Текст книги "Становление (СИ)"

Автор книги: Стэлла Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

   – Тебе бы парой владеть хорошо научиться, а то с кинжалами вон сколько ран получил.

   Эйрин, весмьа недовольный этим фактом, мрачно фыркнул:

   – Обойдусь.

   Дорэй, словно не услышав, сообщил:

   – Вот и отлично, сам займусь этим.

   Следующие несколько минут они молчали, каждый думая о чем-то своем. Выйдя на улицу и вдохнув полной грудью теплый ночной воздух, Тим задал новый вопрос:

   – Видел того наемника?

   – Странно одетого?

   – Угу, его самого.

   – Видел конечно.

   – Знаешь его?

   – Да, знаю.

   Не пытаясь скрыть любопытства, Тим спросил:

   – И кто он?

   Де Сэй, убрав руки в карманы, направился вперед, на ходу ответив:

   – Призрак Сиэлы.

   Спустя час, когда к полуразрушенному зданию постоялого двора подошел отряд воинов Южной Заставы, глазам их предстало пепелище, среди которого не было ни одного живого человека. На самом деле, воины не обнаружили даже останков, словно пустое здание сгорело, а не игорный дом. Пожав плечами, командир развернул отряд обратно, задаваясь вопросом:"А что же тут произошло?". Когда остов сгоревшего здания остался далеко позади, до слуха воинов донеслась чарующая песнь лютни, в мелодии которой явно слышалась печаль.

   Немир Плут, терпеливо ожидавший окончания потасовки, усевшись на ветке одного из деревьев, окружающих здание, все-таки предпочел скрыть следы своего пребывания тут. Всем, кто находился в здании, в момент когда де Сэй с напарником покинули его, Плут подчистил память и перебросил в Антал. Если бы их нашли здесь, какой-нибудь особо любопытный маг мог бы восстановить их память, а Плут этого не хотел. Новый дурман наверняка привлек внимание де Мора, а значит Немиру повезло, что сюда он добрался первым. Вряд ли Эй оказался здесь по приказу Дэмиена, хотя этот старый паук своей сетью опутал всю Империю, так что от него можно все, что угодно, ожидать.

   И все же... Так же как и Хисер, Плут не допустит вмешательство Ааш'э'Сэй в дела людские, тем более в войну между человеческими гильдиями. Тела тех, кто руководил наемниками и торговцами, Немир отправил прямо в подвал своей гильдии, здание которой располагалось в Квартале Пересмешников. Эти трое так и не сказали ему, кто же стоит на самом верху, но имея в запасе некоторое время, Плут рассчитывал извлечь интересующую его информацию из, уже, мертвых тел.

   Закончив играть погребальную песнь Хисеру, Немир спрыгнул с ветки облюбованного им дерева и, бросив последний взгляд на пепелище, щелчком пальцев открыл портал и исчез в его недрах. Когда портал растаял, словно предрассветный туман, горячий ветер Великой Пустыни, поднял серый пепел в воздух, смешивая ее с желтой пылью. Гильдия Призраков осталась верна своему кредо – спустя несколько часов никто, даже при большом желании, не смог бы обнаружить каких-либо следов недавнего побоища.

Глава шестая. Истинное бессмертие.

   Империя Ардейл. Южная застава.

   Полуденное солнце, словно бы зависшее в самой вышине, беспощадно пекло, соленый пот заливал глаза, а от жара, исходившего от раскаленных камней, которыми была выложена городская улица, было трудно дышать. Воздух, наполненный пылью царапал горло и казалось легкие вот-вот расплавятся. Эйрин, утерев украдкой лоб, посмотрел на Тима, которому никакая жара не помешала покинуть стены прохладной таверны. Лейтенант стоял, облокотившись плечом о стену, с широкой улыбкой глядя на своего нового напарника. Видок у молодого де Сэя в тот момент, был самый что ни на есть печальный – волосы мокрыми прядями облепили лицо, по лбу катились крупные капли пота и бедняга Эйрин, то и дело, проводил языком по пересохшим губам. Все же, привыкший к более прохладному климату столицы, де Сэй испытывал определенные муки, хоть и старался не показать виду.

