Текст книги "Становление (СИ)"

Автор книги: Стэлла Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

   Кивнув одному из сопровождающих его воинов, Разис не спеша покинул шахту – начиная с этого момента пещера опечатают и добыча столь ценного кристалла будет осуществляться исключительно ночью, дабы не привлечь к себе ненужное внимание. Свистнув лошадь (по неизвестной причине ни одни из Берских Волков не соизволил признать Разиса) советник направился к Лунному Замку, дорога до которого займет не менее недели. За это время Разиса успеет встретиться со своими доверенными людьми, которые, на данный момент, готовят "платформу" в Ардейл.

   Прикрыв глаза, советник мечтательно улыбнулся и погрузился в раздумья. На этот раз он не допустит ни единой ошибки. Нет-нет-нет... К глупцам, падающим в одну и ту же яму дважды, Разис себя не относил. Посему, после того, как он бежал, под покровом ночи из Южной Заставы, путь его лег в сторону Бер – единственное место, где он мог бы найти приют и защиту. Естественно, Кларин де Майен – Владыка Бер, навел справки в Ардейл, но... Слишком уж Владыка верит бумажкам, которые разве что ленивый не сможет подделать. Тем более, если посланник, письмо доставивший, клянется в том, что глаз с письма не спускал и это истинная правда.

   Никому даже и в голову не пришло, что запечатанный конверт проще всего подменить в Лунном Замке. Давным-давно Разис заучил одну простейшую истину, которой весьма удачно руководствовался на протяжении многих лет. Если хочешь что-то украсть, не приближайся к своей жертве тогда, когда она настороженна более всего и, соответственно, ожидает нападения. Нет смысла преследовать соглядатая, тщетно выжидая момента когда он уснет или будет развлекаться с женщинами. Как раз подобное, чаще всего, и вызывает подозрения.

   Если некто везет с собой ценный груз, да еще и делает это тайно, логично предположить, что он не будет напиваться до потери сознания в ближайшем кабаке и, уж конечно, не подпустит к себе ни одну из "продажных" женщин. Нет, тут скорее наоборот – посланник будет максимально собран и подозрителен, ночью он будет спать "одним глазом", то и дело проверяя одной рукой на месте ли послание и цела ли печать, а другой рукой ощупывая рукоять кинжала, что положил себе под подушку. Днем же, при свете солнца, он спрячет важное послание так, что сами Темные не найдут. И есть лишь одно место, где посланник позволит себе наконец-то расслабиться и вздохнуть спокойно – там куда он это самое послание и доставлял.

   Таким образом Разис, понимая, что Кларин наверняка не допустит в Долину кого-либо, с сомнительной репутацией, просто ждал, когда же из Ардейл вернется тот, кого отправили в Ардейл за, интересующей Владыку Бер, информацией. Далее все было просто настолько, что ничего, кроме неудержимого смеха вызвать не могло – на границе, там где расположен пост воинов Бер, посланник Владыки был встречен весьма и весьма радушно – ему поднесли чащу с горячим вино, сытный ужин и уложили на мягкую постель, отдохнуть пару часов. Естественно, Разис был среди тех, кто терпеливо ожидал прибытия гонца. Никому бы и в голову не пришло, что среди воинов поста есть тот, к кому тайное послание имеет, самое что ни на есть, прямое отношение.

   Подмешав в вино сонный порошок, Монтель спокойно и хладнокровно подменил послание, заодно "стерев" из памяти посыльного сам факт их встречи. Можно было бы, конечно, изменить содержимое письма, применив магию, но... В таких случаях магический фон вызывает подозрение, а Разису подобные накладки не нужны были. Благо среди людей, населявших Долину, есть и те, кто занимается "темными" делами. Найти того, кто смог подделать почерк отправителя не составило особого труда, да и от ненужного свидетеля Монтель избавился быстро и без сожалений, после того, как только тот сделал свою работу. Вот так он и стал советником при Владыке Бер. Естественно, все это произошло не за один день, но если хочешь поймать жирную рыбку, будь терпелив и терпение твое окупится с лихвой.

