Текст книги "14-я колония (ЛП)"
Автор книги: Стив Берри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 25 страниц)
Он снял пальто и перчатки.
И уставился на стену.
* * *
Стефани выехала из Манассаса и с помощью навигации своего смартфона нашла поместье Харон. Сью была права. Огонь распотрошил дом. Большая часть крыши была из ясеня, одно крыло обрушилось, но центральная часть и второе крыло все еще стояли на два этажа. Все это превратилось в обугленный, тлеющий беспорядок, уже не кричащий изобилия.
Пожарные ушли, сцена была почти погребальной. Оставшиеся выпотрошенные оконные рамы висели на закопченном фасаде, словно пробелы в темной тени. Облака неслись на ветру, загрязняя бледный солнечный свет и угрожая новым снегом. Она поспешила к громадине, приподняв воротник на холодном ветру. Желтая лента с места преступления протянулась по периметру, что понятно, учитывая, что прошлой ночью здесь погибли три человека. Следователи, вероятно, вернутся сегодня, так что ей следует поторопиться.
Время было на исходе.
* * *
Малоун и Кассиопея вышли из ворот Белого дома на Пенсильвания-авеню. Пешеходный сегмент улицы, протянувшийся перед Северной лужайкой, был заполнен людьми, настолько многочисленными, что камеры по периметру оказались бесполезными. Обычно эти ворота использовались экономно и закрывались из соображений безопасности. Но на телевидении и в кино это всегда снимали, предполагаемым входом и выходом. Ему сказали, что расстояние здесь от забора до входной двери Белого дома составляет всего 180 футов. Совсем недалеко. Противоположная сторона здания была окружена несколькими акрами, которые образовывали Южную лужайку, Восточное и Западное крылья, защищенные Исполнительной Авеню. Для движения автотранспорта использовались другие ворота, расположенные на восточной и западной сторонах участка, вдали от самого здания.
Они решили патрулировать вместе, поскольку неизвестно, как Зорин и Келли могут подойти. Агенты продолжали сканировать видеокамеры в поисках чего-либо подозрительного, все силы безопасности Белого дома были в повышенной тревоге. Подобраться к машине было почти невозможно. Здесь, на северной стороне, море людей представляло собой прочный буфер, а улицы в парке Лафайет и вокруг него были закрыты для движения транспорта. На южной стороне было множество ворот, и все они были оснащены тщательно продуманными средствами защиты от любого вторжения. Но с ядерным оружием мощностью шесть килотонн достаточно просто добраться до ворот.
Он вспомнил, что сказал ему Дэниелс. Выключите выключатель изнутри. Если бы тепло не достигло критической массы, все было бы хорошо. Если не? Тогда бум.
«Так много людей», – пробормотала Кассиопея.
«Но он должен нести чемодан, так что сосредоточься на нем».
Все были прикованы к холоду в зимнем снаряжении, немногие несли что-нибудь крупнее плечевого ремня. Многие дети отдыхали на плечах своих родителей, мельком разглядывая культовое белое здание за черным железным забором. Болтовня была сплошным волнением и трепетом от того, что я здесь. Он знал, что с южной стороны здания вливаются сановники. Власть собиралась сместиться, как и пристрастия.
Его телефон завибрировал.
Он нашел блок и ответил.
«У нас есть машина».
Он остановился. «Поговори со мной.»
«На 15-й улице направился на юг. Камеры отметили это».
Он знал, что огромное здание Казначейства защищает Белый дом от 15-й улицы. Но сразу за этим культовым зданием дорога шла прямо к Южной лужайке и Эллипсу. Ворота позволили транспортным средствам проехать на территорию.
«Вы уверены?»
«Мы только что сфотографировали бирку. Это машина. Быстро движется».
* * *
Стефани пробралась в сгоревший каркас и увидела, что лестницы не было, но лестница осталась на месте, позволяя попасть на второй этаж. Это означало, что следователи обязательно вернутся.