   Придя к выводу, что на сегодня новичок перенес более чем достаточно, Тим, наконец-то, соизволил отлепиться от стены и сказал:

   – Пойдем.

   Бросив на лейтенанта затуманенный взгляд, Эйрин мрачновато спросил:

   – Куда?

   Передернувшись от омерзения, когда капелька пота скатилась по шее и затекла за ворот рубахи, Эйрин крепко сжал зубы. Может быть, конечно, ему кажется, но когда он был тут в прошлый раз, такой жары не было. Тим этот еще потащил его неведомо зачем в полупустую таверну, только для того, чтобы на подавальщицу потаращиться.

   Уставной кафтан темно-синего цвета, который Эйрин носил всегда, сейчас казался ему не иначе как орудием пытки, а может даже и казни – еще несколько минут на этой жаре и он точно отправится к Светлым. Приставучий лейтенант, похлопав Эйрина по плечу, сообщил доверительно:

   – Помнишь я говорил, что у нас, кажется, завелись "уши"? – Дождавшись слабого кивка, он продолжил – и мне в голову пришла, ну очень, интересная мысль...

   Громко выдохнув сквозь зубы, Эйрин сбросил руку непрошеного напарничка с плеча и, плюнув на все, стянул-таки пресловутый кафтан. Правда, прохладнее от этого не стало, а даже наоборот – белая рубаха, пропитавшая потом почти полностью, противно липла к коже, да и запах...

   Сморщив нос, молодой де Сэй обвел взглядом площадь но, так как ничего, более-менее похожего на реку он не нашел, пришлось ему смириться. Подергав рубаху за ворот, Эйрин сделал "гордое" лицо и, уже более спокойно, посмотрел на Тима.

   – Так что за идея?

   Хмыкнув, Тим кивнул в сторону одной из подворотен и ответил:

   – Пойдем, по пути расскажу.

   Бросив последний грустный взгляд на здание, в котором располагалась таверна, Эйрин последовал за Тимом. В конце-концов, Ленар – Командир Заставы, определил Тима как старшего в их паре, соответственно Эйрину пришлось подчиниться. Правда, он не совсем понял, почему они работают в паре, а не вместе с тему двумя, в чьей компании он встретил Тима в первый раз, но решил пока что не задавать никаких вопросов.

   Как только они зашли за угол здания, Тим, убрав руки в карманы и насвистывая на ходу какой-то навязчивый мотивчик, бодро зашагал по переулку. Подождав какое-то время, он сказал:

   – Я вот что подумал – ребята у нас дружные, все как на подбор. К тому же, Ленар не тот человек, чтобы "мышонка" из виду упустить. Если бы были какие-либо подозрения, что "ушки" принадлежат кому-то из наших, я бы узнал об этом первым.

   Эйрин благодушно кивнул, потому что, несмотря на удручающий вид улочки, по которой они шли, здесь было не так жарко, как на открытой площади – каменные стены домов еще не прогрелись, а дорогу кто-то полил водой, благодаря чему пыль не кружила в воздухе. Остановившись у небольшого источника, обложенного камнем, де Сэй зачерпнул прозрачную воду ладонью и поднес к пересохшим губам. Вода, пусть и довольно теплая, но такая желанная, разом улучшила настроение, в связи с чем Эйрин проявил, не свойственную его натуре, болтливость, спросив:

   – А с чего ты вообще взял, что в Заставе завелся "мышонок"?

   Сказав это, Эйрин поморщился, потому как называть шпионов подобным словом ему еще не приходилось, но раз уж они все тут это словечко используют, то наверное – ничего страшного.

   Тим хмыкнул и, присев рядом на корточки, опустил в источник свою флягу. Помолчав пару минут, он ответил:

   – Видишь, какая беда – говорят, вот-вот вспыхнет восстание, пламя которого может подмять под себя весь Юг. Это все зреет уже давно и несколько лет назад, когда меня тут еще и в помине не было, удалось успокоить всех недовольных. Только сейчас все по-другому. По Югу бродят слухи... Не слухи даже, а так – легкий намек. Но ты же понимаешь, что пропустить их, пусть даже это и выдумка, мы не можем.

