Текст книги "Пендрагон (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Каледвэлч! – крикнула Гвенвифар. – Артур! Каледвэлч!

В то же мгновение рука Артура нащупала выпавший меч. Я видел, как его пальцы стиснули рукоять и притянули его к себе.

– Есть! – закричал я.

– Вставай, Медведь! – приказала Гвенвифар. – Встань!

Артур приподнялся на одно колено. Твэрч ударил Артура ногой по раненому плечу. Артур снова упал.

– Артур! – истошно закричала Гвенвифар и с мечом в руке бросилась вперед.

Амилькар в упоении в последний раз поднял свое оружие.

Сжимая клинок, Артур предпринял последнюю попытку.

А я вспомнил, как давным-давно маленький мальчик стоял один на склоне горы против огромного оленя. Как и тогда, Артур не пытался нанести удар; он просто поднял клинок и встретил меч Амилькара в воздухе.

Раздался звон, мелькнула вспышка, и меч Черного Вепря разлетелся вдребезги.

Вепрь непонимающе уставился на обломки у ног. «Рубящий сталь» хорошо послужил своему хозяину.

Каким-то неимоверным усилием Артур подобрал под себя ноги и поднялся. Он стоял, покачиваясь, раненая рука беспомощно висела вдоль тела, наконечник копья все еще торчал из раны. Ярко-синяя вайда на его теле смешалась с потом и темно-красной кровью. Склонив голову, он, не мигая, смотрел на своего противника.

Вандалы, пораженные неожиданным поворотом событий, разом смокли. Победные крики замерли у них в глотках. Тишина пала на равнину. Артур справился с собой и развернул плечи.

Черный Вепрь, сжимая бесполезную рукоять меча, сердито посмотрел на Верховного Короля. С громким криком он кинулся на Артура, пытаясь достать его обломком клинка.

Артур просто шагнул в сторону, держа перед собой меч. Но мужество не покинуло его. Когда Амилькар прыгнул, рука Артура – твердая, спокойная, неторопливая – сделала изящное движение, переводя меч в позицию надежной защиты. Черный Вепрь все сделал сам. Инерция атаки насадила Вепря на меч. Амилькар потрясенно взревел и опустил голову, пытаясь увидеть, что удерживает его на месте. Всего лишь меч Артура, глубоко вошедший ему под ребра.

Черный Вепрь поднял голову и страшно ухмыльнулся. Глаза его остекленели. Он рванулся к Артуру, еще глубже насаживаясь на меч. Кровь хлынула из раны багровым потоком. Он открыл рот, пытаясь что-то сказать, но в этот момент ноги его подкосились, и он рухнул на землю. Тело его непроизвольно дергалось.

Артур сделал шаг вперед и с усилием извлек Каледвэлч из груди врага. Сжав челюсти от боли, он широко взмахнул мечом и резко опустил его вниз, с одного удара отрубив голову Черного Вепря. Тело вандала вздрогнуло в последний раз и затихло.

Артур постоял над ним, повернулся и, шатаясь, направился к нам. В то же мгновение тишину поля битвы разорвал крик. Один из военачальников вандалов – это был Ида – выскочил из рядов, занося на бегу копье.

– Артур! – крикнула Гвенвифар. – Сзади! – Артур повернул голову, еще не понимая, какая опасность ему угрожает. Королева рванулась вперед к мужу, Лленллеуг мгновенно оказался у нее за спиной.

Британский король хотел развернуться навстречу новому нападавшему, но ноги не держали его. Он упал на колени. Артур хотел встать, но Ида уже набегал на него. Один быстрый удар копьем, и Верховному Королю Британии конец.

Кинжал Гвенвифар, вращаясь, сверкнул на солнце. Варвар сделал еще пару шагов, прежде чем копье выпало у него из рук. Он непонимающе посмотрел на свою руку и, видимо, только теперь заметил кинжал королевы, торчавший чуть ниже локтя.

Он нагнулся, чтобы подобрать копье другой рукой, но Гвенвифар оказалась уже рядом. Ее меч прошелестел в воздухе и обрушился на шею Иды. Варвар умер раньше, чем его тело коснулось земли.

– Хвала Господу! Успела! – слегка задыхаясь, воскликнула королева. – Ну? Кто там у вас следующий? – Она стояла над трупом Иды с мечом в руках. По желобку меча стекала струйка крови. Королева поносила варваров почем зря, вызывая на битву. Мрачный Лленллеуг стоял у нее за плечом.