Она взобралась на алюминиевые ступеньки, понимая, что впервые за десятилетия поднялась по лестнице. Интересно, как в последний день своей карьеры она стала полевым агентом, делая то же, что и мужчины и женщины, на которые она работала. В этом финале казалась ирония, которой, как ей хотелось, никогда не случалось.
Балкон второго этажа, который когда-то выходил на вестибюль и соединял крылья, исчез, лестница вела вверх в еще проходимый коридор, ведущий мимо сгоревших дверей в другую комнату в дальнем конце. Люк сказал ей, что это будет главная спальня. Сью сообщила, что пожарные прибыли вовремя, чтобы потушить пламя, прежде чем они поглотили ту сторону дома. Почти все теперь было подвержено воздействию элементов, крыша почти исчезла, части, покрытые снежной пылью, достаточно остыли, чтобы вместить ее.
Она посмотрела на часы: 10:46 AM.
74 минуты осталось до полудня.
Хотя пол казался надежным, а стены относительно неповрежденными, она делала каждый шаг осторожно, дерево скрипело от ветра вокруг нее. Она без происшествий добралась до спальни и увидела, что потолка там больше нет, большая часть мебели покрыта обугленными кусками. Она нашла дверь в кладовку и вошла внутрь, перелезая через почерневшие балки потолка, преграждающие путь. Из нескольких горячих мест все еще дымился дым. Она заметила секретное отделение, которое Люк описал вместе с картотечным шкафом, который выглядел целым. Он сказал ей, что когда началась стрельба, он уронил дневник в самый нижний ящик и захлопнул его.
Хороший ход с хладнокровной головы.
Она пробиралась через обломки и сумела ухватиться за ручку нижнего ящика, которую она выдернула наружу.
Приз лежал внутри.
Ни царапины.
Оценка Люка о том, что шкаф был пожаробезопасным, была верной.
Она вытащила дневник и вышла обратно в спальню, где было больше света от серого пасмурного дня. Как и сообщил Люк, клочок бумаги отметил место. Она открыла и прочитала о сожжении Капитолия и Белого дома британцами в 1815 году. Таллмэдж был потрясен тем, как американская пехота покинула свои посты и покинула город, оставив город и его жителей беззащитными. Она продолжала сканировать темный мужской почерк, который не сильно поблек за два столетия.
Листать страницы.
Затем ее внимание привлек отрывок.
Особняк президента должен быть перестроен, но президент Мэдисон настаивает на принятии мер по защите жителей. Миссис Мэдисон была близка к тому, чтобы оказаться в ловушке внутри особняка, став британской пленницей. Только провидение и удача спасли ее. Президент приказал предоставить более безопасные средства для побега, и он призвал меня как придумать, так и сконструировать эти средства.
Она читала, больше не просматривая, смакуя каждое слово, написанное начальником шпионской сети. Каждый офицер американской разведки знал о Бенджамине Таллмэдже. Теперь она читала его личные мысли. «Осторожно, – сказала она себе. Сделай это правильно.
Ее глаза скользнули вниз.
Она перелистывала страницы, и информация кристаллизовалась.
«Боже мой», – прошептала она.
Она слышала, как баритон лопастей ротора бился в воздухе, и знала, что приближается вертолет, обещанный Дэнни.
При дальнейшем чтении последствия стали яснее.
Теперь она знала, что задумал Зорин.
Вертолет пролетел над деревьями, ее поглотил шум роторов. Он повернул к поляне перед домом.
Ей пришлось уйти.
Теперь.
И звонил бы с воздуха.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
Малоун помчался по территории Белого дома, Кассиопея была рядом с ним. Они снова вошли через северные ворота и помчались по морозной лужайке, обогнув восточную сторону, где было видно здание Казначейства с его огромными колоннами и портиком. По ту сторону этого чудовища тянулась оживленная 15-я улица. Они продолжали двигаться сквозь деревья через озимую рожь, направляясь к воротам, которые позволяли проезжать через Эллипс. Он все еще держал свой мобильный телефон, получая сообщения о том, что машина направлялась к перекрестку 15-й улицы и Пенсильванской авеню. Ранее охранники по всей территории были предупреждены об их присутствии и были предупреждены Эдвином Дэвисом, чтобы они никоим образом не мешали им, особенно снайперам и наблюдателям на крыше, которые были поставлены в режим повышенной готовности, поскольку они все еще не знали, если угроза может исходить по воздуху.