   К тому же, "свободное" время Разис так же потратил с трудом. Для осуществления его плана он должен был подготовить прочную платформу, а на это требовалось много времени, коим Монтель располагал, к его великому счастью. Для того, чтобы заполучить древнюю силу, необходимо было не только "усыпить" бдительность берцев, но и подготовить жителей Империи к переменам. И проделать это надо было под самым носом Императора и начальника тайной службы. Продумывая свой план, Монтель довольно быстро пришел к выводу, что спешка может стать губительной, а совершив подобную ошибку один раз, он запомнил ее последствия на всю жизнь. Если бы тогда он, вместо того, чтобы давить на Командира Заставы, дал тому время "созреть" самостоятельно, а не подталкивал бы его всячески к скорейшему принятию нужного решения ... Сейчас он, Разис, наверняка занимал бы столь желанную должность, а значит и добиться своей конечной цели ему было бы значительно проще.

   Конечно, изначально Монтель и сам искренне верил, что места Командира Заставы ему будет достаточно. До тех пор, пока не встретил посланника Братства... Произошло это уже после того, как Разис стал беглецом, но все же...

   Братство Теней, исповедующих веру в Истинного Бога, на протяжении веков наблюдало за проклятыми Ааш'э'Сэй из самых темных уголков, созданной ими, Империи. Члены Ордена, в большинстве своем, обличенные властью и не знающие слова "бедность" люди, жаждали вернуть в этот Мир его настоящего Бога. Бога, чьими служителями были их предки – Ашара Кровавого. Ашар, которого свергли Новые Боги, был запечатан между мирами, куда не проникала сила, могущая наполнить энергией иссохшее тело. В братстве проповедовали ценности, понятные любому – сильный пожирает слабого, имеющий власть правит миром, прочие же покорно кланяются, моля о снисхождении. Разис, будучи полукровкой, легко "менял" свою расу, в зависимости от ситуации. Все, что требовалось от него, для вступления в братство – отречься от своих "корней" и признать Ашара как собственного Бога.

   Тогда-то Монтель и узнал о печатях-ключах, сломать которые стремились настоятели Ордена и о великой силе, которой одаряет слуг своих великий Ашар. Конечно, в планы Монтеля не входило новое явление кровавого Бога древности, но использовать его в своих целях, разве же это грех? для того, чтобы начать получать силу Ашара, Разис должен был всего лишь одну из четырех печатей-ключей и он избрал ту, что, по его мнению, разрушить было легче всего. В месте, где была скрыта одна из "Пентаграмм Леста" воздвигли Южную Заставу. Узнав об этом, Монтель решил, что само провидение руководит его действиями – ведь изначально он планировал стать "хозяином" южной опоры Ардейл.

   Если бы Разис не был объявлен преступником на территории Империи многие годы назад, добиться желаемого было бы значительно легче... Но, даже в таком сложном положении Монтель нашел выход. Все эти годы он потратил на то, чтобы подготовить людей к перевороту, главной целью которого будет отвлечь внимание Императора и начальника тайной службы от самого Разиса. Пока воины из Черного Замка будут наводить порядок среди недовольных, Монтель сможет найти и взломать печать. Конечно, довольно сложно поднять людишек на открытое неповиновение, даже не смотря на то, что были среди них недовольные политикой своего Владыки. Но, намного проще в пьяном бреду жаловаться друг другу на налоги и несправедливость, а потом, когда голова перестанет гудеть от похмелья, вновь возвращаться к своей работе. Ведь, если отбросить все недовольство и, присущее всем живым желание, поплакаться, Владыка не облагает такими уж непомерными налогами и дарует защиту. К тому же, каждый боится потерять даже те жалкие крохи, что имеет – лучше что-то, чем вообще ничего. Бороться с этим Разис начал давно, медленно, на протяжении столетий, взращивая тех, кто в будущем станет его послушным орудием для достижения желаемого.