Один из вождей варваров внял призывам Гвенвифар: он обнажил меч и шагнул вперед. Мерсия схватил его за плечо и оттащил. Военачальник пошатнулся и хотел ударить Мерсию копьем. Мерсия перехватил древко копья и нанес воинственному соплеменнику жестокий удар в подбородок. Варвар рухнул, как подкошенный.

К Гвенвифар подошли Кай и Бедивер. Теперь над Артуром стояли четверо готовых к бою воинов. Я подбежал к Артуру.

Мерсия смело вышел из толпы. Он громко окликнул Хергеста и вместе с ним подошел к британцам.

– Помоги мне встать! – сквозь зубы простонал Артур.

– Обязательно, – мягко сказал я ему. – Только сначала осмотрю твою рану. – Тело короля сплошь покрывали пот, кровь и вайда.

– Помоги встать, Мирддин. – Опираясь на меч, он кое-как поднялся на колени; раненая рука безвольно висела вдоль тела. Кровь из раны текла ровным темным ручьем. Я помог ему встать на ноги, и он повернулся как раз тогда, когда к нам приблизились Мерсия с переводчиком. Они встали перед Верховным королем.

– Господин Мерсия говорит, что признает Артура победителем, – быстро проговорил Хергест. – Он будет соблюдать условия мира. Делайте с нами, что хотите.

При этих словах Мерсия бросил копье на землю к ногам Кая. Затем вытащил из-за пояса короткий меч, и на ладони протянул его Артуру, склонив голову в знак подчинения. – Я ваш раб, лорд-король, – сказал он.

Верховный Король кивнул Гвенвифар, и она приняла меч из рук варвара.

– Принимаю твою сдачу, – глухим голосом проговорил Артур. Обернувшись к Каю и Бедиверу, он едва слышно пробормотал: – Позаботьтесь о них.

Он хотел отвернуться, споткнулся и упал бы, если бы Лленллеуг не обнял его за плечи.

– Ради всего святого, Артур, сядь и позволь мне заняться твоей раной, – попытался я уговорить его.

Но Артур ничего не хотел слушать.

– Идем к колеснице, – сказал он Гвенвифар.

– Но надо же перевязать…

– Я уйду с поля, как пришел, – прорычал король. Он был на грани обморока. – Разберись тут с этими, – он мотнул головой в сторону вандалов. – А потом приходи. Не раньше.

Артур медленно, сохраняя достоинство, пошел к ожидающей колеснице, С одной стороны его поддерживал Лленллеуг, с другой – Гвенвифар. Лленллеуг почти поднял раненого короля на платформу, а королева встала рядом с ним, помогая Артуру держаться на ногах. Так они и уехали с поля под восторженные крики британцев. Кимброги громко приветствовали своего предводителя, но Артур смотрел куда-то поверх голов, на далекий горизонт.

Я приказал Мерсии позвать остальных военачальников вандалов и там, над трупом их мертвого вожака, принял их сдачу.

Мерсия как-то естественно взял командование на себя и теперь отвечал за всех. Он сказал через Хергеста:

– Бой велся честно. Наш предводитель мертв. Мы принимаем ваши условия и готовы отдать добычу, заложников или принести жертвы.

Каю это не понравилось.

– Не верь им, Мирддин. Врут они всё.

– Вы сложите оружие, – заявил я. – Пусть ваши люди возвращаются в лагерь и ждут решения Пендрагона.

Хергест перевел мои слова, после чего под властным взглядом Мерсии военачальники вандалов бросили оружие на землю. Молодой вождь дождался, когда последнее копье упадет на землю и спросил:

– Ты назвал британского короля Пендрагоном. Верно?

– Да, – ответил я.

– Что означает это слово?– спросил Мерсия

– Пендрагон означает «Главный дракон», – объяснил я. – Это титул, которым кимры называют верховного правителя и защитника Острова Могущественных.

Хергест перевел мои слова. Мерсия выслушал, положил руку на сердце, а затем коснулся головы в знак подчинения.

– Я предаю свою жизнь в руки Пендрагона Британии, – торжественно произнес он.

Оставив Бедивера, Кая, Кадора и остальных лордов разбираться с вандалами, я вернулся к войскам, взял ближайшую лошадь и поскакал в лагерь.