Они побежали по переулку, обозначенному как Исполнительная авеню, затем пересекли траву мимо памятника генералу Уильяму Шерману, о котором Малоун давно знал, что там находится. Над головой рваные облака неслись по тусклому небу. Прямо впереди находился въезд на 15-й улице.
«Он почти у ворот», – сказал голос в телефоне. «Местные подразделения перехватывают».
Теперь можно было слышать сирены, так как здание Казначейства больше ничего не защищало. Здесь проезжая часть шла вплотную и параллельно забору Белого дома.
Они подошли к воротам.
Их правительственная машина, которую ранее угнал Зорин, с ревом выехала на перекресток, затормозила, задняя часть проехала почти по полному кругу. Затем он перескочил через тротуар и прыгнул в парк Першинг через улицу.
«Там есть каток, – сказал Мэлоун. «Много людей.»
Сирены взревели и заблокировали перекресток движущимся синим светом. Он и Кассиопея бросились к воротам в бой. Угнанную машину поставили на вымощенную кирпичом дорожку у обочины, в сторону от ледового катка. Слава Богу. Он не видел жертв, и это хорошо.
Все шло по-прежнему.
Три полицейские машины стояли вокруг машины, на расстоянии пятидесяти футов между ними, офицеры находились с оружием без кобуры и прицеливались. Он и Кассиопея подошли сзади.
«Назад», – крикнул офицер, не отрывая головы от улицы. «Теперь. Уходи.»
Малоун поднял трубку.
«Это Секретная служба», – сказал голос через динамик. «Пожалуйста, делайте так, как он говорит».
«Стань реальностью», – сказал офицер.
Два агента секретной службы в форме пересекли улицу и побежали к ним, высвечивая значки, принимая командование и приказывая местным жителям отступить.
– Вы понимаете, – спросил Малоун копа.
Мужчина опустил оружие и повернулся. «Да, я получил его.»
– Джентльмены, – крикнул Малоун. «Мы собираемся разобраться с этим. Не вы. Так что все сохраняйте спокойствие».
Дверь со стороны водителя угнанного автомобиля открылась.
Появился мужчина.
Он узнал лицо.
Келли.
* * *
Зорин достал из сумки кувалду. Стены подвала сложены из старого кирпича, скрепленного грубым раствором. Крашеный бетонный пол казался намного новее. Его целью была южная стена, примерно в трех метрах от юго-западного угла, прямоугольник размером и формой с большой дверной проем, кирпич немного отличался от остальных. Точно так, как описала Келли. Однако разницы было недостаточно, чтобы вызвать какие-либо подозрения. Больше похоже на заплатку в стене.
Там. Но не важно.
Он подошел ближе, уперся ногами, схватился за деревянную ручку и резко взмахнул рукой, вонзая кувалду в кирпич.
Которая с дрожью поглотила удар.
Еще один удар вызвал появление трещин.
Еще два и куски упали.
По словам Келли, подвал не был оригинальным. Он был добавлен спустя годы после того, как церковь была завершена, когда наверху возникла необходимость в более крупном нефе. Поэтому внизу вырыли яму для центральной печи, заменив старые дровяные печи, которые нагревали интерьер. До этого вся церковь стояла на твердой земле. Так и оставалось, за исключением того, что теперь внутри фундамента лежал подвал.
Снова стук, и часть стены рухнула на себя, рухнув среди пыли и осколков.
Он расчистил путь.
По его волосам струился пот.
Он положил молоток.
Перед ним, за стеной, открылась темная пропасть.
* * *
Стефани села в морской вертолет, который тут же включился и поднялся в полуденный воздух. Она принесла дневник и сказала пилоту, чтобы тот направлялся в Белый дом.
«Нам понадобится разрешение», – сказал он ей.
«Возьми. Пойдем.»