   Как добиться беспрекословного подчинения? Каким образом завладеть человеческими душами полностью, без остатка? Если Император полагался на любовь, то Монтель сделал ставку на ненависть. И вот теперь, когда многие поколения людей жили и умирали, лелея в своих сердцах обиду на Императора, Монтель практически был готов начать действовать. Ненависть, впитываемая человеческими детьми на протяжении многих лет, стала для них новой верой, а живые становятся во истину беспощадны, защищая свою религию. Да, именно так, ненависть стала их религией, а Разис – всемогущим Богом. Взрастить новое поколение людей, для которых власть Императора станет объектом ненависти – вот какую цель преследовал Разис, растягивая "восстание" на долгие-долгие годы. Сейчас уже никто не будет ставить под сомнение тот факт, что Император и его правление не так уж и плохи, они просто не смогут. Ведь всю свою жизнь они слышали лишь о том, как замечательно живут Ааш'э'Сэй – любимцы Богов, баловни, не гнущие каждый день спину на полях и не считающие каждый грош, слезно моля о милости Светлых. Вера в то, что они несправедливо обижены стала едва ли не их второй сутью, их натурой. Именно это и нужно было советнику Владыки Бер. Хотя, он и сам иногда задумывался над тем, стоило ли растягивать все эта на такой долгий срок? С другой стороны, в его распоряжении была едва ли не целая вечность, а люди... Люди – всего лишь послушные овцы, ждущие своего пастыря...

   Сладко потянувшись, Разис с презрительной улыбкой посмотрел на солнце. Все, что требуется от него – отвлечь внимание от себя и от собственных действий. Как это сделать, Монтель придумал уже давно – самым простым способом будет развязать войну, в этом случае восстание на Юге привлечет еще меньше внимания. Нет ничего проще, чем затеряться в бесчисленных беспорядков. В то же время, в Черном Замке тоже не идиоты штаны просиживают, поэтому план Монтеля имел три ступени, о которых знал лишь он сам. К счастью, не только люди недовольны изменениями Владыки Лазара – многие из Ааш'э'Сэй благородных кровей решились на то, чтобы поддержать Разиса, благодаря их "пожертвованиям" Монтель имел возможность обеспечить свою маленькую армию всем необходимым.

   К тому же, он "работал" не только с теми, кто жил в Ардейл – и среди берцев Разис нашел единомышленников, желающих избавиться от проклятого рода Клая. Время... Время, что беспощадно стирает из памяти заслуги предков, всегда было на стороне Разиса, за что тот не уставал благодарить судьбу. Ведь в этом суть всех живущих – они забывают о добре, имевшем место быть, но лелеют в душе прошлые обиды... Этим и решил воспользоваться Разис – берцы, потомки тех, кто покинул Ардейл с Клаем-Предателем легко забыли о том, что именно благодаря ему их предки освободились от гнета Совета Двенадцати, но из поколения в поколение передавали ужасные истории о том, как один из наиболее одаренных магов того времени умертвил собственного повелителя, потеряв разум от осознания собственной силы. Конечно, сейчас никто, кроме потомков де Майен не может сказать, так ли оно было на самом деле, и этим просто грех не воспользоваться...

   Пригладив рукой волосы, советник Правителя Бер предвкушающие улыбнулся – все,, что требуется от него – подождать еще немного и власть, ради которой он был рожден, сама "упадет" ему в руки...

   Империя Ардейл. Южная Застава. Несколько дней спустя.

   Эйрин поправил отворот сапога и, проведя рукой по волосам, окинул себя придирчивым взглядом. Сегодня вечером намечался небольшой рейд в город, в результате которого Тим надеялся получить некоторую информацию. Что именно искал лейтенант Южной Заставы, Эйрин не знал, да и спрашивать не захотел – проще подчиниться, нежели вдаваться в мотивы поступков и искать логичные объяснения того или иного действия. Вообще, говоря по правде, Эйрин пришел к выводу, что Дорэй если уж не совсем сумасшедший, то ждать сего осталось недолго. Для начала, Тим привязался к Эйрину так, словно они братья-близнецы и причин, во всяком случае, логичных, такому поведению Эйрин не видел. Правда, некоторое время он подозревал Дорэя в меркантильности его поступков, но... Если те, кто искал дружбы де Сэя вели себя так, что на ум приходило лишь сравнение с заискивающими псами, то Тим вел себя абсолютно иначе. Его отношение к Эйрину скорее можно было охарактеризовать как покровительственное, с легким оттенком ироничного превосходства или же снисхождения, чего ранее, по отношению к себе, Эйрин не замечал. Оно и понятно – какой болван осмелится относиться к сыну де Сэй с пренебрежением и уж тем более – с превосходством?