Перед шатром Артура волновалась большая толпа. Мне пришлось протискиваться сквозь плотную кучу людей. Несколько женщин и раненых воинов не видели сражения, зато видели возвращение раненого короля, и теперь выглядели весьма взволнованно. Я вошел в шатер. Гвенвифар прижимала Артура к груди, полусидя-полулежа на тюфяке. Ее одежду пятнали кровь и синяя вайда.

– Все, все, душа моя, – уговаривала она короля, пытаясь стереть кровь с его руки. – Все уже кончилось. Ты победил.

– Гвенвифар, я… – начал Артур, вздрогнул, гримаса боли исказила его черты. Он не закончил фразы. Глаза закрылись и тело расслабилось.

– Эй, полегче, Медведь, – сказала она, целуя его в лоб, потом подняла голову и яростно огляделась. – Лленллеуг! Да помоги же мне! – Тут она увидела меня. – О, Мирддин, помоги. Он то и дело теряет сознание.

– Я здесь. – успокаивающе сказал я королеве. Подойдя к ней, я осторожно приподнял ткань, наброшенную на плечи Артура, и очень нежно приподнял руку Артура; он застонал. Гвенвифар ахнула.

Наконечник копья прошел через руку между двумя костями руки. С одной стороны торчало сломанное древко, с другой – наконечник. Но было еще кое-что. Удар пробил руку, и наконечник вошел в мягкую складку над бедром; видимо, задел вену. А это означало кровотечение в брюшную полость. Я прижал тряпицу к ране и сел, чтобы подумать.

– Где Лленллеуг?

– Я послала его за водой, чтобы промыть рану.

– Держи крепче, – сказал я ей.

– Что ты хочешь делать? – обеспокоенно спросила Гвенвифар.

Я ухватился за сломанное копье и резко дернул его.

Артур взвыл от боли.

– Остановись! – вскричала Гвенвифар. – Мирддин! Не надо!

– Обязательно надо.

Теперь я ухватил наконечник копья, торчащий из раны. Гвенвифар, сжав губы, покрепче прижала к себе Артура. Продумав траекторию движения, я дернул сталь изо всех сил. Кровь хлынула королеве на руки.

Артур сдавленно вскрикнул и в очередной раз потерял сознание. Ничего не получилось. Лезвие освободить не удалось. Я только вызвал обильное кровотечение.

В шатер вошел Лленллеуг с тазом с водой. Он опустился возле меня на колени и поставил таз. Я взял кусок чистой ткани, смочил его и начал промывать рану, смывая кровь и грязь.

– Рука сломана? – тихо спросил Лленллеуг.

– Нет, – ответил я, ощупывая рану концами пальцев, – но есть кое-что похуже. – Я объяснил ему, что меня беспокоит.

Подумав, я принял решение.

– На колеснице хватит места для троих. Ты будешь править. Возьмешь Артура и Гвенвифар. Я поеду вперед, предупрежу Баринта и подготовлю лодку. – Я повернулся, чтобы уйти. – Усадите его как можно удобнее и немедленно отправляйтесь.

– Куда? – спросила Гвенвифар.

– В Инис Аваллах, – бросил я через плечо.

Глава 15

Озабоченная Харита вышла из комнаты, где лежал Артур.

– Надеюсь, кровотечение, наконец, удалось остановить, – произнесла она.

– Слава Богу, – выдохнула Гвенвифар с облегчением.

– Но он очень слаб, – продолжала Харита. – Она помолчала, переводя взгляд с Гвенвифар на меня. – Я боюсь за него.

Гвенвифар не согласилась.

– Рана не такая уж серьезная, – неуверенно произнесла она. – Раз удалось извлечь наконечник… я подумала… – голос королевы дрогнул. Она с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать.

– Артур потерял много крови, – Харита подошла и обняла королеву за плечи. – Бывает, что потеря крови хуже самой раны. Будем молиться, чтобы он скорее проснулся.

– А если… нет? – спросила королева, сама приходя в ужас от своих слов.

– Это в руках Господа, Гвенвифар, – Харита вздохнула. – Мы больше ничего не можем сделать.

После гонки через долину, а потом по морю, мы добрались до дворца Короля-Рыбака. Харита и Элфодд взяли на себя заботу об Артуре. Благодаря навыкам, отточенным долгим опытом, острие сломанного копья удалось аккуратно извлечь из руки Верховного Короля, и его напоили целебным отваром.