   Эйрин кивнул. Де Мор сам лично всем головы снесет, если вдруг кто-то о чем-то забудет сообщить или "закроет" глаза. К тому же, когда его направили сюда, Лазар тоже сказал, что ожидается буря...

   Тим же, закрутив флягу и прицепив ее к поясу, продолжил:

   – Вот уже полгода мы рыщем по городам, близлежащим к Заставе, в поисках тех, кто знает хоть что-то.

   – И? – Приподняв брови, молодой де Сэй внимательно посмотрел на лейтенанта.

   – У кого-то в Замке есть уши по всей Империи и эти уши слышат то, что слышать не дозволенно.

   Эйрин кивнул – Тим очень точно описал Дэмиена, не назвав при этом его имени.

   – И все, что касается обстановки в нашей Заставе, даже бабские сплетни, все это поступает к Ленару. Не так давно стала поступать информация что кто-то, не один человек, а целая группа, скупает металл, дерево, магические артефакты. И все это идет караваном на Юг.

   Эйрин хмыкнул – такое вряд ли возможно, потому что караван, груженный под завязку заготовками для оружия остановили бы еще в Сейне. В Империи с давних времен существовал закон, что ковать оружие могут только мастера, а у мастеров есть специальные разрешения, скрепленные Императорской печатью. К тому же, мастера, в большинстве своем, работают по одиночке и сырье, необходимое для работы они заказывают малыми партиями. Есть, конечно, вероятность, что один или несколько кузнецов собрались и, дабы не тратить лишние деньги, сделали заказ вместе. Но... На Юге не наберется столько кузнецов, чтобы доставка целого каравана металла была оправдана и не вызвала подозрений. С боевыми артефактами дело обстоит еще хуже – любой Ааш'э'Сэй, кроме самого Эйрина, может использовать магию как ему заблагорассудится, соответственно, магические накопители им ни к чему. Другое дело – люди. Магов среди людей мало, хоть и есть очень одаренные. Они-то и создавали магические артефакты для тех, кому магия не была подвластна.

   Естественно, что создание и продажа накопителей была под жестким контролем того же самого де Мора – когда-то в древности люди использовали магию против Ааш'э'Сэй, победить им не удалось, но вот противостояние затянулось и никому от этого лучше не стало.

   А еще существует мнение, что Чума, несколько столетий назад выкосившая добрую половину населения Империи, была создана человеческими магами, как возможное оружие против Ааш'э'Сэй. Сейчас никто, кроме отца Лазара не сможет сказать, были ли в том замешаны только лишь люди или же сами Ааш'э'Сэй приложили к этому руку, но Император, обуздав смертельную болезнь, издал несколько указов, одним из которых было и то, что люди-маги и все, созданное ими, находится под строгим контролем Черного Замка. О магах Ааш'э'Сэй и говорить нечего.

   Соответственно, никто бы не выпустил из Сейна целый караван, груженный не только металлом и деревом, но и различными магическими накопителями. К тому же, насколько Эйрину было известно, люди-маги не создавали боевых артефактов – только бытовые. А заклинание, запечатанное в кристалл, но используемое для вызова дождя, вряд ли можно считать хоть сколько-нибудь опасным.

   Только когда Тим хмыкнул, выразив свое несогласие, Эйрин понял, что рассуждал вслух. Пожав плечами, он спросил, на этот раз обращаясь к напарнику:

   – Не согласен?

   – Не то, чтобы не согласен. Есть в твоих рассуждениях одна ошибка, которая может повлечь за собой неожиданную развязку.

   Слегка нахмурившись, Эйрин спросил:

   – Это какая же?

   Лейтенант, покачав головой и направившись в сторону одного из обшарпанных зданий, сказал:

   – А с чего ты взял, что караван идет из Сейна?

   Империя Ардейл. Сейн. Черный Замок.

   Тифар собирал свои скудные пожитки, готовясь отправиться в путь. Короткие волосы, выбившиеся из хвоста, падали на лицо, от чего бывший советник хмурился еще больше. Уложив сумку, он сел на край кровати и посмотрел в окно.