   Тихо вздохнув, Эйрин покачал головой – в принципе, этот Дорэй имел все основания задирать нос и кичиться, если рассматривать его воинские навыки. В сравнении с мечником-самоучкой Эйрин, прошедший обучение в военном учебном заведении, казался самому себе едва ли не несмышленышем младенцем, впервые взявшим в руки оружие. Болезненно поморщившись, потому как признать чье-либо превосходство было довольно сложно, Эйрин мрачно фыркнул.

   Ну все, ему теперь только памятник этому Дорэю поставить осталось и ежевечерне воскуривать благовония, не забывая делать подношения на священный алтарь... Скинув кафтан, Эйрин решил, что пожалуй обойдется без него, мало ли, бегать придется ну или, что маловероятно, убегать.

   Дверь в комнату отворилась и, ударившись с громким грохотом о стену, едва не развалилась на кусочки. А все из-за того, что Тим Дорэй, для которого использовать ноги вместо рук было более привычно, решил проверить, готов ли молодой де Сэй к предстоящему рейду в город. Повернувшись к Тиму, Эйрин смерил того холодным, колючим взглядом и чопорно поинтересовался:

   – Стучаться не учили?

   Дорэй солнечно улыбнулся и, пожав плечами, легкомысленно кивнул со словами:

   – Если Вашему сиятельству угодно...

   Как бы показывая, что с этикетом и нормами поведения в обществе он знаком, Тим постучал костяшками пальцев по распахнутой двери, попутно спросив:

   – Можно войти?

   Вопрос этот был риторическим – лейтенант прошел в помещение сразу же, как только дверь распахнулась. Эйрин, мрачно вздохнув, ответил:

   – Если я скажу, что нельзя, ты уберешься отсюда?

   Отрицательно помотав головой, Тим зажмурился, как сытый кот и, немного растягивая слова, ответил:

   – Нет конечно.

   – Я так и знал.

   – Ладно, пошутили и хватит. – Сказав это, молодой лейтенант тут же стал серьезным, а Эйрин подумал, что он-то и не шутил вовсе... – Ты готов?

   – Вполне.

   – Оружие взял?

   – Угу.

   Кивнув Тим развернулся на пятках и пошел в сторону лестницы, на ходу рассказывая Эйрину, что их ждет:

   – Сегодня мы собираемся посетить небольшой игорный дом, расположенный на самой окраине города...

   – Что мы там забыли?

   Хитро улыбнувшись, Дорэй ответил:

   – Сейчас расскажу.

   Несколько безразлично пожав плечами, де Сэй последовал за напарником. Быстро спускаясь по деревянной лестнице, Тим вводил Эйрина в суть предстоящего дела:

   – Как я уже сказал, сегодня мы совершим небольшую прогулку на окраину города. Там, в небольшом подвальчике, расположенном под зданием постоялого двора, устроили игральный дом, со всеми вытекающими из этого последствиями...

   Бросив через плечо внимательный взгляд, Тим вопросительно приподнял брови, спросив:

   – Пояснения нужны?

   Эйрин покачал головой – на собственном опыте он знал, что происходит в игорных домах, так что фантазии представить себе полную картину ему вполне хватило. Дорэй кивнул и продолжил:

   – На задание мы отправляемся вдвоем, дабы не привлекать к себе лишнее внимание. Хорошо, что ты не надел уставной кафтан – никто не должен заподозрить нас в том, что мы пришли "вынюхивать", а не поразвлечься немного.