Она должна была быть абсолютно уверенной, поэтому бросила на дневник последний взгляд.
Январь 1817 г. Президент Мэдисон провел сегодня инспекцию и похвалил нашу изобретательность, обрадовавшись, что его просьба была выполнена. В его спецификациях содержался призыв к скрытому пути эвакуации из особняка руководителей, ведущему к надежной точке безопасности. Наша задача заключалась в том, чтобы найти, спроектировать и построить такой маршрут. Было рассмотрено несколько вариантов, но наиболее жизнеспособный появился, когда мы смогли соединить реконструированный особняк президента с недавно освященной церковью Св. Иоанна. Расстояние не было необоснованным, и туннель легко можно было замаскировать под дренажный канал для Северной лужайки и близлежащего болота. Во время раскопок вопросов не возникло. Другие подобные сооружения существуют по всей столице. Мы выбрали кирпичный фасад как для долговечности, так и для предотвращения затопления воды. Вход изнутри Executive Mansion скрыт под подвижной мебелью. В церкви выход открывается через часть кирпичного пола около юго-западного угла здания. Точное местонахождение известно только президенту и его ближайшему окружению. Трое в обществе тоже причастны. Здесь сделана ссылка вместе с картой и схемой его точного местоположения для использования в будущем. Время от времени могут потребоваться техническое обслуживание и ремонт, и президент попросил нас взять на себя эту задачу. Этот путь эвакуации обеспечит главу исполнительной власти степень защиты, которой до сих пор не хватало. Мы считаем за честь получить просьбу о помощи.
Так что когда-то между Белым домом и церковью Святого Иоанна существовал туннель. Она знала это здание, расположенное в нескольких сотнях ярдов к северу от парка Лафайет. Сам Белый дом много раз ремонтировался, под ним вырыли новые комнаты и подвалы, но она не могла припомнить, чтобы ничего не читала о том, чтобы кто-нибудь когда-либо обнаруживал кирпичный туннель.
Но это было там.
Зорин должен был быть в Сент-Джонс.
Ее часы чтения 11:05 AM.
Она набрала номер телефона, пытаясь дозвониться до Эдвина Дэвиса. Не повезло. Она попробовала позвонить Дэнни. Только голосовая почта. Оба, вероятно, теперь были вовлечены в прием и готовились к скорому прибытию избранного президента и вице-президента. Так почему бы не избавиться от посредников и не перейти сразу к источнику?
Она набрала номер Литчфилда.
Два звонка, и он ответил.
Она прижала телефон к уху и сквозь рев ротора закричала: «Брюс, под Белым домом будет заложена бомба. Зорин находится у церкви Святого Иоанна, через дорогу. Где-то там туннель. Пошлите агентов, сейчас же. Он, наверное, стреляет ровно в полдень. Найти его.»
«Я слышу тебя, Стефани. Где ты?»
«По дороге на вертолете», – крикнула она. «Выведите всех из Белого дома. Еще может быть время.
«Я разберусь с этим», – сказал он.
Она закончила разговор.
И набрал Коттон.
* * *
Малоун положил мобильный телефон на капот полицейской машины и вышел, привлекая внимание Келли. Под его ногами хрустел ржавый, покрытый сажей снег с улицы, порывистый холодный воздух пронизан выхлопными газами.
Он нашел свой пистолет и вытащил его. «Мы можем вам помочь?»
«Умная задница», – сказала Келли. «Никто не любит».
«Его правая рука», – услышал он позади себя слова одного из агентов секретной службы.
Он уже заметил. Рука Келли покачивалась на бедре, невидимая рука, между ним и открытой дверью машины, как будто она что-то держала.
«Хорошо, – сказал Малоун, – давайте попробуем по-другому. Эти полицейские не желают ничего лучше, чем застрелить вас. Назови мне хотя бы одну причину, по которой они не должны этого делать».
Келли пожала плечами, жест, который сигнализировал о пренебрежении, незаинтересованности и увольнении. «Не могу придумать ни одного».
Правая рука повернулась и показала пистолет. Малоун же опередил Келли на секунду и прицелился в ногу. Им нужен был этот человек живым.