   Из-за событий, ожидаемых на Юге, решение проблемы Ан'Дже пришлось отложить, как минимум на год. А значит ему еще какое-то время придется походить с этим опостылевшим ошейником.

   Мрачно хмыкнув, Тифар провел пальцем по гладкой поверхности своего неизменного "украшения". Он, в принципе, не надеялся на то, что сможет искупить свои преступления и остаться в этом мире. Знакомство с книгами, бывшими в его распоряжении, натолкнули его на одну мысль, которая со временем казалась все более и более притягательной.

   Тифар, после некоторых раздумий, пришел к выводу, что снять проклятие Ан'Дже, не использовав при этом жертву – невозможно. Тайрис использовал восемь жертв и еще одну – для создания этих "монстров" и, насколько Тифару было известно, повернуть процесс вспять невозможно. Только если не договоришься с Темными и те не соизволят вернуть тех, чьи души многие века назад ушли из этого мира. А ждать подобного безрассудства от Темных не приходится.

   Таким образом, Тифар решил, что в данном случае, возможно, придется разбить одно заклинание, применив к нему другое,более сильное. Потому что магия, которую использовал Тайрис, была ему дарована в момент заключения договора с Темными. Договор, заключенный однажды, незримым позорным клеймом прожигает горячий лоб того, кто побеспокоил Темных в их обители.

   От клейма этого невозможно избавиться – сделанного не воротишь, так же как невозможно заставить заклинание вернуться к заклинателю. Все просто – пока клеймо существует, магия будет действовать. А Тайрис, даже в Мире Темных, продолжил носить доказательство того, что некогда заключил проклятый Светлыми контракт. Душа бессмертна, а значит и заклинание никуда не исчезнет. Другое дело, если заклинатель ушел в мир Светлых. В отличии от Темных, которым доставляет истинное удовольствие наблюдать бесконечные мучения тех, кто возжелал силы, Светлые позволяют магии рассеяться в момент, когда дух покидает мир живых. Конечно, это относится не ко всем заклинаниям, иначе пользы бы от них, как таковой, особо не было.

   Если верить тому, что писал в своих дневниках Тайрис, раньше Светлые тоже принимали в плату чьи-то души. Взять хотя бы договор Хикар. Сейчас эти знания уже утеряны, но оно и к лучшему – в противном случае, мир погрузился бы в хаос. К тому же, Тифар пришел к выводу, что на подобное Светлые шли лишь в определенных случаях. Правда, имея те жалкие крохи информации, Тифару сложно судить, насколько верны его выводы – он не успел познать магию Темных настолько глубоко, чтобы с уверенностью говорить о том, что именно существование договора заставляет магических "уродцев" Ан'Дже страдать. Но и не брать в рассчет такую возможность – глупо.

   Так или иначе, договор Тайриса все еще действует, а вместе с ним и проклятье Ан'Дже или же его последствия. Посвятив некоторое время изучению процесса создания Ан'Дже, Тифар еще раз убедился в том, что обернуть заклинание вспять невозможно, даже если бы договор Тайриса не существовал. Таким образом, де Льен решил, что выход у него только один – изменить Ан'Дже еще раз. Другими словами – если Тайрис сделал Ан'Дже из Ааш'э'Сэй, то он, Тифар, проделает обратную работу. Другой вопрос – получится ли у него? Конечно, магический запас у него огромен, да и знаний довольно много, но... Изменяя живую материю, маг вмешивается в сам устрой мироздания, в буквальном смысле ломая то, что было создано Богами. Для того, чтобы осуществить нечто подобное даже самом Клаю не хватило бы сил.

   Именно поэтому Тайрис заключил контракт – в обмен на его душу, Темные даровали ему столь желанную силу. О контракте Тифар знал больше, чем кто-либо другой. Сам он заключил договор с Азаром Отступником. Темный, снискавший славу и почет в войне со старыми Богами, в последствии стал одним из тех, кто поднял оружие против братьев. Никому бы Тифар не признался, что выбор Темного, с которым он желал заключить договор, не был случайным. В Азаре – отвергнутом всеми и отвергнувшем свет, Тифар видел самого себя. Так же как и Отступник, Тифар бежал от света и желал найти успокоение во тьме.