Сначала Артур оживился; он даже сел и заговорил с нами. Потом уснул, и мы почли за благо не беспокоить его. Однако ночью рана на бедре открылась, и к утру он впал в забытье. Он пролежал так весь день, и даже к вечеру разбудить его не удалось.

Харита волновалась. Она сжала плечо королевы.

– Все в руках Божьих, – повторила она. – Молись и надейся.

Гвенвифар порывисто схватила меня за руку.

– Сделай что-нибудь, Мирддин, – воскликнула она. – Спаси его! Спаси моего мужа.

Я погладил ее по руке.

– Иди с Харитой, отдохни. Я побуду с ним, а если будут перемены, пошлю за вами.

Харита увела Гвенвифар, а я вошел в покои, где Артур лежал на постели, на той же самой, где Король-Рыбак боролся со своим недугом. Аббат Элфодд поднял голову, когда я встал возле него. В ответ на невысказанный вопрос он покачал головой.

– Я посижу с ним, можете идти, – прошептал я.

Добрый настоятель отказался уходить.

– Побудем с ним вместе.

Мы долго прислушивались к медленному, неглубокому дыханию Артура.

– Бог не даст ему умереть, – высказал я свое самое большое желание.

Элфодд с любопытством посмотрел на меня.

– Я помню те же самые слова, только говорил их другой, и говорил давно, – он помолчал и указал на спящего Артура. – Только тогда лежал на этом ложе ты, Мирддин, а Пеллеас стоял над тобой и очень не хотел отпускать тебя.

Я помнил. Мы были в Арморике, Пеллеас и я; Моргана задумала убить меня злыми чарами. Пеллеас привез меня в Инис Аваллах так же, как я привез Артура.

– Я помню, – сказал я, думая о том странном недобром времени. – Тогда ты спас меня.

– Ошибаешься, – возразил аббат. – Это сделал Аваллах, не я.

– Аваллах? – Я никогда раньше не слышал об этом. – Что ты имеешь в виду?

Элфодд недоверчиво посмотрел на меня.

– Неужто ты не знаешь? – Он отвернулся. – Возможно, я сказал лишнее.

– Ты что-то скрываешь, Элфодд? Расскажи мне, это ведь не грех. – Он не отвечал. – Так что тут было?

– Я не могу. Не мне об этом говорить.

– А кому?

– Спроси Аваллаха, – сказал аббат. – Спроси своего деда. Он знает.

Сердце забилось сильнее. Оставив Артура на попечение аббата, я быстро вышел и отправился на поиски Аваллаха. Долго искать не пришлось. Он молился в небольшой часовне, которую сам устроил в одном из залов западного крыла дворца. Я вошел в часовню и встал на колени рядом с ним. Он закончил молитву и поднял голову.

– Ах, Мерлин, это ты, – сказал он тихим рокочущим голосом. – Я так и думал, что ты придешь сюда. Как Артур?

– Он очень слаб, – ответил я, стараясь, что голос мой не дрожал. – До ночи может не дожить.

– Очень жаль, – тяжко вздохнул Аваллах.

– Он пока не умер. – Я рассказал ему о разговоре с Элфоддом.

– Да, помню, – кивнул Аваллах. – Мы очень беспокоились за тебя, Мерлин. Мы чуть не потеряли тебя тогда.

– Элфодд сказал, что если бы не ты, меня бы уже не было. Это правда?

– Он говорил о самом настоящем чуде, которое произошло у нас на глазах, – ответил Король-Рыбак.

– Но Элфодд отказался говорить, что же именно случилось. Дескать, не ему об этом говорить. И посоветовал спросить тебя. – Я пристально посмотрел на него. – Ну вот, дедушка, я тебя и спрашиваю: что он имел в виду?

Аваллах долго молчал, опустив курчавую голову на грудь.

– Нам явился Грааль, – наконец тихо ответил он. – Он говорил о Граале.

Да, я помнил, что так называли святую чашу Христову. Ее привез в Британию человек, оплативший последнюю трапезу в той горнице, торговец оловом Иосиф из Аримафеи. Я видел его однажды, много лет назад, во время молитвы в храме.

– Постой, я всегда думал, что речь идет о видении.