Но у других офицеров была другая идея.
Раздался грохот стрельбы.
Пули врезались в Келли, пробили его куртку, выдергивая его взад и вперед, словно в конвульсиях. Келли попытался отскочить, но потерпел неудачу, его тело ударило по брусчатке и осело на снегу.
Малоун покачал головой и оглянулся на Кассиопею. Только они понимали, как плохо это только что обернулось.
Их лучший результат был мертв.
* * *
Зорин нашел фонарик, который добавил к нейлоновой сумке, и направил его в отверстие. Она простиралась примерно на два метра до того места, где кончалась пол и открывалась еще одна черная пасть. Он исследовал и увидел, как туннель когда-то поднимался здесь, у церкви, а затем простирался к Белому дому на уровне примерно метра ниже.
Он схватил RA-115, вошел и осторожно спустился. Дорожка впереди была U-образной, выложенной кирпичом и раствором, включая пол. Ему приходилось нагибаться, чтобы идти, потолок был меньше двух метров. Но путь был относительно чист. Ранее он оценил расстояние от церкви до забора Белого дома. Теперь ему оставалось только следить за своими шагами. Если он был немного не в себе, это не имело значения. Он будет более чем достаточно близко, чтобы уничтожить всех.
Кто все были главным противником.
Он пошел.
И считаю.
* * *
Кассиопея с Коттоном бросилась к телу Келли. Ветер превратил рыхлый снег в кристаллический туман. Не нужно проверять наличие признаков жизни.
Хлопок был в ярости. «Вам сказали не стрелять. Какую часть этого приказа вы не получили?»
«Мы спасли вашу задницу», – сказал один из офицеров.
«Мне не требовалось ваше спасение. Я держал это под контролем. Он нужен нам живым.
Секретная служба передавала по радио репортажи.
Он прочитал свои часы.
11:20.
Кассиопея проверила салон машины.
Ничего такого.
Затем она нашла рычаг и выпустила багажник.
Коттон двинулся к задней части машины. Она последовала за ней. Внутри лежало четыре алюминиевых ящика. Коттон не колебался. Он вынул один из них, положил на землю и открыл, обнаружив переключатель, батарею и цилиндр из нержавеющей стали, лежащие по диагонали. Все три предмета были связаны проводами и покрыты черной пеной, чтобы они не могли двигаться. На переключателе была надпись кириллицей, и она могла читать.
«Это выключено», – сказала она.
Хлопок пощупал батарею и цилиндр. «Холодно.»
Они быстро удалили остальные четыре и обнаружили то же самое. Ни один из RA-115 не был активирован.
«Это бомбы?» – спросил один из копов.
«Уведите их к черту отсюда», – сказал Коттон секретной службе.
Полицию выгнали.
«Келли хотела умереть», – сказала она.
«Я знаю. И он принес эти четыре игрушки, чтобы мы чем-то занимались».
Она вспомнила, чему научилась Стефани. Пять RA-115 пропали без вести. Значит, последний был у Зорина.
Но где?
– Мэлоун, – позвал кто-то. «Кто-то на вашем телефоне говорит, что это срочно».
Он оставил блок на капоте одной из патрульных машин.
Они перебежали улицу, все еще заблокированную для движения, и Коттон ответил на звонок. Некоторое время он прислушивался, затем закончил разговор.
«Это была Стефани», – сказал он ей. «Зорин находится в церкви Святого Иоанна с пятой бомбой. Вернитесь в Белый дом и убедитесь, что они быстро всех выведут. Стефани сказала, что уже известила Литчфилд. Помогите ему. Я бы сказал, что у нас есть максимум двадцать-двадцать пять минут».
«Мне нужна эта машина», – сказал он полицейскому.
Он вскочил на водительское сиденье.
«Куда ты направляешься?» спросила она.
«Чтобы остановить SOB».
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
Зорин сосчитал свои шаги и был удовлетворен тем, что теперь он находится прямо под территорией Белого дома. Он был измазан грязью, ограничения в туннеле постепенно сужались по мере того, как он рисковал все глубже и глубже погружаться в землю.
