Текст книги "Пендрагон (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

– Наши мечи они уже знают, – говорил Огриван. – А лошадей боятся. Этого хватит, чтобы обуздать их.

– Вот-вот! Одна хорошая атака и они побегут на свои корабли, если совсем не потеряют головы от страха! – поддержал Огривана Брастиас. – Думаю, мы быстро с ними покончим.

– Чем раньше начнем, тем быстрее от них избавимся, – заговорил Мейриг. – Нечего ждать, Надо выступать немедленно.

– Глядишь, тогда и припасы не придется закупать – с надеждой вставил Ульфас. – Управимся до сбора урожая.

Эти разговоры разгневали Артура. Он поднялся, сжав кулаки.

– Вы что, не видели сгоревших кораблей? – рявкнул он. Дворяне с опаской переглянулись. Никто не спешил отвечать. – Слушать меня! На этот раз все будет не так, как в Иерне. Вепрь уже не тот. Он хорошо знал, что его здесь ждет, и все же напал. Теперь Амилькар стал еще опаснее.

– Да чего в нем опасного, господин? – осторожно спросил Брастиас. – Сжигает корабли, разоряет крепость, убегает – обычный безрассудный варвар. Можно, конечно, принимать его ошибки и просчеты за хитрость, только зачем?

Геронтий попытался продолжить спор, но Артур перебил его.

– Вокруг меня одни дураки? – спросил он сдавленным от ярости голосом. – На нашу землю пришли племена и семьи! Они сожгли свои корабли. Неужели не понятно? – Король долго молчал, а когда снова заговорил, его голос звучал совсем тихо. – Черному Вепрю не нужна добыча. Он пришел не грабить. Он хочет договориться.

Лорды попытались переварить сказанное королем, но Артур продолжал.

– Турч Труит знал о том, что королевство осталось беззащитным. Мы сами ему об этом сказали. Куда ему было бежать? – Короли, наконец, поняли, о чем толкует Артур и слушали внимательно. – Только теперь враг обозначил свои истинные цели, и я очень опасаюсь, что их расчет окажется верным. Возвращайтесь к своим людям. Скажите им, что мы идем в погоню. Выступаем на рассвете.

Военачальники отправились готовить отряды, а я сидел один в пустом зале и размышлял об изменениях в замыслах Черного Вепря. Артур правильно понял суть дела: разъяренный или, по крайней мере, расстроенный тем, что Артур помешал ему разграбить Ирландию, Черный Вепрь узрел добычу полегче и побогаче. Что может быть лучше незащищенной Британии? Раз воинство Иниса Прайдейна собралось в Иерне, вождь вандалов может спокойно грабить наши земли, прежде чем за ним придут.

Артур правильно все понял. А вот меня одолевали опасения. Амилькар не мог не знать –знал, конечно, – что мы скоро вернемся и положим конец его грабежам. Он уже дважды сталкивался с Артуром и терпел поражение, так зачем же он опять рискует выступить против Британского Медведя?

Он ищет новую родину для своего народа. Почему он остановился на Британии? Он же должен опасаться Артура? Почему Черный Вепрь уверен, что его не выследят и не убьют?

Что-то довело Амилькара до такой крайности? Отчаяние? Месть? Возможно, и то, и другое, но мне показалось, что к этому примешивается еще какая-то причина. Как ее понять?

В итоге я заснул беспокойным сном, который вскоре прервал Рис. Отказавшись от завтрака, я вышел на крепостной вал Каэр Мелин. Небо на востоке светлело. Далеко на юге вдоль побережья ползли белые облака, но пока я наблюдал за ними, они рассеялись, значит, дождя не будет. Нас ждет жаркий день, слишком жаркий.

Я перевел взгляд на холмы. Трава уже начала увядать и сохнуть. Следы превращались в пыль. Если вскоре не пойдет дождь, ручьи начнут пересыхать. Бог ведает, засуха в Британии случается редко, но все же случается, и это обычно предвещает проблемы.

Пока я стоял и смотрел на погибающую от жажды землю, мне снова пришли в голову эти слова: «Сожгите ее… У нас нет выбора» – сказал голос. «Сжечь дотла. Сжечь дотла».