   Эйрин громко фыркнул, так как не нашел другого способа показать бессмысленность данного заявления и вообще любых попыток скрыть, за чем именно они заявились в игорный дом. Дело тут не в уставном кафтане и не в том, что Тима весь городок знает в лицо. Даже если каким-то образом все, внезапно забудут как выглядит лейтенант Южной Заставы Тим Дорэй, все равно, глупо даже пытаться скрыть сам факт того, что они воины.Одна только выправка обоих явно говорила, что никакие они не купцы заезжие и, уж тем более не кутилы и "баловни" жизни, для которых сам смысл существования заключается в том, чтобы прожигать отведенное им время за карточным столом или в пьяном угаре.

   Воина, во всяком случае в Тиме, выдавало все – разворот плеч, осанка, манера держать голову и разговаривать. Если сам Эйрин легко мог бы сойти за аристократа, коим он и является, то Тима с крестьянином или зажиточным горожанином не спутаешь. И уж тем более, только сумасшедший решит, что Дорэй азартный любитель покидать кости и просто поразвлечься. Хотя...

   Видимо поняв причину столь скептического настроя своего напарника, Тим остановился перед самой лестницей и, обернувшись к Эйрину, проникновенно сказал:

   – Воин должен уметь подстроиться под ситуацию...

   Что именно имел ввиду лейтенант, Эйрин понял спустя некоторое время, когда Дорэй, затащив упирающегося де Сэя в комнатку под лестницей, начал крутить его из стороны в сторону, попутно бормоча себе под нос:

   – Так, раз уж тебя угораздило родиться Ааш'э'Сэй, будешь играть роль, отведенную тебе самой судьбой...

   Эйрин зевнул и, прикрыв рот ладонью, сухо поинтересовался:

   – Это какую же?

   – Какую-какую... Обычную для всех Ааш'э'Сэй. – Смерив де Сэя лукавым взглядом, Тим разъяснил – Ты – избалованный аристократик, у которого денег куры не клюют. Дабы развеять скуку ты отправился путешествовать по Империи и, исключительно из опасения за собственную жизнь, предпочитаешь жить в Заставе, а не на каком-нибудь постоялом дворе. Я буду исполнять роль твоей няньки, чтобы тебя не обидел никто ненароком.

   Подождав, пока Эйрин утвердительно кивнет, Дорэй похлопал его по плечу и весело добавил:

   – Веди себя так, как и подобает всем отпрыскам благородных кровей, объяснять не буду, сам должен знать.

   Эйрин, сдержавшись от того, чтобы не зевнуть еще раз, мрачновато пробормотал:

   – И на том спасибо.

   Тим же, видимо решив, на всякий случай, внести некоторую ясность, доброжелательно произнес:

   – Только ты не забывай, что я твой лейтенант и все тебе потом припомню...

   Улыбался он при этом очень радостно, в связи с чем Эйрин пришел к выводу, что совсем уж избалованного аристократа на рассвете вздернут. Покачав головой, де Сэй сказал:

   – Идея, конечно неплохая, если бы не несколько фактов...

   – Каких же?

   – Для начала, что-то мне подсказывает, что мое прибытие сюда не осталось незамеченным. Соответственно, все кому надо знают меня едва ли не в лицо. Как ты предполагаешь объяснить то, что я наравне с прочими принимал участие в патрулях?

   Тим кивнул, со словами:

   – Как я уже сказал, постарайся сделать так, чтобы все поняли, насколько ты недоволен тем фактом, что застрял здесь. Не знаю, придумай что-нибудь... Ну, например, можно сказать, что Владыка направил тебя сюда так как устал лицезреть твою постную ро... Эм... Твое высокомерное лицо в столице. А по-поводу патрулирования... Все очень просто – Вашему Сиятельству стало скучно, вот Вы и потребовали показать Вам город с, так сказать, оборотной стороны.

   Эйрин, благородно пропустив мимо ушей "оговорку" Тима, сухо продолжил:

   – Дальше, как бы ты не старался, тебя-то уж точно все знают в лицо. Одно твое появление уже вызовет подозрения, что легко объяснимо. Что-то мне подсказывает что, как только мы появимся на пороге игорного дома, зал опустеет в считанные мгновения. – Смерив Тима внимательным взглядом, Эйрин повторил его недавнюю реплику – Объяснения нужны?

   – Согласен... – Улыбнувшись так, словно знал одному ему известную тайну, Тим закончил – Подожди меня за дверью.