Но он нашел точку соприкосновения Келли.
Андропов гордился бы.
Его видение вот-вот должно было стать реальностью.
Он лежал на животе, потолок здесь был всего в сантиметрах, фонарик рядом с ним освещал алюминиевый корпус. Он отпустил защелки, открыв крышку только наполовину. Он знал, что после срабатывания переключателя пройдет минут пятнадцать до того, как сработает спусковой крючок, может быть, немного больше, благодаря подземному холоду.
Он посмотрел на часы.
11:40.
Келли должен был к этому моменту закончить свое развлечение, которое, по крайней мере, на несколько минут заставило бы людей удивляться, сбивать с толку, озадачивать и, что самое главное, бездействовать. Обнаружение четырех RA-115 должно также успокоить их на время, достаточное для того, чтобы пятый нанес удар.
К настоящему времени все должны быть в Белом доме, готовые к церемонии, которая начнется ровно в полдень. Он достаточно читал об американских традициях, чтобы знать, что это не изменится. Конституция США гласит, что полдень 20 января, значит, будет полдень сегодня.
Дрожь пробежала по его усталым рукам и плечам. Его бедра и икры были слабыми. И все же, лежа здесь, в одиночестве, в окружении земли, он чувствовал себя спокойно. Его конец казался предписанным. Подгонка к тому, что все это привело прямо сюда. Возможно, его прах оплодотворит новое семя, новую битву, может быть, даже новую нацию. Обида, которую он так долго затаил, казалось, исчезла, сменившись приливом облегчения. Он больше не был усталым, престарелым, побежденным человеком.
Вместо этого ему это удалось.
Помощник дурака.
Два хода к победе.
Келли, вероятно, уже умерла.
Один ход сделан.
Его правая рука залезла внутрь ящика и нашла выключатель.
Сколько еще людей покинуло бы этот мир сегодня? Десятки тысяч? Скорее сотни тысяч. Когда-то главный противник почувствовал то, что Советы уже давно привыкли испытывать.
Поражение.
Двумя пальцами ухватились за тумблер. Его охватила волна ликования. Эта искра воспламенила бы мир.
«Для Родины.»
Он щелкнул выключателем.
* * *
Малоун нажал на педаль акселератора и крутанул руль, разгоняя полицейскую машину на север по 15-й улице мимо здания казначейства, врезаясь в движение и выезжая из него, используя сирену и огни, чтобы расчистить путь. На H-стрит, которая была одной из сторон в неправильном направлении, он все равно повернул налево и проехал четверть мили мимо нескольких встречных машин до церкви Св. Иоанна, выходившей на парк Лафайет. Он подкатил машину к тротуару и частично въехал в парк, насколько мог, прежде чем преграда из утопленных в земле железных пьедесталов преградила путь. Он скрылся из машины. Люди были повсюду между парком и Пенсильвания-авеню. Стефани рассказала ему о туннеле между отсюда и Белым домом, скорее всего, прямо под тем местом, где он теперь свернул за угол к фасаду церкви. Весь участок был закрыт, строился, его окружал забор, но он перепрыгнул. Люди на тротуаре странно посмотрели на него, но у него не было времени что-либо объяснять.
И эвакуировать их тоже некогда.
Единственный шанс – остановить тварь до того, как она взорвется.
* * *
Кассиопея побежала обратно в Белый дом, один из агентов секретной службы, который был на месте стрельбы Келли вместе с ней. Сразу же она заметила, что вроде бы никто не уходит. Они вошли через восточное крыло, и агенты внутри сказали им, что церемония вот-вот начнется.
«Почему они не эвакуируются?» спросила она.
На лице мужчины появилось недоумение. «За что?»
Она прошла мимо него, намереваясь пройти в главный дом.
Ей преградили путь двое агентов в форме.
«Ты не можешь туда войти», – сказал один из них.
«Мы должны очистить это место. Вы ничего не знаете? Генеральный прокурор. Литчфилд. Найти его.»
