться. Я просто хочу поговорить с тобой.

Каменные стены, покрытые чередующимися цветными полосами, отвесно поднимались над дном оврага, который при ближайшем рассмотрении оказался неестественно прямым: любопытное свойство, отметила Кассандра, но порой каменные русла принимают еще более причудливые формы. Внезапный порыв ветра сбросил с высоты каменную пыль, а вместе с ней прилетели первые капли дождя.

– Пятница!

Звук ее голоса далеко разносился по каньону, но из сгущающихся теней впереди так и не прозвучало никакого ответа. Небо потемнело и разозлилось, там клубились низкие облака. В воздухе скапливалась энергия; он казался живым, как бывает перед ударом молнии.

Прикрыв рукой голову от сыпавшихся сверху мелких камней, Кассандра побежала, благо прямой каньон позволял не думать о препятствиях. Ветер завыл, дождь хлынул вовсю, мешая смотреть.

Ветер дул навстречу. Ослепленная дождем, она попыталась протереть глаза и найти укрытие. Однако очередной порыв ледяного ветра обрушился на нее с силой реактивного двигателя, и понес ее по дну каньона. Она вытянула руки, чтобы предотвратить падение, и стиснула зубы, но ожидаемого толчка не случилось. Вместо этого земля под ногами просела, и она начала падать.

Кассандра словно зависла в воздухе, погружаясь в пустоту. Приземление было резким, но вовсе не тем сокрушительным ударом, которого она опасалась. Земля, на которую она приземлилась, была подобием губчатой резины, чего она никак не ожидала.

Первая мысль, пришедшая ей в голову: кива, она провалилась сквозь крышу кива – одного из подземных ритуальных домов туземцев, построенных в незапамятные времена. Их часто скрывали, и не зря – под ногами неосторожных туристов крыши проваливались. Но кто-нибудь слышал о киве на дне каньона?

Вторая мысль и вовсе была абсурдной: торнадо подхватил ее и перебросил на многие мили. Она же летела? А как еще объяснить то, что она видела перед собой? Обширная засушливая равнина из вулканического гравия, без единого кактуса или мескитового дерева. Высокие красные скалы Седоны исчезли, и вдалеке полоса черных холмов окаймляла горизонт. И всё. Куда, к черту, подевалась Аризона?

Касс смотрела на этот инопланетный пейзаж, словно танцовщица, необъяснимым образом потерявшая партнера прямо посреди танца. Внутри нарастала паника. Две мысли перебивали друг друга: что случилось? где я?

Касс прижала тыльную сторону ладони ко рту, чтобы подавить рвущийся изнутри крик, она героически пыталась понять смысл столь странного поворота событий, и вот-вот готова была рухнуть на землю и свернуться в тугой комок, когда грубый раздраженный голос накрыл ее.

– Что ты здесь делаешь?

Забыв о панике, Кассандра обернулась.

– Пятница! – Какое-то тошнотворное облегчение прокатилось по всему ее существу. – Слава Богу, это ты. Разве ты не слышал, как я тебя звала?

– Нет. – Индеец в один шаг приблизился к ней и властно положил руку на плечо. – Ты должна вернуться.

Она огляделась вокруг и поняла, что странностей только прибавляется.

– Где мы? Что произошло?

– Тебе здесь не место! – Он сделал попытку потащить Кассандру за собой.

Она вырвалась из его хватки.

– Никуда я не пойду, пока ты не объяснишь, что произошло, – выкрикнула она. Посмотрела на него и резко снизила тон: – Хорошо?

Смесь досады с оттенком улыбки скользнула по морщинистому от солнца лицу индейца.

– Это Цегихи, – сказал он и повторил: – Тебе здесь не место.

Кассандра нахмурилась. Она слышала это слово впервые. Иначе бы обязательно заполнила.

– Я не понимаю.

– Ты перешла мост Койотов на Дороге Призраков.

– Не было там никакого моста и дороги не было!

– Ты прошла по каньону. – Он снова хотел схватить ее за руку, но Касс отпрянула. – Надо возвращаться, пока не поздно.

– Да почему?! – Она еще раз оглядела пустой пейзаж. – Что такого может случиться?

– Много всего. Плохого.

Кассандра позволила индейцу взять ее за руку. Они развернулись и двинулись по тропинке среди кусков пемзы, покрывавших равнину толстым слоем. Тропа тянулась абсолютно прямой линией, насколько она могла видеть.

– Это, что ли, твоя Дорога Призраков? Как я попала… – начала она, но уже следующие слова смахнул в губ ветер, вырвавшийся ниоткуда. К тому же ноги Кассандры между одним шагом и другим оторвались от земли.