– Нет. Это не видение. Гораздо больше и важнее, – ответил Аваллах.

Во мне поднялась и прокатилась по всему телу волна необъяснимой радости.

– Значит, раз оно исцелило меня, то сможет исцелить и Артура?! – Я вскочил на ноги, собираясь бежать… а куда, собственно?

– Нет!

Сказано это было таким строгим тоном, что я не успел сделать и шага и сел снова.

– Почему «нет»? Что ты имеешь в виду? Артур умирает. Грааль может спасти его. Если он у вас, мы должны использовать его!

Король-Рыбак медленно поднялся; мне показалось, что он несет на плечах огромный невидимый груз.

– Нет, значит, нет, – мягко сказал он. – Не я решаю такие вещи. Речь идет о Божественном чуде. И решать дано только Богу.

– Богу всегда угодно исцелять больных, – настаивал я. – Как можно мешать выздоровлению человека, если это от тебя зависит?

– Мерлин, Грааль не таков, – дед покачал головой. – Он – не лекарство. Им нельзя пользоваться. Постарайся понять.

– Не понимаю, – решительно заявил я. – Я знаю только, что Артур умирает, а если он умрет, то и Летнее Королевство умрет вместе с ним. Если это произойдет, Британия падет, а Запад умрет. Свет надежды померкнет, и нас поглотит тьма.

– Прости, Мерлин, – снова сказал Аваллах. – Я бы хотел, чтобы все было иначе. – Он отвернулся и хотел вернуться к прерванной молитве.

– Подожди! – воскликнул я. – Что толку молиться об исцелении Артура, когда исцеление у тебя в руках, а ты почему-то отказываешься воспользоваться им?!

– Смерть, – грустно ответил Король-Рыбак, – это тоже Божье благословение. Ты думаешь, моя долгая жизнь мне в радость? Я сижу здесь и каждый день вижу, как умирают люди. Они идут к святыне – чума становится все сильнее! – и мы делаем для них все, что можем. Выживают немногие, большинство умирает. Кому жить, кому умирать решает Бог. Только Он один властен распоряжаться жизнью и смертью.

– Но Он же дал вам Грааль! – я почти кричал. – Зачем, если не для того, чтобы вы использовали его?

– Это самое тяжкое бремя из всех, что я знаю, – простонал Аваллах.

– Однажды ты уже воспользовался им, чтобы исцелить меня, – настаивал я. – Тогда ты взял на себя решение. И спас мне жизнь. Что в этом плохого?

– Тогда все было иначе.

– Почему? Я вообще не вижу разницы. – Он отвел взгляд, тяжело вздохнув. – Ты единственный сын моей дочери; единственный сын своего отца. Ты моя плоть и кровь, Мерлин, а я слаб. Я ничего не мог с собой поделать. Я сделал это, чтобы спасти тебя.

– Именно так! – мой голос странным эхом отражался от каменных стен. – Ты спас мне жизнь, чтобы не погибло Летнее Королевство! А может быть, для того, чтобы я сейчас стоял здесь и просил тебя спасти жизнь Артура!

– Кто может это знать? – Король-Рыбак задумчиво посмотрел на меня.

– Ты сохранил мне жизнь и тем самым сохранил Летнее Королевство. Услышь меня, Аваллах, сейчас это королевство близко – ближе, чем когда-либо. Как мы можем позволить его правителю умереть?

Он молчал, но я видел, что он колеблется.

– Если ты хранитель Грааля, – торжественно сказал я, – ты должен использовать его силу на благо всех. Сегодня нет в мире другой жизни, более достойной заботы и сохранения, чем жизнь Артура, а сейчас мы вот-вот потеряем его. Спасение его жизни спасет поколения, которым еще только предстоит родиться.

Аваллах обхватил голову руками.

– Ужели ты думаешь, что я не умолял Небесный Престол об этом? С тех пор, как ты его привез сюда, я только об этом и думал!

– В свое время Бог примет Артура, – заверил я деда. – Только это время еще не пришло. Я знаю. Если потребуется отдать жизнь ради его спасения, я готов отдать свою. – Я протянул руки к Аваллаху. – Спаси его. Умоляю, спаси!

– Хорошо, – после долгого молчания решился Аваллах. – Я сделаю все, что смогу. Ты напрасно думаешь, что я управляю Граалем. Я могу только просить. Как решит сам Грааль, так и будет.