В этих словах звучало, скорее, отчаяние, чем гнев. Они говорили о покорности и поражении, о последней крайности. Сжечь дотла. Какое бедствие, подумал я, может помочь преодолеть огонь? Что такого должно произойти, что может разрешиться пожаром?

«Нет выбора... Сжечь дотла». Я посмотрел вниз на крепость, где толпа людей готовилась к битве. И пока я смотрел, картина подернулась пеленой, и вот уже мужчины внизу – совсем не воины, толпа осталась, но стала другой. Я слышал плач и крики. Люди с факелами ходили среди домов, останавливались, чтобы поджечь крышу, и торопились дальше. Дым застилал двор. А в середине двора лежали трупы, сложенные, как дрова для костра. К этой жуткой груде подошел человек с факелом и поднес пламя к растопке у основания кучи. Пламя быстро охватило тела, какая-то женщина бросилась вперед, словно тоже хотела в костер. Мужчина с факелом перехватил ее за руку и потянул назад, а затем бросил факел в штабель тел, видимо, политых маслом. Он отвел женщину обратно к толпе наблюдавших, обернулся, крикнул что-то и вышел из крепости, в которой горели мертвые.

Дымная пенена перед моими глазами заколыхалась, я услышал, как кто-то зовет меня по имени. С трудом освободившись от наваждения, я увидел Риса с моей лошадью в поводу. Кай и Бедивер уже в седлах, прочие драконы – возле своих коней. Меня потряхивало от силы видения. Я не сразу пришел в себя. Но пора было ехать. Помотав головой, я пошел к своей лошади. Над крепостью звучали команды. Через мгновение мы оставим Каэр Мелин, кто-то отправится на поиски и сбор провизии, кто-то на бой с захватчиком. Многие из тех, кто стоял сейчас, щурясь на восходящее солнце, уже не вернутся.

Великий Свет, мы выходим на неведомый путь. Освети нам дорогу. Будь нам путеводной звездой. Будь маяком во тьме за спиной. Мы будем бесконечно блуждать и затеряемся, если Ты не осветишь наш путь. Подняв руки в бардовском благословении, я громко сказал:

С нами Сила ангельского воинства!

Сила Ворона да пребудет с нами,

Сила Орла да пребудет с нами,

Сила бури да пребудет с нами,

Сила святого Божьего гнева да поможет нам!

Сила солнца да пребудет с нами,

Сила луны да пребудет с нами,

Сила вечного Света!

Сила земли да пребудет с нами,

Сила моря да будет в нас!

Веди нас Твоими путями,

И пусть будет то, что будет!

Сила Небесных сфер!

Сила Царств Небесных, благослови нас,

Сохрани нас, поддержи нас.

И пусть Добрый Свет воссияет перед нами,

И ведет нас по путям предначертанным!

Удовлетворенный сказанным, я спустился со стены, взял поводья и сел на коня.

Подобно бесчисленным захватчикам до них, вандалы прошли по долине Хафрен. На пути Черного Вепря лежало несколько поселений – весеннее наводнение удерживало жителей долины в холмах на возвышенностях. Дальше долина переходила в луга и поля вокруг Каэр Глоиу, древнего римского города Глевум.

Если Амилькар продвинется еще вперед, перед ним откроется мягкая сердцевина Логриса^[9]. Тогда орды варваров разольются по низинным плодородным лугам, и их будет не сдержать.

Мы спешили. Останавливались лишь изредка, чтобы напоить коней. Долгое ожидание в Иерне дало Амилькару хорошую фору, и Артур хотел найти врага как можно быстрее и вступить в бой. Конец дня застал нас в конце долины, но, кроме сильно утоптанной земли, мы не замечали никаких признаков варваров.

– Они двигаются быстрее, чем я представлял, – заметил Артур. – Их гонит страх, это понятно, но завтра мы обязательно должны догнать их.

Однако на следующий день мы их не догнали. Лишь два дня спустя, когда солнце уже скрывалось за холмами, мы заметили вдали облако пыли. Когда мы приблизились, у всех перехватило дух: беспокойный рой рассерженным потоком поднимался вверх по широкой долине Хафрена. Нет, это совсем не Морские Волки в поисках легкой добычи, это пришли в движение целые племена, целый народ в поисках нового дома. Переселение народов – вот что это такое!

Окинув взглядом вандалов, огромным темным пятном расползшихся по земле, Артур приказал остановиться. Он и его военачальники поднялись на ближайшую вершину холма, чтобы оценить положение.