   Сделав глубокий вдох, бывший советник провел рукой по груди, коснувшись пальцами того места, где было выжжено клеймо Азара Отступника. Придет время и он, Тифар, искупив свою вину в этом мире, отправится в мир Темных, где сможет наконец-то встретить того, чьи подвиги и достижения заставляли сердце биться быстрее.

   Дверь комнаты тихо распахнулась и на пороге застыл Лазар, трепетно прижимающий к себе сына. Маленький Ай, после недавнего происшествия более не огорчался, за что Тифар был ему очень благодарен. У него до сих пор волосы на голове шевелились, когда он вспоминал недавнее "купание" наследника, которое оказалось купанием для самого Тифара и Лазара в придачу. Если бы не Рашна, так кстати возникшая на пороге разгромленной комнаты, одним Богам известно, чем бы это все закончилось. Что Тифара действительно пугало, так это бесконтрольная магия, непрерывным потоком исходящая от младенца. Казалось энергия течет по его венам вместо крови.

   Порадовавшись про себя, что пребывание его в, некогда любимом замке, подошло к концу, Тифар встал и вежливо поклонился Императору. Лазар кивнул и, зайдя в комнату, закрыл за собой дверь.

   – Уже готов?

   Ответив утвердительным кивком, Тифар поинтересовался:

   – Ты так и будешь с ним везде таскаться?

   Император печально покачал головой и ответил:

   – Нет, в свете последних событий нам пришлось пересмотреть программу воспитания наследника – в ближайшее время им займутся наставники, как и мной, в свое время.

   Бывший советник кивнул. Если бы малыш был обычным, для Ааш'э'Сэй, ребенком, возможно новая политика Императрицы, относительно воспитания собственных отпрысков была бы верна... Только вот, новорожденный наследник разнес по камню добрую половину замковой стены. Сразу-то и не заметил никто – очень уж Лазар за сына переживал – как бы не простыл отпрыск, на каменном полу сидючи, а Тифар, лишенный магии, всеми силами пытался удержаться в вертикальном положении и не воспарить к потолку.

   Но стоило лишь ребенку успокоиться, как Император, проявив недюжий интеллект и наблюдательность, сообщил, что в помещении как-то очень уж прохладно... Так как Тифар сразу сказал, что это – не он и нечего на него так подозрительно смотреть, Лазар, поразмышляв минуту, пришел к выводу, что новое окно (ну, или дверь) в которое и задувал прохладный вечерний воздух, появилось в стене стараниям горячо любимого сына. Придя к такому логичному заключению, Лазар, преисполненный отцовской гордости, с умилением разглядывал ночной Сейн, через дыру, образовавшуюся в стене и, вероятно, размышлял о чем-то, простым смертным, недоступном.

   Сколько бы Тифар не подшучивал над Лазаром и его необузданной любовью, но и он и сам Лазар, понимали, что ребенок, не имеющий знаний о том, как контролировать свои силы не просто опасен, а очень опасен. В тот момент, когда стена Замка рухнула, было уже достаточно поздно, да и вряд ли кому-то пришло бы в голову шататься под окнами. Но... Кто-то мог и пострадать из-за детской истерики. Так что, решение Лазара, хоть и могло показаться несколько жестким, но оно было вынужденным.

   Насколько Тифару было известно, Ааш'э'Сэй, проявляющие недюжий талант к магии, некоторое время живут в полной изоляции – дабы не покалечить ни себя, ни кого-то еще, в том числе. Самого Лазара посадили "под замок" когда тот был в более сознательном возрасте, так что он довольно быстро научился контролировать свои силы. Самого же Тифара под замок никто не сажал – он всегда был предоставлен самому себе и его избегали. Даже странно, что он не убился во младенчестве. Так что малыша Айя можно только пожалеть.

   Заглянув в сверток, который Лазар крепко прижимал к груди, бывший советник искренне улыбнулся, но тут же стал серьезным. Проведя пальцем по нахмуренному лбу младенца, он тихо сказал:

   – Ничего, ты же сильный? Переживешь и станешь еще сильнее...