Я не знал, что и как будет делать Король-Рыбак; но, перед тем как вернуться в покои, где лежал Артур, я предложил свою помощь.

– Дедушка, скажи, что нужно сделать, я обязательно сделаю.

– Никто не может мне помочь, Мерлин. То, что мне надлежит делать, я сделаю один.

– Как скажешь.

Но дед еще не закончил.

– Все смертные должны покинуть это место, – продолжил Аваллах. – Все мужчины и женщины, все животные должны уйти за стены дворца. Останется только Артур.

Я удивился, но кивнул с решимостью.

– Будет так, как ты говоришь.

Пока мы с Элфоддом бегали по дворцу Короля-Рыбака, поднимая всех с постелей, Лленллеуг разбудил конюхов и они начали выгонять скотину из амбаров и загонов. При свете факелов мы спустились узкой извилистой тропинкой к озеру. Одни вели собак на поводках, другие – лошадей; третьи гнали крупный рогатый скот: овец, коров и коз; двое или трое несли птичьи клетки, а один ребенок держал в охапке котят. Вскоре все, кто жил во дворце, – смертные, Дивный Народ, птицы и звери – собрались на берегу озера под стенами аббатства. Лошади и крупный рогатый скот мирно паслись в высокой траве.

Харита и Гвенвифар последними покинули Артура.

– Идем, госпожа, мы больше ничего не можем для него сделать, – сказала Харита, беря Гвенвифар за руку. – Пришло время отдать его на попечение иным силам.

– Леди Харита, – в глазах Гвенвифар стояли слезы, – я не могу заставить себя уйти. – Она склонилась над Артуром и поцеловала его. На щеке короля осталась слезинка.

– Пойдем, – попросил я королеву, – пока ты не уйдешь, исцеления не произойдет.

Мы с мамой увели королеву от одра Артура. В дверях я остановился и оглянулся на его тело, такое неподвижное, такое молчаливое, как будто оно уже не принадлежало этому миру. Гвенвифар остановилась на пороге, повернулась, подбежала к постели и, расстегнув брошь на плече, сняла плащ и накрыла им короля.

А я, со своей стороны, укрыл его молитвой: Великий Свет, прогони тень смерти с лица раба твоего, Артура. Защити от ненависти, от вреда, от всего плохого, что бы ни грозило ему. Аминь!

Гвенвифар снова поцеловала Артура, что-то прошептала ему на ухо, затем решительно подошла к нам. Глаза королевы теперь были сухими. Мы поспешили через опустевший дворец. Я хотел найти Аваллаха, но не увидел его, так что мы просто быстро прошли через пустой зал и галерею, пересекли пустой двор и вышли через открытые ворота.

В полумраке мы спустились по узкой тропинке и присоединись к остальным, ожидающим у озера. Здесь были Элфодд и Лленллеуг с факелами в руках; остальные обитатели дворца рассеялись по берегу, сидя небольшими группами или стоя, кто на склоне холма, кто у озера. Мы казались жителями захваченного города, изгнанными с родины глубокой ночью. Воздух был теплым и спокойным. Луна уже зашла, небо над головой сверкало звездами, их бледно-серебристый свет лежал на траве.

– Ты уверен, что во дворце не осталось животных? – спросил я Лленллеуга.

– Ни единой собаки, ни единого щенка, – уверенно ответил он. – Ни единой лошади, жеребенка, овцы, ягненка или коровы. Никого не осталось.

Элфодд внимательно осмотрел небольшое скопление вокруг нас, его палец незаметно пересчитывал людей.

– Пожалуй, да, – сказал он, – все здесь.

– Хорошо, – сказал я, и мы немного поговорили, но смотрели неотрывно на дворец Короля-Рыбака; вскоре разговоры затихли, и мы просто стояли в молчании, плохо понимая, чего ждем. К нам присоединилась группа братьев из аббатства, они пришли посмотреть, что происходит. Теперь и они стояли, глядя на темное сооружение на скале.

Одна молодая женщина – кажется, одна из служанок Хариты – запела псалом голосом, мягким и сладким, как у соловья. Слова были незнакомы, но мелодию я знал. Один за другим к ней присоединялись другие голоса, и вскоре ночь наполнилась песней надежды, звучавшей в самом сердце тьмы.