– Боже, помоги нам, – пробормотал Бедивер, подавленный размерами войск перед нами. – Я понятия не имел, что их может быть так много.

– Да, корабли мы видели, – сказал Кай, – но это… это… – У него не было слов.

Артур, прищурившись, осматривал возможное поле боя.

– Если атаковать их сейчас, мы просто протолкнем их дальше вглубь суши, – решил он наконец. – Мы должны ударить с другой стороны.

Вернувшись к ожидающим войскам, Артур собрал лордов и сообщил о своем решении, чем отнюдь не обрадовал рвавшихся в сражении королей. Впрочем, после трех дней погони их можно было понять.

– Чего мы потащимся куда-то вперед? – раздраженно спросил Геронтий. – Вот же они, перед нами! Атаковать, и дело с концом! – Остальные поддержали нетерпеливого лорда.

– Если бы все было так просто, – устало ответил Артур, – я бы отдал приказ раньше, чем вы успели пожаловаться. Но победа сейчас сомнительна, очень сомнительна. Я хочу заставить Турча Труита повернуть назад, не дать ему продвинуться дальше.

– Думаешь, это благоразумно? – спросил Брастиас, не скрывая насмешки. – А по мне, скорее, безумно! У нас в руках мечи. Чего их жалеть? Ударим сейчас и до ночи успеем закончить.

Артур медленно повернулся к нему.

– Хотел бы я, чтобы меня убедили, – ответил он. – Но ради тех, кто поднимает меч рядом со мной, я должен сомневаться. И поскольку я Верховный Король, мы обгоним их и ударим спереди.

– Это же еще день терять! – запротестовал Брастиас. Они с Геронтием в последнее время осмеливались подвергать сомнению каждое решение Артура. Жалко их. От такого рода слепоты нет лекарства, но люди, которым предстоит пасть жертвой поспешности, часто ее оправдывают.

Обойти врага означало провести еще один долгий день, пробираясь под палящим солнцем через поросшие лесом холмы к северу от долины Хафрен. Это не просто – провести такое войско, как наше, быстро и бесшумно. На небе уже зажглись первые звезды, когда мы, наконец, снова спустились в долину, опередив нашего противника. Расставив часовых на вершинах холмов, мы разбили лагерь у реки и перед рассветом снова сели на коней, занимая позицию для атаки.

Мы ждали и дождались. Орда вандалов ползла огромным темным потоком, как приливная волна, хлынувшая через долину. Мы ждали и прислушивались – они двигались шумно. Пыль заволокла воздух, как дым.

Они приблизились. Мы уже могли различать детские крики, иногда смех, лай собак, мычание крупного рогатого скота и овец, резкий визг свиней.

Артур повернулся ко мне, его голубые глаза потемнели от беспокойства и бессонницы.

– Ты видишь, они идут с женщинами и детьми.

Он быстро собрал боевых вождей.

– Да он просто идиот! – возмутился Кай. – Какой военачальник стал бы так подставлять свой народ?

– Амилькар знает, что мы не станем убивать женщин и детей, – заметил Бедивер. – Он использует их как щит.

– Мне все едино, – хрипло сказал Брастиас. – Если они настолько глупы, чтобы всем табором брести по полю битвы, они заслуживают какого угодно конца. – Другие с ним согласились.

– Стойте! При чем тут женщины и дети, – запротестовала Гвенвифар, с тревогой глядя на мужа. – Что делать, Артос?

Король долго молчал.

– Не будем менять план. Начнем атаку, как планировали, но пусть каждый предупредит своих воинов, что впереди идут невинные, их нельзя убивать без необходимости.

– Даже в этом случае многие погибнут, – настаивала Гвенвифар.

– Возможно, – согласился Артур. – Но я не вижу другого пути. – Он все еще медлил и не отдавал приказ. – Кто-нибудь может предложить план получше? – Король по очереди оглядел каждого из своих вождей, но все молчали. – Да будет так, – заключил он. – Возвращайтесь по местам и готовьте воинов. Я подам сигнал.

Приказ Верховного Короля быстро передали по всем отрядам. Войска британцев приготовились к атаке. Вандалы узнали о нашем присутствии лишь тогда, когда услышали пронзительный звук боевого рога. Передний край темного потока резко остановился. По толпе вандалов пробежала рябь.