   Так как Лазар начал как-то подозрительно хмыкать, бывший советник, поправив кафтан, отошел на несколько шагов. Подобное поведение для него – нонсенс, не стоит лишний раз удивлять посторонних.

   Перекинув сумку через плечо, Тифар сухо поинтересовался:

   – Попрощаться зашел или по делу?

   Император кивнул и серьезно ответил:

   – Тебе пока что рано в Заставу. Мы с Дэмиеном решили, что тебе следует заняться кое-чем другими.

   – А именно?

   – Один из информаторов де Мора сообщил, что на Юг идет караван, груженный металлом и магическими кристаллами.

   Удивленно присвистнув, Тифар переспросил:

   – Кристаллами?

   – Да.

   – Караван?

   – Он самый.

   – Откуда столько кристаллов?

   Лазар, видимо устав топтаться у порога, присел на стоящий рядом стул и ответил:

   – Еще бы мы сами знали...

   Бывший советник нахмурился – что бы де Мор, да не знал что и откуда? Похоже, мир вот-вот скатится к Темным.

   – От меня что требуется?

   – Остановить, пока товар не дошел до покупателя.

   Склонив голову набок и выразив тем самым согласие с таким решением, бывший советник задал последний, но немаловажный, вопрос:

   – Откуда караван?

   С трудом подавив тяжелый вздох, Лазар ответил:

   – Из долины Бер.

   Империя Ардейл. Южная Застава.

   Эйрин, не сумев сдержаться, закрыл рот и нос ладонью. Здание, в которое они только что вошли, насквозь провоняло тухлятиной, прокисшей капустой и мочой. Где-то наверху завывал младенец, раздавались разъяренные вопли и шлепки, от чего на душе стало еще тоскливее. Посмотрев на Тима слезящимися глазами, Эйрин мрачно поинтересовался:

   – Что это за место?

   – Детский приют.

   Если бы у молодого де Сэя были силы удивляться – он бы удивился. Помещение, в котором они находились, мало походило не то, чтобы на детский приют, а вообще на сколько-нибудь приличное заведение.

   Довольно высокий потолок был покрыт копотью, словно тут ковали мечи или ежедневно зажигали погребальные костры. Лестница, ведущая на второй этаж, казалась настолько ветхой, что лишний раз на нее смотреть было боязно – того и гляди, рухнет под тяжестью недовольного взгляда.

   Мебель, если эти обломки можно назвать мебелью, была расставлена так, словно хозяева хотели устроить смертельную ловушку незваным гостям, а протертый до дыр ковер, лежащий в самом центре комнаты, украшали темно-бурые пятна, один взгляд на которые вызывал тошноту. И Эйрину, почему-то, совсем не хотелось думать о том, как эти пятна тут появились.

   С трудом отняв ладонь от лица, Эйрин сухо спросил:

   – И что мы забыли в детском приюте?

   Тим хмыкнул и, опять убрав руки в свои злосчастные карманы, ответил:

   – А где ты думаешь я твой кошель нашел?

   – И чей кошель мы ищем теперь?

   – На самом деле, у меня тут другое дело. Если хочешь – можешь постоять в сторонке, пока я поговорю "по душам" с одним человеком.

   Пожав плечами, Эйрин потоптался на месте, глядя как напарник, довольно уверенно, шагает по полуразвалившейся лестнице на второй этаж. Так как делать ему было абсолютно нечего, Эйрин решил, что пожалуй тоже посмотрит, чем там этот Тим будет заниматься, в детском-то приюте.

   Поднявшись на второй этаж, молодой де Сэй застыл, сомневаясь, стоит ли ему верить своим глазам. Если внизу здание напоминало притон, в котором курили дурманящие травы, то второй этаж скорее походил на дом терпимости – стены, выкрашенные ядовито-розовой краской, были задрапированы розовой же тканью, на полу лежал, хоть и довольно потертый, но все еще прилично выглядевший, ковер. Двери украшали резные таблички с именами.