Агент использовал свое радио и назвал имя.
Мгновение спустя он повернулся к ней и сказал: Литчфилд покинул здание полчаса назад.
* * *
Зорин хотел просто остаться с устройством и умереть, когда оно взорвалось, но он решил, что умная игра – вернуться в церковь и стоять на страже, следя за тем, чтобы ничто не прервалось. Он все равно умрет, находясь всего в нескольких сотнях метров от эпицентра ядерного взрыва, но, по крайней мере, он будет делать свою работу до последнего.
Он присел и пошел через старый туннель, от которого пахло нечистотой, но которое замечательно сохранилось для своего возраста. Луч фонарика пролегал по тусклому пути по кирпичному полу. Только там, где лежало оружие, туннель рухнул сам на себя, поэтому он сомневался, что путь до Белого дома все еще существует.
Он подошел к концу, встал на корточках и снова прыгнул в подвал церкви.
Его часы показывали 11:47.
Пять минут с тех пор, как он активировал устройство.
* * *
Малоун осмотрел территорию, где толстая россыпь обломков и тонкий слой снега не оставляли почти никаких следов какого-либо прохода. Он заметил несколько металлических дверей, которые, несомненно, вели под церковь. Он подбежал и увидел замок, удерживающий их закрытыми, но когда он подошел ближе, он заметил, что замок ничего не фиксирует, он прикреплен только к одной панели.
Он дернул ручки, не почувствовал сопротивления, затем распахнул их и спрыгнул с крутых бетонных ступенек. Перед ним раскинулся освещенный подвал, полный электрического и климатического оборудования.
По ту сторону стоял Зорин с фонариком.
Он бросился вперед и прижал свое тело к большому мужчине, используя его плечи, как полузащитник, чтобы поднять их обоих с ног.
* * *
Зорин сначала был удивлен, а затем шокирован, увидев Малоуна. Американец казался неуязвимым для смерти. Дважды воскресение. Звук открывающейся металлической двери поразил его, как призыв к вниманию. Пистолет он не носил, оставив его в пальто, лежавшем в нескольких метрах от него.
Но Малоун не дал ему времени среагировать.
Его тело ударилось о бетонный пол.
* * *
Кассиопея стояла в шоке. Видимо, вместо того, чтобы забить тревогу, Литчфилд сбежал, спасая только себя.
Было уже слишком поздно что-либо делать здесь.
А объяснения потратят драгоценное время.
«Где находится церковь Святого Иоанна?» спросила она.
Один из агентов сказал ей.
Она выбежала из двери, в которую вошла, и крикнула: «Скажите северным воротам, что меня нужно выпустить».
* * *
Малоуну пришлось закончить так быстро.
Он не видел алюминиевого корпуса, а разрушенная кирпичная стена могла означать только одно: бомба была на месте, спусковой крючок нагрелся.
Зорин вырвался и вскочил.
Он тоже это сделал, но был встречен кулаком, который повернул ему голову и сотряс челюсть. Еще один удар в солнечное сплетение заставил его сломаться. Но он стряхнул удар и ткнулся Зорину в нос, услышав стон, затем последовал за ним своим правым кулаком.
Зорин отшатнулся, но быстро восстановил контроль, сделал выпад, его толчки были быстрыми, как у кобры. На бетонном блоке сидела длинная толстая стальная цепь, которую Зорин быстро схватил и протолкнул. Он пригнулся, металл просвистел так близко, что он почувствовал его след. Осколки кирпича отслаивались от стены в том месте, где ударялась цепь, и рассыпался дождь пыли. Зорин снова развернул цепь по дикой дуге, от которой он увернулся, отскочив назад.
Этот человек умел драться.
Но он тоже.
Он ставил ноги и бил, нанося удар за ударом. Зорин попытался собраться с силами, чтобы снова повернуть цепь, но удар ладонью вверх в челюсть ошеломил здоровяка, затем два удара по почкам заставили Зорина потерять хватку, и цепь упала.