– Да простит Бог сегодня нам наши грехи, – мрачно произнес Артур. Он поднял руку и махнул Рису, протрубившему сигнал к атаке.

Глава 4

Артур хотел остановить врага, и он его остановил. Хватило одного взгляда на летящих коней и направленные в них копья, чтобы вандалы побежали.

Зажатые между крутыми склонами долины, нападавшие сжались от удара, развернулись и начали попятное движение, внося хаос в тылы и мешая основным силам вступить в бой. А мы пока даже не обнажали мечей.

Добившись своей цели, Артур приказал Рису дать сигнал остановить атаку. Разумеется, это вызвало крики возмущения со стороны британских королей.

– Почему? – возмущенно вопросил Геронтий, спрыгивая с седла. Брастиас и Огриван скакали к нам. Артур, Гвенвифар, Бедивер и я стояли на месте. – Мы же могли победить их раз и навсегда!

– Смотрите! – кричал Брастиас, тыкая рукой в сторону быстро отступающей орды. – Еще не поздно. Надо атаковать!

К группе возмущенных лордов присоединились Мейриг, Ульфас и Оуайн. Лленллеуг и Кай неподвижно застыли в седлах и холодно смотрели на кипящих лордов.

– Что случилось? – спросил Оуайн. – Почему мы не атакуем?

– А чего ты у меня спрашиваешь? – воскликнул Брастиас. – Вон пусть Артур объяснит, если сможет. Не я же отдавал приказ остановиться.

Оуайн и Мейриг вопросительно посмотрели на Артура. Верховный Король коротко ответил:

– Сегодня битва окончена.

– Безумие какое-то! – воскликнул Геронтий.

– Безумие, говоришь? – в глазах Бедивера сверкнул гнев.

– Но победа была уже у нас в руках, а мы ее упустили, – горячо ответил Геронтий. – Вот это я и называю безумием, Богом клянусь!

– Ты атаковал детей и женщин! – Бедивер покраснел. – Надо же, какую великую победу ты упустил! Тебе не дали забить овец и младенцев. Ты хотел растоптать беззащитных и хвастаться потом триумфом!

Геронтий даже зарычал от ярости. Он хотел протестовать и дальше, но Кай положил тяжелую руку ему на плечо.

– Довольно, Геронтий. А то скажешь еще что-нибудь, а потом будешь жалеть, – посоветовал Кай.

Брастиас взял друга за руку и хотел было увести, но Геронтий оттолкнул его и ткнул пальцем Артуру в лицо.

– Мы могли бы решить проблему прямо сегодня, если бы не твоя проклятая осторожность. Я начинаю думать, в осторожности ли тут дело? Не трусость ли это?

– Если тебе дорог язык, прекрати болтать, – предупредил Бедивер, сделав шаг к смутьяну.

Геронтий дико глянул на Бедивера, потом на Артура и умчался прочь. Брастиас поскакал за ним, призывая его вернуться и доказать свои слова перед всеми. Хотя остальные промолчали, я видел, что они тоже осуждают решение Артура. Они уже приготовились к легкой победе, и вдруг ее отняли. После неловкого молчания лорды медленно разошлись. В первом сражении на британской земле им не разрешили примерно наказать захватчика за дерзость.

– Это было правильно, Медведь, – сказал Бедивер, надеясь утешить короля. Однако добился только обратного.

– Ты плохо знаешь меня, брат, если думаешь, что меня волнуют слова такого дурака, как этот Геронтий, – неожиданно горячо ответил Артур. – Или что его мнение повлияет на меня. – Он повернулся и приказал Лленллеугу отвести драконов на безопасное расстояние.

Когда они ушли, мы с Гвенвифар подошли и сели рядом с Артуром.

– Видно, они мало сражались на моей стороне, – с горечью проговорил Верховный Король, – если думают победить такого врага в одной битве. И они еще обвиняют меня в трусости!

– Да что тебе их слова? – сказала Гвенвифар. – Меньше, чем ничего. Не обращай внимания, любовь моя.

– Они еще не поняли! – воскликнул Артур. – Мало того, что у меня такой враг, как Амилькар! Так у меня в тылу еще и толпа глупых лордов!

– А когда-нибудь было иначе? – спросил я.