   Чувствуя, как сознание медленно, но верно, уплывает в мир Светлых, Эйрин схватился за перила. Нет, видеть подобное не было для него в новинку – когда-то поместье де Сэй выглядело не лучшим образом, но сотворить такое из детского приюта?!

   Как раз в этот момент Тим толкнул ближайшую дверь и вошел в комнату, а Эйрин, буквально, побелел от гнева – на огромной кровати со сбившимися простынями, лежали двое. Женщина, ни чуть не смущаясь собственной наготы, томно посмотрела на Тима и, обольстительно улыбнувшись, проворковала, обращаясь к своему любовнику:

   – Твои друзья?

   Мужик, скорее похожий на здоровенного кабана, нежели на человека, почесал волосатый живот и рявкнул:

   – Какого Темного ты тут забыл, недоносок императорский?!

   Тим хмыкнул и посмотрел на Эйрина, которого уже трясло от бешенства. И дело было вовсе не в том, что они застали эту парочку в самый неподходящий момент, а в том, что тут же, в этой самой комнате, по полу ползал мальчик. Ребенок, не придавая никакого значения происходящему вокруг, играл на полу, радостно пуская слюни и таща в рот первое попавшееся под руку.

   Тим похлопал Эйрина по плечу и вышел, чтобы почти сразу вернуться в сопровождении маленькой девочки. Кивнув на ребенка, лейтенант сказал:

   – Забери его.

   Девочка, чьи руки покрывали многочисленные синяки и ссадины, кивнула и быстро исчезла, прихватив с собой хныкающего младенца. Бросив женщине простыню, Тим сухо сказал:

   – Пошла вон.

   Видимо, что-то во взгляде молодого лейтенанта заставило женщину безропотно подчиниться, а может она уже "отработала" свои деньги и задерживаться в месте, где назревает стычка, необходимости у нее не было. Как только дверь за ней закрылась, Тим пододвинул к кровати стул и, с ласковой улыбкой, сказал:

   – Мне вот в голову пришла интересная идея...

   Мужик, который за все это время даже не шелохнулся, но и страха особого не выказывал, сплюнул на пол и потянулся к своим порткам. Тим цокнул языком и покачал головой.

   – Нет-нет, Вы, уважаемый, лежите. Так оно лучше будет.

   Мужик, оскалив гнилые зубы в улыбке, нагло ответил:

   – Чё? Ты с кем разговариваешь, шавка?

   Эйрин, всегда считавший вежливость наилучшей политикой про проведении переговоров, немного разозлился. Да и первое потрясение, на тот момент, уже прошло. В свете всего, произошедшего ранее, он решил, что надо бы наглеца настроить на другой лад – более вежливый, а то у Тима разговор конструктивный не получится, а задерживаться здесь дольше, чем необходимо, Эйрину совсем не хотелось. Стоило мужику потянуть ручонки свои волосатые к порткам, как в стену, совсем рядом с его лысой головой, воткнулся кинжал, следом за которым – еще парочка. Ну, это значит, чтобы вежливости прибавилось.

   Тим одобрительно хмыкнул и ответил на ранее поставленный вопрос:

   – Я сказал: "можете не вставать, хоронить легче будет." – Повернувшись к Эйрину, он поинтересовался, с лучезарной улыбкой – Я прав?

   Де Сэй мрачно хмыкнул и ответил:

   – Пожалуй, если он оденется, хоронить его станет совсем легко.

   Так как разговор велся в легком и ненавязчивом тоне, несчастный совсем приуныл – опустив голову, он сел на постели и что-то пробурчал себе под нос. Тим, оперевшись на спинку колченогого стула и сложив руки на груди, сказал:

   – И как давно ты тут обосновался?

   Мужик молчал, продолжая разглядывать свои ладони. В этот момент дверь позади Эйрина с грохотом отворилась и, повернув голову на шум, де Сэй встретился взглядом с той "красавицей", что совсем недавно покинул помещение. Прижимая к рыхлой груди грязную простыню, она провизжала:

   – Пошли вон, императорские шавки! Раньше вам дела до нас никакого не было, а как денежка пошла, так вспомнили!