   Пожав плечами Эйрин вышел и, оперевшись спиной о стену, закрыл глаза. Тоска, поселившаяся в его душе, Боги знают когда, постепенно брала верх, подчиняя себе разум. Сейчас де Сэй чувствовал себя так, словно с тех пор, как закончилось его ученичество, прошло, как минимум, миллион лет...

   Безразлично разглядывая воинов, периодически проходящих мимо, Эйрин зевнул – скорее бы этот Тим уже вышел... Не то, чтобы Эйрину так уж не терпелось нанести визит в игорный дом. Просто, чем быстрее они уйдут, тем быстрее вернутся, верно? А значит, можно будет запереться у себя и почитать что-нибудь. Всяко пользы от этого будет больше, чем шататься по ночному городу, оглашая округу пьяной песней.

   К слову сказать, все воины имели право брать увольнительные и это время каждый тратил так, как считал нужным. Ну и в принципе, после того, как патрулирование заканчивалось, компания из пяти-шести человек обязательно заваливалась в какую-нибудь таверну – отметить окончание тяжелого рабочего дня.

   Эйрину казалось, что подобное отношение к службе, мягко говоря, неприемлемо. Ленар, Командир Заставы, на просто закрывал на подобное глаза, а порой и сам не брезговал пропустить кружку-другую ячменного пива или подогретого пряного вина. Пожав плечами, де Сэй мрачно фыркнул – сам-то как будто лучше, только и делает, что в комнате сидит, "зарывшись" с головой в старые книги, с выцветшими от времени страницами.

   Пока Эйрин рассматривал сию проблему под разными углами, дабы не упустить ничего, дверь в кладовку открылась и на пороге застыл Тим. Во всяком случае, де Сэй был уверен, что это – Тим. Глазам его предстал некто, укутанный в длинный, светло-коричневый плащ, с лицом, наполовину скрытым широким платком. Длинная челка закрывала остальное, но все равно... Хмыкнув, Эйрин задался вопросом:"А стоит ли сказать этому болвану, что маскировка его разве что малолетнего недоумка обманет?" В тишине коридора раздался спокойный голос Тима:

   – Я готов.

   Разглядывая напарника сквозь челку, Тим довольно улыбался – маскировка, одно из наиважнейших умений. Правда, это, скорее, следует отнести к умениям наемников, нежели воинов, ну да Тим в принципе считал, что любые знания могут быть полезными. Хотя, он и сам знал, что мастером перевоплощаться его только очень и очень добрый человек назовет. Из жалости. Но, учитывая то, ради чего Тим в принципе все это затеял, так тоже нормально. Опустив платок ниже и склонив голову немного вбок, так чтобы де Сэй мог видеть его лицо, Тим спросил:

   – Ну как, узнают?

   Пожав плечами, Эйрин ответил:

   – Тебе правду сказать или чтобы не обидно было?

   Легкомысленно махнув рукой, Тим сообщил:

   – А я не буду платок снимать, да и в принципе, постараюсь говорить поменьше. Если ты готов, тогда пойдем.

   Хлопнув Эйрина по плечу, Тим широким шагом направился к выходу, де Сэй же, задумчиво нахмурив брови, последовал за молодым лейтенантом.

   Выйдя на крыльцо, Дорэй остановился и, обернувшись к напарнику, свистящим шепотом сказал:

   – Не забудь, от твоей роли зависит очень и очень многое. Я, большую часть времени, буду молчать и изображать твоего охранника.