Артур посмотрел на меня и слабо улыбнулся.

– Нет, – признал он. – По правде говоря, ничего не изменилось. Но я подумал, что, приняв сан Верховного Короля, я могу рассчитывать на малую толику власти.

– Они только будут бояться тебя еще больше, – сказала королева.

– Да почему они должны меня бояться? Это я вторгаюсь в их земли? Это Артур хочет отнять их сокровища и сделать их женщин вдовами?

– Можно я отправлюсь к Фергюсу и Конэйру? – попросила Гвенвифар. – Они придут и покажут свою верность, посрамят британцев.

Артур отрицательно помотал головой, встал и сказал:

– Идем. Надо убедиться, что вандалы не вернутся. Страх им преодолеть недолго.

Мы отправились вслед за отходившими отрядами британцев. Драконы ушли уже далеко, пыль от копыт их лошадей мешалась с пылью вражеских толп. Я посмотрел на белесую тучу над долиной, и у меня внезапно закружилась голова.

Опять сон наяву!

Казалось, будто я вышел из себя, словно мой дух парит надо мной. Я чувствовал движение, я видел, как еду рядом с Артуром; Гвенвифар и Кадор ехали по правую руку от него, а позади нас боевые отряды выстроились в три длинных колонны: римский строй, хотя никто из ныне живущих, кроме меня, никогда его не видел.

И я вспомнил тот день, когда смотрел из-за стены города моего деда Эльфина в долину, смотрел на Магнуса Максимуса, Dux Britanniarum, ведущего Легион Августа на юг. Тогда я еще не знал, что вскоре этот великий полководец поведет свою армию через Узкое море в Галлию, и никогда уже не вернется. Теперь его помнят как Максена Вледига, он стал легендой: прославленным британским императором. Но он был чистокровным римлянином; и хотя он хорошо сражался, чтобы защитить нас от варваров, он не был бриттом.

Как давно это было? Сколько лет прошло? Великий Свет, как долго мне еще терпеть?

Я поднял голову и взлетел выше. Посмотрев с высоты, я увидел темное пятно на земле, раковую опухоль – людей Черного Вепря, движущихся в долине. Их было очень много! Целый народ стронулся с места.

За бледно-голубым небом я различал лучи звездного света, неподвижные и застывшие на пустом небосводе. Звезды изливали на нас свой свет днем и ночью, бесконечно далекие, равнодушные к делам людей. Люди, зыбкие существа, трава, которая зеленеет сегодня, а завтра увядает, обращается в пыль, уносимую ветром.

Боже, помоги нам, мы сделаны из звездного света и пыли, и мы не знаем, кто мы. Мы жили напрасно, если только нам не удастся отыскать себя в Тебе, Великий Свет.

Я видел море, волнуемое ветром, видел Галлию и Арморику, а за ними Великую Мать народов, Рим, когда-то служивший маяком для всего мира. Далеко на востоке уже занимался рассвет, а здесь голодная тьма протянула когти к крошечной Британии. Но я видел Инис Прайдейн, Остров Могущественных, подобный скале, опоясанной морем, твердыней среди штормовых волн, благодатной землей, сияющей в ночной пустыне, одинокой среди своих других народов, но все же сдерживающей всепожирающую тьму. Остров держался благодаря родословной, соединившей пламенное мужество кельтов с хладнокровным бесстрастием римской дисциплины, и все это сошлось в сердце одного человека – Артура.

До Артура был Аврелий; а до Аврелия – Мерлин; а до Мерлина – Талиесин. Каждый новый день вздымал на вершину своего героя, и в каждую эпоху Быстрая Верная Рука трудилась над совершенствованием своего творения. Нет, мы боремся не одни. Воззови к своему Творцу, о человек, прижмись к Нему, и Он понесет тебя. Почитай его, и он поставит вкруг тебя духов-хранителей. Ты без вреда для себя пойдешь через огонь и воды; Искупитель поддержит тебя. Светлые воинства ангелов идут перед нами, окружая нас со всех сторон. Ах, если бы мы могли их видеть!

Но среди нас немало других, гордых людей, не преклонявших колени ни перед кем. Артуру, вобравшему в себя всю силу смертных, трудно объединить их, потому что им кажется, что он такой же, как они. А то, в чем они отказывают царю земному, они вряд ли отдадут Царю Небесному. Никакая сила, на земле или на Небесах, не может заставить человеческое сердце любить, если оно не любит, чтить того, кого оно не чтит.