   Задумчиво склонив голову, Эйрин разглядывал "прекрасную" незнакомку, за спиной которой топтались мужики, с некоторым сомнением заглядывая в комнату.

   Тим зевнул и, посмотрев на Эйрина, спросил:

   – Справишься?

   Высокомерно фыркнув, Эйрин сделал шаг за порог и, почти вежливо отодвинув женщину, закрыл дверь. Так как настроения особого у него не было, он просто обвел толпу скучающим взглядом и поинтересовался:

   – Вы как – по одному или все вместе?

   Один из визитеров, видимо самый смелый, тихонько проблеял:

   – Да мы вообще просто мимо проходили, господин воин.

   Облокотившись спиной о дверь, де Сэй кивнул и скучающим тоном ответил:

   – Ну, если просто проходили мимо... Тогда просто идите дальше...

   Толпа, одним Светлым известно зачем собравшаяся, начала потихоньку расходиться и даже сиплые причитания дородной тетки, обмотанной в старую простыню не возымели действия. Положив руку на плечо женщины, Эйрин развернул ее к себе лицом. Превозмогая брезгливость, он попытался доброжелательно улыбнуться и сказал:

   – Еще раз увижу здесь...

   Договорить ему не пришлось, потому как улыбка его всегда вызывала у посторонних странную реакцию – они внезапно теряли дар речи и переставали воспринимать происходящее вокруг. Эйлис говорила, что это от того, что Эйрин и в мрачном расположении духа очень красив, а когда улыбается... В общем, никто не устоит. Разглядывая осевшую на пол и пребывающую в глубоком обмороке дамочку, Эйрин хмыкнул. А он-то всегда думал, что высказывание:"Красота – страшная сила" к мужчинам не относится.

   Пока молодой де Сэй разглядывал первую жертву своего неземного обаяния, Тим закончил переговоры и, насвистывая песенку, открыл дверь. Посмотрев на результат улыбки де Сэя, он, несколько удивленно, поинтересовался:

   – Чем это ты ее так?

   Эйрин гордо хмыкнул и ответил:

   – Улыбнулся.

   Бросив сочувственный взгляд на женщину, Тим кивнул.

   – Больше так не улыбайся, хорошо?

   Проигнорировав сие замечание, де Сэй спросил:

   – Так мы зачем сюда приходили?

   – Как я уже сказал, это место – детский приют. Если ты помнишь, в городе постоянно ошиваются маленькие попрошайки, все они живут здесь. При чем, присутствие оборванцев стало настолько привычным, что мы давно уже перестали обращать на них внимание. Некоторых даже в Заставу пускают – на тренировки поглазеть, да покормить. Местом этим заправляет... Заправляла Миранна – кивком голову Тим указал на женщину, все так же лежащую на полу. – Когда-то она и в самом деле всей душой хотела помочь обездоленным – приводила маленьких бродяжек домой, отмывала, кормила. Как-то раз ее спросили:"Зачем тебе нужен чужой ребенок? Отведи его в Заставу, пусть там разбираются", а она ответила:"Какая мне разница чей он? Ребенок – это ребенок."

   Тим горько вздохнул и продолжил.

   – С течением времени детей становилось все больше и больше, город выделил для них это здание, чтобы Миранна могла и дальше заботиться о сиротках, деньги, пусть и не очень большие, ей так же выделяли. К тому времени она сама сильно покалечила спину – упала со второго этажа, едва не распрощавшись с жизнью. Чудом удалось ее спасти, только работать , тогда еще молодая и, довольно привлекательная, женщина больше не могла – после получаса бесконечной беготни по залу таверны, у нее начинались боли, от которых несчастная теряла сознание . А кроме как столы вытирать, ничего больше не умела... Уж и не знаю почему, но по прошествии какого-то времени Миранна изменилась – возможно потому, что денег не хватало, деток становилось все больше, да и свою жизнь устроить захотелось... А может она просто устала от бесконечного детского плача. В общем, детки, которых она находила, начали подворовывать, сама она устроила тут притон, в котором собирались "тени" – люди, днем скрывающие свое присутствие, но вершащие свои дела под покровом ночи.