Песнопения шли друг за другом, почти без пауз. Так мы провели ночь: пели и смотрели на дворец Короля-Рыбака, ожидая чуда. Рука Гвенвифар скользнула в мою ладонь. Я крепко сжал руку королевы, а она поднесла мою руку к губам и поцеловала.

Никакими словами не выразить то, что мы чувствовали тогда, хотя мы всего лишь держались за руки и вслушивались в ночные звуки. Люди продолжали петь, и звезды плыли над нами, кружась по своду небес. Мне казалось, что к небу возносятся не простые песни, а молитвы. Хорошо, подумал я. Пусть Верховный Король Небес почтит Верховного Короля на земле, как мы чтим его в наших песнях.

Я едва успел подумать об этом, как один молодой монах, сидевший на склоне холма в нескольких шагах от нас, вскочил на ноги. Он махнул рукой куда-то в сторону восточного края неба, и воскликнул:

– Смотрите! Они идут!

Я посмотрел и ничего не увидел. Там были только звезды. Тишина пала на холм и на берег озера. Все смотрели в мерцающее небо.

– Они идут! – воскликнул другой, и я услышал звук, схожий со звуком арфы, когда она сама поет на ветру, – музыка одновременно трогательная и таинственная. Это мог быть и ветер, только звучал он глубже: само небо отвечало нам песней.

Воздух затрепетал, словно от множества легких крыльев. Я ощутил на лице шелковистое прикосновение, похожее на прохладное дыхание, и вкус меда на языке. Я вдохнул аромат, превосходящий по сладости все, что я когда-либо знал: так могли пахнуть все цветы мира, собранные вместе.

Незримое присутствие сошло на нас, окутав ароматным музыкальным облаком. Мой дух воспарил. Кожу начало покалывать, а сердце забилось быстрее.

Я видел призрачные образы, бледные фигуры, падающие с неба и кружащиеся над дворцом Короля-Рыбака. В темных окнах наверху заиграли странные огни.

Повернувшись к Гвенвифар, я увидел ее лицо, на котором трепетали золотые отсветы. Королева сложила руки на груди, на лице, обращенном вверх, шевелились губы. «Иисус Благословенный», расслышал я ее шепот.

Теперь золотой свет струился из каждого окна дворца. Чарующая музыка нарастала, разносясь под небесным сводом. Все небо заняли зримые и незримые трепетные фигуры. Они были везде!

– Ангелы… – благоговейным шепотом выдохнул аббат Элфодд. – К Артуру пришли небесные защитники.

Я смотрел на дворец, залитый золотым светом от основания до крыш; свет был таким ярким, что на земле отчетливо проступили тени людей и животных. И он был живой; ослепительный, сверкающий, он пульсировал силой, ярче и могущественнее молнии.

А потом так же стремительно, как началось, все закончилось.

Свет померк, и музыка утихла, исчезая так быстро, что я уже сомневался – а была ли она? Возможно, все это мне лишь почудилось. Возможно, я спал наяву.

Но незримое присутствие вернулось, оно прошло по ожидающей толпе тем же путем, которым пришло. Душа моя явственно ощутила его, сердце шевельнулось в ответ; кожу продолжало покалывать. А потом исчезли и эти ощущения, оставив в воздухе только сладостный аромат и сладкий привкус на языке.

Мы остались одни в ночи, и ночь стала еще темней.

Смолкла музыка, свет угас. Все было тихо и недвижимо, как будто от начала времен вообще ничего не происходило. Но люди еще продолжали смотреть вверх, на дворец и на небо, полное звезд, надеясь заметить признаки чуда, только что произошедшего у нас на глазах.

Не сразу, но мы увидели его: в воротах дворца стоял Артур, живой и здоровый, одетый в свои лучшие одежды. Владыка Летнего Королевства помахал нам рукой в знак того, что он исцелился и здоров. А потом он начал спускаться по тропе к нам.

Я видел, как навстречу ему бежала Гвенвифар. Я видел, как Артур раскинул руки, поймал ее и оторвал от земли. Я видел их пылкие объятия… А больше я ничего не видел сквозь слезы, хлынувшие у меня из глаз.

Эпилог

Да, Геронтий, как же богата жизнь изгнанника! Разве ты не чувствуешь, не думаешь об этом? И ты, Брастиас, ты тоже всегда смотришь назад, на дом, оставшийся позади. Тебе стыдно, что ты оставил его? Твой стыд согревает тебя по ночам?