Не знаю, как долго меня носило под небесами. Но в себя я пришел уже в сумерках, и вокруг все спали. А я очнулся, сидя на шкуре у огня с нетронутой миской похлебки в руках.

– Привет тебе, Мирддин. С возвращением, – сказал Артур, когда я пошевелился. Он наблюдал за мной с той стороны костра, слегка обеспокоенный моим ошеломленным выражением. – Ты слишком глубоко ушел в свои мысли, бард.

Гвенвифар притронулась к моей миске.

– Ты не съел ни кусочка.

Я посмотрел на миску у себя в руках. Ее темное содержимое вдруг превратилось в шевелящуюся массу желтых личинок. В ней мелькали человеческие кости, тлеющие в призрачном огне. И снова прозвучало эхо загадочных слов: «У нас нет выбора… сжечь, сжечь дотла».

Я вспомнил груду трупов, раздутых, отвратительного иссиня-черного цвета, сваленных в кучу, и жирный дым, поднимавшийся в сухое белое небо. К голу подступило удушье. Я отбросил миску в сторону.

– Мирддин! – Гвенвифар положила руку мне на плечо.

Внезапно во мне взорвалось понимание; ненавистное слово пришло на ум.

– Мор, – прохрипел я. – Даже сейчас смерть идет как туман по земле.

На лице Артура заходили желваки.

– Я буду защищать Британию. Я сделаю все возможное и невозможное, чтобы победить вандалов.

Он неправильно меня понял, поэтому я объяснил:

– Есть враг посильнее Вепря с его поросятами, более грозный, чем любой захватчик, прорвавшийся к этим берегам.

– Ты говоришь загадками, бард. О чем ты? – Артур недоуменно смотрел на меня.

– Желтая Смерть, – ответил я.

– Чума! – ахнула Гвенвифар.

– Никто из лордов не говорил ни слова о чуме, – нахмурился Артур. – Я не позволю таким слухам гулять среди людей перед битвой.

– Меня не интересуют слухи, о, Великий Король. У меня нет сомнения, и у тебя не должно быть – Желтая Смерть уже сейчас разгуливает по Британии.

Артур уловил в моих словах упрек; глядя мне в глаза, он спросил:

– От чумы есть лекарство?

– Я такого не знаю, но мне пришло в голову, – неожиданно для самого себя добавил я, не иначе, как по вдохновенно, – что если такое лекарство и существует, то знать о нем могут только священники Инис Аваллах. Они очень много знают. – Я вспомнил, как моя мать называла монастырь местом исцеления. – Но это было много лет назад. Я не знаю, как сейчас.

– Тогда отправляйся без промедления, – решительно произнесла Гвенвифар.

Я встал.

– Сядь, Мирддин, – остановил меня Артур. – Ты не можешь идти прямо сейчас. Темно, а между тобой и Инис Аваллах пятьдесят тысяч варваров. – Он помолчал, внимательно глядя на меня в свете костра. – Кроме того, сегодня совет, и ты нужен мне здесь.

– Я не могу оставаться, Артур. Если что-то еще можно сделать, как я могу ждать? Надо идти. И ты тоже это знаешь.

Артур колебался.

– Лучше все же по одному врагу за раз, – сказал он. – Мы только зря растратим силы, если будем бежать во всех направлениях. Ты сам сказал, что от чумы нет лекарства.

– Я не собираюсь с тобой спорить, – сухо сказал я. – У тебя есть кимброги, а я могу принести пользу в другом месте. Мне показали опасность вовсе не для того, чтобы я ее игнорировал. Я вернусь как можно скорее, но сейчас мне надо идти. Сразу. Сегодня ночью.

– Медведь, – взмолилась Гвенвифар, – он прав. Отпусти его. Это может спасти множество жизней. – Взгляд Артура переместился с меня на нее, и она ухватилась за это мимолетное колебание. – Да, иди к ним, Мудрый Эмрис, – Гвенвифар говорила так, будто одобряла план Артура. – Разузнай все, что можешь и возвращайся с добрыми вестями.

– Я ничего не обещаю, – предупредил я, – но сделаю все, что смогу. Что до слухов, попробуйте сдержать их хотя бы до моего возвращения.