   Эйрин тяжело вздохнул и, убрав руки в карманы (все же, общение с Дорэем несколько изменило привычки де Сэя) последовал за лейтенантом. Выйдя на крыльцо, сложенное из желтых камней, Эйрин вдохнул сухой воздух, наполненный пылью и едва уловимым ароматом цветов. Сумерки, опустившиеся на город, продлятся всего ничего – почти сразу наступит ночь, так что де Сэй хотел насладиться этими краткими минутами, в полной мере. Эйрин и сам не знал почему, но именно сумерки были его любимым временем суток. В момент, когда красноватый диск солнца скрывался за крышами домов и окружающий мир становился прозрачно-синим, де Сэю казалось, словно то, что он искал так долго, вот-вот предстанет перед его глазами. Правда, он и сам не мог с точностью сказать, что же именно он искал и искал ли вообще... Но, ощущения были именно такие и, с легким замиранием сердце, Эйрин смотрел на небо, в котором медленно загорались звезды. Смотрел до тех пор, пока луна не занимала свое место на небосклоне и плечи не начинало сводить от напряжения. А вот когда на Юг опускалась ночь, де Сэй словно вновь проваливался в долгий, тягучий как смола, сон. Пробуждение от которого наступит лишь на несколько кратких мгновений, не принеся облегчения.

   Тим, остановившись перед крыльцом, мельком посмотрел на де Сэя и улыбнулся. Сказать по чести, Эйрин, несмотря на свой молодой, для Ааш'э'Сэй возраст, вызывал у Тима весьма противоречивые чувства – вроде бы и не такой уж высокомерный, в то же время словно бы отгородился от прочих стеной, пробить которую смогут разве что Светлые. С момента назначения де Сэя в Южную Заставу прошло уже около месяца, за это время Эйрин не то, чтобы сдружиться ни с кем не сумел, он вообще, кажется, просто не замечал тех, кто находился рядом. Воины, поначалу отнесшиеся с дружелюбием и любопытством, постепенно теряли к де Сэю интерес, что легко объяснялось поведением аристократа.

   В общем, Тим находил такое поведение странным. Если тех, кто был в Заставе до того, как тут появился Эйрин, Дорэй еще мог понять – кому хватит упрямства, Боги знают сколько времени, ломиться в запертую дверь? То вот Эйрина он не понимал категорически. Нет, можно было бы предположить, что де Сэй считает ниже своего достоинства общаться с простолюдинами, ну или в принципе не переносит людей, как многие из Ааш'э'Сэй, но... Поведением своим Эйрин показывал, что окружающие его мало интересуют и дело даже не в том, к какой расе они относятся. Просто ему не интересно.

   Сделав небольшой шаг назад, дабы пропустить де Сэя вперед, Тим, спрятав руки в карманах, низко опустил голову и последовал за Эйрином. Тихо, чтобы мог услышать только напарник, Тим сказал:

   – Выходишь из Заставы и направляешься в город, идешь к центральной площади, оттуда к часовне. Возле молебни свернешь на лево и пойдешь прямо к окраине.

   Эйрин, брезгливо поджав губы (видимо уже вошел в роль), кивнул и молча пошел куда сказано. Дорэй же сверлил спину своего спутника задумчивым взглядом. На самом деле то, ради чего они направлялись на постоялый двор, несколько отличалось от того, что Эйрину сказал Тим. Но... К сожалению, поведение де Сэя вызывало сомнения в рядах воинов Заставы, в связи с чем Тим решил устроить молодому Ааш'э'Сэй некое подобие боевого крещения.

   Империя Ардейл. Сейн. Черный Замок. Кабинет Дэмиена де Мора.

   Лука Редж, порядком похудевший, с осунувшимся от усталости лицом, развалился в широком кресле, всем своим видом показывая, что вот-вот отправиться к праотцам. С того момента, как его посвящение наконец-то закончилось, прошло чуть более месяца, правда Лук казалось, что не более суток. За все то время, что Дэмиен отвел ему дабы восстановиться и отдохнуть, Редж даже поспать толком не успел. То есть, спал-то он как раз очень даже много. Да что там... Лука только и делал что спал, да ел и все же... Тело почему-то никак не восстанавливалось, да и разум словно бы переполненный информацией, отказывался повиноваться, самовольно погружаясь в сон. Вот и сейчас взгляд молодого мага сонно блуждал по потолку и Дэмиен решил, что ученик, не иначе как, заснул с открытыми глазами.

   Тихо хлопнув ладонью по столу, де Мор сказал:

   – К сожалению время отдыха закончилось. Ты итак слишком долго бездействовал.