Костяшки пальцев Малоуна ударили по лицу, и он разорвал рану над глазом. Из носа Зорина продолжала литься кровь. Он почувствовал, что его противник слабеет, поэтому сосредоточился на средней части тела и ударил кулаком по животу, сбив Зорина с ног на пол.
Он спрыгнул, обхватил правой рукой горло и крепко сжал левую руку удушающим приемом. Пот струился у него со лба. Он сморгнул влажность и увеличил давление. Зорин пытался вырваться, но держался.
Он сжал сильнее.
Дыхание стало прерывистым, затем грубым.
Хватка рук Зорина, захваченных его руками, пытающихся вырваться из захвата, медленно ослабевала. Кровь стучала в ушах, как будто он слышал сердцебиение Зорина, а не свое. Он никогда не убивал человека голыми руками, но безотлагательность толкала его вперед. Зорина пришлось устранить. Без вопросов, без сожалений, без промедления. Он мысленно отсчитывал время и знал, что у него осталось всего несколько минут.
Мышцы Зорина напряглись, тело трепетало бахромой за железные тиски. Он услышал рвотные позывы, затем ноги зашуршали в танце виселицы. Голова откинулась набок, потом все обмякло.
Он отпустил захват и выполз из тела на четвереньках, хватая ртом воздух. Барабаны заглушали его уши, пурпурные занавески закрывали обзор. Зорин лежал неподвижно, с разинутым ртом, из носа все еще текла кровь, лицо было покрыто ямами и тенями.
Он проверил пульс.
Никто.
Потом он понял.
Зорин устроил демонстрацию протеста, изо всех сил старался, но только ради формы. Как и Келли, этот офицер КГБ заказал билет в один конец. Он планировал умереть здесь, во время взрыва, так что лишив его жизни, удалось добиться только одного. Больше времени, чтобы бомба взорвалась.
Он проклинал свою глупость.
Прошли опасные секунды.
Он стряхнул паутину и вскочил на ноги, устремившись к утробе в стене подвала. Резкая боль болела в ребрах, более тупая версия отдалялась в спину. Он нашел фонарик, который выбросил Зорин, и спустился в туннель.
«Поторопись, – сказал он себе.
Он вошел в темноту.
ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
Стефани могла видеть впереди центральный округ Колумбия. Вертолет летел с запада, мимо Пентагона над мемориалом Линкольна. Многие тысячи людей заполнили Национальную аллею, все в пределах досягаемости взрыва. Невозможно отвести их в безопасное место. Ей оставалось только надеяться, что Литчфилд очистил Белый дом от Фокса и его вице-президента. Зная Дэнни, он никуда не уехал.
«У нас есть разрешение?» – спросила она пилота через гарнитуру.
«Да, мэм. Прямо к Северной лужайке.
«Сделай это быстро.»
Она увидела Белый дом.
* * *
Кассиопея выскочила из северных ворот на многолюдную Пенсильванию-авеню, где из людей, ожидающих полудня, доносился лабиринт тысяч неразличимых голосов. Но поверх всего этого она услышала звук вертолета, рассекающего воздух. Обернувшись, она увидела, как военная версия пролетела над Белым домом и быстро снизилась, взметая снег перед посадкой. Задняя дверь распахнулась, и она увидела, как Стефани выскочила, неся что-то, похожее на книгу. Она помчалась обратно к воротам, которые снова открыл охранник, окликнув и привлекая внимание Стефани.
«Литчфилд никому не сказал и покинул помещение», – сказала она, когда они подошли ближе.
Лицо Стефани шокировало. «Они все еще там?»
Она кивнула. «Коттон преследует Зорина в церкви. Я иду туда сейчас».
«Я сделаю все, что смогу внутри».
Они помчались в противоположных направлениях.
* * *
Малоун продолжал идти вперед, слабый луч фонарика едва ли ему указывал. Туннель хоть и был узким, но оставался относительно свободным. Что ему не нравилось, так это то, что ему пришлось бы уйти в землю на несколько сотен ярдов – далеко – ни впереди, ни позади, кроме кромешной тьмы. Если бы он выключил свет, он даже не смог бы увидеть, как палец касается его носа.