– Хорошо, – заявил Артур, хотя я видел, как не нравится ему такое решение. Он резко встал и позвал Лленллеуга. – Мирддин покидает нас на время, – сказал он ирландцу. – Долина кишит вандалами, будешь его сопровождать.

Лленллеуг бесстрастно склонил голову в знак согласия.

– Благодарю вас, – сказал я им обоим. – Но будет быстрее, если я поеду один.

Глава 5

– Как знаешь, но до корабля он тебя все-таки проводит, – настаивал Артур. – Тогда я хотя бы буду уверен, что варвары тебя не остановили.

Раз уж король решил, он не отступит. Я не стал возражать. Мы попрощались с Артуром и Гвенвифар и направились к лошадям. Вскоре начался совет, и мы покинули лагерь практически незамеченными.

Не знаю, о чем я больше сожалел: об Артуре, вынужденном сражаться со своими королями, или о себе, всю ночь без сна качавшемся в седле. Думаю, мне все же пришлось легче.

Мы с Лленллеугом двигались по холмам, пока становище варваров не скрылось из глаз, а потом, уже на рассвете, вернулись в долину. Лленллеуг ехал немного впереди, весь обратившись в слух и зрение, чтобы ненароком не нарваться на варваров. Но тропа оставалась пустой и безопасной – до тех пор, пока сразу после полудня, перед слепым поворотом ирландец не остановился, резко подняв руку.

– Кто-то едет навстречу. Три всадника, может быть, больше. – Я ничего не слышал. – Там. – Лленллеуг указал на каменистый берег реки впереди справа. Солнце стояло уже высоко, тени укоротились, делая все вокруг плоским и бесцветным. Я всмотрелся и понял, что я поначалу принял за валуны всадников, медленно пробирающихся вдоль берега реки.

– Они нас видели?

– Не думаю, – он покачал головой.

Некоторое время мы сидели и ждали, когда незнакомцы подойдут поближе. Они ехали верхом, так что никак не могли быть вандалами. Всадники тоже осторожничали; они двигались медленно, часто останавливаясь, чтобы осмотреть дорогу впереди. Наконец, они нас заметили. Один из них тут же развернул коня и умчался туда, откуда они пришли. Двое других остановились.

– Едем к ним, – предложил Лленллеуг, доставая копье из петли у седла. Когда до пришельцев оставался один бросок копья, Лленллеуг закричал и хлестнул коня. – Это Ниул! – обернувшись, бросил он мне. – Человек Лота!

Я поскакал за ним, а Лленллеуг и Ниул уже обнимались, перегнувшись в седлах.

– Что ты здесь делаешь, кузен? – воскликнул Ниул. – Я уж решил было, что кто-то из сидхе вышел из холма за нами. – Он рассмеялся, запрокинув голову. Стоило посмотреть на его руки, испещренные шрамами, на щит с многочисленными отметинами и на зазубренный клинок на бедре, чтобы понять – перед нами ветеран, который в этом мире ничего не боится.

Не дожидаясь, пока Лленллеуг назовет меня, он повернулся и крикнул:

– Здрав будь, Мирддин Эмрис! – Я удивился, а он снова рассмеялся. – Ты меня не помнишь, и в том нет твоей вины.

Пока он говорил, я припомнил комнату в доме виноторговца Градлона в Лондиниуме, где я впервые встретился с Лотом. И с ним был этот человек – один из вождей короля.

– Верно. Я не помню твоего имени, – признал я, – зато помню, что мы встретились с тобой на первом Совете королей в Лондиниуме. И даже вместе выпили пива, поскольку твой король Лот не пил вина.

– Вот это да! Богом клянусь, лорд Эмрис, ты – чудо. – Ниул явно радовался нашей встрече. – Так оно все и было. Но я же тогда был мальчишкой, как ты умудрился вспомнить? Точно, мы пили пиво. А Лот вообще не пил. Но где Пеллеас? Как получилось, что ты путешествуешь в компании с этим диким ирландцем?

– Пеллеас мертв, – сказал я ему. – Уже несколько лет тому.

Ниул опечалился.

– Вот это потеря так потеря, – он покачал головой. – Прости, не знал.

– Мы – родня по матери, – заговорил Лленллеуг. – Ниул воспитывался в доме Фергюса. Мы вместе росли.