   Лука, широко зевнув, вперил в учителя мутный взгляд и кивнул, соглашаясь. Действительно, что-то разленился он, может поэтому и ко сну постоянно клонит. Правда, в один из дней Лука честно пытался потренироваться с мечом, но когда Лазар едва на снес ему голову, из-за того, что Редж опять начал засыпать, пришлось от идеи этой отказаться. Потянувшись, Редж выпрямился в кресле и тряхнул короткими черными волосами, словно пытаясь привести мысли в порядок. Помолчав еще какое-то время, Лука спросил:

   – Чем я должен заняться?

   Дэмиен, постучав пальцем по столу, внимательно посмотрел в глаза ученика и, как бы между прочим, поинтересовался:

   – Помнишь гильдию Призраков?

   Редж, слегка нахмурившись, задумчиво кивнул – Сиэлой занимался не он, а сам Дэмиен, он, Лука, присутствовал при допросе одного из задержанных. Немного подавшись вперед, Редж уточнил:

   – Это те, у которых маг на редкость одаренный?

   Дэмиен кивнул.

   – Они самые.

   – С чего это ты вспомнил о них сейчас?

   Де Мор едва заметно улыбнулся со словами:

   – Я и не забывал.

   Поднявшись из-за стола, Дэмиен подошел к одному из шкафов и, проведя указательным пальцем по корешкам книг, достал одну из них. Протянув ее Луке, де Мор сказал:

   – Я хочу, чтобы ты ознакомился с тем, что нам удалось собрать на Гильдию Призраков.

   – С целью?

   – Пока что для общего ознакомления. Как закончишь, я с удовольствием выслушаю твои выводы относительно их самих и их мага.

   Лука, пролистав пару страниц, провел рукой по лицу и, подняв на де Мора вопросительный взгляд, уточнил:

   – Хочешь от них избавиться?

   Дэмиен отрицательно покачал головой со словами:

   – Нет, к сожалению с их существованием нам придется мириться. Просто у меня есть подозрения, что кто-то из них может быть замешан в том, что ожидается на Юге.

   Положив книгу на колени и уставившись за окно, Редж тихо сказал:

   – Ты, все-таки, полагаешь, что там что-то будет? По мне так это все давно должно было завершиться, лопнув как мыльный пузырь.

   Де Мор, присев на краешек стола, поучительно сказал:

   – Когда ты займешь мое место, тебе придется помнить о любой мелочи, даже самой незначительной. Любое подозрение или даже легкую тень подозрения, ты должен будешь рассматривать как потенциальную угрозу, в противном случае...

   Пристально посмотрев в глаза Реджа, де Мор замолчал, предоставив ученику возможность самому представить, чем это все может закончиться.

   – Значит, ты полагаешь что Сиэла может иметь к этому отношение?

   Дэмиен сухо кивнул и, вновь заняв свое место за столом, сказал:

   – На этом все, можешь идти.

   Кивнув на прощание, Лука поднялся со своего места и направился к двери, на ходу листая пожелтевшие от времени страницы. Когда он подходил к лестнице, на пути его возникла преграда, в которую он едва не врезался. Подняв взгляд от страницы, Лука слегка прищурился, задумчиво рассматривая застывшего перед ним.

   Короткие светлые волосы мягкими прядями падали на лицо, бирюзовые глаза смотрели на Реджа с некоторым удивлением. Почти одновременно оба поклонились, едва не столкнувшись лбами и вежливо поздоровались друг с другом. Годы, прошедшие с момента их последней встречи, подобно огромной пропасти пролегли между ними.

   Рассматривая Тифара, Лука печально улыбнулся – как жестоко Светлые обошлись с ним... То есть нет, так – не верно. Не только с Тифаром, но и с самим Лукой и Лазаром в придачу. В момент их первой встречи Лука был всего лишь нищебродом, взятым де Мором под свое крыло из жалости, Тифар был отпрыском одного из древнейших аристократических родов, а Лазар – балбесом, в голове которого ни одна мысль не задерживается из-за постоянно гуляющего там сквозняка, то теперь все стало едва ли полной противоположностью былому. Лазар принял власть от отца, Лука стал старшим смотрящим и без пяти минут начальником тайной службы, а вот Тифара Светлые наградили рабским ошейником.