А ты, Ульфас, не имеющий своей воли? Почему ты не следуешь за королем, которому принес клятвы? Ты сожалеешь, и твое сожаление тебя утешает? А ты, молодой интриган Уриен, тебе удобно спать на своем иностранном ложе? Тебя не мучает мысль о твоем предательстве?

Лживые лорды! Собаки, выпрашивающие объедки под вашим столом, знают о верности больше, чем вы. Ужели вы думали, что кимброги последуют за вами? Ужели верили, что сможете занять место Артура? Или ваши надежды, как и клятвы, от которых вы так быстро отказались, тоже пустой звук?

Слушайте меня, неверные! Летнее Королевство больше, чем мечта! Больше, чем сказка для детей. Храбрецы гибли, чтобы приблизить его, они отдавали жизни за свою веру. Королевство, основанное на скале такой веры, не может пропасть.

Вас удивляет, что лорды Вандалии, Рогата и Хуссы получили милость от руки Артура? Я вам скажу, как это было. Ибо в победе проявилось все величие Артура. Он сжалился над врагами, накормил их и предложил мир. Пендрагон Британии славен не только героизмом в невзгодах, он славен еще и христианским милосердием. Артур сделал врагов своими друзьями, заставил тех самых жестоких врагов, которые уважали только его доблесть, уважать и его благородство. Предводитель вандалов Мерсия крестился по настоянию Артура, и Верховный король приветствовал его как брата.

Бывшие враги много получили от щедрот Артура, но еще больше получили ирландские лорды. Те, кто лишился дома и земель, чтобы помочь Артуру, получили взамен все и даже больше. Так вознаграждается вера.

Как ни говори, Британия возвысилась в ту пору. Нет, нас не миновали чума и засуха. Желтая Смерть когтями вцепилась в наши земли, сухие ветры развеяли в пыль наш урожай. Но для тех, кто знал, где искать, Летнее Королевство уже тогда испускало свои первые слабые лучи.

Ибо Верховный Царь Небесный благословил нас самым святым из всего, что есть на земле: Чашей Христа – тем Граалем, который станет для Летнего Королевства ярким Солнцем. Артур объявил, что священная Чаша будет символом его правления, чтобы утвердить Церковь, которую он построит. По правде говоря, вся Британия содрогнулась, когда узнала о Святом Граале…

Ах, но это уже другая история.

notes

Примечания

1. Книга Анейрина, известная также как «Черная книга Анейрина» (валлийский: Ллифр Анейрин) – это рукопись конца 13 века, содержащая древне– и средневаллийские стихи, приписываемые северному валлийскому поэту конца VI века. Предполагается, что Анейрин жил на территории современной Шотландии. Рукопись хранится в Национальной библиотеке Уэльса, Аберистуит. Написана на пергаменте в Уэльсе около 1265 года, вероятно, в монастыре. Предположительно является копией утерянного оригинала IX века.

Отличительной чертой Анейрина была пылкость характера, так передают современники и авторы последующих времен основные свойства поэзии Анейрина. Легенда говорит, что после гибели лучших кельтских воинов при осаде Кальтраеза, в которой участвовал сам бард, Анейрин со своей арфой явился ко двору одного короля, не участвовавшего в общем союзе и без боя покорившегося врагам отчизны. Смело и грозно упрекал он его при всех в трусости и низости, в результате пал от руки одного из воинов этого короля-изменника. Его судьба – один из немногих случаев, когда бард сам брал в руки оружие. (Здесь и далее прим. переводчика.)

2. Авен (Awen) – валлийское, корнуолльское и бретонское слово, обозначающее мистическое вдохновение.

3. Aliajacta est (лат.) – жребий брошен.

4. Самайн (англ. Samhain, гэльск. Samhuinn, ирл. Samhain) – кельтский праздник окончания уборки урожая. Знаменовал собой окончание одного сельскохозяйственного года и начало следующего. Один из четырёх главных кельтских праздников Колеса Года.

5. Лугнасад (др.‑ирл. Lughnasadh /lunasa/, ирл. Lá Lúnasa; гэльск. Lùnastal) – название месяца августа, кельтский праздник начала осени. Отмечается 1 августа сбором черники и приготовлением пирогов из зерна нового урожая.