Я спешил. Не заботясь о манерах, я задал прямой вопрос: «Лот здесь?»

– Следует за нами, – ответил Ниул. – Идем, я провожу.

Долина становилась все шире. Оказавшись за поворотом, я увидел отряд примерно из пятисот воинов – три сотни пеших и две – конных. Очень радостная новость.

Из авангарда нам навстречу выехали два всадника. Лота я узнал бы где угодно: его яркий клетчатый плащ черного и малинового цветов, заплетенные косы, мощная шея и синие отметины клана на щеках. Меня он тоже узнал и приветствовал с явным удовольствием.

– Здравствуй, Эмрис! Вот добрая встреча! Давненько мы не виделись! – Мы обнялись, как подобает настоящим друзьям. – Смотрю, ты снова в седле и с мечом. Все как прежде, Мирддин Эмрис?

– Хотел бы, чтобы было иначе, – отвечал я. – Рад вас видеть. От имени Верховного Короля я приветствую тебя, Лот.

– Мы встретили Лленллеуга и Эмриса за поворотом, – вставил Ниул. – Их только двое.

– А мы-то ожидали свирепых вандалов. Гвальхвахад^[10] столько о них рассказывал! – усмехнулся Лот.

– Если ты пройдешь еще немного вперед, увидишь их, сколько хочешь. Тысяч пятьдесят, по крайней мере, – ответил Лленллеуг.

– В самом деле? – озадаченно спросил Лот. – Гвалчвахад не говорил, что их так много.

– Он и не знал, – ответил я, – и мы, по правде говоря, тоже.

Лленллеуг рассказал, где найти Артура и как лучше избежать встречи с варварами.

– Ты с нами, Эмрис? – спросил Ниул.

– Увы, мы не можем, – ответил я. – У нас с Лленллеугом спешное дело.

– Тогда не будем вас задерживать, – сказал Лот. – До новых встреч, Мирддин, желаю тебе доброго пути и благополучного возвращения.

Мы разошлись и вскоре потеряли друг друга из вида. Долина становилась все шире, и по мере того, как день клонился к закату, я уже мог различить вдалеке воды Мор Хафрена. Мы разбили лагерь на тропе и еще до рассвета снова качались в седлах.

Солнце едва поднялось над окрестными холмами, когда в безоблачном небе я заметил стаи птиц-падальщиков, круживших над чем-то немного севернее.

– Это Каэр Уиск, – сообщил я.

Не говоря ни слова, Лленллеуг свернул и направился к селению. Через некоторое время мы подъехали к пожарищу. Я осмотрел почерневший двор, обожженные бревна частокола. Кое-где под кронами деревьев я видел знакомые вещи: опрокинутый котел, исковерканную треногу, разбитые кувшины и – помилуй Боже! – наполовину погребенные среди куч мёртвого пепла, обугленные трупы жертв чумы, молодых и старых. Птицы трудились над ними, обдирая горелое мясо с костей.

– Черный Вепрь, – с горечью промолвил Лленллеуг.

– Нет, – возразил я, снова увидев пламя и услышав плач из своего видения. – Вепрь здесь ни причем. Жители сами сожгли селение.

– Как это может быть? – изумился Лленллеуг. Он собрался сойти с коня, чтобы присмотреться повнимательнее.

– Остановись! – приказал я. – Не прикасайся к пеплу даже сапогом.

Он обернулся с недоумением. Я знаком призвал его к молчанию.

– Скоро ты поймешь, кто здесь хозяйничал. Когда вернешься в Каэр Мелин, расскажешь Артуру – только Артуру, запомни! – что видел. Передашь еще, что видение Мирддина – правда. Остальным – ни слова! Нас здесь никогда не было.

Привыкший подчиняться приказам, ирландец выслушал молча. Я отвернулся.

– Нам лучше здесь не задерживаться. Время идет…

Мы поскакали к гавани Каэр Легионис, где стоял флот Артура, к которому теперь присоединились корабли Лота. Баринт заметил нас издали. Отважный мореход с горсткой людей оставался охранять корабли.

– Что скажите? – с нетерпением спросил он, когда мы подъехали. – Как битва?

– Мы только раз обнажили мечи, – ответил Лленллеуг. – Простая стычка. Никакой победы.